Красное вино казалось темной венозной кровью. Но на удивление оно обладало сладким вкусом и ароматом черной смородины. Руби приподняла свой бокал и посмотрела на него сквозь огонек свечи. Хрустальные грани переливались причудливыми искрами, вино же казалось черным. Сделав маленький глоток, девушка почувствовала, себя более комфортно.

Роберт окинул ее странным взглядом и сказал:

- Не увлекайся, Руби. Это очень старое вино. Называется «Дурная кровь». Оно старше и тебя, и меня вместе взятых. В этом доме есть винный погреб. Это часть наследства. Удивительно, как я про него забыл. Вернее не так. Хорошо, что я про него не вспомнил. Вино такого возраста не подходит для того, что бы забыться. Его надо пробовать и растягивать удовольствие.

Руби кивнула головой, и сделал еще глоток. Голова затуманилась, и она улыбнулась Роберту.

-Так, кнопка. На этом дегустацию и репетицию изящных жестов откладываем на потом. Ты что, решила повторить мой вчерашний «подвиг»? – Роб скептически приподнял бровь.

Руби отрицательно замотала головой, и нехотя отдала свой бокал Паттинсону. Они прочли практически весь сценарий, прорепетировали сцену знакомства, и еще несколько не значимых событий для всего фильма. Сейчас же осталось только перейти к ключевым моментам. А именно к первым поцелуям и ссоре.

Руби чувствовала неловкость. Сколько раз она мечтала о том, что бы оказаться со своим любимым наедине. Но что это произойдет настолько быстро, девушка совершенно не рассчитывала. Поэтому, когда Роб предложил ей выпить вина, как по сценарию это делает ее героиня, Руби сразу же согласилась. Теперь, она чувствовала необычайную легкость во всем теле. Но ее смущение никуда не делось. Она смотрела в пол и старалась избегать пристального взгляда невообразимо выразительных синих глаз.

Роберт подвинул свечи на середину комнаты, взял в руки сценарий. Внимательно посмотрев на страницу, он произнес:

- Слушай, Руби, ты кажется говорила, что не будешь сниматься в фильмах, где будут поцелуи. Похоже, ты все же вошла во вкус?

Руби сглотнула тяжелый ком, который образовался у нее в горле. Ну как ему сказать, что согласилась на эту роль, только в надежде, что целовать ее будет только Роберт Паттинсон? Но ее чаяниям не суждено было сбыться. И теперь Руби придется пересилить себя, убрать брезгливость и целовать Бибера. Но ведь она актриса, значит сможет.

Но вместо того, что бы ответить что-нибудь остроумное, уже успевшая захмелеть девушка произнесла:

 
- Вообще-то не очень. Для одного фильма я брала уроки танцев. Ты, насколько я помню, учился фехтованию и верховой езды. Вот и я научусь,- Руби улыбнулась самой широкой улыбкой на какую была способна.

Роберт внимательно рассматривал девушку, что сидела напротив него и пьяно улыбалась. Хардвик, какого черта ты творишь?! Берешь на главную роль женщины, которая должна стать искусной любовницей и верной соратницей вождя шотландского клана, такую вот «мисс наивность». Роб усмехнулся. Похоже, Кетрин решила вспомнить про систему Станиславского, и заставить актеров прожить судьбу их героев. А Руби не понимает на что идет. Паттинсон посмотрел еще раз на свою бывшую «сестренку».

Золотистые волосы рассыпались по плечам, зрачки в голубых глазах расширились, красивые и чувственные губы приоткрылись в ожидании. Похоже, она готова учится.

Паттинсон никогда не отличался терпением, да и в святые он записываться не собирался. Он всегда жил по принципу «желание женщины – закон для джентльмена». Хотя, джентльменом он, отродясь, не был и не собирался им быть. Роб уже давно привык к тому, что он «сволочь», «пьяная скотина» или «милашка». Это уже по ситуации – была ли дама довольна или нет. Впрочем, именно поцелуями и дальнейшими действиями, женщины довольны были. А вот расставанием – не всегда.

Роб придвинулся поближе к Руби. Та бросила на него взгляд из-под опущенных ресниц. Он еще раз посмотрел на ее губы, почувствовал тонкий аромат духов. Кажется, жасмин и грейпфрут. Очень странное сочетание. Этот запах был не похож на все остальные духи, которыми пользовались его многочисленные случайные, и не очень, женщины.

Роб никогда не понимал тех представительниц слабого пола, которые старались заявить о своем присутствии с помощью шлейфа из запахов ванили или амбры. От таких ароматов хотелось бежать, как можно дальше и дышать свежим воздухом. Роберт вспомнил любимые духи, которыми пользовалась его последняя официальная подружка. Слишком сладкие, навязчивые, оставляющие свой след везде, чего только касалась Меган. Этот запах до сих пор витает в квартире в Лос-Анджелесе. Кажется, это была ее маленькая месть. Не иначе где-то разлила флакон с духами и оставила веское напоминание о себе.

