Фанфики
Главная » Статьи » Фанфики по Сумеречной саге "Все люди"

Уважаемый Читатель! Материалы, обозначенные рейтингом 18+, предназначены для чтения исключительно совершеннолетними пользователями. Обращайте внимание на категорию материала, указанную в верхнем левом углу страницы.


Женщины его Превосходительства. Глава 27. Часть 1.

На такие темы лучше всего шутить. Чтобы за шуткой скрыть истинные намерения. Чтобы потом можно было непринужденно их осмеять. Выставить неудачным перлом. И, якобы, херовым чувством юмора. А юмор становится херовым, когда его перестают понимать.

Вся беда в том, что шутка это просто другая форма правды. Изощренная. Извращенная. Вывернутая. Суть от этого не меняется. И правда остается правдой в любой ее форме. Но за ироничными интонациями можно спрятаться. Защититься, как от пули по средствам бронежилета. Если и ебанет, то максимум переломает ребра. А с этим можно жить. Дальше жить. Не взирая на последствия.

Но я не шучу. Я добавляю:

- Мы можем составить брачный контракт. На год или около того. Мне нужна твоя фамилия и статус. Больше мне ничего от тебя не надо.

Во мне явно недостаточно эгоизма, чтобы быть уверенной в положительном ответе.

И  в то же время достаточно для того, чтобы болезненно переварить отказ.

Чтобы принять его на свой личный счет, минуя иные причины.

Поэтому приходится перестраховываться. Выдавать одно за другое. А то, другое, скрывать даже от самой себя. Как бы игнорировать.

Игнорировать получается плохо. Из рук вон плохо. Отворачиваюсь и стараюсь не смотреть на Каллена. Я изображаю скуку и глобальный похуизм. Такой глобальный, что от него вот-вот сведет пальцы, крепко сжимающие бокал.

Бокал никогда не треснет у вас в руках, с какой бы силой вы его не сжимали. Особенно, если  он предназначен для виски. С толстым и очень крепким дном. Сколько не прикладывай к этому усилий. Мимо.

Я разглядываю солнечные зайчики на стенах. Не торопясь, пью. Глоток за глотком. И как бы не обращаю внимания на затянувшуюся паузу.

А секунды все капают. Стучат эхом по тишине. И даже мое дыхание среди этого безмолвия кажется слишком громким.

Я жду ответа, но уже знаю, что не дождусь. Я должна сама понять всю глупость своего предложения. Без посторонней помощи. Не получается. Не получается осознать это до конца.

Поэтому, я говорю:

- Сколько ты хочешь?

Тишина между нами углубляется. Становится бездонной. Трехмерной. Наполненной тьмой.

Невозмутимо делаю очередной глоток. Цежу сквозь зубы горький виски и чувствую, как он растекается по языку. Обжигает небо. И только потом проскальзывает в желудок. Желудок отзывается на такое давление тошнотой. А у меня появляется предчувствие, что сейчас все повторится, но в обратном порядке.

На всякий случай сглатываю вязкую слюну.

На всякий случай, прикуриваю сигарету.

Я так отвлекаюсь от навязчивых спазмов под ребрами.

- Надеюсь, ты говоришь о сексе, - в его голосе появляются какие-то новые интонации. Низкие и угрожающие. Предостерегающие. Они как бы подчеркивают, что пока не поздно, лучше свернуть на другой путь. И не развивать тему столь любимых товарно-денежных отношений.

- Сто тысяч? Двести? – я очень медленно  к нему поворачиваюсь. И когда наши взгляды встречаются, надменно приподнимаю одну бровь. С губ срывается ровное кольцо дыма. Оно зависает между нами и растворяется в воздухе. – Так понятней? Я всего лишь хочу поговорить с тобой на одном языке.

Глядя на мое поведение со стороны, можно назвать его защитной реакцией.

Или способом переварить свою обиду.

