Diana Krall -Have Yourself A Merry Little Christmas

Изабелла Свон открыла дверцу шкафа, которая ответила ей унылым скрипом, и осмотрела его содержимое. Сегодня особенный день и выглядеть она хотела по-особому. Почти не сомневаясь, Белла достала из шкафа простое синее платье и провела ладонью по его мягкой ткани. Жаль, что сегодня это платье станет объектом прикосновений только ее рук.

Она надела платье, черные колготки и полусапожки на низком каблуке. Девушка выглядела не так уж и празднично, но что-то в ее лице, в радостном ожидании, освещавшем глаза, не давало случайным прохожим моментально забыть ее лицо. Оно светилось изнутри и оставляло за собой чарующий шлейф мечтательности.

Кутаясь в утепленный плащик, она шла по скрипящему снегу, так щедро дарившему рождественское настроение, и еле сдерживала возбужденную улыбку. Лишь раз в неделю она чувствовала себя такой легкой на подъем и счастливой. Лишь раз в неделю она надевала платье. Лишь раз в неделю она отдавала себя тому, кто даже не замечал ее…

- С Рождеством! – пробасил пьяный мужчина в костюме Санта Клауса и поскользнулся на льду, который подло прятался под мягкими хлопьями снега.

Белла скрыла усмешку, уткнувшись носом в объемный шарф, обматывавший ее шею, и пошла немного быстрее. Вообще-то ей хотелось пройтись по белоснежным дорожкам ее города медленнее, вновь и вновь очаровываясь деревьями, бережно укрытыми снегом; радостными лицами людей и возбужденной радостью детей, которые радовались этому празднику так, будто от этого зависела их жизнь. В Рождество она всегда чувствовала себя иначе - изнутри грело мягкое тепло, на один вечер жизнь становилась хоть немного радостнее и сказочнее. Но сегодня очень важный для нее вечер и нельзя было медлить, ведь Белла могла пропустить ЕГО появление, а такого она себе не позволяла все шесть месяцев, что длилась ее одержимость. Одержимость, которая дарила ей счастье и боль, радость и отчаянье, безумие и страсть.

Белла подошла к небольшому одноэтажному ресторанчику, похожему на пряничный домик, даже раньше намеченного времени. Это даже лучше, ведь так она успеет пропитаться атмосферой заведения и усмирит сердце, бьющееся неровно всю неделю. Ведь она целую неделю не видела ЕГО.

- Мисс Свон, добрый вечер, – приветливо улыбнулся метрдотель, а Белла послала ему ответную улыбку.

В этом ресторане ее уже запомнили, ведь она каждую субботу бронировала столик в углу зала на семь часов вечера в течение уже шести месяцев. Девушку проводили до ее любимого столика и дали меню. В этом не было особой необходимости, потому что она всегда заказывала одно и то же: вино и фрукты. Она никогда бы не позволила, чтобы еда отвлекла ее в такой вечер.

Белла удобнее уселась на мягком стуле, перекинула на одно плечо волосы, влажные от обильного снегопада, и оглянулась. Сегодня этот уютный ресторанчик был украшен еловыми ветками и гирляндами, мягким светом озарявшими зал, наполненный людьми. Здесь было очень уютно и всегда пахло так приятно, что хотелось вдыхать этот воздух изо всех сил, до боли в легких.

Когда все началось? Жизнь Изабеллы Свон изменилась ровно полгода назад. В одну из суббот она впервые пришла в этот ресторан, где встретилась за ужином со своими подругами Анжелой и Джессикой. Девушки давно не виделись и оживленно разговаривали, перепрыгивая с темы на тему. У Джессики и Анжелы были дети, в отличие от Беллы, которая в свои двадцать пять была одинока, да ещё и недавно рассталась с очередным бойфрендом, не принесшим ей ничего, кроме разочарования. В какой-то момент общий разговор о студенческих годах перетек на детей, и Белла оказалась сторонним слушателем, который только мило улыбался и кивал.

