Во всех новостях по радио тревожно передавали следующее:

«Сообщения продолжают поступать в нашу редакцию. На настоящий момент подтверждено, что произошло нападение на главное здание Вашингтонского университета. Подтверждена информация о нескольких жертвах, однако, точное количество и характер повреждений не уточняются. Очевидцы утверждают, что пострадал весь университет: во время нападения в кампус ударили десятки молний. Изначально сообщалось об одном или двух нападавших, но сведения об этих лицах и их настоящем местонахождении не проверены. Территория университета оцеплена спецслужбами, и сообщается, что полиция объявила о плане "Перехват", разыскивается мужчина…»

Эдвард выключил радио. Открыв бардачок, он вытащил оттуда телефон и небрежно провел окровавленным пальцем по экрану. Всё это время его взгляд был прикован к лобовому стеклу. На улице шел проливной дождь, он стучал по крыше и стеклам автомобиля, мы неслись по серым размытым улицам. Эдвард перестал терзать телефон и сжал его в кулак. Через мгновение он разжал ладонь, и на пол посыпалась черная крошка.

- Куда мы едем? – я тоже не спускала глаз с лобового стекла, но боковым зрением всё равно видела алые пятна на его одежде и кровь на лице, они пылали точно пламя.

Следующие несколько секунд тянулись целую вечность.

- Мы уезжаем из Сиэтла.

- Я должна поговорить с отцом.

Эдвард ничего не ответил.

- Эдвард, я должна убедиться, что с моим отцом все в порядке.

- Боже, Белла, - процедил он сквозь зубы. Эдвард так сильно вцепился в руль, что, казалось, он его переломит. – Я только что написал Эммету, чтобы он с Джаспером и твоим отцом встретили нас в шале. Я бы не бросил его на произвол судьбы.

Я молчала, была вымотана эмоционально и физически и не могла спорить с ним. Мы неслись по мокрым от дождя улицам, сбегали от хаоса, произошедшего в университете. Я откинулась на кресле и зажмурилась, сжав губы, чтобы сдержать крик, пузырящийся в горле подобно кислоте. В то же время я пыталась не думать о человеке, который некогда был моим наставником, о криках зовущего меня Эдварда, о черной крови, сочащейся из его тела и обгрызенном ухе, и обо всем, что сказал оборотень прежде, чем Эдвард оторвал ему голову. Но мысли окружали меня точно тысяча голодных стервятников, готовых нанести удар.  

Это не сказки, ты не томящаяся от любви девушка из средневековья.

Почему он до сих пор не обратил тебя?

Сложи два плюс два, Белла Каллен. Ты не перерождение Белларии.

Ты и себе лжешь или только ей?

Ты и себе лжешь или только ей?  

Почему он до сих пор не обратил тебя?

Будь логичной, Белла…

Будь логичной, Белла…

Дверь с моей стороны резко распахнулась, я страшно перепугалась, пока не поняла, что это сделал Эдвард. Не говоря ни слова, он протянул мне руку и помог выйти из машины. Затем он поставил меня на влажную землю в нескольких метрах от машины. Он держал меня за руку чуть ниже локтя, пока я успокаивалась. Я подняла взгляд, посмотрела в его глаза: сумрачные, как черный лед, холодные и непостижимые. Казалось, черты лица Эдварда были высечены из камня, красные потеки струились по его мраморной коже, дождь, превратившийся в ливень, смывал остатки крови с его тела и одежды.

- Где мы?

- Мы за городом. Безопаснее всего избавиться от машины и оставшийся путь преодолеть через лес.

Я перевела взгляд от его глаз к машине: она была брошена на заросшей травой обочине небольшой дороги, вокруг не было ни души.

- Пешком? – спросила я, всматриваясь в густую тьму леса, которая подобно зверю тянула к нам свои когти.

Он проследил за моим взглядом и кивнул.

- Да. Мы можем срезать через лес.

