Настойчивый стук в дверь вернул меня из полусна, в котором я находился минут двадцать, зато успел увидеть последующие 5 минут. Спал бы дальше - увидел бы всё остальное. Но в данном случае реальность лучше сна, хотя я пока не знаю, как всё могло обернуться в моём сно-матографе. Спросонья неуклюже пробираясь к двери, я ясно вспомнил по какой причине мне колотят в дверь, и встреча с этой причиной вполне стоила прерванного сна. Я открыл дверь и уставился на Крис. Она улыбнулась и ткнула меня в грудь своим тонким пальчиком. Я проследил за её движением, будто она что-то хотела мне показать, нарисованное на заношенной футболке.
- Ты. Забыл, - и она ловко нырнула в мою крохотную берлогу. – Времени очень мало. Нельзя терять ни минуты, я ещё тешу себя надеждой выспаться сегодня, - бросила она через плечо, направляясь в кухню – единственное место, где был приличный стол и можно сидеть друг напротив друга. Она отодвинула стул, и я только теперь заметил в её руках, собственно, причину нашей поздней встречи.
Папка со сценарием.
Кристен вынуждена была вернуть меня на землю, разбудить, отвлечь от раздумий ни о чём. – Роб.
Роб. Звучит-то как… Как «грабить», «отнимать», «красть» (перевод слова rob – прим.А.Р.)... А здесь в Америке они вообще произносят его так, что получается «тереть», до чего же оно дурацкое. Лучше бы у меня вообще не было имени. Так было бы намного проще. Никто бы его не выкрикивал. Никто бы его не произносил вот так, в тишине, и мне не пришлось бы ненавидеть его, в конце концов. Роб…Тоже мне.
- Роб, - повторила Кристен, вскинув изящные брови, заставив меня этим жестом проснуться моментально. Красивая девушка в моей комнате поздно вечером зовёт меня по имени, вскинув изящные брови… Я присел на стул, поставил локти на стол и медленно потёр глаза. Кожу тут же защипало, а голова отозвалась далёким «гулом послеобеденного сна». – Выпьешь чего-нибудь?
- Да нет, спасибо… - ответила она и принялась за текст. Я быстро заставил себя собраться с мыслями и настроиться на текст. Тем более, что на следующий день мне предстояло не валять дурака и рассказывать всё по памяти, с чувством. – Давай потренируем такие, которые запоминать надо много. Короткие можно на площадке проработать по ходу дела.
- Пренебрегаешь некоторым домашним заданием? – поддразнил её я. Крис подняла глаза от текста и хихикнула в своей чисто мальчишеской манере. О, в этом вся Крис…
- Читай давай!
И я, прочистив горло, начал.
- Знаешь, я всегда терпеть не мог Ромео.
- Что плохого в Ромео?
- Ну, прежде всего, он был с этой Розалин - тебе не кажется, что он немного непостоянный? И потом, едва ли не за несколько минут до их свадьбы он убил родственника Джульетты. Неужели не мог уничтожить собственное счастье как-то более основательно? *Белла делает глубокий вдох*.
- Оставишь меня смотреть в одиночестве?
- Нет, во всяком случае, буду наблюдать за тобой. *Эдвард нежно целует её волосы* Как будто волосы можно целовать НЕ нежно, - шутливо возмутился я.
- Тебя всё равно заставят это раз десять сделать.
- Не веришь, что я могу с первого раза поцеловать твои волосы нежно?
- Не мои, а волосы Беллы. Не верю, что ты намеренно не начнёшь лажать, чтобы заставляли делать ещё дубли, - ответила Кристен, чувствуя вкус победы, ведь она была права. Если я и не буду намеренно лажать, то удовольствие получу уж точно. Она даже не представляет, как подогревает интерес к себе таким вот поведением. Как же мне найти силы сосредоточиться на сценарии?... Крис перевернула несколько страниц.
- О чем ты говоришь? - её голос прозвучал требовательно, - Что заставило тебя подумать об этом?
- Прошлой весной, когда ты была… близка к смерти… Конечно, я пытался сосредоточиться на том, что нашел тебя живой, но часть моего мозга обдумывала неожиданный план. Но для меня это не так просто, как для человека.
С полчаса мы репетировали диалог о суициде Эдварда. В фильме это довольно важный момент, поскольку Эдвард впервые намекает о том, что он решительно направится сделать в конце. И, хотя все сцены мы снимаем в несколько хаотичном порядке, нужно быть готовыми правдоподобно изобразить любой момент книги, будь то начало, когда никто пока ни о чём не знает, или конец, когда якобы всё уже известно.
- Итак, если ты не хочешь, чтобы я подарил тебе Ауди, чего же ты хочешь в свой день рождения?
