НАСТОЯТЕЛЬНО РЕКОМЕНДУЮ ПРОСЛУШИВАТЬ ПОДОБРАННУЮ
К ГЛАВЕ МУЗЫКУ С YOUTUBE ДО ИЛИ ВО ВРЕМЯ ЧТЕНИЯ!
Кто-то где-то проводит черту,
Пытаясь прорваться за край,
Кто-то топчет ногами мир,
Наступая на чей-то рай...
Кто-то слезы роняет с дождем,
Для кого-то они лишь вода,
Кто-то бережно дарит мечту,
А кому-то она не нужна...
Кто-то верит, что видел смерть,
А кто-то ею и был...
Для кого-то и вечность – не срок,
Ну а кто-то про все позабыл...
Кто-то думал, что знает маршрут,
Но забрел в незнакомый тупик...
Кто-то тихо шептал о любви,
Чей-то голос сорвался на крик...
Кто-то в жизни привык играть,
Кто-то в играх пытается жить...
Кто-то только открыл глаза,
А кому-то пора уходить...
Пытаясь прорваться за край,
Кто-то топчет ногами мир,
Наступая на чей-то рай...
Кто-то слезы роняет с дождем,
Для кого-то они лишь вода,
Кто-то бережно дарит мечту,
А кому-то она не нужна...
Кто-то верит, что видел смерть,
А кто-то ею и был...
Для кого-то и вечность – не срок,
Ну а кто-то про все позабыл...
Кто-то думал, что знает маршрут,
Но забрел в незнакомый тупик...
Кто-то тихо шептал о любви,
Чей-то голос сорвался на крик...
Кто-то в жизни привык играть,
Кто-то в играх пытается жить...
Кто-то только открыл глаза,
А кому-то пора уходить...
POV Белла
Вплетаясь в волосы, ветер нещадно трепал их и бил меня по лицу так, что перехватывало дыхание, но я упрямо продолжала идти к серому зданию с развевающимся национальным флагом, опустив голову вниз и обхватив себя руками. Наконец, оказавшись внутри, я пригладила спутанные волосы покрасневшими от холода руками и нерешительно направилась к широкой лестнице из черного мрамора.
- Вы к кому, мисс? – окликнул меня высокий молодой человек в черном костюме, идеально сидящем на его худощавой фигуре.
- К мистеру Каллену, – ответила я, замерев на нижней ступеньке.
- Вам назначено? – сведя у переносицы брови, поинтересовался он.
- Да, наверное, то есть мы с ним договорились по телефону, и… - невнятно пробормотала я, непроизвольно втянув голову в плечи под суровым взглядом парня.
- Можно Ваши документы? – кажется, мой помятый вид совершенно не внушал ему доверия.
И я вовсе не была уверена в том, что он имеет право спрашивать мой паспорт, но, не желая с ним пререкаться, достала из сумочки документы и протянула ему.
- Да, мистер Каллен предупреждал о Вас, - возвращая мне паспорт, кивнул молодой человек, нацепив на лицо дежурную улыбку. – Вам на второй этаж, крайняя дверь по коридору, направо. Там будет табличка, так что не ошибетесь.
- Спасибо, - поблагодарила я и продолжила подниматься вверх по лестнице.
Открыв нужную дверь, я оказалась в просторной приемной. Секретаря не было на месте, поэтому, робко постучав в массивную дверь и так и не дождавшись ответа, я надавила на золоченую ручку и вошла в кабинет окружного прокурора. Внутри царил полумрак, пропитанный ароматом табака, кофе и терпких мужских духов. От этой специфической смеси запахов у меня закружилась голова, хотя, возможно, дело было в том, что я ничего не ела со вчерашнего дня. Резко вспыхнувший яркий свет заставил меня зажмуриться, прикрыв глаза ладонью, и сделать шаг назад.
- Мы же договаривались на три, - хрипло проворчал Каллен, но тут же удивленно добавил: - Ах ты черт, уже начало четвертого?! Прости, Изабелла, кажется, я задремал.
- Белла, - машинально поправила его я, оглядываясь по сторонам.
- Ну да, конечно, Белла, - кривовато улыбнулся Эммет, проводя рукой по помятому лицу с многодневной щетиной и отпечатком кольца на левой щеке.
В со вкусом обставленном кабинете сейчас царил бардак: по всему полу были разбросаны пухлые картонные папки с какими-то документами, на захламленном столе возвышалась стопка бумаг, грозившая вот-вот развалиться, но спасало то, что сбоку ее подпирал термос и чашка с недопитым кофе, из которой торчали сигарные окурки, уже не помещавшиеся в переполненную пепельницу из слоновой кости.
Да и сам окружной прокурор мало чем походил на лощеного парня, смотревшего на меня с фотографии в резной рамке, висевшей за его спиной. На ней он стоял рядом с шикарной блондинкой и держал на руках двух мальчишек лет пяти, корчащих забавные рожицы в объектив фотокамеры. Даже в окружении своих близких Эммет цинично улыбался и смотрел на мир глазами человека, прекрасно осознающего, какая власть находится у него в руках, и откровенно наслаждающегося ею.
Сейчас же глаза Каллена покраснели и слегка припухли, и казалось, будто он недавно плакал, что совсем уж никак не вязалось с парнем на фотографии, так что я поспешила списать это на накопившуюся усталость и недосып.
Эммет был одет в помятую рубашку с оторванной верхней пуговицей и коричневым пятном от кофе на груди. Он пытался торопливыми движениями заправить ее в брюки, буквально молившие своим видом о том, чтобы их выстирали и отутюжили.
