- Что происходит между тобой и Эдвардом? – спросила меня Элис, едва ее брат в то воскресенье вышел за дверь.
Джаспер на всякий случай ретировался в свою комнату, так как он знал, что сейчас последует.
Допрос Элис.
Еще никому никогда не удавалось его избежать, не говоря уже о том, чтобы пропустить его, проболтавшись о чем-либо.
Этот любопытный, маленький эльф так умело переворачивала слова, что по окончании уже не понимаешь, где же действительность.
Собственно говоря, мне нечего было терять, но мне нравилось заставлять мою нервную лучшую подругу немного потомиться.
- А что должно происходить? – спросила я, нацепив самую невинную мину.
- О, давай же, Белла! Обычно ты не выдерживаешь в его присутствии и двух минут, чтобы не выцарапать ему глаза, - выпытывала информацию Элис.
- Ах, это… - сказала я скучающе.
- Да, это! Белла, он… мой брат спал эту ночь в твоей кровати! И сегодня утром он отметелил за тебя Джеймса! Хорошо, это было не в первый раз, что он с кем-то бился за тебя… Но… он был таким другим сегодня утром.
Элис, казалось, была искренне удивлена, и мне пришлось согласиться.
Да, он уже не впервые дрался за меня, и он всегда появлялся, если мне срочно требовалась помощь.
Но в остальном он принципиально меня оскорблял, злил, высмеивал или полностью игнорировал.
Но последнюю ночь и сегодняшнее утро все было… по-другому.
Он не включился в режим мудака как обычно!
Он был милым со мной.
Даже очень милым…
- Хэй, хэй… земля вызывает Беллу! – прервал меня истеричный монстр, размахивая у меня перед лицом рукой.
- Что теперь с тобой и Эдвардом? – спросила она еще раз.
- Ничего, Элис. Ничего… - ответила я, пожав плечами, хотя сама не ощущала этого «ничего».
- О, Белла! Ты же это не серьезно! Как это может быть ничем?! – воскликнула Элис и звучала при этом раздраженно.
- Он утешал меня, Элис… и это не в первый раз… и я ценю то, что мы заключили некий вид… перемирия, - заключила я.
Безмолвно заключенное перемирие.
После столь долго продолжавшейся войны, это было приятным разнообразием.
- Ну, это хорошее начало! – пропела Элис воодушевленно, и я уже видела, как в ее мыслях проскользнули всевозможные идеи, как можно свести меня и Эдварда.
И я предостерегла ее так серьезно и убедительно, как только могла.
- Уймись, Элис! Ты не сделаешь этого, слышишь? Я знаю, какие у тебя сейчас намерения! Просто оставь это!
- Ах, Белла! Позволь мне немного развлечься! – надулась моя лучшая подруга, но я просто должна была испортить это «развлечься».
- Но не замой счет! – буквально прошипела я на нее, а затем совершенно спокойно и тихо добавила. - Элис, мне сейчас не до новых отношений и мужчинами я сыта по горло! Просто позволь мне спокойно выйти из всего этого дерьма, окей? Если я когда-нибудь буду готова к новым отношениям, я тебе сразу же сообщу.
Моя милая Элис сразу же поняла меня и торжественно пообещала мне подождать, когда я буду готова.
***
Это обещание длилось вот уже почти девять месяцев, и Элис действительно удалось сдержать свое слово.
Не единого раза она больше не пыталась навязать мне какого-нибудь знакомого Джаспера, или уговорить пойти на какую-нибудь вечеринку, на которые у меня и без того не было желания ходить.
Нет, я должна была спокойно отдохнуть от Джеймса и от его мерзких интриг. Всякий раз, когда мне было тоскливо, Элис приглашала наших друзей, чтобы провести милый вечерок в нашей квартире.
Также и Эдвард каждый раз принимал в этом участие, но о той ночи, когда он держал меня в своих объятиях и шептал на ухо милые слова, мы оба никогда не упоминали.
Но наше перемирие все еще продолжалось.
Можно даже пойти дальше и утверждать, что мы медленно и верно становились друзьями.
