Она болтала какое-то время об Эдварде и фортепиано, прежде чем перевести разговор на других мальчиков. Я улыбался и слушал, зная, что мы приближаемся к резиденции Свонов, и она начинает нервничать, разговор помогал ей отвлечься.

Я сбросил скорость, когда мы выехали на небольшую дорогу в пустыне, ведущую к собственности Свонов. Элизабет напряглась, когда я свернул, ее речь иссякла. Я протянул руку и положил ей на колено, легко его сжимая.

- Расслабься, хорошо? Ничего страшного. Я постараюсь все сделать максимально быстро, и ты больше сюда не вернешься, - сказал я. Она вздохнула и кивнула, но напряжение не спало.

Я ехал по длинной подъездной аллее с маленькой скоростью, дорога была ухабистой, и я не хотел повредить взятую напрокат машину. Дом появился в поле зрения и глаза Элизабет расширились, ее нога задрожала под моей рукой. Она нервничала и волновалась, я хотел сказать ей, что нет повода для волнения, но знал, что слова не помогут. Ей будет некомфортно вне зависимости от того, что я скажу. Я подъехал к парадному входу и заглушил двигатель, вынимая ключи. Оглянувшись на Элизабет, я заметил, как она, с мрачным предчувствием во взгляде, смотрит в окно.

- Готова? – спросил я. Она вздохнула и отрицательно покачала головой.

- В той мере, в которой всегда буду, Карлайл, - мягко ответила она, голос дрожал. Я кивнул и, поколебавшись, вылез из автомобиля. Я обошел машину и открыл дверь для нее. Протянул ей руку, и она аккуратно ее взяла. Я помог ей выбраться из машины и, захлопнув за ней дверь, переплел наши пальцы. Я повел ее ко входу и ощутил, как она слегка сопротивляется, когда мы подошли к ступеням. – Могу я… э-э… можно подождать минутку? – мягко спросила она. Я вздохнул и кивнул.

- Конечно, можешь, Лиззи. Сколько нужно, - ответил я. Она тепло улыбнулась.

- Спасибо. Сам ты можешь идти, - сказала она. Я поколебался, но она кивнула, заверяя, что все хорошо. Я кивнул в ответ и отпустил ее руку, медленно поднимаясь по ступеням к входной двери. Я тихо постучал и сделал глубокий вдох, не желая тут быть. Никто не ответил, поэтому я поднял руку и постучал еще раз. Почти тут же позади меня раздался пронзительный вскрик, почти визг. Я резко обернулся и увидел хилую маленькую темноволосую девочку, которая бежала прямо на Элизабет. Она была совсем крошечной, невысокой, и тощей, как щепка. Волосы тусклые, а грязи столько, что и словами не опишешь, сама грязная и в грязной одежде. Элизабет услышала шум и развернулась, ее глаза расширились от шока, когда она заметила ребенка. Элизабет замерла на месте и тут девочка похоже заметила ее у себя на пути, как раз в тот момент, когда в нее врезалась. Элизабет отступила на несколько шагов, а девочка отлетела и упала прямо на попу. Элизабет моргнула несколько раз, девочка сконфуженно смотрела на нее. Она задрала наверх свой маленький, запачканный грязью носик, пока разглядывала мою жену, ее брови нахмурились. Она смотрела с интересом, внимательно изучая лицо жены. Элизабет смотрела в ответ, в чертах лица определенно угадывалось замешательство.

- Ты ужасно грязная, дитя, - наконец выдавила жена, глядя на ребенка. Лицо маленькой девочки нахмурилось еще больше, и она осмотрела себя.

- Где? – удивленно переспросила она, голос был высоким и звонким. Элизабет рассмеялась и присела рядом с девочкой.

- Везде, - ответила она. Элизабет улыбнулась и указательным пальцем потерла девочке нос. Девочка улыбнулась, на лице застыло облегчение.

- О, хорошо, - просто ответила она, как будто такой ответ ее обрадовал. Она скосила глаза через секунду, и в чертах ее лица проступило возбуждение. – Хочешь поиграть?! – спросила она, почти умоляя. Элизабет засмеялась, улыбка на ее лице прямо расцвела после такого вопроса.

- Во что мы будем играть? – просила она нежным и любящим голосом, она просто светилась теплотой, которую я так любил. Девочка пожала плечами, ее лицо снова нахмурилось.

- Не знаю, - ответила она. Маленькая девочка начала покусывать губу и, похоже, серьезно задумалась.