В зале слегка притушили свет, прервалась музыка, ненавязчиво лившаяся из колонок. В метрах пяти от их столика стоял белый рояль, который Белла не сразу заметила, потому что сидела к нему спиной. Через несколько минут раздалась мягкая музыка, Белла без особого интереса обернулась и… замерла. За роялем сидел молодой мужчина, и Белла видела его профиль. Он был не в ее вкусе. Она могла с точностью сказать, что такие мужчины никогда не привлекали ее внимания. Ей всегда нравились веселые, загорелые блондины, которые были полной противоположностью ему. Она могла бы вернуться к разговору с подругами, но произошло что-то, что не поддается объяснению. Белла почувствовала давление в области сердца и прижала руку к груди. Какое странное ощущение… Она жадно вглядывалась в лицо музыканта, осматривала его коротко стриженые волосы, которые были не совсем аккуратно причесаны, его высокий лоб, темные дуги бровей, прямой нос и сжатые в прямую линию губы. Закрыв глаза, мужчина играл на рояле, издавая из него звуки, которые обволакивая, забирались под кожу и вместе с кровью неслись к сердцу. Его пальцы… Длинные красивые пальцы мягко касались клавиш, словно лаская их. Белла покраснела, потому что эти его прикосновения были наполнены такой чувственностью, что хотелось спрятаться или отвернуться, но она словно завороженная не могла оторвать от него взгляда.

- Эй, Белла? – Анжела дотронулась до ее руки, но, так и не отвернувшись от мужчины, Белла раздраженно вздохнула. Никто не должен был мешать ей смотреть и слушать.

- Белла? Аууу. Ты здесь? – с насмешкой спросила Джессика и несильно дернула ее за прядь волос.

- А? Что? – Белла с недовольным лицом повернулась к подругам, досадуя на то, что не может смотреть на него вечность.

- Ты куда пропала, подруга? – миссис Вебер была возмущена тем, что ее муж Эрик не может научить сына кататься на велосипеде и хотела получить совета от подруг. Видимо, Белле совсем неинтересны ее проблемы. Свое недовольство она скрыла за дружелюбной улыбкой.

- Извините, я… задумалась… - виновато пробормотала Белла, жалея, что сидит спиной к сцене.

- Или засмотрелась? – лукаво улыбнулась Джессика и Белла покраснела.

- Ну так вот, после нашего разговора Эрик сказал, что это не его дело и только я… - продолжила свой рассказ Анжела, и Белла, скрыв досаду на лице, опустила голову и провела указательным пальцем по бокалу с вином.

Мужчина за роялем неудержимо притягивал ее взгляд, но даже сидя к нему спиной, она невольно испытывала восторг и наслаждение, которые мягкими объятьями обволакивали ее кожу. Ей до боли хотелось снова обернуться и смотреть на него, смотреть, смотреть, смотреть… Но она продолжала улыбаться подругам, вставлять редкие реплики и наслаждаться музыкой, ласкавшей ее слух.

В этот вечер мужчина играл два часа и, когда он ушел, вместо рояля снова зазвучала музыка из динамиков, а Белла испытала раздражение. Ничто не могло сравниться с ЕГО музыкой.

Когда девушки собрались домой, Белла успела расспросить одного из официантов об очаровавшем ее музыканте. Его звали Эдвард, и его можно было слушать здесь каждую субботу.

С тех пор Белла исправно приходила в ресторан каждую субботу, чтобы увидеть Эдварда и послушать, как он играет на рояле. Она специально выбирала один и тот же столик, чтобы видеть его в профиль, чтобы обязательно видеть его чуткие пальцы. Месяца три назад ее столик был занят, и Белле пришлось сесть так, что она видела Эдварда со спины, но даже вид расслабленных широких плеч и немного сутулой спины дарил ей наслаждение.

И в какой-то момент она поняла, что центром ее мира стал Эдвард. Сначала Белла очень испугалась. Мужчина, которого она не знает, завладел ее вниманием, ее сердцем, ее душой. Изабелла Свон твердо решила больше не приходить в ресторан и вытравить эту несуразную влюбленность из сердца всеми возможными путями. Это было в понедельник. А в четверг она уже дрожащими пальцами набирала номер ресторана и бронировала свой любимый столик. Ее жизнь сузилась до субботнего вечера, который давал ей сил жить дальше и наполнял ее тело энергией, которую хватало на эту безумно длинную неделю.

