Девочки, мы очень-очень сильно извиняемся за огромную задержку и впредь постараемся такого не допускать.

- Ммм… Мам, как вкусно пахнет! Ох! - Эдвард замер в дверях кухни, где я готовила завтрак.

- Твоих родителей здесь нет. Они, хм, только что ушли. У Карлайла ранее дежурство в больнице, а у Эсме встреча в Центре. Я накормила их завтраком. Ну, это самое меньшее, что я могла сделать. Хочешь, я и тебе что-нибудь приготовлю? – протараторила я, жутко нервничая.

Эдвард глянул на сковородку, на которой  с одной стороны уже почти поджарился очередной блин.

- Нет…  не беспокойся, - поколебавшись, ответил он и повернулся, чтобы покинуть кухню.

- Эдвард, мне не сложно. Ты же понимаешь, что одной мне столько всего не съесть, - указала я ему рукой на плиту.

Казалось, что ему не хочется этого делать, но, в конце концов, он вернулся и сел за обеденный стол.

- Да, ты никогда не ела столько за один прием, и я сомневаюсь, что сам смогу плотно поесть.

- Оу, блины подойдут? Твой желудок справится с такой пищей?

- Полагаю, что мы не узнаем, пока я не попробую.

- Тогда, начинай с этих, - я поставила перед ним тарелку. – Масло и сироп стоят вон там, - указала я. – Что будешь пить?

- Я сам могу взять, - он сдвинулся, собираясь подняться, но я остановила его, положив руку ему на плечо.

- Позволь мне, - предложила я.

Он посмотрел на мою руку. Я резко отдернула ее, словно сделала что-то недопустимое.

- Молоко, апельсиновый сок, вода?

- Молоко подойдет. Спасибо.

Я налила ему молока и начала уборку. Прибирать сразу после готовки было моей постоянной привычкой.

- Так… хм, ты уже разговаривала с моей мамой?

Заинтригованная его вопросом, я оторвалась от протирания столешницы и повернулась к нему лицом.

- Ну, да… я помогала ей с подготовкой благотворительного вечера. А что? – прищурилась я.

 Он пожал плечами.

- Это все, что вы обсуждали? И ничего больше?

- Хм-м, да. О чем еще мы могли бы говорить?

На этот вопрос существовало множество вариантов ответа. У нас с Эсме было полно тем, которые мы могли бы обсудить, но мне хотелось знать, что именно беспокоило Эдварда.

Он не отвечал, гоняя свою еду по тарелке, из чего я сделал вывод, что разговор закончен и продолжила уборку.

Я потянулась к сковороде, все еще стоящей на плите, и взялась за ручку. Раздался оглушительный звон, когда я выронила раскаленную утварь. Сковорода полетела на пол, чуть не отбив мне пальцы ног. На моей ладони красовался ожог. Я совсем забыла, что старые чугунные сковородки Эсми раскалялись на газовой плите.

Прежде чем я успела почувствовать пульсирующую боль в ладони, Эдвард, схватив меня, потащил к раковине и включил холодную воду.

Я оказалась зажатой между раковиной и грудью Эдварда. Между нами оставалось всего несколько сантиметров.  Его руки окружали меня, а ладони сжимали оба моих запястья.

- Вот так, - сказал он, подставляя мои ладони под струю холодной воды. Я зашипела от боли и дернулась назад, но тут же уперлась спиной в его грудь.

- Просто потерпи минутку, - раздраженно бросил он.

Я уставилась на наши руки в воде. Следы от обручальных колец на наших безымянных пальцах уже давно исчезли. По мне прокатилась волна грусти. Всего десять месяцев потребовалось, чтобы свидетельства десяти лет брака испарились, как будто их никогда и не было. Пальцы Эдварда казались гораздо тоньше, чем раньше, и мне стало любопытно, было бы его кольцо ему в пору. Часы, с которыми он не расставался, сейчас свободно болтались на его запястье.

