Я почти бежал, чтобы успеть на урок, а моя голова кружилась примерно так же, как та крышка. Я получил так мало ответов на свои вопросы – на самом деле, ни одного, понял я сейчас, – зато появилось еще больше новых.

Мне повезло: когда я, раскрасневшись от бега, вошел в класс, учителя еще не было. И Аллен, и МакКайла уставились на меня: Аллен с удивлением и почти восхищенно, а МакКайла с неприязнью.

Тут вошла миссис Баннер, немедленно призвав класс к порядку; оказалось, с собой она принесла стопку картонных коробок. Она уронила их на парту МакКайлы и попросила раздать классу.

- Итак, ребята, я попрошу вас всех взять себе по одной коробке, – сказала она, достав пару резиновых перчаток из кармана своего лабораторного халата, чтобы тут же надеть их. Хруст натягиваемых перчаток звучал странно зловеще. – Первой там должна быть карточка-индикатор, – продолжала она, показывая белую карточку размером примерно с конверт; вместо строчек на ней было четыре квадратика. – Вторым лежит аппликатор с четырьмя зубцами, – она показала нечто, что напоминало почти беззубую расческу, – а третьим – стерильный микро-ланцет, – она продемонстрировала кусочек голубого пластика, а потом открыла его.

Лезвие было практически не различимым с такого расстояния, но мой желудок дернулся.

- Я буду обходить каждого и капать воду, чтобы подготовить ваши карточки, поэтому, пожалуйста, не начинайте, пока я к вам не подойду… – она снова начала с парты МакКайлы, осторожно капая по капле воды в каждый квадратик её карточки. – Потом я хочу, чтобы вы осторожно сделали прокол на руке ланцетом, – она схватила руку МакКайлы и вонзила острие в подушечку её среднего пальца.

- Ай! – вскрикнула МакКайла.

На моем лбу появилась липкая влага, а в ушах послышался слабый звон.

- Поместите по небольшой капле крови на каждый из зубцов аппликатора, – рассказывая, миссис Баннер демонстрировала, что делать, сжимая палец МакКайлы, чтобы из него пошла кровь. Я судорожно сглотнул, в желудке ощущалась тяжесть. – А потом капните на карточку, – закончила она, показывая нам окровавленную карточку, чтобы всем было видно.

Я закрыл глаза, стараясь расслышать слова сквозь шум в ушах.

- Красный Крест устраивает день донора в Порт-Анджелесе на следующих выходных, поэтому я подумала, что каждому из вас нужно знать свою группу крови. – Она выглядела очень гордой самой собой. – Тем, кому еще нет восемнадцати, понадобится разрешение от родителей. Бланки у меня на столе.

Она стала обходить класс, капая воду на карточки. Я прислонил щеку к прохладной черной столешнице и постарался удержаться в сознании, пока все остальное отдалялось все дальше и дальше, ускользая по темному тоннелю. Охи, вздохи и хихиканье моих одноклассников, которые кололи себе пальцы, звучали из далекого далека. Я медленно вдыхал и выдыхал через рот.

- Бо, с тобой все в порядке? – спросила миссис Баннер. Её голос звучал вроде бы близко от меня, но все равно издалека, и казался обеспокоенным.

- Я уже знаю свою группу крови, миссис Баннер. Первая отрицательная.

Я не мог открыть глаза.

- Тебе дурно?

- Да, мэм, – пробормотал я, желая хорошенько отлупить себя за то, что не прогулял, пока была такая возможность.

- Кто-нибудь, проводите Бо к медсестре, пожалуйста? – призвала она.

- Я провожу! – даже из далекого далека я узнал голос МакКайлы.

- Ты можешь идти? – спросила меня миссис Баннер.

- Да, – прошептал я. «Просто дайте мне убраться отсюда подальше, – подумал я. – Я поползу по земле».

Я почувствовал, как МакКайла взяла меня за руку – рука, я уверен, была липкой и мерзкой, но пока не мог об этом беспокоиться, – и я предпринял усилие, чтобы открыть глаза, пока она тащила меня вверх. Мне просто нужно было выбраться из этой комнаты раньше, чем я окончательно погружусь в темноту бессознательного. Я поплелся к двери, а МакКайла обхватила меня за талию, чтобы помочь идти. Я положил руки ей на плечи, но она была слишком низенькой, чтобы это помогало мне сохранить равновесие. Я изо всех последних сил старался удерживать себя на ногах.

