Часть 1. С ног на голову
Я всегда хотела завести собаку. Это было моим самым заветным желанием в детстве, а потом и в более сознательном возрасте. Странно, как при всем моем обожании животных, родители были категорически против того, чтобы завести хоть какую-нибудь живность. Хотя бы хомячка. Ну, или канарейку. Да хоть рыбку на худой конец! Но мама и папа были непреклонны в своем решении и отделывались всегда фразочками вроде: «Заведешь, когда вырастешь». В такие моменты я чувствовала себя очень грустно и отчаянно ждала наступления момента «когда вырастешь».
Мне кажется, что я захотела собаку с того момента, как впервые увидела одну из них в раннем детстве, но одержима этой идеей я стала, когда моей однокласснице - восьмилетней Элис Каллен - подарили маленького пуделя. Это была милейшая и умнейшая собака. Она любила всех и вся, точно и беспрекословно выполняла команды хозяев, была им самым преданным другом. Я обожала приходить к Элис и играть с ее псом, но, к сожалению, эти моменты были так скоротечны, что заставляло меня еще больше тосковать по несбыточной на тот момент мечте.
И вот мне двадцать четыре года, я живу за много километров от родителей в небольшой, но очень уютной квартире на окраине Сиэтла, работаю на скучной работе в офисе и веду самостоятельную, довольно одинокую жизнь. Казалось бы, я давно могла завести собаку, но эта детская мечта так и оставалась досадным моментом из прошлого, воспоминание о котором приносило жгучее чувство неудовлетворения. Ну, так было до того момента, пока моя коллега - Джессика Стенли - не обмолвилась, что ей осталось пристроить троих щенков, которых так некстати произвела на свет ее собака Сью, породы спаниель. Особо не размышляя, я уцепилась за эту возможность и в канун Рождества нерешительно переминалась с ноги на ногу перед дверью квартиры Стенли. Нажав на звонок, я улыбнулась, услышав собачий лай.
- Привет, - Джессика открыла дверь и мило улыбнулась.
- Счастливого Рождества, Джесс, – поздравила я ее, на что девушка только хмыкнула.
Вообще-то я ее терпеть не могла, но то, зачем я к ней пришла сегодня, давало мне сил не свернуть ей шею. Когда Джесс провела меня в небольшую комнату, в которой находились собаки, я восторженно ахнула. Собака Джессики - Сью - с явной апатией на морде лежала на подстилке, пока белый щенок трепал ее за длинное ухо. Из-за кресла торчала маленькая рыжая лапа второго щенка, который спал, тихо похрапывая. Мое внимание привлек третий щенок - прелестное коричнево-белое создание, с довольным хрюканьем опустошающее содержимое материнской миски.
- Можно? – спросила я Джесс, кивнув на него головой, на что она только махнула рукой и сказала:
- Выбирай кого хочешь.
Тихо, чтобы не спугнуть, я подошла к этому умилительно-прекрасному пушистому комочку и указательным пальцем погладила его по спинке. Щенок никак не отреагировал, и я погладила его более смело, на что он отозвался возмущенным писком. Я отдернула руку и опасливо покосилась на Сью. Ей было плевать. Глаза собаки выражали смертельную усталость и мольбу, гласящую: «О Боже, заберите их наконец-то».
Чувствуя себя не в своей тарелке, я выпрямилась и непонимающе посмотрела на щенка, который сквозь писк пытался выдавить разъяренное рычание. Тут за креслом раздался зевок, который был похож на звук «ааау» и, немного покряхтев, выполз второй щенок. Заметив в своем маленьком мирке незнакомого человека, он не то, что не пискнул, он с ошеломленными глазами (клянусь, они были именно такими!) кинулся ко мне, отчаянно виляя купированным хвостом и пытаясь чуть ли не забраться на меня по моей ноге.
Немного опешив от такого напора, я все же быстро сориентировалась и взяла щенка на руки. Он тут же кинулся облизывать мое лицо, на что я отреагировала радостным смехом. Двумя лапами пушистое счастье обхватило мою шею в преданном объятии, и в этот момент все встало на свои места.
В это Рождество щенок по кличке Сет сам выбрал меня своей хозяйкой.
- Ты знаешь, он самый спокойный из всех, – с жеманной улыбкой сказала Джессика, и я погладила Сета по голове, очертя указательным пальцем белую галочку, выделявшуюся на светло-коричневой шерсти яркой меткой.
- Правда? – спросила я, зачарованно смотря в карие собачьи глаза, поблескивающие щенячьим восторгом.
- Стала бы я врать, – буркнула девушка и вдруг начала хихикать, но быстро замаскировала смех кашлем. На свою беду я не обратила на это внимания.