Я подумала, что мы не были обычными существами, бегущими от других обычных существ. Если Эдвард будет пробираться через лес пешком, то он потратит меньше времени на дорогу, нежели поедет по извилистой объездной дороге на машине. Более того, те, кто разыскивал нас, не были спецназовцами или полицейскими, а значит, будут искать нас, используя обоняние – точно дикие собаки, учуявшие след лисицы.

Я снова посмотрела на Эдварда, его глаза потемнели. Не знаю, что он увидел, когда мы встретились взглядами. Но как бы то ни было, у меня не было времени на вопросы, потому что в следующий миг он стоял уже не рядом со мной, а у машины.

- Нужно поторопиться.

Открыв багажник, он вытащил оттуда большой брезентовый тент для машины и рюкзак. Закинув вещи за плечо, он быстро и уверенно направился ко мне. У меня появилось ощущение, словно он специально движется не на вампирской сверхскорости, а играет в человека для меня, чтобы я окончательно не сошла с ума. Едва эта мысль пронеслась в моем сознании, меня подобно лесному пожару охватило чувство стыда, я поёжилась. К счастью, от Эдварда ускользнула моя реакция, потому что именно в этот миг он складывал вещи на землю. Затем Эдвард снова посмотрел на меня:

- Мне нужно, чтобы ты зажала уши.

- Зачем? – нахмурилась я, но он уже возвращался к машине.

- Просто зажми уши, Белла.

Я сделала так, как он сказал. Он подошел к «Роверу», замахнулся и изо всех сил ударил по крыше машины. Несмотря на предупреждение, я услышала громкий резкий удар, от которого разбились стекла, и раздался скрежет металла. Грохот прокатился по лесу подобно грому. У меня перехватило дыхание. Я еще крепче прижала руки к ушам, когда Эдвард замахнулся другой рукой и ударил по машине снова. Крыша прогнулась и опустилась до колес. Шины лопнули.по

Нет, определенно Эдвард больше не играл в человека.

Снова и снова Эдвард бил по машине, металл деформировался. Эдвард поднял то, что совсем недавно было крышей машины, и выгнул металл как картонку, а затем положил его над багажником. Через несколько минут то, что было автомобилем, превратилось в стальной куб.

Но Эдвард не остановился. Встав на колени на мокрую траву, он вонзил кулак в землю. Земля содрогнулась. Эдвард рыл землю руками, точно лопатами, в воздух взлетали камни и почва. Он вырыл яму примерно два на два с половиной метра и бросил в нее стальной куб. Зарыв яму, он утрамбовал землю и забросал это место ветками и травой.

Как ни странно, именно исчезновение «Ровера» под землей заставило меня расплакаться. Эдвард вытер руки о штаны. Увидев мои слезы, он тут же подошел ко мне.

Аккуратно обвив талию мощными руками, он шепотом утешал меня, его теплые губы коснулись моего лба. Нет, он не был человеком. Но ради меня… он будет вести себя как человек.

- Тише. Все будет хорошо, я обещаю тебе. Тише, - Эдвард отстранился, чтобы посмотреть мне в глаза. Он убрал несколько мокрых прядей волос с моего лица, поглаживая большим пальцем мою щеку. – Тише.

- Я в порядке, - кивнула я, сглотнув, несмотря на сухость в горле. Глубоко вдохнув, я постаралась перестать плакать. – Я в порядке. Просто ты уничтожил отличную машину.

Он внимательно смотрел на меня своими темными глазами, а затем кивнул, словно соглашаясь. Затем он опустил голову, чтобы наши глаза были на одном уровне.

- Белла, нам понадобится ливень, чтобы вернуться. Он смоет наши следы и запах.

- Я сделаю всё возможное.

Эдвард выгнул бровь и выдохнул. Затем он наклонился за рюкзаком, а брезентовый тент оставил на земле. Когда он заговорил вновь, я поняла, что он полностью контролирует ситуацию и свои эмоции.

- Брезент защитит тебя от дождя, пока мы бежим.

- Хорошо. А что в рюкзаке? Ружье?

