Меня переполняли смущение, ликование и ужас – по большей части ужас – от осознания того, что все мои дичайшие фантазии оказались не так уж и далеки от реальности. Вот почему для неё не имело значения, что я чудовище – по той же причине, из-за которой для меня больше не существовало никаких правил. Из-за которой «верно» и «ошибочно» больше не имели для меня определяющего значения. Из-за которой все мои приоритеты отошли на задний план, а превыше всего стала эта девушка.

Белла тоже любила меня.

Я знал, что её чувство могло быть ничем в сравнении с моей любовью к ней – она ведь смертная, а значит, способна к переменам. Не поймана в ловушку нестареющего тела без надежды на жизнь и рост. Но всё-таки она любила меня достаточно, чтобы сидеть здесь со мной, рискуя жизнью. Рискуя ею с радостью.

Достаточно, чтобы мой правильный поступок – мой уход от неё – причинил ей боль.

Да было ли хоть что-то вообще, что я мог сделать, не причинив ей боли? Хоть что-нибудь?

Все слова, сказанные нами здесь... каждое из них было гранатовым зёрнышком. Только сейчас я понял, что странное видение в ресторане предсказывало именно это. [примечание переводчика: Напомню ещё раз, что в греческом мифе мать Персефоны, Деметра, в попытке вызволить дочь из насильно заключённого брака с Аидом (повелителем Ада) и вечного пребывания в подземном царстве обратилась за помощью к Зевсу. Тот согласился освободить девушку и разрешил ей навсегда покинуть царство мёртвых, но при условии, что она ничего там не ела. Но Персефона, как выяснилось, всё-таки машинально съела несколько гранатовых зёрнышек.]

Мне следовало бы держаться от неё подальше. Мне вообще не следовало возвращаться в Форкс. Я причиню ей только боль и больше ничего.

Но остановит ли это меня сейчас? Смогу ли я уйти, не сделав всё ещё хуже?

То, что я переживал прямо сейчас, ощущая на своей коже исходящее от неё тепло...

Нет. Ничто меня не остановит.

- Нет. – Я мысленно застонал. – Это неправильно.

- Что я такого сказала? – спросила она, тут же взяв вину на себя.

- Разве ты не видишь, Белла? Одно дело, если я мучаю себя, но совсем другое, если ты настолько сильно вовлекаешься. Я не хочу слышать, что ты это чувствуешь. – Это была правда, это была ложь. Наиболее эгоистичная часть меня ликовала от осознания того, что она хотела меня так же, как я хотел её. – Это неправильно. Это небезопасно. Я опасен, Белла... Пожалуйста, пойми это.

- Нет. – Она упрямо надула губы.

- Я не шучу.

Я так отчаянно боролся с самим собой, желая, чтобы она прислушалась к моим предупреждения, и одновременно пытаясь перестать произносить их, что что сейчас почти прорычал эти слова сквозь зубы.

Она не отступала.

- Я тоже не шучу. Я уже говорила тебе: мне всё равно, кто ты такой. Слишком поздно.

Слишком поздно? Внезапно на одну долгую секунду мир выцвел, стал чёрно-белым, и в моих воспоминаниях всплыл образ: фигурка Беллы, спящей на солнечной лужайке, к которой крадутся, приближаясь, тени. Неотвратимые, неумолимые. Они украли с её щёк румянец и ввергли во тьму, в мир мёртвых.

Слишком поздно? Видение Элис всплыло в моей голове: багровые, налитые кровью глаза Беллы встречают мой взгляд бесстрастно и равнодушно. Но она не сможет не возненавидеть меня за это будущее. За то, что я украл у неё всё.

Слишком поздно? Нет, этого не может быть.

- Никогда не говори так, – прошипел я.

Она уставилась в своё окно, вновь закусив губу. Её руки, лежавшие на коленях, сжались в кулаки. Дыхание участилось.

- О чём ты думаешь? – Мне нужно было знать.

Не глядя на меня, она мотнула головой, и я заметил, как что-то блеснуло на её щеке, будто кристалл.

Она страдала.