Каждый день был наполнен томительным ожиданием и саднящим чувством неудовлетворенности от этой безответной любви. Каждую ночь она мечтала об Эдварде, заново просматривая воспоминания о том, как он хмурился, когда играл, или как его губ касалась легкая улыбка. Она была незаметной стороннему наблюдателю, но точно не осталась незамеченной женщиной, в сердце которой было высечено его лицо, а на струнах души играла его музыка. Она подмечала даже незначительное изменение его настроения, выражающееся в напряжении плеч или губ, или в более меланхоличном выборе репертуара, чем обычно.

Субботний вечер был счастьем для Беллы и весь мир сжимался до этих двух часов, когда Эдвард был на сцене. Он стал ее зависимостью, ее счастьем и ее бедой. Девушка чувствовала себя ужасно, когда Эдвард уходил со сцены, и корила себя за слабость, но ничего не могла с собой поделать.

Субботний вечер она неизменно дарила ему.

Белла несколько раз встречала Эдварда вне ресторана. Впервые это случилось, когда она проезжала на автобусе и увидела, как он идет по улице, тащит в руках какие-то пакеты и разговаривает с несколькими подростками, которые шли рядом и жадно слушали каждое его слово. Белла была настолько шокирована, увидев его за пределами ресторана, что на несколько секунд забыла, как дышать. Весь день она мечтательно улыбалась.

Второй раз она увидела его в антикварном магазине, где присматривала брошь для Лорен - дочери Джессики. Стоя около одной из витрин, она услышала низкий мужской смех. Раньше она бы сразу обернулась, чтобы узнать, кому он принадлежит, но сейчас ведь все было по-другому. Все ее мысли занимал Эдвард, и при всем старании Белла не могла заинтересоваться другим мужчиной. Он снова засмеялся, и по ее позвоночнику пробежала дрожь. Досадливо передернувшись, она посмотрела на источник ее раздражения, и остолбенела. Это был Эдвард. Взъерошенный, с щетиной на щеках, в рубашке, которая была немного помята, но это был ее великолепный и неповторимый Эдвард. Рядом с ним стояла очаровательная блондинка и, что-то тихо сказав ему, она улыбнулась и положила руку ему на грудь. Белла почувствовала, как внутри все сжалось от боли, пронзившей ее тело, и быстро покинула магазин. В этот день она впервые услышала его смех. Она еще долго прокручивала его в голове и старательно отгоняла мысли о красивой женщине. В ее мечтах он принадлежал только ей.

Третий раз был самым кошмарным. Белла была в продуктовом магазине с Джессикой и медленно сновала между продуктовыми рядами, слушая рассказ о том, как Лорен подралась с мальчиком на детской площадке. Когда они подходили к кассе, Белла замерла как вкопанная. В очереди стоял Эдвард и держал корзинку с продуктами. В одной руке мужчина держал какую-то стеклянную банку и читал текст на этикетке. Белла смотрела на него во все глаза, с трудом дышала и ничего не слышала из-за крови, стучавшей в ушах.

- Белла? Ты меня слышишь? – Джессика помахала рукой у нее перед глазами, на что девушка только привстала на носочки, чтобы лучше видеть мужчину, забравшего ее сердце.

Джессика перевела взгляд в ту сторону, куда смотрела Белла, и ухмыльнулась. Она узнала того музыканта из ресторана, на которого заворожено смотрела Белла.

- Я помню его. Это же он был в том ресторане, да? – спросила она Беллу.

Белла вздрогнула и посмотрела на Джессику.

- Да, это он, – неуверенно промямлила она.

- Может, познакомишься с ним? – Белла в страхе отрицательно покачала головой, на что Джессика твердым голосом сказала:

- Ну, он же нравится тебе. Это видно невооруженным взглядом.

Белла покраснела и закусила губу.

- Я не могу… Я не знаю как…

- Просто подойди и попробуй завязать разговор. Скажи, что видела его в ресторане и тебе нравится его музыка. Действуй!

- Но Джесс…

- Никаких «но», Белла. Просто попробуй. Увидишь, это не так страшно как кажется.

