Глава 8. Фрэнсис Бульдог
BELLA POV
«Легко относиться к свободе как к чему-то само собой разумеющемуся, когда её у вас никогда не отнимали». – Неизвестный автор.
Скользнув ногой внутрь светло-бежевой туфли-лодочки на высоком каблуке, я ощутила нежную мягкость подкладки. Элис настояла, чтобы сегодня я надела именно эту пару.
Опыта в журналистике у меня было маловато, но судя по должностной инструкции, которую мне вручили на телестудии WGN*, он и не требовался. По сути, мне предстояло стать частью команды, которая «за сценой» готовит программы к выходу в эфир. Неделю назад я прошла первое собеседование, после которого мне позвонили и пригласили прийти ещё раз, сегодня.
Должность называлась «помощник режиссёра», и если меня примут, я буду отвечать за состыковку отдельных новостных сегментов, подготовку рекламных пауз и распечатку текстов для телесуфлёра. Казалось, что технически это невероятно сложная работа, но когда я звонила, чтобы записаться на собеседование, говорившая со мной женщина подтвердила, что моего образования для этого вполне достаточно. Я понятия не имела, какое отношение имеет к телевидению степень бакалавра по литературе, но всё равно с нетерпением и волнением ждала развития событий. А дополнительным бонусом было наличие рядом Элис, поскольку она работала там же в костюмерной.
Встав с кровати, я внимательно осмотрела своё отражение в зеркале на стене. В юбке кремового цвета с высокой талией и красной шелковой блузке вид у меня был весьма профессиональный. Если исходить из соображений безопасности, я бы предпочла обувь с каблуком пониже, но эти туфли хорошо сочетались с одеждой и удачно завершали мой образ деловой женщины, так что ныть и жаловаться я не собиралась. Я быстро расчесала волосы и, прежде чем завершить макияж, закрепила их сзади в свободный низкий узел.
Я проверила содержимое сумки: не забыла ли положить копии резюме и всё остальное, что может потребоваться на собеседовании.
Спустившись вниз, я обнаружила на кухне Алека, погружённого в чтение журнала, посвященного огнестрельному оружию.
Войдя, я принюхалась.
– Чем тут пахнет?
Он пожал плечами.
– Я ничего не чувствую.
Я бросилась к тостеру, внутри которого грелись ломтики хлеба, и рывком вытащила штепсель из розетки; дымок от пригоревших тостов уже вился вверх тонкой струйкой.
– Ты что, забыл о том, что что-то готовишь?
– Ой, точно. Мой бутербродик с джемом и арахисовым маслом. Чёрт. – Он вытащил обугленный хлеб и внимательно его осмотрел. – Его ещё можно съесть?
– Да на здоровье, кто ж тебе запрещает. – Я открыла холодильник и налила себе немного апельсинового сока. – Готов к своему первому учебному дню?
– Я не хочу идти.
– Ты знаешь правила.
– Да нý их, я смогу найти себе какую-нибудь работу, где вообще никаких дипломов не требуется. Я не хочу идти. – Он снова плюхнулся на свой стул.
– Не волнуйся. Веди себя вежливо и приветливо, и я уверена, другие ребята полюбят тебя. – Я села рядом с ним.
– Ха-ха. Очень смешно.
Сегодня был его первый день в Северо-Западном**. Я не знала всех деталей, но Эдварду пришлось пустить в ход кое-какие уловки, чтобы запустить процесс. Алек не мог просто взять и прийти в класс посреди учебного года. Его следовало официально перевести из другого учебного заведения, но он раньше никогда и нигде не учился. Это была большая морока; чтобы оформить Алеку фальшивые справки об учёбе, Карлайл вынужден был подписать целую кучу бумаг; я не вникала в подробности.
Так или иначе, Алек у нас теперь числился первокурсником и поэтому нервничал до потери пульса, хотя ни за что не признался бы мне в этом.
Я глянула на часы.
– Разве тебе уже не пора? У тебя скоро начнётся первое занятие.
– Да, наверное. Слушай, а если окажется, что я не знаю чего-то из того, что знают все? Они уже столько лет отучились.
– Зато ты быстро соображаешь. У тебя светлая голова, вот и используй её.
Он кивнул и выдохнул.
– Ты права. Я охеренно гениальный.
– А еще ты такой скромный. – Я закатила глаза.
– Я им там наведу шороху. – Поцеловав меня в щёку, он вышел из-за стола. – Пока, Белла. Я вернусь. Во второй половине дня. Сегодня.
Через окно я наблюдала, как он выехал из гаража в своём новом «Range Rover» и рванул по улице, явно превышая скорость. Надо мне будет потом провести с ним воспитательную беседу.
Ехать на студию было ещё слишком рано, так что я сидела и читала газету, стараясь не слишком сходить с ума от волнения. Элис сказала, что если я сделаю что-нибудь безумное, например, дотла сожгу студию или запрыгну на стол, то вряд ли получу эту работу. А я была твёрдо намерена её получить.
Я прикинула, не позвонить ли Эдварду. Сейчас было девять часов, а он уехал из дома на работу в пять утра. Могу себе представить, подумала я, как чертовски он устаёт. Последние два-три дня он вёл себя очень странно и мало со мной разговаривал, но я надеялась, что вскоре он мне что-нибудь расскажет. А если нет, я собиралась сама потребовать ответов. Впрочем, следовало признать: работал он, не жалея сил и следя за котировками акций «Эдвард Каллен Инкорпорейтэд», я каждый день узнавала об устойчивом повышении их курса. «Чикаго трибьюн» называла его тайным лидером делового мира. Его возвращение вызвало отклик по всему городу.
И поскольку вернулся óн, все, разумеется, знали, что я тоже вернулась. Нас пару раз сфотографировали вместе, но, как ни удивительно, большого шума вокруг этого никто не поднимал. Я очень надеялась, что Чарли или Рене не узнают ничего, пока я сама не соберусь им позвонить. Мне просто надо было обдумать, как всё это подать.
Хотя… можно сказать, что семья – те люди, которых я могла называть своими близкими – была со мной. Роуз, Элис и я провели пару дней, просто общаясь и восстанавливая нашу связь. Мне нравилось, что у меня снова есть подруги. Это была настолько простая и естественная вещь, что до своего возвращения в Чикаго я даже не осознавала, как сильно мне её не хватало. Возможность ежедневно видеться с людьми была роскошью, которую я никогда больше не смогу принимать как что-то само собой разумеющееся. Эсме, однако, всё ещё не желала разговаривать с Карлайлом, а я не желала разговаривать с ней. Она отдалилась ото всех. Несколько раз, бывая у них в гостях, я заставала её в яростном настроении, но Карлайл сообщил, что она согласилась в конце этого месяца уехать с ним в длительный отпуск.
Я не знала, чтó он запланировал, но надеялась, это будет что-то хорошее. У них было достаточно вопросов, которые следовало обсудить, и стоило найти какое-то место, где они могли бы делать это безопасно. Желательно, чтобы вокруг не было тяжелых вещей, которыми Эсме могла бы кидаться.
На самом деле я не очень сильно на неё сердилась. Я просто хотела, чтобы она извинилась за то, что сказала мне. Я по-прежнему считала, что в каком-то смысле её упрёки в мой адрес были ударом ниже пояса, но с тех самых пор она не сказала мне больше ни единого слова.