МакКайла и я медленно пробирались по школьному кампусу. Когда мы оказались за углом столовой, откуда нас не было видно из четвертого корпуса, откуда могла наблюдать миссис Баннер, я прекратил борьбу.

- Пожалуйста, дай мне посидеть тут минутку, –  попросил я.

МакКайла облегченно выдохнула, пока я неуклюже уселся на бордюр тротуара.

- И что бы ты ни делала, держи руку в кармане, – сказал я. Все вокруг тошнотворно кружилось, даже когда я закрывал глаза. Я наклонился и положил щеку на холодный, влажный бетон тротуара. Это помогло.

- Вау, Бо, ты прямо зеленый! – нервно заметила МакКайла.

- Просто дай мне… минутку.

- Бо? – позвал издали другой голос.

Ох, только не это, пожалуйста. Не надо еще и этого. Просто пусть этот ужасно знакомый голос окажется лишь плодом моего воображения…

- Что такое? Он ранен? – голос теперь был ближе и звучал до странного свирепым. Я зажмурил глаза, надеясь, что умру. Или, по крайней мере, что меня не вырвет.

Голос у МакКайлы был взволнованным:

- Мне кажется, он потерял сознание. Я не знаю, что случилось, он же даже палец себе не уколол.

- Бо, ты меня слышишь? – голос Эдит был прямо надо мной, в нем слышалось облегчение.

- Нет, – протянул я.

Она рассмеялась.

- Я пыталась помочь ему добраться до кабинета медсестры, – пояснила МакКайла в оборонительной манере. – Но он не хочет идти дальше.

- Я его отведу, – сказала Эдит, она все еще улыбалась. – Ты можешь вернуться на урок.

- Что? Нет, но мне сказали…

А потом тонкая, сильная рука схватила меня за подмышки, и, сам не понимая, как, я оказался на ногах. Эта сильная рука, такая же холодная, как тротуар, крепко прижимала меня к худощавой фигурке, поддерживая почти как костыль. Я широко распахнул глаза от удивления, но все, что увидел, были её спутанные бронзового цвета волосы, разметавшиеся на моей груди. Она начала идти вперед, и я запнулся, пытаясь угнаться за ней. Я думал, что упаду, но каким-то образом она удержала меня на ногах. Она даже не сбилась с шага, когда весь мой вес потянул нас к земле.

Но с другой стороны, я-то весил гораздо меньше фургона.

- Я в порядке, клянусь, – пробормотал я. Пожалуйста, пожалуйста, только бы меня не вырвало на нее.

- Эй! – позвала нас МакКайла, уже шагах в десяти позади. Эдит не обратила на нее внимания.

- Ты выглядишь просто ужасно, – сообщила она мне. Я мог слышать усмешку в её голосе.

- Просто верни меня на тротуар, – промычал я. – Через пару минут я буду в порядке.

Она быстро продвигала нас вперед, пока я пытался заставить свои ноги соответствовать её скорости. Пару раз я был готов поклясться, что ноги просто волочатся по земле, но с другой стороны, я их не очень-то и чувствовал, так что не мог быть уверен.

- Так что, ты падаешь в обморок от вида крови? – спросила она. Судя по всему, она находила этот факт восхитительным.

Я не ответил. Закрыл глаза и старался побороть тошноту, крепко сжав зубы. Самым важным было, чтобы меня на нее не вырвало. Все остальное я смог бы пережить.

- И даже от вида не твоей собственной крови! – смеялась она. Её смех был как звон колокольчика.

- У меня слабая вазовагальная система, – пробурчал я. – Это просто неврологически обусловленный парасимпатический сосудный обморок.

Она снова засмеялась. Видимо, умные слова, которые я запомнил, чтобы объяснять подобные ситуации, не впечатлили её так, как должны были.

Я не был уверен, каким образом ей удалось открыть дверь, таща при этом меня, но неожиданно вокруг стало тепло – все, кроме её тела, прижатого к моему. Мне бы хотелось, чтобы я был в состоянии более полно прочувствовать этот момент – прикосновение её тела к моему. Я знал, что в другой ситуации я бы получил от этого истинное удовольствие.

