— Этот отель потрясающий, — воскликнула Белла, запечатлев поцелуй на щеке мужа. — Как ты нашёл это чудо?
— На Tripadvisor о нём были только положительные отзывы, — засмеялся Эдвард и помог жене выйти из машины.
— О Боже, ты забыл отцепить банку, — захихикала Белла, заглянув под днище старенького фургончика. — А я ещё думала, что это так грохочет всю дорогу.
— Ну и ладно, пускай весь мир знает, что мы теперь муж и жена, — улыбнулся Эдвард и закружил жену в объятиях.

Они поженились два дня назад и тут же отправились в свадебное путешествие, о котором давно мечтали. Вчерашние студенты колледжа, они не могли позволить себе тур в Европу или отпуск на Гавайях. Поэтому для отдыха они выбрали этот маленький уединённый семейный отель в лесах штата Вашингтон недалеко от национального парка Олимпик.

Хотя на дворе было лето, на улице к вечеру сильно похолодало. Но молодожёнов это ничуть не смутило. Тёплые вещи они предусмотрительно захватили с собой.

— Здесь так здорово, Эдвард, — продолжала восхищаться Белла, погладив толстую кору векового дерева, растущего возле парковки. — Идём скорее! — с нетерпением воскликнула она и, схватив мужа за руку, вприпрыжку побежала к зданию отеля.

Отель — невысокое здание из темного кирпича, покрытое живописным мхом, с такой же мохнатой крышей — словно сошёл со страниц старого романа. Воспитанная на романтической литературе, Белла обожала такие уютные, тёплые, как старый бабушкин плед, местечки, и Эдварду это было прекрасно известно. Глядя в счастливые глаза Беллы, он удовлетворённо подумал, что не ошибся с выбором.

— Идём, — улыбнулся Эдвард и, подхватив чемодан, поспешил за нетерпеливой женой. — Нас уже ждут. Я позвонил, что мы едем.

В холле их действительно ждали. Пара милых улыбчивых старичков, которые так приветливо встретили их, словно Белла с Эдвардом были их любимыми внуками, приехавшими погостить на уик-энд.

— Меня зовут Карлайл Каллен, — представился хоть и пожилой, но всё ещё очень красивый седой мужчина. — А это моя супруга Эсми.
Пожилая женщина с внешностью постаревшей Авы Гарднер тепло улыбнулась и произнесла:
— Добро пожаловать в наш отель!
***

— Этот отель достался Карлайлу от дяди, — сказала Эсми, вернувшись с кухни за стол. — Поначалу мы не хотели заниматься этим бизнесом. Я привыкла жить в большом городе, и это местечко показалось мне страшно скучным. Нам тогда было почти столько же лет, сколько вам. Мы только-только поженились и не готовы были запереться в глуши.

Эсми с любовью посмотрела на мужа, и тот нежно взял её руку в свою. Эдвард с Беллой переглянулись. Старички вели себя словно молодожёны, и это спустя столько лет совместной жизни. Большая редкость в современном, почти забывшем о романтике мире.

— Они такие милые, правда? — наклонилась к мужу Белла. — И до сих пор так любят друг друга.
— Вот так мы с тобой и будем выглядеть в старости, — с иронией подмигнул жене Эдвард.
— Мы вам не слишком досаждаем? — спросил Карлайл. — Быть может, вы хотели поужинать вдвоём, а мы пристаём к вам со своими стариковскими разговорами?
— Нет, нет, что вы! Вы совершенно нам не мешаете, — воскликнул Эдвард и сказал это абсолютно искренне.

Хотя они с Беллой и правда собирались устроить сегодня романтический ужин на двоих, хозяева оказались настолько приятными людьми, что прогонять их совершенно не хотелось. Эдварду всегда не хватало этих семейных посиделок — его родители погибли, когда ему было семнадцать, а с родственниками отношения у него сложились натянутые. Даже на свадьбе с его стороны были только друзья. Да и у Беллы с родными было не всё так лучезарно. Её отец и мать давно были в разводе, и мать, легкомысленная художница, порхала по миру в погоне за впечатлениями, а отец был женат вторым браком и весь был поглощён заботами о новой жене и долгожданном сыне.
О дочери оба они знали только то, что она счастлива, и этого для них было вполне достаточно.