Закончив просматривать газету, я сидела у кухонного «островка» с чашкой кофе, обдумывая свои планы на сегодняшний день. Эдвард сказал, чтобы я, если будет время, заехала к нему пообедать, но после обеда я была совершенно свободна. Я прикинула, не съездить ли в супермаркет за продуктами, потому что все наши домашние запасы исчезали с пугающей скоростью. Алек и Эдвард за один присест могли с легкостью съесть по две пиццы каждый, не оставив мне ни кусочка. Ужас какой-то.
Я прекратила пить кофе, потому что мне послышалось, что у входной двери кто-то скребётся. Я прислушалась – всё было тихо. Однако через пару секунд звук возобновился. Похоже, что ветка дерева, качаемая ветром, скребёт по наружной стене дома, но почему-то этот звук сопровождался тихим поскуливанием.
Я поставила чашку на стол и, стуча каблуками по твёрдому полу, пошла к дверям. Посмотрев в глазок, я никого не увидела. Однако скребущий звук не прекращался.
Открыв двери, я осмотрела всё пространство перед домом, но там было пусто. Вдруг кто-то жалобно заскулил прямо у меня под ногами. Опустив взгляд, я обнаружила внизу, у самых ступенек, собаку, которая дрожала всем телом. Это был английский бульдог, причём породу я распознала по одной-единственной причине – когда-то у соседки Чарли был такой же пёс, и если она на время покидала городок, я иногда присматривала за ним. Он был скверной тварью, неопрятной, злобной и уродливой.
– Ох. – Немного отступив назад, я заметила, что пёс в довольно плохом состоянии.
На улице дул резкий холодный ветер, но температура воздуха была не слишком низкой, так что я предположила, что он дрожит от испуга. Пёс был крупным, но всё-таки я скорее назвала бы его щенком – ему было, наверное, около года. Под коричневой шерстью явственно проступали рёбра. На лапах видна была кровь, словно он прошёлся по битому стеклу.
– Привет. – Склонившись над ним, я неуверенно протянула руку. Когда я прикоснулась к нему, он слегка вздрогнул, но не отшатнулся, наоборот, спустя несколько мгновений сам прижался к моей ладони. – Что же с тобой случилось?
Вот эти его большие карие глаза меня и погубили.
– Тебе нельзя оставаться здесь. Эдвард ненавидит животных, особенно собак. – Продолжая ласково гладить его, я покачала головой. – Он нас с тобой обоих выгонит.
Похоже, бульдогу было плевать на моё предостережение. Обойдя вокруг меня, он, прихрамывая, потрусил прямо в дом. Так, словно только здесь всегда и жил.
– Извини. – Захлопнув входную дверь, я последовала за ним. Он, казалось, точно знал, где найти еду, потому что направился прямиком к кухне. – У меня, скорее всего, нет для тебя ничего подходящего.
Усевшись на плиточный пол, он с надеждой уставился на холодильник.
– Там нет никакой собачьей еды. Я думаю, тебе в любом случае следует сначала помыться. – Я намочила теплой водой посудную тряпку. – Я не ветеринар, но уж больно дерьмово ты выглядишь.
Склонившись над ним, я принялась очищать его мордочку. Под толстым слоем грязи мало-помалу стала появляться белая шерсть. Чтобы отмыть его хорошенько, пришлось прополоскать тряпку несколько раз. Кровь на лапах беспокоила меня больше – её недостаточно было просто смыть водой.
Я взяла в аптечке наружные и перевязочные средства и обработала его раны так же, как человеческие. Я не знала, что с ним случилось, но похоже, ничего серьезного, всего лишь несколько царапин, поэтому я протёрла их медицинским спиртом, а затем перевязала каждую лапку бинтом.
Ему это не очень-то понравилось. Он принялся кусать свои ноги, настойчиво пытаясь сорвать повязки.
– А ну, кончай это дело, – велела я ему. – Ты должен потерпеть их какое-то время.
Я разговариваю с этой собакой так, словно она человек. Мне и в самом деле следует завести побольше друзей.
Приближалось время ехать на собеседование, поэтому у меня не было возможности приготовить ему ничего основательного. Я просто достала упаковку готового мяса для завтраков и скормила псу пару ломтиков ветчины из неё. Я поставила на пол мисочку с водой, и он жадно её вылакал, а затем принялся со счастливым видом облизывать щёки.
– Ты что же, совсем ничему не обученный? – спросила я его. – Да уж, ты, небось, даже слова такого не слышал – «дрессировка».
Он явно хотел побродить внутри дома, но мне уже надо было уходить, поэтому я вытолкала его на крыльцо чёрного хода и оставила ему там в миске побольше воды. Задний двор был просторным, но его окружал высокий деревянный забор, так что я не боялась, что пёс сбежит, оставленный без присмотра и непривязанный. Он просто стоял там и смотрел на меня сквозь стеклянную дверь, пока я закрывала её и убирала ключи в сумку, к остальным необходимым мне сегодня вещам.
Каждому из нас Эдвард купил по автомобилю. Марку и модель я выбирала сама, его единственным условием была цена: не менее двадцати тысяч долларов. Он сказал, что не позволит "испоганить свой прекрасный гараж всяким дерьмом". Я выбрала базовую модель BMW.Единственный цвет, который в тот день имелся в наличии, был красный; он показался мне слишком крикливым, но машину я всё равно купила. Должна признаться, мне очень понравилось её водить. Ощущения кардинально отличались от тех, что я испытывала за рулём абсолютно убитого Шевика, которым владела ещё в Форксе.
До города я добралась легко. Поездка по шоссе вообще не доставила мне проблем. Влившись в плотное городское движение, скорость пришлось немного снизить, но поскольку из дома я выехала заранее, то на студию приехала за полчаса до начала собеседования. Припарковав машину в гараже, я взяла сумку и быстрым шагом направилась к элегантному современному зданию из стекла и бетона.
Хотя располагалось оно всего лишь в паре кварталов от офиса Эдварда, прежде я тут никогда не бывала.
Вестибюль выглядел современным и элегантным, пол у меня под ногами был из мрамора. Я подошла к стойке администратора, где приторно доброжелательная женщина одарила меня неестественно радостной улыбкой.
– Добро пожаловать на WGN, телеканал номер один нашего города. Чем я могу вам помочь?
– Я устраиваюсь сюда работать на должность ассистента режиссёра. В десять у меня интервью с мистером Грэнди.
– Разумеется. Он вас ждёт, но в данную минуту он на совещании, так что можете присесть и подождать, а я дам ему знать, что вы здесь.
– Благодарю вас.
Я опустилась в роскошное кожаное кресло, оказавшееся таким огромным и уютным, что в нём хотелось утонуть целиком. Не позволив себе этого, я села ближе к краю.
Очевидно, женщина-администратор либо солгала мне про совещание, либо сама была неверно информирована, потому что менее чем через минуту после того, как я села, ко мне уже шёл с приветствиями высокий, седой мужчина.
– Изабелла Каллен? – спросил он, протягивая мне руку.
– Да. – Я встала и обменялась с ним рукопожатием.