Белла слабо улыбнулась подруге и медленно пошла в сторону Эдварда. Все-таки, думала она, Джессика лучше понимает ее, чем Анжела. Хотя… ничего удивительного. Ведь в свое время Джессика год была безответно влюблена в Майкла Ньютона и, только решившись подойти к нему первой и познакомиться, добилась того, что у нее есть сейчас - любимый и любящий муж, обожаемая дочь.

Белла шла очень медленно и дрожала от страха. Она чувствовала себя неуверенно и до ужаса боялась начать разговор с Эдвардом. Но ведь надо попробовать, иначе она будет жалеть об этом всю жизнь…

Когда она подошла к мужчине почти вплотную, то случились две вещи. Ее в спину толкнула тележкой какая-то женщина, Белла споткнулась и навалилась на Эдварда. От неожиданности мужчина выронил банку, которая разлетелась по полу мелкими осколками. В эту секунду словно все замерло. Эдвард медленно повернулся к Белле и его брови удивленно поползли вверх. Девушка была в состоянии такого шока, что только открывала и закрывала рот. Потом в ее голове что-то щелкнуло и она… убежала.

- Белла, остановись! – кричала ей Джессика, которая на каблуках с трудом за ней поспевала, а Белла летела вперед, стирая со щек злые слезы, и убегала не только от того, что случилось в магазине, но и от самой себя.

С тех пор она видела Эдварда только в ресторане, но это даже радовало ее. Еще одной такой встречи ее самолюбие точно не вынесло бы.

И вот, спустя полгода после первого вечера в этом ресторане, она снова здесь. Сегодня Сочельник и многие посетители ресторана с интересом смотрели на девушку, которая была в такой вечер одинока, но ей было все равно. Она хотела, чтобы этот вечер принадлежал только ей и был до краев наполнен Эдвардом и его музыкой.

И вот в зале в очередной раз приглушают свет, Белла знает, что сейчас выйдет Эдвард. Она чувствует это кожей, сердцем, всеми своими органами. Она чувствует это по тому, как накалился воздух вокруг нее. И вот он вышел на сцену. Белла улыбнулась и глубоко вздохнула. Было такое ощущение, что она всю неделю не могла полноценно наполнить легкие воздухом и, только когда она вновь увидела Эдварда, то с ее груди сняли огромный камень, мешающий дышать.

Эдвард сел за рояль, прикрыл глаза и легкими движениями касался клавиш, извлекая из инструмента божественные звуки, наполняющие ее жизнь смыслом. Он жил этой музыкой, этими моментами, а Белла жила ими вместе с ним. Она сделала глоток вина и, подержав его во рту, насладилась этим неповторимым коктейлем из напитка, музыки и Эдварда.

В какой-то момент он слегка повернул голову в ее сторону, и могло показаться, что он смотрел на Беллу. Сначала она напряглась, но потом подумала, что это маловероятно. Но ведь можно было представить, что он играет только для нее и в этом зале они остались вдвоем.

Белла была поглощена только им. Она им дышала, им жила. Время пролетит быстро и, когда она снова начнет обратный отчет до следующей субботы, ей хотелось, чтобы это ощущение счастья и сильной влюбленности, не омраченной тоской, жило с ней еще неделю.

Два часа прошли слишком быстро. Когда Эдвард встал и отправился за кулисы, глаза Беллы налились слезами. Она подняла взгляд на потолок и глубоко вздохнула.

Все хорошо.

Через неделю он снова будет здесь.

Она никак не могла привыкнуть к тому, что вся ее жизнь должна была уложиться в эти ничтожно короткие два часа. Кое-как справившись с собой, она оплатила счет, забрала свое пальто и вышла из ресторана на пустынную в такое время улицу.

Снег мягкими хлопьями устилал землю, и Белла на секунду подумала, что она сейчас в стеклянном шаре, который очень сильно потрясли, что привело к такому снегопаду.

Ей никуда не хотелось идти, не хотелось ничего делать. Она мечтала только о том, чтобы слушать его музыку и без стеснения смотреть в его глаза. Это было бы истинным счастьем.

Повинуясь неизвестно откуда взявшемуся порыву, Белла протянула руку вперед и на ладонь ей мягко упала снежинка, узор которой был настолько совершенен, что от этого становилось больно. Пока снежинка таяла, Белла загадала самое заветное желание, которое терзало ее сердце.

