Глава 4

Ремингтон 

Три дня спустя... 

Телефон на тумбочке напугал меня, оторвав от моего занятия. Я швырнул блокнот и карандаш на стол и посмотрел на часы. Три часа ночи. Я слишком увлекся, рисуя Селену, и совершенно забыл о времени. Она выглядела такой спокойной и красивой, пока спала, и я не мог упустить эту возможность, поэтому вытащил из сумки блокнот для рисования и ручку и начал работать над рисунком, пока разговаривал с ней. 

Я схватил телефон со столика и, посмотрев на экран, вышел из палаты, чтобы ответить на звонок Жиля. 

— Я ждал твоего звонка, — рявкнул я в телефон. Мое терпение исчерпало себя, и я был не в настроении для вежливости. — Что происходит? Ты должен был позвонить мне три дня назад после того, как вы посетили ее квартиру. 

— К сожалению, операция пошла не так, как мы ожидали, но нам удалось проникнуть к ней во вторник, — спокойно ответил он. — Как быстро ты сможешь приехать? Мы хотим, чтобы ты посмотрел кое-какие ее вещи. Возможно, это даст подсказку о том, кем может оказаться этот человек. 

— Может, отсканируешь то, что у тебя есть, и сбросишь мне на мобильный? 

— Одну минуту, — я услышал кликанье компьютерной мышки и жужжание — наверное, сканера.

— Отправил. 

— Перезвоню тебе через несколько минут, — я прервал звонок и быстро открыл письмо с фотографиями. На фотографиях были изображены несколько детективных романов, ножницы, перчатки и дневник с фотографией. Увидев фотографию, я содрогнулся. На ней были я и Эдриен на кухне, оба в пижамах. 

Селена стояла в гостиной и смотрела на нас. Я не мог видеть ее лица, но узнал бы эти изгибы где угодно. Ее фигуру перечеркивал крест, нарисованный, полагаю, красной ручкой. Наверное, эта фотография была сделана в ту ночь, когда она ночевала в моем загородном доме. 

Я вскочил со стула и стал ходить туда-сюда. 

Твою мать! Кто этот человек? Как ему удалось так близко подобраться к дому, и никто этого не заметил? 

Я бросил еще один взгляд на фотографию. На ней нет ничего, что может пролить свет на то, кто эта женщина. Я набрал номер Жиля. 

— По тем фото, что ты прислал мне, нам не догадаться с кем мы имеем дело. Что еще у тебя есть для меня? 

Жиль шумно выдохнул, и мне показалось, что он огорчен. 

— Нам придется еще раз осмотреть ее квартиру, и нам понадобишься ты. Возможно, ты заметишь что-то, что мы упускаем. Как быстро ты можешь прилететь в Париж? 

— Буду к девяти утра. 

— Супер. Не волнуйся. Мы поймаем эту сучку. 

— Хорошо. Потому что я более чем просто зол. Я в ярости,— я запустил руку в волосы. — А что по второму вопросу? Нашел еще какую-нибудь информацию о Селене? — спросил я беззаботным тоном, надеясь скрыть, что меня все еще беспокоит то, что он рассказал мне в тот вечер, когда на Селену напали. 

— Да, нашел. Но я бы сначала хотел дать тебе время разобраться с тем, что происходит, — я услышал, как он шуршит бумагами. — Как я уже упоминал раньше, в том отчете указывается, что она родилась в Париже. При дальнейших поисках мой человек обнаружил, что у Селены на самом деле была еще одна сестра, не Марли. Ее звали Диана. Согласно отчету она исчезла двадцать шесть лет назад. Никакой информации после ее исчезновения найти не удалось, поэтому никто не знает где она. 

Я закрыл глаза, пытаясь бороться с ужасом, охватившим все мои внутренности. 

— Там указано, кто отец Дианы? 

Он вздохнул. 

— Нет. Графа не заполнена. 

— Ладно, — сказал я, потирая шею, чтобы снять напряжение. — Увидимся завтра. 

Закончив звонок, я сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, прежде чем возвращаться в палату, и обдумал полученную информацию. И на какую-то долю секунды схожесть между Селеной и Колетт промелькнула в моей голове. 

Черт, нет. В жизни не бывает таких совпадений. Или бывают? 

Отбросив эти мысли, я остановился рядом с кроватью Селены, и из головы исчезли вообще какие-либо мысли. 

Что за черт? 

По ее щекам текли слезы, а пальцы подергивались. Что происходит? Я взял ее руку и накрыл своей ладонью, когда в голове пронеслись варианты того, что может происходить. Один страшнее другого. Монитор запищал чаще, давление начало расти. Я схватил кнопку вызова медсестры и нажал на нее. 