- Ружья не причинят им вред. Не думаю, что они следят за нами, но на случай, если мы столкнемся с ними, в рюкзаке есть топор. Постарайся отрубить им головы, это самый быстрый способ убить их.

К горлу подступила желчь, я сглотнула. Одновременно в моей голове пронеслись несколько мыслей. Он не нуждался в топоре. Голыми руками он мог расправиться с оборотнями. Если оборотню оторвать голову, он умрет, а для того, чтобы убить вампира, нужно вырвать его сердце… А мне нужен топор, потому что на мой дар нельзя положиться.

- Теперь верни ливень, Белла.

Закрыв глаза, я постаралась освободить свой разум от мыслей. Через несколько секунд начался сильный ливень, он хлестал меня по лицу и по телу, а еще через пару секунд я ничего не чувствовала. Когда я снова открыла глаза, то обнаружила, что меня окружает темнота, я была в руках Эдварда, точно в коконе. Он с нечеловеческой скоростью мчался через лес, крепко удерживая меня в руках. И если бы я могла чувствовать, мне бы показалось, что я плыву.

***

Шале моего отца, уединенное убежище, находилось среди краснокедровых, еловых и сосновых лесов вдали от города. Когда я была маленькой, мы приезжали сюда, и тогда отец брал меня на небольшой луг, где рассказывал истории о нас – о себе, о маме и обо мне, о тех временах, когда мама еще была жива. Шале находилось у подножия горы, которая называлась Огненное кольцо. Однако в этих местах нечасто была жаркая погода. Снег мог пойти даже в мае.

Бывали дни, когда вне зависимости от времени года, я просыпалась утром и смотрела в небольшое оконце на свежевыпавший снег. Он был таким же как на горной вершине Ренье. Бывали дни, когда сквозь тучи пробивалось солнце и освещало горные вершины. В такие дни я сидела на лугу неподалеку от дома и, закрыв глаза, впитывала тепло солнца.

Эдвард несся через лес, и я чувствовала, как воздух вокруг нас становится холоднее. Я задумалась, почему мы с отцом перестали приезжать в шале. Теперь мне все стало ясно. Он не знал, что делать с падчерицей, обладающей сверхъестественными способностями, а я обижалась на него за то, что он постоянно контролировал меня. Часть сна, который снился мне несколько дней назад, снова прокрутилась у меня в голове: вдали извергался заснеженный вулкан.

Эти мысли отвлекали меня от мелькающих на скорости света лесов. Я лежала в объятиях Эдварда, и мне было тепло, несмотря на то, что нас окружал ледяной воздух. Все это время мое сердце колотилось так же быстро, как мчался Эдвард. Я боялась, что на нашем пути могут встретиться оборотни.

***

Когда мы добрались до шале, я поняла, что он был прав. Если бы мы ехали на машине, то потратили бы полтора часа. А так мы добрались вдвое быстрее. Когда мы выбрались из густого леса и добрались до шале, Эдвард стянул с меня брезент и поставил на землю. Дождь прекратился… или я прекратила его. Как бы то ни было, после дождя луг и хижину окутывал сизый туман.

Эдвард растер мне руку.

- Ты в порядке? Надо было взять с собой куртку.

- Я в порядке, - заверила я его. – Спасибо.

Он кивнул и взял меня за руку.

- Идем в дом. Нас уже давно ждут.

Едва мы очутились на пороге, мой отец тут же вскочил, подбежал к нам и обнял меня.

- Белла, слава богу, - выдохнул он.

Да, некоторое время назад наши пути разошлись, но теперь мы снова были вместе.

- Я в порядке, папа.

Как только он отстранился, ко мне подошел Эммет. Он обнял меня и поцеловал в макушку.

- Белла, - прошептал он, облегченно выдохнув.

Я почувствовала, как Джаспер коснулся моей руки.

- Миледи, слава богу.

- Я в порядке, - заверила их я. Мой отец перевел взгляд на Эдварда.

- Боже, что случилось?

- Они добрались до декана, - ответил Эдвард. – Он вызвал Беллу в свой кабинет. И он причинил ей боль, - сквозь зубы процедил он.