- О, Господи, – выдохнул мужской голос.

- У нас тут неврологически обусловленный парасимпатический обморок, – счастливо объяснила Эдит.

Я открыл глаза. Мы были в медпункте, и Эдит тащила меня мимо стойки к двери в задней стене комнаты. Мистер Коуп, лысеющий секретарь, обогнал нас, чтобы открыть дверь. Услышав апокалиптически звучащий диагноз, он споткнулся.

- Мне вызвать девять-один-один? – воскликнул он.

- Это просто обычный обморок, – пробормотал я.

Школьный медик, похожий на дедушку, в шоке поднял глаза от книги, когда Эдит втащила меня в комнату. Заметил ли он, что, наклоняясь над кушеткой, она почти подняла меня? Послышался хруст бумаги, когда она уложила меня, мягко подтолкнув, коснувшись рукой моей груди, а затем повернулась, чтобы закинуть мои ноги на клеенчатый матрас.

Это напомнило мне о том, как она убрала мои ноги из-под фургона, и голова снова закружилась от воспоминания.

- Они определяют группу крови на биологии, – объяснила Эдит медбрату.

Я увидел, как тот понимающе кивает.

- Каждый год с кем-нибудь случается.

Эдит прикрыла рот рукой и замаскировала смех под кашель. Она встала у противоположной от меня стены. Глаза её казались блестящими, взволнованными.

- Просто полежи так минутку, сынок, – сказал мне пожилой медбрат. – И все пройдет.

- Знаю, – буркнул я. Головокружение действительно стало ослабевать. Скоро тоннель станет коротким, и звуки снова будут звучать, как положено.

- Такое часто с тобой случается? – спросил он.

Я вздохнул.

- У меня слабая вазовагальная система.

Медбрат выглядел поставленным в тупик.

- Иногда, – объяснил я.

Эдит снова засмеялась, не пытаясь это скрыть.

- Ты можешь идти обратно на урок, – сказал ей медбрат.

- Но мне сказали остаться с ним, – ответила Эдит. Она сказала это так уверенно, что медбрат, хоть и поджал губы, не стал с нею спорить.

- Я принесу тебе льда, – сказал он мне и вышел из комнаты.

Я снова закрыл глаза.

- Ты была права.

- Так обычно и бывает. Насчет чего на этот раз?

- Прогуливать полезно для здоровья, – я дышал размеренно и глубоко.

- Ты меня на минуту даже напугал, – произнесла она через какое-то время. Она говорила так, будто признавалась в слабости, рассказывала о чем-то, чего следовало стыдиться. – Я подумала, девчонка Ньютон тебя чем-то отравила.

- Замечательно, – глаза у меня были по-прежнему закрыты, но я чувствовал себя все лучше с каждой минутой.

- Нет, правда, – сказала она. – Я видела трупы с более здоровым цветом лица. Я уже начала беспокоиться, что мне придется мстить за твою гибель.

- МакКайла по-любому жутко бесится.

- Она всецело меня ненавидит, – жизнерадостно сказала Эдит.

- Ты не можешь знать наверняка, – возразил я, а потом засомневался.

- Ты бы видел её лицо. Это было очевидным.

- А как ты вообще нас увидела? Я думал, ты прогуливаешь.

Я был уже почти в порядке, хотя, наверное, дурнота прошла бы быстрее, если бы я пообедал. С другой стороны, возможно, мне повезло, что в желудке ничего не было.

- Я сидела в машине и слушала музыку, – такой обычный ответ удивил меня.

Я услышал звук открываемой двери и увидел медбрата с холодным компрессом.

- Ну вот, сынок, – он положил его мне на лоб. – Ты выглядишь уже лучше, – добавил он.

- Думаю, я в порядке, – сказал я и сел. В ушах только чуть-чуть звенело, и головокружения уже не было. Мятного цвета стены оставались на своих местах.

Мне показалось, он хотел заставить меня лечь обратно, но тут как раз открылась дверь, и мистер Коуп просунул в нее голову.

- У вас еще один, – предупредил он.

Я слетел с кушетки, чтобы освободить место следующей жертве, и вручил компресс медбрату.

- Вот, мне он больше не нужен.

