№ 10 (Причина десятая).

- Нет, Элис! Пожалуйста, нет! – просила я пощады, но моя лучшая подруга, которая была на грани того, что потеряет это звание, даже не слушала меня.
- Пожалуйста, Белла! Сделай это ради меня! Ты не должна будешь оставаться долго, но я так хочу, чтобы ты тоже была! – умоляла Элис.

Она знала, что я едва ли смогу отказать ей в этом желании и при нормальных обстоятельствах я бы никогда в жизни так не жеманилась.
Но обстоятельства были ненормальными.

Я была на сносях, назначенный день родов был через несколько дней, и Элис хотела убедить меня прибыть на вечеринку.

Как будто прочитав мои мысли, она сказала: - Белла, ну, действительно ничего страшного! Только близкие друзья и моя семья! Пожалуйста, Белла!

Окей, она меня сделала.
Только я должна была знать одно.

- Будет вся твоя семья?

Так как если приедет Эдвард, то я не смогу…
Хоть я и очень скучала по нему, но это разорвало бы мое сердце, если бы я узнала, что он был в Форксе.
Что он был так близко ко мне, но я не могла его увидеть… или коснуться… или поцеловать… или…
Боже, мое сильно озабоченное от отсутствия секса, беременное «Я» готово было продать душу за единственный поцелуй с ним.

- Белла? Ты еще здесь? – завизжала в трубку Элис, чем вернула меня в реальность.
- Итак, ты добровольно приедешь на мой День рождения или я должна тебя притащить силой? – спросил нетерпеливый маленький эльф.
- Элис… - простонала я, потому что она все еще не дала мне ответа.
- Пожалуйста, Белла! Если Эдвард не может быть здесь, то хоть ты приди!

И это был ответ на мой вопрос.

- Ну, хорошо, я приду. Но я не останусь надолго, хорошо? – поддалась я на ее мольбы и уговоры.
- Ооо, спасибо, Белла! Это будет супер! И я тебе обещаю, что не буду натягивать на тебя нелепые платья и красить! – пообещала она мне, и впервые я нашла эту идею отвратительной.
- Тебе бы понадобился вилочный погрузчик, чтобы втиснуть меня в какое-нибудь платье! – простонала я, потому что я чувствовала себя, по меньшей мере, как выброшенный на берег морж.

Субботний вечер был все ближе и ближе, и после отчаянного взгляда в свой шкаф я бы с удовольствием снова отказалась от этого вечера.
В настоящий момент просто не было больше ничего, чтобы хоть каким-нибудь образом делало красивей мою фигуру.
Уверена, я получу комплимент за свой красивый, круглый животик и мои родители скажут, что я свечусь особым светом, что говорят всем беременным… но я чувствовала себя совсем по-другому, и вовсе не привлекательной.

Последний парень, который был в моей постели, был одновременно тем, кто был ответственен за мой беременный животик, и медленно во мне рождалось чувство, что меня больше не возбудит ни один мужчина.
Я полагаю… что думают потенциальные партнеры для флирта, когда они видят беременную женщину?
Правильно: БЕСМЫССЛЕННО!

При этом еще никогда в своей жизни я так не нуждалась в любви, как в эти последние месяцы.
Постепенно я понимала, почему говорили, сначала нужно жениться, а потом детей заводить.
Тогда, по меньшей мере, есть хоть кто-то, кто возьмет за руку или тот, к кому можно прижаться… или… большее.

Казалось, спустя несколько часов я решилась на короткое темно-синие, подходящее моему положению платье, и легинсы под него, в конце концов, я не хотела застудиться.
От косметики я вообще отказалось, так как предположительно я и так уже светилась.
После того как я натянула самую удобную для меня обувь - мои старые добрые Chucks, которые уже срослись с моими постоянно отекшими ногами – я только расчесала волосы и отправилась в дорогу.
Это означало, что я позволила отвезти себя до дома Калленов, так как со своим шариком я больше не помещалась за руль.
И соответственно я не доставала до педалей газа, если бы отодвинула сиденье.

Слава Богу, Элис праздновала здесь в Форке, в доме родителей, так как дальний путь до Порт-Анжелеса я бы не смогла совершить, не остановившись, по меньшей мере, три раза, чтобы пописать!
Едва я дотронулась до кнопочки звонка, дверь распахнулась и мой любимый эльф набросилась на меня с объятиями.
Ну… по крайней мере она попыталась…
Я засмеялась и поздравила свою лучшую подругу с Днем рождения.

- О, Белла, ты выглядишь обворожительно! - с этими словами к нам присоединилась Эсме.
- Ну, входи же! – сказала она и потянула меня в дом. Карлайл дружелюбно поприветствовал меня как всегда и взял у меня куртку.
- Ну, Белла, как долго тебе еще? Неделя? – спросил он меня и одобряюще улыбнулся.
- Четыре дня, - пробормотала я смущенно.

