– А «Змея»?
Он посмотрел на неё непонимающе.
– Извини, кодовая кличка. Внутренние террористы?
– Те, кто работал вместе со мной, избавились от двух из трёх главарей и уничтожили всю их южную ячейку. Выживших нет.
Она натянуто улыбнулась.

– Ты проводишь допросы. – Его голос внезапно стал ледяным. – Пыточных дел мастер.

Она вздёрнула подбородок вверх.
– Да.

– И ты пытала моего брата, чтобы добыть информацию, которой у него не было.

– Да. Но, по крайней мере, не зашла дальше первых шагов.

Тыльной стороной руки он отвесил ей оплеуху. Её голова мотанулась в сторону; стул пошатнулся, и он пинком вернул его в устойчивое положение.

– Ты заплатишь за это, – пообещал он.

Секунду она подвигала челюстью, проверяя, всё ли в порядке, целы ли кости. С удовлетворением выяснив, что серьёзного ущерба нет, она ответила ему:
– Не уверена, но, думаю, я знаю, почему они так с ним поступили. Почему скормили мне всю эту тщательно подделанную историю.

Сквозь зубы:
– Что за причина?

– Они не сильно преуспели в том, чтобы убить меня. Возможно, они решили, что ты доведёшь эту работу до конца.

Он сжал челюсти.

– Но вот чего я не понимаю, – продолжала она. – Почему они просто не попросили тебя это сделать? Или там, не знаю, приказали. Если только… ты, что, больше не работаешь в ЦРУ?

Его выдало оружие. Проводя свои исследования, она узнала наверняка, что «HDM» – пистолет, который агенты ЦРУ используют чаще всего.

– Если ты не знала обо мне, то откуда узнала, где я работаю? – спросил он.

Примерно на середине его вопроса она увидела, как ярко светящийся белый прямоугольник на периферии её зрения стал чернеть. Она незаметно вдохнула через нос – так глубоко, как только могла.

– Отвечай мне, – прорычал он и снова поднял руку.

Она просто смотрела на него, не дыша.

Он помедлил, хмурясь, затем его глаза расширились. Он рванулся вниз, к лежащему на полу противогазу.

И отрубился, не успев коснуться земли.

Ещё один звук падения – рядом с её стулом кучей меха рухнул пёс.

Проверяя себя, она как-то раз смогла задержать дыхание на минуту и сорок две секунды, но этот подвиг ей ни разу не удалось повторить. Обычно воздух у неё заканчивался примерно через минуту и пятнадцать секунд, и это всё ещё было выше среднего – объём лёгких давно стал ключевым вопросом её жизни. На этот раз она, разумеется, не могла предварительно сделать серию глубоких вдохов. Но ей и одной минуты хватит, с лихвой.

Подпрыгивая вместе со стулом, она приблизилась к неподвижному Бэтмену и, рванувшись вперёд, упала так, чтобы её колени упёрлись ему в спину. С руками, скованными спереди, это был легко… ну, не совсем. Кевин Бич оставил противогаз Дэниела на полу; она зацепила маску за ремень одним пальцем, а затем, толчками наваливаясь на спинку стула, опять поставила его на все четыре ножки. Она наклонила лицо как можно ближе к кистям рук, натянула на голову противогаз и крепко прижала к лицу резиновые края маски, обеспечивая герметичность. Она с шумом выдохнула воздух, очищая внутреннюю полость маски, затем осторожно вдохнула.

Если какая-то часть усыпляющего газа всё же осталась внутри маски – ничего страшного. С помощью постоянных тренировок она повысила сопротивляемость своего организма, поэтому время её отключки будет меньше. Но всё же чем бóльший запас времени она получит, тем лучше.

Она подвинулась к столу и стала тереть о лезвие скальпеля, лежавшего на подносе с инструментами, сковывавшие её запястья стяжки, которые быстро поддались. Разрезать все остальные путы не составило труда, и вскоре она была свободна.

Сначала – самое важное. Она сменила режим сбережения экрана – теперь он автоматически включался через пятнадцать минут бездействия.