- Всю неделю не был дома, - словно оправдываясь, пояснил Каллен, натягивая на себя пиджак, до этого момента болтавшийся на спинке кресла, - с того самого дня, и… - он резко замолчал, бессмысленно оглядываясь по сторонам. – Да и секретарша все время мельтешила тут, то еду какую-то в меня затолкать пыталась, то домой выпроводить, вот я ее и отправил в отпуск, так что… Суетливыми движениями Эммет смел в мусорку пепельницу и чашку, отчего стопка бумаг на его столе накренилась и разлетелась по всему кабинету. Посмотрев себе под ноги, Каллен замер и обессиленно опустился в кресло.
- Белла, то, о чем ты просила меня по телефону, - устало начал он, - невозможно. Свидания с ним запрещены, так что это противозаконно, понимаешь?
- Я должна увидеть его, посмотреть ему в глаза! – на одном дыхании выпалила я, умоляюще сложив руки на груди.
- Ты предлагаешь мне нарушить закон? – нарочито строгим тоном спросил Эммет.
- Кажется, ты его уже нарушил? – нахмурилась я, кинув выразительный взгляд на руки Каллена – костяшки его пальцев были разбиты в кровь. – Избиение заключенных может стоить тебе поста окружного прокурора.
- В тот момент меня меньше всего заботила моя карьера, - поморщился он и после довольно продолжительной паузы добавил: – Хорошо, поехали. Думаю, ты имеешь на это моральное право.
Убийцы. Почему-то мне всегда казалось, что это обязательно должны быть какие-то монстры, вроде Райли или даже хуже. Мне никогда не приходило в голову, что убийцей может быть обычный человек, который кого-то любит, с кем-то дружит, о чем-то мечтает, и вовсе не обязательно его мечты связаны с желанием причинить кому-то боль, они могут быть такими же обычными, как и у любого другого человека. Этих людей тоже может кто-то любить всем сердцем, уважать, восхищаться ими, называя своим сыном, братом, лучшим другом и даже любимым… Возможно, убийца живет совсем ряд с вами. Вы каждый день встречаете его, смотрите ему в глаза, приветливо улыбаетесь и получаете в ответ такую же искреннюю улыбку. И даже в самом страшном сне вам не приснится, что этот милый во всех отношениях человек когда-то переступил кровавую черту или только собирается ее переступить. Вероятно, вы никогда так и не узнаете об этом. Со мной вышло иначе: Я УЗНАЛА.
Было что-то странно знакомое в старенькой красной машине, на которой скрылся убийца. Эта мысль тревожной тенью блуждала на краю затуманенного горем сознания, и я никак не могла ухватиться за нее, но чувствовала, что это что-то очень важное. А потом я просто вспомнила. Так резко и неожиданно, словно кто-то щелкнул выключателем в моей голове, высвечивая яркую картинку из прошлого: Джейкоб показывает мне старенький Форд ржаво-красного цвета, который нашел чуть ли не на свалке прямо вот так, с выцветшими, погнутыми номерами, по которым он выяснил, что машина принадлежала одинокому старику, умершему пару месяцев назад. Джейк усердно ремонтировал автомобиль несколько недель кряду, получая от этого огромное удовольствие, хотя необходимости в средстве передвижения у него не было: он всегда ездил на служебной машине.
Каково это, понять, что твой единственный друг – убийца? Потрясение обжигающей волной накрывает с головой, внутри тебя вспыхивает разрушительная боль, сметающая все на своем пути, ломающая тебя и рвущая на части все, во что верил. Ты словно срываешься с высокого обрыва и мучительно медленно падаешь в бесконечно темную пропасть…
Глядя на Джейкоба через зеркало в комнате для допросов, я вновь почувствовала горячую удушливую волну, внезапно накрывшую меня, я снова балансировала на самом краю. Прислонившись лбом к холодному стеклу, я со свистом втянула в себя воздух, однако стало лишь хуже: в глазах потемнело, земля качнулась под ногами, но чья-то тяжелая ладонь легла на мое плечо и легонько сжала его, возвращая меня к действительности.
- Может, не стоит? – заглядывая мне в глаза, с нажимом спросил Эммет.
- Нет, мне это нужно, - тяжело дыша, словно утопающий, которого только что вытащили из-под толщи воды, упрямо покачала головой я.
- Тогда вперед, у тебя не больше десяти минут, - указав подбородком в сторону Блэка, поторопил меня Каллен.
Прежде чем войти в комнату для допросов, я еще раз взглянула на Джейка, который сидел за столом, сложив руки в замок и опустив на них голову - в его позе читалась некая обреченность, будто у зверя, заточенного в тесную клетку. Я торопливо открыла разделявшую нас дверь – петли противно скрипнули, отчего Джейкоб резко выпрямил спину, но посмотрел на меня лишь тогда, когда я неловко опустилась на стул напротив него.
- Мне не сказали, кто ко мне пришел, но я почему-то был уверен, что это ты, - чуть улыбнувшись, медленно произнес Джейк.
До этой минуты мне казалось, что после того, как я узнала, что собой представляет мой друг, он перестанет быть тем самым парнем, который два года назад не дал мне сойти с ума, который все это время был рядом и успел стать для меня по-настоящему близким человеком. Я была готова увидеть на его лице злобную усмешку, дьявольский блеск в глазах – что угодно, но передо мной сидел все тот же Джейкоб с глазами цвета крепкого кофе, которые светились добротой, даже когда он сердитым тоном поучал меня, с озорной и какой-то ребяческой улыбкой и ямочкой на правой щеке. Даже сейчас, когда стараниями Эммета лицо Джейка было разбито в кровь, он меньше всего походил на хладнокровного убийцу. Как такое возможно?