- Вот черт. – Мой отец протянул руку, чтобы осмотреть меня, но я уже отошла от него.

- Я в порядке, - повторила я, чувствуя, как растет мое нетерпение.

- Сколько их было? – спросил Эммет.

- Пара дюжин. Я уничтожил их. У меня не было выбора, я должен был добраться до Беллы.

- Спасибо, - выдохнул мой отец.

Эммет яростно кивнул, стискивая волосы в кулак. – Боже, как жаль, что меня там не было, - сказал он, стукая кулаком по ладони. – Ничего, мы поговорили с остальными вампирами, они прибудут сегодня вечером и завтра утром.

- Хорошо, - ответил Эдвард, - нам нужно доработать наш план.

- Как ваши способности, миледи? – спросил Джаспер. – Вы смогли проверить их на этих дворнягах?

Повисла удушающая тишина, а затем Эдвард ответил за меня.

- Да. Да, она смогла отбиться от декана. Он… застал её врасплох, но она смогла…

- Не оправдывай меня, Эдвард. Я все провалила. Я провалила, потому что я не она.

В следующий миг Эдвард стоял передо мной, его ноздри раздувались. Он опустил голову так, чтобы наши глаза были на одном уровне. Когда он заговорил, каждое его слово было выверенным и уверенным. Эдвард проговаривал слова медленно и едва сдерживал ярость.

- Нет. Ты. Это. Она.

- Нет, но я хочу знать, все это время тебе было известно…

- Что я говорил тебе прошлой ночью? – выплюнул он. – Ты действительно думаешь, что я бы не узнал тебя? Я бы не почувствовал…

Спор накалялся, каждый высказал то, что давно копилось у него на душе.

- Тогда ты лжешь себе, как и сказал тот монстр!

Его глаза расширились, он отшатнулся, словно я ударила его.

- Ты поверила в ту ложь, которой заклеймил меня этот дьявол?

- Тогда почему ты не отрицал этого? - потребовала я ответ. – Когда он говорил все те вещи, почему ты ничего не отрицал?

- Я не отрицал того, что он сказал, потому что в отличие от тебя… - прошипел он сквозь зубы. Его лицо было так близко, что я чувствовала его теплое дыхание на своей коже, - в отличие от тебя я не собирался давать ему то, что он хотел, а он хотел заставить нас сомневаться и поверить в его ЧЕРТОВУ ЧУШЬ! – с каждым словом его голос становился все громче и раздраженнее. – Но ты… тот монстр сделал именно то, что и хотел. Он заронил семена сомнения, и они уже проросли  в твоей душе!  - он отчаянно потряс головой. – И ты так просто ему сдалась! Я не ответил ему, - негодующе продолжил Эдвард, тыкая себе пальцем в грудь так сильно, что я испугалась, что он может причинить себе боль, - потому что я знаю, кто ты, но я не собираюсь ничего ему доказывать! Я не собирался уверять его, что приз, которого они ждали две тысячи лет, это ты; ты стоишь посреди комнаты и сомневаешься в себе, - выкрикнул он.

Я оглянулась на троих мужчин, на их лицах застыло неверие, недоверие и… сочувствие.

- Джейкоб чувствует всё, что чувствует его стая, поэтому, когда ты показываешь свои сомнения одному из его приспешников, то ты просто…

Вцепившись себе в волосы обеими руками, я запрокинула голову и закричала.

На стенах были развешены фотографии из моего детства: мама гордо стоит рядом со мной в мой первый день в школе; я впервые еду на двухколесном велосипеде; Карлайл с гордостью смотрит на меня, когда я оканчиваю школу. Когда из меня вырвался этот отчаянный вопль, то стеклянные рамки с фотографиями упали со стен. Стекло разбилось, рамки поломались, как недавно под натиском Эдварда пал искореженным «Ровер». По стене побежала трещина. Мебель вокруг нас задрожала.

