Глава 7. 25 июля. Осознание

POV: Роб

Я и не заметил, как наступил рассвет, ведь все это время я просидел спиной к окну спальни. Одежда, что была на мне, когда я посетил вчера душ, была все еще влажной. Планшетник, не подключенный к сети, недавно «сдох». Миллион просмотров одних и тех же фотографий разрядил аккумулятор полностью, дав мне возможность перестать смотреть на то, от чего я никак не мог оторваться.

После того, как Кристен молча показала те два десятка фотографий, которые ей прислали с курьером, я забыл на время как дышать. Я хотел задать ей лишь один вопрос: «Какого черта происходит»? А потом потребовать, чтобы она все объяснила. Но не успел. Кристен, сжав свои руки в кулачки, сразу же подтвердила, что она на самом деле была там, с ним… И она сама туда поехала. Мой вопрос и требования застряли в пересохшей глотке. На смену шоку, растерянности и нежеланию верить в происходящее пришло чувство, до сих пор редко мною испытываемое: ярость. Источник этого чувства стоял рядом со мной, опустив голову вниз… Маленькая, нашкодившая девочка. Но ее несчастный вид меня не тронул. Ведь это были фотографии недельной давности! Да ведь мы только накануне утром… За что?… И все это время она молчала? Лгала? Ярость заставила меня отвернуться, не смотреть на нее, не говорить с ней, игнорировать ее существование… Единственным стремлением было: Бежа-а-ать! Надо бежать! Куда-нибудь. Где нет ее, нет этих фотографий, нет обмана… Бежать прямо сейчас, пока я могу держать себя в руках, пока еще могу просто уйти, не давая излиться своей ярости на Кристен.

Если бы тогда я увидел то, что напечатали во вчерашнем «US Weekly», я бы, наверное, решил, что все происходящее – часть какого-то фильма. Это не могло быть реальностью. Еще вчера я думал о том, как мне отреагировать на извинения Кристен, как поговорить с ней об этом, как вернуться домой, к ней. А сейчас я знаю одно: мне лучше быть подальше от нее. К черту разговоры!

Решение о том, что я буду делать дальше, далось нелегко. Но другого выхода в сложившейся ситуации я сейчас для себя не вижу.

Дождавшись полдесятого утра, я, используя новую сим-карту, дозвонился до Стефани и, не тратя время на утренние приветствия, сразу перешел к сути моего звонка.

- Мне необходимы мои вещи из дома в Лос-Фелиц. Все, что необходимо для жизни здесь: документы, одежда, ноутбук, рабочие материалы, мои музыкальные инструменты. Мне нужно перевезти это все сюда. Но я не хочу встречаться с Кристен. Ты можешь мне это устроить?

По жесткому тону, с которым я произнес свою просьбу, Стеф сразу же поняла, какое решение я принял для себя.

- Роб, не надо… не пори горячку, остынь. Мы с Ником привезем тебе все, что надо. Скажи только, сколько вещей тебе потребуется на ближайшую неделю, и мы тебе это достанем. Роб, пожалуйста, дай себе время. Такие решения на эмоциях не принимаются. Ты сейчас обижен, уязвлен…

- Обижен? Уязвлен? Стеф, черт возьми, уязвлен? Ты так это называешь? Ты можешь хоть на секунду представить себя на моем месте? Ты можешь понять, хотя бы отдаленно, что я сейчас чувствую? А как бы ты вела себя в такой ситуации? – я кричал, как безумный, заведясь с пол-оборота с первых же слов Стефани.

Стеф, находясь на другом конце города, притихла и молча слушала мои крики, даже не пытаясь меня перебить. Видимо, она уже слишком хорошо знала меня. Ее затяжное молчание заставило меня поутихнуть, а через пару секунд мне уже было стыдно за свой эмоциональный выплеск в сторону человека, который ничего подобного не заслужил.

- Стеф, прости. Я погорячился. Просто ты вчера сказала, что поможешь мне, если что, а мне действительно нужна твоя помощь сейчас. Пожалуйста, я не могу сейчас видеться с ней. Правда. Помоги мне перевезти мои вещи сюда. Я могу на тебя рассчитывать? Как раньше? – я уже почти умолял своего агента о помощи. Если она не поможет мне в решении моей проблемы, то больше мне с этим никто не сможет помочь.

