ВНЕ СУМЕРЕК: Последний Ауттейк: Мир в огне
KPOV
- Роб! Пожалуйста!
- Пожалуйста, что? Какого черта ты хочешь от меня? Я доверял тебе!
- Я хочу, чтобы ты выслушал! Просто послушай!
- Нет! Я не хочу слушать! У них более пятидесяти фотографий вашего свидания! И я узнаю об этом, когда уже весь чертов мир знает, Кристен! Ты сделала это с нами! Ты! Теперь нам обоим придется жить с этим! Я не хочу знать подробностей! Я уже в долбанном аду!
Я чувствовала, что мое сердце вот-вот взорвется, когда смотрела в какой агонии бился мужчина, которого я люблю. Слезы блестели на его глазах, на скулах играли желваки, пока он метался по комнате, закидывая гитару в футляр и собирая одежду с пола.
- Ааа, к черту, - бросил он одежду вниз и направился к двери нашего дома, его телефон сейчас лежал разбитый на миллион кусочков после того, как он бросил его об стену несколькими минутами раньше. Это был единственный раз, когда я видела его в такой ярости.
Я бросилась за ним и обвила руками, мои пальцы сцепились в замок на его груди, я плакала в его спину. Он остановился и не шевелился. Его грудь вздымалась так сильно, мои ноги почти отрывались от земли. Меня мутило.
- Роб, нет! Это не то, что ты думаешь. Ты знаешь, что эти уроды могут сделать сотни фото за три секунды! Пожалуйста! Я умоляю тебя! Позволь мне объяснить. Это не то, что ты думаешь. Не уходи. Я люблю тебя.
- Не говори мне это прямо сейчас.
Он не двигался, но я чувствовала, как гнев и боль съедали его изнутри, угрожая разорвать.
- Пожалуйста, - плакала я тихо. - Не оставляй меня. Пожалуйста, я просто... просто хочу, чтобы ты выслушал.
- Я... не могу! Все, что я услышал – это, как Стефани сказала мне, что любовь всей моей жизни была сфотографирована целующейся с этим ублюдком! Как ты могла так поступить со мной? - Он дрожал от сдерживаемых рыданий. – Ты позволила ему трахнуть себя? – Его слова были пропитаны болью и отвращением.
Я глубоко вдохнула, запоминая его запах, его тело, прижатое к моему, и обняла его так крепко, насколько могла:
- Нет! Все не так! Прости. Мне никогда не надо было ехать на эту встречу, но это не то, что ты думаешь. По... Пожалуйста, позволь мне объяснить, - просила я. Я бы умоляла, пока не стерла бы свои колени в кровь, если бы мне пришлось.
Его голос был тихим и густым, когда он заговорил. Он плакал, и мое сердце разрывалось так же, как и его.
- Я не могу думать! Все, что я могу - это чувствовать. И это чертовски больно! Я даже не могу сделать долбанного вдоха. Я должен выбраться отсюда. Отпусти меня, Крис. - Я не могла. Мои руки стянулись сильнее, пальцы на руках побелели, сцепившись друг с другом. - Кристен, ОТПУСТИ!
- Я не могу! – Кричала я в своем горе, чувствуя, что земля разверзается у меня под ногами и поглощает меня целиком. - Я никогда не отпущу.
Гитара Роба упала на мраморный пол со звуком рвущихся струн и грохотом от футляра, его длинные пальцы сомкнулись вокруг моего запястья.
- Ты уже это сделала! - Сказал он сквозь зубы. - Ты сделала это, когда позволила этому ублюдку прикасаться к тебе! Ты растерзала мое чертово сердце! - Его пальцы разорвали мою хватку, и через секунду он вырвался и быстро зашагал к двери, с силой хлопнув за собой.
Я упала на пол, рыдая и молясь о смерти, чтобы остановить эту боль.
«Роб, пожалуйста, позволь мне объяснить. Я тебя умоляю».
«Ты знаешь, что я никогда не изменяла. Пожалуйста».
«Я не буду участвовать в БиО-2. Не буду. Это того не стоит».
«Роб, пожалуйста, позвони мне! ПОЖАЛУЙСТА. Я люблю тебя так сильно! Это убивает меня».
После ста пятидесяти сообщений, я сдалась безутешным рыданиям. Я даже не знаю, сменил ли он номер. Приехали моя мама и агент и, подняв меня с пола, потащили в постель.
- Оставьте меня в покое! – рыдала я.
- Кристен, мы здесь, чтобы помочь тебе. - Я слышала приглушенные слова моей матери, как будто была под водой. Моя голова пульсировала, опухшие глаза закрыты, слезы и сопли текли по моему горлу, вызывая тошноту. Я зажала рот ладонью, подползла к краю кровати и содержимое моего желудка оказалось на полу. Рвота попала в мои волосы и на лицо. Мне было все равно жива я или мертва. «Роб ушел. Он оставил меня, я потеряла его». Я кашлянула, желчь драла мое горло, слезы все еще текли из моих плотно закрытых глаз.
- О, Боже! - Сказала Джейн.
Моя мама была рядом со мной, она стянула мою рубашку через голову и вытерла ей мое лицо.
Отвернулась от нее и свернулась в клубок, боль внутри угрожала убить меня.
- Никто не может помочь мне, кроме Роба! – рыдала я. - О, Боже! - Мое тело ломало, когда я вцепилась в покрывало, все еще хранившее наш запах, его запах. - Я ненавижу себя!
Позже я узнала, что Джейн позвонила мои родителям, сразу после моего звонка, когда я бежала через дом, ища Роба, мое сердце застряло в горле, и я молилась, чтобы успеть найти его и объяснить все, прежде чем его агент позвонит ему, но уже было слишком поздно. Он был опустошен, сломлен и в слезах, когда я нашла его в нашей спальне.
