Глава 10

Еще три дня пролетают вихрем экскурсий, вкусной еды, кофе и уставших ног, домой мы возвращаемся только поспать. Особое наслаждение я испытываю, просыпаясь в обнимку с Анселем. С ним легко быть рядом. После того, как он упорядочил свой рабочий график, к нему вернулась жизнерадостность, и теперь, он с легкостью меня веселит и втягивает в разговоры о чём угодно. Мы болтаем о любимых овощах, спорте, фильмах, моих любимых местах для поцелуев и спорим о реальности соотношения размера ноги к величине члена.

Но, кажется, ни один из нас не знает, как вернуть комфорт касаний. В среду на диване, он обнимает меня, целует в макушку и шепчет на ушко перевод французской криминальной драмы. Он целует меня в висок, когда уходит на работу, звонит каждый день в обед и после четырёх. Но, похоже, что Ансель переложил все обязанности секса на мои плечи... если можно так выразиться. Но ведь по большей части, только меня преследуют неудачи в этом. Я хочу сказать ему, что никогда не была секс-бомбой, и, может, ему лучше всё взять в свои руки.

Но Ансель слишком устает и ему едва ли хватает сил на то, чтобы снять обувь при возвращении домой.

Поэтому я притворяюсь, что нахожусь на монтаже фильма, расписывая новый утренний порядок моей невероятной жизни в Париже. Смотрю в окно, потягивая кофе, которое Ансель сделал перед уходом. Он набросал несколько фраз на английском и перевел их для меня.

Как ты? - Comment allez-vous?

Спасибо - Merci

Вы говорите по-английски? - Parlez-vous anglais?

Как пройти к метро? - Où se trouve le métro?

Где находится уборная? - Où sont les toilettes?

Сколько стоит?- Combien ça coûte?

Послушайте, нет, Мне не интересно. Мой муж идеален. - Comment, non, ça ne m’intéresse pas. Mon mari est parfait.

После того, как я приняла душ и оделась, покупаю выпечку в пекарне, которая расположена в двух кварталах от нашего дома, немного болтаю с Симон - американкой, которая работает там, а затем иду к метро и еду в те места, которые еще не посетила. Латинский квартал, Монмартр, Музей Орсе, Катакомбы. Я даже планирую взять вело-тур по Версалю, чтобы посмотреть великолепные сады и дворец.

Это не жизнь, а мечта. И я знаю это. Она настолько блаженна, что будущая "я" почти ненавидит меня "настоящую" за кучу времени, свободу и даже чувство одиночества. Это смешно! Вот только... Мне нравится Ансель. Я стремлюсь больше времени проводить с ним!

По крайней мере, утешает то, что я могу позвонить Лоле и Харлоу в любое время, давая им передышку лишь на сон, и ощутить их дружеское плечо еще одним днем в Париже. В пятницу днем я нахожу скамейку на солнышке возле Орсе, и звоню Харлоу, чтобы рассказать ей всё о Парижских приключениях.

Я даже не могу вспомнить, сколько раз здесь была Харлоу, но всё равно рассказываю ей о нашей квартире, метро, выпечке и кофе, а так же о бесконечных извилистых улочках. Я рассказываю ей как это удивительно гулять и понимать, что самые замечательные достопримечательности спрятаны в обычных местах... хотя в Париже нет ничего обыденного.

- Я знакомлюсь с людьми! - говорю я ей. - Общаюсь не только с Анселем.

- Например? Есть кто-то интересный? Нам бы понравился?

- Дай подумаю, - я размышляю. - Есть девушка, американка, она работает в пекарне, где я покупаю свой завтрак. Её зовут Симон, она из Вэлли.

- Фу.

Я смеюсь.

- Но она использует ужасное слово, вставляя "круто" в каждом предложении! И с тех пор она для меня - УжасающаяСимон.

- Вот, почему ты всегда веселишь меня, Мия - говорит Харлоу. - Ты молчишь-молчишь, а потом черт возьми, такое вылетает из твоего ротика! Как в прошлый раз, когда ты назвала меня ПадшейШлюшкой. Помнишь, когда мы подрались в седьмом классе, я тогда так смеялась, что не могла остановиться и описала свои штаны? Мы были ужасными драчуньями.

- Послушай, - говорю я, напрягая память. - Она не разговаривает со своей лучшей подругой, с которой дружила с пятого класса. Просто потому, что та на свою свадьбу выбрала любимую песню Симон для первого танца молодоженов!

Харлоу молчит с минуту.

– Приведи другой пример, может быть, я и посмеюсь.

- Серьезно? - Я отстраняю подальше от уха телефон и смотрю на него, как будто она может видеть мой взгляд на нее через него. - И не беспокойся, Харлоу, Лола и я выберем что-нибудь из репертуара Селин Дион.