- Ты плачешь?

И я заставил её плакать. Я настолько больно задел её.

Она смахнула слёзы тыльной стороной руки.

- Нет, – солгала она срывающимся голосом.

Какой-то древний, давно забытый инстинкт заставил меня протянуть к ней руку – в этот момент я почувствовал себя человеком как никогда ранее. А потом я вспомнил, что я... не человек. И опустил руку.

- Я сожалею, – сказал я и сжал челюсти. Как рассказать ей, насколько сильно я сожалел? Сожалел обо всех глупых ошибках, которые совершил. Сожалел о своём бесконечном эгоизме. Сожалел о том, что именно ей не повезло разбудить во мне первую – и последнюю – несчастную любовь. Сожалел и о том, над чем был не властен – о том, что был орудием, которое судьба с самого начала избрала, чтобы лишить её жизни.

Я глубоко вдохнул, игнорируя свою извращённую реакцию на заполнивший машину аромат, и попытался собраться с мыслями.

Я хотел сменить тему, подумать о чем-нибудь другом. К счастью для меня, моё любопытство по отношению к этой девушке было ненасытным.

- Объясни мне кое-что, – сказал я.

- Да? –спросила она хрипло, всё ещё со слезами в голосе.

- О чём ты думала сегодня,прямо перед тем, как я выехал из-за поворота? Я не мог понять твоего выражения... Ты не выглядела сильно напуганной, ты выглядела так, будто очень старалась на чём-то сосредоточиться. – Я вспомнил её лицо, стараясь забыть о том, чьими глазами смотрел... Оно было полно решимости.

- Пыталась вспомнить, как вывести из строя нападающего, – уже более спокойно сказала она. – Знаешь, что-нибудь из самообороны. Собиралась вбить ему в мозги его же переносицу. – Ей не хватило спокойствия на всю фразу, её голос менялся и под конец переполнился гневом. Это не было преувеличением, в её ярости не было сейчас ничего забавного. Я представил её хрупкую фигурку – хрусталь, прикрытый шёлком, – и возбуждённых, агрессивных чудовищ в человеческом обличии, с угрозой нависающих над ней, и во мне вскипела ярость.

- Ты собиралась с ними драться? – Мне захотелось зарычать. Её инстинкты были смертоносны... для неё самой. – Ты что, не думала о бегстве?

- Я часто падаю, когда бегу, – смущённо сказала она.

- А закричать, позвать на помощь?

- Как раз собиралась.

Я недоверчиво покачал головой.

- Ты была права, – сказал я, не скрывая горечи. – Определённо, я борюсь с судьбой, пытаясь сохранить тебя в живых.

Вздохнув, она бросила взгляд за окно, а потом обратно на меня.

- Я увижу тебя завтра? – внезапно спросила она.

Шагаем по дороге, ведущей прямо в ад... Так почему бы нам не насладиться путешествием?

- Да. Мне ведь тоже надо сдать задание. – Я улыбнулся ей, и от этого мне стало так приятно. А что?Не только Белла имеет право на инстинкты наизнанку. – Я займу тебе место в кафетерии.

Её сердце затрепетало; моё мёртвое сердце немного согрелось.

Я остановил машину перед домом её отца. Она не пошевелилась.

- Ты обещаешь быть там завтра? – настаивала она.

- Я обещаю.

Как могут ошибочные поступки дарить столько счастья? Безусловно, всё это было совершенно неправильно.

Удовлетворённая, она кивнула сама себе и начала снимать мою куртку.

- Можешь оставить себе, – поспешил я уверить её. Мне так хотелось оставить с ней что-то моё. Талисман, вроде той крышки от бутылки, что лежала сейчас в моём кармане. – У тебя же нет куртки на завтра.

Она отдала мне её с сокрушённой улыбкой.

- Придётся с Чарли объясняться, а я бы не хотела.

Ну ещё бы. Я улыбнулся.

- О, верно.

Она взялась за ручку дверцы и замерла. Ей не хотелось уходить так же, как мне не хотелось её отпускать.Оставлять беззащитной, пусть всего на несколько мгновений...