Каждый раз, когда он навещал сестру, он приветствовал меня с улыбкой на лице коротким, мимолетным объятием, которое мне, если признаться, нравилось все больше и больше.
Мы часто и оживленно разговаривали обо всем на свете, и постепенно я стала замечать, что мы были не такие уж и разные, как я всегда думала.
Мы оба любили классическую музыку, любили все, что было связанно с шоколадом, и мы оба ненавидели Бритни Спирс и Джастина Бибера.
Чем чаще мы виделись, тем интенсивнее становились наши разговоры.
Все чаще и чаще мы сидели вместе, когда в квартире было полно народу.
И чем больше я его узнавала, тем больше он мне нравился.
Это оказалось так просто, быть с ним вместе, и каждое раз у меня было чувство, что время пролетало незаметно.
Часы казались минутами, и каждое прощание, если оно даже было всего на пару дней, давалось тяжелее.
Но я знала, что Эдвард «больше не мудак» Каллен думает о любви.
Это он популярно объяснил мне в ту ночь, когда Эммет нашел свою Розали.
Да, кстати, эти двое – несмотря на карканье Эдварда – все еще были вместе, и так счастливы, как только могли.
Также как и Элис с Джаспером.
Как же я иногда завидовала. Тому, что они нашли друг друга…
Я уже собиралась попросить Элис, свести меня с ним, так как для мужчины, которого я хотела получить, мне серьезно потребуется помощь всего мира.
Элис сидела на кухне и, погруженная в мысли, помешивала чай, в то время как я нервно покусывала губы.
Должна ли я рискнуть?
Должна ли я действительно попросить монстра сводничества о помощи и тем самым вызвать бурю, которая может легко выйти из под контроля?
Второй взгляд на Элис удержал меня от этого.
Она выглядела какой-то… грустной…
- Элис, что с тобой? Что-то случилось? – спросила я ее и предположила, что это связанно с экзаменами по завершении семестра, которые были неделю назад. Я уже сама имела порядочную порцию дерьма из-за этого.
- Ничего не случилось, - ответила Элис, а затем добавила. - Это только… Эдвард со своими дерьмовыми планами уехать в Чикаго…
- В Чикаго? Что ему там нужно? – спросила я совершенно разозленная.
Почему он не рассказал мне об этом?
- Он принял предложение от одной престижной чикагской больницы и хотел бы там закончить свое обучение. Наш отец предложил ему место в Форксе, но мой братик хочет взобраться высоко по карьерной лестнице и Форкса ему не достаточно. И в ближайшие два года я буду видеть его только на День Благодарения или на Рождество… если повезет… - пробормотала Элис и когда первые слезы заблестели в ее глазах, я обхватила руками свою лучшую подругу и тайком заплакала вместе с ней.
Итак, он должен будет уехать. Далеко уехать.
То, чего я желала многие годы, кажется, исполняется, но я была далека от того, чтобы радоваться этому.
Следующие несколько часов я провела в своей комнате в раздумьях.
Неужели судьба так сильно ненавидит меня?
Именно сейчас, когда мы с Эдвардом так хорошо понимали друг друга, когда я каждый раз радовалась, наконец, увидеть его снова - он уезжал.
Когда в тот же день он появился у нас на ужине, я хотела потребовать объяснений, накричать на него. Когда он намеревался рассказать мне об этом?
Но я держала себя в руках.
Какие у меня могли быть претензии?
Официально мы были всего лишь друзьями!
Он был ничего не должен мне…
Во время ужина я вяло ковырялась в тарелке.
Я не рисковала смотреть на него, хотя он и сидел напротив меня.
Вдруг меня под столом толкнула нога.
Я вскинула глаза и наткнулась на вопросительный взгляд Эдварда.
Но я только покачала головой и продолжила есть дальше.
Еще во время ужина у Элис появилась идея.
Она хотела закатить грандиозную прощальную вечеринку для Эдварда, но тот решил, что простого ужина как этот, будет достаточно.