- Хорошо, Роб. Я попытаюсь поговорить с Кристен и договориться о времени, когда ее не будет в Лос-Фелиц. Я не обещаю тебе ничего заранее. Если она откажется покинуть дом, пока ты будешь собирать вещи - я ничего сделать не смогу. И знаешь что? Если она будет против – я даже пытаться ее уговаривать не стану. Мне это твое бегство вообще ни разу не нравится! Вот, я все сказала! Если ты не передумал, то я заканчиваю разговор с тобой и набираю Крис. Ну, как? Не передумал? Все еще хочешь свалить из дома, да еще не попрощавшись нормально с Кристен?

- Да, хочу, - мой голос прозвучал хрипло и очень тихо, совсем не так, как в начале разговора, - Стеф, я не могу пока разговаривать с ней, правда, может позже…

- Что же, мне жаль. Я наберу тебя, когда переговорю с Крис, - Стефани отключилась, прервав наш разговор.
Мне осталось только ждать.

POV: Кристен
Утро началось с череды посетителей. Первой приехала мама. Я совершенно забыла ей позвонить после того, как вернулась поздно ночью домой. А она сама не смогла до меня дозвониться. Мой сотовый после неудачного звонка Роберту отключился, так как я не заряжала его уже больше трех дней. Он так и остался валяться там, куда я его вчера уронила.

Мама волновалась так, что Кэм не позволил ей ехать за рулем. Он сам привез ее утром. Вчера он увез Тэя и Дану к отцу, так что хотя бы их моя мама не притащила с собой сюда.

Отругав меня за мою безответственность и убедившись, что со мной все более-менее в порядке, мама поинтересовалась о том, какие у меня есть новости о Робе. Ответа от меня она так и не дождалась. Но больше вопросов не задавала. Она лишь безмолвно отправилась на кухню, откуда через пять минут на весь дом разнесся запах кофе и поджаренных тостов. Надеюсь, это все она приготовила для себя и Кэма, я же не смогу проглотить сейчас ни кусочка. Ком, появившийся вчера в горле, не только не позволяет мне нормально есть, он мне и дышать-то нормально не дает. А еще с кухни донесся приглушенный мамин голос: «Джон, тут совсем все плохо. Я тебе потом перезвоню, когда доберусь до дома. Ребятам пока ничего не говори».

Кэмерон лишь тихо сидел со мной рядом, как сидят у кровати больного человека, ожидая, что ему понадобится помощь, и надо будет срочно бежать за лекарством или вызывать врача. Я так и ждала, когда он положит мне свою руку на лоб, проверяя наличие у меня повышенной температуры. Не положил. Зря переживала только.

Двухчасовое пребывание моей родни начало меня тяготить, да и им было явно некомфортно находится рядом со мной. Они не знали, что им со мной делать. А что вообще можно сделать с тенью человека, распластанной на диване гостиной, и не меняющей позы в течение последнего часа? Не реагирующей ни на какие внешние раздражители? Разучившейся разговаривать, есть, шевелиться? Все, что мне хотелось - чтобы меня оставили в покое. Одну. Без свидетелей, в чьих глазах плещется океан жалости и море сочувствия. Я даже смотреть на них не могу.

Долгожданное оживление в моем семействе произошло в процессе визита Рут. Она приехала ближе к обеду, вихрем пронеслась по дому, подскочила ко мне, взглянула… и тихо отошла подальше. Затем, отозвав маму в сторону, она еще долго что-то рассказывала ей. Среди почти шепота я иногда различала отдельные слова: интернет, перерыв, залечь на время, новый дом, психолог…

Однажды это длительное шептание было прервано вскриком мамы: «Рут, ну зачем! К чему эти извинения? Ты серьезно»? Кэм, до этого тихо читающий что-то в своем телефоне, вскочил и в два прыжка преодолев гостиную, велел двум женщинам не орать и удалиться в какую-нибудь другую комнату. Видимо старший брат решил, что я уснула. А я всего лишь лежала, прикрыв глаза. Это был способ заставить всех оставить меня в покое.

Довольно часто разговор Рут и мамы прерывался звонками их сотовых телефонов. Рут отвечала резко и быстро заканчивала разговор. Мама разговаривала дольше. Она, то что-то кому-то разъясняла, то благодарила кого-то.

Когда Рут начала свои пляски вокруг меня с целью меня добудиться, я сделала вид, что «проснулась». Мой публицист от меня не отстанет, не зря же она тащилась через полгорода. У нее явно есть, что со мной обсудить. И лучше покончить с этими разговорами как можно быстрее. Может, хоть тогда меня оставят в покое?

У меня появился хороший повод избавиться от опеки родных. Им я заявила, что сначала пообщаюсь с Рут, а потом у меня планы проспать весь оставшийся день. Поэтому я посоветовала маме и Кэму ехать домой. Как ни странно, никакого сопротивления от них не последовало. Перед отъездом мама присела рядом со мной на диван и тихо предложила забрать Медведя с собой пожить у нее в доме.