За его молчание. Замечание. И взгляд. Короче, за все.  За все, что его окружает. И за него самого. За то, что смотреть ему в глаза трудно. Так, чтобы не отрываясь. Не открываясь. И не показывая своей слабости. Слабость приходится прятать за холодной улыбкой, но это лучше, чем расписаться под ней собственными слезами.

Я говорю:

- Возможно, так нам быстрее удастся объясниться.

- Не бредь, Белла, - он поднимается и быстро расплачивается по счету. Таким образом, указывая на то, что разговор ему порядком надоел. – Я прекрасно понимаю, чего ты пытаешься добиться, и даже догадываюсь, зачем тебе это надо.

Мы выходим из бара на улицу, и я осторожно делаю пару глубоких вдохов. Чтобы восстановить пульс. Чтобы он, блядь, ожил и снова забился. И только услышав в висках четкий учащенный ритм, согласно киваю.

Он не торопясь подходит к своей машине, щелкает сигнализацией и ровно продолжает:

- Ты хочешь ее удочерить, - меня очень занимает его безразличный тон. Ни туда и ни сюда. В нем нет ничего. Ни интереса, ни осуждения. Даже вопросительных интонаций и тех не различить. Простая констатация факта.

Его рука задерживается у меня на талии, когда я проскальзываю мимо него в салон.

- И давай больше не будем к этому возвращаться.

Ощущения, как перед прыжком с трамплина. В ту самую секунду, когда пора. Пора сделать движение вперед. Чтобы почувствовать под ногами пустоту. И свободное падение. Дыхание перехватывает. Я вся внутренне подбираюсь. Вытягиваюсь в струнку.

Положение у меня так себе. Я сижу боком, упираясь ногами в пороги автомобиля. Взгляд деть некуда. Руки тоже. Мне остается только смотреть ему в глаза и молча слушать продолжение. А то, что оно будет, я не сомневаюсь.

- Во-первых, мы никогда не поженимся, уясни это для себя раз и навсегда.

Когда я пытаюсь дернуться, он лишь сильнее стискивает пальцы на моей талии и прижимает к сиденью. Меняю тактику и расслабляюсь.

- А во-вторых, не надо делать так много лишних ходов для достижения цели. Дальше от тебя потребуется только сказать «да» или «нет». Никаких вопросов. Никаких объяснений. Никаких оправданий. – Каллен замолкает на секунду. Замирает. Словно подбирает слова.  - Если ты получишь ее - я тебя нигде больше не встречу. И никогда не услышу твоего имени. Ни на одной ебанной вечеринке, которые ты так любишь. Замечу – пристрелю, не выясняя подробностей. Согласна?

Ультиматум. Со всех сторон.

Это значит, что все-таки придется выбирать. И никогда-то, а сейчас.

Это значит, что придется выбирать между ним и Несси. Между своей жизнью, и той чужой, о которой я ничего не знаю. Между привычкой делать, что хочется и непривычкой, что надо.

Это значит уйти в мир, где существуют счета, ипотека и налоговые декларации.

Где есть соседи и вечерние газеты.

Где по утрам пьют сок, а не шампанское. А по ночам не уделываются кокаином и таблетками. Вперемешку. Не задумываясь над пропорциями.

Где убийство – это событие, а не повседневность.

Нормальный мир. В котором существуют, как минимум пять миллиардов человек. Каждый в своем доме, а не в номере элитной гостиницы. У тех, других как-то все по-другому. Иначе. Не в том порядке. По крайней мере, не в том, к какому привыкла я.

Но это еще не все. Медленно поднимаю на него глаза. Взгляд скользит по пуговицам его рубашки. Выше. По линии подбородка. Выше. Очерчивает упрямо сжатые губы. Выше…Пока не тонет в прозрачном серо-зеленом сиянии его взгляда. Как всегда холодном. Обжигающем. Самоуверенном и циничном.

Но, блядь, чертовски притягательном.