Поэтому чета Калленов с их добродушной заботой лишь радовала молодожёнов теплом домашнего очага, которого сами они давно не знали.

— Сегодня вы наши единственные постояльцы, не так много туристов знают про наш отель, — улыбнулась Эсми. — Поэтому всё наше внимание обращено на вас, вы уж простите.
— Вам непременно нужно проехать с экскурсией по нашему национальному парку, — сказал Карлайл. — Я бы сам устроил вам прогулку, только вот годы уже не те. Но у меня на примете есть отличный проводник.

— Мы запланировали поход туда на завтра, — сказала Белла. — А сегодня мы хотели бы просто отдохнуть.
— Понимаю вас. Вы ведь полдня до нас добирались, — произнесла Эсми. — И как вы только нас нашли?
— Год назад у вас останавливался мой босс с женой, — сообщил Эдвард. — Он и кинул мне ссылку на вашу страничку на Tripadvisor.
— Всегда знал, что рекомендация — лучшая реклама, а все эти объявления в газетах — полная ерунда, — рассмеялся Карлайл.

— Благодарим вас за прекрасный ужин, — произнёс Эдвард, поднимаясь из-за стола. — Мы с Беллой пожалуй пойдём в номер. А завтра с новыми силами примемся за знакомство с вашими красотами.
— Замечательный план, — одобрила Эсми. — И у нас есть для вас подарок. Домашнее вино, — она поставила на стол бутылку из темного стекла. Этикетка на бутылке была подписана от руки. — Это вино делает семья моей подруги. Она каждый год присылает нам в подарок к Рождеству ящик лучшего красного вина из своих запасов. И мы дарим его нашим самым дорогим постояльцам.

— А вы нам с Эсми очень понравились, — сказал Карлайл. — Вы напомнили нам нас самих в молодости. Тогда нам казалось, что впереди у нас вся жизнь. А оказалось, что годы бегут так быстро…
— Не порти ребятам настроение, Карлайл, — рассмеялась Эсми. — Ведь у них всё действительно впереди.
***

Номер оказался таким же уютным, как и всё остальное в этом чудесном отеле.
Просторная комната, широкая мягкая постель и большая ванная, в которой можно было с удовольствием плескаться вдвоём, чем Белла с Эдвардом тут же и занялись.
Разгоряченные купанием, они, накинув пушистые тёплые халаты, перебрались в постель.

— Эдвард, вино! — вспомнила Белла и поставила на тумбочку возле кровати подаренную Эсми бутылку. — Давай выпьем за начало нашего свадебного путешествия?
— Ты что, забыла про Блэка? — вздохнул Эдвард, откупоривая бутылку отцовским швейцарским ножом, который он всегда носил с собой.
— Ох, точно, — тут же поникла Белла. — Ну ладно, мы и без вина отлично посидим!

— Не стесняйся, пей, — засмеялся Эдвард. — Тебе ни к чему соблюдать «сухой закон» вместе со мной.
— А может быть, маленький глоток тебе не повредит? — с надеждой посмотрела на него Белла.
— Разве что совсем маленький, — улыбнулся Эдвард, порабощённый щенячьим взглядом любимой жены.

Неделю назад они с Беллой поехали в гости к друзьям — Сэму и Эмили, которые владели приютом для диких животных. Хозяева с гордостью пригласили их посмотреть на «постояльцев», которых они подобрали в лесу больными или ранеными. Любимцем их был большой красавец волк по кличке Блэк, который попал к ним крохотным щенком и вёл себя как настоящая домашняя собака. Пока не увидел Эдварда и не набросился на него, как дикий зверь.

Инстинкты взыграли в нём так, что если бы Сэм его не оттащил, Эдвард Мэйсен вместо свадьбы угодил бы на собственные похороны. А так он отделался всего лишь десятком швов и курсом уколов, из-за которых ему строго-настрого запретили употреблять алкоголь.