Конечно, моя фамилия была не Каллен… ещё нет. Но Эдвард, не спросив меня, вписал её в мои фальшивые документы и внёс во все официальные базы данных, поставив меня перед фактом. Я не возражала. Нисколечко.
– Вы как раз вовремя. Пойдёмте в мой офис, там мы сможем поговорить.
В прошлый раз моё собеседование проходило сначала в отделе кадров, и уже затем они направили меня к мистеру Грэнди. Сейчас я шла следом за ним, аккуратно обходя людей, сновавших повсюду с безумным видом. Офис встретил меня полным беспорядком. По всему кабинету лежали вперемешку какие-то бумаги и составленные один в другой пустые продуктовые контейнеры. Висевшие на стенах картины навели меня на мысль о том, что мистер Грэнди был большим оригиналом.
– Итак, позвольте мне быть с вами абсолютно честным, – начал он, когда мы сели. – Вы очень понравились мне на первом собеседовании, и думаю, вы нам подойдёте. Ваше резюме более чем удовлетворительное, так что считайте себя принятой. Я лишь хотел бы задать вам пару вопросов.
– Разумеется. – Мне пришлось постараться, чтобы моя улыбка была не слишком широкой.
Меня взяли на работу! Это оказалось несложно.
– Итак, вы когда-нибудь раньше работали на телевидении? – спросил он.
– Нет, но в университете у меня было несколько спецкурсов по журналистике.
– Ваша должность, как вы, вероятно, понимаете, требует определённых навыков работы с техникой, но всему этому мы вас обучим. Кстати, прошу прощения за беспорядок. У нас была трудная пара недель.
– Могу себе представить.
– Ваш муж продолжает оставаться сенсацией номер один в городе и помогает нам всем поднимать свои рейтинги.
Я прикусила изнутри щёку, чтобы не ляпнуть какую-нибудь глупость.
– Я и не догадывалась.
– Ну, знаете, когда любимый сын Чикаго воскресает из мертвых, это не проходит незамеченным. – Он усмехнулся.
– Это единственная причина, по которой я получаю эту работу? – спросила я. – Я не собираюсь болтать о своей личной жизни, так что мне жаль, если вы подумали, что накопаете с моей помощью что-нибудь горяченькое…
– Нет, нет. – Он поднял руки, останавливая меня. – Конечно же, нет. Мы не собираем сплетни. Мне на самом деле очень нужен человек на эту должность, и Элис дала превосходный отзыв о вашем трудолюбии, ответственности и прочих деловых качествах. То, что вы оказались, как бы это выразиться, объектом всеобщего интереса в Чикаго, чем-то вроде местной суперзвезды, – это просто дополнительный бонус.
– Думаю, на самом деле люди вряд ли знают, кто я такая.
– Как раз наоборот. Ваше появление вызвало в обществе существенный отклик, ну да ладно, мы сейчас не об этом. Вы хотите эту работу?
– Конечно. Когда я могу начать?
– Что ж, ваши услуги требуются не каждый день, так что первое время вы поработаете в режиме частичной занятости. Ваш рабочий график составляется заранее, приблизительно за неделю; он будет зависеть от графика работы других сотрудников. Приезжать надо часам к пяти, чтобы к семичасовому выпуску новостей вы успевали подготовить всё, что нужно. Работать вы будете под руководством человека по имени Алистер. Сейчас мы с вами идём к нему, я вас познакомлю, а затем он обучит вас всему, что вам необходимо знать. Устраивает?
– Абсолютно.
– Работа довольно простая, как только вы разберётесь, что от вас требуется. Но, пожалуйста, будьте внимательны: тут есть много мелочей, которыми ни в коем случае не следует пренебрегать. Готовы к экскурсии?
Я кивнула и, когда он поднялся, встала следом.
Мистер Грэнди провел меня по всей студии, на которой в данный момент полным ходом шла подготовка к дневному выпуску новостей. Кругом царило возбуждение, характерное для последних минут перед эфиром, так что я старалась не путаться под ногами и никому не мешать. Меня представили Алистеру, коренастому мужчине, с лица которого не сходило крайне сосредоточенное выражение. За всё то время, что я наблюдала его в работе, он, кажется, так ни разу и не улыбнулся.
Девушка, занимающаяся тем же самым, чтó уже на этой неделе предстояло делать мне, объяснила мне кое-что и дала возможность поработать с телесуфлером. Когда «экскурсия» закончилась, я имела достаточно полное и подробное представление о том, чем мне предстоит здесь заниматься.
Мне сказали, чтобы я приезжала и приступала к работе через два дня. Я все еще была взбудоражена и несколько расстроена тем, что мистер Грэнди поднял тему возвращения Эдварда; однако я понимала, что от этого никуда не деться. Люди судачили обо мне, когда я проходила мимо них по улице, и показывали пальцем, когда Эдвард и я выходили пообедать. В таких случаях я просто смотрела себе под ноги и старалась делать вид, что не чувствую неловкости и тревоги. К этому просто нужно было привыкнуть. Розали сказала мне, что со временем, когда утихнет шум, связанный с нашим возвращением, внимание к моей персоне тоже постепенно сойдёт на нет.
Я доехала до офиса Эдварда, и охранник тщательно изучил мой пропуск, прежде чем позволил мне припарковать машину. Работа службы безопасности была организована очень основательно, и чтобы быть уверенной в том, что меня, особо не скрываясь, «пасут» телохранители, мне даже не требовалось оглядываться и проверять. Я и так знала: они где-то рядом.
Поднявшись на лифте на самый верхний этаж, я оказалась в приёмной. Помещение было отделано с большим вкусом, в современном стиле. Вообще-то раньше я в офисе Эдварда никогда не бывала; лишь однажды, когда мы проезжали мимо, он упомянул, указав на свои окна, что работает здесь.
Я прошла к столу, который, видимо, принадлежал сотруднику, ответственному за приём посетителей.
За ним сидел темноволосый мужчина с жемчужно-белыми зубами. Напряжённо склонившись над компьютером, он словно бешеный стучал по клавиатуре. Он выглядел как мой ровесник, не старше.
Табличка на столе сообщала, что его зовут Марио. Я уже слышала от Эдварда об этом парне, который был его новым протежé.
Заметив моё приближение, Марио поднял голову.
– Привет, Вам было назначено? – спросил он.
– Нет, я Белла Каллен. Мы с Эдвардом собирались вместе пообедать.
– О, разумеется. – Он встал так быстро, что его стул упал назад. – Я не знал. Я Марио.
– Рада знакомству, Марио. Я слышала о Вас много хорошего.
– Да что Вы? – Его глаза изумлённо распахнулись.
Я кивнула.
– Кажется, Эдварду Вы нравитесь.
– Я действительно вкалываю изо всех сил. После колледжа это моя первая работа, и такой шанс выпадает в жизни лишь однажды, поэтому я тут рву задницу как чёрт зна… Ой, простите мою грубость. Я не это имел в виду.
– Всё в порядке. Я слышала и похуже.
– Ммм, если хотите, можете пройти. – Неловким движением Марио поднял свой стул.
– Спасибо. – Я сделала шаг в нужном направлении. – И знаете что? Не принимайте на свой счёт ничего из того, что он говорит. Эдвард просто очень… вспыльчивый.
Марио улыбнулся и энергично закивал.