У него не было желания провести последний вечер в Сиэтле в толпе людей, которых он знал только визуально.
Он бы просто хотел, со своими друзьями и со своей младшей сестренкой, объединиться на мини-вечеринке здесь, на нашей квартире.
Будут приглашены только ближайшие друзья Эдварда, и они жили все здесь, вблизи кампуса.
Элис разошлась не на шутку и, когда приблизился назначенный день, украшала гостиную, что есть силы, а я полдня провела на кухне, готовя невообразимое количество различных вкусностей.
Путь к сердцу через желудок, не так ли?
Но для этого было слишком поздно.
Эдвард уезжает, и во мне росли странные чувства.
Всю свою ярость я выместила на тесте к пицце, которое я мяла и лупила, пока не начала задыхаться.
В суп упало несколько слезинок, которые я проронила, чистя лук, даже если в рецепте лука не было и в помине.
Ну… возможно чуть больше соли тоже не бросится в глаза.
И все время в моей голове вертелась только одна мысль снова…
«Завтра он уедет. Ты не увидишь его два года. Он уезжает… уже завтра!»
Вечер настал.
Еду все нашли вкусной, и когда Элис гордо выдала, что все приготовила я одна, то я получила удивленный взгляд от одного будущего чикагского ассистента врача.
Всеобщее настроение было приподнято, и так как мы праздновали в небольшом кругу, то конечно кому-то пришла в голову идея устроить тупые игры.
Во время игры в твистер я чувствовала себя совсем по другому, когда вдруг оказалась на всех четырех прямо над Эдвардом. Его лицо прямо передо мной и я лихорадочно покраснела, когда его бедра скользнули между моих.
Эммет привел всю нашу веселую конструкцию к падению, тем самым толкнув меня прямо на Эдварда.
«Вот это случай!» было последнее наполовину нормальное предложение, которое пронеслось в моей голове, так как через долю секунды казалось, мое тело объяло пламенем, и мой мозг переключился в режим энергосбережения.
Тело Эдварда, прижатое к моему… или скорее мое тело к его… на его…
Его горячее дыхание касалось моих щек…
И ко всему прочему, этот пронизывающий взгляд изумрудных глаз…
Внезапно всего этого стало слишком много. Я подпрыгнула и убежала в кухню, где я обеспечила себя спасительным охлаждением в виде виски с колой, с большим количеством льда.
Едва я пригубила бокал и сделала большой глоток, на кухню вошел он, причина моего перегрева.
От испуга я поперхнулась своим напитком, и затем, кашляя, стояла с алым лицом перед Эдвардом Калленом.
Сначала он несколько раз постучал по моей спине, а когда мой кашель прекратился, то он нежно погладил меня.
Так хорошо…
Но этот идиот должен уехать в Чикаго…
- Все нормально? – вырвал он меня из моих мыслей. Я кивнула, и при этом все, чего я хотела, так это того, чтобы он еще раз коснулся меня.
Кончиками пальцев своей левой руки он быстро погладил мою щеку.
- Белла, я… - полная надежды я взглянула на него. Но он только сглотнул, откашлялся и сказал: - Я еще не поблагодарил тебя… за ужин… и так… Поэтому…. спасибо, Белла! Это было великолепно!
Ну, супер!
Ни «Я буду скучать по тебе, Белла!»
Ни «Ты мне нравишься, Белла»
Ни «Поцелуй меня, Белла!»
Только сранная благодарность между сранными почти-друзьями.
- Я готовила с удовольствием, - промямлила я и собралась пройти мимо него в гостиную, с меня было достаточно фарса.
Но его рука схватила мою и вернула меня назад.
- Белла… что случилось? – спросил он меня совершенно серьезно, и я ответила ему.
- Ничего не случилось
- Я же вижу, что ты… другая, чем обычно. Белла… пожалуйста, поговори со мной! – потребовал он нежно, но я не могла сказать ему правду.
Во всяком случае, не всю правду…
- Я буду скучать по тебе, ты, задница! Это случилось! – вырвалось у меня, и на мгновение вокруг нас стало тихо.
