Белла.

Парк, в котором мы находились, был неописуемой красоты. Редкие лучи Форкса освещали его, делая местность живой и яркой, в то время как белые и сиреневые цветы красиво цвели со всех сторон. Но что действительно завершало картину, так это Эдвард, стоящий недалеко от меня рядом с качелями и широко улыбающийся, держа маленькую девочку. Нашу малышку. Гигантская волна любви накрыла меня, когда я на нее посмотрела. Широко им улыбнувшись, я сделала шаг навстречу своей семье, когда все вмиг поменялось.

Я наблюдала, беспомощно застыв, как Джейкоб выпрыгнул из кустов с автоматом в руках. Я наблюдала за тем, как исчезают солнце и цветы, и на смену им приходят дождь и гроза. Я видела, как с лица малышки и мужа стерлись улыбки.

И затем я увидела, как Джейкоб Блек убил их - очень легко.

Два человека, ради которых я жила, погибли.

На какой-то момент все погрузилось в тишину, мир, казалось, остановился… и я так громко закричала, что, наверное, люди, находившиеся там, услышали меня…

- Белла!

Голос был очень знакомым, но я ни на чем не могла сосредоточиться.

Это было до того, как я почувствовала, что меня кто-то трясет. Я открыла глаза, и страшная картина тут же исчезла, сменяясь на мою спальню и Эдварда, который обеспокоенно на меня смотрел.

Но он был жив.

И это был страшный сон. Когда я это поняла, то всхлипнула с облегчением.

- Тише, любимая. Ты в порядке? - теплые руки вмиг обняли меня, и я повернула голову, плача в грудь своего мужа, чувствуя любовь и заботу, которую он излучал.

- Хочешь поговорить об этом? - мягко спросил Эдвард, когда я успокоилась.

Я тяжело вздохнула.

- Ты и наш ребенок погибли, - прошептала я, содрогаясь.

Эдвард сразу же обнял меня крепче.

- Я с тобой, любимая. И наш ребенок в порядке, - пробормотал он, гладя мои волосы.

Я расслабилась в его объятиях, и реальность потихоньку возвращалась ко мне.

- Прости, что разбудила тебя, - сказала я ему.

- Не глупи, Белла, - сказал он, изучая меня долгим взглядом. - Ты в порядке? Я все еще ожидаю, когда ты будешь шокирована тем, что произошло с тобой ранее, - он улыбнулся, но улыбка не коснулась его глаз. - Большинство нормальных людей долго бы отходили от шока.

Я показала ему язык.

- Ты же знаешь, что я ненормальная!

Он пожал плечами и улыбнулся шире, все еще ожидая моего ответа.

Я вздохнула.

- Я буду в порядке, - искренне и робко сказала я, - я чувствую себя защищенной рядом с тобой, будто никто в мире не сможет дотронуться до меня. И это всегда было так.

Его лицо смягчилось, и он кивнул.

- Я рад это слышать, потому что больше всего на свете хочу, чтобы ты чувствовала себя в безопасности, - он, взяв рукой мой подбородок, наклонил меня к себе, и затем его рука прошлась по моей щеке через шею, направляясь к груди, чтобы расположиться там, где находилось мое сердце.

Мы находились в таком положении еще очень долгое время, смотря друг на друга. Вскоре Эдвард наклонился, и наши губы соприкоснулись. Поцелуй углубился, я полностью растворилась в нем, затем муж провел дорожку поцелуев к моему уху и прошептал:

- Кстати, С днем Рождения.

Мои глаза распахнулись, и я быстро перевела взгляд на часы. Я застонала, когда увидела, что сейчас только второй час ночи. Утром мой день рождения.

- Момент испорчен, - пробормотала я, закрывая свое лицо рукой.

Я услышала, как Эдвард усмехнулся, прежде чем нежно взять меня за руку.

- Белла, - соблазнительно пробормотал он. - Не прячься от меня.

- Ну, не упоминай о моем дне рождении, - застонала я, убирая руку и смотря на него.

Он улыбнулся еще шире.

- Гормоны из-за беременности делают тебя такой ворчливой.

- Может, ты заткнешься и подаришь мне в честь дня рождения поцелуй? - предложила я, пытаясь скрыть улыбку.