Собственно говоря, у меня не было бы повода для неуверенности, если бы не тот факт, что я носила под сердцем их внучку.
Последнее УЗИ наконец-то показало это.
У меня будет дочь.
Маленькая девочка.
Когда я рассказала об этом Элис, она завизжала, и затем я могла видеть, что в ее голове она уже подбирала крошечные розовые вещички.

- Девочка? Как здорово! – воскликнула Эсме, но затем она меня предостерегла. – Но не думай, что тебе будет проще! Девочки могут быть очень… темпераментными! – сказала она, покосившись в сторону Элис, а затем она засмеялась, и, кажется, ее внучке понравился этот звук.

Она сильно толкнула меня под ребра.
Из меня вырвался шипящий звук, и Элис, конечно же, сразу спросила, что случилось.

- Ах, малышка согласна с Эсме, и толкает меня под ребра, – пробормотала я и направилась в своем суперскоростном темпе, короче черепашьими шагами, к дивану.

Элис распаковывала свои подарки, а я была рада, что могу остаться сидеть на диване.
По крайней мере, до тех пор, пока мой мочевой пузырь не наполнится.
Казалось, что во время беременности он сократился до размера горошины.
Моя дорогая Элис собиралась сопроводить меня до ванной, но я отказалась.

- Все нормально. Поверь, вскоре у тебя пропадет желание сопровождать меня в туалет каждые пять минут.

Излучая радость, Элис потрошила подарки, и наконец-то с ними было покончено!
Наконец-то подадут еду.
Хотя во второй половине дня я и устроила маленький перекус, съев целую пачку печенья с арахисовым маслом и на десерт баночку йогурта, сейчас, когда Эсме позвала к столу, в моем животе снова забурчало.
Эммет удивленно посмотрел на меня, так как урчание в моем животе было действительно громким.

- Белла, твой ребенок рычал на меня? – сказал он и громко засмеялся.

Когда, казалось спустя вечность, я добралась до стола, я с трудом уселась на стул.
Также как я боялась боли при родах, так же я желала, чтобы эта беременность медленно подходила к концу.
Такие простые вещи как сесть, или встать было чистой пыткой!
И, кроме того, я едва могла дождаться того момента, когда наконец-то смогу взять на руки своего ребенка.
Но сначала я бы поужинала. Уже должно быть много времени!
Наполнив тарелку всем что было, я вдруг остановилась, когда заметила, что все взгляды устремлены ко мне.

- Что? Я ем за двоих! – бросила я предусмотрительно сидевшим вокруг, но Джаспер только засмеялся и сказал:
- Нет, Белла, ты ешь за шестерых. Я и не знал, что у тебя будет пятеро!

Розали отвесила ему подзатыльник, и я поблагодарила ее за этот милый жест.

- Пусть Белла ест! Скоро ей понадобятся все ее силы, и кто знает, когда она найдет время для еды, когда ребенок родится, - бросилась Эсме мне на помощь и я широко ей улыбнулась, и отправила первую порцию себе в рот.

Остаток беседы за столом я вообще не слышала, так как я ела, как чертова молотилка.
Пока у меня основательно не пропал аппетит.

В самой середине вечера дверь распахнулась, и вошел ни кто иной, как Эдвард Каллен.

- Как же так, вы ужинаете без меня? – спросил он окружающих и тут же все подпрыгнули, чтобы поприветствовать давно без вести пропавшего.

Все, кроме меня…
Я сидела на своем стуле как приклеенная.
Неспособная думать или же говорить, я только смотрела на него.
Мое сердце подпрыгнуло до горла, и желание броситься в его объятия угрожающе росло, поэтому я отодвинула от себя тарелку и крепко вцепилась в край стола.

Элис с визгом запрыгнула на руки своего брата, она была безумна рада этому маленькому неожиданному приезду.
Эсме светилась счастьем, и даже не хотела выпускать Эдварда из своих объятий. Пока ей не бросилось в глаза, что на столе нет прибора для ее сына.

Она быстро позаботилась о тарелке и приборе для него, и разместила все прямо напротив меня.
Карлайл придвинул к столу стул, и все снова сели, пока еда совсем не остыла.

Медленно Эдвард прошел к выделенному для него месту, и я почувствовала, что сейчас умру от инфаркта.
Не приветствуя меня, он сел напротив и яростно сверкнул на меня глазами.
В первый момент я была шокирована, но потом я поняла, что мой живот был скрыт под столом.
Он даже не заметил его.

Значит, он не злился на мою беременности, а только на меня…
Я могла понять его ярость.
Я игнорировала его сообщения в течение нескольких месяцев, и причину этого знала только я одна.

Молча, он ел, и мне не оставалось ничего другого, как наблюдать за ним при этом.
Он был еще красивее, чем он остался в моих воспоминаниях.
Он нахмурился, и маленькие морщинки, которые пролегли на его лбу, я бы с удовольствием разгладила пальцами.
Но Эдвард не смотрел на меня, и я не могла обижаться на него.

В какой-то момент мой мочевой пузырь расстроил мне все планы, и я должна была встать, если не хотела сделать лужу под собой.
Медленно я поднялась и снова охнула как старушка.
Но прежде чем я посмотрела на него, я почувствовала его взгляд.