Впрочем, Эдвард не особенно переживал из-за этого — спиртное он не любил и только обрадовался, что на мальчишнике у него будет правдоподобная причина не напиваться до беспамятства. Вот только сейчас ему было обидно — домашнее вино наверняка стоило того, чтобы его попробовать.

— За нас, — весело воскликнула Белла, протягивая ему бокал с парой алых капель на дне.
— Я убью этого волка, — мрачно произнёс Эдвард.
— Просто я ему очень понравилась, и он приревновал, — рассмеялась Белла, с наслаждением потягивая вино.
— Неудивительно. В тебя кто угодно влюбится с первого взгляда, — улыбнулся Эдвард.

— Главное, что в меня влюбился ты, — поцеловала мужа Белла. — А всё остальное не имеет значения. Как тебе вино?
— Эти две капли просто восхитительны, — ухмыльнулся Эдвард, которому удалось только намочить вином губы.
— Оно правда отличное, — сказала Белла, опустошив бокал и подлив себе ещё. — Очень необычный вкус. Ни разу не встречала такого букета.

— Не знал, что я женился на сомелье, — улыбнулся Эдвард и, приблизившись к Белле, нежно поцеловал её в шею, а потом в плечо и ниже. — Я с трудом дотерпел до вечера…
Белла тут же забыла обо всём и скользнула в объятия мужа.
Эдвард приглушил свет, и тела их переплелись на всю ночь.
***

Утро было замечательным. Солнечные лучи, пробившиеся сквозь полупрозрачные занавески, приятно щекотали лицо.
Эдвард перевернулся на бок и взглянул на жену.
Ему нравилось смотреть на спящую Беллу — на её по-детски приоткрытые губы и забавно сопящий маленький носик.
До встречи с ней он даже не подозревал, что способен испытывать такую нежность.

Обычно Эдвард старался не будить Беллу, пока та не проснётся сама. Но сегодня ему вдруг захотелось пошалить.
Предвкушая весёлую перепалку с бурным примирением, Эдвард запустил руку под тонкую маечку жены и принялся щекотать её. Белла заворочалась, не желая просыпаться, и Эдвард усилил натиск.

— Карлайл, перестань, — сонно пробормотала Белла, и Эдвард замер.
Карлайл? Она сказала «Карлайл»?
— Белла, — позвал жену Эдвард и поцеловал её в плечо. — Белла, просыпайся.

Глаза Беллы открылись и с изумлением окинули взглядом его лицо.
— Это ты? — проговорила она как будто даже с испугом.
— Конечно, это я, — рассмеялся Эдвард. — А ты ожидала увидеть в своей постели кого-то другого?
— Разумеется, нет, — изобразила улыбку Белла.

Ей отчего-то было совсем невесело, и Эдвард почувствовал тревогу. С его женой было что-то не так. С самого первого дня, как они встретились в колледже, он увидел в ней свою половинку. Она была как будто частью его самого. Именно поэтому он ощущал её счастье, волнение или боль, как свои. И сейчас Эдвард как будто разговаривал с чужим человеком.

— Мне просто приснился какой-то дурацкий сон, — уже с улыбкой проговорила Белла, обняв мужа. — А как тебе спалось, дорогой?
— Хорошо, дорогая, — ответил Эдвард с удивлением.
Белла поцеловала его и резво метнулась в ванную. А Эдвард похолодел. Его только что поцеловала чужая женщина.

Чужая женщина поцеловала его губами Беллы. Это было какое-то безумие. Эдвард снова опустил голову на подушку и закрыл глаза как можно плотнее. Он надеялся, что просто ещё не проснулся.
Ведь бывает иногда сон во сне — когда ты думаешь, что проснулся, а на самом деле продолжаешь спать и видишь сон о том, как проснулся.

— Вставай скорее, дорогой, мы опоздаем на завтрак, — услышал он голос Беллы, но вместо того чтобы подняться с кровати, только крепче зажмурился.
Он спит. Спит. Сейчас мир перестанет существовать, а потом он откроет глаза, и всё станет как прежде.
— Дорогой, ну же, идём! — воскликнула Белла. — Я так хочу кофе, просто умираю!
— Иди одна, дорогая, — откликнулся Эдвард. — Я скоро к тебе присоединюсь.