Но затем он улыбнулся, притянул меня в свои объятия и пробормотал: - Я тоже буду скучать по тебе, маленькая.
Целую вечность мы стояли так на кухне, прежде чем ситуация стала слишком… странной для меня.
Разве он не хотел меня поцеловать?
Я так надеялась на это, и теперь он стоял здесь и строил из себя железную девственницу.
Или дело было во мне? Или я была не очень хороша для него?
Опустив взгляд в пол, я хотела освободиться от него, но Эдвард крепко держал меня.
- Не уходи сейчас, Белла! – прошептал он мне на ухо.
Мурашки тут же покрыли все мое тело. При этом он только слегка овевал меня своим дыханием.
Я посмотрела ему в лицо, увидела тоску в его взгляде, и все сразу стало ясно.
Завтра Эдвард должен будет покинуть город, и если мы сейчас поведем себя неразумно, мы только сделаем друг другу больно.
И тогда это прощание станет настоящим мучением.
Но даже благоразумные люди иногда делают неблагоразумные поступки…
Я взяла его красивое лицо в ладони, встала на носочки и просто поцеловала его.
Не потому что я во что бы то ни стало хотела сделать какую-нибудь глупость, а потому что не хотела упустить этот последний шанс.
Я хотела его поцеловать, черт возьми! И уже так давно…
Собственно говоря, со старшей школы… с момента, когда я впервые увидела его.
Эдвард притянул меня еще ближе, и наши языки затанцевали. В согласии.
В его руках, из-за его поцелуя я превратилась в пудинг. В безмозглую массу, которая ничего не могла сделать кроме, как только еще теснее прижаться к нему, еще больше чувствовать его, вдыхать и пробовать его.
Прервало это, стихийное бедствие по имени Элис, чтобы развести нас по разные стороны.
Она кричала нам из гостиной об очередной тупой игре, для которой у меня не было никакого желания.
Эдвард провел рукой по волосам и разочарованно вздохнул.
- Белла, я… я уезжаю завтра… и… - заикался он, но я заставила его замолчать следующим поцелуем.
- Я знаю, Эдвард! Я знаю! – прошептала я и потянула его за собой в гостиную.
Эммет затеял конкурс выпивки, и все участвующие казалось, уже изрядно набрались. Элис болтала без умолку, Джаспер грозился уснуть на диване. Эммет выдавал неясные шутки, и даже крепкая к выпивке Розали, имела странные остекленевшие глаза.
Корнем зла была текила.
Одна пустая бутылка уже стояла на столе, и вторая бутылка тоже была почти пуста.
Эдвард и я сыграли еще два веселых круга со всеми, но среди пьяниц было просто смешно продолжать пить дальше.
После этого умного решения, наша подвыпившая компания разбрелась.
Джаспер действительно уснул на диване, в то время как Элис исчезла в туалете.
Роуз и Эммет, поддерживая друг друга, направились наверх в ее собственное гнездо, трое друзей, которых привел Эдвард, вызвали такси, и шумно покинули дом.
С трудом нам удалось отбуксировать храпящего Джаспера в его кровать, и затем мы увидели Элис. Она совершенно спокойно спала рядом с туалетом. И Эдвард просто поднял ее, и также отнес ее в кровать.
Я поставила рядом с ней ведро на всякий случай, и затем снова вернулась в гостиную.
Эдвард устранял хаос на столе, и я быстро помогла ему с этим. Когда мы справились, он хотел расстелить свои постельные принадлежности, но у меня были другие планы.
Я просто взяла его за руку и потянула его в свою спальню.
Без малейшего сопротивления он последовал за мной, и как только я закрыла за собой дверь, его губы оказались на моих.
Голодный, требовательный он одним своим поцелуем доводил меня почти до сумасшествия.
Руки гладили меня нежно, сначала через одежду, затем под ней. Я стонала в нашем поцелуе и сдернула его футболку с тела.
Я хотела его видеть и чувствовать его кожу на своей и, кажется, Эдвард хотел того же, потому что он очень быстро освободил меня от моей футболки, а затем и от лифчика.