Его глаза широко распахнулись, уставившись на мой живот.
Его вилка с грохотом упала на край тарелки, и все в помещении посмотрели на него.
Напряжение за столом мне совсем не понравилось, поэтому я, извинившись, быстро сбежала из столовой.

Придя в ванну, я сделала все свои дела, а затем мыла руки так медленно, как только это было возможно.
Я тщательно вытирала каждый палец по отдельности, но даже вместе с тем это не заняло много времени.
Я села на край ванны, не готовая когда-либо вернуться в столовую.
Так долго пока Эдвард был здесь!
Я понимала, что мое поведение было детским, но мое мужество и решимость постоять за себя и ребенка, я видимо смыла в унитаз.

Сильный стук в дверь ванной испугал меня, вытаскивая из моих мыслей.
- Белла! Открой дверь! – выкрикнул Эдвард, и он был в ярости.

Я сглотнула.
- Нет! – крикнула я, так как мне нужно было время, чтобы собраться.
- Сейчас же открой эту чертову дверь, или я вынесу ее! – взревел он снаружи и сильные удары становились похожи на удары молота.

Боже, он был в ярости!
Чтобы избежать разрушений в доме Калленов, я медленно открыла дверь.

Но там стоял не только Эдвард.
Вся его семья стояла за ним и пыталась увести его от дверей ванны.

- Эдвард, что на тебя нашло? Ты не можешь так говорить с Изабеллой! – сказал Карлайл и пытался оттащить своего сына от меня, но Эдвард вырвался из его хватки и проигнорировал своего отца.
- Белла, ты, несомненно, на сносях. Кто отец этого ребенка?! – взревел он на меня.

Я испугалась его, так как его лицо было искаженно яростью и его глаза… его красивые зеленные глаза сверкали на меня с такой злостью, что на мои глаза навернулись слезы.

- Эдвард, ты зашел слишком далеко! Ты не видишь, что Белла боится тебя?! – воскликнул теперь Эммет и тоже попытался оттащить Эдварда.

Но Эдвард плавно увернулся от своего брата, и снова спросил меня еще раз, но в этот раз значительно спокойнее.

- Белла… скажи мне, кто отец!

Эммет схватил Эдварда за руку и сильно заломил ее ему за спину.
Но когда он хотел оттащить от меня Эдварда, а тот уже начал со всей силы сопротивляться, этого я уже больше не выдержала.

- Нет, Эммет! Оставь его!

Эммет остановился и удивленно посмотрел на меня.
Точно как и все другие, которые собрались вокруг нас.

- Ты ничего не должна ему говорить, Белла! Это не касается моего брата! - сказала Элис и хотела увести меня из ванны, но я стряхнула ее руки, которыми она обвила мою талию.
- Нет, Элис. Я думаю, мне придется сказать ему… - пробормотала я и почувствовала, что не только кровь прилила к моим щекам, но и слезы также угрожали пролиться.

Я глубоко вдохнула, сглотнула пару раз, так как мой желудок начал бунтовать.
Все вокруг нас притихли, когда я сделала шаг к Эдварду.
Это стоило мне больших усилий, посмотреть ему в глаза, но мне это как-то удалось.

- Эдвард… - прохрипела я, так как мое горло как будто было сдавлено, и дебильные слезы больше не могли сдерживаться.
Тем временем Эммет отпустил своего брата, и тот также смог подойти ко мне ближе на шаг.
- Скажи мне это, Белла! Кто отец этого ребенка?

Его тон был настойчивым, но больше не угрожающим.
Я сгребла вместе остатки мужества, которые у меня еще были, и сделала единственное правильное.

- Ты… - прошептала я, и вдруг вокруг нас стало так тихо, что можно было услышать, как пролетит муха.

Казалось, все присутствующие задержали дыхание, а Эдвард просто застыл передо мной.
Что я только что натворила?

Я была так уверена, что делала правильно для меня, для ребенка и также для Эдварда, и теперь все это дерьмо вылилось из меня.
Еще никогда я не желала, чтобы подо мною разверзлась земля, где я и могла бы исчезнуть.
Мне было так стыдно.
Все, действительно все, я сделала не правильно!
Заревев, я скрыла лицо руками.

- Мне жаль… Мне так жаль! – было единственное, что я еще могла лепетать.

Элис стала первой, кто снова обрел дар речи.

- Белла, почему ты ничего не сказала? – спросила она, и я могла услышать упрек в ее голосе.

Кроме пары всхлипов я больше ничего не могла выдать.

- Элис, я думаю, что это не поможет ситуации, если ты начнешь упрекать Беллу! – сказал Карлайл, и затем он обратился ко всем остальным.
- Я думаю, что мы должны оставить этих двоих наедине. Давайте вернемся в столовую! – потребовал он.
- Эдвард, помни о том, что Белла на сносях! – добавил он с серьезным лицом, и потом тоже исчез.