- Как тебя зовут, милая? – мягко спросила Элизабет. Девочка снова улыбнулась.

- Изабелла, - сказала он. Прозвучало больше как "Иззи-бева", но жена, похоже, поняла, она кивнула и повторила имя. Я не слишком хорошо понимал лепет детей, в словах моих собственных иногда совсем не было смысла, когда они говорили.

- И сколько тебе лет, маленькая Изабелла? – спросила Элизабет. Девочка снова задумалась.

- Три! – громко провозгласила она, показывая два пальца. Элизабет начала хохотать и нагнулась к ней, нежно распрямляя еще один пальчик Изабеллы, чтобы получилось три.

- Вау, так ты большая девочка, да? – спросила Элизабет. Изабелла с энтузиазмом кивнула.

- Так мама говорит! – сказала она, ослепительно улыбаясь. – Мама всегда говорит, что большие девочки хорошие. А я хорошая, если грязная? Мама говорит, что грязь – это плохо, она не любит, когда я играю в грязных местах, потому что я пачкаюсь. О-о-о, мы может там поиграть! – ее глаза расширились от радости, и Элизабет улыбнулась.

- Думаю, можем. Что еще ты хочешь поделать? – спросила моя жена. Девочка пожала плечами.

- Не знаю. Иногда я помогаю маме, но она сказала не сегодня, - ответила она, покусывая нижнюю губу. Она, наконец, поднялась с земли, становясь рядом с моей женой. Элизабет встала и отряхнула с себя грязь, но бесполезно, ей теперь придется хорошо почиститься и сменить одежду. Элизабет посмотрела на девочку, и тут ее взгляд наткнулся на ее ноги. Она была босая, на ногах засохла грязь.

- У тебя кровь течет, - хмурясь, сказала Элизабет. Девочка опустила взгляд на ступни, личико снова нахмурилось. Я улыбнулся, насколько красноречивая детская мимика. – Ты, наверное, порезалась или еще что-то. Жжет?

Изабелла покачала головой. – Кровь всегда течет, но это не больно! Мама говорит я храбрая, - гордо заявила она. Элизабет мягко улыбнулась.

- Тогда думаю, что ты и вправду храбрая! – легко подтвердила она. – Но чтобы кровь не текла, надо носить обувь. Разве песок не жжет тебе ноги?

Изабелла снова покачала головой. – Я люблю песок, он грязный! У меня нет обуви, мама говорит, что когда я подрасту, смогу носить ее обувь, но у меня пока нет своих. А кровь это хорошо, если я не захожу в дом. Мне нельзя туда, хозяин злится.

Стоило слову "хозяин" слететь с губ этой маленькой девочка, как жену словно пронзило. Я был так поглощен их разговором, что даже не подумал, что жена может быть не в курсе, что девочка – раб. Рабы ее возраста были редкостью в подобных местах, когда-то я мельком слышал, что у Свона есть раб-ребенок, но не придал этому значения. Но моя жена – это другая история. Очевидно, что она была не членом семьи, никто в семьях мафии не позволит своим собственным детям иметь столь плачевный вид, но Элизабет об этом и не думала. Сама идея, что такая крошечная маленькая девочка может быть порабощена, чтобы служить, работать, была для нее отвратительной, она неспособна была это принять. Элизабет всегда признавала только лучшее, не желая видеть плохие стороны. Ее разум будто выработал защитный механизм, способ защищаться от боли.

Улыбка Элизабет сползла с лица, глаза расширились от шока, и я понял, что должен был предупредить ее о такой возможности. Она уставилась на Изабеллу, на лице мелькали разные эмоции, от гнева до грусти и боли. Изабелла нерешительно смотрела на нее и выглядела удивленной.

- Лиззи? – мягко позвал я, немного переживая за нее. Она проигнорировала меня и продолжала внимательно глядеть на девочку. Я сделал шаг к ним навстречу и тут услышал шум позади себя. Дверь отворилась, и я резко повернул голову, сталкиваясь лицом к лицу с Чарльзом-старшим. Он был ошеломлен моим присутствием и несколько раз моргнул, замирая на месте.

- Мистер Каллен, я не слышал, как вы стучите! Приятно вас видеть! – вежливо поздоровался он, протягивая мне ладонь. Я крепко пожал руку, это был жест уважения, а так же способ померяться друг с другом в нашем мире. Он был в два раза меня старше и намного дольше в организации, хотя наши статусы были равны. Я знал, что тот факт, что мой отец босс, дал мне небольшое преимущество перед ним, и я знал, что он тоже это понимает.