Она бы могла загадать избавление от этого наваждения, но знала, что это бесполезно. Не нарушая традиций, она каждую субботу, вновь и вновь, будет приходить в этот ресторан, чтобы получить немного жизни от своего личного солнца…

***

Играть на рояле Эдварда Каллена научила бабушка. Она была строгим и непримиримым учителем, который требовал порой от своего внука невозможного. Но единственное, чего она не требовала, так это любви к музыке, потому что Эдвард и так любил ее всей душой. Какими бы тяжелыми и изматывающими не были занятия с бабушкой, Эдвард обожал их. Когда бабушки не стало, он был уже неплохим музыкантом и в память о ней совершенствовал свои навыки.

В свои двадцать восемь лет Эдвард был учителем истории в средней школе, что его полностью устраивало, а недавно он сделал то, что дало бы повод для гордости его бабули. Почти год он играл в одном из ресторанов на рояле каждую субботу. Да, это может и не так уж и престижно, но бабушка всегда хотела, чтобы ее внук играл на публике и делал это с любовью.

Сначала он сомневался в правильности своего решения, но постепенно это занятие его затянуло. Но окончательно в его голове перестали мелькать мысли об увольнении из ресторана, после того как он… влюбился.

Однажды, будучи погруженным в очередное выступление, он скосил взгляд в сторону, бегло пробежался глазами по лицам людей, которые постоянно что-то ели или увлеченно разговаривали, пока не столкнулся взглядом с глазами девушки, которая смотрела на него так пристально, будто видела его насквозь. Он резко перевел взгляд на клавиши, хоть ему это и не требовалось, и подумал, что, может, ему показалось. Наклонив голову чуть в бок, он прикрыл глаза и сквозь ресницы снова посмотрел на девушку. Она смотрела на него не просто пристально. Было в ее взгляде что-то, что заставляло переворачиваться его сердце.

Эдвард не придал этому особого значения, но в течение следующей недели неосознанно вспоминал лицо этой девушки. Он не особо его запомнил. Все что осталось в его памяти - это густые каштановые волосы, темные глаза и тонкие пальцы, которые нервно теребили салфетку.

В следующую субботу он увидел ее снова за тем же самым столиком. Стараясь делать это как можно более незаметно, Эдвард поглядывал на девушку и удивлялся тому, как это счастливо улыбающееся создание притягивало его взгляд снова и снова. Она то смотрела на него так, будто он был солнцем, которое она увидела впервые, то, закрыв глаза, медленно покачивалась в такт музыке.

Эдвард видел ее снова и снова. Каждую субботу очаровательная незнакомка занимала один и тот же столик и слушала его игру как никто другой. Мужчина замечал каждое изменение на ее лице. Очаровывался ее улыбкой, заинтересовывался ее задумчивостью.

Удивительно, как не зная человека, можно попасть в зависимость от него. Эдвард не признавался себе в том, что теперь она для него не просто посторонняя девушка до тех пор, пока однажды не вышел на сцену и не увидел ее. Его сердце сковал холод и на негнущихся ногах он подошел к роялю. Делая вид, что просматривает ноты, которые и не нужны ему были, Эдвард бегло оглядел зал и, когда его взгляд наткнулся на искомые глаза, облегченно вздохнул и сел за рояль. Она была здесь и это самое главное, думал он, стараясь не обращать внимания на неудовлетворенность от того, что незнакомка скрыта от его глаз. Ему совсем не хотелось сидеть спиной к той, которая слушала его музыку так, будто это было самым прекрасным в ее жизни.

Эдвард хотел знать ее имя. Прошло месяца три с тех пор, как он увидел девушку впервые и, казалось бы, он мог давно с ней познакомиться, но… Всегда есть это подлое «но». Эдвард Каллен никогда не был обделен женским вниманием и сам мог сходу познакомиться с понравившейся женщиной, но не в этот раз. Эта девушка была настолько чарующе прекрасна и пленительна, что у него не хватало смелости подойти к ней и заговорить. Она была его мечтой. Никакая бывшая подружка, с которой он зашел на миллионы километров дальше, чем простое ее разглядывание, не была ему так интересна, по сравнению с этой девушкой. Пока он не знал ее имени, она была нереальна. Кто знает, может однажды он подойдет к ней, чтобы познакомиться, а она с тихим щелчком испарится, не оставив после себя и следа. Нет, он ни за что не спугнет эту фею, так поразившую его воображение.