Он еще немного склонил голову над моим плечом, и между нами совсем не осталось пространства. Его грудь плотно прижата к моей спине, мои ноги крепко зажаты между его ног. Он не прикасался ко мне так… хм, он вообще не прикасался ко мне с прошлой Пасхи.

Ощущения от его прикосновений были такими же, как и раньше, но, все же, немного другими.

Я слегка повернула голову, чтобы краешком глаза видеть его профиль. Его челюсть стала резче выделяться на лице. Могло показаться, что он стал меньше ростом из-за того, что лишился волос, но сейчас я точно могла сказать, что он сильно похудел, и это была нездоровая худоба.

Я глубоко вдохнула, позволяя такому знакомому запаху заполнить мои легкие. Вот еще одна вещь, по которой я скучала. Мое сердце сжалось от чувства потери: его запах давно выветрился из нашего дома - моего дома. Там больше не осталось следов его присутствия… только воспоминания, которые постоянно возвращали меня в прошлое.

Сжимая его старую подушку я больше не чувствовала запах его одеколона. По утрам из моей ванной больше не доносился запах его геля для душа и лосьона после бритья. Еще одна вещь, которую стерло время и отсутствие его в моей жизни.

 Мне не следовало наслаждаться этим моментом, но я ничего не могла с собой поделать.

Мой сердечный ритм ускорился, и это было связано вовсе не с ноющей болью, которая постепенно проходила.

Эдвард тяжело выдохнул. Очевидно, наша близость оказывала влияние и на него. Я спиной чувствовала, как его сердце тоже гулко забилось.

- Когда ты научишься быть более осторожной? – процедил он, и в его голосе послышались нотки гнева.

- Думаешь, это доставляет мне удовольствие? – завелась я в ответ на его желчное замечание. Он что серьезно? – Я делаю это не специально и Грация - не мое второе имя.

Я вырвала свои руки из его захвата и попыталась сделать шаг назад.

- Дальше я справлюсь сама. Спасибо, - добавила я с сарказмом.

Он отступил, вскидывая руки вверх в знак того, что он сдается.

Я обошла вокруг него и бросилась вон из кухни.

~UrQ~

Два часа спустя я продолжала прятаться в музыкальной комнате дома Калленов. Это была единственная комната в доме, где стены были абсолютно белыми. Однажды Эдвард сказал, что это символизирует новизну - сродни нетронутому еще красками холсту художника.

В этой комнате создавалось волшебство. Умелые и проворные пальцы Эдварда порхали по белым и черным клавишам фортепиано, придавая новые оттенки безликим стенам.

К сожалению, в моем случае эти стены не служили источником вдохновения. Не помогало ни тупое сиденье в кресле, ни разглядывание лишенных листвы деревьев в саду Калленов.

Я работала над письмами. Над теми самыми письмами, по поводу которых мой редактор, Кейт, продолжала мне названивать. Я же ее игнорировала. Я понимала ее восторженное состояние. Она считала, что у меня вышло действительно что-то выдающееся: «вдохновляющее» - как она выразилась.

Все, что мне было известно, так это то, что она пыталась произвести впечатление на Гаррета, ее босса, руководствуясь при этом не только профессиональными, но и личными мотивами. Однако ей не о чем было волноваться. Гаррет боготворил ее. Я видела это по взглядам, которые он бросал на нее. Точно так же когда-то на меня смотрел Эдвард.

Я ни с кем не собиралась делиться своими мыслями, но Кейт ни за что не приняла бы отказа. Кроме того, я вскоре обнаружила, что процесс стал жутко изматывающим.

Кто-то тарабанил в дверь, но у меня не было сил, чтобы собраться и пойти открыть ее.

- Белла, открывай!

- Убирайся! – прорычала я в ответ.

- Ну, хорошо, я вхожу, - прокричала через дверь Кейт.

Несколько щелчков замка, затем шаги, и, подойдя к дивану, на котором я лежала, завернувшись в свой синий банный халат, Кейт склонилась надо мной.