Паттинсон придвинулся еще ближе к Руби. Нет, определенно в этой девчонке есть что-то такое странное, притягательное, необычное. Взять хотя бы натуральный цвет волос. Роб давно уже научился отличать натуральных блондинок от бывших шатенок или рыжих.

Вообще-то Паттинсона никогда не привлекал определенный типаж женщин. Он был эстет, и ценил в каждой новой своей подружке именно ее индивидуальность.

В Руби же ему нравилось все. Нежный овал лица, большие выразительные глаза, пухлые розовые губы. Она была естественной. И, если бы Роб, встретил ее на какой-нибудь вечеринке в Голливуде, то попросту прошел бы мимо. Для того, что бы просто хорошо провести время без всяких обязательств она явно не подходила.
Роберт подвинулся к Руби поближе.

Девушка невольно вздрогнула. Его глаза казались темными и бездонными колодцами. Желтое пламя свечи подрагивало, и Роберт, в полумраке, казался нереальным и выдуманным. Руби решила, что ей это снится. Она приблизила на какой-то сантиметр свое лицо к его лицу, и замерла в ожидании. Девушка, как будто физически ощутила, что их разделяет невидимая грань, заставляющая сердце стучать в два раза быстрее и сладко щемить в груди. Это был момент, когда один из двоих делает выбор. Идет по лезвию, изменяя варианты события одной своей мыслью.

И Роберт выбрал. Он провел своей рукой по лицу девушки, аккуратно взяв её за подбородок, заставил посмотреть ему в глаза. Руби застыла, став похожей на мраморную статую – бледное лицо, широко распахнутые глаза.

Роб провел большим пальцем по ее пухлым губам, и, не понимая, что он творит, нежно коснулся своими губами. Руби почувствовала его горячее дыхание на своем лице, прикосновение чувственных губ. Она бессознательно поддалась к нему навстречу.

Роберт нежно, и, одновременно, настойчиво раскрыл ее губы и проник своим языком в рот. Их языки соприкоснулись, и Руби ощутила сладкий привкус табака и вина. Девушке показалось, что она летит с огромной высоты вниз.Она боялась не самого падения, а того, что это чувство ее оставит. Испытывая трепет, Руби ответила на поцелуй, дрожащими губами. Роб продолжил ласкать ее своим языком, прося повторять за ним. Девушка доверилась ему и разрешила делать с собой все, что заблагорассудится. Но вот Роберт отстранился, и еще раз легко коснулся губ Руби. Она только сейчас поняла, что все это время не дышала. Девушка сделала глубокий вдох, ощущая дрожь во всем теле и легкое головокружение.

Роберт не верил сам себе. За каким-то бесом он поцеловал Руби Джеринс, и сам не заметил, как растворился в ощущениях. Он уже забыл, что так можно целовать девушку. Он пытался подарить ей нежность и чувственность, попробовать на вкус сладость ее нежных губ.

И на какое-то мгновение из глубины сознания Роберта возник образ девушки: светлая копна волос, милые веснушки на носу, и пухлые губки. Первый поцелуй прошел безвозвратно, но сейчас, Роб готов поклясться, что ощутил себя тем пятнадцатилетним мальчишкой, который провожает со школьных танцев свою соседку Ники.
И тут на Роберта словно вылили ведро холодной воды. Он внимательно посмотрел на Руби, которая старалась улыбаться, но при этом тяжело дышала, и выглядела так, как будто упала с луны.

Роб прищурился, и сам себе еще не веря, спросил:

- Руби, а кто тебя учил целоваться?

- А, да так, - неопределенно махнула рукой она, - Тими, когда мы снимались в «Танцевать с тобой». У нас там был финальный поцелуй. Ну мы и, - уже основательно захмелевшая Руби развела руками.

Роберту очень выжидательно посмотрел на девушку, но больше она не произнесла ни слова. И тут Паттинсон готов был схватится за голову и рассмеяться истеричным смехом. Нет, вот такого точно не может быть. Ей же восемнадцать лет. Неужели она не влюблялась, не бегала на свидания? Руби известная молодая актриса. В ее школе парни должны были носы друг другу в кровь разбивать за право первым подойти и позвать ее на танцы. Роб недоуменно вскинул бровь.

Руби расценила этот жест, как вопрос, и принялась путанно объяснять:

- Ну, в конце фильма у нас был поцелуй. Тими даже не просил прорепетировать. Просто прижал меня к себе. И все. Я даже ничего не почувствовала. А вот сейчас. Ой, - Руби уже совсем развезла, и она пьяно хихикнула, - а ведь ты это сделал не по сценарию.