Я боюсь, что не смогу забыть. Что у меня не хватит сил выкинуть его из памяти. Одним легким движением руки вычеркнуть из своего настоящего. И оставить в прошлом.

Особенно сейчас. Когда это не туманная перспектива, а реальный шанс.

Я боюсь. Что в один прекрасный день пойму, что не могу к нему прикоснуться. И никогда не смогу. Тогда мне больше всего этого захочется. До грудного крика. Но будет поздно. Поздно и пусто.

Страх растекается под кожей. Полосует, словно скальпелем. Острым лезвием по венам. Безжалостный хирург, обрезающий крылья. Прижимающий лицом к земле. Склоняющий на колени.

Я боюсь, что мне не удастся. Что у меня не получится. Что я не смогу.

Но я говорю:

- Да.

- Хорошо, - легко соглашается он. – Это займет несколько недель.

Я ровно сажусь в кресле, и дверь с мягким звуком закрывается.

 

Мне бы никогда не пришло в голову задать ему один вопрос. Для начала, потому что любые вопросы между нами не приветствуются. Особенно те, которые могут случайно у меня появиться. По ходу пьесы. По ходу того, как мы возвращаемся в гостиницу.

Иногда кажется, что мне никогда будет из нее не уйти. Стены, которые уже набили оскомину на зубах. Приветливые швейцары, улыбающиеся мне как старой знакомой. Скоростной подъем на двадцать пятый этаж. Длинные коридоры с темно-зелеными с золотой окантовкой коврами. Тяжелая дверь с электронным замком карт-ридера.

Мы заходим в номер, и он коротко бросает.

- Закажи ужин.

Приказывает. В свойственной только ему манере. Когда слова не подлежат обсуждению. Только исполнению. И только немедленному.

Он подходит к окну и поднимает жалюзи. Неоновый вечер падает отблеском на потолок. Растекается в кляксы Роршаха. С острыми краями света уличных прожекторов. Реклам. Вывесок.

- Полетишь со мной в Лондон? – трубка замирает у меня в руках, а пальцы так и не нажимают кнопки номера вызова обслуги. Каллен не оборачивается. Взмах руки, и он быстро проводит по волосам. Замечаю, как напрягаются мышцы спины под тонким материалом рубашки. И тут же расслабляются. Щелчок, и часы брошены на широкий подоконник. Еще щелчок. Теперь зажигалки.

- Дней на пять. В Ист-Лондон. 

Я понятия не имею, в чем существенное различие между Лондоном и Ист-Лондоном. Я никогда не была ни там, ни там. И в принципе, мне похуй на разницу в их географическом положении.

Я набираю номер и слушаю в трубке телефонные гудки. Сверяю правильность цифр на дисплее и сервисной табличке.

Жду ответа. Жду ответа. Жду ответа.

Я жду, когда уже можно что-нибудь сказать. Нейтральное. 

- Что ты будешь? – интересуюсь, когда идеальный женский голос все-таки мне отвечает. Голос спрашивает у меня, я у него. Мы меняемся вопросами, как картами.

- Выбери сама, - Каллен все так же смотрит прямо перед собой. Рядом с часами ложатся бумажник и ключи от машины. Едва заметное движение, и он расстегивает манжеты на рубашке. Неторопливо. Как будто, это единственное, что его занимает на данный момент.

- В течение получаса, - повесив трубку, сообщаю я. 

Он молча кивает и уходит в ванну. Сигарета остается дымиться в пепельнице.

 

Обслуживание в делюксовых отелях всегда будет на высоте. Ровно на той высоте, на которую возвышаются их здания. На крышах, которых непременно найдется вертолетная площадка. Поэтому с ужином у них проблем нет. С любым ужином. На любые вкусовые предпочтения.

Я наблюдаю, как сервируют стол на две персоны. Лосось маринованный в соусе халапеньо на ломтиках черного хлеба, салат из рукколы и пряной зелени под бальзамическим уксусом, грудка цыпленка в травах с белыми грибами, клубника в шоколадном соусе, а так же гранитес из свежевыжатых соков.