Где все эти чертовы медсестры? 

Отбросив кнопку, я выскочил в коридор и посмотрел по сторонам. Два полицейских и один охранник выпрямились, напуганные моим неожиданным появлением. 

Охранник шагнул ко мне. 

— Месье Сен-Жермен, могу я... — он не закончил свою мысль, так как я нахмурился и быстрым шагом направился к посту медсестер, не в силах ждать. 

Четыре медсестры болтали и смеялись. Одна из них подняла голову, а затем быстро сделала знак своим коллегам. Один взгляд в моем направлении и они вскочили со своих стульев, делая вид, что раскладывают карточки, или черт там их знает, чем еще они занимаются, кроме невысокой медсестры со светлыми волосами, которая казалась смелее остальных. 

— Эта штука мигает, как чертов маяк, а вы просто стоите здесь болтаете и смеетесь? — проворчал я. 

Она покраснела и, вскочив со стула, прошла мимо меня. 

— Пардон, месье Сен-Жермен, — прошептала она, но достаточно громко, чтобы я расслышал. Она смотрела в пол, пока спешила к палате Селены. 

Я бросил взгляд на остальных трех медсестер, а затем развернулся и последовал в палату. Вздохнув, я зашел внутрь. Она посмотрела на меня, но быстро отвела взгляд, как только наши глаза встретились. 

— Что с ней не так? — сорвался я, указывая на Селену, лежащую на кровати. 

Медсестра вытерла ладони о свой белый халат. 

— Кажется, все в порядке, месье Сен-Жермен. Ее жизненные показатели в норме и… 

— Этот монитор чуть не взорвался. И моя жена плачет, — сквозь зубы прорычал я. 

Медсестра откинула голову назад и испуганно округлила глаза, услышав мой тон. 

— Какого черта она плачет? 

Она обошла вокруг кровати и подошла ко мне. 

— Ее давление, кажется, нормализовалось. Иногда, когда пациент испытывает какие-то эмоции в ее нынешнем состоянии, это может повлиять на жизненные показатели, особенно на давление. Совершенно естественно для пациентов в коме демонстрировать эмоции, — она подняла руки в успокаивающем жесте. — Смотрите, — она указала на кровать. Я проследил взглядом за ее рукой и резко втянул воздух, пока смотрел на Селену. — Она улыбается. 

Я обошел вокруг медсестры и устремился к кровати. 

— Она улыбается. Но в то же время плачет, — я услышал удивление в собственном голосе, увидев, как на лице Селены одновременно отражаются радость и печаль. — Что же тебе снится, ma belle? — пробормотал я, присаживаясь на стул, который прочно завоевал место рядом с кроватью. Я взял руку Селены в свою и переплел наши пальцы, поглаживая большим пальцем нежную кожу на костяшках. — Всякий раз ты умудряешься шокировать меня, маленькая шалунья.

 
Я услышал, что медсестра вышла, но не стал отводить взгляд от красивой женщины на кровати. Не мог отвести взгляд.

 Боже мой, я люблю Селену, и это не подлежит сомнению. 

— Боже, я люблю тебя, Селена. Я совершенно точно помню тот миг, когда влюбился в тебя. Ты открыла дверь номера в отеле и стояла на пороге такая красивая, пока я стоял и боролся с собой. Боролся с демонами, захватившими власть над моим разумом. Ты могла бы уйти, но вместо этого обняла меня и стала успокаивать. Ты шептала мне что-то и помогла мне. Пожалуйста, вернись ко мне. Я не могу жить без своего «дома», — неужели подобные откровения делают из меня слабака, или, как сказал бы Люк, подкаблучника? На самом деле мне глубоко наплевать, как я выгляжу. Я готов быть слабым для нее, готов упасть на колени и умолять, если это поможет снова увидеть ее улыбку. 

Дверь открылась, и в палату вошли моя мать, Эдриен и Эрик. Я встал со стула и направился к ним, когда Эдриен помчался вперед. Я поймал его в свои объятия, поцеловал мать в щеку и мы вышли в коридор. Эрик кратко улыбнулся и кивнул, приветствуя меня. Я заметил, что ему сложно встречаться со мной взглядом после того, что случилось. Мы наконец-то обсудили случившееся несколько дней назад в замке и этот разговор, кажется, слегка уменьшил его чувство вины. 

— Все в порядке? — спросил я, вынуждая его посмотреть на меня. 