- Что же мне делать? Он не хочет со мной разговаривать! - Я задыхалась от рыданий и, наконец, вздохнув достаточно глубоко, начала кричать. «Возможно, если я буду кричать достаточно громко, боль уйдет. Что мне делать? Какую цену я должна заплатить за эти чертовы пять минут, которые ничего не значили?» Пресса, ненавистники, все это стоило терпеть, пока Роб был со мной. Сейчас поток дерьма станет только хуже, но это не имело значения. Только Роб имел значение.
- Джейн, ты можешь позвонить Стефани? – Спросила моя мама. - Может быть, он звонил ей.
- Я говорила с ней. Роб не отвечает на звонки. Мы не знаем, где он находится. Она сказала... он рыдал, как ребенок, когда она сообщила ему. Я не могу поверить, что это происходит. - Она тяжело вздохнула и села на кровать напротив моей мамы. Я почти не понимала, что происходит вокруг, боль в моем сердце съедала меня живьем.
Слушала их разговоры, рыдания стихали - я была исчерпана. Должно быть, я плакала в течение часов трех, и мои глаза отяжелели. «Я потеряла его». Не могла перестать думать о нем, и мое сердце отказывалось принять это.
Моя мать гладила мои спутанные волосы на спине, несмотря на рвоту испачкавшую их.
- Кристен, ты должна принять ванну и вымыть волосы. Ты будешь чувствовать себя лучше.
Мои глаза закрылись снова, очередная волна боли захватила мою грудь. «Сколько раз мы занимались любовью в этой ванне? Сколько раз он шептал мне, как обожает меня, когда мы были там при свечах?» Эти мысли были большим, чем я могла вынести. «Как я могла позволить этому случиться? Ничего не значит для меня больше, чем ОН. Я так чертовски сглупила!» Я никогда не хотела умереть раньше, но сейчас была близка к этому. Каждый вдох был, как раскаленный нож, вонзающийся в мою душу.
Телефон Джейн зазвонил, и мое сердце ухнуло.
- Алло? - Ответила она, - Что? Нет! Я не думаю, что мы должны делать это. Лучше ничего не говорить. - Я сидела и смотрела на моего агента, вставшую с кровати и взволнованно зашагавшую по комнате. - Это будет профессиональным самоубийством. Неужели он не может уладить это в частном порядке? - Джейн провела рукой по своим коротким волосам и встретилась со мной глазами. - Хорошо. Я посоветуюсь с моим клиентом. Просто держите его подальше от нее. Никаких телефонных звонков, ничего. Если мне придется, я получу чертов запретительный судебный приказ.
Она повесила трубку и бросила на меня сердитый взгляд.
- Не хочешь рассказать мне, какого черта ты думала, Кристен? - ругала она меня. - Мы в полной заднице прямо сейчас! Либерти требует, чтобы этот придурок извинился публично, а это только сделает случившееся еще более реальным кошмаром для всего мира. Черт возьми!
- Я не думала! - Крикнула я в ответ, желая выплеснуть боль. - Он позвонил и хотел поговорить. Я думала, что это было насчет сиквела. - Покачала головой и провела рукой по своим липким волосам. «Это будет стоить мне репутации, но я это заслужила».
- На проселочной дороге черт знает где? Ты должна приходить на такие встречи с менеджером и агентом на буксире!
- Я знаю! - Потянула ткань и громко высморкалась. Обида росла внутри меня. «Я не хочу говорить об этом ни с кем, кроме Роба». - Это было глупо, но я серьезно думала, что он позвал меня поговорить о фильме.
- Детка, что случилось? – спросила мама. Ее глаза были грустными, но она смотрела неодобрительно. Я взглянула на нее и Джейн, теперь стоящую, скрестив руки на груди.
- Это не имеет значения! Все, что имеет значение - нто, что Роб не хочет слушать меня! Мне просто нужно, чтобы вы двое доверяли мне. Почему весь мир думает самое худшее обо мне? Даже вы двое!
Я вскочила с кровати и схватила свой телефон снова, яростно набирая сообщение, мое лицо горело.
«Роб, пожалуйста. Я могу объяснить, если ты дашь мне шанс. Я люблю тебя так сильно! Ты знаешь меня. Ты знаешь, я никогда не ранила бы тебя так!»
- Что увидит Роб на этих чертовых фотографиях, Кристен? – спросила Джейн жестко.
Я бросила трубку и повернулась к ней.
- Он увидит, что мудак прижал меня к забору и пытается поцеловать меня в моей чертовой машине! - Я кричала на нее, а затем сжала волосы в кулаки и потянула. Если бы только физическая боль могла затмить боль в груди.
- Что он делал в твоем автомобиле? - Спросила она осуждающе.
- Джейн, это необходимо? – вмешалась моя мать.
- К сожалению, Джулс, да, это необходимо. Я та, кто должен разгрести этот мусор, поэтому позволь мне делать мою проклятую работу! - Она снова вернулась ко мне. - Что он делал в машине?
- Когда я попала туда, он был без машины! Он сказал, что поругался с женой, и она оставила его там.
Брови Джейн взлетели вверх.
- Как удобно.
- Да, - пробормотала я и подошла к окну.
- Когда это случилось?
- Три дня назад.
- И ты не сказала Робу? Почему, если это было так невинно?
Я повернулась на пятках к ней.
- Нет. - Это было простое утверждение, и я ничего больше не хотела объяснять. Я не хотела причинять ему боль тем, что ничего не значило. Я думала, что справилась с этим. Я думала, что Руперт оставит меня в покое после того, как я, наконец, набралась смелости и заявила ему, чтобы он оставил меня в покое.
- Почему?
- Слушай, я фактически умирают прямо сейчас, и Роб - единственный человек, с которым я хочу говорить об этом.
- Немного поздно, Крис.
- Нет, это не так. – Я задрала подбородок в знак протеста. «Мы любим друг друга до боли - он, в конце концов, выслушает». Я должна был верить в это, или умереть на месте. Я знала, как сильно он страдал. Схватила телефон снова, желая, чтобы экран засветился его ответом. Его молчание разрывало мое сердце.