- Этот щенок всегда был самым тихим и послушным. Я уверена, Белла, у тебя с ним не будет проблем.
- Ну, тогда я его забираю?
Стенли облегченно вздохнула и кивнула. Сью тихо заскулила и резко поднялась, отчего белый щенок с громким чмокающим звуком оторвался от поглощения материнского молока, убежав в другую комнату. Оставшиеся щенки опрометью бросились за ней.
Я достала из сумки теплый плед и бережно укутала в него щенка. Он, похоже, был немного напуган и попытался вырваться, но я прижала его к себе покрепче.
- Ну, поехали домой…
По улице я шла счастливо улыбаясь. Самый лучший подарок на Рождество я сделала себе сама. И сейчас этот подарок испуганно выглядывал из-под пледа, оглядывая заснеженную улицу, и слизывал махровые снежинки с моего шарфа.
До дома я дошла быстро и, только зайдя в квартиру, сразу опустила Сета на пол. Он с интересом огляделся и начал увлеченно обнюхивать все углы. Пока мой маленький друг оглядывал свое новое жилище, я поставила на кухне две новенькие миски и налила в них молоко и воду. Коридор в моей квартире был большим, больше похожий на небольшой холл, и там я поставила корзинку с матрасом, которую купила в зоомагазине. Я неплохо подготовилась к приезду этого забавного существа.
Сета я нашла в гостиной возле дивана. На ковре красовались два мокрых пятна. Я была к этому готова и быстро затерла их щеткой. Что ж, придется привыкать к этому. Ведь как истошно орала по телефону мама, такое будет продолжаться почти год. Правда, месяцев через шесть эти маленькие неприятности будут напоминать о себе все реже и реже, но меня ждет нелегкая работа. И ладно. Зато теперь у меня есть собака.
Уютно устроившись на диване, я подняла с пола щенка и, прижав его к себе, начала гладить его и чесать за ушком.
Я уверена, что все было сделано не зря. В конце концов, решение завести собаку - это не эгоистичный порыв, толкнувший меня на этот поступок. Это всего лишь желание отдать свою любовь собаке, о которой я мечтала всю свою жизнь. Эту потребность даже трудно объяснить. Просто есть люди, которые живут сами по себе, а есть те, кто должен стать хозяином собаки.
Перед сном я уложила Сета в его корзинку и, выключив в квартире свет, пошла спать.
Эта ночь была самой трудной в моей жизни.
Все началось с того, что сквозь сон я услышала «слезовыжимательный» вой под дверью. Тихо чертыхаясь, я поднялась с постели и открыла дверь. На пороге меня встретил радостный писк и восторженное виляние хвоста. Щенок важно переступил порог комнаты и, подхватив Сета на руки, я пожурила его:
- Нет, Сет. Так не пойдет.
Я отнесла доверчиво прижимавшегося ко мне щенка в коридор и положила его в корзинку.
- Место, Сет. Место.
Я похлопала ладонью по матрасу, а пес непонимающе склонил голову набок, похлопав своими очаровательными круглыми глазками.
- Э, нет, даже не думай меня сломить.
Я знала, как собаки умеют манипулировать своими хозяевами, и в мои планы не входило стать питомицей Сета, которой он будет помыкать. Начитавшись всевозможной литературы и советов из интернета, я твердо вознамерилась стать любящей, но строгой хозяйкой своей собаки. В конце концов, без дисциплины невозможно вырастить воспитанную собаку.
Я еще раз похлопала по матрасу, прижала к нему Сета и быстро пошла к комнате. Сзади послышался стук когтей по паркету, и я прибавила шаг. Закрыв дверь почти перед носом у собаки, я легла в постель и уставилась в потолок.
Шкряб-шкряб – раздался звук от двери. Это Сет бил по ней лапой.
Шкряб-шкряб.
Боже, какой противный звук.
Шкряб-шкряб.
Я должна быть строгой и неприступной. Если я сейчас открою ему дверь, то все полетит к черту. Это собака станет моим хозяином, а не наоборот.
Шкряб-шкряб.
Я смогу. Я выдержу этот жалобный натиск и приучу спать его на своем месте.
Надо потерпеть всего лишь несколько дней…
Шкряб-шкряб.
Я повернулась спиной к двери и уткнулась носом в подушку. Уверена, что он быстро поймет, что к чему и уйдет спать к себе.
Шкряб-шкряб.
Я зарычала в подушку от раздражения и желания впустить собаку в комнату.
«Ауауауауау».
Это еще что такое?
«Ауауауауауау», - нараспев проскулил пес и снова ударил лапой по двери.
Я встала с постели, открыла дверь и взяла собаку на руки.
- Нет, Сет. Так не пойдет.
- Нельзя, – строго добавила я и вернула его обратно в корзинку.