Эдвард наклонился и чмокнул меня, снова отстраняясь. Я надулась, и он засмеялся.

- Позже, - сказал он, - так как мы уже проснулись, то думаю, следует подарить тебе подарок.

Я нахмурилась, прежде чем поняла, что это значит.

Тайна Порт-Анджелеса, наконец-то, раскроется.

Эдвард усмехнулся, когда увидел, что волнение наполнило мои глаза.

- Пошли, любимая, - он встал и взял меня за руку, ведя в гостиную, где усадил меня на диван и достал мой подарок.

Маленький обернутый пакет, который он вручил мне, был плоским и квадратным, и я нетерпеливо разорвала яркую оберточную бумагу, игнорируя хихиканья Эдварда и комментарий о том, что он впервые видел меня такой взволнованной, открывающей подарок. На мгновение я уставилась на объект в своих руках, проводя рукой по пластиковой коробке. Это был диск – что вполне очевидно, но я не понимала, почему он был назван «Моя Белла», и почему имя Эдварда и его второе имя были подписаны внизу, как композиторы.

- Ты была вдохновением для большинства этих песен, - спокойно сказал Эдвард, находясь рядом со мной. – Было бы справедливым назвать альбом в честь тебя.

Затем я поняла.

- Ты записал CD? – я ахнула, а мои глаза широко распахнулись, смотря на Эдварда.

Он кивнул с почти застенчивой улыбкой.

- В Порт-Анджелесе со мной связался звукозаписывающий лейбл, который слышал часть моих песен, и они хотели узнать, хотел ли бы я записать альбом.

Я на мгновение задумалась, впитывая полученную информацию, а затем бросилась к нему на руки, обнимая мужа за шею.

- Я так тобой горжусь! – воскликнула я, неотрывно целуя его.

Он захихикал и сжал мою талию, прежде чем отпустить.

- Ты хочешь его послушать? – спросил он.

Я закатила глаза и вскочила со своего места, подбегая к стерео в гостиной и вставляя туда диск.

В то время, что я ожидала, пока читался диск, я изучила обложку; единственный черный рояль покоился в ее середине на темном фоне, а верх обложки был покрыт красными розами.

- Почему ты использовал только оба своих имени? – любопытно спросила я, когда мой ум наконец-то принял этот факт.

Эдвард медленно подошел ко мне сзади.

- Ну, теперь, когда мое имя более известно, я решил сохранить хоть немного анонимности, поэтому я просто использовал Эдвард Энтони без Каллена, - улыбнулся он и прошел мимо меня, нажав на «плэй».

Я присела, чтобы послушать каждый отдельный трек на диске – я молчала и каждый раз, когда Эдвард перемещался, чтобы поговорить, я подставляла руку ко рту, чтобы сказать ему сохранять спокойствие. У каждой песни, была ли она медленной или быстрой, был удивительный оттенок, раскрывающий любовь – любовь к музыке, любовь к его работе, любовь ко мне… это все было там, и когда стерео проиграло последнюю музыкальную дорожку, счастливые слезы скатились вниз по моим щекам. Эдвард пел самую красивую песню о любви, которую я когда-либо слышала – я думала, его пение делало мои ноги ватными, а колени заставляло подгибаться, но то было ничто по сравнению с этим, когда я услышала ту мелодию, которую пробовал играть Эдвард одной из тех ночей. Это было удивительно и блестяще, и я не думала, что когда-нибудь я осмыслю, насколько же сильно я любила этого мужчину.

Когда комнату снова настигла тишина, я бросилась в руки мужа и, наконец, позволила счастливым слезам взять над собой верх.

- Это было потрясающе. Ты удивителен. Спасибо, - прошептала я, немного отодвигаясь от него, чтобы неистово поцеловать.

Эдвард взглянул в мои глаза – миг передачи любви и счастья между нами.

- С днем рождения, любимая, - пробормотал он и затем снова прижался своими губами к моим.

***

Я громко вздохнула от облегчения, как только мы вышли на автостоянку из отделения полиции тем днем.

- Готова поехать домой? – усмехнулся Эдвард и потянулся, чтобы сжать мою руку.