- Я надеюсь, что ты права, но он говорил в интервью, что не понимает измен. Ты действительно думаешь, что он согласится выслушать? Если сейчас он простит тебя, это больно ударит по нему. Все будут называть его глупцом и рогоносцем, если он примет тебя после измены.
- Я не изменяла, Джейн!
- Это не имеет значения! Ты знаешь, как это работает, Кристен! Папсы будут использовать все возможные средства, чтобы продать фото, и таблоидам наплевать, являются ли они правдой. Все они заботятся только о своих тиражах. Вас обоих заклеймят. Мы в ловушке. Если Роб умный, он затаится на время.
Закрыла глаза, когда новые слезы подкатили к горлу, и накрыла их ладонью.
- Он может держаться подальше от меня, но Боже... Мне нужно его услышать.
RPOV
Я не знал, сколько дней прошло. Вообще не был уверен, как долго был здесь, сколько звонков Кристен проигнорировал, сколько виски выпил. Риз предложила мне остановиться на ее ранчо, пока оно пустует, и это казалось хорошей идеей, но я не мог поехать туда, если хотел обрести покой. Какая злая шутка! Я никогда не обрету покой снова, не могу не думать о тех чертовых фотографиях. Измена никогда не может быть забыта. Она всегда будет стоять между нами, разрывая мои кишки... пока мы оба живы.
Я горько рассмеялся сквозь слезы, которые катились по моим щекам. Вытер их тыльной стороной ладони, держащей скотч. Как быстро изменился смысл этих слов. Даже залитая алкоголем боль оставалась по-прежнему невыносимой. Разбил бокал об стену и, схватив бутылку за горлышко, встал на ноги. Я не сердился больше. Я умер изнутри. «Если бы еще и боль утихла...»
Мой телефон зазвонил в тысячный раз, но я не смог заставить себя посмотреть на экран. «Нужно было сменить номер». Но мне до жути хотелось поговорить с ней, как будто звук ее голоса каким-то образом мог исправить все, и я бы проснулся и понял, что это был дурной сон. Не мог показать миру, как я сломлен, не мог показать Кристен, как уничтожен ею. Понятия не имел, как мне удалось уйти из дома, не развалившись на куски перед ней. Мое сердце билось так сильно, что я слышал, как грохотала кровь в моих ушах, я чувствовал будто тону. И я тонул… только сейчас, когда никто не мог услышать меня, позволил себе кричать, и молился, чтобы тошнотворный стук в моей груди остановился. Слава Богу, я нашел этот мотель где-то Бог знает где, а главное - владелец не знал, кто я такой. Я бросил пачку денег и сказал ему, что беру любой номер, а остальные постояльцы должны съехать. Надеялся, что смогу найти в себе силы, чтобы выполнить обязательства по продвижению своего фильма. Я с нетерпением ждал его выхода, но теперь боялся этого всем сердцем. «Нельзя было найти времени хуже».
Говорят, что вся ваша жизнь проходит перед вашими глазами перед смертью… что же, каждый момент наших отношений то проносился, то мучительно медленно проплывал передо мной, я проживал заново каждую драгоценную и душераздирающую секунду. Тем не менее, ни в одну из этих секунд, даже когда я не смел мечтать, что она когда-нибудь по-настоящему будет моей, или когда мы должны были скрываться и прятать наши чувства, когда нас месяцами разделало полмира, когда нас окружали мерзкие слухи на угоду промоутеров, я никогда не сомневался в том, что она любит меня. Но теперь все, что я знал о Кристен, о себе, о том, что ничто не может коснуться нас, лежало в руинах, потому что я видел это своими собственными глазами.
«Как она могла это сделать? Я думал, что мы были едины, нерушимы, НЕ-ПРИ-КА-СА-Е-МЫ, черт побери». Сломанные рыдания поднялись в горле. Я упала на кровать и, свернувшись зарыдал сильнее, чем когда-либо в жизни. Бутылка выскользнула из моих пальцев, жидкость залила покрывало и мои джинсы. Мое тело дрожало, я не стал сдерживать больше эту лавину боли. Бил себя по голове, сильно, снова и снова, пытаясь вытеснить боль в груди. Просил Бога о смерти, или дать мне возможность перемотать мою жизнь назад, чтобы я мог остановить этого ублюдка и не позволил ему прикоснуться к ней. Фотографии мелькали перед моими закрытыми глазами беспощадным потоком. Я не был достаточно силен, чтобы не найти их в Интернете, и несмотря на то, что скинул на пол и разбил телевизор, я не мог снова также поступить с телефоном. Я хотел это сделать. Но это было, как и желание покончить с собой, для которого я не был достаточно храбр. Не находил в себе сил разрушить связь с ней полностью. Я оправдывал себя, говоря, что это для моей семьи или для Стефани. Но, черт возьми, это было... потому что мне нужно знать, что она пытается вернуть меня.
Телефон замолчал, а затем сразу зазвонил снова: снова и снова он давил на меня, пока я не смог этого выносить. Неохотно встал с кровати и поплелся туда, где он лежал на ковре у стены. Экран разочаровал меня, показывая имя Стефани. Мое сердце упало с тошнотворным стуком, но я схватил телефон и, скользнул вниз по стене, пока не оказался бессмысленной кучей на полу.
- Да?
- Роб? - Спросила она.
Мой голос был хриплым и глухим.
- Да.
- Дорогой, ты в порядке?
Слезы столкнулись с моими закрытыми веками.
- Ты думаешь, что я могу быть в долбанном порядке?
- Многие люди беспокоятся о тебе. Твоя семья сходит с ума, не зная, где ты находишься.
- Мне нужно побыть одному. Я не могу сейчас ни с кем разговоривать. - Глубоко вздохнул. - Просто... скажи им, что я в порядке. – «Она скажет что-нибудь о Кристен?» Я ненавидел ту часть себя, которой еще необходимо было знать, что с ней все хорошо.
- Скажу... - Слышал колебания в ее голосе и зарождающуюся панику.