- Привет, - окончательно растерявшись, глупо пробормотала я.
Блэк улыбнулся еще шире, отчего ранка на его губе разошлась, и выступило несколько капелек крови.
- Времени у нас мало, так что часть с приветствиями можно пропустить. Я же вижу, как тебе тяжело в моем обществе, переходи сразу к делу, Белла, - в голосе парня явственно слышались нотки безысходной горечи.
- Я хотела задать тебе лишь один вопрос: зачем? – свистящим шепотом проговорила я, непроизвольно сжав руки в кулаки так, что ногти больно впились в кожу ладоней.
- Для тебя это так важно?
- Хочу попытаться понять, кто ты на самом деле, - я старалась говорить ровно, даже равнодушно, но мой голос предательски дрожал и готов был сорваться в любую минуту. – Неужели я могла настолько в тебе ошибаться?
- Я такой, какой есть, Белла, и всегда им был, - твердо произнес Джейкоб, положив перед собой на стол руки, раскрытыми ладонями кверху. – Я никогда не играл и не притворялся перед тобой, на этот счет можешь быть спокойна. Что же касается причин… - сделав небольшую паузу, Блэк перевернул ладони и сжал их в кулаки, - то все достаточно просто… и сложно одновременно, но я постараюсь объяснить, если для тебя это так важно.
Джейк выразительно посмотрел на меня, ожидая ответа, но я, судорожно вздохнув, лишь коротко кивнула.
- Не мне говорить тебе о том, что собой представлял Бирс. Такому извращенцу и психу я не доверил бы даже рыбок в аквариуме, не то что ребенка. Убить Райли – это был единственный доступный мне способ оградить Брендана от него и дать тебе хотя бы шанс вернуть мальчика себе. Я следил за твоим бывшим мужем несколько месяцев и честно пытался «нарыть» хоть что-то, что могло бы засадить его за решетку. Но он оказался «чист», - Джейк разочарованно вздохнул и развел руками. – Несмотря на свои садистские наклонности, бандитом он не был, и его бизнес не имел ничего общего с криминалом. За то время, что я наблюдал за Бирсом, мне удалось несколько раз увидеть рядом с ним Брендана. Я стоял в нескольких метрах от них и не мог не заметить, как сильно мальчик боится отца, как в его присутствии сжимается в комок, словно пытаясь стать меньше и незаметнее. я видел, как грубо Райли дергает мальчика за руку, усаживая его в машину, будто он тряпичная кукла, но малыш не кричит, не плачет, а лишь крепко-крепко зажмуривается, - Джейкоб на минуту замолчал, собираясь с мыслями, и нервно поерзал на стуле. - Я ничего тебе не говорил… что бы это изменило? Ты все равно не смогла бы ничего сделать. А я смог.
- Хорошо, я могу понять, почему ты убил Райли, - тяжело дыша, словно после долго бега, выдавила я, - но Эдвард… за что? Зачем?!
Как бы мне не хотелось признаваться в этом даже самой себе, но я была почти благодарна Джейку за избавление от Бирса, однако вместе с тем я ненавидела его за то, что он сделал с Эдвардом. Эти два противоречивых чувства раздирали на части так, словно внутри меня стремительно раскручивался тугой клубок колючей проволоки.
- Возникнув из ниоткуда, Каллен решил оставить Брендана себе, словно бездомного котенка, подобранного на улице, тем самым лишив тебя шанса вернуть себе сына! – чуть повысив голос, на одном дыхании выпалил Блэк.
- Не правда! Ты ничего не знаешь! Он хотел помочь мне! – подброшенная волной ярости и отчаяния, я вскочила со стула и со всей силой ударила ладонью по ледяной поверхности стола. Внезапная пульсирующая боль, пронзившая руку от кончиков палец до плеча, подействовала отрезвляюще: снова опустившись на стул, я обхватила себя руками, пытаясь унять бивший меня озноб.
- В тот вечер, когда Каллен вышвырнул тебя из своей квартиры, не дав возможности все объяснить, мне так не показалось, - сдвинув у переносицы брови, возразил Джейкоб.
- Все изменилось, - устало покачало головой я. – Мы с Эдвардом снова встретились и поговорили. Он обещал мне помочь вернуть Брендана.
- И ты так легко поверила ему? – усмехнулся Джейкоб.
- Ему незачем мне лгать, - упрямо ответила я.
- То, что тебе не известны возможные мотивы, не значит, что их нет, - философски заметил Блэк, откинувшись на спинку стула.
- Ты всегда и на все смотрел глазами полицейского.
- Я вырос в семье копов, так что это сильнее меня, - не стал спорить со мной он. – Но если я ошибся насчет Каллена, то мне искренне жаль, что все так вышло. – Джейк ненадолго замолчал, и впервые за время нашего разговора я заметила в его глазах растерянность и неуверенность. – Однако ни о Бирсе, ни о других я не жалею, потому что…
- О других? – оборвав Джейкоба на полуслове, переспросила я.
- Я не хотел тебе говорить, но ты все равно узнаешь, - сделав короткий, глубокий вдох, будто решившись на что-то, ответил Блэк, облокотившись на стол и склонившись ко мне. – До Бирса было еще два ублюдка с огромными «послужными списками». Мы с ребятами из участка долго пытались «прищучить» их, но власть и деньги порой творят истинные чудеса, Белла, так что в конечном счете у нас ничего не вышло. Все знали, что они собой представляют, но доказательств, достаточных для суда, не было. Сначала я убил одного, а через несколько месяцев - другого. Возможно, после этого мир и не стал намного чище и добрее, но двумя ублюдками в нем стало меньше. Только не думай, будто я получаю от этого удовольствие. Я предпочел бы, чтобы они гнили в тюрьме, потому что смерть – это слишком простое наказание для них.
