День тянулся медленно. Алекс не хотела отходить от телевизора. От того, сколько раз сообщение было передано и сколько местных каналов его подхватили, ничего особо не менялось, но она всё равно не могла оторваться от экрана. Эрни принял эту новую ситуацию со стоицизмом, которого она ожидала, и лишь прищур его глаз выдавал беспокойство.

Алекс хотелось послать Эрни в Бэт-пещеру со списком всего, что ей оттуда требовалось. Она бы с удовольствием получила в своё распоряжение «ЗИГ» и дополнительные боеприпасы, а для Дэниела – тот обрез, который она видела в тайнике Кевина. В ближнем бою он будет куда полезнее снайперской винтовки. Один выстрел картечью способен вывести из строя множество нападающих.

Она также хотела поискать противогазы – ведь не имея третьей маски для Эрни, она не могла обмотать дом проводами. Вряд ли Кевин упустил из виду столь очевидную вещь для обеспечения безопасности как противогазы, но, с другой стороны, может, это было очевидно только для кого-то вроде неё. Вероятно, в мире Кевина беспокоились лишь о пулях и бомбах.

Но хотя она отчаянно хотела иметь это всё, для приготовлений могло быть уже слишком поздно. Если кокетничавшая с Дэниелом кассирша позвонила после первой же телетрансляции – которая, возможно, была уже с утра или даже ещё вчера – то их врагам требовалось некоторое время, чтобы начать искать их. Кто-нибудь должен был сначала добраться сюда, затем расспросить горожан, и, наконец, приступить к расследованию возможных нитей. Но тогда, если этому «кому-нибудь» повезло, наблюдение за ними, возможно, уже установили. И у неё не было никакой возможности узнать, так это или нет.

Да, они с Дэниелом по-прежнему были внутри дома и держали окна занавешенными, но за Эрни кто-нибудь мог наблюдать прямо сейчас. Если бы Эрни предпринял поездку к Бэт-пещере, наблюдатель мог последовать за ним. И тогда они могли бы смело поднять транспарант с надписью: «БРАВО, ВЫ НАШЛИ ПРАВИЛЬНОЕ МЕСТО! ВОЗЬМИТЕ СЕБЕ НЕСКОЛЬКО ГРАНАТОМЁТОВ!»

Они не могли сделать ничего, что выдало бы существование Бэт-пещеры.

Она была готова к быстрому отступлению – главные из её защитных приспособлений были при ней, легко доступны, а всё важное – аккуратно рассортировано, упаковано в водонепроницаемые мешки и сложено в рюкзак. Она велела Эрни подогнать полуфургон к заднему крыльцу, поближе к окну его спальни, чтобы все они смогли быстро и незаметно забраться в кабину.

Как бы она хотела, чтобы Кевин позвонил; или же доверял им достаточно, чтобы на случай крайней необходимости дать Дэниелу номер своего собственного одноразового мобильного. Возможно, Кевин устроил в доме какие-нибудь дополнительные защитные приспособления, о которых не было известно Эрни.

Дэниел приготовил ужин на троих – столь же отменный, как вчерашний, хоть и сделанный сегодня с меньшим энтузиазмом. Она велела ему помедленнее расходовать запасы продуктов. Возможно, на время все они, даже Эрни, лишатся возможности делать покупки.

Ее удивляло то, как Дэниел, казалось, не замечал присутствия Эрни – ну, не то чтобы именно не замечал, просто оно на него не влияло. Дэниел вовсе не был с Эрни груб и не игнорировал его, но не прилагал никаких усилий, чтобы в присутствии Эрни скрывать свою новую близость с Алекс. Дважды он взял её за руку; один раз поцеловал в макушку, передавая тарелки. Эрни ожидаемо не выказал никакой реакции на демонстративные проявления чувств Дэниела, но она не могла отделаться от вопроса, что же он об этом думает.

