POV Эндрю 
− Серьезно, мужик. Должна же у нее быть своя зловещая мелодия, когда она входит в комнату. Как у Дарта Вейдера - Джаред оглянулся через плечо на меня и Маккензи. Он недовольно пошевелил бровями и начал напевать имперский марш из «Звездных войн». Гэвин плелся рядом с ним, что-то жуя и качая головой. 
Все казалось абсолютно правильным. Вот он я, здесь в Бостоне, впервые не испытывающий ни малейших сожалений с того момента, как шасси самолета коснулись земли. Исповедуя все свои грехи Маккензи, я, конечно, ничего не забыл, но мне стало легче. Она приняла мое прошлое, разделила его со мной, а еще любила меня. Она сделала не только это. Микки села в самолет, зная, что увидит не только лица моих родителей, которые окажутся самыми осуждающими мудаками на всей планете, но и Оливию. Это было намного больше того, на что я рассчитывал и чего заслуживал. Быть любимым этой женщиной было похоже на волшебство, это была магия. Настоящее чудо. 
− Что? О, черт! Нет! - я повернулся, не в силах сдержать смешок. − Не смейте ставить ее на одну линию с Вейдером. Он всего лишь задира, а она просто жопа. 
Маккензи издала стон неодобрения, ее веки слегка задрожали, когда она закатила глаза. Неважно, как сильно Микки не одобряла моего с Джаредом ребяческого поведения, она была на моей стороне, раз прилетела сюда со мной в одном самолете. Неправильно было продолжать высмеивать Оливию, но я ничего не мог с собой поделать. Мы с Джаредом могли не соглашаться во многих вещах, особенно когда в них участвовала Маккензи, но переходили все границы, высмеивая беспокойство Оливии. Конечно же, все это не нравилось Маккензи. По отношению к ней Оливия была хорошим человеком. Для меня же она представала исчадием ада. 
Сегодня я ощущал себя словно на американских горках гораздо сильнее, чем на прошлой неделе. Я летел в Амарилло с целью уговорить Микки вернуться домой, но никогда, даже в самых смелых своих мечтах, не мог предположить, что она примет меня полностью, со всеми моими тайнами и страхами. Теперь Маккензи знала, что было самой страшной моей тайной и страхом одновременно. События смерти моей дочери больше не окутывали тенью мое сердце. Пусть кто-то еще, кроме моей семьи знает, каково мне на самом деле. Я ненавидел саму мысль, что Маккензи увидит во мне нечто меньшее, чем мужчину, которого она полюбила. Теперь же эта мысль казалось абсурдной, потому что у моей девушки было сердце ангела. 
− Так вы все, что ли, собрались стать для нее чем-то вроде тряпки на все выходные? - отчитывала Маккензи. 
Джаред слегка притормозил и пристроился к ходьбе в ногу с ней. Он поправил камеру, чтобы приобнять ее за плечи. Озноб промчался вверх по моему позвоночнику. Появилось дикое желание вырвать Микки из его рук. Он не имел права прикасаться к ней. По крайней мере, на мой взгляд. 
− Маккензи, ты не станешь беспокоиться еще больше, если мне вдруг придет в голову идея подшутить...слегка...над шлюхой Лив? - закинул удочку Джаред. Маккензи ударила его локтем в грудь. 
− Она не шлюха! 
Внутренне я слегка расслабился, потому что Джаред выпустил мою девушку из объятий, слегка растирая бок. Я пыжился от гордости, вернув Микки в свои объятия. Она замурлыкала, как маленький котенок. Я взглянул через плечо на маленький корпус Макгонагал. Маки, для краткости, была небольшим черным котенком в маленькую белую крапинку. Мои кошки, Чубакка и Викет, будут рады появлению нового соседа, особенно Чуи, ведь Маки оказалась таким живчиком. 
− Откуда ты знаешь? - хмыкнул Джаред, все еще потирая бок. 
− Я просто знаю, - ответила Маккензи. 
Гэвин и я чуть не ударили по тормозам. 
− Так это твой аргумент? - переспросил Гэвин. 
− Это слабый аргумент, полная жопа, - добавил я. 
− Тише вы, двое. Я, конечно, не юрист, но и в своей области делаю кое-какие выводы, чтобы получились убедительные доводы для отстаивания моей точки зрения. Я ее знаю лучше, чем вы трое вместе взятые, и если говорю, что она не шлюха, значит, она не шлюха, - Маккензи фыркнула и тряхнула головой, как бы говоря, что высказала все что нужно, и мы должны поверить ей на слово. 