- Мне тоже приятно, - ответил я. Развернувшись к жене, я видел, что она по-прежнему стоит на месте и ожидающе на нас смотрит. Изабелла стояла рядом, ее взгляд был прикован с Чарльзу-старшему. Он коротко глянул на мою жену и улыбнулся, прежде чем заметил девочку. Тут же его лицо скривилось в гримасе от гнева.

- Девочка, ты прекрасно знаешь, что не должна быть здесь, когда у меня гости. И где твоя проклятая мать? – яростно спросил он. Я заметил, как по лицу девочки пробежала волна страха и она отшатнулась от его тона. – Ренеее! – громко заорал он, покачивая головой. – Неумелый гребаный человек.

Из-за угла выбежала женщина и застыла на месте, ее глаза расширились, когда она увидела Изабеллу, стоящую около нас. Она перепуганно смотрела на крыльцо. – Простите меня, сэр. Я должна была лучше за ней приглядывать. Я понесу наказание и клянусь, такого больше не повторится, - быстро проговорила она. Чарльз-старший кивнул, и женщина, подбежав, схватила ребенка на руки. Моя жена шокировано наблюдала за ними, на ее лице пробегали разные эмоции. Я видел, что у нее дрожат руки, и она борется с собой, чтобы сдержаться, но это давалось ей с трудом. Она повернулась и посмотрела на женщину, которая уносила девочку в грязный большой сарай под высохшим деревом. Женщина что-то говорила Изабелле, покачивая пальцем у нее перед глазами, на ее лице было явное разочарование. Маленькая девочка понурила голову и уткнулась взглядом в землю, все в ней говорило о грусти. Наконец она кивнула, и женщина легко потрепала ее по голове и отошла. Изабелла села в грязь, по-прежнему разглядывая землю.

Элизабет даже не колебалась. Я вздохнул и покачал головой, когда она пошла через двор к сидящей Изабелле. Она присела перед ней на корточки и что-то сказала, Изабелла кивнула. Элизабет тогда села прямо в грязь, выпрямила ноги и тут Изабелла оживилась. Я наблюдал, как жена собрала грязь в кулак и сделала кучку. Изабелла широко улыбнулась, я видел, как засияли ее зубы даже с того места, где я стоял, и она начала играть в грязи с моей женой.

Вздохнув, я повернулся к Чарльзу-старшему, который внимательно за мной наблюдал. – Я… э-э… я не думаю.., - начал он. Я поднял ладонь, останавливая его, и покачал головой.

- Не имеет значения. Давайте перейдем к делу и быстрее закончим, - сказал я. Он кивнул и мы пошли в дом, я следовал за ним. Он зашел в офис и начал разбирать бумаги с минуту, доставая те файлы, которые ждал мой отец. Ушло не меньше часа, прежде чем все было готово и я забрал необходимое.

Мы попрощались, и я вышел через парадную дверь, замирая, когда увидел жену, сидящую на крыльце с Изабеллой. Я прикрыл глаза, вздыхая. Изабелла хихикала, а Элизабет держала в руках кукурузную солому и плела из нее куклу. Я сделал шаг на крыльцо, они обе обернулись на меня.

- Я могу одолжить твой карманный нож? – сразу спросила жена с радостью в голосе. Я вздохнул и полез в карман, доставая его. Она взяла его и достала ленточку из волос. Обрезав ее ножом, она начала связывать куклу по частям, чтобы она держала форму. Наконец, получилось, и она протянула игрушку Изабелле. Та осторожно взяла ее, рассматривая с широко открытыми глазами. На лице были неподдельный интерес и удивление. Я понял, что у ребенка, наверное, никогда не было игрушек, не с чем было играть.

- Нам нужно идти, - тихо сказал я через мгновение, зная, как жена на это отреагирует. Она вздохнула и кивнула, немного нахмурившись.

Она протянула руку и расправила спутанные волосы Изабеллы. – Спасибо, что позволила поиграть с тобой, Изабелла, - мягко сказала она. – Ты будешь хорошей маминой девочкой, да?

Изабелла кивнула. – Буду. Вы еще приедете поиграть со мной? Вы мне нравитесь, у меня нет друзей, чтобы играть с ними.