- Я понимаю, что ты дразнишься, но эта женщина замечательна. Как можно после такого остаться в согласии? Даже не пытайся меня понять.

Я вздыхаю.

- Окей, сейчас еще что-нибудь расскажу. - Я подбираю пару вариантов. Я могла бы  рассказать о других бариста [специалист по приготовлению кофе], о молчаливом Реё - для меня он стал - Рей-пилюля - но затем я вспомнила странную привычку Симон. - УжасающаяСимон всегда вставляет "ЧМЖ" для связки.

- Стой,- перебивает она меня. - Что такое "ЧМЖ"?

- Чертова моя жизнь.

- Уоу, ладно, - отвечает она. - Типа, когда люди хотят привлечь к себе внимание фразочками вроде "у меня рак" или "я попала под грузовик"?

- Скорей всего, - говорю я, кивая головой. - Она роняет пару монет с криком "ЧМЖ". Проливает на свои руки немного кофе, произнося "ЧМЖ". Скалывает ноготь, и я не шучу, произносит "ЧМЖ". Ещё, я поняла, снаружи на улице, этот город безумен. Когда машины мчатся по улице, пешеходы так и лезут под колеса, типа "У меня была хорошая жизнь, и это нормально, если она закончится здесь".

Харлоу хохочет на другом конце линии, и это согревает меня, делая мой мир более весомым.

- А обед: бутылка вина и плюс четыре экспрессо? – хихикая, спрашиваю я - Действительно, почему нет?

- Похоже на то, как я вижу этот город, - говорит она.

- Ты была здесь, так почему я тебе всё это рассказываю?

- Потому что ты скучаешь по мне?

Я облокачиваюсь на спинку скамьи.

- Да. Я действительно скучаю.

Она делает паузу, чтоб потом спросить,

- Как твой муженек?

Ох. Вот оно.

- Он - хорошо.

- Так, постой!- спрашивает она, делая тише голос. - Это действительно всё, что я получу? Тебя не было две недели, ты живешь с копией Адониса, и всё что ты можешь мне сказать так это "он - хорошо"?

Я закрываю глаза и поворачиваю голову в сторону солнца.

- Он такой милый, но постоянно работает. И когда он дома, я для него так же соблазнительна, как картонная коробка.

- Ну, ты уже завела других друзей? Горячих друзей. Ты понимаешь, для меня?- спрашивает она, и я могу слышать улыбку в её голосе.

- Вообще-то нет. Я имею в виду, я тут только полторы недели и много болела. Я встретила женщину снизу, и она еле-еле говорит по-английски, но нам это не помешало. - Бормочу я.

- Сделай так, чтобы Ансель познакомил тебе с кем-то.

- Ага, я даже не слышала, чтобы он говорил о своих друзьях. – А я ведь и правда никогда даже не обращала на это внимания. - Я имею в виду, не пойми меня, конечно, не правильно, но мы и так мало видимся, и я не хочу его делить еще с кем-то. Но... и правда, странно? Ты думаешь это ненормально, что он не упомянул о людях, с которыми тусуется здесь?

- Хм, что ж... может, у него куча мертвых подружек, о которых он не хочет, чтобы кто-то узнал...

- Ха-ха.

- Или, это действительно то, что ты сказала - он может быть просто занят. Помнишь, мы только один раз увидели мою маму за несколько недель, потому что она постоянно была на съемках.

Я тяну за нитку на своей футболке. Интересно, она могла бы привести меня к чему-то.

- Да, думаю, ты права.

- И-и-и-или,- начала она, - Он же мужик, поэтому и любит придуриваться, словно ты на седьмом небе от счастья, когда шастаешь по его квартире голой! Голосую за эту гипотезу!

- Я проверю это.

- Ты летишь обратно через несколько недель. Наслаждайся свободой. Заполняй свои дни солнцем и вином. Наслаждайся голым, горячим французским парнем. Такой один, кстати, есть.

- У нас был самый неловкий мирской секс в ту ночь. Я не могла остановиться и прекратить анализировать всё. У нас за последние три дня ничего не было, а я так хочу прикоснуться к нему. Это настоящая пытка. - И это так. И как только я произношу это вслух, в памяти всплывают воспоминания о его гладкой шее, нежных укусах, о его рельефах груди и пресса.

- Так, выбрось все мысли из своей головы, - говорит она с драматическим русским акцентом, - и награди Его головку неким вниманием, если ты понимаешь, о чём я.

- Я не знаю, ПадшаяШлюшка. Может, ты растолкуешь? Его... "головка"? Ты имеешь в виду его член? И перестань говорить загадками, пожалуйста.

- Ладно, скажи мне одно. Почему тебе было легко в Вегасе, а сейчас нет?

