Глава 32

Как передать тебе радость мою и боль,

как переслать тоску, и нежность мою, и дрожь?

Как я вообще могу говорить с тобой

в мире, в котором всё изречённое – ложь?

Где мне найти этой осенью сон и покой

в мире, в котором кормили меня с руки?

С тех пор, как ты коснулся меня рукой,

стали мёртвыми все языки.*

Это сумасшедший ноябрь. Самый странный месяц в моей жизни.

Сложный? Очень.

Счастливый? Определенно.

Произошло, да к черту, происходит столько всего нереального и интересного, что я часто задумываюсь – это вообще моя жизнь или мне подсунули чей-то другой сценарий?

Кто-то там наверху перепутал бумажки, упавшие с большого дубового стола, и вложил в папку под названием «Изабелла Свон» не тот листок.

И теперь человек, чью жизнь проживаю я, живет моей скучной и однообразной жизнью.

И если это так…

То спасибо тебе, неизвестный несчастный!

И надеюсь, наверху еще долго не спохватятся этого недоразумения. Лучше – вообще никогда.

- Белла, - из своей спальни позвала меня Анжела.

Я быстро вскочила с дивана и побежала к ней.

- Проснулась? – ладонь на лоб. – Как себя чувствуешь?

- Лучше, - она улыбнулась. – Хочется пить.

- Будет сделано! – я отдаю ей импровизированную честь, устанавливаю градусник и приношу воду.

- Спасибо, Белла. Который час?

- Уже почти семь. Он скоро придет, - я улыбаюсь, проверяю температуру и даю ей необходимые таблетки.

Анжела болеет уже неделю. Сейчас она, можно сказать, почти здорова, потому как вначале ей было в сто раз хуже. Она, конечно, не была две недели в бессознательном состоянии, как Эдвард, но разболелась знатно.

Я ухаживала за ней целыми днями, снова отпросившись с работы. Думаю, меня уволят в скором времени. Не скажу, что сильно переживаю по этому поводу.

Бен приходил вечером и сменял меня. Обычно, я валилась без сил на диван и залипала в ноутбук. Или перед телевизором.

Ухаживать за больным человеком – нереально тяжко. Эдвард не в счет. Тот спал целыми сутками, просыпаясь только для отправления естественных нужд и приема пищи.

Ну, или для того, чтобы улыбнуться мне.

Анжела же болела так, как подобает нормальному человеку. С перепадами температуры, лихорадкой, кашлем, головной болью и прочими прелестями.

Удивляюсь, как я сама до сих пор не заразилась.

Звонок в дверь. Это Бен. Наконец-то!

Не то, чтобы я отлынивала от заботы о любимой и единственной подруге, нет. Просто ноги так устали от непрерывного таскания моего бренного тела из спальни в кухню, из кухни в ванную, и обратно, что я с неприкрытой страстью и вожделением поглядывала на диван, мечтая о том, как окажусь верхом на нем.

Пошло. Но так заманчиво.

- Привет!  - я открыла дверь и улыбнулась Бену.

- Хай, как она? – искренняя забота в его голосе скрутила что-то в моем животе.

Он всегда спрашивает о ней с самого порога. И меня всегда скручивает.

- Думаю, лучше.

Он кивнул, скинул куртку, вымыл руки в ванной, потрепал меня по голове и пошел в её спальню.

- Отдыхай, Беллс, - махнул он мне перед тем, как скрыться в комнате.

Для меня это прозвучало, как команда, которую невозможно не выполнить.

Я налила себе стакан молока, пришла в гостиную и улеглась на диван, укладывая ноги на подлокотник. Отлично.

Из спальни послышался смех Анжелы. Я улыбнулась в ответ.

Моя улыбка, как какой-то пусковой механизм, автоматически вызвали в моей голове цепную мысленную реакцию.

Улыбка – смех – эмоции – чувства – Эдвард.

Всё просто. На самом деле, от любой мысли, проскальзывающей в моей  голове до мысли о Эдварде можно добраться не более чем за шесть ассоциативных шагов.