Тут в дверь протиснулась МакКайла, поддерживая теперь Линн Стивенс, еще одну девочку с урока биологии. Она была откровенно зеленого цвета. Мы с Эдит прижались к стене, чтобы освободить пространство.

- О нет, – пробормотала Эдит. – Бо, выйди отсюда.

Я опустил на нее взгляд в замешательстве.

- Доверься мне – уходи.

Я поймал дверь до того, как она закрылась, и вышел из медпункта. Я чувствовал, что Эдит идет прямо за мной.

- Ты действительно послушался меня, – заметила она удивленно.

- Я почуял запах крови, – Линн затошнило не из-за того, что она смотрела на других. Что не так стыдно, подумал я.

- Но люди не чувствуют запах крови, – возразила Эдит.

- А я чувствую – меня из-за запаха и тошнит. Кровь пахнет ржавчиной… и солью.

Она смотрела на меня настороженно.

- Что такое? – спросил я.

- Ничего.

Тут из-за двери появилась МакКайла, переводя взгляд с меня на Эдит и обратно.

- Эдит, огромное спасибо тебе за помощь, – сказала она, и её тошнотворно сладкий голос был весомым доказательством того, что Эдит была права по поводу ненависти. – Не знаю, что бы Бо делал без тебя.

- Пустяки, – ответила Эдит с веселой улыбкой.

- Ты выглядишь лучше, – сказала мне МакКайла тем же голосом. – Я так рада.

- Держи только руку в кармане, – снова предупредил я.

- Кровь уже остановилась, – поведала она уже нормальным голосом. – Ты вернешься на урок?

- Нет, благодарю. Мне тогда останется развернуться и отправиться обратно сюда.

- Да, наверное… Так ты поедешь в эти выходные? На пляж? – говоря, она метнула недружелюбный взгляд в Эдит, которая стояла у потертой стойки, неподвижная, как скульптура, и смотрела прямо перед собой.

Мне не хотелось еще больше её расстраивать.

- Конечно, я же говорил, что я с вами.

- Мы встречаемся в магазине моих родителей в десять, – она снова с неприязнью посмотрела на Эдит, и я понял, что она беспокоится, что выдает слишком много информации. Язык её тела ясно давал понять, что это приглашение не для всех.

- Я приду, – пообещал я.

- Тогда увидимся на физ-ре, – сказала она, неуверенно двигаясь к выходу.

- Да, до встречи, – ответил я.

Она снова посмотрела на меня, её круглое лицо выражало явное недовольство, затем она ссутулилась и вышла. Я почувствовал вину, как и вчера. Я не хотел причинять ей боль, но получалось, что только этим и занимаюсь. Я представил, что мне предстоит смотреть на её обиженное лицо весь урок физкультуры.

- Физкультура, – простонал я.

- Я могу это уладить, – я не слышал, как Эдит подошла ко мне, но её голос прозвучал так близко, что я подпрыгнул. – Иди сядь и сделай вид, что тебе плохо, – шепнула она.

Это было несложно: я и так был обычно бледным, а недавняя тошнота оставила слой пота на моем лице. Я сел на один из шатких складных стульев и прислонил голову к стене, закрыв глаза. Падать в обморок было делом изматывающим.

Я услышал, как Эдит мягко произнесла, стоя уже у стойки:

- Мистер Коуп?

Я не слышал, как тот вернулся за свой стол, но он ответил:

- Да?

- У Бо следующим уроком физкультура, но мне не кажется, что он хорошо себя чувствует. Собственно, я думала, мне лучше отвезти его домой. Вы не против отпустить его с урока? – её голос был как тающий мед. И я мог представить, что еще более гипнотизирующими были её глаза.

- Тебе тоже нужно разрешение, Эдит? – голос у мистера Коупа сорвался.

Почему у меня никогда не получалось так влиять на людей?

- Нет, у меня урок с мистером Гоффом, – ответила Эдит. – Он не будет против.

- Хорошо, тогда все улажено. А ты поправляйся, Бо, – обратился ко мне мистер Коуп. Я слабо кивнул, чуть-чуть сгущая краски.

- Ты можешь идти, или хочешь, чтобы я снова тебе помогла? – Эдит отвернулась от стойки, и её интонация была полна сарказма.

- Я пойду сам.