Словно по команде маленькая леди толкнулась в моем животе, и снова атаковала мои бедные ребра.
Шипя и ругаясь, я опустилась на край ванны и успокаивающе потерла живот.
Обычно моей маленькой мышке нравилось это, и поглаживания успокаивали ее, но волнение вокруг меня и внутри, было слишком много сегодня.
Она снова пихнула меня под ребра, и я снова зашипела.
Эдвард все еще стоял на том же месте и не двигался.
Но он смотрел на меня.
Точнее сказать он смотрел на мой живот.

- Белла… - прошептал он и медленно приблизился.
- Почему? – спросил он, когда встал передо мной и моим гигантским животом на колени.
- Я не хотела… я не хотела быть обузой, - пробормотала я, и Эдвард удивленно посмотрел на меня.
- Быть обузой? – спросил он. Очевидно, он не понял, что я ему хотела сказать.
- У тебя были планы… и я… не хотела их разрушать… или оказывать давление… - прошептала я, и больше не решалась смотреть в его глаза.
- Если бы я сегодня здесь не появился… когда ты, собственно говоря, намеревалась рассказать мне о нашем ребенке? – спросил он меня, но я не могла ему ответить, потому что сама этого не знала.
- Когда, Белла? – спросил он еще раз, когда я, молча, жевала свою нижнюю губу.
- Я не знаю… - прошептала я и чувствовала себя такой виноватой, такой жалкой, что у меня снова выступили слезы.

Мой замечательный план… был не чем иным, как оправдание.
Только теперь я это поняла.
Теперь… когда я так разочаровала Эдварда.
Теперь, когда было поздно.

Осознание этого заставило меня всхлипывать, так что мое тело начало потряхивать от этого.
И вдруг он обнял меня.

- Мне жаль! – было все, что я еще могла сказать. – Прости, Эдвард! – молила я о прощении.
- Тссс… все хорошо! – прошептал он мне на ухо и успокаивающе гладил мою спину.
- Нет… ничего не хорошо! Я все… сделала не правильно… все разрушила! – вырывалось из меня, так как так оно и было.

Вдруг сильные руки подхватили меня под колени, держа за спину, Эдвард отнес меня в гостиную и сел на диван, посадив меня к себе на колени. Там он держал меня, пока мои слезы не иссякли.
И я позволила это, так как я очень сильно соскучилась по его прикосновениям.

Я удобно устроилась на его груди, чтобы наслаждаться единственным и определенно последним моментом, когда он был так близко ко мне.
Жадно я вдыхала его запах, и успокаивалась в его объятиях.

- Белла… разреши…? – спросил он, и с тоской посмотрел на мой живот.

Без слов я подняла платье, взяла его руку и положила на место, где только что толкалась наша дочка.
Как будто она почувствовала это, со всей силой она толкнула руку Эдварда.
Пальцы Эдварда на моем животе заметно шевельнулись.

- Она хочет лично поприветствовать тебя… - сказала я, а Эдвард коротко хохотнул и замер.
- Она??? Я… Ты… У нас будет дочь?

Он посмотрел мне в глаза, и все, что я там увидела, было бесконечное восхищение маленькой леди в моем животе.
Я кивнула и рискнула робко улыбнуться ему, но вдруг его выражения лица изменилось.
Он выглядел замученным, и это было то, что причиняло мне боль.

- Мне так жаль, Эдвард… Пожалуйста, не ненавидь меня! – попросила я его и хотела встать с его колен, потому что у меня не было больше права сидеть на этом прекрасном месте.

Но Эдвард крепко схватил меня.
Он обвил свои руки вокруг меня и прошептал:

- Не уходи! Я так скучал по тебе, Белла!

Я могла поклясться, что небо разверзлось надо мной, и я услышала хор ангелов.
Эти несколько, так тихо произнесенных слов, означали для меня целый мир.
Я обняла руками его плечи, и притянула к себе так сильно, как только могла, и сказала ему то, что должна была бы сказать уже несколько месяцев назад.

- Я тоже по тебя скучала. Так сильно, что это причиняло боль. И я так часто желала, чтобы ты был со мной, но я не знала… как я должна была тебе это сказать… Я думала, что было уже слишком поздно.

Я снова была близка к слезам, но Эдвард отвлек меня.
Быстрее чем я смогла заметить, его губы оказались на моих.
Стремительно. Требовательно. Эдвард.

Я ответила на поцелуй со всей страстью, со всей любовью, которые я носила в себе, и которые так долго скрывала и запирала в своем сердце.
Погрузив руки в его волосы, я вдыхала его, чувствовала его тепло.

- Только пообещай мне одно, Белла… Не поступай так со мной никогда больше! Ты можешь все мне рассказывать! Ты должна хоть немного мне доверять! – прошептал он мне хрипло на ухо, и я торжественно пообещала ему это.

Никогда снова я не разочарую его так!
В этом я поклялась в тот момент, когда он простил меня.

- Тогда давай сейчас все это забудем, хорошо? Больше никаких упреков! Никакого чувства вины! Давай будем смотреть только вперед, и больше не будем оглядываться назад! – сказал Эдвард, и я вообразила себя на небе, так как таким милым и понимающим мог быть только ангел!