Питер и Шарлота уже наверняка были очень далеко, давным-давно миновали Сиэтл. Но существуют и другие.

- Белла? – окликнул я её, приятно удивлённый тем, как много удовольствия испытываю, просто произнося её имя.

- Да?

- Пообещаешь мне кое-что?

- Да, – легко согласилась она, но тут же прищурилась, словно ища повод возразить.

- Не ходи в лес одна, – предупредил я её, гадая, не прочту ли возражение в её глазах в ответ на эту просьбу.

Она озадаченно моргнула.

- Почему?

Я вгляделся в полный опасностей мрак. Для моих глаз отсутствие света не представляло проблемы... Но ведь тьма не остановит и какого-нибудь другого охотника.

- Я не всегда самый опасный зверь здешних мест, – сказал я. – И на этом всё... не будем уточнять.

Она вздрогнула, но быстро взяла себя в руки и даже улыбнулась мне, ответив:

- Как скажешь.

Её дыхание коснулось моего лица, такое сладкое.

Я бы так и просидел тут всю ночь, но ей надо было выспаться. Два равных по силе желания, казалось, непрерывно боролись внутри меня: я хотел, чтобы она была со мной, и хотел, чтобы она была в безопасности.

Я вздохнул. Жаль, что их никак не совместить.

- Увидимся завтра, – сказал я, зная, что увижу её вновь гораздо раньше. Хотя она и правда увидит меня лишь завтра.

- Тогда до завтра, – ответила она, открывая пассажирскую дверь.

И опять мне мучиться – наблюдать за тем, как она уходит.

Я потянулся за ней, мечтая удержать.

- Белла?

Она обернулась и вдруг замерла, потрясённая – так неожиданно близко оказались наши лица.

Я тоже был ошеломлён этой близостью. Её тепло волнами исходило от неё, лаская моё лицо. Я почти что ощущал шелковистость её кожи.

Её сердце сбилось с ритма, а губы приоткрылись.

- Спокойной ночи, – прошептал я и отклонился назад, прежде чем моё тело, влекомое к ней не то уже знакомой жаждой, не то совершенно новым, неизвестным голодом, который я внезапно ощутил, не совершило чего-нибудь, что могло ей навредить.

Ещё мгновение она не двигалась, замерев с широко распахнутыми глазами. Заворожённая, по-видимому.

Как и я.

Она пришла в себя – хотя на лице сохранилось выражение лёгкой ошеломлённости – и почти выпала из машины. Споткнуласьо собственную обувь, отчего ей пришлось ухватиться за корпус машины, чтобы устоять на ногах.

Я усмехнулся –так тихо, что она,надеюсь, не расслышала.

Я пронаблюдал за тем, как она, пошатываясь, дошла до пятна света на крыльце. Теперь на какое-то время она была в безопасности. А я скоро вернусь, чтобы в этом убедиться.

Я ехал в темноте по улице и чувствовал, как меня провожает взгляд её глаз. Ощущал при этом что-то совершенное иное, чем то, к чему привык. Обычно я просто наблюдал за собой со стороны, если меня провожали глаза того, чьи мысли я читал. Это странно и приятно щекотало нервы – ощущать неуловимый взгляд наблюдающих глаз. И я знал: это лишь потому, что то были еёглаза.

Миллионы мыслей сменяли друг друга в моей голове, пока я без цели ехал куда-то в ночь.

Довольно долго я кружил по улицам, никуда конкретно не направляясь. Я раздумывал о Белле и моём невероятном облегчении от того, что правда открылась. Больше не нужно было страшиться, что ей станет известно, чтό я такое. Она это знала. Ей было всё равно. И хотя для неё это было чрезвычайно плохо, мне это принесло удивительное освобождение.

Помимо этого, я думал о Белле и взаимности любви. Она не могла любить меня так же, как я любил её – той неодолимой, всепоглощающей, сокрушительной любовью, которой её хрупкое тело, вероятно, просто не выдержит. Но и её чувство было достаточно сильным. Достаточно сильным, чтобы превозмогать инстинктивный страх. Достаточно сильным, чтобы хотеть быть рядом со мной. А для меня возможность быть рядом с ней была величайшим в мире счастьем.