- С чего ты взял, что можешь решать, кому жить, а кому нет?! – пытаясь уложить все это в своей голове, выдавила я. – Ты не Бог!
- Бог? – презрительно скривившись, переспросил Джейк. – Я не верю в Бога, Белла. Если Он все же существует, то где Он был, когда Бирс столько времени измывался над тобой и Бренданом? Где Он был, когда какой-то обдолбанный наркоман убил моего напарника, который всего за месяц до этого впервые стал отцом? Как Он допускает, чтобы такое количество мразей спокойно ходило по земле и творило все, что им заблагорассудится? Мне легче думать, что Его не существует, чем то, что Он просто спокойно наблюдает за всем этим со своих гребаных небес!
Джейкоб замолчал и легонько дотронулся до моей ладони, лежавшей на столе, но тут же, словно одумавшись, отдернул свою руку. Даже во время пламенной речи Блэка, я не видела в его глазах злобы или ненависти, в них стояла такая невыразимая тоска и горечь, что острая игла жалости больно кольнула мне сердце, еще минуту назад бешено колотившееся в приступе гнева и возмущения. Наверное, мне следовала что-то ответить Джейкобу, как-то возразить, но сейчас я не была способна связать и двух слов.
- Тебе пора уходить, - тихо произнес он, когда в дверь резко постучали. – Прощай, Белла…
- Прощай, - осипшим голосом пробормотала я, поднимаясь со стула и на негнущихся ногах направляясь к выходу.
Оказавшись в коридоре, я обессиленно прислонилась к шершавой стене и закрыла глаза. Внутри меня царила полная разруха и хаос. А еще мне было мучительно больно. Боль рождалась где-то внутри меня и быстро растекалась по венам подобно яду, отравляющему кровь. Я уже столько раз в жизни испытывала тягостное разочарование и теряла самое дорогое, но так и не смогла привыкнуть к этому.
- Я же говорил, что тебе лучше не встречаться с ним, - чуть хрипловатый баритон Эммета, раздавшийся над самым ухом, заставил меня попытаться собрать себя по кусочкам и открыть глаза.
- Все хорошо, - видимо, не слишком убедительно солгала я, потому что в ответ на мои слова Каллен хмыкнул и покачал головой. – Отвезешь меня в больницу?
На какое-то мгновение взгляд Эммета стал внимательным, даже цепким, но парень тут же коротко кивнул и протянул мне мою потертую кожаную куртку.
***
Я сидела на жутко неудобном диване в больничном коридоре, успевшем за последнюю неделю стать мне родным, и пыталась сдержать рвущиеся из груди рыдания. До сегодняшнего разговора с Джейком мне ошибочно казалось, что слез больше не осталось: я выплакала их все еще в первый день, когда безостановочно рыдала, зажав себе рот руками и забившись в какой-то дальний угол, подальше от глаз родителей Эдварда, боясь, что те набросятся на меня с обвинениями и в какой-то степени, будут правы.
Но я совершенно напрасно опасалась этого, Карлайл и Эсми Каллен, казалось, смотрели сквозь меня, словно я пустое место. Несколько раз случайно столкнувшись с ними в больничном коридоре, я ловила на себе их презрительные взгляды, открыто говорившие о том, что связываться со мной они считают ниже своего достоинства.
Были моменты, когда, вжавшись в диван, я могла украдкой наблюдать за этими людьми с идеально прямыми осанками, чей сын сейчас боролся за свою жизнь в реанимационном боксе, но так и не смогла прочесть на лицах мистера и миссис Каллен хоть какие-то эмоции, невозможно было понять, что они чувствуют, о чем думают… Карлайл с Эсми внушали мне непреодолимый страх и желание сбежать отсюда, но страх оказаться в своей пустой квартире в плену гнетущего одиночества и запредельной тишины, был куда сильнее. Здесь, в клинике, среди вечно спешащего по делам медицинского персонала я знала, что Эдвард совсем рядом, и становилось легче дышать. Всю неделю я бесцельно бродила по коридорам клиники, подглядывая за чужими жизнями, лишь бы заполнить хоть чем-то пустоту внутри себя, ненадолго отвлечься от мыслей о собственном будущем, спрятанном за густой пеленой неизвестности и неопределенности. Таким образом создавалась иллюзия того, что одиночество понемногу отступает.
Однако после разговора с Джейком бетонная плита снова легла на мою грудь, и хоть я и делала глубокие вдохи, мне все равно казалось, что кислорода отчаянно не хватает. Из горла вырвался то ли стон, то ли всхлип, и, закрыв лицо руками, я, наконец, дала волю обжигающим глаза слезам, которые горячими солеными ручейками заструились по щекам.
Не знаю, как долго я плакала, не замечая ничего и никого вокруг, пока вдруг не почувствовала, как что-то теплое легонько коснулось моей коленки. Вздрогнув от неожиданности, я замерла, сердце бешено забилось в груди, словно предчувствуя что-то удивительное. Я убрала от лица руки и подняла глаза, тут же встретившись взглядом с внимательными глазенками цвета молочного шоколада – передо мной стоял Брендан!
Мне показалось, что в этот миг Земля перестала вращаться, Вселенная сузилась до размера этого больничного коридора, а весь Мир сосредоточился на худенькой детской фигурке, нерешительно замершей в полуметре от меня. Боясь поверить в реальность происходящего, я вытерла дрожащей рукой слезы и ласково улыбнулась, стараясь сдержать бьющие через край эмоции и не повторить тех же ошибок, что при нашей последней встрече.