− Сойди со своего пьедестала, Маккензи. Даже ты однажды назвала ее шлюхой. Ты просто завидуешь, что я включил ее в этот список, - ответил Джаред. Маккензи попыталась треснуть его по руке, но он увернулся. Джпред попытался забрать список, но Маккензи отмахнулась. Тогда он пожал плечами и набрал скорость в сторону выхода из здания аэропорта. 
Микки вложила свою руку в мою ладонь, перед тем как мы подошли к двери. Я глубоко вздохнул и спросил ее: 
− Ты уверена, что хочешь пройти через это? Еще есть время, чтобы развернуться и улететь домой. 
− Энди, я здесь ради тебя. Что бы ни случилось, мы должны встретиться с этим лицом к лицу, вместе, - она потянула мою руку к губам, оставляя нежный поцелуй на костяшках моих пальцев. 
Я притормозил у самых дверей и повернулся к ней. 
− Как же мне так повезло? 
− Заиметь меня, - поддразнила она. Я приподнял ее и плотно прижал к своей груди. В памяти всплыл запах ее духов. Маккензи наклонила голову, и я не смог устоять перед искушением ее поцеловать. Наши губы встретились и на мгновение, все, что находилось за этими дверьми, исчезло, растворилось... Все, что было и что должно было случиться. Девушка в моих объятиях своим поцелуем унесла прочь все тяготы. 
− Выходите уже, - усмехнулся раздраженный Джаред. 
− Желательно не туда, где мы сможем вас услышать, - поддакнул Гэвин. 
− Гэвин! - вскричала Микки, жар опалил ее щеки. Боже, как же я соскучился по ее румянцу. 
− Он просто завидует, потому что Морган дала ему от ворот поворот до свадьбы. 
Гэвин показал мне средний палец и вышел за дверь вместе с Джаредом. Из меня вырвался глубокий смех. Будет весело подтрунивать над братом всю следующую неделю. Маккензи со страхом посмотрела на дверь. 
− Ты готова? - спросил я. 
− Как никогда, - ответила она, проходя мимо меня и багажа в дверь. 
Вместе с Микки мы вышли из здания аэропорта в теплый июньский вечер. Капли пота образовались на шее. Влажность, которая являлась настоящим бедствием для Бостона, совсем не походила на жуткую жару в Техасе, который мы оставили позади. Меня охватила паника. Я боролся с ней, пытаясь заставить себя дышать. Даже после раскрытия своих секретов, я не смог полностью избавиться от них. Этот город всегда будет страшным напоминанием о тех вещах, которые превратили мою жизнь в ад и о принесенных жертвах. Маккензи, должно быть, поняла, что меня охватил ужас. Она крепко обхватила мою руку, напоминая, что находится рядом и на моей стороне. Я взглянул на нее, чтобы найти прощение и понимание в ее глазах. Все эмоции сразу улеглись, и во мне воцарился мир. 
Возле бордюра стоял длинный черный лимузин. Дверь распахнулась и оттуда выскочила Морган. Ее огненно-рыжие волосы были заколоты на голове, но как только она порхнула в сторону Гэвина, они рассыпались каскадом по ее плечам. Мне пришлось признать то, что мой брат - счастливый человек. Доктор Морган Картер была высокой, стройной женщиной, очень уверенной в себе, настолько, что ни один здравомыслящий человек не мог удержаться от того, чтобы не взглянуть на нее. В глазах моего отца ее красота и остроумие были всего лишь приятными бонусами. Морган была врачом и у нее водились денежки, это было все, что способно было мотивировать моего отца. 
Мой взгляд задержался на Микки. Она была столь же красива, как и Морган, если вы спросите меня. Морган хоть и выглядела как супермодель, но красота Маккензи была запредельной, особенно когда она распускала свои белокурые локоны с миленькими кудряшками. Маккензи была бегуньей, как и я, что отражалось на ее фигуре. Но для меня красота Маккензи была еще глубже. От ее сладких губ веяло философией любви. Голубые глаза раскрывали глубины ее души, а в ее сердце умещалось сострадание ко всему миру. Маккензи знала, когда нужно быть серьезной, а когда веселиться. У нее был талант видеть в людях хорошее, даже если другие отворачивались от них, и никогда не давать чужому мнению слишком углубляться. 