- Кристен ничего с собой не сделала? - Спросил я с тревогой.
Несмотря ни на что, я не мог ничего с собой поделать. Даже если никогда ее больше не увижу, я знаю, что буду любить ее всегда. Независимо от того, что она сделала, я не мог бороться с той частью себя, которой она стала.
- Нет, она только отказывается есть и плачет до рвоты. Роб, мне нужно тебе кое-что сказать.
Я расслабился, сидя у стены, вытянув ноги пред собой.
- Я не хочу больше ничего знать. Я и так в аду, Стеф. – Шмыгнул носом и вытер его рукавом. Мне было все равно.
- Ты должен знать. Я не хочу, чтобы ты был ошеломлен. Кристен сказала, что написала тебе об этом в сообщении, но я так понимаю, что ты еще не знаешь, иначе ты бы остановил ее.
- Нет, я не читал никаких сообщений. – «Но это все, на что у меня хватало воли».
- Она заставила Джейн опубликовать в «People Magazine» ее заявление.
- Что? – Закричал я, отталкиваясь от стены. – Какого черта она сделала это?
- Потому что ты не отвечал на ее звонки, и она была в полном отчаянии (я в жизни такого не видела, если честно). Она любит тебя, Роб.
Мне нужны были эти слова и комфорт, который они могли мне принести, но я не был уверен, что могу верить им.
- Если бы она меня любила, она бы не унизила меня публично, - фыркнул я от отвращения. – И не таскалась бы с этим проклятым ублюдком.
- Ты знаешь, что она не таскалась с ним. - Голос Стефани убеждал и немного поучал.
- Я уже ни черта не знаю. - Пытался изобразить смех, но это прозвучало скорее как рыдание. И ненавидя себя, я задал вопрос: - Что она сказала?
- Что она сожалеет, что сделала больно человеку, которого любит больше всего на свете -тебе. В конце концов, она сказала всему миру, что любит тебя, Роб.
- Сейчас? После того как растоптала меня? - Сердито спросил я, приветствуя возвращение ярости. «Это лучше, чем боль». - Если бы Кристен действительно любила меня, ничего бы этого не произошло. Это, наверное, просто Джейн пытается подчистить грязь за ней.
- Нет, это не так. Мы с Джейн были у вас дома, убеждая ей не делать этого. Это самоубийство для ее карьеры. Мы сказали ей игнорировать эту шумиху, и, в конце концов, все постепенно уляжется. Но, ты знаешь Кристен. Она упрямая, и она отчаянно пыталась пробиться к тебе. Крис знала, что если сделает публичное заявление, ты услышишь.
Я глубоко вздохнул и нажал ладонью на глаза.
- О, черт бы меня побрал. Ненавистники растерзают ее. Они съедят ее живьем, и скажут, что она давно крутит с этим ублюдком.
- Роб! – Оборвала меня Стеф. - Она сказала, что это едва можно назвать поцелуем. Я ей верю.
- Даже если это - правда, все равно все преподнесут так, будто у них все же было что-то. Сколько раз это должно быть доказано? Людям не нужна правда, - сказал я устало. – Для них: чем история грязнее, тем лучше. И не имеет значения, кто пострадает в процессе. - Я не знал, во что верить. «Почему мне не все равно, как мир увидит ту, которая изменила мне?» Мои пальцы скользнули под рубашку, когда грудь снова стянуло. Я чертовски ненавидел свою слабость.
- Кристен волнует только твое мнение. Нам с тобой нужно продумать линию поведения, Роб. Сейчас. – «Почему она говорит о бизнесе, когда все, о чем я могу думать только о том, что НАС больше нет?» Покачал головой, зажмурившись. – Меня ничего не волнует, Стеф. Пусть все катится прямиком в ад. Мне все равно, если я никогда больше не буду сниматься снова.
- Прекрати! - Закричала она, - Я не позволю тебе сделать то, о чем ты будешь сожалеть. Думаю, Кристен должна съехать из дома, но мы можем дать ей понять, что это просто «видимость» прямо сейчас.
- Может быть, я не хочу, чтобы это была «видимость».
- Ты имеешь в виду... ты на самом деле оставил ее? - Спросила она недоверчиво.
- Послушай, я не знаю, какого хрена сейчас делаю! Меня жестко вернули с небес на землю. Я никогда не думал, что Кристен может поступить со мной подобным образом.
- Тебе нужно поговорить с ней, прежде чем судить ее. Мы с Джейн достаточно сильно надавили на нее. Она молода, и люди совершают ошибки.
Я проглотил комок в горле.
- Я видел фотографии.
- Роб, зачем?
- Потому что я глупый мудак со склонностью к мазохизму! Зачем, как ты думаешь? Потому что они будут везде, и мне придется иметь с ними дело в любом случае. Если только покончить со всем этим одним махом, Христа ради!
Я провел рукой по своим волосам и пошел в ванную, намереваясь плеснуть холодной воды на лицо. Выглядел я кошмарно. Красные опухшие глаза, отросшая борода, грязные волосы.
- Мне нужно идти, - пробормотал я в трубку.
- Мне сказать Кристен, чтобы она съезжала?
- Нет, я сам ей скажу. - Повесил трубку, прежде чем дать Стефани возможность ответить, бросил телефон на пол и включил кран. Плеснул холодной водой на лицо, а затем включил душ и снял свою грязную футболку, ту в которой Кристен была сфотографирована десятки раз. Втянул в себя болезненный вдох и колебался, ведя внутреннюю борьбу с тем, что пришло в голову. Схватил телефон и набрал текст, прежде чем смог остановить себя.
«Мне нужно, чтобы ты съехала из моего дома. И избавься от этой чертовой машины. Я пришлю кого-нибудь за Медведем».