Апофеоз сегодняшнего вечера – пара витых свечей. С ровным оранжевым пламенем. Но едва Каллен садится за стол, как тут же недовольно их задувает.

Пшик. Больше нет оранжевого пламени. И танцующих теней.

Когда он наклоняется, по его вискам, с мокрых волос стекают выпуклые капли воды. Они оставляют прозрачные дорожки на высоких скулах и  падают на белоснежную скатерть.

Беру стакан воды и делаю пару глотков. Аппетита все равно нет, поэтому я просто наблюдаю, как он ест. Слежу за каждым аккуратным движением. Чуть ли не с эстетическим удовольствием.

- Ты так мне доверяешь, что даже готов есть со мной?

Его рука замирает в воздухе. Вилка с резким звуком ударяется о край фарфоровой тарелки. Несколько секунд он сидит неподвижно. Словно прокручивает про себя снова и снова мои слова. Вникает в их смысл. А потом протягивает мне столовый прибор.

Пытаюсь понять, что делать в таких ситуациях дальше. В ситуациях, которые дезориентируют в пространстве.

Бездвижение между нами затягивается. Растекается в моменте.

Беру вилку из его рук и подцепляю кусочек золотистого цыпленка. Криво улыбаюсь и чуть подаюсь вперед.

- Рискуешь, - замечаю я, когда он медленно снимает мясо зубами.  

- Я безгранично в тебе уверен, - Каллен усмехается. Сохраняет за собой право язвить. От чего сложно понять, серьезно он говорит или просто играет в очередную игру. Взгляд все равно остается отрешенным, как у человека, которому нечего терять. Или наоборот. Есть слишком многое, и это порядком надоело.

Перехожу к салату. Подношу кусок хлеба с лососем. Передаю  стакан с водой. В каждом моем жесте легкая дрожь. А он будто этого не замечает. Послушно, без капли сомнения принимает все, что я ему даю. Даже не задумываясь, что именно.

Это называется безгранично.

Беспредельно.

 

 

 



Источник: http://robsten.ru/forum/29-1149-171
Категория: Фанфики по Сумеречной саге "Все люди" | Добавил: МеломанкА (24.05.2013) | Автор: Бесяка
Просмотров: 4444 | Комментарии: 85 | Теги: ЖеП | Рейтинг: 5.0/69
Всего комментариев: 851 2 3 ... 8 9 »
0
85   [Материал]
  Чем-то мне это напоминает Мистера и Миссис Смит.
Она явно намекает ему в конце главы, что знает, что он знает, что она занималась отравлениями людей по заказу.

84   [Материал]
  Если Она будет с девочкой, думаю Он найдёт способ Её вернуть.  dar_cveti Так или так  fallow111 Спасибо за главу.

83   [Материал]
  Как же ей хватило смелости сказать да?? Где же мозг? Ведь Несси ж не вечная,ну как и он. Ну тут же совсем другое чувство! (у меня нет своих детей),поэтому ее выбор мне не понятен.  hang1

82   [Материал]
  Он уже знает, что Белла специалист по ядам?
Как же она его напугала! Поделом.

81   [Материал]
  очень неожиданный поворот - Каллен готов с ней расстаться? вот так просто?? из-за ребенка??? вот не поверю!

80   [Материал]
  Когда же уже продолжение??? Сил нет ждать.... cray

79   [Материал]
  Эдвард и Белла балансируют на острие ножа

78   [Материал]
  спасибо! очень интересно! ждем продолжение!

77   [Материал]
  Эдвард скуп на слова, на эмоции, все привык держать внутри.
Но, блин, какие же у него сильные чувства к ней! Это очевидно...

76   [Материал]
  спасибо за главу lovi06032 что-то я сомневаюсь,что Каллен так просто отпустит Беллу!!!!! girl_wacko :girl_wacko:

1-10 11-20 21-30 ... 71-80 81-83
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]