Я осторожно встал, но все еще чувствовал слабость. Она открыла мне дверь с вежливой улыбкой, но в её глазах была насмешка. Я ощущал себя полным придурком, выходя на улицу. Было холодно, стоял легкий туман, который только начинал опускаться, но это было приятно – я впервые порадовался бесконечной влаге, падающей с неба, потому что она смыла пот с моего лица.

- Спасибо тебе, – сказал я, когда она последовала за мной на улицу. – Стоило поваляться в обмороке, чтобы пропустить физ-ру.

 - Обращайся, – пообещала она. Она шла за мной под дождем.

- Итак, ты поедешь? В эту субботу, на пляж? – я надеялся, что она поедет, хотя это было маловероятным. Я не мог представить её сидящей в машине вместе с остальными школьниками; она не принадлежала тому же миру, что они. Но от одной мысли о том, что она могла поехать с нами, я впервые ощутил радость от предстоящей вылазки.

- А куда вы все едете? – она все еще бесстрастно смотрела прямо перед собой, но из-за её вопроса я понадеялся, что она рассматривает возможность поехать с нами.

- В Ла-Пуш, на первый пляж.

Я наблюдал за её лицом, пытаясь прочесть его. Мне показалось, что её глаза чуть сузились.

Наконец она посмотрела на меня и улыбнулась.

- Я думаю, меня вообще-то не приглашали.

- Я тебя только что пригласил.

- Давай мы с тобой больше не будем дразнить МакКайлу на этой неделе. А то она начнет на людей бросаться, – её глаза сияли, как будто она получала больше удовольствия от одной только мысли об этом, чем следовало.

- Ладно, все равно, – буркнул я, обеспокоенный тем, как она сказала «мы с тобой». Теперь уже я получал от этой фразы удовольствия больше, чем следовало.

Мы оказались на парковке, так что я повернул к своей машине. Что-то вцепилось в мою куртку и оттянуло на полшага назад.

- Куда ты направился? – спросила она удивленно. Её маленькая рука крепко держала меня за куртку. Не было похоже, что она хотя бы напряглась. На секунду я онемел. Она отрицала свою супергеройскую сущность, но мой разум отказывался воспринимать её как-то иначе. Она была похожа на подружку Супермена, которая забыла дома свой плащ.

Я подумал, не должен ли меня уязвлять тот факт, что она была настолько сильнее меня, но меня уже давно не волновали подобные вещи. С тех пор, как я перерос тех, кто задирал меня, я был вполне доволен собой. Понятно, мне бы, может, и хотелось быть ловким, но я не переживал о своих неуспехах в спорте. У меня в любом случае не было времени на спорт, и он всегда казался мне слегка ребяческим. Зачем так переживать из-за кучки мужиков, гоняющих по полю мячик? Я был достаточно силен, чтобы заставить людей оставить меня в покое, а большего мне и не нужно.

Итак, эта хрупкая девушка была сильнее меня. Гораздо сильнее. Но я был готов поспорить, что она была сильнее всех, кого я знал, – и детей, и взрослых. Она могла победить Шварценеггера одной левой. Я не мог соревноваться с нею, да и не должен был. Она была особенной.

- Бо? – переспросила она, и я понял, что не ответил на ее вопрос.

- Эм, что?

- Я спросила, куда ты направился.

- Домой. Разве нет? – выражение её лица ставило меня в тупик.

Она улыбнулась.

- Ты разве не слышал, как я обязалась доставить тебя домой в целости и сохранности? Ты думаешь, я позволю тебе садиться за руль в твоем состоянии?

- Каком состоянии?

- Я ненавижу сообщать плохие вести, но у тебя слабая вазовагальная система.

- Думаю, я смогу выжить, – сказал я. Я попытался сделать еще один шаг к своему пикапу, но она все еще не отпускала мою куртку.

Я остановился и снова посмотрел на нее сверху вниз.

- Окей, может, ты тогда скажешь, чего ты от меня хочешь?

Её улыбка стала шире.

- Очень разумно. Ты сядешь в мою машину, и я отвезу тебя домой.

- У меня есть два контраргумента по этому поводу. Во-первых, в этом нет необходимости, а во-вторых, что будет с моим пикапом?