Это как теория шести рукопожатий.

Я закрыла глаза и вспомнила его лицо.

Мы не виделись уже целую неделю. Болезнь Анжелы сделала меня просто пленницей этой квартиры. Я не жалуюсь, просто ужасно скучаю.

Он звонил мне один раз.

Я ему – трижды.

Это были разговоры, полностью отличающиеся друг от друга. Будто я каждый раз разговаривала с новым человеком.

Хотя, приблизительно, так оно и было.

Он каждый раз новый. Наполнял наши разговоры новыми эмоциями. Я могла смеяться все пятнадцать минут, что длился наш диалог.

В другой раз – трепетать, как бабочка, поселившаяся в моих внутренностях, вслушиваясь в его тихий и красивый шепот.

Каждый раз я хотела попросить его приехать. Каждый раз я трусила, а потом обзывала себя последними словами.

Мои мысли стали утекать в каких-то непонятных направлениях, и я открыла глаза, чтобы не заснуть на диване.

В квартире стояла тишина. Наверное, Анжела спала.

Руки зудели от желания набрать выгравированный по диаметру всего мозга телефонный номер.

Но я взяла с пола ноутбук и, усевшись поудобнее, разместила его у себя на коленях.

На страничке почты жирным шрифтом было выделено одно непрочитанное сообщение. Это было почти совсем неудивительно для меня.

За эту неделю мы с мистером С обменялись уже несколькими сообщениями. А ведь новых объявлений он не развешивал. Хотя, откуда мне знать? Я выходила на улицу лишь пару раз, и то, для того, чтобы сходить в магазин или аптеку.

Но, судя по всему, мистер С, наконец-то выбросил из своей головы этот бед про невозможность нашей переписки.

Либо ему стало нестерпимо скучно.

В любом случае, я была рада тому, что он пишет мне. Это был второй человек на этой планете, при общении с которым мне хотелось постоянно улыбаться.

Те сообщения, которыми мы обменялись за эту неделю, не несли в себе ничего нового или оригинального.

Он просто дружески, как мне показалось, поинтересовался, как прошло моё свидание. Мистер С назвал это «столкновением». Не знаю, почему он выбрал именно такое слово. Еще спрашивал про эффект, произведенный синей розой.

На это многого я ответить не могла, так как эффекта как такового не было. Он не выкинул её – и на этом спасибо. По крайней мере, не на моих глазах.

Я отпила своё молоко, стараясь не пролить его на диван или ноутбук, поставила стакан на место и щелкнула по новому сообщению.

«Расскажи мне, какой он».

В принципе, вполне адекватный и закономерный вопрос. Наше общение, точнее переписка, почти полностью строится вокруг Эдварда. Так что мистер С имеет право знать о нем хоть что-то.

Но вот только что? Как описать его? Какие черты выделить?

Я улыбнулась, отчасти радостная этому чувству неопределенности.

Я люблю Эдварда именно таким. Неописуемым.

Напечатав несколько предложений, я быстро пробежалась глазами по написанному.

«Как рассказать о том, что необъяснимо?

Ты бы смог передать словами то чувство, когда ты настолько настроен на определенного человека, что ощущаешь его присутствие? Еще больше – отсутствие.

Ты бы смог напечатать мне о состоянии транса, когда получается дотронуться до кого-то особо важного для тебя?

Я не могу подобрать слов. Моё молчание – о нём.

Единственное, что могу сказать: он настоящий. И в то же время нереальный.

Я никогда не смогу его полностью понять. Но я буду пытаться».

Чувства неправильности после прочтения не возникло, поэтому я с чистой и хорошопахнущей совестью нажала на кнопку «отправить».

Всё еще пребывая в взбудораженном состоянии из-за неожиданной просьбы, я хаотично бродила по открытым ссылкам, практически не видя ничего на мониторе.

Это всё настолько необычно, что кажется нормальным.

Моя жизнь превратилась в сплошные парадоксы.

Еще раз спасибо тому человеку, с кем нас спутали там наверху.

