ГЛАВА 3

Чем ближе мы подходили к квартире, тем больше меня одолевали сомнения. Что я наделала? Это ведь Рождество, а я предложила незнакомцу провести его со мной в своем собственном доме, в том месте, которое я защищала больше всего. Какого черта со мной случилось?

– Ты жалеешь, – голос Эдварда заставил меня вздрогнуть.

Я посмотрела на него.

– Что, прости?

Вообще-то, я расслышала то, что он сказал, но мне нужно было немного времени, чтобы успокоиться. Я знала, что Эдвард поймал меня. Он знал, что я знала, что он поймал меня. Я…

Улыбка Эдварда была просто великолепна.

– Ты жалеешь о том, что пригласила меня, верно?

Я покачала головой, усмехаясь. Он просто видел меня насквозь.

– Что? – спросил он в растерянности. Мы оставили машину и почти подошли к тому месту, что я звала домом.

– Моя мама любит говорить, что я как открытая книга, – пояснила я. Лицо Рене промелькнуло у меня перед глазами. – Похоже, она оказалась права. Ты и правда знаешь, как читать людей.

Он тоже рассмеялся.

– Что ж, если тебе станет от этого лучше – читать тебя представляется мне довольно трудным. В тебе есть что-то, чего не могу понять. Это… захватывает.

Я надеялась, что Эдвард не заметит мой румянец, или, в крайнем случае, примет его за последствия непогоды.

Я продолжала витать в своих мыслях, когда мы остановились возле моего дома.

– Пришли, – я указала на свои окна. Плохая привычка. – Давай зайдем внутрь.

Мы пересекли холл и пережили бесконечно долгую поездку в лифте. Я смотрела на Эдварда, он – на меня, но никто не сказал ни слова.

Мы только зашли в квартиру, когда очередной звонок разбил тишину на миллионы осколков.

– О, это моя мама, – сказал Эдвард, глядя на экран. – Могу я…?

– Конечно. Ты можешь поговорить здесь, – я провела его в гостиную, попутно включая везде свет.

Эдвард подарил мне очередную чарующую улыбку и ответил на звонок:

– Привет, мам…

Не имея никакого желания подслушивать его, я вернулась в коридор, сняла свое пальто и проскочила на кухню. Разговор Эдварда напомнил мне о человеке, который тоже ждал моего звонка, так что я решила воспользоваться моментом и сделать еще один Рождественский звонок.

Чарли поднял трубку после второго гудка.

– Привет, Беллз!

Голос папы заполнил мое сердце радостью. Я невольно улыбнулась, будучи не в состоянии скрыть свой восторг.

– Привет, папа! Счастливого Рождества! Как поживаешь?

– Без изменений… – заявил отец будничным тоном, будто мне совсем не стоило о нем волноваться. – Я ждал звонка целый день, чтобы услышать тебя. Рене говорила, что ты работаешь.

– Она тебе звонила?

– Ага, – Чарли издал смешок. – Поначалу это звучало так, словно она хотела поздравить меня с Рождеством, но затем она принялась жаловаться мне на тебя.

Я закатила глаза. Мама всегда была такой.

– Она сказала, что ты слишком похожа на меня, – Чарли не казался разочарованным. Он наслаждался моментом. – Мы оба можем начать жить на работе, если это необходимо.

Это одна из причин, почему Рене в свое время оставила Чарли. Он был очень хорошим копом, и поэтому едва появлялся дома.

– Не вижу смысла отрицать очевидного. Если честно, я горжусь тем, что похожа на тебя, пап.

Я представила улыбку Чарли.

– Что ж, – тон его голоса изменился и зазвучал немного грустно, – Рене права, в некотором роде. Ты проведешь Рождество сама по себе. Это неправильно…

Пространство между кухней и гостиной было свободным, и, слушая слова Чарли, я тут же взглянула на Эдварда. Он уже избавился от своего пальто. Как и любой человек, что висит на телефоне, Эдвард вышагивал по свободному пространству между диваном и рождественской елкой, рассматривая все вокруг, но ничего не трогая. Его взгляд метнулся к рамкам с фотографиями.

– Нет, мам, я не злюсь, но ты же знаешь Эммета…

– …Беллз. Белла, ты вообще здесь?

Вот черт. Разглядывая Эдварда, я совсем позабыла про Чарли.

– Да. Я тут, пап… – мысленно я корила себя за то, что отвлеклась. – Что ты говорил?

Чарли выдержал паузу.

– Ты там не одна, ведь так? – наконец, спросил он. – В твоей квартире мужчина?

Как я уже говорила, Чарли был очень хорошим копом.

– Ну… это, возможно, прозвучит странно, но это не то, о чем ты думаешь… – начала пояснять я, даже не представляя, что стоит сказать.