Кристен, как сказано в сценарии, перешла на шепот.
- Ты знаешь, чего я хочу, - и она посмотрела на меня в упор. Я сурово нахмурился, чувствуя, как неотвратимо и моментально погружаюсь в свою роль, как меняется моё лицо, голос, интонация. Всего несколько минут назад я лишь читал строки, не заботясь о выражении, поскольку сейчас от нас этого не требуется, но теперь я определённо не хотел спать. Я лишь хотел играть.
- Не сегодня, Белла, пожалуйста.
- Ладно, может быть Элис сможет дать мне то, что я хочу.
- Это не будет твоим последним днем рождения, Белла, — поклялся я.
- Так не честно! Все равно это моя вина…
- Твоя вина? Если бы ты порезалась в доме Майка Ньютона, с Джессикой и Анжелой или другими своими нормальными друзьями, самое худшее было бы, что? Возможно, они не смогли бы найти бинты? Если ты опрокинула и свалила бы груду тарелок на себя, то даже тогда, что могло бы произойти серьезнее? Ты испачкала бы кровью сиденье машины, пока они бы везли тебя в больницу? Майк Ньютон, возможно, держал бы тебя за руку пока тебя зашивали - и он бы не испытывал позывы убить тебя за все время что он был там. Не принимай ничего из этого на свой счет, Белла. Все это только заставит меня чувствовать еще большее отвращение к самому себе.
- Как, черт возьми, Майк Ньютон попал в этот разговор? — возмущённо проговорила Кристен.
- Майк Ньютон попал в этот разговор, потому что Майк Ньютон, черт возьми, будет гораздо лучшей парой для тебя, — зарычал я.
- Я лучше умру, чем буду с Майком Ньютоном. Я лучше умру, чем буду с кем-то кроме тебя.
Возможно в сценарии ещё много всего изменят, но подразумевается, что я веду машину и не смотрю на неё, я лишь слышу голос Кристен. Чёрт возьми, я слышу голос Беллы! Беллы. И сейчас, слыша голос Кристен, не глядя на неё, а лишь на листок бумаги, я снова поражался тому, какая она прекрасная актриса. Такая молодая, и такая талантливая. Я, чёрт возьми, верю ей.
- Не драматизируй, пожалуйста.
- Тогда ты не говори ерунды.
Оставалось ещё пара реплик в этой сцене, а затем мы снова и снова читали их, стараясь не смотреть на текст. И я усиленно старался не смотреть на строки в сценарии о том, что Белла и Эдвард сливаются в страстном поцелуе. Экранизации так хороши своими дополнениями.
- А дальше они целуются, - не выдержал я, выйдя из роли и став Робом. Ну и имя…
- Мы это репетировать не будем.
- Ты права. Майку Ньютону это не понравится… - сказал я, закуривая. Крис тоже потянулась за сигаретами. Моими. Курение как зевание. – Но…не отрепетировав, нам придётся делать по десять дублей.
Кристен улыбнулась, наклонившись ко мне через стол.
- Он далеко не Майк Ньютон.
- Но он и не Эдвард.
- ….
- ….
Кристен долго смотрела мне в глаза. О, как бы я хотел понять, что сейчас в её голове. Что происходит в её мыслях? Она – загадка для меня. Непостижимая загадка. Актриса, способная играть ежесекундно без устали. Сейчас она играет со мной? Кристен вытянула руку и убрала прядь волос с моих глаз. Я замер.
- Уже.. поздно для репетиций, - тихо сказала она.
- Я думаю, просто ещё рано.
Крис улыбнулась и отстранилась, собирая разложенные на столе страницы сценария. В её руке дымилась сигарета, Крис сосредоточенно укладывала листы в папку, и я понимал, что, по крайней мере, на сегодня всё упущено.

Бывает, что мне плевать, но, как правило, я впадаю в панику перед тем, как выйти на улицу. Это стало своеобразным событием, как соревнование, к которому надо морально, да и физически подготовиться. Я старался не обращать на них внимания, старался делать вид, что я не здесь и не замечаю их присутствия, но всё бесполезно. Мания преследования одолевает меня всякий раз, когда я выхожу за порог своего дома. Как ни крути, но я замечаю их присутствие, вижу их, затаившихся в своих автомобилях, за окном, даже в кустах.. Особенно в кустах. Люди с камерами. Лучше бы я всегда был пьян, вот уж тогда мне действительно всё равно, сколько человек там за дверью на меня охотится.
Эти фото в Интернете мне кажутся такими нелепыми, а мои попытки делать серьёзное и невозмутимое лицо - такими глупыми. У меня же на лице всё написано - как мне всё это осточертело! Я поражаюсь тому, как многие люди говорят о какой-то серьёзности и брутальности, глядя на них...и я тем более не понимаю, как можно наслаждаться этим, играть на камеру? Наверное, я какой-то неправильный актёр.