Белла улыбнулась, а Эдварду стало ещё больше не по себе.
Они никогда не звали друг друга этим старомодным словом «дорогая». Белла даже сказала однажды, что это страшно пошло и чопорно. А сейчас это слово сорвалось с её губ совершенно естественно. Да ещё и не один раз.

— Белла, ты не помнишь, когда Розали должна родить? — спросил Эдвард, когда жена подошла к тумбочке за сумочкой.
— М-м, нет, она мне не говорила, — ответила Белла. — Я спрошу у неё, когда увидимся, — и упорхнула из номера.

Эдвард бросился в ванную и в панике облил голову холодной водой.
Эта женщина, с которой он проснулся сегодня в одной постели, не была его женой. Теперь он знал это точно.
Их общая приятельница Розали Хейл и её муж Эмметт очень хотели ребёнка, но за три дня до свадьбы Эдварда и Беллы выяснилось, что Розали бесплодна. И Белла прекрасно знала об этом, так как сама утешала рыдающую подругу вместо того, чтобы примерять платье.

Чёрт. Чёрт. Чёрт.
Да что здесь происходит?! Эдвард всегда считал себя здравомыслящим человеком и во всякие потусторонние силы не верил. Но сейчас он явно столкнулся с чем-то, что выходило за рамки нормального человеческого опыта. И понятия не имел, что делать.

Собравшись с духом, Эдвард всё же решил пойти на завтрак: сидя в номере и вопрошая небо, за что ему всё это, он точно ни в чём не разберётся.
На всякий случай захватив со стола швейцарский нож, Эдвард вышел из номера.

У входа в столовую его встретил Карлайл.
— Доброе утро, Эдвард, — сказал он с улыбкой.
Он был так же приветлив, как вчера, но во взгляде его чувствовалась напряжённость.
— А где миссис Каллен? — спросил Эдвард. Её отсутствие вдруг показалось ему страшно подозрительным.
— Ей нездоровится, — с грустью сообщил Карлайл. — Сами понимаете, возраст.

Эдвард кивнул и прошёл к столу. Белла была уже там и с удовольствием ела омлет, который всегда не любила.
Еда отказывалась проталкиваться в горло, и Эдварду чудом удалось запихнуть в себя пару сосисок. Женщина рядом с ним очень старалась вести себя как Белла. Но ей это удавалось плохо.

— Что-то не так? — спросила Белла, отпив немного сока.
Она совершенно не чмокала во время еды. Притом что раньше страшно стеснялась этой вредной привычки, но никак не могла с ней справиться.
— Всё в порядке, — улыбнулся Эдвард. — Я в туалет. Сейчас вернусь.

Покинув столовую, он свернул в ближайший коридор и замер. Он сам не понимал, зачем ушёл, но участвовать в этом спектакле больше не мог.
Вот только что ему теперь делать? Звонить в 911? Но если он расскажет им о своих подозрениях, скоро окажется в психушке.
Раньше он бы и сам пожалуй счёл сумасшедшим человека, который стал бы утверждать, что его жену подменили или в неё что-то вселилось.

Значит, придётся как-то действовать самому. Но как? И что всё-таки случилось с Беллой? Раздвоение личности, которое не проявляло себя раньше? Сестра-близнец, с которой её разлучили в детстве? Клон? Пришелец? Демон?

Всё это было так дико, что Эдварду хотелось биться головой о стену до помрачения сознания.
И тут в тишине коридора он услышал стук. Звук шёл откуда-то снизу. Эдварду показалось, что стук доносится из трубы, уходящей из пола в потолок, и, подойдя, он убедился, что так и есть.
Кто-то в подвале бил по трубе, как будто пытаясь послать сигнал.

Озираясь по сторонам, Эдвард вышел из коридора и, ступая как можно тише, добрался до лестницы, ведущей в подвал. Со стороны столовой слышались звуки весёлого смеха — фальшивой Белле явно было комфортно в компании Карлайла.
Дверь в подвал была закрыта, но Эдвард нашёл выход: отцовский нож в очередной раз пришёл ему на помощь. Замок оказался старым и слабым, после нескольких несложных манипуляций ему удалось открыть дверь и забраться внутрь.