Я снова взглянула на Эдварда, пытаясь представить, как я могла бы представить его кому-то. Мы только что встретились и совсем не знали друг друга. У нас не было общей истории… за исключением утренней неприятности, во время которой я назвала его придурком.

Идиот, который почти сбил меня на своей машине – определение, которое Чарли точно оценит.

Папа вздохнул.

– Хорошо. Это не мое дело… просто пообещай быть острожной, ладно?

Вот, почему я всегда любила папу – за его ненавязчивость. В отличие от Рене, он позволял мне иметь личное пространство, что-то, что принадлежало лишь мне.

– Конечно, пап.

– …но если что-то пойдет не так, помни о газовом баллончике, который я положил тебе в сумку, – добавил он серьезным тоном.

Я рассмеялась, и Эдвард тут же остановился, глядя на меня и задаваясь вопросом, что случилось. Я покачала головой, показывая, что ему было не о чем волноваться. Пока что.

– Я поняла тебя, папа. Думаю, мне надо начать готовить ужин. Передай Сью от меня привет.

– Передам, – Чарли снова выдержал паузу, размышляя над чем-то. – Кстати, не забудь загадать желание в полночь. Бабушка Свон говорила, что это идеальное время. Она верила, что если ты загадаешь что-нибудь в этот момент, то желания обязательно исполнятся. Что-то вроде Рождественского чуда… надеюсь, ты получишь свое чудо, Беллз.

Слова Чарли удивили меня. Он никогда не желал мне ничего подобного. Мы никогда не говорили о наших мечтах, надеждах или вере в чудо – это звучало так странно, но в то же время так здорово.

Забавно, но это могло стать серьезной проблемой. Я не была уверена, что у меня найдется хоть одно стоящее желание. Мечтала ли я о чем-нибудь? Я не знаю. Я забыла, как мечтать, забыла, каково это – иметь собственные желания. Я привыкла к жизни, в которой мне приходилось обо всех заботиться. Сначала это были Рене и Чарли, а затем я стала работать со своими пациентами. Я считала, что это по-детски – загадывать желания в Рождество. Я совсем позабыла о чуде.

Слова Чарли поразили меня, словно удар молнии, и я продолжала думать о них, когда Эдвард присоединился ко мне на кухне.

– Ты в порядке? – вежливо спросил он.

Я кивнула.

– Да, я в порядке. Просто разговаривала со своим отцом…

Будучи не в состоянии закончить фразу, я пожала плечами и направилась к холодильнику, начиная доставать все для нашего позднего рождественского ужина. К счастью, Эдвард уже все понял. Он все еще читал меня, как открытую книгу.

– Тебе помочь с готовкой? – спросил он.

Раздираемая противоречиями, я снова пожала плечами. Считая это за «да», Эдвард снял свой пиджак, закатал рукава и присоединился ко мне. Мы начали работать в расслабляющей тишине.

– Почему ты не проводишь Рождество со своей семьей? – вдруг спросила я. Мне хотелось побольше узнать о нем.

– Это сложно, – уклончиво сказал Эдвард, нарезая овощи.

– У нас полно времени.

– Уже скучаешь по своей работе? Ладно… – Эдвард рассмеялся, и я засмеялась тоже, не смея сопротивляться ему. Эдвард сделал глубокий вдох, готовясь к разговору. – Вообще-то, я не знаю, что сказать, правда. Я не знаю правильного ответа на этот вопрос. Не пойми меня неправильно – я люблю свою семью…

– Она большая? Твоя семья?

– Боже, да! У меня брат и младшая сестра. Они уже завели свои семьи. У Эммета и его жены Розали есть дети, так что семья и правда большая…

Его мечтательное, почти детское выражение лица было бесценным. Эдварду и правда нравилось говорить о них.

– Я люблю возвращаться домой на праздники, – продолжал он. – Знаешь, как это ощущается? Дом внезапно кажется слишком маленьким, везде люди, это просто какой-то бардак! Кричащие и играющие дети, лающие собаки…

– Кубики «Лего», разбросанные повсюду… – добавила я.

Эдвард рассмеялся и кивнул.

– Я правда их очень люблю. И думаю, я скучаю по этому сейчас…

– Тогда почему ты не с ними?

Эдвард вздохнул.

– Я единственный одинокий член семьи, и это немного… напрягает, – он так страстно орудовал ножом, что я почти начала волноваться. – Это не означает, что я завидую, но в итоге я чувствую себя самым одиноким человеком на свете, даже если окружен толпой… Ты понимаешь, что я имею в виду?

Я прекрасно это понимала.

– А как же насчет твоей девушки? Твой брат, кажется, упоминал о ней… – я припомнила недавний разговор.

Эдвард скривился.