Спустя несколько десятков незаинтересовавших меня страниц, ноутбук тихо отозвался коротенькой трелью. На мой почтовый ящик пришло новое сообщение.

«Передать словами чувство, когда ощущаешь чье-то отсутствие? Наверное, не смогу. Но попробую, хорошо?

Я ощущаю зависимость. Фатальную. Граничащую с потребностью. Она сидит в горле, но ты чувствуешь её по всему телу. Тянет. Сначала терпимо. Будто хочешь курить. Потом жестче. Ты оглядываешься по сторонам. Видишь многое, но не главное. Тот, кого ты хочешь видеть рядом – где-то не здесь. И тебя накрывает этой ломкой. Ты сохнешь. Как при обезвоживании. Обескровливании.

И не поможет ни одна реабилитация. Всё, что нужно, это присутствие. Которого нет.

Что еще? Описать состояние транса, когда касаешься того, кого хочешь?

Сначала это боль. Физическая. От переполнения. Наполнения. От накрывающего чувства целостности. Ток. Словно ты проводник, а она – твой источник. Жадность. От невозможности насытиться. Никогда. Хочется больше. Большего. Еще сладость. Прямо на языке. И где-то слева в груди. Мягкость. Потому что нет жесткости.

И тепло, тепло, тепло.

Как-то так. Плохо вышло, но стирать не буду.

Как ты, мисс F?

Как вы?»

Я резко вздохнула, так как голова закружилась от недостатка кислорода.

Сердце щемило.

Его слова просто описание моих эмоций. Точь-в-точь.

Как он понял? Чувствует ли он то же самое к кому-либо?

Я положила пальцы на клавиатуру, подмечая, что меня пробирает мелкая дрожь.

«Ты влюблен, мистер С?

У меня такое чувство, что свои слова ты шептал точно моему сердцу. Мои руки дрожат. Я никогда бы не смогла описать лучше.

Как я? Неплохо.

Как мы? Неопределенно.

Может, у тебя есть новый совет для меня?»

Бегло перечитав моё сообщение, я отправила его, уже страстно ожидая ответа.

Его советы всегда помогали. Может, сделают лучше и сейчас?

Хотя, наши отношения с Эдвардом продвинулись очень далеко. Но кто мы? Обнимающиеся, иногда целующиеся друзья или редко общающаяся пара?

И можно ли вообще что-то, связанное с мистером О, подогнать под шаблон?

Я допила своё молоко, отнесла пустой стакан на кухню, заглянула к Анжеле в спальню, тихонечко оттуда выскользнула, чтобы не разбудить спящую пару.

И всё это для того, чтобы хоть как-то убить время.  

Возможно, мистер С вообще не ответит мне сегодня. Но я лелеяла в себе надежду на то, что он всё же напишет.

И он написал.

Было уже почти одиннадцать. Я уже собиралась спать, так как в обязанности сиделки, коей я сейчас являлась, входило раннее пробуждение.

Моя надежда на получение ответа сегодня почти себя исчерпала.

Я сгрызла все ногти на руках и они теперь выглядели ужасно. Меня успокаивало только то, что мне не нужно никуда выходить, и их никто не увидит в ближайшее время.

Мой сотовый телефон прошел несколько стадий гипноза. Я опробовала на нем телепатию, внушение и психокинез, но он так и не хотел биться в экстазе звонка, высвечивая необходимое имя на своем экранчике.

Непослушный аппарат.

Итак, когда я уже собиралась в лучших традициях истеричек эффектно захлопнуть ноутбук, мистер С прислал ответ.

Вовремя, ничего не скажешь.

Запрыгнув на диван и несколько раз погладив монитор, извиняясь перед компьютером за планируемые действия, я открыла письмо.

«Да ладно, мисс F, ты мне льстишь.

Хотя, кто я такой, чтобы не любить лесть? Продолжай, пожалуйста.

Ты просила новый совет, и я тебе его принес».

Он просто проигнорировал мой вопрос о влюбленности.