Я не мог заставить себя облегчить ее боль, когда сам умирал внутри. Хотя и яростно желал ненавидеть ее, знал, что все еще люблю ее, и только это еще помогало мне дышать. Не знал всей правды, и не был уверен, что хотел это выяснять. Не был уверен, был ли достаточно сильным, чтобы встретиться с ней лицом к лицу, и точно не был достаточно великодушным, чтобы не позволить ей страдать, когда сам был в таком аду. Только я ступил в душ, телефон звякнул новым сообщением. Вышел, чтобы взглянуть на экран, мое сердце ударилось о ребра, когда я увидел ее имя. «Будет ли она по-прежнему настаивать, или, наконец, отпустит?»
«Хорошо. Но я буду любить тебя, пока я жива... это всегда будешь ТЫ».
Вернулся обратно в душ со сжатыми кулаками, прислонился к стене, новые слезы прорвались из-под моих закрытых ресниц. Все также больно. Ненавидел себя за то, что был такой тряпкой, но любил ее. Я должен верить этим словам, потому что они определяли причину моего существования. Хотел, чтобы это было правдой, потому что, несмотря на мой разум, сердце мое не было готово оторвать ее от себя полностью.
KPOV
«Мне нужно пространство, Крис. Я разрушен».
«Прости. Роб. Просто позволь мне объяснить. Я тебя умоляю».
«Я не готов это слышать и не могу обещать, что вообще когда-нибудь буду. Если я захочу поговорить, я позвоню».
Я смотрела на телефон, не веря своим глазам, слова начинали расплываться, голова болела, а глаза устали от слез. Две недели. Прошло две недели, как он послал последнее сообщение. И Боже -это убивало меня - но я оставила его в покое. Переехала, как он просил, и продала машину, отдав деньги на благотворительность, цепляясь за надежду, что раз он хотел избавиться от нее, значит, есть шанс. Я пошла в спортзал, чтобы тренироваться для моего следующего фильма. Папа сказал, что это поможет мне отвлечься от мыслей о Робе и заставит чувствовать себя лучше. Ничего не помогло. Я сообщила студии, чтобы ухожу из БиО-2 на неопределенный срок. Если они подадут в суд на меня, пусть подают. Я делала все, что в моих силах, чтобы показать Робу, что он единственное, что имеет значение. Я скучала по нему, как никогда прежде не скучала, потому что тогда была уверена, что он вернется ко мне. На этот раз этого могло не произойти.
Я старалась не слушать новости и не искать их в Интернете, но мне нужа была информация о нем, хотя я знала, что большая ее часть - чистая спекуляция, распространяемая журналистами. Фанаты Роба ненавидели меня больше, чем когда-либо, потому что теперь думали, что их ненависть оправдана... Даже я ненавидела себя. Джейн сказала, что он не был на ранчо Риз, но это все, чем Стефани поделилась с ней. Я подумала, что он, возможно, вернулся в Лондон, и мое сердце упало. «Как я смогу когда-либо снова столкнуться с его семьей? Они ненавидят меня сейчас, и кто может обвинить их?» Я молилась о том, чтобы они не подумали, будто у меня было что-то с этим ублюдком все то время, что я была в Англии. Я провела так много времени с ними, и надеялась, чтобы они достаточно хорошо меня узнали.
Никто не знал, где Роб или просто не говорил мне. Все мои силы уходили на то, чтобы просто дышать каждый день, вставать с кровати, двигаться и не плакать каждую секунду, которая отделяла меня от него. Я пыталась не кричать: «Просто оставьте меня в покое!» - во все горло, когда кто-то спрашивал, как может помочь мне. «Никто не мог мне помочь, кроме Роба. Разве они все не знали этого?
Секунды тянулись как годы, каждая из них съедала меня еще больше, уничтожая меня безвозвратно. Все это казалось таким нереальным, потому что мир, в котором Роб и я не вместе, просто не мог существовать. Тем не менее, я была одна, и вряд ли способна справиться с этим. Мой брат едва говорил со мной, когда посадил в новый, взятый в прокат, чтобы остаться незамеченными, автомобиль, и довез до дома Скаут. Он был одет в камуфляж и солнцезащитные очки, но я чувствовала, как он смотрит на меня с отвращением в глазах. Кэм любил Роба. «Что, черт возьми, в нем можно не любить?» Мои губы пересохли и потрескались, я попыталась увлажнить их своим языком, мои глаза опухли и болели от постоянного вытирания бесконечных слез.
Так что я ждала и молилась. Я почти не ела, аппетит исчез. Встала, чтобы включить Blue Ray и упала обратно на кровать. Проигнорировала сэндвич, который моя подруга поставила на тумбочку и уставилась в экран телевизора в чернильной темноте комнаты. Я не хотела выходить из комнаты больше никогда.
Я смотрела «Сумерки» снова и снова, каждый вечер, пока диск не стал зависать. Хваталась за призрачный кусочек нашего мира... частичку Роба... цеплялась за счастливые времена, когда я надеялась, что он любит меня, хотя и не имела права хотеть этого. Тем не менее, уже тогда мы любили. Так было всегда. Мы оба чувствовали это в каждом взгляде и малейшем прикосновении. «Боже, он нужен мне», - кричало мое сердце. Я ругала себя. «Это моя вина, потому что я не рассказала ему все в тот же день, когда это произошло».
«Пожалуйста, он должен простить меня», - плакала я в подушку. Мою грудь как будто зажало в тиски. Я не могла дышать. Боролась со сном, потому что думала, что не заслужила утешения и не могла позволить себе забыться. Что я заслужила, так это страдание, каждое слово осуждения, которое сыпалось на меня, презрение всего мира и мою собственную ненависть к себе. «Но заслужила ли я то, чтобы потерять Роба? Я не могу потерять его, или я потеряю себя».
Слезы катились из моих горящих глаз, капая на мои руки. Острая, колющая боль в сердце стала привычной, никогда не исчезающей новой реальностью.
Телефон, который я не выпускала из рук в течение нескольких часов, зазвонил в моей ладони, и я вздрогнула. Это был рингтон Роба, но мой мозг воспринял его как еще один кошмар, который сводил меня с ума, один из тех, где я здоровалась, а он не отвечал, или его голос говорил: «Я покончил с этим, Кристен. Я не люблю тебя больше».