- Пункт первый: необходимость – это субъективная оценка; пункт второй – я попрошу Арчи пригнать его после школы.

Я отвлекся на то, как между делом промелькнуло напоминание, что у нее есть братья и сестры – странные, бледные, прекрасные братья и сестры. Они особенные? Особенные, подобно ей?

- Ну как, будешь устраивать шумиху? – спросила она, когда я не заговорил.

- А есть какой-то смысл сопротивляться?

Я попытался разобраться в том, что скрывалось за её улыбкой, но особо далеко не продвинулся.

- Мое ледяное сердце тает, когда я вижу, как быстро ты учишься. Иди сюда.

Она отпустила мою куртку и развернулась. Я охотно последовал за ней. Плавные движения её бедер гипнотизировали почти так же, как её глаза. Не было ничего плохого в том, чтобы провести с ней еще немного времени.

Внутри «Вольво» выглядел так же шикарно, как и снаружи. Вместо запаха бензина и табака витал какой-то слабый аромат. Он был почти знаком мне, но я никак не мог понять, откуда. Что бы это ни было, пахло восхитительно.

Мотор завелся с тихим урчанием, Эдит нажала пару кнопок, включив отопление на максимум, а музыку сделав тише.

- Это «Лунный свет»? – спросил я.

Она удивленно взглянула на меня.

- Ты слушаешь Дебюсси?

Я пожал плечами.

- Мама часто включает в доме классику. Я узнаю только свое любимое.

- Это и у меня одно из любимых.

- Смотри-ка, подумать только, – сказал я, – у нас есть что-то общее.

Я думал, она посмеется, но она только молча смотрела на дождь.

Я откинулся на спинку серого сиденья, инстинктивно реагируя на знакомую мелодию. Так как в основном я краем глаза следил за Эдит, пейзаж за окном дождь превратил в нечто размытое серых и зеленых оттенков. Я не сразу понял, что мы едем очень быстро; машина двигалась так плавно, что я не чувствовал скорости. Только проносящийся мимо город свидетельствовал об этом.

- Какая она, твоя мама? – вдруг спросила Эдит.

Её глаза цвета сливочных ирисок с любопытством наблюдали за мной, пока я отвечал.

- Она вроде как похожа на меня – те же глаза, тот же цвет волос, – но она невысокая. Она экстраверт и довольно смелая. Еще она слегка эксцентричная, немного безответственная, и очень непредсказуемый повар. Она была моим лучшим другом, – я замолчал. Мне было грустно говорить о ней в прошедшем времени.

- Сколько тебе лет, Бо? – её голос отчего-то звучал раздраженно, и я не мог понять, почему.

Машина остановилась, и до меня дошло, что мы уже у дома Чарли. Дождь припустил и был сейчас таким сильным, что я едва мог разглядеть дом. Как будто автомобиль погрузился в вертикальную реку.

- Мне семнадцать, – ответил я, смущенный её тоном.

- Ты не кажешься семнадцатилетним, – сказала она, и это звучало упреком.

Я засмеялся.

- Что такое? – потребовала ответа она.

- Мама всегда говорит, что я родился сразу тридцатипятилетним, и с каждым годом средний возраст все ближе, – я снова засмеялся, а потом вздохнул. – Ну, кому-то же надо быть взрослым, – я помолчал секунду. – Ты тоже не особенно похожа на ученицу старшей школы, кстати.

Она состроила гримасу и сменила тему:

- А почему твоя мама вышла замуж за Фила?

Я удивился тому, что она помнит имя Фила; я был совершенно уверен, что упоминал его всего единожды, почти два месяца назад. Я ответил через пару секунд.

- Моя мама… Она очень молода для своего возраста. Думаю, что с Филом она чувствует себя еще моложе. В любом случае, она влюблена в него по уши, – лично я не видел в нем чего-то особенного, но разве мог найтись тот, кто был бы достоин вашей матери?

- Ты одобряешь их брак? – спросила она.

Я пожал плечами.

- Я хочу, чтобы она была счастливой, а он – тот, кто ей нужен.

- Это очень щедро с твоей стороны. Я вот думаю…

- Что?

- А она готова проявить такое же понимание по отношению к тебе, как ты думаешь? Кого бы ты ни выбрал? – её взгляд оказался неожиданно пристальным, когда встретился с моим.