Конечно, обсуждать мою личную жизнь и мои чувства – всегда за здрасте.

А рассказать что-то о себе не хочет ни в какую!

«Слушай, пока горячий.

Есть у меня одна идея. Но она требует от тебя максимальной концентрации, смелости, желания и решительности».

Как всегда, начало его «идеи» заставляет меня сомневаться вообще в правильности происходящего.

Умеет заинтриговать человек.

«Необходимо сыграть на чем-то неосознанном. Таком, как инстинкт».

Кажется, я уже пыталась его соблазнить, разве нет?

«Например, у любого мужчины есть потребность быть защитником. Оберегать кого-то. Ограждать от неприятностей».

И что, мистер С любезно предлагает мне ввязаться в какую-нибудь передрягу?

Да для этого мне и делать ничего особенного не нужно. Максимум – выйти на улицу и подождать несколько минут.

«А теперь творческая минутка: придумай себе проблему. Любую, ну же, мисс F, я знаю, ты можешь.

Хорошую, качественную проблему, не мухлюй.

Например, что-то связанной с жильем.

Прорвало трубу? Правдоподобно, но скучно.

Соседи мешают спать? Мелко.

Негде жить? И-де-аль-но.

Нет, серьезно. Это будет феерично.

Приходишь к нему. Лучше вечером (прямо сейчас?).

Говоришь, что тебе необходимо где-то пожить энное количество дней. Из-за… (впиши сама).

Блин, да я же чертов гений!

Ты должна попробовать, мисс F. Решайся!»

Я выпустила из зубов уже кровоточащую губу и закрыла ноутбук.

Жить с Эдвардом? В его квартире, следуя его правилам и странностям. Проводить с ним всё свободное время. Спать рядом. Даже вместе.

Я буквально затряслась от предвкушения, прогоняя в голове все эти мысли снова и снова.

Уснула я только под утро. Всю ночь придумывала стоящую проблему. Ничего путного так и не пришло мне на ум. У меня напрочь отсутствует фантазия в нужные моменты.

Следующие несколько дней прошли быстро.

По большей части из-за того, что моя голова постоянно была забита мыслями о совете мистера С.

И как бы всё гладко и красиво не звучало в моём мозгу, я, конечно, понимала, что существует вероятность – примерно девяносто процентов – что Эдвард просто плюнет на мою выдуманную проблему.

Что он не захочет делить со мной свою квартиру даже на некоторое время.

Жил ли он с кем-нибудь когда-либо, не считая детства?

- Белла, ты не видела мою косметичку? – Анжела уже свободно перемещалась по дому, да и вообще чувствовала себя вполне здоровой.

- Планируешь особенный субботний вечер? – улыбнулась я.

- Что-то вроде этого. Хотя из дома пока не выйду.

- Думаю, я видела её в ванной, - вспомнила я.

Она побежала в указанном направлении.

Уже порядком потемнело, но это из-за того, что близится зима. На часах только начало седьмого. Я забралась с ногами на диван и смотрю телевизор.

Теоретически, больше нет ничего, что удерживало бы меня от выполнения любезно предоставленного совета. А практически есть. Это мой страх и неуверенность. Даже не знаю, чего больше.

Телефон Анжелы заиграл на всю квартиру. Это Бен. На него стоит особый рингтон.

Анжела разговаривает тихо, я даже не могу разобрать слов, да и не стремлюсь.

Её смех задевает внутри меня какие-то специфические струны, вызывающие недомогание.

Мне тоже хочется смеяться. С ним.

Я встала и тихо, притворяясь опытным ниндзя, пробралась в свою спальню.

Спортивная сумка. Что туда? Что в сумке у человека, вынужденного искать временное пристанище?

Пара комплектов нижнего белья, несколько футболок, джинсы. Минимальный набор косметики, расческа, новая зубная щётка. Плеер. Что за человек уходит из дома, не взяв с собой плеер? Деньги, документы, телефон, зарядка.

Кажется, всё. Ну, естественно, ноутбук, но он в отдельной сумке.