– Таня? Мы разошлись почти год назад, хотя знакомы с самого детства. Моя мама очень привязана к Тане, и даже Эммет говорит мне позвать ее… – он снова вздохнул. – Я знаю, что Таня не имеет ничего против этого, но я… я просто не могу этого сделать. Это ощущается так неправильно. Она – не тот человек, который мне нужен, и я…

Эдвард пожал плечами, будто сдаваясь.

– Тебя легко понять, – тихо произнесла я. – Ты вырос в большой традиционной семье, и хочешь отыскать кого-то, кто зайдет там свое место. Ты правда любишь своих родителей, брата и сестру, но, похоже, также хочешь и защитить их. Нет ничего плохого в том, что у тебя нет желания приводить Таню к себе домой. Это бессмысленно. Думаю, ты просто ждешь свою идеальную партнершу, и когда ты ее найдешь, все встанет на свои места.

Эдвард застыл на месте, позабыв о готовке. Он посмотрел на меня широко раскрытыми глазами.

– Еще один сеанс терапии? Мне это нравится, Доктор!

Я улыбнулась. Было сложно сопротивляться шарму Эдварда. Похоже, я начала наслаждаться этим…

***

Мы продолжили готовить и болтать обо всем на свете. Возможно, наш поздний ужин оказался слишком простым для Рождественского угощения, но он был вкусным, и это было прекрасно.

В итоге мы с Эдвардом закончили тем, что устроились на ковре на полу, прислонившись к дивану и разглядывая новогоднюю елку. Работал телевизор, но его никто не смотрел.

Я вспомнила свой разговор с Чарли и повернулась к Эдварду.

– Давай загадывать желания, – предложила я.

– Что, прости? – Эдвард потягивал вино из фужера и чуть не пролил его на свою идеальную белую рубашку. Рукава все еще были подвернуты.

– Когда мой отец говорил со мной, то сказал, что мне стоит загадать желание. Папа также сообщил о рождественском чуде. Что, если это – правда, и желание исполнится?

– Загадать желание? Это не так уж и просто, – хмурясь, произнес Эдвард. – Мы должны произносить его вслух?

– Не думаю. Желание не считается таковым, когда о нем все знают.

– Ладно, – Эдвард сел ровно. – Тогда мы должны закрыть глаза. Это очень личный момент.

Я сверила время.

– Почти полночь.

– Прекрасно. Идеальное время для загадывания желаний, верно? – спросил Эдвард. Я кивнула. Момент настал.

Я закрыла глаза, фокусируясь на своих мыслях. В комнате было тихо, и я слышала лишь ритмичное дыхание Эдварда. Это было почти прекрасно, и я позволила себе наслаждаться этой мелодией секунду–другую…

Я снова отвлеклась. Вздохнув, я вернулась к предыдущей задаче. Сконцентрировавшись, я ощутила привкус вина во рту, а также уловила легкий аромат парфюма Эдварда. Он пах деревом и лесной свежестью – чем-то, что напомнило мне о Форксе, где я жила с Чарли.

Какое желание мне загадать? У меня была прекрасная работа, и я любила жить той жизнью, что была у меня сейчас, но… Я больше не хотела проживать ее в одиночку. Сегодняшний день показал мне, чего я была лишена, и теперь я это видела. Я была сильной, но мне не хотелось оставаться одной, так что я загадала желание, прося о ком-то, кто не позволил бы мне проводить Рождество в пустом доме.

О ком-то, кто разделил бы это время со мной.

Я открыла глаза и поняла, что Эдвард на меня смотрит. Я посмотрела ему в глаза впервые за это время, пытаясь распознать их цвет. Темно-зеленые, как цвет леса в Форксе.

– Ты загадал желание? – тихо спросила я.

Его улыбка стала шире.

– Да, – Эдвард рассматривал мое лицо. Его голос был подобен бархату. – Но думаю, что у меня появилось еще одно… Как думаешь, можно ли загадать желание еще раз?

Я пожала плечами.

– Это Рождество. Я уверена, что все будет в порядке…

– Ну, раз ты так считаешь… – пробормотал Эдвард.

Он наклонился ближе, и я почувствовала его дыхание на своей коже. Эдвард выдержал паузу, касаясь моей щеки, а затем поднял мой подбородок, разглядывая мои губы. У его губ был привкус вина, только их вкус казался гораздо слаще. У меня закружилась голова.

– Похоже, работает… – пробормотал Эдвард.

– Что, прости? – спросила я, сбитая с толку. Мой голос звучал хрипло.

Он подарил мне улыбку и мягко коснулся моих губ.

– Желание. Одно из моих желаний уже исполнилось. Похоже на Рождественское чудо, не так ли?

Я рассмеялась. Эдвард был абсолютно прав. Рождество заставило меня поверить в магию.

Это дало мне надежду, что мое желание тоже скоро исполнится.

КОНЕЦ