- Ты. Выглядишь. Ужасно.

У меня не было сомнений, что я представляю собой жалкое зрелище – вокруг лежали грязные тарелки и пустая коробка из-под пиццы, а пол был усыпан использованными салфетками – но в ответ я только пожала плечами.

Я села, взглядом приглашая Кейт устроиться рядом.

- Как ты вошла?

Она плюхнулась рядом со мной на диван и показала мне ключ, зажатый между ее пальцев. Я подорвалась и быстро вырвала его из ее рук.

- Это не имеет значения. Я просто попрошу Джеймса сделать мне еще один дубликат.

Ну, все! Джейми – ты покойник!

- Супер! Без разницы, - я обратно кинула ей ключ. – Что тебе нужно?

- Ну, и тебе привет. Я пришла проверить, как ты тут. Белла, ты не отвечала на телефонные звонки.

- У меня не было настроения разговаривать.

- О’кей, ты не должна заставлять себя делать это. Но в душ сходить ты обязана, – сказала она, делая вид, что принюхивается ко мне. – От тебя воняет. Когда ты последний раз мылась?

 Еще одно пожатие плечами стало моим ответом.

- Белла, Белла! Ты должна переступить через себя и начать двигаться дальше. Это не ты, я точно знаю.

- Это новая я - версия 2.0, - улыбнулась ей я, но в ответ она только нахмурилась.

- Обычно новые модели предполагают какие-то усовершенствования. Ты же, подруга, далека от этого. И, знаешь, ты не единственная женщина в истории, кому разбили сердце.

- Серьезно? Господи, а я-то думала, что одна такая, - закатив глаза, парировала я.

- Нет, нет. Выслушай меня. Я хочу поделиться с тобой одной историей, которую никому никогда не рассказывала.

Я вся обратилась в слух, пытаясь сохранить безразличное выражение лица, но она видела меня насквозь и продолжила:

- Ты же знаешь, что я родом из штата Миссури?

Я кивнула.

- Я жила там, пока не окончила среднюю школу, а потом уехала в колледж. Там у меня осталась младшая сестра, Бри, - она вздохнула, в ее глаза промелькнула  давняя боль. – Она… в общем ее первый и единственный парень разбил ей сердце. Она познакомилась с иностранным студентом по обмену, Диего, учившимся с ней в выпускном классе.

- Я из маленького городка, так что для меня неудивительно, что все девчонки в школе влюбились в задумчивого паренька из Испании. Он начал встречаться с моей сестрой и ее жизнь завертелась вокруг него. Когда я приехала домой на зимние каникулы, то обнаружила, что она стала абсолютно другим человеком.

Он подал документы на продление студенческой визы, и они вместе отправились в колледж. Моя семья очень переживала. Куда бы он ни отправился, она всегда следовала за ним. Редко,
кода услышишь подобное о влюбленных старшеклассниках.

Я слегка улыбнулась этому, припоминая мысль, которую уже однажды озвучивала.

- Как оказалось, мы не напрасно волновались за них. Когда они учились на втором курсе, с ним связалась его бывшая подружка, прося вернуться домой из-за семейных обстоятельств. Он сказал моей сестре, что должен поехать и отбыл без долгих колебаний.

Он обещал Бри, что вернется, как только сможет, но этого так никогда и не случилось. Он перестал звонить сам и не отвечал на звонки моей сестры. Вскоре Бри осознала, что случилось: Диего уехал и не собирался возвращаться.

При этих словах я с трудом оторвала свой взгляд от Кейт. Боль, с которой мое сердце было очень хорошо знакомо, стала еще сильнее. Я прикрыла глаза, желая спрятать слезы.

Он не собирался возвращаться.

- Бри впала в депрессию и замкнулась в себе. Она бросила колледж и вернулась домой.