Воссоединение между моим братом и его невестой было очень трогательным. Гэвин подхватил ее на лету и поцеловал. Эта картина согрела мое сердце, когда я увидел его таким же счастливым, каким чувствовал себя сам. Я уже было наклонился, чтобы поцеловать Микки, как между нами впихнулся Джаред и обнял Маккензи. 
− Что за черт? 
− Взгляните все. Это же Оливия! - вскричал Джаред. 
Я дернулся, обернувшись вокруг, и увидел Оливию возле лимузина, стреляющую кинжалами из глаз. Ее живот выступал в мягком свете лимузина. Положив руки на живот, она мягко погладила его и оттолкнулась от машины. Тошнотворно-сладкая улыбка тронула уголки ее рта. 
− Боже мой, Кенз?! 
Маккензи шагнула в сторону от Джареда и обняла Оливию. Я наклонился к Джареду, сжав зубы, и прошипел: 
− Что это такое, черт возьми? 
− Ты что, ослеп? Злая ведьма нацепила улыбку суки. Если бы вы поцеловались, она тут же устроила бы сцену. 
− Маккензи и я больше не будем от нее прятаться. Никогда. 
Джаред откинул волосы со лба, раздраженный сверх меры: 
− Я не прошу тебя скрывать все. Я говорю тебе о безопасности до тех пор, пока вы не вернетесь домой. Ты только взгляни на них, - он указал на девушек. Маккензи стояла напряженная, неловко переминаясь с ноги на ногу. Оливия же стояла, анализируя все, что касается женщины, которая, как она утверждала, была ее подругой. 
− Ты действительно хочешь, чтобы Маккензи шарахалась всю неделю от людей? Если сейчас Оливия все узнает, она превратит ее жизнь в ад. 
− Не похоже, что она еще ничего не подозревает. Ведь не дура же она, - сомневался я. 
− Подозревать - это одно. А вот знать - совсем другое. 
− Это ложь, Джаред. Я не стану лгать. Маккензи заслуживает лучшего. 
-------− О, да. Она заслуживает парня, который будет любить ее безоговорочно и без дополнительного багажа в виде беременной бывшей лучшей подруги. 
Уф! Это был удар ниже пояса. 
− Я точно не знаю, по какой причине она ТЕБЯ любит, но, все о чем я прошу, так это сберечь ее нервы в первое время. Поездка в Техас, ваша тупая пьянка. Ты говоришь, что любишь ее, а действуешь, как Оливия. Ты должен стать мужиком, способным защитить ее от этой суки-шлюхи, которая хочет уничтожить Маккензи. 
− Я не могу поверить, что ты здесь, - взвизгнула Оливия. 
− Я тоже. Когда ребята приехали и попросили меня вернуться, я была поражена, - вступила Маккензи. 
− Они проделали такой долгий путь до Амарилло, чтобы вернуть тебя? 
Я вздохнул. Джаред прав. Оливия стала акулой. Она уже причинила боль мне и нацелилась причинить боль и Маккензи. И я верил, что она вполне на это способна. Обняв Маккензи здесь, я поставил бы ее между молотом и наковальней. Я бы заставил ее выбирать между Оливией и мной, чтобы успокоить свою собственную совесть. Мой взгляд упал на живот Оливии. Он убил меня. Я до сих пор ничего не чувствовал по отношению к ребенку, которого породил. Если бы только я ощущал хоть какую-то связь с ребенком. Может быть тогда, мне удалось бы построить мост между мной и Оливией. Не только ради ребенка, ради Маккензи тоже. 
Микки судорожно сжала зубами нижнюю губу. Было видно, что она на пределе, и я еще больше возненавидел Оливию. С тяжелым сердцем я кивнул Джареду в знак согласия с его доводами. Было время, когда я оставил ее и не защитил от неприятностей, которые катились в нашу сторону. Когда мы будем в Сарасоте, на нашей родной земле, мы сможем заявить о нашей любви. Там я смогу ее защитить, но здесь мы очень уязвимы. Мы просто должны сохранить наш не такой уже и секрет еще несколько дней. Джаред погладил меня по спине и двинулся в сторону женщины, которую я любил. 
− Конечно, мы так и сделали. Это справедливо в связи с предстоящей свадьбой, - похвастался он. 
Мой желудок скрутило. Каждое хорошее чувство тут же у меня отнималось. Паника, вызванная этим городом, поднимала свою уродливую голову и накрывала меня, оставляя больным. Глубоко в груди мое сердце разрывалось в агонии. Это было совсем не то, что я планировал. И хотя в глубине души я чувствовал, что принял неправильное решение, сохраняя все в тайне, я понимал логику Джареда. Мы не только оберегали Маккензи от Оливии, но и от моего отца. 