На какое-то время – находясь в одиночестве и, в кои-то веки, не принося вреда никому из окружающих, – я позволил себе насладиться этим счастьем, не погружаясь в горестные мысли. Просто радоваться тому, что она меня любит. Просто ликовать от того, что добился её расположения. Просто представлять себе, как буду завтра сидеть с ней рядом, слушать её голос и ловить её улыбки.

Я вызвал воспоминание об этой улыбке: уголки её губ приподнимаются, на остром подбородке образуется чуть заметная ямочка, теплеют, оттаивая, глаза. О её тёплых и мягких ладонях поверх моих сегодня вечером. Я представил, как может ощущаться прикосновение к нежной коже на её щеках – шёлковой, тёплой... такой хрупкой. Шёлк, прикрывающий хрусталь... пугающе непрочный.

Я не замечал, куда ведут меня эти мысли, пока не стало слишком поздно. По мере размышления об этой катастрофической уязвимости новые образы вторглись в мои фантазии.

Её лицо. В сумраке теней, бледное от страха и всё же полное решимости, со сжатыми зубами и жёстким, сосредоточенным взглядом; стройная фигурка в темноте, готовая дать отпор окружившим её амбалам, тёмным тварям из ночных кошмаров.

- Нет, – простонал я, когда тлевшая ненависть, о которой я чуть не забыл, наслаждаясь своей любовью, снова вспыхнула адским огнём.

Я был один. Я был уверен, что Белла дома и в безопасности. На мгновение я ощутил вспышку яростной радости от того, что Чарли, глава местного подразделения полиции, натренированный и вооруженный, – её отец. Это должно было в какой-то мере защищать её.

Она в безопасности. Месть за нападение займет не так уж много времени...

Нет. Она заслуживала лучшего. Я не могу позволить ей любить убийцу.

Но... как же остальные?

Да, Белла в безопасности, Анджела и Джессика тоже, разумеется, безопасно спят в своих постелях.

Но по улицам Порт-Анджелеса всё ещё разгуливает хищник. Да, он – чудовище в обличье человека, но делает ли это его исключительно людской проблемой? Мы не часто занимались решением людских проблем, за исключением Карлайла и его постоянной работы – исцелять и спасать жизни. Для остальных из нас жажда человеческой крови была слишком серьёзным препятствием, чтобы вступать с ними в тесное взаимодействие. И, разумеется, за Калленами всегда существовал далёкий надзор Вольтури, по сути – вампирской полиции. Наш образ жизни слишком отличался. Привлечь их внимание любым необдуманным супергеройским представлением было бы крайне опасно для нашей семьи.

Определенно, то была забота смертных, а не таких, как мы. Как бы я ни жаждал совершить это убийство – совершить его было бы ошибкой. Я это знал. Но и оставить ему возможность снова напасть тоже было неправильным.

Блондинка, хостес из ресторана. Официантка, на которую я так ни разу и не взглянул. Они раздражали меня излишней навязчивостью, но это не значило, что они заслуживали находиться в опасности.

Я свернул на север и прибавил скорость. У меня появилась цель. Когда бы я ни сталкивался с дилеммой – столь же масштабной, как эта, – которую был не способен разрешить самостоятельно, я знал, к кому могу пойти за помощью.

Элис дожидалась меня, сидя на крыльце. Я остановил машину прямо перед домом вместо того, чтобы, объехав его, припарковаться в гараже.

- Карлайл в своём рабочем кабинете, – ответила она прежде, чем я спросил.

- Спасибо, – ответил я и, проходя мимо, потрепал её по волосам.

«Тебе спасибо, что перезвонил», – с сарказмом подумала она.

- О. – Притормозив у двери, я вынул свой мобильный и просмотрел пропущенные вызовы. – Прости. Я даже не проверил, кто звонил. Я был... занят.

- Ага, я знаю. И ты меня прости. К тому моменту, когда я увидела, к чему идёт дело, ты был уже на пути туда.