В подвале не было света, но включить его Эдвард не решился. Переступая через горы хлама, он добрался туда, откуда слышался монотонный дребезжащий звук, и замер.

В подвале, прикованная цепью к трубе, сидела Эсми Каллен и горько плакала, закрыв лицо свободной рукой.
***

— Миссис Каллен! — бросился к ней Эдвард.
Вот значит, как ей сегодня нездоровится? Да как посмел Карлайл сделать такое с собственной женой!
— Эдвард! — вскрикнула Эсми, и лицо её озарила улыбка. — Эдвард!
— Сейчас я вам помогу, — воскликнул Эдвард и, когда женщина прикоснулась к его руке, вдруг оторопел.
Он узнал это прикосновение.

— Эдвард… — прошептала пожилая женщина и уронила голову ему на плечо, а Эдвард в ужасе произнёс:
— Белла?
Она подняла голову. Её глаза — чужие глаза — смотрели на него тем самым, родным, взглядом. В этом теле была его жена. Никаких сомнений.

— Эдвард, — тихо проговорила она, коснувшись дрожащей старческой рукой его лица. — Как ты понял, что это я?
— Я всегда тебя узнаю, — сказал Эдвард.
Он сам не знал, как догадался, что это она. Наверное, их души действительно были одним целым.

— Что с тобой произошло? — спросил Эдвард, пытаясь освободить её, но цепь, которой Белла-Эсми была прикована, ему не поддалась.
— Я сама не знаю. Я проснулась утром в постели с Карлайлом в этом… в этом теле, — всхлипнула Белла. — Кажется, Карлайл сам был в шоке от этого. Он ничего не сказал мне и сразу потащил в подвал. А ты понимаешь, что происходит?

— В твоём теле поселилась чужая душа, — ответил Эдвард. — И я предполагаю, что это душа Эсми.
— Ты правильно предполагаешь, — послышался голос Беллы сзади, и Эдвард повернулся.
Белла была не одна. Рядом с ней стоял Карлайл, и в руке у него был пистолет.

— Не волнуйтесь. Я не собираюсь стрелять, — сказал он всё так же приветливо, как и прежде. — Это просто предосторожность. Ведь вы вряд ли очень рады нас сейчас видеть.
— Что вы сделали с Беллой? — спросил Эдвард, с трудом подавив в себе желание наброситься на этих сумасшедших.
— Я поменял её и Эсми телами, — спокойно ответил Карлайл. — А сам должен был занять твоё. Но что-то пошло не так. И я пока не понял, что. Но непременно пойму.

— Вы инопланетяне или демоны? Кто вы такие? — осведомился Эдвард, взяв за руку жену.
Та была совершенно растеряна.
— Мы колдуны, — сказал Карлайл. — Не злые. Хотя вам сейчас так, наверное, не кажется.
Колдуны? Настоящие колдуны? Всё это звучало как бред. Но рыдающая Белла в теле Эсми и стоящая рядом с Карлайлом Эсми в теле Беллы доказывали, что бред этот был страшной правдой.

— Ты, наверное, не пил вино, да? — догадалась Эсми-Белла. — Оно тебе не понравилось? Я ведь говорила, Карлайл, что однажды нам попадётся трезвенник.
— Ты всегда права, дорогая, — вздохнул Карлайл. — Значит, ты не пил вино, Эдвард. Очень жаль. Ты всё усложнил.

— Усложнил? Верните Белле тело! — гневно потребовал Эдвард.
— Прости, Эдвард, но это невозможно, — сказал Карлайл. — Вы с Беллой действительно понравились нам…
— Мы или наши тела? — зло посмотрел на него Эдвард.
— И то, и другое, — рассмеялся Карлайл. — Мы не злодеи, Эдвард. Мы такие же влюблённые, как вы.

— Если вы не злодеи, верните Белле её тело!
Эдвард готов был вцепиться в горло этому чудовищу с лицом доброго дедушки и сдерживался только, чтобы не нарваться на пулю.
— Я же сказал, что не могу, — сказал Карлайл как будто даже с искренним сожалением.
— Почему?
— Заклятье закрепило душу Эсми в теле Беллы на пятьдесят лет, — ответил колдун. — Если бы можно было покидать тела раньше, думаешь, мы стали бы ждать, пока наши новые тела так состарятся?