- О, Боже! - Я перевернулась на живот и плакала, плакала. - Роооообббб! – рыдала в матрас, пока последняя нота Paramour (ПП: «Любовник» - название музыкальной группы) не смолкла, а экран погас. Я так устала, едва могла открыть глаза, пока лежала, мучая себя.
Телефон зазвонил снова, но на этот раз я посмотрела на экран. Роб. Роб. РОБ. Его имя загоралось снова и снова, как бы издеваясь надо мной, дразня, осмелюсь ли я проверить, действительно ли это он. Я быстро села и нажала кнопку приема звонка.
- Роб? – Шмыгнула носом. Задыхаясь, я ждала его слов. Слов, которые бы спасли или уничтожили меня.
- Да, это я. Ты в порядке? - Он звучал так же потеряно, как и я чувствовала себя. Его голос утратил свою обычную жизнерадостность.
Я зажмурилась, и закрыла рот тыльной стороной ладони, чтобы заглушить рыдания.
- Нет. Я у-ужасно. – Выдавила я. - Я едва... дышу.
- Я тоже. - Грусть заполнила его голос, и он звучал так устало.
Я хотела проползти сквозь телефонную линию прямо в его руки, но вместо этого упала на кровать и свернулась в клубок, слезы капали из моих глаз. Я не хотела плакать, но проклятые слезы не останавливались. Я не хотела, чтобы он чувствовал себя еще хуже, но не имела абсолютно никакого контроля над собой.
- Прооости! Мне таакк жааааль. Пооо... жалуйста, не говори... не говори, что мы расстаемся.
Я слышала, как он тихо плакал на другом конце линии. Я хотела обнять его, хотела, чтобы он обнял меня, и эта чертова боль ушла.
- Я не знаю, что делать. Я думал, мы непобедимы. Я не могу поверить, что все это реально.
- Это не так.
- Разве нет? Тогда почему это убивает меня?
Я не могла выдержать боли в его голосе.
- Это все ложь, Роб.
- Я бы никогда не поверил, насколько больно будет видеть эти проклятые фотографии и его рот и руки на тебе.
Я ахнула:
- Я пыталась сказать тебе, что это не то, чем кажется. Позволь мне объяснить, - Мне нужно было увидеть его. Нужно было обнять его и не отпускать, пока я не смогу заставить его поверить. Мне было все равно, как я это сделаю, даже если мне придется умолять вечность.
Он хмыкнул:
- Я читал Twitter. Кто-то сказал мне, чтобы я слушал свое сердце... ты можешь заставить меня поверить?
Я вытерла слезы и молча молились.
- Да, но только если ты выслушаешь меня. Ты сделаешь это?
- У меня нет выбора, Кристен. Я больше не могу так.
Независимо от того, как сильно страдала я сама, знала, что он страдал больше, потому что верил, что я предала его.
- Ты придешь ко мне? - Я пыталась сдержать слезы в голосе, но это было невозможно, они все еще текли из моих глаз, когда я ждала его ответа.
- Да. Завтра. Стеф сказала, что ты живешь у Скаут.
Мое горло сковали новые слезы. Я всхлипнула:
- Да.
- Думал, ты в Малибу.
- Я была там пару дней, но боялась, что ты воспримешь это неправильно. Я должна была избавить мою семью от этого. Кэм ненавидит меня, а мама постоянно спрашивает, как я, и ей тяжело видеть, как я облажалась. Я просто плАчу все время.
- Я знаю. Я выключил телефон и выпил литр виски.
- Помогло?
- Совсем нет.
- Ты говорил с родителями? - Я пыталась остановить дрожь в руках, пока ждала его ответа.
- Немного. Несколько сообщений и один звонок маме, когда хотел убить себя.
Слезы вырвались из моих закрытых глаз, я начала плакать сильнее, мои плечи вздрагивали. Это так чертовски больно.
- Боже, не говори этого, Роб... Я скучаю по тебе.
- Я тоже. Я потерял больше, чем свою девушку. Моего лучшего друга... лучшего человека, которого когда-либо знал... все сгорело в огне.
- Может быть, я в огне, но я все еще с тобой. Навсегда.
- Уухххх. - Он прочистил горло, но я все еще слышала слезы в его голосе. - Я должен идти. Поговорим завтра.
- Хорошо. - Не хотела класть трубку и терять эту связь. «Что, если он передумает?» Закрыла глаза и поняла, что не могу это сделать. «Я должна доверять ему, потому что он этого заслужил».
- Спасибо, что позвонил. Я люблю тебя.
- Пока, Крис.
RPOV
Я нервничал, что было глупо. Это же Кристен, и я знал, что если бы смог вырваться из этого дерьма и простить ее, она до сих пор была бы со мной. Проблема была в том, что я не был уверен, что смогу жить с этим, или выдерживать насмешки моей семьи. Весь мир – это одно, но моя семья и друзья много значили для меня. Я поговорил с Маркусом и Томом, и они оба сказали мне уходить и никогда не оглядываться назад. Я покачал головой. «Они всегда были такими ярыми защитниками Кристен раньше». Просто они очень переживали за меня. Они оба приезжали ко мне, чтобы поддержать.
Мои пальцы пробежали по волосам. Они стали длиннее, а сам я похудел. Побрился, потому что не хотел, чтобы Кристен видела, как полностью разрушен я был. Уже чувствовал себя тряпкой. Хотя и собрал всю силу воли в кулак, знал, что я все также раб моей любви к ней.
- Ты готов? – Спросил Кэм. Он согласился подвезти меня. Джейн и Стефани сидели у меня на хвосте.
- Да. Как тебе удалось сегодня оторваться от этих ублюдков папсов? – Спросил я.
- Я остался у папы. Крис сказала тебе, что наши предки разводятся?
- Да, она говорила. Я сожалению, чувак.