Я рассчитывала на все на свете, но только не на то, что Эдвард сказал в следующий миг.

- Эм…Белла… Ты описалась?

Совершенно ошарашенная я уставилась на него и сказала:

- Нет, я не делала этого! Хоть я и хожу каждые пять минут, но недержанием не страдаю!

Но потом я тоже это почувствовала.

- Может у тебя с этим проблемы? – спросила я его, так как между нами действительно было мокро.
- Белла… - сказал Эдвард и нежно помог мне подняться.

Теперь стало понятно, откуда взялась жидкость. Она бежала вниз по моим ногам, и я ничего не могла поделать.

- Пап??? – взревел Эдвард в направлении столовой, и уже через несколько секунд Карлайл просунул голову в дверь.
- Что случилось? – спросил он, но его взгляд тут же упал на маленькую лужицу между моих ног.
- Ты можешь позвонить родителям Беллы и сказать им, что мы едем в больницу? У Беллы отошли воды, - объяснил Эдвард совершенно спокойно и по деловому своему отцу, в то время как мысли в моей голове крутились как на карусели.
- Элис? - крикнул он следующее, но он мог этого не делать. Вся банда мелькала уже за спиной Карлайла и хотела знать, что случилось.
- Белле нужна сухая сменная одежда и какая-нибудь прокладка. Она немного… не герметична, - объяснил он своей сестре, усмехаясь.

Играючи я ударила его по руке.

- Я не такая! Я только немного подтекаю! – надулась я, но от его вида я не могла долго оставаться серьезной и рассмеялась.
- У Беллы отошли воды, Элис. Нам нужно в больницу и для этого ей нужна сухая одежда, поэтому посмотри, сможешь ли ты найти что-нибудь, что ей подойдет, хорошо? – попросил он Элис, которая с визгом подлетела ко мне.
- Белла, ты родишь свою малышку на мой День рождения? Как здорово! – взвизгнула она, коротко сжала меня, а затем убежала с Эсме наверх, чтобы организовать для меня сухую палатку на троих человек.

Эдвард между тем медленно потянул меня в ванну, и помог раздеться.
Это было неправильно, наслаждаться сейчас его нежными прикосновениями?
В такой момент?
Я просто не могла по другому и застонала, когда большие, сильные и теплые руки Эдварда так нежно скользили по моему телу.
Я должна была чувствовать его и прижалась почти обнаженным телом к нему.

Но покашливание со стороны двери в ванну вернуло меня в действительность, и я вспомнила, что мы выполняли миссию.
Которая называлась «доставить Беллу в больницу, чтобы она могла родить своего ребенка».
Всего спустя десять минут я сидела в спортивных штанах Эммета и в футболке Эдварда, в его «Вольво», и мы ехали навстречу событиям изменяющим жизнь.

В больнице отсутствовала ожидаемая суета.
Сестры дружелюбно поприветствовали нас и направили меня в смотровой кабинет.
Но я отказалась отпускать руку Эдварда, и поэтому он остался рядом со мной во время осмотра, и даже тогда, когда я ждала врача.

Быстро стало понятно, что наш ребенок нуждался в маленьком толчке, так как моя родовая деятельность была на нуле.
Эдвард успокоил меня и объяснил, что мне введут лекарство, чтобы активировать мою родовую деятельность.

- Затем все пойдет быстрее, и тебе не придется долго мучится. Если мы просто подождем, то это может продлиться еще несколько часов, прежде чем начнутся схватки.

Поэтому я согласилась, и мне внутривенно поставили капельницу.
Спустя полчаса я смогла почувствовать явную тянущую боль внизу живота, которая возвращалась каждые десять минут.
Меня перевезли в родильную палату и подсоединили к аппарату, отмечающему схватки, за показаниями которого пристально следил Эдвард.

Также стук сердца нашего ребенка был теперь нашим постоянным спутником.
В паузах между схватками я пыталась расслабиться, но мне этого не удавалось.
Не удавалось, де тех пока Эдвард не сел рядом со мной и не взял мою руку.
Акушерка разрешила посещения и объяснила, что будущий отец может спокойно прилечь рядом со мной, так как нам обоим предстоит долгая и напряженная ночь.

Я была бесконечно благодарна этой женщине, так как Эдвард без промедления прилег ко мне и обнял меня.
Мы разговаривали шепотом о прошедших девяти месяцах.
Я хотела знать обо всем, как он жил.
Но он сказал, что ничего особенного не происходило.
Он проводил очень много времени в больнице, что часто даже не знал, какой был день недели.
Это была непосильная работа, на которую он решился, но в его голосе чувствовалась гордость.

Также он уже неоднократно работал в родильном отделении своей чикагской больницы, и хорошо понимал, что нас ожидает, и какие осложнения могут быть.
В какой-то момент в палату вошла моя мама и бросила на нас взгляд, который казалось, говорил «Быстро домой юная дама. А потом ты должна будешь мне кое-что объяснить!»
Но она не сказала этого вслух.