Я положила голову назад на подголовник.

- Ты даже понятия не имеешь, насколько. Это был тяжелый день.

Действительно так и было. Мы проснулись этим утром и сразу же направились в больницу, чтобы посмотреть, все ли хорошо со мной и ребенком, и что не возникло никаких сложностей в течение ночи. Я расслабилась, как только узнала, что все в порядке - значит, я не потеряю ребенка Эдварда, особенно, зная, как сильно взволнован мой муж.

После этого мы направились в отделение полиции, чтобы я смогла дать свои показания. Тогда я узнала вещи, которые заставили мою челюсть широко откинуться: Виктория была ответственная за цепочку убийств в Сиэтле. Очевидно, ее друг умер несколько месяцев назад, и вместо того, чтобы спокойно жить, она начала истреблять счастливых людей, чтобы они не были «слишком довольны своей жизнью».

Худшие новости, однако, были о Джейкобе. Они протестировали его и узнали, что он был на наркотиках, и затем после дальнейшее проверки – полиция нашла в его старом гараже лабораторию чистого метамфетамина. Он сидел на наркотиках еще до того, как мы расстались. Это объясняло его поведение той ночью, это объясняло все! Почему он стал настолько жестоким и странным в конце наших отношений, почему изменение его личности произошло настолько решительно. Я чувствовала себя виноватой – я переживала за него. Я ведь должна была знать.

Я увидела, что Эдвард поглядывал на меня несколько раз, когда вел машину, и я надеялась, что он не поймет, о чем я думала, или не спросит об этом – последняя вещь, которую я бы хотела, это его сомнение относительно моей любви к нему, когда мы только что узнали о Джейке.

- Поговори со мной, Белла, - в конечном счете, беспокойно попросил он. – У тебя появились важные новости – не закрывайся от меня.

Я вздохнула – он собирался заставить меня говорить. Поэтому…

- Я чувствую себя виноватой, - мягко сказала я, смотря на лобовое стекло.

Мгновенно автомобиль свернул направо, остановившись на обочине, когда Эдвард положил свою руку мне на плечо, убеждая посмотреть на себя.

- И от чего же ты чувствуешь свою вину? – спросил он, слегка не веря моим словам.

Наконец, я отважилась посмотреть на него.

- Я должна была знать, - сказала я. – Я была его девушкой, его другом! Я должна была понять… - я затихла, почувствовав ужас; я ощутила слезы в своих глазах, одна из которых скатилась по моей щеке.

- Белла… - мягко сказал Эдвард. К моему облегчению, его голос не звучал болезненно или сердито. – Ты не могла об этом знать, любимая. Он причинял тебе боль даже тогда, и это был единственный раз, когда я увидел, как работает твой инстинкт самосохранения, - он поморщился. – Я рад, что ты тогда не была с ним столь близка и не закончила столь непредсказуемо, как он… - Эдвард поежился и притянул меня к себе, чтобы облокотиться своим лбом об мой. – Любимая, пожалуйста, не чувствуй себя виноватой. Он не заслуживает этого, пусть он будет просто нашим прошлым.

Я вздохнула и кивнула, он был прав – после того, как Джейк пытался убить моего ребенка, он не заслуживает этого.

Муж нежно поцеловал меня и затем вновь запустил двигатель автомобиля.

- Я не могу поверить, что ты работала с убийцей все эти месяцы, - сказал Эдвард, сжав челюсти, когда смотрел вперед на дорогу. – Это пугает меня и заставляет быть в ярости от того, что ты была столь близко… - он прикрыл свои глаза на мгновение, не будучи способным завершить свою мысль вслух.

Действительно, эта мысль терзала меня, но затем я спрятала ее далеко-далеко, потому что я знала, что теперь мне не о чем волноваться.

- Но ведь все хорошо, - мягко сказала я. – Спасибо Джасперу, который установил все эти аварийные кнопки на наших телефонах.

Эдвард не переставал быть напряженным.

- Но вчера вечером этого не должно было произойти! Если бы я был там или не устроился на работу в Порт-Анджелесе, тогда бы ты не была совершенно одна.