- Однажды, мне позвонила мама, рыдая и крича в трубку. Она нашла Бри мертвой, - голос Кейт ощутимо задрожал.  – Как оказалось, она умерла от передозировки. Мама нашла ее, лежащей на кровати. Рядом была записка всего с тремя словами: «Пожалуйста, простите меня».

Кейт замолкла на минуту, чтобы перевести дыхание.

- Мы даже не знали, что она принимала какие-то таблетки. Все, что мы знали, так это то, что она ушла, потому что не смогла перенести его ухода.

- Я чувствую себя виноватой в том, что меня не было рядом, когда это случилось. После этого случая  визиты домой давались мне все труднее и труднее.

- Я все это рассказываю тебе … потому…, - начала она, заламывая руки и силясь продолжить: - Белла, ты сейчас напоминаешь мне ее… перед тем, как… как она… умерла. – Я резко вздернула головой, шокированная ее предположением.

- Я вовсе не говорю, что ты собираешься, эмм, навредить себе.  Я просто хочу сказать, что ты ступила на путь саморазрушения, и я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Я всегда буду любить свою сестру, но то, что она сделала… это было эгоистично.

- И то, что вся наша семья была рядом с ней, готовая оказать поддержку, не имело никакого значения. Она потерялась в нем и,  когда он ушел, не понимала, как жить дальше. Возможно, тебе тяжело это слушать, но пары расстаются все время:  парни бросают своих девушек и мужья оставляют своих жен каждый день. Он не определяет то, кем ты являешься. До него ты была умной, успешной, независимой и красивой женщиной и тебе надо заново открыть все это в себе. И я, равно как и Джеймс, собираемся проследить за этим.

Я опустила голову, уже не сдерживая слез, которые тихо падали мне на колени.

- Мне так жаль, - сказала я, надеясь, что она понимает, что я говорю о трагедии, которая забрала ее сестру, и мне было жаль двойне, что мое поведение напомнило ей о столь печальных событиях в ее жизни.

Она понимающе похлопала меня по колену, и между нами стрельнула искра.

- Извини, наверное, наэлектризовалась. Давай, топай мыться, а я пока приберусь здесь.

Я вспыхнула, обведя взглядом беспорядок, который устроила тут.

- Спасибо, Кейт.

 В ответ она искренне улыбнулась.

Душ  послужил очищением во многих смыслах. Я нещадно терло свое тело, а  вода уносила въевшуюся грязь и мое чувство жалости к себе.

Мне не хотелось оказаться на месте Бри. Я понимала, почему она так поступила: я сама хотела умереть с тех пор, как он ушел, и тем самым высвободиться из этой тюрьмы сомнений в себе, но я ни за что на свете не хотела бы так расстроить свою семью и друзей. Я решила, что стану лучше, моя жизнь будет лучше.

Я не хотела быть эгоисткой.

Вернувшись в гостиную, я обнаружила, что практически весь бардак был ликвидирован. Кейт, держа в руке мешок с мусором, наклонилась над журнальным столиком и читала мои заметки в блокноте, который там валялся.

Я покашляла, возвещая о своем присутствии.

- Ты не обязана это делать. Я сама потом уберусь.

Она выпрямилась.

- Белла, что это?

Она указала на раскрытый блокнот в кожаном переплете, ранее погребенный под горкой использованных бумажных салфеток и бокалами из-под вина.

- Ничего особенного, - я протянула к нему руку. – Я уберу это на место.

Но было слишком поздно. Кейт уже поставила на пол пакет с мусором, схватила блокнот и начала просматривать его содержимое.

- «Жалящая боль от расставания и надежда на завтрашний день стали моими частыми спутниками», - продекламировала она.

- Я знаю, что там написано.

- Белла, да ты понимаешь, что из этого может выйти? Осознаешь, насколько это хорошо написано?

- Это личное. Отдай сюда, – я попыталась выхватить у нее блокнот, но Кейт дернула его назад.

- Поблагодаришь меня позже.

Продолжение