Роберт ругнулся сквозь зубы. Она не только целоваться не умеет. Руби же сущий ребенок, куда ей в актрисы? Он тоже хорош, напоил девчонку. Того гляди она еще в любви ему признаваться начнет.
А он что ей скажет? Что не исключает возможности, что какое-то время они будут вместе, но потом расстанутся, потому что для нее откроются новые перспективы? Никто в Голливуде не прожил вместе больше 10 лет. Так уж лучше быть свободным от предрассудков и лишних эмоций, чем знать, что твой брак заключен лишь на короткое время.

Находясь в статусе одного из завидных холостяков Голливуда, Роб чувствовал себя вполне счастливым человеком. Но постоянные нотации со стороны родственников ему уже изрядно надоели. И вот к нему в дом попала девчонка, которая весьма наивна и не искушена в жизни, несмотря на то, что снимается в кино с двенадцати лет. Роберт сам себе не верил. В современным мире, где секс не повод для знакомства, ему попался такой вот бриллиант, который будет в скором времени будет принадлежать кому-то другому. Паттинсон не верил, что она сохранила к нему ту детскую и ненастоящую увлеченность.

Если бы она не была той самой Руби, то Роберт с удовольствием бы воспользовался возможностью. Он и она в темном доме. Горят свечи, они репетируют сценарий фильма, где есть весьма чувственные моменты. Роб бы предложил молодой актрисе проверить на практике, как это, что бы потом можно было, как можно достовернее изобразить на камеру. Но обстоятельства были выше него. Роберт, хоть и считал себя закоренелым безбожником, но сейчас, готов был поверить, что высшие силы бросили ему вызов.

Руби тем временем продолжила свой «грустный» рассказ:

- На личную жизнь у меня не оставалось времени. Курсы актерского мастерства, танцы, учеба, съемки в фильмах и рекламе. Я решила именно работать, а не быть знаменитой. Понимаешь, Роберт?- девушка пожала плечами, и положила свою голову к Робу на плечо.
Паттинсон ухмыльнулся. Нет, она еще и пить совершено не умеет. А это очень плохо. Потому что, на съемках каких только розыгрышей не бывает. Начиная от подливания в воду алкоголя, заканчивая строения рож, когда ты в кадре.

- Руби, отсутствие личной жизни определенно плохо сказывается на характере, - Роб заправил светлую прядку, упавшую на лицо девушки, ей за ухо. Руби что-то промурлыкал, и уснула.

Паттинсон, стараясь не разбудить Руби, поднял ее на руки и бережно уложил на диван. Роб посмотрел на безмятежно спящую девушку, и усмехнулся сам себе. Похоже ему предстоит устроится к ней нянькой на весь период съемок. Надо будет стребовать с Хардвик причитающееся.

«Поздравляю, Роберт. Похоже, ты попался, всерьез и надолго. Теперь эта блондиночка станет самой главной твоей головной болью», - сказал Роберт сам себе. И если произойдет еще одна такая «репетиция», то Роб за себя не ручался. Он еще помнил мягкие податливые губы, трепет ее тела, нежный аромат жасмина и грейпфрута. И эти воспоминания заставляли играть воображение, которое рисовало не совсем пристойные сцены.

В главной роли была Руби. Ее светлые волосы разметались по светлому ковру. В красном пламени камина они отливали червонным золотом. Бирюзовые глаза затуманились, а губы просили его не останавливаться, и научить ее всему тому, что знает Роб. Помотав головой, что бы отогнать не прошенные мысли, Роберт взял с пола бутылку коллекционного вина и сделал несколько глотков.

Подойдя к дивану, где безмятежно спала Руби, Паттинсон прилег рядом, стараясь не потревожить девушку. Во сне она повернулась, закинув одну ногу на него, и положив голову на плечо Роберта. Ее волосы приятно касались его щеки, теплое размеренное дыхание приятно щекотало шею.

Свечи догорели, и комната погрузилась в темноту синей летней ночи. И Роберт наконец осознал, что устал быть один. Он никогда не засыпал так просто с девушкой, не разговаривал о жизни. Руби Джеринс напомнила ему о том времени, когда Роберт Паттинсон не был кумиром миллионов, а был простым парнем Робом. Он бродил по старому Лондону, лазал по крышам, смотрел на звезды. Но от этого парня остались лишь воспоминания, запрятанные в далекие глубины памяти.

Роб по натуре не был фаталистом, но последний год его сломал. И впервые за много лет, он просто доверился судьбе, боясь загадывать, что будет дальше. Роб прижал покрепче, спящую Руби к себе и просто уснул, чего с ним не случалось уже очень давно.