Вскоре также пришли Эсме и Карлайл, чтобы посмотреть на нас.
Моя мама дружелюбно поприветствовала обоих, а затем просто спросила в лоб:

- Может мне кто-нибудь объяснить, что здесь происходит? Я что-то пропустила?

Я пыталась наскрести все свое мужество, чтобы наконец-то сказать ей правду, но как раз в этот момент случилась сильная схватка, к которой я, конечно, была не готова.
Шипя, я сжала зубы вместе, пока Эдвард гладил меня по животу.

- Ну… выглядит так, что мы тоже станем бабушкой и дедушкой, - сказал Карлайл и улыбнулся моей маме.

Первый раз я видела свою маму ошарашенной.
Если бы ситуация не была такой напряженной, то я бы определенно громко расхохоталась.
Но я только смотрела на нее и взглядом умоляла о понимании.
Как только она коротко улыбнулась мне и быстро обняла, я смогла облегченно вздохнуть.

- Скажешь папе? – попросила я ее, как мой отец между тем вошел в палату.
- Что она должна мне сказать? – спросил он, и я закрыла глаза, надеялась и молилась, чтобы все прошло хорошо.
- Что Эдвард Каллен отец ее ребенка. Это я должна была тебе сказать! – быстро и не думая заявила Рене.

Я снова распахнула глаза, так как иначе умерла от напряжения.
Мой отец посмотрел на меня, потом на Эдварда, который, как и прежде, лежал рядом со мной, а затем снова посмотрел на меня.

- Это правда, Беллс? – спросил он меня, и я могла только снова кивнуть

Взгляд Чарли упал на руку Эдварда, которая беспрерывно гладила мой живот.
Его лицо стало краснее красного, и разразился гром.

- Убери свои дерьмовые руки от моей дочери! Разве ты недостаточно уже натворил? – взревел он на Эдварда, но тот остался совершенно спокоен и сказал:
- Шеф Свон, я останусь здесь с Вашей дочерью, если я нужен ей, и я буду заботиться о своей дочери, так как и подобает отцу.
Но, кажется, Чарли это не интересовало.
- Где же тогда ты был последние девять месяцев? Сначала ты бросил ее в беде… а когда тебе вздумалось, ты вернулся и сделал вид, что ничего не случилось? Когда ты попадешься мне в руки, тогда…

Но я прервала своего отца, прежде он мог наговорить того, о чем бы 100% позже пожалел бы.

- Пап! Оставь Эдварда в покое! Это моя вина! Я… я ничего не сказала Эдварду! Он не знал, что я беременна! – закричала я, чтобы мой отец меня понял.

Чарли тяжело вздохнул.
Он посмотрел на меня неверующим взглядом, а затем медленно развернулся и просто исчез.

- Пап… - закричала я ему вслед, но он не вернулся.
- Оставь его, Белла! Он должен переварить это… Я присмотрю за ним, - сказала моя мама и вышла за ним.

Эта сцена не прошла бесследно для присутствующих.
Родители Эдварда выглядели довольно пораженными и хотели также покинуть палату, когда Эсме повернулась к нам, посмотрела на меня и сказала:
- Не переживай, Белла! Все уладится. Ты всех нас сильно удивила… Но это приятная неожиданность.

Она еще раз ободряюще улыбнулась мне и затем вышла.
Наконец-то снова одни. Я посмотрела на Эдварда и то, что он сказал моему отцу, вдруг всплыло в моей голове.
Я взяла его лицо двумя руками и просто поцеловала его. Он был так нежен, так ласков и это после всего того, что я с ним сделала.
Я уже почти снова начала рыдать от умиления, но следующая сильная схватка разрушила мои планы.

Ночь тянулась медленно, и с каждым прошедшим часом все ближе подходил момент, когда я смогу держать на руках свою дочь.
Схватки становились все сильнее, и интервал между ними все короче и короче.
Мне разрешили немного походить, чтобы сделать нашему малышу легче, поэтому я так и делала.
Посреди ночи я вместе с Эдвардом бегала по больничным коридорам туда-сюда.
Хорошо, о беге не могло быть и речи, я была очень медлительна.
Маленькая леди уже сильно давила на низ моего живота, и это давление заставляло меня ковылять как девяностолетняя.

Когда накатывала схватка, Эдвард быстро становился передо мной, крепко держа меня за бока, и я могла положить свои руки ему на плечи, чтобы обрести необходимую поддержку.
В такой позе нас нашел Чарли.
Когда я заверила его, что все хорошо, он облегченно вздохнул.
Но потом он повернулся к Эдварду.

- Я ранее немного… погорячился… и мне жаль! Но я предупреждаю тебя! Если ты сделаешь больно хоть одной из моих девочек, то я тебе причиню боль. Все понятно? – спросил он Эдварда с все еще кипящим от гнева взглядом.
- Ясно как дважды два! – ответил Эдвард и при этом усмехнулся ему.

Он не дал вывести себя, и я была рада, что он был моим островком спокойствия посреди бушующего океана.
В конце концов, с меня было достаточно наших прогулок.
Я так устала и была исчерпана, что с удовольствием бы проспала целый день, но об этом не стоило и думать.