На мгновение я почувствовала себя неприятно, стоя перед ним обнаженной, абсолютно голая сверху, но этот миг сразу же прошел, когда он прошептал мне на ухо:
- Ты прекрасна, Изабелла Свон!
И в тоже время его руки пустились в путешествие, также как и мои.
Я чувствовала крепкие мускулы под гладкой кожей, его волосы на груди и ниже его пупка, в то время как его руки нежно гладили мою грудь, и кончики его пальцев играли с моими сосками.
Шипя, он втянул воздух, когда я расстегнула кнопку на его джинсах, и потянула штаны вместе с боксерами вниз по бедрам.
Эдвард последовал моему примеру и вскоре мы стояли обнаженными друг перед другом.
Восхищенный взгляд быстро скользнул по моему телу, и затем он просто подхватил меня и осторожно положил на кровать.
Через тысячу поцелуев он спросил меня, уверена ли я, и все, что я могла сделать, это кивнуть.
Завтра он уезжал, и кто может сказать, что после этого приготовит для нас судьба?
Была только эта ночь, и я знала, что пожалела бы о том, если бы отправилась сегодня в постель одна.
Эдвард быстро поднялся и пошарил в карманах брюк. В его руках оказался презерватив, и он снова лег рядом со мной.
Я одобрительно кивнула ему, и это было все, что ему было нужно.
Его талантливые пальцы гладили каждый квадратный миллиметр моего тела, а за пальцами следовали его губы и язык.
Постанывая, я извивалась под его прикосновениями, пока я больше не могла терпеть, не ощущая его в себе.
Я схватила презерватив, разорвала упаковку и натянула, не такому уж маленькому дружку, на головку. Легким поглаживанием, от которого Эдвард замурлыкал, я раскатала его вниз, и больше меня ничего не могло удержать.
Я толкнула его в подушки и села на него.
Сначала очень медленно, а затем все быстрее я двигалась на нем, а он во мне.
Также наши губы и языки не могли покинуть друг друга, они боролись, танцевали, лизали, посасывали, как будто завтра не существовало.
В какой-то момент Эдвард развернул нас, и я отказалась под ним.
Честно, я не очень любила миссионерскую позу, но с ним это чувствовалось по-другому.
Так интимно, так доверительно, так безумно хорошо!
Это длилось недолго, когда мы оба неустанно приближались к той точке, от которой нет пути назад.
- Эдвард… Эдвард, - это было единственное, что еще мог выдать мой пропитанный сладострастием мозг, но я была не единственная.
- Белла! О, Боже, Белла! – шептал он мне на ухо, отдаваясь последним волнам своего удовольствия.
Затем наступила тишина, и только шум наших легких и громкий галопирующий стук моего сердца.
Мог ли он его слышать?
Его голова лежала на моей груди, и это чувствовалось так правильно!
Какая ирония судьбы!
Наконец-то, мы так сблизились, но он теперь уезжает.
Я пыталась не замечать грусти, которая охватила мое сердце, когда свернулась рядом с ним, чтобы вкусить эту последнюю ночь с ним, до горького конца.
Молча, он крепко прижал меня к себе, а я, молча, гладила его по волосам, по щекам, по шее и груди.
В какой-то момент я уснула, но когда я снова проснулась, казалось, что слишком много солнца в моей комнате.
Я испуганно подскочила, когда обнаружила, что кровать рядом со мной пуста.
Только лист бумаги лежал на подушке рядом со мной.
Да сколько вообще времени? Взгляд на мой будильник сказал мне, что утро уже прошло.
Он действительно ушел?
Не попрощавшись со мной?
Без последнего поцелуя? Последнего объятия?
Я не осмеливалась взглянуть на листок, потому что не могла себе представить, что там будет.
Но, в конце концов, мое любопытство победило, я взяла лист и прочитала.
Моя милая Белла,
Я просто хотел бы остаться здесь лежать с тобой, держать тебя в руках, наблюдать, как ты спишь, а позже принести завтрак тебе в постель.