- Я не знаю... – морщу нос, раздумывая. - Я просто притворялась девушкой, которая так легко на это пошла. Одна ночь, секс, и бла-бла-бла.

Смеясь, она говорит.

- Так стань снова той девушкой.

- Это не так просто. Здесь это как-то странно. Всё как будто в срежиссированном действии. "У нас должен быть секс, потому что я привязана к тебе и потому что мы женаты”. Бип - буп - буп -  сбой - перезагрузка системы.

- Ты имитируешь сейчас робота, не так ли?

Я смотрю на руку, сжимая пальцы в кулак.

- Может быть.

Её смех становится громче, и слова вылетают из её уст:

- Тогда перестань быть истеричкой, ты, тролль!

- Ох, чувиха. Как я и сама до этого не додумалась. Конечно, что может быть еще проще. Огромное спасибки, мои проблемы решены.

- Окей, хорошо, - говорит она, а я так и вижу её лицо, и куда её понесло, конечно, к своей серьезной и любимой теме: секс. - Вот специально для тебя предложение, костюм “Сахарочек”.

Я чувствую, что небо разразилось над моей головой, а вселенная ударила меня по голове наковальней.

Или боксёрской перчаткой.

Я закрываю глаза и вспоминаю Вегас, как это было игриво и несерьезно. Я была кем-то другим, храброй мной. И утром я использовала свои силы в качестве Секс-Игрушки. Это так же сработало. Быть кем-то еще, потеряться в этом.

Я чувствую, как идея щекочет мои мысли, прежде, чем оформившись, раскрывает крылья в полете.

Игра.

“Что ты любишь больше всего в танцах?”, спросил он меня однажды.

“Возможность стать кем-то другим на сцене”, ответила я ему. “Сегодня ночью я хочу чего-то другого!”

Кроме того, я выбрала другую жизнь - сидеть и маяться дурью во Франции.

- Что ещё я о тебе не знаю? - спрашивает Харлоу, её улыбка пробирается через океан и через телефонную линию.

Даже после моего прозрения, что притворство помогает мне расслабиться, я всё еще не уверена, как это использовать. А костюм... лучше сексуальное нижнее бельё и дальше как получится? Или Харлоу действительно предлагает мне подготовиться к вечернему шоу? Мой телефон постоянно гудит от текстовых сообщений от неё, всё они наполнены ссылками и адресами в районе популярной площади Пигаль.

И, конечно, все они находятся недалеко от нашей квартиры, наводя на мысль, что так запланировано судьбой. Почему не тебе нужно это делать, Харлоу?

Но ничего не подходит для моей задумки: или всё слишком мрачно, либо похоже на что-то доисторическое, манекены в окне одеты в пугающее женское белье, да и ещё освещены неоновым светом. Я продолжаю гулять, решая посетить последний адрес Харлоу. Блуждаю по одному узкому переулку, а затем сворачиваю ещё в один. В тени тихо, немного сыро, я продолжаю идти, и лишь в квадрате крошечного двора виднеется небо. В десяти ярдах [9 м] вниз по улице видно магазинчик с кружевами, бархатом и кожей в окне.

Такое чувство, что я дошла до Косого переулка.

Я открываю дверь, и в нос ударяет запах ириса и шалфея, настолько теплый и землистый, что я сразу чувствую, как мое тело расслабляется. Женщина внутри выходит из-за прилавка, предлагая мне два обращения “Привет” и “Bonjour.”

Одета она в кожаный корсет, который выгодно демонстрирует её грудь. Темно-джинсовая ткань облегает ноги и  каблуки – огненно-красные, и, должно быть, не менее пяти сантиметров.

Всё что вокруг меня: игрушки-фаллоимитаторы, вибраторы, резиновые куклы и наручники. Рядом, в задней части магазина, расположены полки с книгами и видео, вдоль боковой стены находятся стеллажи с костюмами всех цветов и для любой причуды.
- Вы ищите маскарадный костюм или для ролевых игр? - спрашивает она, заметив, куда я направила свое внимание. Её вопрос немного сбивает с толку, но сквозь лёгкий флёр её акцента, обволакивающее слово "костюм", я понимаю, что она имела в виду.

 Потому что это именно то, за чем я сюда пришла.

- Для ролевых игр, - говорю я.

Ее взгляд теплеет, а на лице появляется дружелюбная улыбка. Реальная улыбка в крошечном магазине, похороненном в огромном городе.

- Ну, наверняка, мы начнем с чуть менее экстравагантного, верно? - Она идет к стойке с костюмами, которые я замечаю: медсестра, горничная, школьница, кошка. Провожу рукой по стойке, чувствуя как волнение нарастает в груди. – Вы обязательно вернетесь, когда он захочет сыграть во что-то ещё.

Материал предоставлен исключительно в целях ознакомления и не преследует коммерческой выгоды