Во время интервалов между схватками Эдвард держал меня в объятиях и шептал на ухо успокаивающие слова, которые мне легко позволяли расслабиться.
Акушерка через равные промежутки времени контролировала раскрытие матки, и когда она, наконец, сказала, что она достаточно открылась, из меня вырвался облегченный вздох.
Эдвард подумал, что я испугалась, так как сказал:

- Не волнуйся, золотко, это не продлится долго.
- Я знаю! Я уже радуюсь тому, что увижу ее наконец… Нашу дочь, - ответила я и быстро и невинно поцеловала его.
- Ты уже думала над именем? – спросил он меня, но новая схватка не дала мне ответить, и я только простонала.

Мы вместе дышали от схватки к схватке.
Так долго пока акушерка не разрешила мне тужиться.
Эдвард все время оставался со мной.
При каждой схватке он клал свои руки мне на затылок и тем самым помогал мне.
Его рука была моим якорем, моим спасательным кругом, за который я цеплялась и который сжимала, когда боль становилась все сильнее.
Истощенная и вспотевшая, я опустилась на подушки, когда акушерка освободила место для врача.

- Ну, еще только пару раз, и Вы сделаете это, мисс Свон, - сказал он после короткого, но тщательного осмотра и ободряюще улыбнулся мне.

С каким удовольствием я стерла бы улыбку с его лица!
Если бы я знала, что со мной сделают эти «пару раз», то я бы едва ли согласилась на естественные роды без эпидуральной анестезии.

Уже следующая схватка заставила меня закричать от боли и умолять об обезболивании, но Эдвард объяснил мне совершенно спокойно, что для обезболивающих уже поздно.
Прежде чем они начнут действовать, наша дочь уже появится на свет.
Ну да, легко говорить!
Ему не нужно было вытолкнуть дыню через маленькое отверстие, которое обычно было размером с лимончик.

- Ах, заткнииииииись! – взревела я на него, когда схватка достигла высшей точки, и я прилежно тужилась.

Едва эта схватка закончилась, я пожалела о своих словах, но я была слишком истощенна, чтобы сказать ему об этом.
Только спустя минуту пришла следующая, и я снова была готова продать душу дьяволу.
Но в этот раз не за поцелуй Эдварда, а за безнаказанность, когда я медленно и мучительно буду убивать его.
Но сейчас я должна была довольствоваться тем, что раздавливала его пальцы, когда пыталась произвести на свет нашу дочь.

Собственно говоря, он был таким милым, когда промакивал мой лоб, помогал при тужении, поддерживая мою спину, глубоко вдыхая и выдыхая вместе со мной…
Но во время последней схватки я думала совсем по-другому.

- Головка почти уже здесь! Давайте, я знаю, что она может еще! – атаковала меня акушерка, и Эдвард также попытался мотивировать меня.

Я сделала все, что могла, и тужилась так сильно, что мне пришлось выкрикивать свою боль.

- Я ненавижу тебя, Эдвард Каллен! Это все твоя винааааааа!!!

В этот момент я кипела от боли и гнева, но Эдвард, казалось, не был этим впечатлен.
В конце концов, он был врачом, и определенно привык к таким выходкам.
Он поцеловал мой лоб и сказал:

- Хорошо, золотко! Давай дальше! Головка уже почти видна!

Еще раз я сжала его руку и тужилась так сильно, что наша дочь, наконец начала свое путешествие в этот мир.
Когда наконец-то появилась головка, Эдвард взял мою руку и направил ее между моих ног. Я недоверчиво посмотрела на него, когда в первый раз осторожно коснулась своей дочери, но он только улыбнулся и сказал:

-Только еще разок, и ты сделаешь это! И затем ты сможешь взять ее в руки!

Мои глаза наполнились слезами, и я благодарно кивнула ему.
Со следующей схваткой наша дочь появилась на свет.
Врач и акушерка приняли ее, но, кажется, это ей не понравилось.
Тихий вскрик объявил о ее протесте.
Второй крик был уже громче, и мое сердце наполнилось огромной любовью.

И я была не единственной, кто чувствовал тоже самое.
Моргая от слез радости, я посмотрела на Эдварда, который цеплялся за меня как утопающий, и при этом всхлипывал и снова и снова шептал:

- Спасибо, Белла! Я люблю тебя!

Эдвард отрезал пуповину, и затем все закончилось.
Акушерка подала мне в руки мою дочь, и я никогда в жизни не видела ничего прекраснее.
Слезы радости застилали мне глаза, но Эдвард нежно стирал их.

- Сердечные поздравления, Изабелла и Эдвард! У вас совершенно здоровая дочь! – сказала еще акушерка и затем оставила нас в покое.
- Она прекрасна! – прошептал Эдвард благоговейно, пока я просто держала в руках мою маленькую леди, чувствовала ее маленькое, еще влажное тело на своем, и восхищалось ее совершенством.
- Как же ее будут звать? – спросил Эдвард меня тихо, и я ненадолго задумалась, прежде чем неуверенно ему улыбнулась, и сказала:
- Я думала Элизабет как твою бабушку и Мари как мою… Что скажешь? – спросила я, так как больше не хотела принимать решения одна.
- Превосходно! – сказал он, улыбаясь, и поцеловал мой лоб.
- Элизабет Мари… Каллен или Свон? – поинтересовался он, но я была просто озадачена и уставилась на него с открытым ртом.