- Правильно! Злись! – кричал Эдвард, его ничуть не напугало мое проявление силы. – Закати чертову истерику! Разнеси здесь все силой своей ярости! Уничтожь весь проклятый лес и вырви мое сердце снова и снова, вечно сомневаясь в нас, но ПРЕКРАТИ СОМНЕВАТЬСЯ В СЕБЕ! ПРИМИ ТО, КТО ТЫ ЕСТЬ! ПРИМИ ТО, ЧТО ТЫ ПЕРЕРОЖДЕНИЕ БЕЛЛАРИИ, И ТОГДА ТВОЙ ДАР ПРОЯВИТСЯ В ПОЛНУЮ СИЛУ!

- Он никогда не проявится в полную силу, потому что он не мой! Я не потомок по женской линии!

Он обнял меня, его глаза были обезумевшими.

- Тогда не обращай внимания на эту часть легенды, потому что ты Беллария!

Когда я услышала отчаяние в его голосе, во мне внезапно вспыхнула ярость. Он так сильно хотел поверить в то, что я его жена, которую он потерял. Ему нужно было в это верить.

- Эдвард, ты не можешь говорить, что легенду нужно толковать буквально, а когда интерпретация нам не подходит, говорить, что не все нужно понимать дословно. Мы не можем не обращать на это внимания, - выдохнула я, обхватив его лицо. – Ты предал её, мне очень жаль, но мне все равно, потому что я люблю тебя всем сердцем и душой, - заплакала я. – Но ты предал её со мной, и она преследует меня.

- О чем ты говоришь? – с нескрываемым раздражением спросил он.

- Я вижу её во снах, - призналась я. – Она преследует меня, Эдвард. Она ненавидит меня за то, что я с тобой.

Он покачал головой, зажмурившись на несколько секунд. Когда он снова открыл глаза, я видела в них разочарование. Эдвард заговорил, и его голос был уставшим как никогда.

- Белла, любовь моя, что мне еще нужно сказать, чтобы ты увидела, что ты и есть Беллария? Я знаю, что ты Беллария, но ты должна в это поверить. Твои сны мучают тебя, потому что ты сомневаешься в себе, ты не веришь в свои способности, поэтому они не могут открыться в полную силу…

- Черт возьми, Эдвард! – я скинула его руки. Он замер. – Почему ты не можешь понять, что здесь нет места вере? Почему ты не можешь просто принять меня?

Я отшатнулась от него и от остальных. Они смотрели на меня так, словно я окончательно… окончательно сошла с ума. Тогда я развернулась и выбежала из дома в лес.

***

Конечно, одна я оставалась недолго. Через несколько минут за моей спиной раздался хруст веток и шелест листвы. Я была за одним из огромных деревьев. Я знала, что ко мне приближается не Эдвард. К тому времени я могла узнавать его походку, его дыхание – каким бы бесполезным оно ни было. Когда он был рядом, кровь в моих венах неслась с удвоенной силой, даже если я не была его женой, которую он потерял много-много лет назад.

- Ты вела себя точно так же, когда была Белларией – упрямо и импульсивно. Иногда ты была просто вредной.

- Кажется, она была той еще занозой, - ответила я, прижимаясь к нему спиной. – Я не понимаю, почему он так сильно скучает по ней. И это гораздо сложнее, чем закатывать истерики.

Эммет помолчал.

- Эта заноза, о которой ты говоришь, была мне сестрой… и это ты. Да, временами ты была очень ревнива, особенно когда дело касалось людей, которых ты любишь. Я согласен с Эдвардом: ты думаешь, что вы с Белларией – две отдельные сущности, и это сводит тебя с ума и заставляет ревновать.

- Эммет… -  я опустила голову и вздохнула. – Ты действительно веришь в то, что я – это она, или просто поддерживаешь Эдварда?

Он уверенно ответил:

- Белла, я всегда любил и уважал Эдварда как брата и друга, но у меня есть своя голова на плечах. Если бы я не поверил, что ты Беллария, то я бы так не говорил.

- Джаспер не верит. – Я подняла голову и посмотрела на горные вершины на горизонте. – Я думаю, что он не говорит этого, потому что не хочет задеть… или расстроить Эдварда.