Сотрудники офиса выглядели очень молодо. Все они активно работали с огромным количеством каких-то бумаг, разнося их с места на место и умудряясь при этом непрерывно разговаривать по сотовым телефонам. Пройдя почти через всё помещение, я увидела прочные и массивные двойные двери, перед которыми стоял ещё один стол. Я чуть не бросилась туда бегом, когда увидела, что за ним сидит Джейн.
Она тоже увидела меня и немедленно вскочила с места; я и глазам моргнуть не успела, как оказалась в её крепких объятиях.
– О, слава Богу. Поверить не могу, что это ты.
Я встречалась с Джейн только один раз и совсем недолго, во время той самой поездки в Майами всей нашей тёплой компанией, но даже за это короткое время успела проникнуться к ней симпатией. Да плюс ко всему она делала счастливым Алека, что было для меня ещё одним аргументом в её пользу.
– Вот так встреча, надо же. Тебя-то сюда каким ветром занесло?
– Ну, ты же знаешь Калленов. Кто хоть раз с ними связался, тот от них уже не отделается. – Она пожала плечами. – Ты выглядишь потрясающе.
– Спасибо, ты тоже. Когда Эдвард сказал мне, что нанял тебя, я подумала, что он шутит.
– К сожалению, нет. Он заездит меня до смерти. На самом деле, всех нас. Не думаю, что на этой неделе здесь хоть кому-то удалось поспать.
– Это заметно. – Я бросила взгляд на осунувшихся сотрудников, чей вид и походка слегка напоминали зомби.
– Но платит он, конечно, так, словно у него где-то есть срущий деньгами осёл, – прошептала Джейн. – Он просто охеренно щедрый.
– Да, временами на него находит. – Я улыбнулась, вспоминая, каким добрым и великодушным Эдвард иногда бывал. – Он не любит это показывать, но в нём это есть.
– Ну что ж, приятно было увидеть тебя снова. С Элис и Роуз я общаюсь всё время, так что, уверена, и с тобой мы скоро где-нибудь снова пересечёмся. – Джейн возвратилась за свой стол и подняла трубку яростно звонившего телефона. – У него кто-то есть, но ты можешь войти.
– Я не хочу ему мешать.
– Нет, он мне сказал, чтобы ты входила сразу, как придёшь.
– О, ну тогда ладно. Ещё увидимся сегодня.
Помахав мне рукой на прощанье, она заговорила по телефону.
Я подошла к дверям и постучала. Эдвард ответил, и я заглянула в комнату. Он сидел за столом, надев очки, и разговаривал с молодым парнем, что-то лихорадочно писавшим в блокноте.
– Это моя жена, Изабелла, – представил меня Эдвард. После Рио, где я столько лет притворялась его женой, я уже почти и не вспоминала о том, что это ложь.
Парень встал и пожал мне руку. – Рад познакомиться.
– Я тоже. Прошу прощения, если помешала.
– Нет, он как раз уходил. – Эдвард снял очки. – Но слушай, прежде чем ты свалишь отсюда сегодня, мне нужны все подробности о доставке груза.
– Да, сэр. – Собрав свои бумаги, парень поспешно покинул кабинет.
– Ничего себе. Производит впечатление. – Я уселась в кресло напротив Эдварда.
– Нравится тебе моя империя? – Он раскинул руки. – Создал, можно сказать, с нуля.
– У тебя тут просто каторжные галеры какие-то. Ты из них все соки выжимаешь, а они тебе боятся слово поперёк сказать.
– По-другому нельзя, если я хочу снова быть на вершине.
– Ты их всех скоро в гроб загонишь. – Я показала на двери за своей спиной. – У них такой вид, словно на них чёрт всю ночь пахал. И у тебя не намного лучше.
– Отоспимся на том свете. – Встав со своего места, он подошёл и встал прямо передо мной. – Не возражаешь, если я закажу нам обед?
– Ты очень занят?
– Не в ближайшие шестьдесят минут.
– Тогда ладно. – Я встала и поцеловала его со всей страстью, потому что именно этого мне сейчас хотелось. Когда бы я ни наблюдала за тем, как он работает, в этом было что-то чертовски сексуальное, особенно в этих его очках.
Обняв за шею, я прижала его как можно ближе к себе. В его губах, ласкавших мои, была и настойчивость, которой я жаждала, и та деликатная мягкость, с которой он всегда касался меня.
Спустя несколько секунд Эдвард отстранился.
– Мои шестьдесят минут плавно превратились в пятьдесят девять.
– Верно. – Я кивнула.
Он понюхал воздух и наморщил нос.
– Белла, не обижайся, но от тебя несёт псиной.
Я заставила себя промолчать и криво улыбнулась. Я всё ещё не решила, как поступить с оставшимся дома псом, но знала, что решение принять придётся, и желательно до того, как о происшествии узнает Эдвард.
– Может быть, это запах кондиционера для ткани. Надо будет в следующий раз использовать другой. – Демонстративно понюхав свою одежду, я изобразила отвращение. – Ну, так как насчёт обеда?
– Неплохо бы. Я умираю от голода.
Пока Эдвард звонил Джейн и заказывал еду, я села на диван, стоявший недалеко от окна. Повесив трубку, он растянулся рядом со мной, положив ноги на журнальный столик.
– Еду принесут минут через пять. Кухня прямо в этом здании, внизу.
– Долгий день? – сочувственно спросила я.
– Чертовски долгий, а ведь не прошло ещё и половины. – Откинув голову на спинку дивана, он закрыл глаза.
– Не работай на износ, – предупредила я.
– Это неизбежно, Белла. Теперь это моя жизнь.
– По крайней мере, сейчас тебе не надо делать ничего незаконного.
– Скоро придётся. И довольно много. Не беспокойся. – Он коротко рассмеялся, но в этом смешке прозвучало что-то ещё - какое-то чувство, похожее на тревогу. – Как прошло твоё собеседование?
– Меня приняли. Через два дня приступаю.
– Ну и отлично, поздравляю. Я знал, что тебя возьмут.
Положив голову ему на колени, я перевернулась так, что мои глаза уставились в потолок.
– Мой босс довольно много говорил о тебе.
– Само собой. Он работает на телеканале местных новостей, о чём ему ещё говорить. Я же только что вернулся с того света.
– Хотелось бы надеяться, что позднéе это не превратится в проблему.
– Если превратится, просто скажи мне. Я об этом позабочусь.
Я чуть было не задремала, расслабившись, но тут в дверь постучали, и запах цыпленка вернул меня к реальности. Повар вкатил в комнату тележку с накрытыми крышкой подносами и бутылкой вина.
Он поставил всё на журнальный столик и снял с подносов крышки. Обед был хорош – ризотто, цыпленок и сваренные на парý овощи.
– Что-нибудь ещё, сэр? – спросил он.
– Нет, всё нормально. – Эдвард снял пиджак. – Спасибо.
– Я очень рад.
Он уже собирался уходить, когда Эдвард со значением кашлянул.
– Прошу прощения. А при какой температуре был приготовлен этот цыпленок?
– Я зажарил его над грилем при температуре четыреста градусов.
– Заберите его обратно и приготовьте снова при трёхстах семидесяти. Удостоверьтесь, что корочка хрустящая, но не подгоревшая, и поэкономнее с солью. – Эдвард отдал ему тарелку. Улыбка расползлась на моем лице, когда я поняла, что готовлю цыплёнка именно так, как он описал.