Она не могла поднять Бэтмена, ничком распластавшегося на полу рядом с братом, но его руки и ноги находились недалеко от рук и ног Дэниела, так что она смогла использовать ограничители, ранее удерживавшие левое запястье и левую лодыжку Дэниела, чтобы пристегнуть ими Кевина. Ключ от ограничителей, который он беспечно оставил лежать на столе рядом с Дэниелом, она положила в карман.

Она не стала снова сковывать Дэниела. Возможно, это было ошибкой, но она уже причинила ему столько вреда, что это казалось ей просто нечестным. И где-то в глубине души она чувствовала, что не боится его. Ещё одна потенциальная ошибка.

Она забрала у Бэтмена всё огнестрельное оружие и удалила из винтовки и «HDМ» бойкú и патроны. Поставив «ЗИГ Зауэр» на предохранитель, она сунула его себе сзади за пояс. Этот пистолет ей понравился – он выглядел посерьёзней, чем её «ППК». Она сходила к коровьим стойлам, нашла свой «ППК» и запихнула его за пояс рядом с «ЗИГ Зауэром». Своё оружие, лучше знакомое – пусть тоже будет под рукой, не помешает.

Она нашла свою обувь, спрятала остальное оружие и на обратном пути в палатку прихватила с собой буксировочные ремни. Не так-то просто было переместить чересчур тяжёлого пса, и она оттащила его, используя ремни, в заднюю часть коровника, в жилую комнатку. Сначала она просто закрыла дверь комнатки и ушла – у собак же нет большого пальца, противопоставленного остальным – однако мгновение спустя передумала. Пса звали не как-нибудь, а Эйнштейн; кто знает, на что он был способен? Она огляделась, ища, чем бы подпереть дверь. Большинство тяжёлого оборудования было к чему-нибудь привинчено. После нескольких секунд размышлений она направилась к серебристому седану, решив, что он втиснется в пространство между палаткой и стойлами. Она подогнала машину ко входу в комнатку и плотно придавила деревянную дверь передним бампером, после чего поставила машину на ручник, как следует затянув рычаг.

Она закрыла дверь сарая и заново установила на ней ловушку. Мельком выглянув за дверь, она увидела, что вот-вот рассветёт.

Пора было снова заняться «другим Дэниелом». Снять Бэт-костюм оказалось не так-то просто. Ткань между пластинами кевлара была плотной почти как хрящ, прошитой тонкими кабелями. Затупив два скальпельных лезвия, ей удалось стащить костюм до талии, разрезав и отогнув ткань, и она решила не продолжать, а ограничиться тем, что просто ощупает нижнюю половину костюма на предмет скрытого там оружия – на ногах было меньше кевлара, чтобы замаскировать его. На пояснице она нашла нож в кобуре, и ещё по ножу в каждом ботинке. Она сняла с него носки. На левой ноге не хватало мизинца, но никакого другого вооружения она обнаружить не смогла. Не то чтобы оно ему потребовалось, если они снова сойдутся в рукопашной. Крепкие и гибкие мускулы покрывали всё его тело. Кожа спины была испещрена многочисленными шрамами – какие-то от пуль, другие от ножей, один от сильного ожога – плюс один о многом говорящий шрам в нижней части затылка, у границы роста волос. Он тоже удалил свой маячок. На ЦРУ он точно больше не работал. Перебежчик? Двойной агент?

Но как он нашёл своего брата?

Она вспомнила приближающийся шум самолетного мотора, жёсткую аварийную посадку – удар о землю; кто-то спешит, подумала она тогда. Кто-то, для кого время важнее всего остального.

Она развернулась и посмотрела на Дэниела; похоже, пришло время произвести повторный осмотр. В прошлый раз она тщательнее исследовала его спину, поэтому сейчас уделила больше внимания животу, паху и бёдрам. То, что ей следовало бы сделать раньше – но она видела ситуацию в абсолютно неправильном свете.

Идея времени как решающего фактора – поспешность, с которой Бэтмен прибыл и атаковал – подсказала ей направление поиска. Обычный маячок показал бы только местонахождение объекта; но Дэниел был не очень далеко от дома – не настолько далеко, чтобы его мёртвый брат запаниковал и бросился ему на выручку, обвесившись оружием с ног до головы. Значит, маячок должен был находиться в правильном месте – таком, которое давало возможность контролировать кое-что ещё, помимо местоположения.