- Ты плачешь из-за Эдвалда? – еле слышно проговорил Брендан, опустив вниз голову и глядя на меня исподлобья. На имени Эдварда голос малыша предательски дрогнул, а на глазах выступили слезы, но он мужественно сдержал их, позволив себе лишь шмыгнуть носом. - И из-за него тоже, - севшим от волнения голосом ответила я, продолжая вглядываться в печальное личико своего мальчика, боясь пропустить хоть одну черточку или родинку.
Больше всего на свете мне хотелось прижать Брендана к себе и целовать, целовать, целовать его всего, от макушки до пят, но я боялась даже шелохнуться и тем самым спугнуть малыша. Сердце, не в силах оставаться на своем месте, забилось в бешеном ритме где-то в горле, а кровь Ниагарским водопадом зашумела в голове.
Шаркая по полу ногами, Брендан подошел к дивану и сел рядом со мной.
- Тебе стлашно? – спросил он, но, не дожидаясь моего ответа, тут же с тревогой в голосе добавил: - Мне стлашно…
- Не бойся, ты не один, - наклоняясь к сыну, но все еще не решаясь коснуться его, прошептала я. – Все будет хорошо, вот увидишь.
- Эдвалд поплавится? – в глазах малыша вспыхнули яркие лучики надежды.
- Конечно, обязательно поправится! – лишь уверенно произнеся это, я осознала, что, возможно, совершила сейчас огромную ошибку, ведь если Каллен не выкарабкается, Брендан решит, будто я обманула его. После этого мне уже вряд ли удастся завоевать доверие сына.
Услышав мои слова, малыш с облегчением выдохнул и робко улыбнулся, хотя в его взгляде все еще читалась некая настороженность по отношению ко мне.
- Хотю, стобы он посколее выздоловел, - будто загадывая свое самое заветное желание, произнес Брендан, натянув край свитера себе на коленки. – Он такой холосый, самый лутсый!
Словно стараясь доказать это, малыш принялся сбивчиво рассказывать мне о том, как они вместе жили, чем занимались, куда ходили, рассказал про то, как Эдвард прогнал из-под кровати злого монстра, как подарил ему котенка. Я слушала звонкий, будто серебряный колокольчик, голос сына, даже не пытаясь сдержать побежавшие по моим щекам слезы. Желание обнять моего мальчика стало настолько острым, что сдерживать его было подобно самой жестокой пытке. Я протянула руку и легонько сжала теплую ладошку Брендана – он едва заметно вздрогнул и замолчал, но тут же продолжил свой рассказ, не став вырывать свою руку из моей руки, а лишь осторожно пошевелив пальчиками.
Постепенно голос малыша стал тише, речь путанее, а вскоре он и вовсе замолчал, погружаясь в тревожный сон.
- Я так люблю тебя, мой родной, - осторожно поправляя на нем задравшийся свитер, прошептала я и, не удержавшись, тыльной стороной ладони погладила его шелковистую теплую щечку с едва заметным крохотным шрамом.
- Он уснул? – раздался за моей спиной грудной женский голос, который, могу поспорить, свел с ума немало мужчин.
Обернувшись, я увидела высокую стройную блондинку, выглядевшую настолько безукоризненно-прекрасно, что казалось, будто она сошла с обложки модного глянцевого журнала.
- Меня зовут Розали, - заметив мое недоумение, представилась девушка. – Ты ведь Белла?
Лишь сейчас я поняла, что, увидев своего мальчика, так и не удосужилась задаться вопросом: как он здесь оказался, с кем пришел?
- Да, это я, - совершенно бестолково ответила я, кивнув головой.
- Брендан очень похож на тебя, - улыбнулась Розали, присаживаясь на краешек дивана. – Все эти дни он постоянно спрашивал про Эдварда. В мои отговорки, что ему пришлось уехать по делам, малыш не верил. Я не хотела, чтобы он решил, будто Эд бросил его, поэтому сегодня рассказала Брендану правду… почти правду. Он у тебя упрямый, сказал, что хочет поехать в больницу, и никакие уговоры не смогли переубедить его. – Розали взглянула на спящего малыша, и ее идеально накрашенных губ коснулась ласковая улыбка. – Я не была уверена в правильности своего решения привезти сюда мальчика, но я знала от Эммета, что ты здесь, так что… - блондинка замолчала и, заглянув мне в глаза, уверенно добавила: - Ты нужна Брендану. Всем нужна мать, особенно когда нам страшно и одиноко. Ему нужен сейчас кто-то родной, тот, кто станет олицетворением надежности и уверенности. В какой-то момент этим человеком стал для него Эдвард. Однако мать есть мать, не так ли?
Я поспешно закивала в ответ, смахивая с глаз непрошеные слезы.
- Спасибо, - вот и все, что смогла выдавить из себя я, отчего-то боясь разрыдаться в присутствии этой красотки с королевской осанкой.
- Да вроде как не за что, - пожала плечами Розали, поднимаясь с дивана и поправляя юбку, на которой, впрочем, не было заметно ни единой складочки.
- Мне жаль прерывать вашу беседу, девушки, но нам пора ехать домой, - вывернувший из-за угла Эммет широко зевнул и устало привалился к стене рядом с женой.
Несмотря на его потрепанный вид и изрядно помятый костюм, невозможно было не заметить, насколько гармонично эти двое смотрятся вместе.
- Сегодня я планирую уснуть в собственной кровати и как следует выспаться, что и тебе советую, Белла, - Каллен нехотя отлип от стены и наклонился к Брендану, беря его на руки. – Мы могли бы «подбросить» тебя до дома.