– Весьма сожалею, сэр. – Он пулей вылетел из комнаты.
Я разрезала свою порцию и откусила немного.
– А мне нравится. – Я дала ему кусочек попробовать.
Он прожевал и поморщился.
– На вкус как резина, я такое не ем.
– Я думаю, ты слегка преувеличиваешь. Стоило ли так уж придираться?
– По крайней мере, теперь каждый раз, когда я закажу еду, она будет приготовлена безукоризненно.
– Мечтай, мечтай, – насмешливо сказала я. – Никогда не слышал поговорку: на мёд можно поймать больше мух, чем на уксус?
– Разумеется, слышал, но за каким хреном вообще ловить мух? Кому они нужны? Лично я предпочитаю пчёл, которых можно обучить жалить любого, на кого я им укажу.
Вот вам Эдвард и его типичная логика. Я уже и не удивлялась.
Когда ему принесли другую порцию, мы принялись есть и обсуждать сегодняшний день. Всё было так чертовски вкусно, что просто не оторваться. Кажется, я объелась. Впрочем, вино я пить не стала, его привкус показался мне каким-то… не таким.
Телефон Эдварда то и дело звонил, и минут через десять он отключил его. Мне было чертовски приятно, что он, несмотря на загруженность делами, хотел провести время со мной. Разумеется, это не помешало ему тут же наорать на того парнишку, Марио, посмевшего задать какой-то простой вопрос. Я знала, что Эдвард умел быть безжалостным и беспощадным, но всё же забывала иногда, что его сердце смягчалось, только когда он был со мной. Так непривычно было видеть его в роли жестокого, непреклонного бизнесмена.
Мне очень хотелось узнать, как прошёл первый учебный день Алека, но Эдвард убедил меня не писать ему SМS-ок.
– Может, нам стоило годик подождать, – сказала я, в задумчивости гоняя по тарелке кусочек шоколадного торта.
– Ты и так с ним слишком нянчишься, – отозвался Эдвард. – Он взрослый мужик.
– Ну какой из него взрослый, – возразила я. – Представь: провести всю жизнь взаперти, а затем быть выброшенным в этот мир без всякой подготовки. Он всё ещё ребенок.
– Знаю, но нам следует немного отойти в сторону и дать ему возможность жить и действовать самостоятельно.
– Один год, – сказала я, больше себе, чем ему.
– Мы так и планировали.
Внезапно Эдвард занервничал, и его обычные тики усилились. Наклонив голову, он покрутил шеей, чтобы хрустнуть позвонками, затем немного дёрнул правым плечом. Всё это ясно говорило: его что-то тревожит.
Я отложила вилку.
– Ладно, выкладывай.
– Что выкладывать?
– Тебе же нужно мне что-то сказать?
– Нет, – тут же ответил он. – Вообще-то, да. Я должен поговорить с тобой кое о чём. – Он откашлялся.
– Хорошо. – Мне не понравилось, как это прозвучало.
– Ммм, в общем, на днях я обедал с Карлайлом.
– Верно, ты так и не рассказал мне, как всё прошло.
– Всё прошло… хорошо, я думаю. Мы с ним обсудили пару вещей.
Я понимающе кивнула, но ничего не сказала.
– Ну вот, и он задал мне один очень важный вопрос. – Замявшись, Эдвард почесал затылок.
– Важный вопрос о том, что… – подсказала я.
Он глубоко вздохнул.
– Он хотел знать, готов ли я… возглавить семью.
Мне потребовалось около минуты, чтобы понять смысл сказанного им, и всё, что я смогла придумать в ответ, было «ох».
– Да, он сказал, что оставит мне всё в конце месяца. Я наследую управление всем его бизнесом, а затем, как ожидается, создаю на его основе свой собственный. При этом я беру на себя ответственность за всю cosca [мафиозная группировка (итал.)]в целом. У меня не так много времени на принятие решения.
– А что случится, если ты скажешь «нет»? – прошептала я.
– Тогда всё перейдёт к Эммету или Джасперу. Хотя, если это случится, они всё пустят пó миру.
– Мы оба знаем твой ответ. – Я теребила тканевую салфетку, лежавшую у меня на коленях. – Разве ты сам не говорил мне недавно о том, как тебе хочется действовать самостоятельно и заставить себя уважать?
Он медленно кивнул.
– Верно. Однако я думал, что всё произойдёт где-то через год, когда моё положение будет более прочным.
К этому дню я готовила себя с тех самых пор, как встретила Эдварда. Я знала, что когда-нибудь это случится. Всем было известно, что Эдварду в какой-то момент предстоит стать главой всей семьи. Его тщательно готовили, обучали и тренировали почти всю его жизнь. Он был готов. Единственным, что меня во всём этом беспокоило, был вопрос его безопасности. Возглавить семью означало рисковать больше, чем раньше, и больше всех остальных, но видимо, предполагалось, что постоянная тревога за него – это то, с чем мне надо будет привыкнуть жить.
Сейчас не время было показывать свой дискомфорт от того, какой оборот принимал разговор. Я взяла его за руку.
– Мафия – очень запутанный механизм, но ей нужен сильный лидер, и лучше тебя никого нет. Ты сможешь сделать это.
При слове «мафия» Эдвард дёрнулся. Каждый раз, когда я так говорила, он вновь и вновь объяснял мне, что это неподходящий термин для описания того, чем занимались Каллены. Он был прав. То, чем они управляли, походило скорее на небольшую страну. Слово «мафия» просто не соответствовало масштабам их деятельности.
– Белла, я должен знать, что ты об этом думаешь. Это решение, которое повлияет не только на мою жизнь. Это наша жизнь.
– Разве то, что я скажу, в действительности имеет какое-то значение?
– Да, имеет, – подтвердил он. – Я должен знать, что это для тебя приемлемо. Никакой свободы у нас больше не будет. Наша жизнь полностью изменится, можно сказать, перевернётся с ног на голову, и мне необходимо знать, готова ли ты к этому.
– Эдвард, я давным-давно смирилась с тем, что ты делаешь. Я знаю, чем ты занимаешься, и не боюсь жизни, которой ты живёшь. Если это просьба сказать тебе, чтó ты должен делать, то считай, что тебе не повезло. Я не собираюсь решать за тебя.
– Белла, после того, как это случится, твоя жизнь никогда не будет прежней…
– Знаешь, хватит пытаться меня напугать. Я знаю, во что ввязываюсь.
На секунду его брови сошлись вместе и лоб нахмурился, а затем решительное выражение стёрло все следы сомнения или неуверенности в его лице.
– Тогда я отвечу ему «да». Я собираюсь принять власть.
Я сжала его руку, чтобы показать свою поддержку.
Он продолжил, его голос был спокоен:
– У меня столько идей и так много всего, чего я хочу добиться. Это будет новая грёбаная династия Калленов, и я надеюсь, что все к этому готовы. Я хочу этого… ужасно хочу. Я просто не хочу, чтобы это касалось тебя.
– Эдвард, меня это уже коснулось, и я это принимаю. Я теперь никуда не уйду.
Он кивнул.
– Обратного пути для меня не будет.