На секунду я встрепенулась, сердце ёкнуло. Но потом, вспомнив, как бедной собаке пришлось одной голодом сидеть весь вчерашний день и, осознав, что если бы не утренний визит мамы и Кэма, собака все еще не была покормлена и выгуляна, я согласилась, что Медведю лучше пожить пока у более заботливых хозяев. Вообще, конечно, мне следовало об этом спросить Роба, но раз он не отвечает на звонки, мне придется принимать это решение самой.

Сборы собаки заняли пять минут. Упаковав его любимые игрушки в пакет и засунув туда его любимые палочки со вкусом салями, я прицепила поводок к его ошейнику и передала ручку от поводка Кэму. Медвежонок радостно затрусил за братом к выходу из дома. Наверное, решил, что ему перепадет вторая прогулка за утро. Но когда Кэмерон открыл заднюю дверцу машины, Медведя не пришлось даже уговаривать залезть внутрь. Он сам запрыгнул на заднее сиденье и радостно уселся, ожидая скорой автомобильной поездки. Наш пес - путешественник. Где только он не был. Он обожает езду в автомобиле. Особенно, когда ему опускают стекло на двери, и он может высунуть свою морду наружу. Подставляя свой нос встречному ветру от движения машины, довольный Медведь может часами сидеть у окна, не проявляя ни малейшего беспокойства.

Проводив отъезжающую машину до ворот, я развернулась и медленно стала подниматься по дорожке, ведущей к дому. Несмотря на солнце, уже давно находящееся в зените, я не ощущала тепла – меня знобило. Я обхватила себя руками и заторопилась быстрее вернуться в тепло дома, где мне еще предстояло общаться с Рут Бернштейн, самой цепкой женщиной из всех мне известных. Пока она не решит со мной все вопросы, ради которых она приехала, она не уедет.

Вдруг, за спиной я услышала окрик: «Кристен»! На долю секунды сердце замерло, мне вдруг причудилось, что это голос Роба. Обернувшись, я увидела очень хорошо знакомого мне человека. Так вот почему мама так легко согласилась оставить меня одну! Потому что она позаботилась о смене караула в доме своей дочери. В ворота протискивался Джон. Обе его руки были заняты пакетами, очень похожими на те, что выдают в продуктовых магазинах. Значит, Джон будет меня не только караулить, но еще и насильно кормить. Кошмар. Прямо как в детстве, когда родители оставляли нас с дядей Джоном, пока были заняты своими рабочими делами. Его мне выставить из дома просто так не получится. О, Боги! Я воздела глаза к небу, надеясь, что может хоть там меня кто-нибудь услышит и придумает способ освобождения моего дома от нашествия оккупантов.

- Крис, а ты не так плохо выглядишь, как мне описала твоя мать. Джулс опять все преувеличивает. Рут еще здесь? Мне бы с ней переговорить, - Джон пер напролом через двор.

Я лишь безвольно махнула головой в сторону дома, задавая Джону направление поиска моего публициста. Здоровяк кивнул и двинулся в указанном направлении с упорством, достойным всяческого восхищения.
Ну, сейчас начнется. Рут не очень любит Джона, а он как-то всегда слегка недолюбливал ее. У них достаточно напряженные отношения. А сейчас у него к ней есть какой-то разговор, я так понимаю, не очень приятный для Рут. Слишком уж целеустремленно Джон ушел ее искать. Ну и что прикажете делать? Я не хочу сейчас становиться свидетелем их очередной перепалки. Не могу. Я хочу, чтобы меня оставили одну, ну, хоть на день!

Тут, прямо у себя перед носом, я увидела решение своей проблемы! Решение блестело на солнце черными полированными боками и зазывно поблескивало хромированными ручками на дверце. Не раздумывая ни секунды, я в два шага преодолела расстояние до своего мини-купера и вскочила в машину. Заведя мини и включив заднюю скорость, я выжала сцепление и поддала газу. Мой авто с приличной скоростью скатился к воротам. Открыв ворота, я вновь заставила свою машину двигаться задним ходом в направлении спуска к улице. Последнее, что я увидела, когда развернула свой автомобиль на улице – это лицо запыхавшегося Джона, выскочившего к воротам и размахивающего руками. А еще - взволнованное лицо Рут, которая, тем не менее, была более спокойной, чем верзила, машущий руками, как ветряная мельница крыльями. Мне показалось, что она даже слегка улыбается.

Бегство удалось. А вот куда ехать?

Источник: http://robsten.ru/forum/18-1300-1