Он кивнул, затем вкратце отчитался, как все прошло, после того как он отвез мою мать и Эдриена в отель вчера вечером. Я сообщил ему, что удалось обнаружить Жилю и что я улетаю в Париж завтра рано утром. Мы договорились, что он заберет Марли в аэропорту через три часа и после этого я вернулся в палату с Эдриеном на руках. Когда я приблизился к кровати, он заерзал, как обычно желая увидеть Селену. 

— Она по-прежнему спит, папа, — прошептал Эдриен, зачарованно глядя на Селену. — Как принцесса в сказке, которую мне вчера читала бабуля, — он повернулся и посмотрел на меня своими огромными невинными глазами. — Может быть, если ты поцелуешь ее, она проснется? 

Я ухмыльнулся и, бросив взгляд на кровать, облегченно вздохнул. 

Боже, спасибо.

На лице Селены не было слез. 

— Ты же знаешь, что это просто сказка, милый, — мы с матерью обменялись взглядами. Кажется, теперь, когда трубки убрали, он воспринимает все гораздо проще. — Спорим, что она ждала тебя. Хочешь поговорить с ней или спеть ей песенку? 

Он быстро кивнул, улыбнулся и помчался к кровати.

 
— Эдриен, — он резко развернулся и посмотрел на меня. — Помни, тут нельзя бегать, — напомнил я спокойно, но твердо. Он кивнул и прижал указательный палец к губам, шепотом произнеся «шшш», а затем на цыпочках подошел к кровати. 

Мама фыркнула, затем повернулась и посмотрела на меня. 

— Есть улучшения? Что сказал врач о... ее состоянии? — я слышал неуверенность в ее голосе, словно она боялась называть Селену по имени. 

— Ее? Ты имеешь в виду Селену? — уточнил я, выгибая бровь. Она посмотрела на кровать, затем снова на меня, одарив взглядом, который словно говорил мне прекратить вести себя дерзко, и кивнула. 

Я рассказал ей об улучшении в состоянии Селены, борясь с улыбкой, когда наблюдал, как она украдкой бросает взгляды в сторону кровати. 

— Отдохни, Ремингтон. Отправляйся в отель, прими ванну или душ и переоденься, — велела она, когда я закончил рассказывать. 

— Я в порядке. По крайней мере, еще пару часов продержусь, — отказался я. — Скоро приедет Марли из Парижа. Я хочу быть здесь и встретить ее. 

Она закатила глаза. 

— Мне жаль сообщать тебе это, но ты выглядишь неважно. 

— Я здесь не для того, чтобы производить впечатление, — игриво ответил я. 

Она приподняла бровь. 

— Значит, ты не стараешься поразить ее? — подбородком она кивнула в сторону кровати. — Как думаешь, что бы она сказала, если бы увидела тебя сейчас? 

Отличное замечание, мама. 

— Ладно, — я повернулся к Эдриену. Он наклонился вперед и туда-сюда водил своей любимой игрушкой «Лего» по простыне, что-то тихо рассказывая. 

— Я вернусь через несколько часов, Эдриен. Присмотришь за Селеной, ладно? 

Он уронил игрушку на кровать, выпрямился и выпятил грудь. 

— Да, папа. Бабуля принесла книжку, чтобы почитать маме. 

Я вовремя обернулся, чтобы увидеть, как вытянулось лицо матери, и легкий румянец окрасил ее щеки. 

— Я подумала, что ей может понравится, — объяснила она. 

Я улыбнулся, подошел к ней и обнял. 

— Спасибо, мам, — я поцеловал ее в лоб и отошел. 

— Пустяки, правда, — она отмахнулась от моей благодарности. 

Я обхватил ее лицо ладонями, чтобы убедиться, что она смотрит мне в глаза. 

— Это важно, — уверенно заявил я. Она кивнула, выражение ее лица смягчилось, пока она изучала мое лицо. Я опустил руки и схватил свою сумку, стоящую рядом с кроватью. 

— Ему хорошо с ней. 

Я улыбнулся. 

— Ей хорошо с ним. Если кто-нибудь и сможет вернуть ее, это Эдриен, — я направился к двери и бросил взгляд через плечо. Мать, задумавшись, нахмурилась, словно пыталась понять что-то. Я все еще не рассказал ей об утрате Селены. Мне хотелось, чтобы Селена понравилась ей без жалости, и уже потом она узнала больше о ней. 

Перевод не преследует коммерческих целей и является рекламой бумажных и электронных изданий.

Любое коммерческое использование данного перевода запрещено. Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.