За час я возвращала его обратно четыре раза, и каждый раз все повторялось точь-в-точь как впервые - удары лапой по двери и жалобный скулеж, которые топором кромсали мои нервы. На четвертый раз я поскользнулась в коридоре на луже, оставленной Сетом. Быстро приняв душ, я вышла из ванной и нашла собаку на полу возле моей кровати. Он лежал, разложив свои висячие уши на полу, смотрел на меня глазами-пуговицами и отчаянно вилял коротким хвостом.
Я устало вздохнула и покачала головой.
- И не думай, что так будет повторяться всегда. Еще этого мне не хватало…
Я погрозила ему пальцем и легла в постель. Вроде бы щенок получил все, что хотел. Но он снова начал беспокойно топтаться и поскуливать. Разве не этого ты добивался? Ну, ты это получил, так что ложись и спи.
Я опустила руку и успокаивающе погладила его по спине, сквозь пальцы пропуская гладкую короткую шерсть. Он улегся на пол и закряхтел, когда я начала чесать его бок, а потом перекатился на спину, чтобы я могла почесать и его живот. От внезапно навалившейся сонливости, моя рука ослабла и прекратила осуществлять так радовавшие его манипуляции. Поняв, что продолжения банкета не будет, Сет вцепился своими маленькими, но острыми как кинжалы зубами в мой палец.
- Ой, - я отдернула руку и потерла укушенный палец. Да, этому мальчику палец в рот не клади. В буквальном смысле.
Тут над краем кровати показалась довольная щенячья морда. Сет встал на задние лапы и, опираясь передними лапами о кровать, начал поскуливать.
- Даже не думай. Вот на это я точно не пойду.
Я мягко оттолкнула пса и похлопала по ковру.
- Место, Сет. Место.
Щенок опять попытался залезть на кровать. Сколько раз я пресекала его попытки залезть на кровать в последние полчаса? Даже сосчитать не могу. Никогда бы не подумала, что маленький щенок с такой маниакальной настойчивостью будет пытаться захватить мою постель.
- Ладно, твоя взяла, – раздраженно простонала я, одной рукой закидывая наглое собачье тело на кровать. – Но это будет твой первый и последний раз, когда ты будешь спать на моей кровати.
Сет сразу кинулся к моему лицу и начал лизать мою щеку. При этом он смешно фыркал и отчаянно вилял хвостиком. С улыбкой я погладила его по спинке, а через секунду острые зубы вонзились в мой нос. Чертыхаясь от вспышки боли, распространившейся по лицу, я резко села на постели и начала растирать укушенный нос. Когда боль более или менее отступила, я переложила собаку в другой конец кровати, в ноги. Естественно, его такой порядок вещей не устроил, и, с усилием пробираясь через такие преграды как мои ноги и одеяло, щенок вернулся к подушке и, зайдя за нее, лег в пространстве между подушкой и спинкой кровати.
Чтобы снова не нарваться на испытание зубами моей кожи на прочность, я легла на самый край кровати. Да уж, эта ночь была самой тяжелой, но все это было только началом. Началом периода, который я называла «Это моя собака».
Это моя собака - эти слова я сказала бессчетное количество раз за те полтора года, что прошли с того дня, как в мою жизнь вошел рыжий спаниель с белой галочкой на лбу. Чаще всего я говорила эти слова виновато, злобно или раздраженно. Почему? Да потому что это была просто неуправляемая собака. Все книги про собак постепенно освободили полку на моем стеллаже и перекочевали в мусорное ведро. Все форумы заводчиков собак были удалены из закладок. Моя собака была одержима каким-то собачьим бесом, который изводил и его и меня.
Начнем с того, что за год собака так и не приучилась спать в коридоре на своем месте. Даже когда я заткнула на ночь уши ватой и продержала пса за пределами спальни неделю, ничего не изменилось. Сет мог выть под дверью всю ночь, бить ее лапой - в итоге она покрылась мелкими царапинами от его когтей. Теперь Сет спит в моей комнате. Если уж пространство комнаты мне отвоевать не удалось, то за кровать велась нешуточная борьба. Да, у моей собаки всегда были вымыты лапы после прогулки, сам он был чист, но для меня было чем-то неприемлемым пускать его на постель. Когда я ложилась спать, Сет, жалобно виляя хвостиком, вставал передними лапами на кровать и смотрел на меня глазами-пуговицами. Я мягко отталкивала его в сторону, и вроде он смиренно принимал это и ложился у подножья кровати. Но стоило только мне утерять бдительность, провалившись в сладкий сон, как собака медленно и бесшумно, словно ниндзя, запрыгивала на мою кровать. Проснувшись, я обычно видела такую картину: Сет лежит на второй половине кровати на спине, раскинув лапы в стороны, совсем не тихо похрапывая при этом. В тот момент, когда он понимал, что я его поймала, он спрыгивал и смотрел на меня с таким видом, словно говори: «А я что? Я ничего. Мимо проходил».