- Что есть, то есть. Я взял эту машину на прокат пару недель назад, чтобы возить Крис, если ей нужно куда-то выйти. Вы с ней расстанетесь?
Мое горло сжалось на его вопрос.
- Я не в чем сейчас не уверен. Я не знаю... способен ли я на это. Нет, пока не увижу ее и... – я не договорил, слегка пожав плечами.
- Мне очень жаль, Роб. Действительно очень жаль, что тебе приходится иметь дело с этим дерьмом. - Его тон был неодобрительным, и я понял, что он злился на Кристен. Я не ответил и уставился в тонированные окна машины. Стянул свои очки с воротника футболки и надел их. Папарацци не было видно, но разве можно угадать, где могут прятаться эти ублюдки.
- Лучший покончим с этим, - пробормотал я, прежде чем открыл дверцу черного внедорожника. Быстро выскочил и поспешил к двери. Скаут открыла, прежде чем я успел позвонить, и впустила меня внутрь.
- Хей, Роб.
- Привет. - Мои глаза осмотрели гостиную, ища зеленые глаза и темные волосы, но там было пусто.
-Где она?
- В гостевой спальне. Она просила, чтобы ты сразу шел туда, когда придешь. Я ухожу на некоторое время. Попроси Кристен написать мне сообщение, когда вы закончите. Я хочу дать вам полное уединение.
Я кивнул и провел рукой по губам и по подбородку, глаза тревожно метнулись в сторону двери в комнату Кристен.
- Я ценю это, Скаут. Спасибо.
Она колебалась, положив руку на дверную ручку.
- Она очень тяжело это переносит.
Снова кивнул и посмотрел на пол, прежде чем поднял глаза на лицо подруги Кристен.
- Я знаю. Видел ее фотографии два раза, когда она выходила, - признался я. Не мог с собой ничего поделать и следил за каждым движением, которое она делала.
- Очевидно, ты все еще любишь ее так же, как и она любит тебя.
- Очевидно, я не могу отключить свои чувства одним щелчком.
- Ребята, вы сможете справиться с этим.
-Посмотрим, - ответил я.
Подождал, пока она не уехала, а затем тихо постучал в дверь костяшками пальцев правой руки.
- Роб? - Голос Кристен был мягким, казалось, она стояла прямо за дверью. Я закрыл глаза и положил руку на деревянное полотно. Представил себе, что она также прислонилась лбом к другой стороне двери, как раз там, где лежала моя рука.
- Да, Крис. Это я.
Дверь открылась сразу, и я оказался лицом к лицу с ней впервые за несколько недель. Ее глаза были красными, опухшими и тусклыми. Она казалась тощей. Мое сердце забилось миллион ударов в минуту, когда мы стояли там, глядя друг на друга, и стесняясь, как будто были неуклюжими незнакомцами. Я не знал, что делать со всей той болью, что встала между нами. Проглотил комок в горле, но он никуда не делся.
- Входи, - пробормотала она, отходя в сторону.
Прошел мимо, и воздух шелохнулся. Я чувствовал ее психическое напряжение и ту же внутреннюю борьбу, что вел и я. Хотел, чтобы все это исчезло, как будто ничего и не произошло, хотел взять ее на руки и сказать ей, что все будет хорошо. Но, я не мог. Я не знал, будет ли так.
Она автоматически потянулась ко мне, но одернула руку, неуверенность отразилась на ее лице, а глаза наполнились слезами.
- Спасибо, что пришел.
Я сел на край кровати. Дом Скаут был небольшим, и Кристен встала в нескольких футах от меня, переминаясь с одной ноги на другую. Я видел, как она волновалась и не знала, что делать. Вдохнул так много воздуха, сколько могли вместить мои легкие, и выдохнул:
- Я слушаю.
Она была в обрезанных шортах и в одной из моих футболок. Крис начала ходить передо мной, зачесывая волосы руками. Я мог видеть, как страшно ей было.
- Я не знаю, с чего начать.
- Просто... начни.
Кристен кивнула и повернулась ко мне, вытирая слезы, которые катились по ее щекам.
- Он позвонил мне, когда я выезжала из тренажерного зала, и сказал, что должен поговорить со мной о фильме. Он сказал, что студия не уверена, привлекут ли они его к участию в сиквеле, и хотел узнать, поддержу ли я его.
- Ты не должна была встречаться с ним по этому поводу, - сказал я просто. - Особенно на какой-то проселочной дороге неизвестно где.
- Я знаю. Он сказал, что поругался со своей женой, и она выкинула его из машины. Попросил его подвезти. - Она покачала головой и начала ходить снова. - Я ничего не заподозрила. К тому же была за рулем. Я могла бы подвезти его - не большое дело.
Моя челюсть напряглась.
- Ты знала, что он хотел тебя. Как ты могла поставить себя в такое положение? - Потребовал я.
Я ненавидел долбанного ублюдка больше, чем кого бы то ни было, и она это знала. Я всегда чувствовал, что он неравнодушен к ней. Я видел это по тому, как он смотрел на нее. Но она всегда возмущалась, как будто с моей стороны было безумием даже думать об этом, но она знала, что я был прав.
- Я сглупила, Роб. У меня нет другого объяснения. Я знала, что не должна была туда идти.
«Если бы только она не пошла», - подумал я с тоской.
- Продолжай.
- Когда я приехала туда, он попросил меня выйти из машины, чтобы поговорить о фильме. Я согласилась. Когда он подошел ко мне сзади, я не ожидала. Оттолкнула его через несколько секунд. Фото, где мои руки на его руках? Это мои попытки убрать его руки от меня, чтобы освободиться. Это было так неловко, я была ошеломлена. Если ты смотрел эти гребаные фотографии, то на них видно, что он оглядывается через плечо на фотографа. Я не знаю, зачем он решил так подставить меня.
- Потому что он жалкое ничтожество, и все забудут о нем через неделю-другую, а ты – всегда новость, Кристен! – Выплюнул я. - Он стал сенсацией, разрушив НАС.