- Я чуть не опоздал, – пробормотал я.

«Прости», – снова подумала она, досадуя на себя.

Зная, что с Беллой всё в порядке, несложно было проявлять великодушие.

- Не переживай. Я понимаю, что тебе за всем не уследить. Никто и не ждет от тебя всевéдения, Элис.

- Спасибо.

- А я чуть было не позвал тебя на ужин этим вечером... Успела заметить, пока я не передумал?

Она ухмыльнулась.

- Нет, я и это пропустила. Жаль, что не знала. Я бы приехала.

- Чем же ты была так занята, что столько всего пропустила?

«Джаспер тут думает, как нам отметить наш юбилей, – она рассмеялась. – Он пытается не принимать решений, но я, кажется, уже догадываюсь, чтό получу в подарок...»

- Стыда у тебя нет.

- Угу.

Она сжала губы и подняла на меня слегка обвиняющий взгляд.

«Зато после этого я следила внимательно. Ты скажешь им, что она знает?»

Я вздохнул.

- Да. Позже.

«Я ничего не буду говорить. А ты уж сделай мне любезность, скажи об этом Розали, когда меня не будет рядом, хорошо?»

Я поёжился.

- Конечно.

«Белла очень хорошо это приняла.»

- Слишком хорошо.

Элис ухмыльнулась мне.

«Напрасно ты её недооцениваешь.»

Я постарался отгородиться от видения, которое не хотел видеть: Белла и Элис, лучшие подруги.

Ощутив нетерпение, я тяжко вздохнул. Я хотел разобраться со следующей частью этого вечера; хотел с ней покончить. Но было немного беспокойно покидать Форкс.

- Элис... – начал я. Она увидела, чтό я сейчас спрошу.

«Этой ночью с ней всё будет хорошо. Я теперь внимательнее смотрю за ней. Пожалуй, ей нужен круглосуточный надзор, как ты думаешь?»

- Самое мéньшее.

- Как бы то ни было, ты уже скоро будешь рядом с ней.

Я глубоко вздохнул. Эти слова ласкали мой слух.

- Иди... Разберись с этим скорее, чтобы быть там, где ты хочешь, – сказала она.

Я кивнул и поспешил в кабинет Карлайла.

Он ждал меня – смотрел скорее на дверь в комнате, чем в толстую книгу на своём письменном столе.

- Я слышал, как Элис сказала тебе, где найти меня, – сказал он и улыбнулся.

Каким облегчением было находиться рядом с ним, видеть в его глазах полное понимание и сочувствие. Карлайл скажет, что мне делать.

- Мне нужна помощь.

- Всё что угодно, Эдвард, – пообещал он.

- Элис рассказала тебе, что случилось с Беллой этим вечером?

«Почти случилось», – мысленно поправил он.

- Да, почти. Вот в чём дилемма, Карлайл. Видишь ли, я... очень хочу... убить его! – Моя взволнованная речь ускорилась. – Ужасно хочу. Но понимаю, что это будет ошибкой, так как получится не правосудие, а месть. Злоба и гнев, а не беспристрастие и объективность. И всё же мне кажется неправильным позволить убийце и серийному насильнику и дальше разгуливать по городу! Пусть я там никого не знаю, но не могу допустить, чтобы кто-то ещё оказался на месте Беллы и стал его жертвой. Все остальные женщины... Это неправильно...

Он вдруг широко улыбнулся, и его мысли на полуслове оборвали мою стремительную речь.

«Как же она хорошо на тебя влияет! Ты согласен? Столько сострадания, столько самоконтроля. Просто потрясающе.»

- Я не за комплиментами пришёл, Карлайл.

- Конечно, нет. Но я же не могу не думать, правда?

Он снова улыбнулся.

«Я с этим разберусь. Ты можешь успокоиться. Никто из смертных женщин не пострадает, оказавшись на месте Беллы.»

В его мыслях я увидел план. Это было не то, чего мне так сильно хотелось... это не удовлетворяло моё страстное желание жестоко с ним расправиться... Но я понимал: это – правильный поступок.