- Нет-нет, я не поеду домой! – словно в приступе паники я подскочила с дивана, сжимая руки в замок – костяшки пальцев хрустнули, и этот звук показался мне неприлично громким в сонной тишине больничного коридора.
Эммет с Розали переглянулись и снова посмотрели на меня.
- Действительно, не стоит тебе сейчас ехать в пустую квартиру. Будет лучше, если ты переночуешь у нас, - тоном гостеприимного хозяина произнес Каллен.
- Да и Брендан, когда проснется, думаю, будет рад снова увидеть тебя, - добавила Розали, с улыбкой взглянув на мужа.
- Да-да, я с удовольствием! – слишком поспешно, будто боясь, что они могут сейчас передумать, выпалила я. Наверное, ради приличия стоило бы поинтересоваться у Калленов, не доставлю ли я им лишних хлопот, однако мысль, что мне не придется сейчас расставаться с Бренданом невесть на какой срок, вытеснила из моей головы все прочие мысли, включая и правила хорошего тона.
- Тогда поехали, - скомандовал Эммет, поудобнее обхватив спящего Брендана.
- Можно мне? – робко спросила я у Каллена, дотрагиваясь до свесившейся вниз руки сына.
- Он довольно тяжелый, Белла, а до машины далеко, - с сомнением ответил парень, но, заглянув в мои умоляющие глаза и не говоря больше ни слова, осторожно передал мне малыша.
- Эммет, а ты знаешь, сколько весит счастье? – неожиданно даже для самой себя спросила я, бережно прижимая к себе драгоценную ношу.
Каллен удивленно вскинул брови и отрицательно покачал головой.
- Ровно столько, сколько весит твой ребенок, - улыбнувшись, ответила я.
- Интересная теория, - улыбнулся в ответ Эммет.
- Так говорила моя мама, - пояснила я.
Брендан действительно оказался тяжелее, чем я предполагала, но любая мать скажет вам, что это самая приятная тяжесть на свете. Он был таким теплым, таким родным и все так же едва уловимо пах своим любимым шоколадным печеньем, как и два года назад…
Наклонив голову, я легонько поцеловала его порозовевшую ото сна щечку – сынок улыбнулся во сне и забавно причмокнул губами, наполняя мою грудь пьянящим чувством материнского счастья.
Уложив Брендана в комнате близнецов, где для него специально поставили еще одну кроватку, я повалилась на широкую кровать в гостевой спальне и заснула едва ли не раньше, чем моя голова коснулась подушки.
Сквозь сон я чувствовала, что кто-то заходит ко мне в комнату, слышала отдаленные голоса и хлопанье дверей, но разлепить веки оказалось выше моих сил. Были моменты, когда я балансировала между снов и явью, но затем снова погружалась в мягко обволакивающую со всех сторон темноту и беззвучие.
На этот раз дверь в мою комнату хлопнула неожиданно громко – я открыла глаза и резко села на кровати, не сразу сообразив, где нахожусь.
- Ты была плава! Ты сказала плавду! – увидев, что я проснулась, радостно взвизгнул Брендан, запрыгивая ко мне на постель. – Эдвалду стало лутсе!
- О, Боже! – выдохнула я, боясь, что все еще сплю, и это всего лишь сон.
Входная дверь приоткрылась, и показалась улыбающаяся физиономия гладковыбритого Эммета.
- Это правда?! Что с Эдвардом? Он пришел в себя?! Когда?! Нам надо ехать! – зачастила я, поспешно вскакивая с кровати и путаясь в огромном одеяле.
- Стоп! Угомонись! – вставив вперед руки, властным тоном приказал Каллен.
Я затормозила всего в нескольких сантиметрах от растопыренных ладоней Эммета и прижала руки к груди, в которой отчаянно трепыхалось сердце, как и я, не желавшее угомониться.
- Ну! Отвечай же! – потребовала я у Эммета, краем глаза заметив, как Брендан, с интересом наблюдавший за нами, тихонечко рассмеялся, прикрыв ротик ладошкой.
- Эдвард пришел в себя почти сразу же после того, как мы уехали домой, - Каллен опустил руки, но все еще с опаской поглядывал на меня. – Однако из реанимации его перевели только сегодня вечером…
- Сегодня вечером? – ничего не понимая, переспросила я.
- Ты проспала почти сутки, Белла, - усмехнувшись, пояснил Эммет. – Мы решили, что тебе стоит, как следует выспаться, и не стали тебя будить, тем более, что к Эдварду все равно никого не пускали.
- Как он? Когда его можно будет увидеть?
- По словам Карлайла с ним все в порядке, насколько это вообще возможно после такого ранения. Завтра с утра мы все вместе поедем в клинику и сможем сами в этом убедиться, - Каллен заговорщически подмигнул мне и выскользнул из спальни.
- Но до завтра еще так далеко… - разочарованно протянула я.
В моем животе громко заурчало, напоминая о том, что я уже больше суток ничего не ела.
- Ты хотесь кусать? – хитро прищурился Брендан, будто только что отгадал мою самую страшную тайну.
- Наверное, - пожала я плечами.
- Подем, я отведу тебя на кухню, - улыбнулся мой маленький мужчина, протягивая мне руку.
***
POV Эдвард
Мне казалось, будто я тону – что-то упорно утягивало меня на самое дно, а затем вновь выталкивало на поверхность, и так до бесконечности. При каждом вдохе легкие обжигало огнем, словно вместо кислорода в них просачивалась соленая вода. Волны бушующего океана бросали меня из стороны в сторону, как жалкую щепку, и кидали на прибрежные скалы – я готов был поклясться, что слышу, с каким оглушительным треском ломаются мои кости, и никак не мог взять в толк, почему я все еще жив и все еще чувствую эту тупую боль, сдавившую меня со всех сторон.
