Спустя целый месяц наконец-то все было готово.
Белла была готова оставить нашу малышку на вечер под надзор моих родителей, у которых мы тем временем жили втроем, потому что у них было больше мест, и потому что моя мама просто умоляла нас об этом.
Но это скоро закончиться, так как ремонтные работы в доме были закончены.

И сегодня был вечер, в который я хотел сделать Белле сюрприз.
В идеале она бы отменила нашу встречу, так как ее старые вещи еще не подходили ей.
Я все предусмотрел, и уполномочил Элис сделать выбор подходящего наряда, поэтому у Беллы больше не было отговорок, и она должна будет пойти со мной.

В милом голубом верхе и соответствующей юбке она выглядела действительно сногсшибательно, и я бы с удовольствием лучше бы тут же поднялся с ней в нашу комнату, что бы полакомиться ею.
Но этого не могло произойти, потому что Белла должна была сначала получить зеленый свет от своего гинеколога.
Она пока отходила от родов, и ждала с такой же тоской, как и я.

Тем не менее, я жаждал секса так, как никогда прежде в своей жизни.
Каждую ночь я спал рядом с женщиной своей мечты, но кроме более или менее благовоспитанных прикосновений ничего не происходило.
И даже если я наслаждался этими нежными прикосновениями, я уже был более чем готов, почувствовать ее по-настоящему.
Уговаривая себя быть терпеливым, я потянул Беллу за собой.

Мы попрощались с Лиззи, которая очень довольная чмокала бутылочку, которую давала ей моя мама и отправились в путь.

- И куда мы, собственно говоря, едем? – хотела знать моя любимая обрученная, но я только усмехнулся и сказал:
- Это сюрприз, мисс Свон.

Широко раскрытыми глазами она смотрела через лобовое стекло моей машины, когда мы не поехали в какой-либо ресторан, а остановились у свежевыкрашенного, белого домика с огибающей его верандой.

- Что это… что мы тут делаем? – спросила она меня и при этом не могла оторвать взгляда от нашего будущего дома

Но я, молча, вылез, обошел машину и открыл дверцу.
Она взяла мою руку, и я повел ее к входной двери.
Дрожащими руками я подал ей ключ, так как я только надеялся, что дом ей тоже понравится.

- Эдвард, что… ты серьезно? – спросила она с широко распахнутыми глазами, и когда я кивнул, она бросилась мне на руки и поцеловала.

Быстро она отпрянула от меня и открыла двери.

Прежде чем она смогла проскользнуть внутрь, я подхватил ее и перенес через порог.
С удивлением она бегала из одной комнаты в другую, и время от времени я слышал ее восхищенные возгласы.

Когда она закончила осмотр, она вернулась ко мне в гостиную, где я уже зажег свечи и открыл бутылку шампанского.
Без слов она обняла меня, поцеловала и сказала:

- Это тот дом, который бы я выбрала из миллиона домов… и он принадлежит тебя? – спросила она меня, но я покачал головой.
- Он принадлежит нам… если ты хочешь! – исправил я и моя милая не разочаровала меня.

Она хотела этого, и после подаренного мне поцелуя сказала, что дом не единственное, что она хотела.
Элис полчаса назад принесла нашу еду, поэтому она была еще теплой.
И было бы неприлично, не притронуться к этому банкету, поэтому я отпустил мою любимую и пригласил ее к столу.
В то время пока мы ели и потягивали свое шампанское, сексуальное напряжение в помещение готово было взорваться, но я призывал себя самого снова и снова быть терпеливым.

Скоро, очень скоро все будет, а пока мы должны быть благоразумными.
Даже если мы совершенно очевидно не хотели этого, маленькая ножка Беллы заскользила вверх по моей ноге.

Я тихо зарычал, и уже ничто не могло удержать Беллу на ее стуле.
Она неторопливо возбуждающей походкой обошла стол и села верхом на мои колени.
Ее губы накинулись на мои, и в тот же миг я стал твердым как никогда прежде.

- Белла… нам нельзя… мы должны быть благоразумными… - простонал я ей в рот, пока остатки сдержанности не покинули меня окончательно.
- Эдвард… я сегодня была у своего врача… она дала нам зеленый свет, - выдохнула она мне на ухо, и никогда в жизни я не слышал более сладких слов.

Без малейшего промедления я стянул с нее симпатичный верх и ее черный кружевной бюстгальтер.
Эта маленькая бестия ничего не говорила мне о посещении врача, и сюрприз для меня очень удался.
Я беззаветно посвятил себя ее груди, пока она стонала, шлифуясь об мои колени.
Ничто и никто не мог теперь остановить меня.