— Так вы не в первый раз уже делаете это? — догадался с ужасом Эдвард.
— Не первый и даже не десятый, — кивнул Карлайл и посмотрел ему в глаза.
В этих глазах Эдвард увидел душу настолько древнюю, что его собственная душа едва не покинула тело без всякого зелья. Это существо давно уже перестало быть человеком.

— Да, нам очень много лет или даже вернее столетий, — проговорил Карлайл. — Мы с Эсми жили в Европе во время эпидемии чумы. Хотя о нашем браке договорились семьи, мы полюбили друг друга и были очень счастливы, пока чума не затронула и наш дом. У нас было двое детей. Младший умер быстро, а старший ещё боролся с болезнью. И мы обратились за спасением к старому колдуну по имени Аро. Он и его жена Сульпиция согласились помочь нам в обмен на любую плату, какую они попросят. Они излечили нашего сына и дали нам выпить вина, после которого мы оказались в их телах, а они в наших. Они уехали из города с нашим сыном, бросив нас в телах больных стариков. Но они оставили нам подарок — рецепт зелья, которое позволяет исторгнуть душу из тела и закрепить в нём чужую. И мы воспользовались их даром. Мы очень хотели жить.

— Эпидемия чумы была семьсот лет назад, — сказал Эдвард. — Судя по всему, вам понравилось менять тела.
— Мало кто отказался бы от такой возможности, — кивнул Карлайл, ласково коснувшись руки жены. — Прожить вместе с любимым человеком несколько жизней. Заключая брак, мы клянёмся любить друг друга, пока смерть не разлучит нас. Но если можно обмануть смерть и любить вечно, кто откажется от этого шанса. Только безумец.

— Честный человек никогда не пойдёт на такое! — воскликнул Эдвард.
— Ты очень юн, Эдвард, — горько улыбнулся Карлайл. — Честность — всего лишь абстракция, когда речь идёт о любви и о вечности.
— Вы действительно не можете вернуть Белле тело? — спросил упавшим голосом Эдвард.

— Действительно, — кивнула Эсми-Белла. — Нам правда жаль. Мы надеялись исчезнуть и объяснить всё в письме. А сейчас, глядя на вас и разговаривая с вами, я уже жалею о том, что мы сделали. Вы хорошие люди. Но ничего исправить нельзя.
На лице её и правда было неподдельное горе. Да и Карлайл сейчас весёлым не выглядел.

— Если вы не можете вернуть всё назад, доведите дело до конца, — решительно произнёс Эдвард. — Я готов отдать вам своё тело.
Сказав это, Эдвард почувствовал, как узловатые старческие руки со знакомой нежностью обняли его шею:
— Не надо, Эдвард. Если ничего не исправить, я не хочу, чтобы ты страдал из-за меня. Ты не виноват. Я сама захотела выпить это вино.

— Дело не только в этом. Я просто не хочу пережить тебя, Белла, — тихо произнёс Эдвард, накрыв руку жены своей. — Если мы найдем выход, то сделаем это вместе.
— Вы действительно любите друг друга, — сказал Карлайл. — Дорогая, принеси вина. Не будем тянуть с этим неприятным делом.

Эсми-Белла вернулась через несколько минут с полным бокалом алого, как кровь, вина и передала его Эдварду дрожащей рукой. В её запорошенных песками времени глазах он ясно прочитал чувство вины за содеянное.
Ей не нравилось быть чудовищем. Но вечная жизнь стала их наркотиком.

— Не надо этого делать, Эдвард, — прошептала Белла в теле Эсми, удерживая его всем своим слабым телом. — Ты не обязан.
— Всё будет хорошо, Белла, — уверенно сказал он и залпом осушил бокал.

Видимо, зелья в нём оказалось больше, чем в бокале Беллы этой ночью, потому что подействовало оно мгновенно. Тьма обрушилась на Эдварда чугунным молотом. В один миг он просто перестал существовать. Исчез из мира живых. Все пять чувств одновременно покинули его тело.
Эдвард Мэйсен умер и болтался в пустоте бесконечно долго, пока мир опять не рухнул ему на голову.