 -  Они с Эдвардом… обсуждали эту тему, - признался Эммет.

Я была удивлена его откровенностью.

Он пожал плечами.

- Я здесь не для того, чтобы приукрашивать вещи, Белла. Джаспер – хороший человек, удивительный человек, которого я тоже люблю и уважаю. Однако Джаспер, будучи человеком, никогда не нуждался в вере так, как нуждались мы с Эдвардом.

- Есть вера, Эммет, а есть логика, - грустно ответила я. – Я думаю, проблема в том, что Джаспер единственный, кто отстранен от ситуации и может взглянуть на нее логически.

Он покачал головой, улыбаясь.

- Думаю, это никак не связано с тем, что Джаспер может смотреть на ситуацию отстраненно. Скорее всего, все дело в том, что Джаспер никогда не любил и не терял возлюбленную, как любили и теряли мы с Эдвардом. Это не значит, что он менее… человечен, - усмехнулся он. – Но я уверен, что ему сложнее иметь ту же самую веру, на которую мы с Эдвардом делали ставку все эти столетия. Любовь и утрата любимого человека, сестра, либо полностью отнимает у тебя человечность…  либо дает надежду. В тебе теплится вера, что однажды ты снова будешь с любимым человеком. Логика и анализ не имеют ничего общего с верой. И Эдвард не просто видит тебя, он чувствует тебя.

- Тогда почему он не…

- Не спрашивай об этом, Белла.

- Как мне не спрашивать? – с жаром спросила я. – Ты просишь меня положиться только на веру. Я так не могу.

- Вот видишь, в этом-то и заключается проблема, - усмехнулся он, подойдя ближе. – Белла, мы вампиры, которым тысяча лет. Ты переродившаяся колдунья. За нами охотится древний оборотень. Из всего этого ты не перестаешь сомневаться в одной вещи, в которой не нужно сомневаться: Эдвард знает, что ты единственная женщина, которую он любил.

Я поджала губы.

- Я бы очень хотела согласиться с тобой, Эммет, но…

Он вздохнул и пару минут молчал.

- Белла, я знаю, что вы с Эдвардом обсуждали нас с Розали. И я знаю, что тебе известно, что я не был верен её памяти в физическом смысле. Мы с Эдвардом… разные. Или, возможно, я просто ищу оправдание. Кто знает? – размышлял он вслух. – Но я знаю, точнее... верю, что когда мое существование закончится, Розали будет ждать меня. У меня нет ничего, кроме этой веры, и эта вера помогает мне. И мне кажется… если ты просто отпустишь эту ситуацию и позволишь себе положиться только на веру, то увидишь вещи по-другому.

Я улыбнулась ему.

- Легче сказать, чем сделать, но я постараюсь.

Он усмехнулся.

- Что ж, это большее, что мы можем ожидать. А теперь мне нужно вернуться в дом. Нужно продумать план, а тебе нужно выбросить всю эту ерунду из головы, - уверенно сказал он. – Тебе нужно тренироваться.

- Ты прав, - кивнула я. – Я приду через несколько минут.

Он отправился к шале, оставляя меня наедине со своими мыслями. Но одна я снова оставалась недолго.

Я почувствовала его приближение прежде, чем его руки обхватили мою талию. Я расслабилась, прижимаясь спиной к его сильной груди. Он уткнулся носом мне в шею и поцеловал горло.

- Твой отец хочет осмотреть твою голову, чтобы убедиться, что нет сотрясения, хотя я сказал ему, что уже проверил.

Я кивнула.

- Я подойду через минуту.

Он крепко прижал меня к себе, касаясь губами шеи. Его теплое дыхание согревало меня.

- Белла, вокруг нас творится хаос и безумие, но что я могу сказать, чтобы сделать тебя счастливой?

Я повернулась к нему. Видимо, он подготовился, хотя бы потому, что он переоделся.

- Скажи, что будешь любить меня, кем бы я ни была.