Я надел очки, взял с собой денег и вышел из дома. Пока всё тихо. Вот эти несколько секунд, когда я уже ступил за порог, но ещё не преодолел пару ступеней – самые тихие. Будто всё замерло перед бурей. Представляю, как в эти секунды они оживляются, подскакивают, хватают камеру…. Раз, два, три… Главное - чтобы они не приближались, чтобы не подходили ко мне. Пусть изощряются там, в стороне.
Под щелчки я дошёл до машины, завёл мотор и быстро отъехал, даже не закурив. Любое промедление - это ещё больше снимков меня с этим "серьёзным", "страстным" лицом. Двигатель тихо загудел, и я тронулся с места. Я даже не видел, кто снимал меня, сколько их было, но, пожалуй, гораздо ужаснее само ощущение щелчков повсюду. Будто кто-то без перерыва взводит курок, нацелив пистолет только на тебя. Нет, я осознаю, что это паранойя, но когда она хотя бы начнёт утихать – мне пока неизвестно.
Это просто безумие, ведь раньше никому и в голову не пришло меня не то, чтобы преследовать, а вообще узнавать…
«Привет, я Роб Пэттинсон.»
«И чё?»
Сверля взглядом асфальт через чёрные стёкла очков, я огромными шагами достиг супермаркета. Мне нравится делать тут закупки, потому что выбор всегда удовлетворяет мои скромные запросы. Тут попросту гора пищи для приготовления в микроволновке. На кассе я лишь киваю и говорю спасибо, поэтому продавцы больше не донимают меня расспросами. Воздух, охлаждённый кондиционером, окутал моё лицо. Я тут же отправился в глубь зала, где всегда были полуфабрикаты. Отлично, сегодня я запасусь едой, чтобы окончательно прикончить свой желудок. Не оглядываясь по сторонам, стоя спиной ко всему миру, я не спеша выбирал нужные привычные упаковки. Полная женщина рядом придирчиво осмотрела охлаждённые стеллажи, схватила с полки мексиканскую смесь и шумно бросила в корзину. Как это приятно – чувствовать себя человеком… Так и хотелось пожать ей руку и сказать: Я очень рад, мэм, что вы меня не узнали!
Морковь, стручковая фасоль, чизбургеры, мексиканская смесь, отбивные, овощная смесь, куриные палочки в панировочных сухарях, пицца, ещё пицца, ещё морковь, картофель фри, ещё мексиканской смеси… Ничто их этого не сравнится с мясными шариками и лапшёй, которую готовит Кристен.
Загрузив большие пакеты еды в машину, я поспешил отъехать, закуривая на ходу. Осталось только забежать к Мелиссе за очередной исправленной версией сценария. Я посмотрел в зеркало заднего вида – не похоже, чтобы кто-нибудь преследовал меня. Едва же я вышел из машины, щелчки напомнили о себе. Значит, слежка всё-таки была. Как всегда. И как я мог вообще в этом усомниться? До здания офиса нужно было пройти метров 50, так как в будний день машины заполняли все парковочные места ещё с утра, и мне пришлось оставить свою намного дальше. И тут я увидел его, он больше не скрывался, как партизан, он несся чуть впереди меня, стараясь урвать как можно больше ракурсов с фронта. Папарацци вприпрыжку следовал со мной, боясь упустить лишний кадр. Я сдержанно улыбнулся, но на самом деле хотел отправить его куда подальше. Вообще-то даже в этом случае он не прекратил бы снимать.
- Здравствуй, Роберт!
- Привет, - очень тихо ответил я асфальту. Улыбка автоматически припечаталась к моему лицу, как программа, запускающаяся в случаях тревоги такого рода. Здесь очень важно уметь улыбаться. Здесь ты будешь делать это, даже, если хочется плакать и кричать.
- Как дела? Куда направляешься? – не унимался парень, продолжая щёлкать.
- По делам.
- Окей.. Покажешь нам новый сценарий?
Господи, почему они узнают обо всём раньше, чем я?
Парень чуть споткнулся о бордюр, но тут же, не глядя под ноги, выпрямился и запрыгал дальше. Как мне хочется столько же ловкости!
- Не думаю, что это возможно.
Существуют моменты, когда хочется включить квантовый ускоритель и совершить прыжок во времени и пространстве. И моя жизнь с каждым днём всё больше наполняется такими моментами. Я не чувствую ненависти или даже злобы к ребятам, кидающимся на меня с фотоаппаратами, я всего-навсего хочу в такой момент испариться, хочу, чтобы от меня отстали, чтобы затихли щелчки, и никто не оборачивался в изумлении и с таким характерным взглядом.
