Глава 1. 23 июля

POV: Кристен

Я смотрела, как он собирает свои вещи в сумку, которую мы купили в Каннах. Смотрела молча, без слез, без эмоций, не веря в реальность происходящего. Да, это сон… просто такой плохой сон. Я сейчас проснусь, повернусь на левый бок и увижу его: спящего, безмятежного и любимого. Именно так все и будет!
Зазвонил мобильный, мы оба обернулись в сторону разрывающегося IPhone. Я стояла, прислонившись к дверному косяку, не в силах подойти к телефону, лежащему на тумбочке в коридоре. Роб перевел взгляд с мобильного на меня. Затем, оставив на время сбор вещей в спальне, вышел в коридор, стараясь не задеть меня, стоящую в дверях комнаты.
- Алло. Уже подъехали? Хорошо, я выйду через 5 минут, – Роб нажал кнопку блокировки телефона и сунул его в задний карман джинсов.
Затем он вернулся в спальню и одним движением руки сгреб те вещи, что были разложены им на кровати. Охапка кое-как свернутой одежды отправилась в дорожную сумку одним большим комом. Роб застегнул молнию на сумке и поднял ее с кровати. Выходя из спальни, он на пару секунд задержался рядом со мной, прислонившись к противоположному, не занятому мной, косяку дверного проема. Я подняла глаза вверх, пытаясь поймать его взгляд. Он смотрел прямо на меня, но не в глаза, а ниже, как будто рассматривал мои босые ноги.
- Я позвоню. Позже. И мы поговорим обо всем … этом, – это единственные слова, которые он произнес за последние полчаса.
Вдруг Роб резко выдохнул, зажмурился и на секунду прижался губами к моему лбу, затем так же резко отстранился и быстрым шагом направился в сторону входной двери.
Медведь выскочил из гостиной и радостно замахал хвостом, видя одетого Роберта перед выходом из дома. Пес явно рассчитывал на прогулку с любимым хозяином. Роб наклонился, потрепал собаку за ухом и произнес: «Нет, Медведь, ты остаешься. Охраняй дом, пока меня не будет».
Я отвернулась, не в силах видеть, как он уходит, и крепко зажмурилась, чтобы уж наверняка этого не увидеть. Когда за ним захлопнулась дверь, я сползла по дверному косяку вниз на пол. Оказывается, именно эта деревяшка до сих пор удерживала меня в вертикальном положении. Слезы брызнули из глаз. Я вдруг услышала судорожные всхлипы и чей-то противный скулеж. Мне понадобилось немало времени, чтобы понять, что источник этих звуков я сама. От осознания этого, скулеж и рыдания только усилились.
Не знаю, сколько прошло времени прежде, чем я перестала плакать. Когда слезы закончились, а сил на рыдания не осталось, в моей голове, наконец, просветлело: Роб ушел, мы больше не вместе. Возможно, я бы еще долго пролежала на полу спальни, свернувшись калачиком, если бы не холод, пронизывающий все мое тело. Единственной частью меня, обретавшей в блаженном тепле, оказалась поясница. Я завела правую руку за спину и нащупала источник этого тепла: Медведь прижимался ко мне своей спиной. Как долго он уже вот так лежит? Увидев мою руку рядом со своей мордочкой, он тут же уткнулся мне в ладонь своим носом, требуя порцию ласки. Я машинально погладила его по голове, как делала это тысячи раз до этого. Пес, осознав, что ему наконец-то уделяют внимание, вскочил на лапы и помчался в сторону своего коврика, где у него хранилась любимая резиновая игрушка в виде косточки. Сжав ее зубами и добившись, тем самым, чтобы игрушка запищала, Медведь принес свою добычу ко мне и положил ее прямо перед самым моим носом, приглашая меня поиграть с ним.
- Прости, Медвежонок, в другой раз. Давай я лучше покормлю тебя. Ты сегодня весь день голодный.
Осторожно, медленно разгибая затекшие ноги, я встала с пола и, накинув на себя первую попавшуюся куртку, направилась в сторону кухни. По дороге мне попалось зеркало, заглянуть в которое я не решилась. Медведь добежал до холодильника раньше, чем доковыляла я, и в нетерпении переминался с лапы на лапу, ожидая угощения. В поисках консервы Pedigree в недрах холодильника, я взяла в руки миску с салатом, приготовленным мной к обеду. Обеду, которому не суждено было состояться. Потянувшись за банкой собачьего корма, я нечаянно пролила немного салатной подливки на куртку, надетую на мне.
- Вот черт! – Выругавшись, я поставила салат обратно в холодильник и, освободив тем самым руки, стянула с себя куртку, чтоб попытаться оценить масштабы бедствия.
- Черт, черт, черт! – Я выругалась повторно, осознав, что испортила дорогущую ветровку Роба из новой коллекции KOMAKINO, которую он надевал вчера на вручение премии TCA. В носу тут же защипало, в горле образовался ком и на глазах выступили слезы. Я обняла куртку обеими руками и уткнулась носом в ее ворот, все еще пахнущий одеколоном Роба.
Вчера… Всего лишь двадцать часов назад я была счастлива. Мы были счастливы. Мы думали, что будем вместе всегда. Впереди была вся жизнь, карьера, семья, дети. А сейчас я не знаю даже, когда увижу его снова, и какой будет наша встреча. Простит ли он когда-нибудь меня? А я сама смогла бы? Эти вопросы разъедали мою душу, как соль разъедает свежую рану…
Покормив собаку и отправив куртку Роба в корзину с грязной одеждой, я вернулась в спальню. Улегшись на «свою» половину кровати, я закрыла глаза и попыталась с помощью закрытых век отгородиться от всего, что находилось вокруг меня; от всего, что произошло со мной сегодня; от всего, что ждет меня завтра. Я заснула моментально, успев лишь подумать о том, что так и не сняла верхнюю одежду. Проснусь я конечно на другой стороне кровати, как впрочем и всегда…

Источник: http://robsten.ru/forum/18-1300-1#847020