Единственный раз Эдвард встретил ее за пределами ресторана. Он стоял в магазине возле кассы и ждал своей очереди, когда его кто-то толкнул в спину. От неожиданности мужчина выронил из рук стеклянную банку с консервированными персиками, и она разлетелась на множество мелких осколков. Ошеломленно вздохнув, он обернулся и… остолбенел.

Перед ним стояла его фея. Девушка была напугана, но вместо того, чтобы успокоить, Эдвард увлеченно рассматривал ее. Каштановые волосы мягкими завитками спадали на плечи, на щеках алел яркий румянец. У девушки были карие глаза. Наконец-то он разглядел их цвет. Ее губы были похожи на лепестки роз, и Эдвард представил, какими они были бы на вкус. И прежде чем он успел сказать хоть слово, его фея упорхнула в неизвестном направлении.

- Белла! Остановись! – крикнула ей вслед невысокого роста блондинка и побежала следом.

Значит, Белла. Прекрасное имя. Оно идеально подходило ей и так уютно перекатывалось на его языке, когда он произносил его.

«Белла», - шептали его губы сначала неуверенно, изучая это имя и словно пробуя его на вкус.

«Белла», – иногда говорил он во сне. Ему снилась его фея. Она была не менее прекрасна, чем в жизни и улыбалась ему открыто, без стеснения.

Теперь каждую субботу он приходил ради нее, играл только для нее. Ему неважна была реакция остальных. Ему было плевать, будут они слушать или нет. Эдварду было важно, лишь чтобы Белла его слушала и смотрела на него своими прекрасными глазами, в которых была жизнь. Она была важнее всего остального, она отодвинула всех женщин на второй план, став его наваждением и его проклятьем.

Белла… Его Белла. А его ли? Настанет ли когда-нибудь момент, когда он сможет назвать ее своей?

Эдвард старался реже думать об этом и гнал мысли прочь. Ведь она всего лишь незнакомка, которая неведомыми силами захватила его сердце в плен. Сердце, которое до нее не затронул еще никто…

В Сочельник Эдвард нервничал как никогда. Это была суббота, и он боялся, что Белла не придет. Ведь такие вечера люди проводят, как правило, с семьей или… с любимыми. Он зажмурился и с силой провел пальцами по волосам, взъерошивая их. Если Белла не придет, то… Первый субботний вечер без нее будет самым тяжелым за последний год.

Эдвард расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, чтобы было легче дышать, и вышел на сцену. Его глаза первым делом метнулись к заветному столику, и он еле сдержал улыбку. Белла была там и смотрела на сцену.

Кожей чувствуя ее взгляд, Эдвард сел за рояль и, когда его пальцы коснулись клавиш, он задумался о том, почему даже в Сочельник она здесь. С одной стороны он был до безумия рад ей и не представлял, как бы работал без присутствия своей феи, но с другой стороны это было грустно. Такая девушка не должна в праздник быть одна. Это неправильно.

«Может, я могу составить ей компанию?» - пронеслось у Эдварда в голове, впереди замаячил слабый огонек надежды. Да, после выступления он подойдет к ней и попробует завязать знакомство.

В этот вечер Эдвард снова играл только для Беллы, даря ей через музыку себя. Все только для нее. Искоса поглядывая на нее и видя явное удовольствие, написанное на лице, Эдвард чувствовал себя героем и самым счастливым.

Хоть он и ждал того момента, когда познакомится с ней, но играть для Беллы было наслаждением и он всегда с сожалением покидал сцену. Даже в этот день.

После выступления он завершил свои дела в ресторане по-возможности быстро и, выйдя в зал, огорченно застонал. Столик Беллы пустовал.

Эдвард, сердясь на самого себя, быстро застегнул пальто и вышел на улицу. Беллы нигде не было видно. Да даже при всем желании он не смог бы разглядеть ее за этой пеленой снега.