Я подхватил свою любимую, поднял ее и понес ее в наше будущее царство, спальню с гигантской кроватью точно в центре.
Белла выудила из кармана юбки пакетик с презервативом и, ухмыляясь, сунула его мне под нос.

- Этот абсолютно новый! – сказала она, и мы захихикали, но улыбка пропала с ее лица, когда я в мгновение ока сдернул с ее тела оставшуюся одежду.

Также и мои вещи приземлились на пол, а затем время перестало существовать для меня, когда я целовал и ласкал каждый отдельный сантиметр ее тела.

Моя Белла стонала и извивалась подо мной, но мы так долго ждали этого второго раза, что несколько минут дольше не имели никого значения.
Но у Беллы были совершенно другие идеи, так как она прижала меня к матрасу и целовала меня и гладила, что я чуть не кончил.
Презерватив быстро оказался в руке, но прежде чем она разместила меня у своего входа, нервно улыбнулась мне и сказала:

- Я чувствую себя снова как девственница в свой первый раз!
- Просто позволь этому произойти медленно! – прошептал я ей и поцеловал ее удивительные мягкие губы.

Но все же потом все произошло стремительно.
Прежде чем я понял это, я уже был в ней, испытывая при этом чувство, что я наконец-то дома.
В эту ночь мы еще два раза занимались любовью, и у меня было чувство, что с каждым разом наши тела становились ближе, сливались сильнее.
Не только физически, но и… на совершенно другом уровне.

Когда сегодня я вспоминал это, я был бесконечно горд, что мы сделали это.

С самого начала мы были необычной парой…
Кто бы мог подумать, что мы едва сможем терпеть друг друга, находясь в одном помещении, чтобы не полетели клочья…

Мне нравилось снова и снова выводить Беллу, доводить ее до белого каления, потому что с горящими яростью глазами и раскрасневшимися щеками она была красивее всех.
Поначалу я был только глупым подростком, который втрескался в лучшую подругу своей младшей сестры и просто не хотел этого признавать.

Но чем старше я становился, тем страннее становилась моя реакция на простое присутствие Беллы.
Более чем один раз я бушевал от ревности, но никогда не имел духу сказать ей об этом.
Я должен был смотреть, как она влюбляется в другого мужчину, и только это одно сводило меня с ума.
Дела с Джеймсом могли закончиться хуже, но из-за своих постоянных подколов, я был последним человеком на земле, которому бы она тогда поверила.
Должен был произойти скандал, чтобы мы начали относиться друг к другу благоразумно.
Настолько благоразумно, что каждую свободную минуту я бросался к сестре в квартиру, чтобы быть вблизи Белы.
Да и Белла после истории с Джеймсом изменилась.
Она стала спокойнее и задумчивее, и я был очарован тем, как просто это было, разговаривать с ней, когда мы зарыли топор войны.

Я хотел намного большего от нее, чем просто ее слова и мысли, но она еще была не готова.
Поэтому я терпеливо ждал. В течение многих месяцев.
Так долго, пока это не стало уже поздно.
До сих пор я был бесконечно благодарен Белле, что она тогда проявила инициативу и на одну-единственную ночь сделала меня счастливейшим мужчиной на земле.

Как я мог тогда сожалеть об этой ночи, когда она мне дала единственный шанс соединиться мне и Белле таким образом?
В результате у нас родился ребенок, и мы обручились еще до того как пойти на первое свидание.
Нет, мы были совершенно другими, чем обычными, но это больше не играло роли, так как мы были женаты уже два года.

Это был небольшой праздник в тесном кругу семьи и друзей, когда мою прекрасную невесту с уже округлившимся животиком вел к алтарю ее отец.
Только три месяца спустя мы поприветствовали нашего сына Энтони Чарли, и снова замечательная женщина сделала меня счастливейшим человеком на земле.

У нас была замечательная жизнь.
Мы оба любили нашу маленькую семью и нашу работу, и каждый отдельный день я был бесконечно благодарен Господу-Богу за то огромное счастье, которое я нашел.
Ни ненависть, ни проблемы, ни катаклизмы всего мира не могли развести нас друг от друга.
Были только мы и бесконечная любовь друг к другу.

И именно теперь, спустя два года после свадьбы нашей мечты, я боялся все потерять.