– Это то, чего ты хочешь, так что действуй. Сделай это.
– Я… есть ещё кое-что.
– О, Господи, – простонала я. Я не знала, сколько еще смогу выдержать сегодня. – Мне кажется, я готова к этому лучше, чем ты, – пошутила я.
– Может быть, – хохотнул он.
– Так что там ещё?
Эдвард покачал головой.
– Ммм, ничего. Я скажу тебе позже.
Я попробовала подтолкнуть его к ответу:
– Уверен? Похоже, это что-то важное.
Он снова покачал головой.
Я решила не настаивать.
– Могу я установить некоторые правила? – Я придвинулась ближе к нему. – Я знаю, что ты вот-вот станешь большим боссом и всё такое прочее, но у меня есть кое-какие ограничения.
– Ты о чём?
– Не брать работу на дом, – с нажимом сказала я. – Всё, что тебе требуется, делай здесь, в этом офисе. Я не желаю, чтобы по моему дому шастали всякие там главари банд и наркобароны.
Он сделал медленный глоток вина.
– Думаю, это я смогу.
– И ты должен пообещать мне, что будешь завтракать со мной каждое утро. – Мой голос дрогнул от отчаянного волнения, с которым я ждала его ответа.
Эдвард посмотрел на меня растерянно.
– Знаешь, раньше, когда у Чарли были ночные дежурства, он говорил мне: если я не вернулся домой к завтраку, значит, что-то случилось, но до этого момента тебе не о чем волноваться, – объяснила я. – Каждое утро он был со мной, и мы вместе ели, а потом я шла в школу. Если ты не уехал из города или что-то в этом роде, ты должен завтракать со мной.
Его ладонь легла мне на затылок, он притянул меня ближе к себе, наши губы почти соприкоснулись.
– Это вполне приемлемые условия. Я могу их исполнить.
– Я просто хочу знать, что с тобой всё в порядке.
Он кивнул.
– Полностью тебя понимаю, но у меня тоже есть несколько правил.
– Несколько?
На секунду он задумался.
– Всего одно.
– Думаю, я справлюсь.
– Если среди ночи мне звонят и вызывают по какому-то делу, ты ни о чём меня не спрашиваешь.
– Что т… – Он остановил меня, поднеся ладонь к моим губам и накрыв мой рот.
– Когда работа сделана, можешь задавать любые вопросы, какие захочешь, и я честно на них отвечу. Но заранее не спрашивай меня ни о чём. Вообще ни о чём, понимаешь?
Я еле заметно кивнула. Он медленно опустил руку.
– Я соглашаюсь на это, потому что знаю, как сильно ты этого хочешь, и не хочу стоять у тебя на пути. Просто будь осторожен и возвращайся домой, ко мне, – сказала я.
Убив то малое расстояние, что ещё оставалось между нами, Эдвард притянул меня к себе и нежно поцеловал. Спустя секунду, на смену нежности пришёл жар, его язык стал толчками проникать в мой рот, заставляя меня дрожать от удовольствия. Его руки заскользили по нейлону чулок, задирая вверх мою юбку. Я попыталась удержать поцелуй на скромном рейтинге, но прикусив его губу и услышав ответный хриплый стон, не совладала с собой.
Схватив за рубашку, я потянула его вниз, на себя, пока мы оба не оказались лежащими на диване, а затем стала расстёгивать пуговицы, чтобы коснуться волос, покрывающих его широкую грудную клетку.
– Белла, у меня нет времени, чтобы трахнуть тебя прямо сейчас, но я действительно этого хочу. – Я ощущала, как его губы двигаются на моей шее.
– Расскажи мне, что бы ты сделал, если бы мог, – предложила я. – Расскажи сейчас же.
– Я бы вошёл в кабинет, увидел здесь тебя: ты сидишь вот на этом самом месте, на этом кожаном диване, и ждёшь меня. Твои ножки слегка раздвинуты и продолжают медленно раздвигаться с каждым моим шагом, пока ты не откроешься для меня полностью. – Его дыхание изменилось, стало глубже, как будто эта сцена разыгрывалась между нами на самом деле, и я закрыла глаза, детально её воображая и позволяя огню разгораться.
– Ниже пояса на тебе только трусики. Чёрные, никаких голубых, кружевные. Блять, мне не терпится прикоснуться к твоим бёдрам, к их сливочной коже, и ласкать их, пока ты, дрожа, не начнёшь умолять меня двигаться выше.
– Какая на мне рубашка? – Я принялась двигать нижней частью тела, чтобы почувствовать трение, пока он терзал губами мою ключицу и расстёгивал пуговицы моей блузки.
– Нахер ее. На тебе только лифчик, и твои соски твёрдые, – продолжал он. – Ты это чувствуешь, Белла?
Я молча кивнула, потому что мой рот, хоть и открылся, не в силах был произнести ни слова. Я чувствовала, как требовательные поцелуи Эдварда перемещаются от моей шеи ниже, к груди.
– Я стою перед тобой, глядя вниз, и твои ножки раздвигаются ещё шире в ожидании меня. Один лишь этот вид заставляет меня твёрдеть, и ты протягиваешь руку, чтобы схватить мой член.
К этому моменту я отчаянно нуждалась в продолжении, но Эдвард не позволил мне ни капли удовольствия. Он отстранился, и нижние части наших тел разделились именно тогда, когда более всего желали соединения.
Он взял мою руку и провел ею вниз по своему телу, от груди до талии, и дальше, к своему члену, который заполнил мою ладонь, став от этого ещё больше и крепче.
– Блять, Белла, мне нравится твоя рука на моём члене, – прошептал он, кусая мочку моего уха.
– Продолжай, – умоляюще произнесла я.
– Я опускаюсь перед тобой на колени, моя голова у тебя между ножек, и я медленно двигаюсь по твоим бёдрам, целуя их, всё выше и выше, пока не доберусь до твоих трусиков и не почувствую на своём языке грубую ткань их кружев, вылизывая твою девочку.
– Сними эти грёбаные трусики, – прорычала я. – В твоей фантазии… сними их, – поспешно исправилась я. Желание охватило меня с такой силой, что реальное и воображаемое смешивались друг с другом.
– Как скажешь. Я снимаю твои трусики и отбрасываю их в сторону, так что теперь я вижу тебя полностью. И вот наконец-то я могу попробовать тебя на вкус. Я засовываю в тебя язык и медленно двигаю им внутри, стараясь максимально насладиться твоим вкусом.
Член Эдварда толкался мне в ладонь, и я попыталась потереть его, но он остановил меня.
– Думай только о себе. Я хочу, чтобы ты меня почувствовала, – сказал он. – Сполна насладившись твоим вкусом, я перегибаю тебя через спинку дивана, лицом вниз, и врезаюсь в тебя сзади. – Всем своим весом Эдвард надавил мне между ног, и я ахнула, поскольку, даже оставаясь снаружи, его член почти расколол меня напополам.
Я вообразила, как он наполняет меня сзади, дюйм за дюймом. Вспышки света заплясали у меня перед глазами, кожу словно пламя обожгло, и способность хоть как-то мыслить полностью меня покинула.
– Дальше, – умоляла я. – Доделай, что начал.