Вернувшись к жизни, Эдвард открыл глаза и, шатаясь, поднялся на ноги. Он был в том же подвале. Но в чужом теле.
Старческая немощь раздавила его — тяжело было стоять, смотреть и даже просто дышать.
Жить Карлайлу Каллену оставалось недолго. Теперь Эдвард прочувствовал это в полной мере.
Из такого тела он и сам захотел бы сбежать.

Он посмотрел на покрытые старческими пятнами скрюченные пальцы и сжал кулаки до боли в разрушенных временем суставах. Это было худшее, что могло с ним случиться.
Но сдавленные рыдания Беллы тут же заставили его забыть о собственных страданиях.
— Они уехали, Эдвард, пока ты лежал без сознания, — сказала она, собравшись с силами. — И бросили нас здесь.
— Сейчас я освобожу тебя, — пообещал Эдвард и пошёл искать инструменты.

Через десять минут они были уже на улице.
Их старого фургончика на стоянке не было, зато возле дома стоял хозяйский «Вольво» — недостаточная плата за украденную жизнь.

Молодожёны Белла и Эдвард Мэйсены продолжили свадебное путешествие, а старики Эсми и Карлайл Каллены остались доживать свой недолгий век.

— Наши родственники поймут, что с нами что-то не так, — сказал Эдвард.
— Наши родственники не очень-то хорошо нас знают, — печально возразила Белла. — А с друзьями можно просто перестать общаться. Они уже не первый раз похищают чужие тела и знают, как действовать.

— Ты права, — кивнул Эдвард. — Но что нам делать? Обращаться в полицию бесполезно. Нам никто не поверит!
— Просто пойдем в дом, Эдвард, — тихо сказала Белла. — Мне холодно.

Вернувшись в дом, они встретили возле гостиничной стойки девушку, которую несколько раз видели мельком в кухне и столовой.
Наверняка она была не в курсе, что работала на древних колдунов-похитителей тел.
— Постояльцы уехали, сказали, что у них изменились планы, — сообщила девушка. — Но оставили вам письмо и подарок.
— Спасибо, — улыбнулась Белла, принимая пакет у неё из рук.

Посылку они развернули в холле. В ней была небольшая бутылочка с зелёным жидким содержимым и письмо, написанное красивым витиеватым почерком.

«Мы не можем вернуть вам тела. Но можем сделать вам такой же подарок, какой сделали нам Аро и Сульпиция. Достаточно развести в бокале всего одну чайную ложку. Пить должны те, чьи тела вы выберете в качестве сосудов. Вам самим пить ничего не нужно. Заклинание на обороте. Прочитав его, вы сможете переместиться в подготовленные тела. Простите нас. Мы не злодеи. Мы просто считаем, что настоящая любовь должна жить вечно. И ваша любовь этого достойна».

Эдвард с Беллой переглянулись и с отвращением посмотрели на склянку с зельем.
— Мы ведь не станем делать этого? — повернулась к мужу Белла.
— Конечно, нет, — ответил тот, поцеловав её в холодные чужие губы. — Надеюсь, Блэк всё-таки заразил меня бешенством, и этот гад в моём теле умрёт мучительной смертью.

Белла грустно улыбнулась его не смешной шутке, и в этот момент до них донёсся звон колокольчика. В отель прибыли новые постояльцы.
— Я их встречу, — проговорила Белла. — Раз уж теперь это наш отель.
— Да, наш, — сказал Эдвард.
Больше говорить ему не хотелось. Он ненавидел всей душой свой скрипучий старческий голос.

Белла вышла из комнаты, а Эдвард взял со стола бутылку с зельем.
Сначала он хотел разбить её, но потом подумал, что уничтожить этот чудовищный дар древних колдунов они всегда успеют.
Убрав зелье вместе с письмом в ящик стола, Эдвард закрыл его на ключ и вышел на ресепшн.

Жизнь так или иначе продолжалась. И у них ещё было время, чтобы найти другой выход.