Для меня она все время была только Свон, и то, что Эдвард предложил ей свою фамилию, заставило мой мозг заработать.
- Как на счет Каллен-Свон для начала? – спросил он меня, но я все еще ничего не могла сказать.
- Или Свон-Каллен? – спросил он, и в его голосе теперь промелькнула неуверенность.
Этого я не могла допустить!

Он предлагал мне все, а я заставляла его нервничать!
Так просто не пойдет!

- Каллен-Свон нравится мне… - ответила я и засмеялась, так как Элизабет Мари Каллен-Свон попыталась тут же открыть свои маленькие глазки.

Ее маленький носик дернулся от напряжения, и ей это удалось.
Она моргнула пару раз и посмотрела на меня.
Моя дочь смотрела на меня зелено-голубыми глазами.

- Только посмотри, Эдвард! У нее твои глаза! Они будут зелеными! – прошептала я и заплакала.
- Да, но зато у нее твой нос и твой рот! – сказал Эдвард, не отрывая взгляда от совершенного лица нашей дочери. Затем он осторожно сдвинул маленькую шапочку с головы и воскликнул удивленно:
- И мои волосы! Белла, она унаследовала мой странный цвет волос! – пропыхтел он, и теперь я вытирала его слезы.
- Мне нравится твой цвет волос! – пробормотала я и быстро поцеловала его в губы, чтобы потом снова посвятить себя нашей малышке.
- Она действительно прекрасна. Спасибо, Эдвард! – прошептала я, и когда он захотел узнать, за что я его благодарю, я сказал:
- За все! За этот чудесный подарок…

Но только я это произнесла, дверь распахнулась, и гигантская толпа народа ввалилась внутрь.
Наша семья все вместе восхищались этим маленьким подарком небес, когда Эдвард с гордостью представил им Элизабет Мари.
Наши родители в этот раз рыдали вместе, пока Эммет подтаскивал огромного плюшевого медведя, а Розали, с фотоаппаратом в руках от умиления мутировавшая в слабохарактерного человека, щелкала многочисленные фотографии нового члена семьи Калленов.

- Мне жаль Элис! Я делала все так быстро, как только могла, - сказала я своей лучшей подруге, и при этом взглядом попросила ее о прощении, что не оправдала ее надежд.
- Все хорошо, Белла… Значит в будущем будет две вечеринки, которые я смогу обустроить! – сказала мой любимый эльф, и когда она мне подмигнула, я знала, что она уже простила меня.

Элис никогда не была злопамятной, и я любила это в ней.
Пришла акушерка и незамедлительно закончила приветственный фуршет, сказав посетителям, что они снова смогут прийти во второй половине дня, в часы приема.
Очень неохотно наши родные покинули палату и пообещали вернуться после обеда.

- Отдыхай, мамочка! – сказала моя светящаяся от радости мама и подмигнула мне, прежде чем последней покинуть помещение.
- Да, сделаю… бабушка! – крикнула я ей вслед и, несмотря на усталость, которая медленно растекалась во мне, засмеялась.
Эдвард вместе с сестрой позаботился о нашей малышке.

Он взвесил ее, измерил рост и обхват головы, как будто являясь профессионалом в этом деле, сделал пресловутый отпечаток ноги и одел ее, в то время как меня обеспечивали медицинским уходом.
Когда все было готово, и я заняла свою палату, он положил нашу дочь в эту странную, прозрачную пластиковую коробку, которые были в любой больнице, и подкатил ее ко мне.

В это ранее утро нас, наконец, оставили в покое, чтобы мы могли сном наверстать последнюю ночь и отдохнуть.
Но я не могла думать о сне.
Снова и снова я садилась и любовалась своей дочкой, которая мирно посапывала в своей кроватке.
Так долго, пока Эдвард не сказал решающего слова.

- Белла, ты должна отдохнуть, чтобы быть для нее в форме, когда ты понадобишься ей! Иди, ложись ко мне, - потребовал он, лег со мной на мою кровать и притянул меня в свои объятия.

Уже в полусне я поняла, что он что-то шептал мне на ухо.
Это звучало как «Я люблю тебя, Белла Свон…», но я была уже далеко в своих заслуженных снах, думая обо всем происшедшем.

Этой ночью мне приснился маленький ангел с зеленными глазами и бронзовыми волосами.
О моей дочке Элизабет Мари, которая появилась на свет седьмого июля, со своими тремя килограммами, стасемидесятью граммами и изящным ростом в пятьдесят один сантиметр, стала теперь абсолютным центром моей вселенной.

Конец.

От автора:
Итак, больше причин ненавидеть, наша Белла больше не сможет найти.
А почему так, вам объяснит Эдвард в эпилоге;-)

Источник: http://robsten.ru/forum/19-1249-32#823996