Эта пытка длилась, кажется, целую вечность, но, наконец, настал благословенный момент, когда все прекратилось. Остался лишь огненный шар в груди, однако я уже почти привык к языкам пламени, лизавшим мои легкие. Открыв глаза, я увидел мать. Очертания ее лица были настолько расплывчатыми, будто я смотрел на нее через толщу мутной воды. Словно через толстый слой ваты до меня доносилась монотонная речь Эсми, ни слова из которой я не мог разобрать, и чей-то хриплый голос, непрерывно повторявший имена Брендана и Беллы.
Мама положила свою прохладную ладонь мне на лоб, а затем провела ею по волосам. Я снова закрыл глаза – перед моим мысленным взором предстала картинка из далекого детства, когда я подхватил воспаление легких и целую неделю провалялся в постели с высоченной температурой, а Эсми сидела рядом со мной, гладила меня по голове и что-то шептала, щекоча мне шею своим теплым дыханием. Несмотря на болезнь, в тот момент я чувствовал себя самым счастливым ребенком на земле. После этого я несколько раз предпринимал намеренные попытки снова заболеть, но мама вплотную занялась моим здоровьем, так что у меня ничего не вышло.
Картинка в голове стала расплывчатой, и я снова с трудом разлепил веки – пелена перед глазами рассеялась, придавая окружающим меня предметам четкие очертания.
- Неужели даже сейчас ты не можешь не думать о мальчишке?! – сдвинув брови у переносицы, приглушенным шепотом воскликнула Эсми.
Лишь после ее слов я понял, что хриплый голос, звавший Брендана, принадлежит мне.
- Нет, - пошевелив пересохшими губами, выдохнул я.
Мама набрала полную грудь воздуха, собираясь, кажется, высказать все, что она думает по этому поводу, но вдруг передумала, лишь тяжело вздохнув и покачав головой.
- Пойду, позову Карлайла и позвоню Эммету, чтобы обрадовать его, - окончательно взяв себя в руки, улыбнулась Эсми.
- Скажи Эму, что я хочу… - слова давались мне с огромным трудом, но я заставил себя закончить фразу, - поговорить с ним.
- Хорошо, я передам ему, но все разговоры тебе придется отложить до завтра, - тоном, не терпящим возражений, произнесла мама, прежде чем скрыться за дверью.
На следующий день я чувствовал себя намного лучше, нежели накануне. Обжигающая боль в груди, благодаря сильным обезболивающим, была вполне терпима, если не делать резких движений и глубоких вдохов. В какой-то момент я, поглощенный мыслью о предстоящем разговоре с Эмметом, почти перестал замечать ее.
- Выглядишь… потрясающе! - присвистнул мой старший брат, материализуясь словно из воздуха, хотя, возможно, я просто задремал на какое-то время и не заметил, как он вошел в дверь.
- Ты не знал, что быть бледным нынче в моде? – скривив губы в улыбке, парировал я.
- Спасибо, что просветил, теперь сэкономлю кучу времени и денег на солярии, - в тон мне ответил Эммет.
Он осторожно присел на краешек больничной койки и, взяв мою руку, крепко пожал ее.
- Я так рад, что ты… что все обошлось, то есть ты жив и… вот черт! – брат негромко рассмеялся и покачал головой. Он никогда не любил и не умел говорить о своих чувствах, но сейчас это и не было нужно: все с легкостью читалось на его лице и отражалось во взгляде.
- Я знаю, Эм, знаю, - прошептал я, отвечая на его рукопожатие.
Эммет с облегчением перевел дух, и я решил, что можно переходить ближе к делу.
- Помнишь, я звонил тебе тем утром? – облизнув пересохшие губы, спросил я. – Ты узнал то, о чем я тебе просил?
- Это не составило особого труда, - повел плечами Эммет. – Ты ведь и сам знаешь, что она сказала тебе правду.
- Я должен знать наверняка: на карту поставлена судьба ребенка.
- Ну, так можешь теперь быть уверен: все, что рассказала тебе Белла – правда от начала и до конца. Скажу даже больше, вся эта история с наркотиками, судом и лишением родительских прав была настолько грубо состряпана, что найми она тогда приличного адвоката, и Бирсу было бы
предъявлено обвинение в фальсификации, но хороший адвокат Белле не по карману, на что, видимо, и была сделана ставка. Кстати, врач наркологической лечебницы, свидетельствовавший тогда против нее, не так давно получил срок за участие в схожей истории.
- Значит, мы сможем доказать, что Белла никогда не была наркоманкой, и ее не за что лишать родительских прав, - с облегчением выдохнул я.
- В общем-то, да, - протянул Эммет, - избавить ее от клейма наркоманки и отменить запрет суда на встречи с Бренданом не составит особого труда, но…
- Но? – нетерпеливо переспросил я брата, когда тот сделала паузу.
- В родительских правах Беллу не восстановят… пока что.
- Я так и думал, - пробормотал я, чем, кажется, немало удивил Эммета. – Она нигде не работает. Дело ведь в этом?
- Все верно, - подтвердил он мое предположение. – За всю жизнь Изабелла проработала лишь около года. А суд, прежде чем отдать ей Брендана, должен убедиться в том, что она сможет содержать ребенка. Для этого Белле нужно устроиться на работу и проработать там полгода - год или около того.