– Пока я трахаю тебя, мои руки яростно ласкают все места, до которых могут дотянуться, и ты теряешь над собой контроль, кончая словно гейзер, на этом самом месте, прямо на этом диване.
Его слова принесли с собой мою разрядку, и мне пришлось сдержать поток грязных словечек, готовых с воплями вырваться наружу, напомнив своему рту, что прямо за дверью находится Джейн. Эдвард задрожал надо мной, и я ощутила его разрядку через ткань его брюк.
Господи Иисусе и все святые на небесах.
Я постепенно успокаивалась, но моё дыхание всё ещё было таким бурным, что воздух при вдохе обжигал мне горло. Несколько минут мы просто молчали, отходя от нашего пост-коитального шока.
– Судя по всему, нам срочно нужен простой человеческий трах. – Эдвард поцеловал мою шею.
– Нет, это было куда горячее, чем простой трах.
– Я люблю тебя, Белла, и спасибо тебе, – прошептал он мне в кожу.
– За что?
– За понимание и за… просто за то, что ты здесь. Всё ещё здесь.
– Я же сказала тебе, что никуда не убегу. Верь в меня чуть побольше. – Я слегка толкнула его в грудь, предлагая встать. – И кстати, всё, что мы только что делали, было невероятно сексуально.
– Небольшая порция наслаждения в середине дня никому ещё не приносила вреда. – Он закрыл глаза и пробежал рукой по волосам. – Прошу тебя, приходи снова, в любое время, как только тебе захочется.
Спустя полчаса я покинула его офис – на шатких ногах, но пытаясь делать вид, что ничего особенного не произошло. Джейн только ухмыльнулась, когда я прошла мимо неё, не сказав ни слова.
Мне пришлось какое-то время просто посидеть в автомобиле, чтобы успокоиться, потому что не было ни единого шанса, что я смогу вести машину в таком состоянии. Сегодняшний взорвавший мой мозг оргазм вызвал во мне отклик не менее мощный, чем в день нашей первой встречи. Я мысленно обратилась к Богу с молитвой, прося о том, чтобы наш огонь не погас никогда.
По пути домой, уже будучи в пригороде, я притормозила около местного супермаркета, прикупить кое-что к обеду, а затем вспомнила, что теперь мне надо кормить ещё один рот. Я выбрала самый маленький пакет собачьего корма, который только смогла найти, а затем положила его обратно, взяв вместе него другой, побольше. Я решила, что собираюсь оставить бульдога в нашем доме. У него не было бирки с координатами хозяев, так что можно считать, что он ничей, верно?
Когда я остановилась на подъездной дорожке, автомобиль Алека уже был там, и я позвала его помочь мне донести продукты.
– Ты в курсе, что у нас на заднем дворе какая-то жирная псина? – спросил он меня, громко жуя чипсы и выгружая пакеты из багажника.
– Он вовсе не жирный, и да, я в курсе. Я сама выпустила его туда перед тем, как уехать. Он же не прогрыз там дыру в заборе, ничего такого?
– Нет, он все еще там, и он просто охеренный очаровашка. Где ты его откопала? Как его зовут? – засыпал меня вопросами Алек, пока мы несли в дом продукты.
– Он сам пришёл к нашему крыльцу. А когда я открыла дверь, просто взял и вошёл в дом. – Я поставила пакеты на кухонный стол. Алек шлепнул большой мешок собачьего корма на пол.
– Нам, наверное, надо развесить объявления, может, его владелец позвонит?
– Я об этом как-то не подумала. Ты считаешь, надо?
– Ну, может, потом. А почему у него такой больной вид? – Алек уселся на табурет.
– Не знаю, но очевидно, чей бы он ни был, этот человек о нём плохо заботился. Пёс был ему не нужен. Он выглядел ужасно.
– Я поменял ему повязки на лапах. Они снова начали кровоточить.
– Бедная собака.
– Как его зовут?
– Ммм… Фрэнсис, – сказала я ни с того ни с сего. В старшей школе у меня был один учитель, внешне напоминавший бульдога. Его звали Фрэнсис, и это имя вдруг показалось мне подходящим.
– Хорошая кличка! Я впущу его. – Алек убежал, чтобы открыть заднюю дверь.
Я услышала мягкие шлепки лап, и секунду спустя Фрэнсис уже лизал мне лодыжки.
– Привет. – Я подняла его на руки. Он был не слишком тяжелым; конечно, он был плотного сложения, несколько нескладным и неуклюжим, как любой пёс его породы, но вовсе не жирным. Я заметила, что шерсть у него слегка влажная и пахнет моим земляничным шампунем.
– Ты вымыл его?
– Да, а то запах был дерьмовый. А теперь, ты только посмотри на него. – Алек почесал Фрэнсиса между маленьких вислых ушей. – Это кобелёк.
– Думаешь, Эдвард позволит нам оставить его? – спросила я.
– Нет, – рассмеялся Алек, – ни за какие коврижки. Он скорее сдохнет, чем будет жить в одном доме с животными.
– Может быть, мы его какое-то время сможем прятать. Просто не говори пока ничего Эдварду.
Весь остаток дня я следила за тем, чтобы Фрэнсису было хорошо. Возможно, оставлять у себя какую-то приблудную псину было не слишком умно, но я к нему и в самом деле привязалась. Я уложила на полу в сушилке парочку подушек и одеял, решив, что он будет спать там, пока я не придумаю для него местечка получше. Он заснул почти мгновенно, и я понадеялась, что он продрыхнет там весь вечер и Эдвард его не заметит. Сушилка была единственным укромным местом. В прачечной, если вдуматься, ни у кого, кроме меня, дел не было. Уложив пса, я спрятала собачий корм в шкафчик под раковиной.
Алек помог мне приготовить большой ужин: баклажаны с сыром пармезан, курица пикката***, мясные фрикадельки с моцареллой в качестве начинки и салатные листья. Если перед сном не слишком налегать на еду, нам бы этого и на завтрашний вечер хватило.
Ага, сейчас, размечталась!
Накрывая на стол, Алек уже вовсю кусочничал.
Эдвард вошёл в дом ровно в семь и с измученным видом упал на стул. Мы сидели за столом, ужиная, словно обычные люди, а я гадала, как долго ещё продлится эта идиллия. Учитывая то, чтó Эдвард раскрыл мне сегодня касательно будущего клана Калленов, я догадывалась, что время нашей свободы истекало.
Посреди ужина зазвонил телефон, и я встала, чтобы ответить на звонок.
– Слушаю вас? – спросила я.
– Соседушка! – отозвался жизнерадостный голосок. – Привет вам, это Кэрри Сид с вашей улицы, помните?
– Конечно. – Я внутренне застонала. Элис рассказала мне кое-что о Терри [во всех местах, кроме этого, он не Терри, а Барри – так что либо здесь Белла путает имя соседа по задумке автора, либо слегка напутал сам автор фика. Рискну предположить, что верно второе. прим. пер.] и Кэрри с нашей улицы. Не удивительно, что все в квартале старались избегать их. Они были чрезмерно, раздражающе счастливыми, словно Степфордские жёны. Поэтому друзей у них было не слишком много. Но я решила, что дам им шанс. – Как поживаете?