- Я тебе покажу, где найти его, – сказал я.и

- Вперёд.

По пути он захватил свой чёрный чемоданчик. Я бы выбрал более энергичный метод седации [примечание переводчика: см. https://ru.wikipedia.org/wiki/Седация] – к примеру, проломленный череп – но Карлайл есть Карлайл: пусть поступает по-своему.

Мы взяли мою машину. Элис по-прежнему сидела на ступеньках. Усмехнувшись, она помахала нам вслед. Я увидел в её мыслях будущее – она заглянула в него для меня: у нас не возникнет никаких трудностей.

Поездка по тёмной пустой дороге вышла очень короткой. Я выключил фары, чтобы не привлекать внимания. Интересно, как отнеслась бы Белла к такому темпу, подумал я и улыбнулся. Ведь когда она сегодня возражала, я ехал медленнее обычного – чтобы побыть с ней подольше.

Карлайл тоже думал о Белле.

«Я даже не предполагал, насколько хорошо она на него повлияет. Как неожиданно. Кто знает... возможно, это судьба, предназначение? Возможно, это служит неким высшим целям... Вот только...»

Он представил Беллу с холодной снежно-белой кожей и кроваво-красными глазами и сам содрогнулся от этого образа.

Да. Именно. Вот только. Ну разве это хорошо – уничтожить что-то настолько чистое и прекрасное?

Я мрачным взглядом впился в темноту, вся моя радость увяла.

«Эдвард достоин счастья. Он заслужил это, – горячая вера, звучавшая в мыслях Карлайла, поразила меня. – Должен быть какой-то выход».

Как бы я хотел поверить хоть во что-то из того, на что он надеялся. Но никакой высшей цели в том, что происходило с Беллой, не было. Только жестокая гарпия, злобная уродливая судьба, не позволяющая Белле прожить ту жизнь, которой она достойна.

В Порт-Анджелесе я не задержался. Подвёз Карлайла к тому притону, где извращенец и урод по кличке Лэнни и его дружки топили в алкоголе своё разочарование; двое из них уже вырубились. Карлайл заметил, как мне трудно находиться насколько близко – слушать мысли этого изверга и видеть его воспоминания о Белле, воспоминания, в которых её образ смешался с образами менее удачливых девушек, которым уже никто не сможет помочь.

Мое дыхание участилось. Я сжал руками руль.

«Эдвард, иди, – подумал он мягко. – Я позабочусь о безопасности всех остальных. Возвращайся к Белле».

Он выбрал единственно верные слова. Её имя – только оно могло отвлечь меня сейчас.

Я оставил Карлайла в машине и побежал обратно в Форкс по прямой через спящий лес. Возвращение заняло меньше времени, чем наша поездка с превышением скорости. Уже через несколько минут я, взобравшись по стене, скользнул в её окно.

Я негромко облегчённо выдохнул, поняв, что здесь всё именно так, как и должно быть: Белла в безопасности спала в своей постели, её влажные волосы спутанными прядями рассыпались по подушке.

Но в этот раз, в отличие от большинства ночей, она свернулась калачиком и плотно укутала плечи одеялом. Наверное, замёрзла. Прежде чем я успел устроиться на привычном месте, она вздрогнула во сне, и её губы задрожали.

Поразмышляв мгновение, я вышел в коридор, впервые исследуя другую часть дома.

Чарли ровно и громко храпел. Я даже уловил обрывок его сна. Что-то про быстрый прилив и терпеливое ожидание... может быть, рыбалка?

На верхней площадке у лестницы стоял небольшой комод. Его вид обнадёживал. Открыв его, я нашёл то, что искал. Выбрав самое толстое из хранившихся там одеял, я отнёс его в её комнату. Я успею вернуть его в ящик комода до того, как она проснётся. Никто ничего не заметит.

Задержав дыхание, я осторожно накинул на неё одеяло. Она не проснулась, и я вернулся в кресло-качалку.

Пока я тревожно ждал, когда она согреется, я думал о Карлайле, гадая, где он сейчас. Я знал, что его план отлично сработает – ведь Элис это уже увидела.