- Это было ясно с самого начала. Единственное, я думал, что раз Бирс оставил после себя приличное наследство, то…
- Все не совсем так, - презрительно скривился Эммет. – Этот сукин сын решил посмеяться напоследок. Согласно завещанию, все его состояние отойдет Брендану, лишь когда тому исполнится двадцать один год. А до тех пор оттуда будут переводиться деньги на оплату его обучения, без каких-либо ограничений по сумме, и ежемесячное пособие, на которое, как по мне, так невозможно прокормить даже кошку, не то что ребенка. Вот как-то так, - вздохнул мой брат, хлопнув себя по коленкам.
- А что будет с Бренданом до тех пор, пока Беллу не восстановят в родительских правах? – задал я вопрос, который волновал меня больше всего.
- Суд назначит ему временного опекуна, - ответил Эммет, окинув меня многозначительным взглядом. – Ты еще не передумал?
- Конечно, нет! – уверенно ответил я. – А Белла уже в курсе?
- Да, у нас с ней было время все обсудить. Сейчас, когда у Изабеллы есть все шансы вернуть себе сына, она полна решимости и готова сделать для этого все, что от нее зависит. Год ожидания не слишком ее пугает, ведь теперь ей никто не запретит видеться с мальчиком, - Эм замолчал, а после длительной паузы резко переменил тему: - Ты уже знаешь, кто убил Бирса и стрелял в тебя?
- Да, Карлайл поведал мне сегодня утром о том, что за всем этим стоит «дружок этой девки», - словно от зубной боли поморщился я. – Какой срок ему светит?
- Никакой, - нахмурившись, ответил Эммет.
- Он что, сбежал?
- В какой-то степени можно сказать и так, - замялся мой брат, что случалось с ним крайне редко. – Прошлой ночью Блэк перерезал себе вены… идиоты-охранники проспали все на свете! – злобно скрипнул он зубами.
- Белла знает? – признаться, меня мало задело известие о смерти этого парня, но по рассказу Изабеллы я знал, как дорог он ей был.
- Еще нет.
- Хорошо. Если ты не против, я сам расскажу ей.
Эм кивнул и, как-то странно посмотрев на меня, спросил:
- Скажи, почему для тебя так много значит совершенно чужой ребенок? Нет, не думай, будто я обвиняю тебя в чем-то, я просто хочу понять. Да, я циничный сукин сын, но я знаю, что такое любовь: я люблю свою жену, люблю своих сыновей и… еще я люблю тебя. Вы моя семья, и за вас я готов перегрызть горло любому, если это потребуется. Но ты знаешь Брендана совсем недавно, а ведешь себя так, словно он твой сын, и защищать его – твоя единственная цель, отцовский долг или что-то в этом роде.
- Это невозможно объяснить, Эм, - ненадолго задумавшись, ответил я. – Я не знаю ответа на твой вопрос, а просто чувствую так, как чувствую, понимаешь?
- Прости, я просто привык искать во всем рациональность, - улыбнувшись, махнул рукой он. - Можно задать тебе еще один вопрос?
- Что ж, рискни.
- Ты не боишься, что когда Беллу восстановят в родительских правах, она захочет переехать куда-нибудь вместе с Бренданом, скажем, в другой штат? Что тогда будет с тобой? Уже сейчас ты настолько привязан к мальчику, а что будет через год? Если тебе придется с ним расстаться, будет очень больно.
- Я знаю, Эм, но не хочу пока думать об этом. Впереди еще столько времени, многое может измениться, и вообще… - многозначительно улыбнулся я.
- Оу, вот даже как? – присвистнул Эммет. – Да у тебя, я смотрю, есть определенные виды на Беллу?!
- Все возможно, - не стал отрицать я. – Она мне нравится, очень нравится, а там посмотрим.
Распахнув настежь дверь, в палату залетел Брендан.
- Эй, что ты тут делаешь?! – преградил ему дорогу Эм, шутливо пригрозив пальцем. – Если ты помнишь, строгая тетя-медсестра сказала нам, что сюда можно заходить только по одному!
- Ты слиском долго! Я устал здать! – ничуть не растерявшись, парировал мальчуган, огибая стоявшего посреди палаты Эммета.
Не добежав до меня всего полметра, Брендан ненадолго замер, а затем уже мелкими шажками преодолел разделявшее нас расстояние.
- Я люблю тебя, - положив голову мне на плечо, пробормотал он, поглаживая ладошкой мою щеку.
- Я тоже люблю тебя, мой маленький, - прошептал я, закрывая глаза, чтобы сдержать невесть откуда взявшиеся слезы.
Снова открыв глаза, я увидел Беллу, которая замерла в дверном проеме, будто не решаясь переступить порог. Перехватив мой взгляд, она лучезарно улыбнулась и поспешно смахнула со своей щеки одинокую слезинку. Господи, как же мне хотелось верить в то, что у нас троих все получится!
__________________________________________________________________________________________________________
Хочу попросить прощения у своих читателей за огромную задержку новой главы! Увы, иногда мы становимся рабами обстоятельств, так случилось и со мной. Но свои истории я бросать не собираюсь: слишком много я вложила в них, слишком полюбила своих героев, чтобы не довести их до эпилога. Именно эпилог этой истории и ждет нас всех в самом скором будущем (как раз сейчас его и пишу).
И еще я хочу сказать огромное спасибо своей любимой бете Ксюше за все-все-все, что она для меня делает! КСЮШЕНЬКА, ТЫ САМАЯ,САМАЯ,САМАЯ ЛУЧШАЯ И НЕЗАМЕНИМАЯ БЕТА ВО ВСЕЙ ВСЕЛЕННОЙ! ПОМНИ ОБ ЭТОМ!!!
Источник: http://robsten.ru/forum/34-1020-15
0