Но я должен уйти. Я должен, даже если мне этого совсем не хочется.
Я не буду будить тебя, так как прощание с Сиэтлом мне и так дается тяжело. Я не хочу хранить в памяти грустную маленькую Беллу, а мирно спящую, которая шептала мое имя, в то время как я писал эти строчки.
Не злись на меня, потому что я не смог сопротивляться тебе в последнюю ночь, потому что поверь, никто бы не смог!
Бог знает, что я пытался…
Мне жаль, если я сделаю тебе больно этими строчками на ничтожном листке бумаги, но поверь мне, лучше так!
Твой Эдвард
Я просто хотел бы остаться здесь лежать с тобой, держать тебя в руках, наблюдать, как ты спишь, а позже принести завтрак тебе в постель.
Но я должен уйти. Я должен, даже если мне этого совсем не хочется.
Я не буду будить тебя, так как прощание с Сиэтлом мне и так дается тяжело. Я не хочу хранить в памяти грустную маленькую Беллу, а мирно спящую, которая шептала мое имя, в то время как я писал эти строчки.
Не злись на меня, потому что я не смог сопротивляться тебе в последнюю ночь, потому что поверь, никто бы не смог!
Бог знает, что я пытался…
Мне жаль, если я сделаю тебе больно этими строчками на ничтожном листке бумаги, но поверь мне, лучше так!
Твой Эдвард
Он был прав! О, как же он был прав!
Эти несколько строчек сделали невероятно больно!
Он просто ускользнул и решил для себя, что так было лучше.
Да что со мной такое?
Я полагалась на то, что смогу попрощаться с ним утром!
Я даже не могла оставить ему такой же глупый листок бумаги, потому что он просто ушел!
Моя грудная клетка болезненно сжалась, и в этот момент я возненавидела Эдварда Каллена за то, что он меня просто оставил так…
Но после того как я наревелась, и частично приобрела ясность ума, я посмотрела на вещи другими глазами.
Эдвард должен был уехать…
… только поэтому я так сильно хотела этой ночи с ним, и просто не могла жалеть о ней! Эта ночь была всем, что мне осталось от него.
Эдвард должен был уехать…
…и прямое прощание, лицом к лицу, сделало бы мне гораздо больнее, чем эта глупая записка.
Эдвард должен был уехать…
… также как и я должна была идти своим путем, если ровно через шесть месяцев я хотела получить на руки свой диплом.
И как бы не было больно, я ни о чем не сожалела!
Эти несколько строчек сделали невероятно больно!
Он просто ускользнул и решил для себя, что так было лучше.
Да что со мной такое?
Я полагалась на то, что смогу попрощаться с ним утром!
Я даже не могла оставить ему такой же глупый листок бумаги, потому что он просто ушел!
Моя грудная клетка болезненно сжалась, и в этот момент я возненавидела Эдварда Каллена за то, что он меня просто оставил так…
Но после того как я наревелась, и частично приобрела ясность ума, я посмотрела на вещи другими глазами.
Эдвард должен был уехать…
… только поэтому я так сильно хотела этой ночи с ним, и просто не могла жалеть о ней! Эта ночь была всем, что мне осталось от него.
Эдвард должен был уехать…
…и прямое прощание, лицом к лицу, сделало бы мне гораздо больнее, чем эта глупая записка.
Эдвард должен был уехать…
… также как и я должна была идти своим путем, если ровно через шесть месяцев я хотела получить на руки свой диплом.
И как бы не было больно, я ни о чем не сожалела!
От автора:
Так, и теперь позволим немного любви для наших жестоко разлученных милашек, хорошо?;-)
Так, и теперь позволим немного любви для наших жестоко разлученных милашек, хорошо?;-)
Источник: http://robsten.ru/forum/19-1249-21
и она уснула............... 
Что дальше не хочу видеть что, это вот так закончится, пусть будет счастливый конец....................[img]../../../smiles/lovi06015.gif[/img]................ 
вернись и будьте вместе 