– Отлично. У нас всё-всё-всё замечательно. Вообще-то, не хочу вас долго задерживать, я позвонила просто узнать, не желаете ли вы через пару деньков зайти к нам поужинать и поболтать? Только вы, мы и ещё одна пара.
– Это здóрово. А во сколько?
– В семь часов вас устроит?
– Вполне. Хотите, чтобы мы что-нибудь принесли?
– Нет, я сама всё-всё-всё приготовлю, не беспокойтесь. Ну что ж, значит, я жду вас, ребята.
– Договорились, и спасибо за приглашение.
– Да нé за что, какие проблемы. И не стесняйтесь, приводите Алека.
– Хорошо. Спокойной ночи.
– И вам, Белла.
Повесив трубку, я возвратилась в столовую.
– Кто это был? – спросил Эдвард, когда я села.
– Ну, в общем, нас пригласили на ужин.
– Я не иду, я занят, – мгновенно отреагировал он.
– Ты даже не знаешь, когда это.
– Я занят. Я не пойду. Могу только предположить, ктó это звонил, и учти: если речь о том, что мне надо будет весь ужин просидеть с теми двумя роботами, то я лучше убью себя.
– Не такие уж они и плохие, – сказала я, очень надеясь, что не ошибаюсь. – И ты пойдёшь. На этой неделе, ближе к концу.
Алек захихикал со своего места на другом конце стола.
– Ты тоже идёшь, – сообщила я ему.
У него вытянулось лицо.
– Ни за что. Они с приветом.
– Нас пригласили, и мы идем, – твёрдо и решительно объявила я и продолжила ужинать.
Эдвард что-то проворчал сквозь зубы, но больше ничего не сказал.
Где-то к десяти вечера все ощутили усталость. Эдвард заснул прежде, чем его голова коснулась подушки, и когда я шла выключать свет внизу, в прихожей, Алек тоже храпел как медведь. Я позволила Фрэнсису сделать свои дела, а затем вновь устроила его в сушилке. Я всё ещё не знала, с какого конца начать обсуждение этой темы с Эдвардом. К счастью, Алек, против своего обыкновения, до сих пор ни о чём не проболтался.
Следующим утром я проснулась в пустой постели, а моего носа достиг аппетитный запах жареного бекона. В животе немедленно заурчало, а тело само подскочило с постели. Я не знала, радоваться или нет, но этот запах поднял меня на ноги.
Закончив обычные утренние дела, я спустилась вниз и обнаружила Эдварда стоящим у плиты. Он был одет как на работу, за исключением тщательно выглаженной белой рубашки и пиджака, висевшего на спинке стула.
– Ничего себе, Эдвард Каллен готовит. Вот уж не думала, что доживу до этого дня. – Я встала рядом с ним у плиты и поцеловала его плечо.
– Я не готовлю. Я разогреваю, – поправил он меня. – Я сделал заказ, и служба доставки принесла еду. Ты сказала, что хочешь завтракать со мной по утрам, так что вот он, твой завтрак со мной.
– Ты, должно быть, сделал что-то плохое. – Схватив тост, я откусила от него маленький кусочек.
Кухонный стол был завален фруктами, яйцами и выпечкой. Эдвард поджаривал бекон в неглубокой сковороде с длинной ручкой, и что меня действительно поразило – сковородка не дымилась и ничего не пригорало. Что, безусловно, было свидетельством того, что он действительно отлично умел готовить.
– Я просто стараюсь быть идеальным мужем, – сказал он с саркастичным смешком. – Ты же этого хотела.
– Не надо мне никакого идеального мужа. Ты совсем не идеальный, и мне это нравится.
– Ну что ж, спасибо… наверное.
– Как спал? – спросила я.
– Без задних ног. Этот ортопедический матрас просто творит чудеса с моей спиной.
– Я заметила. – Я провела рукой по его позвоночнику. – Почему ты без рубашки?
– Облил водой. Она в сушилке, я включил её на минутку.
– Ой, – вырвалось у меня. Мне потребовалась всего секунда, чтобы вспомнить, кто именно находится в сушилке. Отложив тост, я бросилась в прачечную.
Включив свет, я распахнула дверь сушилки.
– Фрэнсис, – выхватив оттуда рубашку Эдварда, я в ужасе заглянула внутрь. – Ты здесь?
Перед глазами тут же услужливо возникла картина обугленной коренастой бульдожьей тушки, и, опустившись на колени, я начала заглядывать во все углы.
– Фрэнсис, ты здесь? – Я отодвинула в сторону корзины и нераспакованные коробки, но никого не нашла.
Дерьмо!
Я заглянула подо всё, что только можно было, а также внутрь каждой коробки. Из результатов поисков следовало лишь одно: он убежал.
Я всё ещё ползала по полу, когда мой взгляд упёрся в дорогие итальянские мокасины и идеально отутюженные стрелки брючин.
– Твоей псине требовалось поссать, так что я выпустил его на улицу приблизительно час назад. – В голосе Эдварда не прозвучало ни капли приязни.
Я подняла на него взгляд.
– Спасибо. Это было мило с твоей стороны.
– Он здесь не останется. – Он вышел из помещения, и я, встав с пола, последовала за ним.
– Он просто забрёл к нам вчера непонятно откуда. Я же не могла взять и прогнать его.
– Почему не могла? Это не твоя собака, ты за неё не отвечаешь. – Эдвард сел за стол, чтобы доесть завтрак. – Собаки – мерзкие существа.
– Нет, не мерзкие. И мы вымыли его вчера вечером, так что он чистый.
– Вы с Алеком не оставите здесь эту тварь. У собак есть блохи, и паразиты, и микробы, и они везде пускают свои слюни, а как насчёт бешенства? Ты даже не знаешь, сделаны ли ему собачьи прививки. – Он передёрнулся от отвращения. – Плюс, у него, возможно, есть хозяин.
– Это мой пёс. – Подойдя к задней двери, я выглянула во двор: там, счастливый и довольный, разгуливал Фрэнсис. – И он остаётся здесь.
– Белла, я сказал «нет», значит «нет». Он не останется.
– Ты, может быть, и командуешь теперь целой мафиозной «семьёй», но в нашей семье ты не единственный, кто принимает все решения, – внезапно возмутилась я. – Он остаётся. И его зовут Фрэнсис. – Не знаю, с чего я так завелась, но я не почувствовала себя виноватой за эту эмоциональную вспышку. Наоборот, испытанное чувство мне понравилось.
Губы Эдварда изогнулись, как у рычащего животного (ирония была в том, что выглядел он при этом абсолютно по-собачьи), но он так и не нашёлся с ответом.
Автор: johnnyboy7
*WGN – новостной канал в Чикаго.
** Северо-Западный университет (англ. Northwestern University) — один из старейших университетов в Иллинойсе
*** Пикката – традиционное итальянское блюдо, куриная грудка или телятина, приготовленная с каперсами, лимоном и белым вином
Образ Беллы
Всем приятного прочтения!
Большое спасибо нашему переводчику Катерине (leverina) за перевод, за огромный труд, а она много работает над главами, говорю ей от себя огромное спасибо.)
Не забываем благодарить.
Не забываем благодарить)
Большое спасибо Дашке (Leonarda_Ria) за редактуру главы.
Всех ждём на форуме.
картинка кликабельна
Источник: http://robsten.ru/forum/73-2058-1#1421519