- Ты хочешь, чтобы я подтвердил твои сомнения. Я не могу так поступить.

- Нет. Я хочу, чтобы ты заверил меня, что в конце концов я буду той, кого ты любишь.

- Ты всегда будешь той, кого я люблю. - Он усмехнулся, качая головой.

- Как и всегда и навсегда. Ты профи в семантике – пытаешься обмануть себя, называя вещи другими словами.

Он обхватил мое лицо ладонями.

- Послушай меня, я не буду заменять слова. Я не хочу, чтобы ты сомневалась в себе. – Когда я дернулась и отвела взгляд, он взял меня за подбородок и заставил посмотреть на себя. – Я не поддамся той ерунде, которую внушал тебе оборотень. Я люблю тебя такой, какая ты сейчас, и такой, какой ты была тогда, Беллария.

Мои ноздри раздувались.

- Это делает тебя слабее. Ты не веришь в судьбу, в то, что предопределено. Избавься от своих страхов и прими свою судьбу!

- Я не верю в судьбу! Я не хочу, чтобы всем управляла судьба! Я хочу выбор! Я хочу, чтобы ты выбрал…

- Эдвард! Белла!

Мы оглянулись в сторону шале. На крыльце стоял Джаспер, он хотел, чтобы мы срочно вернулись в дом.

- Идите сюда!

Эдвард вздохнул, взял меня за руку, и мы побежали к шале.

Все собрались вокруг небольшого экрана телевизора, который теперь (после того, как упал) находился в углу комнаты. Каким-то чудом он все еще работал. Плечи смотрящих телевизор становились все напряженнее. Эммет и Джаспер отошли в сторону, чтобы мы с Эдвардом тоже могли посмотреть выпуск новостей.

«В этот трагический для Сиэтла день стало известно еще об одной потере. Начальник полиции Сиэтла Грег Сонтер умер от сердечного приступа, когда расследовал утреннее нападение на университет. Никакой другой информации относительно его смерти пока не поступало. Заместитель начальника полиции сержант Чарли Свон возьмет на себя операцию по розыску лица или лиц, причастных к гибели преподавателей и более двадцати студентов университета. Прямо сейчас Чарли Свон дает комментарий происходящего».

Телевизионные камеры были нацелены на нескольких полицейских. Впереди всех стоял мужчина с темно-каштановыми волосами, карими глазами, его черты казались чужими, но в то же время пугающе знакомыми.

Мой отец сжал волосы, его глаза расширились от удивления и неверия.

- Это он. Твоя мать описывала его так.

«Добрый день. Сегодня у всех на виду, в стенах великого учебного заведения, Вашингтонского университета, произошла ужасная трагедия. Мы потеряли более двадцати невинных жизней. Мы лишились одного из наших сотрудников. Сейчас… сейчас мы знаем, что мужчина, возможно, в сопровождении женщины, ответственен за произошедшее. Мы готовы назвать имена. Это Эдвард Мейсен, двадцатипятилетний студент университета и, вероятно, Белла Каллен, двадцатишестилетняя преподаватель университета. На данный момент мы не знаем точно, причастна ли Белла Каллен к нападению или её удерживают против воли, - заместитель начальника полиции посмотрел прямо в камеру. – Если её удерживают как заложницу, то мы требуем, чтобы преступник Эдвард Мейсен немедленно её отпустил, - он нахмурился. – Если она вернется, то будет проходить по делу как жертва преступления. Что же касается вас, мистер Мейсен, - процедил он сквозь зубы, - мы привлечем все силы полиции, чтобы разыскать вас. Вам не скрыться. Вам не сбежать. Вы не сможете помешать нам. Когда вас найдут, вы предстанете перед судом. На этом всё».

С этими словами заместитель начальника полиции Чарли Свон отвернулся от камер и спешно и уверенно удалился.

От переводчика: Еще один недостающий пазл в нашей головоломке. Чарли Свон – перерождение Карлуса  из римской эпохи и лорда Карла из средневекового замка Свейнов. Теперь все участники событий прошлых столетий на своих местах. История повторяется…