Распихав по холодильнику морковь, стручковую фасоль, чизбургеры, мексиканскую смесь, отбивные, овощную смесь, куриные палочки в панировочных сухарях, пиццу, ещё пиццу, ещё морковь, картофель фри, ещё мексиканскую смесь, пиво и воду, я нервно захлопнул дверцу, выпустив поток холодного воздуха в свою душную комнату, и погрузился в сценарий на диване.
«Место: Дом Беллы/Декорации: Пикап Беллы. (продолжение) – ночь.
Он притягивает её к себе и целует. Начинает осторожно, аккуратно, но затем всё меняется, и он действует откровеннее, с почти болезненным завершением, будто прощается. Внезапно он отстраняется. В последний раз взглянув на неё, он отворачивается и исчезает в ночи. Отворачивается от Беллы…»
Хммм.

Вообщем, тот факт. что я стал продуктом массового потребления давно перестал меня волновать, как например не волнует то, что на мне надето. (К сожалению постепенно издержки того, факта, что я продукт массового потребления, вытесняет тот приятный мне факт, что мне наплевать на то, что на мне надето). Вещей, которые приятно удивляют меня, с каждым днём становится всё меньше. Кажется, начинается депрессия.
Хохотунчик Роб.
Утром телефон не звонил, как обычно, а лишь пару раз всхлипнул и замолк. Я не хотел протягивать руку, открывать крышку телефона и смотреть, на звонок от кого я так нахально забил в свой выходной день. На самом деле, мне было просто лень поднять руку, я вообще не чувствовал лежу я или парю в воздухе. Это самое приятное состояние, когда всё тело, кроме головы - спит. Если сейчас посмотрю на окно - пропадёт вся романтика полусна, и всё будет утеряно безвозвратно. Лучше таращитсья на простынь. Там за окном, куда я отказался смотреть, прогудел проезжающий по шоссе грузовик, напомнив о том, что я не у себя в тихом районе.
Почему я не у себя?
Чья-то тёплая расслабленная рука скользнула по моему заду, и я почувствовал, как ко мне сзади прижалось приятное тело.
О. Нет.
О, да, Роберт.
- Как нам спалооооось? - промурлыкало тело. Боже, ну почему она не может хоть спросонья помолчать. Почему она не может просто прижаться? Нет, она, конечно милая, но почему она вообще здесь? почему я здесь?
- Мы не спали, - ответил я простыни.
- А что мы деееелали? - игриво спросила девушка, пытаясь меня пощекотать, я остановил её смелую руку. С лёгкой улыбкой на лице я чуть развернулся к ней. Почему у меня даже сейчас нет чувства интимности ситуации, нет ощущения личного момента..? Её интонация меня насторжила. Конечно, они все хотят ещё. Каждая по своей причине. Но я привык сразу пресекать это, так как продолжать был не намерен. Не всегда люди сходятся во мнении в таких вещах, и чаще всего они против останавливаться. Вообще-то я думал, что она уйдёт первой.
- Что бы мы вчера ни делали, думаю, лучше не продолжать, понимаешь? - как можно мягче произнёс я. Её симпатичное лицо вытянулось, но я не увидел в глазах сильного удивления. Только злобу.
- Знаешь, вы звёзды, все одинаковые. У вас всё одноразовое, как стаканчики с водой на съёмочной площадке - ни у кого нет собственной любимой кружки.
Девушка быстро встала и оделась, но в движениях её не было истеричной спешки. Всё последовательно и отчаянно. А она, видимо, судит по личному богатому опыту одноразовых отношений со звёздами.. но я не озвучил эту мысль, так как её последняя фраза напрочь избавила меня ото сна и совершенно выбила из колеи на всё оставшееся время.
Я протянул руку и взял со столика телефон, где после неотвеченного вызова от Кристен оголтело мигала смс-ка. "Пошли хряпнем кофейку, я знаю, ты с бодуна!"
Я пока не представляю, как быть дальше. Как продукту массового потребления не пользоваться стаканчиками? Дело не в удобстве. Ну кто потащит кружки на прощадку? Да никто. Массовому - массовое. Мне, конечно грустно при мысли о том, что в моём случае нужно просто расслабиться и получать удовольствие. Мой пофигизм не распространяется на живых людей женского пола, красиво танцующих у меня на коленях после пары коктейлей. Но слишком уж часто появляется вот это чувство ненависти к самому себе за выбор такой бессмысленной неживой жизни. Я физически не могу быть как все нормальные люди, и меня упрекают за ненормальность, которая является частью моей жизни. Как же приспособиться?
Мне определённо нужна собственная любимая кружка для горячего кофе.