Ей захотелось дать себе хорошего пинка, когда она увидела его – маленький красный хвостик шрама, выглядывающий из-под края пластыря, которым она закрепила у него на бедре трубку катетера. Она отклеила пластырь (такие вещи всё равно всегда лучше делать, пока объект ещё без сознания), а затем удалила катетер. Скоро он очнётся.

Шрам был крошечным, и под кожей ничего не прощупывалось. Видимо, сообразила она, устройство имплантировано достаточно глубоко. Несомненно, рядом с бедренной артерией. Когда его кровяное давление подскочило во время первого раунда допроса (или, возможно, ещё раньше, от страха – в тот момент, когда он только пришёл в себя), именно это и стало подсказкой для его брата. И, возможно, для кого-то ещё, кто следил за маячком, давшим тревожный сигнал.

У неё в запасе было достаточно времени до того, как он придёт в себя, поэтому она достала аптечку первой помощи. Натянула перчатки, сделала местное обезболивание и простерилизовала скальпель (слава богу, что она не испортила все свои лезвия об этот Бэт-костюм). Она протёрла кожу йодом, затем сделала быстрый аккуратный разрез поверх прежнего, только чуть длиннее. У неё не было ни пинцета, ни щипчиков, поэтому она просто тщательно ощупала разрез одним пальцем внутри, а другим снаружи. Найдя устройство (маленькую капсулу размером примерно с пастилку от кашля), она довольно легко выдавила его наружу.

Она продезинфицировала разрез, затем стянула его края и скрепила их суперклеем.

После это она осмотрела содранную кожу на его запястьях и лодыжках, продезинфицировала все раны и наложила повязки. Наконец, она накрыла его одеялом и подложила под голову подушку.

Она оставила капсулу маячка лежать на металлическом столе. Томý, кто отслеживал маячок на мониторе, должно было поступить известие о том, что Дэниел Бич только что умер. Она подозревала, что никого в департаменте эта новость не расстроит. Теперь она лучше представляла себе планы противной стороны и была уверена, что они касались не только её.

Она вышла из палатки, чтобы позаботиться о собственном лице – сначала надо было стереть с него кровь, а затем попытаться определить, велики ли повреждения. Губа опухла, и на рану следовало бы наложить шов; она капнула туда немного суперклея. Щека лишилась нескольких слоёв кожи, а под глазами – обоими – обещали вскоре расцвести нехилые кровоподтёки. Нос распух и перекосился, поэтому она, воспользовавшись тем, что всё ещё не чувствует боли, по мере возможности вернула его в прежнее положение.

Довольно скоро болевая чувствительность восстановится, хотя до того она и вколола себе максимальную дозу препарата, который когда-то для себя назвала «Выживаниe». Он действовал недолго, будучи рассчитан лишь на то, чтобы пережить атаку вроде той, что она только что выдержала. Препарат чем-то походил на адреналин, который её организм производил естественным путём, но обладал гораздо более мощным действием и был смешан с некоторым количеством опиатов, блокировавших боль. О «Выживании» не знал никто; в её обязанности не входило создание смесей для противостояния пыткам, но однажды ей пришло в голову, что такая штука очень даже может ей когда-нибудь потребоваться, и она оказалась права. Она использовала смесь уже не впервые – перестраховывалась во время предыдущих покушений на её жизнь – но сегодня ей впервые серьёзно досталось в момент, когда «Выживание» был в её крови. Она была довольна тем, как он показал себя.

Ей нечем было зафиксировать нос, значит, некоторое время нужно будет постараться обращаться с лицом бережно. К счастью, она спала на спине.

Лицо ещё создаст ей проблемы, причём немалые. Сейчас она даже в продуктовый магазин не может зайти и при этом остаться незамеченной.

Сделав всё, что на данный момент можно было сделать, она десять минут просто полежала на раскладушке, собираясь с силами – или с тем, что от них осталось. Благодаря препарату она всё ещё чувствовала себя сильной, но знала, что понесла ущерб, с последствиями которого ещё придётся иметь дело. Ей нужно было время для отдыха и исцеления – время, давать которое ей никто не собирался.

Перевод: leverina

Редакция: helenforester

Материал предоставлен исключительно в целях ознакомления и не преследует коммерческой выгоды.
Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.
Копирование и распространение запрещено!