За этот год было съедено бессчетное количество моих вещей. Месяцам к четырем у Сета появилась одна очень вредная и затратная для меня привычка - точить зубы. Вообще-то я была готова к этому и поэтому накупила ему массу резиновых игрушек, специальных косточек и палочек. Все они были приняты с оскорбленным видом и позже проигнорированы. Сет считал, что для этих целей подойдут мои вещи, причем именно те, которыми я больше всего дорожила. Началось все довольно невинно. Как-то после работы, разговаривая со своей подругой Анжелой по телефону, я скинула с ног мягкие тапочки и прилегла на диван, закинув ноги на спинку. Разговор длился всего пять минут и, когда я по привычке хотела всунуть ноги в тапочки, то они прошли сквозь пустоту. Я посмотрела на пол и обомлела. Сет изгрыз их в мелкие кусочки, оставив только мягкую подошву. Видимо, просто не успел до нее добраться. С этого дня начался обувной кошмар. Бессчетное количество тапочек и туфлей было разжевано белоснежными собачьими зубами.
В то время я начала встречаться с Майком Ньютоном. Сет его просто ненавидел. Мой милый щенок, который готов был кинуться в объятья каждому гостю, при виде Ньютона начинал истошно лаять и угрожающе рычать. В очередной приход Майка мы закрылись от Сета в моей комнате и, обнявшись, стали смотреть какой-то фильм. Вообще-то, я не была влюблена в Майка, но… Но так получилось. Мы были вместе, вроде бы я не собиралась ничего менять. После просмотра до тошноты скучного фильма и вялых поцелуев, Майк собрался уходить, пошел в коридор и резко замер, отчего я врезалась в его спину.
- В чем дело? – потирая ушибленную руку, спросила я, в то время как Ньютон шокировано открывал и закрывал рот, бешено вращая глазами. Признаюсь, выглядело это отвратительно.
- Да что с тобой, Майк? – я дернула его за рукав и, словно в каком-то триллере, он медленно поднял руку и пальцем указал куда-то в угол. Я перевела взгляд и ахнула.
Сет наконец-то лежал в своей корзинке и мирно спал, а вокруг него валялись огрызки того, что когда-то было ботинками Майка. Ну, кое-что он все же ему оставил, чтобы тот смог уйти. Сет не просто порвал обувь на части. Нет. Он мастерски обгрыз носки и задники так, что теперь они стали шлепками. У меня творческая собака.
- Кто? – дрожащим голосом спросил он. – Как?
- Кажется… Это моя собака.
Майк устроил ужасный скандал, но длилось это недолго, так как мой рыжий защитник показал ему кто тут главный. Это случилось ровно через год после того, как мы с Сетом связали свои жизни вместе.
Второе Рождество подряд я встречала в обществе своей собаки. С Майком мы как раз расстались в Сочельник.
Когда наступила весна, я почистила три пары своих зимних сапог и оставила их в коридоре. Я ушла на работу и решила, что вечером уберу обувь в шкаф. Вернувшись домой, я сразу почуяла неладное. Сет встретил меня как всегда радостно, но уж слишком возбужденно блестели его глаза. Пес виновато щурился. Ох, я знала этот прищур…
В коридоре я нашла растерзанную обувь. Но он порвал не всё. Сет из каждой пары забрал по сапогу и мастерски уничтожил его.
Я плакала целый час.
Сет беспокойно крутился возле меня, холодным носом залезая под руку, а я смотрела на оставшиеся три разные сапога и рыдала, утирая слезы со щек. Кое-как успокоившись, я покидала растерзанную обувь в мусорное ведро и пошла гулять с собакой.
После этого случая я никогда не забывала убирать обувь подальше. Но я не смогла спрятать от него деревянные стулья и стол, ножки которых были варварски обгрызены. Газеты, журналы, пульты от телевизора и музыкального центра - все испытало на себе силу зубов моей собаки. Даже узорчатый ковер, который я так любила, был безжалостно изуродован. Как-то Сет зацепился за ковер когтем и, вырвавшись из плена, взял зубами зацепленную ниточку и потянул за собой. Через неделю ковер был испещрен проплешинами.
Все-таки Джессика Стенли обманула меня. Этот пес не был спокойным и беспроблемным. Он мастерски играл на моих нервах и творил все, что хотел. Наверное, он позволял себе так много, только потому, что чувствовал, что несмотря ни на что я его очень люблю.

Источник: http://robsten.ru/forum/34-907-1