Ее голова опустилась, и она начала плакать снова.
- Нет, если мы не позволим ему.
Я посмотрел на нее и глубоко вздохнул.
- А как насчет поцелуя в машине?
- Пока мы ехали, он сказал, что хочет меня и что оставит свою жену. Я не хотела этого слушать, потому что было бы крайне неловко работать вместе после такого. Я остановилась и велела ему выйти из автомобиля. И тогда он набросился на меня, Роб... - ее голос дрогнул, - если ты смотрел на те фотографии, ты видел, как я прижалась к окну. Он лез на меня, а я пыталась отступить, но этот чертов автомобиль настолько мал. Я кричала на него, но, конечно, нет никаких фотографий этого. - Она упала на колени передо мной и рыдала. - Мне нужно, чтобы ты поверил мне. Роб, пожалуйста. Эти фотографии не то, чем кажутся.
Я хотел. Бог знает, как я хотел верить.
- Но ты отвезла его домой?
- Он не хотел выходить из машины, и тогда я увидела, что нас снимают папсы. Они даже не пытались скрывать этого. Я не могла просто сидеть и позволять им щелкать камерами! Отвезла его к дому и сказала выметаться из моей машины.
Воздух покинул мои легкие, я посмотрел в лицо плачущей Кристен, слезы сделали еще насыщенней зеленый цвет ее глаз, которые умоляли меня, чтобы я поверил ей. Без макияжа она выглядела так молодо, как тогда, когда мы впервые встретились.
- Почему ты не сказала мне в тот же день, когда это произошло? - Мой голос был по-прежнему густым, и я чувствовал, что моя челюсть клокочет помимо моей воли. - Ты совсем не доверяешь мне? Я думал, мы договорились говорить друг другу все! - Практически кричал я.
Всхлип вырвался из ее груди, и ее рука потянулась к моей.
- Я хотела, но испугалась, что ты поверишь в худшее, после того, что ты всегда говорил о нем. И я не хотела тебя расстраивать. У нас было шоу MTV на следующий день. Я просто хотела забыть об этом. Знаю, что должна была сказать тебе, но это единственное, в чем я виновата.
- Тогда зачем ты публично унизила меня своими извинениями? - Мои пальцы сплелись с ее против моей воли. - Ты фактически признала измену.
- Я хотела этим доказать тебе, что люблю тебя... а не признавать случившееся. Мне было нужно, чтобы ты услышал меня, и меня не волновало, чего это будет мне стоить. Я не знала, как еще убедиться, что ты услышишь.
Она вытерла нос пачкой салфеток, сжатой в кулаке. Ее плечи дрожали, ее боль была так же осязаема, как и моя собственная.
- Мне так жаль! Я не знала, что еще сделать. Мне просто нужно было поговорить с тобой. - Ее пальцы сжали мои, умоляя.
То, что она сказала, имело смысл, и я был сволочью, что не выслушал ее в тот день, когда ушел. Не мог бороться с этим больше. Опустился на колени рядом с ней и притянул Кристен к себе. Мы крепко прижались, разваливаясь в объятиях друг друга.
- Пожалуйста, прости меня, Роб. Мне нужно, чтобы ты простил меня. Я так тебя люблю! - Ее маленькие руки вцепились в мою спину так сильно, что моя рубашка затрещала.
- Если я хочу дожить до завтра, у меня нет выбора. Я не могу жить без тебя. Даже если ты спала с ним.
Ее руки стянулись, она заплакала еще сильнее в мою шею.
- Но... но... но я не делала этого!
- Знаю, дорогая. Все будет в порядке, Крис. - Мои руки гладили ее волосы, и я целовал ее лицо, соленые слезы растворялись на моем языке. Я знал ее лучше, чем самого себя, и не было никакой вероятности, что она была бы так разбита, если бы не говорила правду. - Я здесь и никуда не уйду.
Осознавал, что нам придется чертовски дорого заплатить за все это, но мы справимся: ничего не говоря, идя по жизни, как будто этого дерьма никогда не было, и отказываясь обсуждать это с кем бы то ни было.
Она отстранилась, и я взял ее лицо в ладони, вытирая слезы с него своими большими пальцами.
- Что мы будем делать? Я имею ввиду, что мы скажем всем? – Спросила Кристен.
- Просто будем вместе. Пусть весь мир катится к черту, мы не должны оправдываться ни перед кем, кроме друг друга.
Ее пальцы сжали мою рубашку, и она кивнула.
- Я хочу поцеловать тебя, но я вся в соплях.
- Я тоже.
Однако это уже не имело значения. Я хотел зацеловать ее до беспамятства.
Мы целовались долго и страстно, растворяясь друг в друге. И в первый раз за эти недели почувствовал, как расслабилась моя грудь, и чувство боли и пустоты начало отступать. Я был переполнен облегчением. Моя жизнь только что вернулась ко мне, и я никогда не отпущу ее снова.
Наконец, перетащил ее вместе с собой на кровать, и мы лежали так, обнявшись, казалось несколько часов. Часть меня хотела заняться любовью, но важнее было просто прижать ее как можно крепче к себе, чтобы знать: МЫ в порядке.
- Я люблю тебя, - вздохнула Кристен. Проваливаясь в сон, она прижалась ближе к моей шее, обернув руки вокруг моего пояса. Тепло ее дыхания на моей коже, и ее тело, так близко к моему, говорили мне о том, что это реально.
- Я люблю тебя... и прости меня, что я, идиот, не позволил тебе все объяснить прежде.
- Прости, что я была глупой и не рассказала тебе обо всем в ту минуту, когда это случилось.
Мои губы изогнулись в ухмылке. «Как много страданий мы могли бы избежать, если бы только поговорили об этом сразу».
- Мы оба - дураки, ты знаешь это, не так ли?
Она улыбнулась, и мы оба громко рассмеялись. Это был самый красивый звук, который я и не думал услышать когда-нибудь снова…
Источник: http://robsten.ru/forum/18-980-67
0