Вспомнив об отце, я вздохнул – Карлайл думал обо мне слишком хорошо. Хотел бы я быть тем, кто представлялся ему на моём месте. Тем, кто заслуживал счастья, кто мог надеяться стать достойным этой спящей девушки. Насколько иначе всё стало бы, если бы я мог быть тем Эдвардом.

А если я не мог быть тем, кем нужно, то, по крайней мере, во вселенной должно быть равновесие – нечто, способное стать противовесом моей тьме. Разве не должно быть чего-то равного по силе и противоположного по смыслу – не тёмного, а светлого? Я зримо вообразил себе судьбу с лицом уродливой старухи-ведьмы – «виновницу» тех ужасающих и невероятных кошмаров, что раз за разом угрожали жизни Беллы: сначала я, потом фургон, а затем отвратительный монстр этим вечером. Но если у этой судьбы столько власти, разве не должна существовать и сила, что способна ей противостоять?

Такой, как Белла, было не обойтись без защитника, без ангела-хранителя. Она достойна этого. И всё же было ясно, что её никто не охранял. Я был бы рад поверить, что ангел или кто-нибудь ещё – хоть кто-то, способный дать ей определенную степень защиты, – присматривал за ней.Но когда пытался представить себе этого заступника, становилось очевидно, что его не существует. Разве ангел-хранитель позволил бы Белле приехать сюда, в Форкс? Позволил бы нашим путям пересечься, зная, что нет ни единого шанса, что я не замечу её? С её невероятным по силе ароматом, чтобы привлечь моё внимание; с её молчащим разумом, чтобы разжечь моё любопытство; с её тихой красотой, чтобы удержать мой взор; с её самоотверженной душой, чтобы снискать моё восхищение. Добавьте к этому фатальную нехватку чувства самосохранения, чтобы я не вызывал у неё отвращения, а затем, конечно же, плесните щедрой рукой потрясающего невезения – того, которое всегда в неправильное время пошлёт её в неправильное место.

Было невозможно привести более убедительные доказательства тому, что личный ангел-хранитель – лишь выдумка. Никто в нём не нуждался и не заслужил его больше, чем Белла. И всё же, любого ангела, позволившего нам друг с другом встретиться, следовало признать таким безответственным, таким безрассудным, таким... легкомысленным, что он просто не мог стоять на стороне добра. Любому небесному созданию, настолько бесполезному, я предпочел бы мерзкую гарпию. С уродливой судьбой хотя бы побороться можно.

И я буду бороться, я продолжу сражаться. Любая сила, что захочет навредить Белле, должна будет сначала встретиться со мной. Да, у Беллы нет ангела-хранителя. Но я сделаю всё, что смогу, чтобы компенсировать его отсутствие.

Вампир-хранитель... с натяжкой, но сойдёт.

Примерно через полчаса Белла, расслабившись, перестала сжиматься в комочек. Её дыхание стало глубже, и она что-то пробормотала во сне. Я улыбнулся, удовлетворённый. Пускай это мелочь, но всё же в эту ночь ей спалось уютнее благодаря тому, что здесь был я.

- Эдвард, – выдохнула она и тоже улыбнулась.

Я на время выкинул из головы все горести и позволил себе снова стать счастливым.

От команды Robsten.ru: По мало зависящим от нас обстоятельствам мы были вынуждены временно прервать публикацию перевода "Солнца полуночи", но сейчас очень рады вернуться к этой истории, которую поклонники "Сумерек" ждали долгие годы. До новых глав, уважаемые читатели!

Переводчики: mened, surveillante, leverina, Kindy, MetoU, Homba, Dreamy_Girl,
редакторы: polina_che, anna9021908094, alisanes, Нея,
главный редактор: bliss_, куратор перевода, дизайн: OVMka.

Публикация перевода не преследует никакой коммерческой выгоды.
Данный перевод является рекламой бумажных изданий.
Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.
Копирование и распространение запрещено!

При переводе глав 1-12 частично были использованы
материалы reading-books.me