Мысленно ругая себя, Эдвард уныло побрел к своему дому и решил по дороге зайти в магазин за консервированными персиками - это единственное, что хоть как-то скрасило бы горечь от поражения. Хоть он и создавал впечатление чуть ли не сурового мужчины, но от этой детской слабости отделаться никак не мог.

Медленно бродя по пустующему магазину, Эдвард нашел отдел, в котором продается его любимое лакомство и увидел, как тонкая девичья рука схватила последнюю банку. Сжав зубы, он подошел к ней, надеясь, что там еще что-то осталось, и в этом момент девушка резко развернулась и, врезавшись в него, выронила банку, которая с грохотом разбилась.

Девушка ошеломленно ахнула и, подняв на нее взгляд, Эдвард удивился не меньше чем она. Перед ним стояла его фея. Белла. Она выглядела крайне изумленной, девушка не могла отвести взгляда от Эдварда, в то время как он мысленно благодарил всех богов, которые свели их в этот вечер вместе.

- Привет, – выдохнула Белла и через секунду прикрыла рот ладошкой.

- Привет, – радостно ответил Эдвард и почувствовал, как его губы растянулись в улыбке.

- Наверное, мы квиты, – пожав плечами, сказал он, указав на разбитую банку.

- В смысле? – она непонимающе нахмурилась и закусила губу. Очаровательна.

- Ну… ты тоже несколько недель назад лишила меня персиков.

- Так ты специально? – ошеломленно спросила она, а продавщица на кассе неодобрительно цокнула.

- Нет, конечно, нет, – Эдвард замотал головой из стороны в сторону и оглядел ее хрупкую фигурку, неуютно съежившуюся под его взглядом.

- Я… - неуверенно начал он. – Я тебя знаю. Ты - Белла.

Ее глаза удивленно распахнулись, но через секунду она тихо ответила.

- Я тебя тоже знаю… Эдвард.

Слышать свое имя, произнесенное ее голосом, было для него счастьем.

- Послушай, Белла, – со скромной улыбкой начал говорить он ничего не понимающей девушке. – Здесь неподалеку есть моя любимая кофейня, там подают великолепные персики. Может… сходим вместе?

Белла закусила губу и внимательно посмотрела на Эдварда. Он ощутил прилив неуверенности и уже успел подумать, что повел себя слишком самонадеянно, как она ослепительно улыбнулась.

- Конечно. Я с радостью пойду, Эдвард.

Чувствуя себя безмерно счастливым, Эдвард сидел в кофейне напротив Беллы и наслаждался ее обществом. Как оказалось, его фея прекрасная девушка, с которой он мог говорить на любые темы.

Она была великолепна, и он как завороженный слушал все, что она говорила, понимая, что сердце его не обмануло.

***

Услышав знакомую мелодию, Белла с улыбкой спустилась по лестнице на первый этаж и прошла в комнату, которую Эдвард специально выделил для своего рояля. Белла привалилась к косяку и счастливо улыбнулась.

Эдвард сидел на скамеечке перед инструментом и увлеченно играл, а рядом с ним сидел их четырехлетний сын Джаспер и заворожено смотрел на отцовские пальцы, извлекавшие эти чарующие звуки из рояля. Эдвард сам взялся обучать сына игре на рояле и, на его счастье, Джасперу передалась любовь к музыке по наследству от отца.

Белла обожала смотреть на то, как ее самые родные мужчины возятся вместе. Это наполняло ее сердце счастьем и любовью.

Миссис Каллен тихонько подошла к мужу и сыну и, погладив Джаспера по голове, положила руки на плечи мужа. Эдвард повернул голову и прижался в нежном поцелуе к ее ладони.

Хоть по части проявления чувств Эдвард был немногословен, Белла знала, что он любит ее. Она чувствовала это сердцем.

Она поцеловала мужа в макушку и, оставив их с Джаспером наедине, пошла в их с Эдвардом спальню, где на кровати уже лежало платье, приготовленное для сегодняшнего вечера. Эдвард играет в ресторане, а Белла обязательно будет там, чтобы послушать его музыку.

Изабелла Каллен никогда не нарушала традиций…

Источник: http://robsten.ru/forum/34-863-1