- Я… я думаю, да, – протянул я. – Но она же старше – по крайней мере, по документам. Это немного другое.

На её лице появилось облегчение.

- Значит, никого особо кошмарного, – подколола она.

Я ухмыльнулся в ответ.

- Что ты имеешь в виду под «кошмарным»? Куча татуировок и пирсинг на лице?

- Это один из возможных вариантов.

- А какой у тебя вариант?

Она не ответила, но задала свой вопрос:

- А я могу казаться кошмарной, как ты думаешь? – она подняла одну бровь.

Я притворился, что рассматриваю её лицо где-то с минуту, просто чтобы иметь предлог полюбоваться ею – это стало моим любимым занятием.

Её черты были такими изящными, такими правильными. Её лицо кого угодно заставило бы остановиться, но не внушало желания убежать подальше. Наоборот.

- Мне довольно сложно представить себе такое, – признал я.

Она нахмурилась.

- Я имею в виду, мне кажется, ты вполне бы смогла, если бы захотела.

Она мотнула головой и одарила меня злобной ухмылкой, но больше ничего не сказала.

- А ты расскажешь мне о своей семье? – спросил я. – Должно быть, эта история гораздо интереснее моей.

Она сразу же напряглась.

- А что ты хочешь знать?

- Каллены тебя усыновили?

- Да.

Я пару секунд колебался.

- А что случилось с твоими родителями?

- Они умерли много лет назад, – её тон был совершенно обыденным.

- Мне жаль.

- Я плохо их помню. Карин и Эрнест уже давно стали мне родителями.

- И ты их очень любишь, – это был не вопрос. Любовь к приемным родителям была заметна по тому, как она произносила их имена.

- Да, – она улыбнулась. – Я не могу представить себе людей лучше.

- Тогда тебе очень повезло.

- Я это знаю.

- А твои брат и сестра?

Она посмотрела на часы на приборной панели.

- Мои брат и сестра, а еще Ройал с Джессаминой, кстати, будут здорово недовольны, если им придется стоять под дождем и ждать меня.

- Ой, прости, тебе, наверное, надо идти.

Это было глупостью, но мне не хотелось выходить из её машины.

- И наверное, ты хочешь, чтобы твою машину пригнали до того, как придет шеф Свон, и тебе придется объяснять про свой парасимпатический обморок.

Она хорошо владела медицинскими словечками; впрочем, её мама ведь была врачом.

- Я уверен, что он уже в курсе. В Форксе не бывает секретов, – проворчал я.

Видимо, я сказал что-то смешное, но не мог понять, что именно, или почему её смех звучал так резко.

- Желаю хорошо провести время на пляже, – сказала она, отсмеявшись. – Отличная погода для солнечных ванн, – она показала на стену дождя.

- Завтра я тебя не увижу?

- Нет. Мы с Элеонорой начнем выходные пораньше.

- Чем займетесь? – друг же мог задать такой вопрос, правильно? Я понадеялся, что она не заметит разочарования в моем голосе.

- Пойдем в поход в горы, к югу от скалы Ренье.

- О, звучит круто.

Она улыбнулась.

- Сделаешь кое-что для меня в эти выходные? – она повернулась, чтобы посмотреть мне прямо в глаза, её взгляд пылал гипнотическим огнем.

Я беспомощно кивнул. Я бы мог ответить «всё, что угодно», и это была бы правда.

- Не обижайся, но ты похож того, кто, как магнитом, притягивает к себе происшествия. Постарайся не свалиться в океан, и чтобы тебя ничего не переехало, ладно?

Она улыбнулась, продемонстрировав свои ямочки, и обида из-за того, что меня посчитали  неспособным позаботиться о собственной жизни, чуть притупилась.

- Я посмотрю, что смогу с этим сделать, – пообещал я.

Я нырнул прямо в эту вертикальную реку из дождя и побежал к крыльцу. Когда я повернулся, «Вольво» уже исчез.

- Ой! – я сунул руку в карман куртки, вспомнив, что забыл отдать ей ключ от своего пикапа.

Карман был пуст.

Перевод: MonoLindo

Редакция: bliss_

Материал предоставлен исключительно в целях ознакомления и не преследует коммерческой выгоды. Копирование и распространение запрещено.