Он делал тоже самое, что недавно делала я – обвинял себя, только это было совсем неоправданно.

- Пожалуйста, Эдвард, перестань, - умоляла я. – Это не твоя вина, ты не мог этого предвидеть – я тоже. Кроме того, я рада, что ты устроился на работу в Порт-Анджелесе, и теперь я даже знаю почему, - я улыбнулась, все еще гордясь моим мужем, как композитором.

Он немного расслабился и улыбнулся.

- Записывая диск, я ненавидел то, что так долго должен был хранить это от тебя в секрете. Я люблю тебя, Белла.

Я широко улыбнулась и, наконец, позволила своим мыслям уйти в сторону и просто быть счастливой.

- Я тоже тебя люблю.

Но как только мы подъехали на подъездную дорожку нашего дома, мы увидели знакомые автомобили. Я напряглась и застонала, поворачиваясь к Эдварду.

- Что ты наделал?

- Это все Элис, - улыбнулся он слишком невинно, давая полагать, что Элис определенно не единственный человек, кто виновен во всем этом. – Это твой двадцать первый день рождения, Элис хотела сделать что-нибудь особенное, но я убедил ее отпраздновать только с Джаспером, Розали и Эмметом.

Ладно, так уж и быть, он не виноват. И на этом спасибо.

- С днем рождения, Белла! Я принес алкоголь! – это была первая вещь, которую я услышала, когда зашла в дом и увидела наших друзей, которые уже сидели в гостиной. – Так давайте уже праздновать! – Эммет… ну, конечно.

Элис повернулась к нему и ударила в бок.

- Эммет Каллен, тебе не приходило в голову, что Белла не может пить? И Джаспер с Эдвардом останутся трезвыми, так что помоги им…

Все мы рассмеялись над напыщенной речью Элис, за исключением Эммета, который выглядел немного напуганным.

- Хочешь, я что-нибудь выпью? – усмехнулся Эдвард – я знала, что он всего лишь дразнился, потому что, во-первых, он не пил, и, во-вторых, думаю, мои гормоны и гормоны Элис в совокупности пугали его.

Я сузила глаза и собиралась ответить, но Розали прервала меня.

- Осторожно, Эдвард, иначе у тебя не будет никакого «постденьрожденьевского» секса – даже если это ее день рождения.

Я покраснела, заставляя Эдварда хихикать, поэтому я быстро поцеловала его.

- Ладно, ладно! – решил вмешаться Эммет. – Я действительно принес специальные напитки для беременных, о которых я хотел сказать, пока вы не прервали меня, - он посмотрел на Элис, которая подмигнула ему. – Так вы, ребята, теперь должны мне. Жду первенцев – мальчиков.

Все мы ухмыльнулись, будучи определенно удивленными.

- Посмотрим, как ты будешь о них заботиться, - фыркнула Роуз.

Эммет сгримасничал.

- Хорошо, хватит болтать – давайте уже выпьем за именинницу!

Это были действительно счастливый момент, который заставлял меня не возражать против своего дня рождения. Я люблю свою сумасшедшую семью и никогда ее не брошу.

Эдвард подошел ко мне с другого конца гостиной после того, как проводил наших друзей где-то в середине ночи.

Его глаза горели, а улыбка дразнила меня.

- Что насчет той части про секс в твой день рождения? – его улыбка расширилась. – В конце-то концов, на мой день рождения я никогда не получал такого подарка.

Я закатила глаза и попыталась скрыть свою улыбку.

- Ты, должно быть, мужчина, совсем лишенный сексуальной жизни, - усмехнулась я, подходя к нему и обнимая его за шею.

Он приподнял бровь и склонился к моим губам, мягко целуя и заставляя меня дрожать.

- Разве это так? – пробормотал он. – Поможешь доказать это?

Эдвард поцеловал меня настолько страстно, что я даже не успела вздохнуть – его зубы нежно покусывали мою нижнюю губу. Мое дыхание сорвалось, и я мягко застонала.

- С днем рождения, Белла, - прошептал он, поднимая меня, чтобы перенести в нашу спальню. – Я люблю тебя, мой лучший друг. Навечно, - тогда больше не нужно было слов – для меня все было точно также, и я показала это ему.