Джаред обнял Маккензи за плечи. Я чувствовал все взгляды, устремленные на меня. Гэвин и Морган выглядели смущенными. Оливия была явно разочарована. Маккензи, казалось, растерялась и была разочарована таким поворотом событий. Мое лицо дернулось, и я нахмурился. Я беззвучно умолял ее понять. Маккензи закрыла глаза на довольно долгое время. Ее сладкие губки выровнялись, словно она приняла какое-то решение. Когда она открыла глаза, в них светились понимание и принятие. Она обняла Джареда в ответ. 
− Я не мог позволить ему попасть в беду из-за всех подружек невесты. Ты знаешь, сколько в них озорства. 
− Да, конечно, - проскрежетала Оливия. 
Пока шофер укладывал ниши вещи в багажник машины, мы все разместились в салоне. По моей коже поползли противные мурашки, когда Оливия устроилась рядом со мной, напротив Маккензи и Джареда. Она пробовала совсем угнездиться на мне, но я отодвинулся так далеко, как только позволял салон лимузина. Когда машина отъехала от аэропорта, все, кроме меня зашумели, смеясь и разговаривая. Все, о чем я мог думать, так это о том, как мне теперь разбираться с отцом и Оливией без поддержки Маккензи. Мне хотелось, чтобы все вышло совсем не так. В такие моменты я обычно вспоминал свою сестру-близняшку Энди. Вдруг меня озарило. 
− А где Энди? - ляпнул я. 
В Оливии заклокотало рычание. Она сжала руки в кулаки и откинулась на подголовник. Морган хмыкнула. Она была так спокойна, свернувшись калачиком рядом с Гэвином. Во мне вскипела ревность. Это я должен был сейчас сидеть рядом со своей девушкой. Вместо этого, блять, Джаред находился с ней рядом. Мысль, что он подстроил все это, навязчиво крутилась в моем сознании. 
− Энди не приедет до следующей недели. Ее дублерша подвернула ногу или что-то в этом роде. 
− У них же всегда больше, чем один дублер, - усмехнулась Оливия. 
− Это не такое уж большое дело, Оливия, - мягко пожурила Морган. − Главное, чтобы она успела на репетицию свадьбы. 
− Повезло, - пробормотал я себе под нос. 
Оливия вздернула голову, в упор глядя на меня. Видимо, сказал я это не так тихо, как хотел. Злобный оскал исказил уголок ее рта. Она повернулась к Джареду и Микки. 
− Итак, Кенз, почему ты не сказала мне, что вы с Джаредом вместе? 
В голове дико пульсировало. Я заскрежетал зубами так, что еще чуть-чуть, и я сломаю себе зубы. 
− Мы не вместе. Он здесь как друг, - ответила Маккензи. 
− С преимуществом? 
− Ты когда-нибудь научишься скрывать свою злобу? - проворчал Джаред. 
− А ты когда-нибудь научишься причесываться? - отстреливалась Оливия. Должен признать, меня это рассмешило. Я часто задавался вопросом, есть ли у Джареда расческа. Оливия, казалось, гордилась тем, что заставила меня смеяться. Она положила руку на мое колено и ухмыльнулась. 
− О, Кенз, тебе понравятся родители Эндрю, - хорошо, что я смеялся. 
− Что тут смешного? - рассердилась Оливия. 
− Ну, ведь ты сказала, что Маккензи понравятся мои родители. Это довольно забавно. Для меня. 
− Не вижу в этом ничего смешного. Твои родители были чудесными по отношению ко мне. Особенно твой отец. 
− Так это значит, что ты прошла тест на отцовство? 
− Извини? Я покачал головой и убрал ее руку с моего колена. 
− Ничего. Просто будь осторожна с моим отцом. Если он хороший, значит, он чего-то хочет. 
− Ты не даешь ему шанса. Твой отец - замечательный человек. Даже Гэвин начал хихикать при этом. 
− Ну... если ты так говоришь, - откинув голову назад, я уставился в окно на город, который меня вырастил. Пейзаж пролетал перед моим взором, пока шофер вез нас в Кембридж, в место, где я испытал ад на земле. 

Переводчик: Люба А. 

Материал предоставлен исключительно в целях ознакомления и не преследует коммерческой выгоды.