Эрни сказал им, что, пока на улице светло и разведчики могут наблюдать за ними в бинокли, собаки по очереди дежурят, обегая забор– все его шесть миль – по периметру, и поднимут тревогу, если чей-то наблюдательный пункт окажется достаточно близко. Сообщив об этом, он, придерживаясь привычного режима, рано лёг спать. Алекс и Дэниел не ложились, дожидаясь вечерних новостей.

Они, обнявшись, сидели на диване – это было так естественно, что казалось чем-то совершенно нормальным и привычным. Она не помнила, чтобы хоть раз в жизни чувствовала себя настолько уютно в физическом плане. Даже её мать была скупа на объятия, и редко проявляла свою любовь в словах или действиях. Близость с Барнеби выражалась в словах, но никогда – физически. Вот почему она думала, что почувствует неловкость и смущение, когда он обнял её обеими руками, а она положила голову ему на плечо и перекинула ноги поверх его ног. Но ощутила лишь странную расслабленность. Как будто, находясь в столь тесной близости от него, она каким-то образом сбрасывала часть напряжения, вызванного ситуацией.

Кусок, посвящённый Дэниелу, повторили, но теперь уже в конце программы, и было заметно, что диктору вечерних новостей эта история скучна. ЦРУ, может, и способно было на какое-то короткое время заставить СМИ показывать это сообщение, но не способно было помешать им реагировать на то, насколько оно неинтересно. Конечно же, их следующий шаг был очевиден.

– Наверное, мне следует тебя предупредить … если ты сам ещё не подумал об этом, – сказала она.

Он попытался сохранить беспечность тона, но она расслышала насторожённые нотки.
– Уверен, что нет.

– Ну, если эта история не даст быстрого результата, то им придётся поднять ставки, чтобы СМИ продолжили на них работать.

– Что значит «поднять ставки»?

Она отклонилась назад, чтобы видеть его лицо, и сморщила нос, показывая отвращение к тому, что вынуждена сказать.
– Тем или иным образом они добавят истории непристойности. Скажут, что ты подозреваешься в преступлении. Придумают, что ты похитил ученика или надругался над ним. Вероятно, что-то подобное. Хотя могут проявить и побольше креативности.

Его взгляд переместился от её лица к телеэкрану, хотя диктор уже перешёл к предварительным прогнозам результатов праймериз. Он вспыхнул, затем побледнел. Она молчала, давая ему время не спеша обдумать сказанное. Она могла себе представить, как трудно порядочному человеку осознать, что из него вот-вот сделают злодея.

– Я же ничего не могу с этим поделать, – тихо сказал он. Это был не совсем вопрос.

– Нет.

– По крайней мере, родители до этого не дожили. Может быть… я не думаю, что все мои друзья в это поверят.

– Я бы не поверила, – согласилась она.

Он улыбнулся ей.
– Совсем не так давно ты думала, что я собираюсь прикончить пару миллионов человек.

– Я не знала тебя тогда.

– Верно.

Когда последние известия завершились, они разошлись по своим комнатам, обменявшись более подавленными, чем вчера, пожеланиями спокойной ночи, и она начала подчищать концы. Возможно, им придется уезжать быстро. Она разобрала и упаковала свою лабораторию, затем переоделась в легинсы и черную футболку – одежду, в которой ей будет удобно, если сегодня ночью придётся бежать.

Она знала, что утомлена, но её мозг, похоже, работал так же быстро, как обычно. Ей не хотелось упустить что-либо еще. Возможно, Дэниел был прав – не исключено, что её первые большие ошибки на самом деле были благом, в том смысле, что они, возможно, спасли ему жизнь. Но она больше не могла позволить себе ошибаться. Теперь на кону стояла не только её жизнь. Эх... В том, чтобы иметь уязвимое место, были свои преимущества, но и бремя ответственности определенно становилось гораздо тяжелее.

Перевод: leverina

Редакция: helenforester

Материал предоставлен исключительно в целях ознакомления и не преследует коммерческой выгоды.
Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.
Копирование и распространение запрещено!