Также тихо пробираюсь обратно в гостиную. Анжела до сих пор в ванной. Болтает по телефону.

Я пишу коротенькую записку, объясняющую моё отсутствие на сегодняшний вечер. Писать о большем было бы слишком самонадеянно.

Мысли об отрицательной реакции Эдварда всё еще имеют большую силу в моей голове.

 Стараясь не шуметь, выбираюсь из квартиры.

Такси. Нервы. Дорога. Время. Предвкушение.

В холле приветливая улыбка Боба. И это как отдушина. Напоминание о хорошем. О том, что всё может быть не так уж и плохо.

Он оценивающе посмотрел на мою сумку и громко поздоровался, получив такое же громкое «привет» обратно.

Проводил к лифту, рассказывая о своей жене и каким-то чудесным образом снимая мою нервозность.

- Я думал, ты придешь раньше, - улыбнулся он в закрывающиеся створки кабины.

- Мне было страшно, - прошептала я самой себе.

 Ступор перед его дверью. Затем стук, больше похожий на поскребывание.

Он открыл и поразил меня выражением своего лица.

Опешившее, крайне удивленное. Будто он думал, что никогда больше не увидит меня в этой жизни, а я пришла. За этим шоком не было видно никакой неприязни, иначе я бы уже давно сбежала из-под его взгляда, расплакавшись.

- Привет, - сжимая ручку сумки, прошептала я.

- Ты мне снилась сегодня?

- Ты спрашиваешь меня? – я нервно хихикнула.

Он, уже с менее удивленным лицом, вытянул шею и посмотрел куда-то за мои плечи. Затем обернулся. И, посмотрев снова на меня, сказал:

- Выходит, что тебя.

- Я не знаю. Снилась?

Эдвард прищурился, будто пытаясь словить меня на жульничестве. Покачал головой и усмехнулся.

- Проходи.

Я зашла в квартиру, которая стала для меня уже настолько привычной, что я почувствовала себя почти дома. Но волнение возросло из-за предстоящего разговора.

- Эдвард, - начала я.

- Ты пришла что-то продавать? Знаешь, мне нравится такое рассыпчатое печенье песочного цвета.

- Почти всё печенье на свете подходит под твое описание, - фыркнула я.

- Мне и нравится почти всё печенье, какое есть.

- Эдвард, нет, я не пришла предлагать тебе печенье. Хотя, признаюсь, знаю парочку рецептов и могу приготовить самостоятельно, - я закатила глаза сама на себя. – Я пришла просить твоей помощи.

- Раз пришла, то проси, - он поджал губы.

Я посчитала это нехорошим знаком, но отступать назад было некуда.

- У Бена ремонт в квартире, и он переезжает к Анжеле. Я прекрасно понимаю, что совершенно не вписываюсь в их представление о совместной жизни. – Свежепридуманная ложь на удивление легко срывалась с моего языка. – И…  - я глубоко вздохнула. – Мне негде жить.

Эдвард совершенно не поменялся в лице и не выразил ни одной эмоции. Казалось, мой монолог не имел для него смысла, или он считал его еще неоконченным.

- Могу я пожить здесь несколько дней? – главный вопрос.

- А почему бы ты не могла? Эта квартира ничуть не хуже любой другой. Кислород, вода и всё остальное. Это место пригодно для проживания. – Спокойно констатировал он.

- Разрешишь ли ты мне пожить в твоей квартире некоторое время? – я перефразировала вопрос.

Эдвард вскинул брови.

«Началось» - пронеслось в моей голове.

Он осмотрел меня с ног до головы, будто видя впервые. Затем медленно поднял руку и осторожно провел пальцами по моей скуле.

Довольно улыбнулся, будто нашел что-то стоящее.

- Это место давно надо было утеплять, - пробормотал он и взял мою сумку в свои руки.

-----------

*Ракель Напрочь

П.С. Эдвард, Белла и ковер в одной квартире. И как вообще всё это будет функционировать? 

П.П.С. Какая музыка у вас ассоциируется с "Завтра..."?