Я снова находился в гребанной приемной родильного дома специальной клиники, и чувствовал себя настолько беспомощным, как никогда в своей жизни.
Как часто, я как врач входил в приемную, чтобы передать присутствующим плохие или хорошие новости?
Теперь, когда я сам сидел в приемной и ждал, у меня было чувство, что я сойду с ума, если в ближайшее время здесь не объявится белый халат.
Но не было видно ни одного врача, и медсестра, которой я уже изрядно действовал на нервы, говорила все время одно и тоже.

Появились мама и Элис и попытались отвлечь меня, но это не имело смысла.

- Что если…? Я не могу ее потерять! Я просто не могу! – сказал я своей маме, и она обняла меня, когда я больше не смог сдерживать слезы.
- Если бы я не был таким глупцом… Этого не должно было случиться! - простонал я и вспомнил тот разговор, который вернул Беллу и меня в реальность.

Ее гинеколог говорила о рискованной беременности и так деликатно и осторожно, как только можно предлагала сделать аборт, но моя Белла ничего не хотела слушать.

Она все решила и была уперта как никогда.
Она была непоколебима в том, что сможет выносить и третьего нашего ребенка, и не верила в прогнозы врача.

И действительно первые четыре месяца ее третей беременности проходили нормально.

Но затем участились «инциденты», как мягко говорила Белла.
Снова и снова она падала в обморок, так как ее тело было слишком слабо для этой беременности.
Но Белла только говорила, что все будет хорошо.

Если все действительно было хорошо… то почему, черт возьми, она тогда не была в нормальном роддоме и не рожала здорового ребенка при нормальных обстоятельствах?
Или точнее сказать: почему она, будучи на седьмом месяце беременности, не была дома со мной и детьми?

Вместо этого она лежала в операционном зале и боролась за свою жизнь, так как последние недели и месяцы она боролась за жизнь нашего ребенка.

А что, если она не справится?
Что, если никто из них не появится живым из операционной?

Я был на грани растущей панической атаки, так как операция должна была закончиться уже два часа назад.

Моя мама пыталась с помощью дыхательных упражнений и тихо произнесенных слов уберечь меня от накручивания, когда в приемную вошел врач.

- Мистер Каллен? – спросил он, и я подпрыгнул и как в трансе подбежал к нему.

Своим взглядом я умолял его дать мне единственный прямой ответ.
Моя Белла должна была справиться! Все остальное попросту было невозможно!

Врач устало улыбнулся мне и затем сказал:
- Согласно обстоятельствам ваша жена чувствует себя хорошо, но мы вынуждены были удалить у нее матку, иначе она бы не перенесла операцию.

Я усердно закивал, и пришло безграничное облегчение.
Такое облегчение, что слезы сова потекли по моим щекам.
Но теперь это были слезы радости.
Но я все еще не мог чувствовать радости. Не зная, что с нашим ребенком.

- У вашей дочери все хорошо. Она конечно очень маленькая и ей еще поддерживают дыхание, но вскоре ей это не понадобится. Она в отделении для недоношенных детей и должна будет провести в инкубаторе несколько дней, но все остальное в полном порядке. Вы можете навестить малышку, если желаете, - сказал он, но прежде чем уйти, он еще раз посмотрел на меня и сказал:

- Вам очень повезло, что Ваша жена так долго выходила!

И я мог услышать восхищение моей фантастической и невероятно сильной женой.

- Да, она настолько же упряма, насколько и красива, - сказал я и осмелился первый раз, за этот длинный день, улыбнуться.
Увидеть свою вторую дочь – в инкубаторе, обмотанную трубками, пикающий монитор рядом – было не легким делом, от которого даже у сильного парня подогнуться колени.
Она была такой маленькой и хрупкой…

Сестра разрешила мне опустить свои продезинфицированные руки в инкубатор и погладить свою малышку, подержать ее крохотные ручки, и это был один из прекраснейших моментов в моей жизни.

Внимательно я следил за тем моментом, когда моя Белла через несколько часов распахнула глаза, и я смог ей сказать, что вся ее борьба, все ее мучения, слезы и страхи последних месяцев были не напрасны, и что у нашей сладкой маленькой дочки все хорошо, несмотря на все сложности.

Моя жена медленно отходила после изнуряющей беременности и тяжелой, спасательной операции, а наша малышка делала прогресс, так что спустя две недели я смог забрать своих женщин домой.

С ребенком номер три наша семья теперь стала совершенно полной.

И чтобы мы никогда не могли забыть, как важно было сохранять в жизни надежду, мы назвали этого ребенка, который стал величайшим чудом в нашей жизни, Hope. (англ.: надежда)


[i]От автора:
Вот… *нервничая*
Что скажете???[/i]