Элизабет вздохнула и грустно улыбнулась. Я увидел, как ее глаза наполняются слезами, и отвернулся, не в силах на это смотреть. – Я посмотрю, что можно сделать, малышка, - нежно ответила она, голос дрожал. Краем глаза я видел, что жена наклонилась и крепко поцеловала Изабеллу в лоб. – Пока, bella bambina (маленькая красивая девочка).

Элизабет выпрямилась и пошла вниз по ступенькам к машине. Я шел следом, изредка оборачиваясь к маленькой хрупкой девочке. Она широко улыбнулась мне, и я помахал ей, когда она заметила мой взгляд. Я коротко ей улыбнулся, отворачиваясь и направляясь к машине, но вдруг замер, когда кто-то обнял меня за ногу. Я быстро глянул вниз и с удивлением заметил Изабеллу, которая вцепилась мне в ногу.

Я рассмеялся и, наклонившись, потрепал ее по голове. – Спасибо, что навестили меня! – звонко сказала она, отпуская меня. Я улыбнулся и кивнул.

- Пожалуйста, дитя, - ответил я. Она кивнула и развернулась, убегая от нас на крыльцо. Мы смотрели, как она спрыгнула с него, развевая вокруг пыль. Я развернулся к машине и открыл пассажирскую дверь, помогая Элизабет залезть внутрь. Потом я обошел вокруг и сел на водительское сиденье, заводя машину и включая кондиционер на полную мощность. Я насквозь промок от пота, одежда прилипала, но Элизабет, видимо, вообще не волновала жара. Я просмотрел бумаги, которые взял у Чарльза-старшего и бросил их на заднее сиденье, а потом мы тронулись с места и я быстро повел машину на трассу. Элизабет сидела молча, глядя в окно, с изумленным лицом. Я заметил, как у нее по щеке скользнула слезинка, и вздохнул, поднимая руку и стирая влагу с ее щек.

Глянув на часы, я улыбнулся. – Мы еще можем вернуться в Вегас, мы успеваем на шоу, - сказал я. Элизабет вздохнула и покачала головой.

- Просто отвези меня домой, Карлайл, - мягко попросила она. – Я хочу увидеть своих детей.

Я нахмурился и кивнул, не слишком удивленный, но все равно было больно. Я выехал на автобан, и в машине воцарилась глубокая тишина, нарушаемая только звуком работающего двигателя и переключением передач. На этот раз тишина не раздражала, но наоборот, заставляла грустить. Я иногда поглядывал на жену, сердце разрывалось от вида ее, смотрящей в окно и плачущей.

- Знаешь, мальчики подрастают, может нам стоит начать работать над девочкой теперь, - наконец предложил я, желая, чтобы она улыбнулась. Она всегда хотела много детей, но после Эдварда мы остановились, было слишком много хлопот. Теперь ему четыре, скоро он пойдет в школу, как и остальные мальчики, поэтому завести другого ребенка имело смысл.

Элизабет поначалу никак не отреагировала и продолжала смотреть в окно на проносящийся мимо пейзаж. Отсутствие реакции обеспокоило меня, и я напрягся, тишина снова начала действовать мне на нервы.

Наконец она покачала головой. – Единственная девочка, над которой я хочу поработать, это та bella bambina, кто-то должен спасти ее. Она слишком яркая, слишком хорошая, чтобы попасть в подобную ловушку жизни. Если ты хочешь подарить мне дочь, Карлайл, подари мне эту.

~*~

Именно так Изабелла Свон появилась в моей жизни, и перевернула всех сверх наголову. Я разузнал о ней через неделю и Чарльз-старший ответил, что она не для продажи. Без разницы, сколько денег я предложу, он не пойдет на это. Я старался объяснить это своей жене, надеялся, что она оставит эту затею, но она не смирилась. Хрупкая худенькая девочка из Финикса стала для нее чем-то вроде наваждения, и я постоянно повторял ей забыть об этом, отпустить, и через время мне показалось, будто так и случилось… но я ошибался. Она действовала у меня за спиной, нанимала частных сыщиков, изучала, связывалась с людьми и задавала вопросы, которые задавать было нельзя. А я ничего не замечал, живя внутри своей раковины отрицания и наивности, веря, что все в жизни в порядке. Что все великолепно. И хоть я был проницательным человеком, с острым глазом и мало что ускользало от меня, моя жена мастерски сохранила все в секрете. Она целую жизнь носила маску, прятала вещи от людей и научилась прятаться от меня. Понятия не имею, что жена думала, но я должен был знать. Я должен был осознавать, что она не сдастся, должен был знать, что эта девочка много для нее значила.

Она так отчаянно боролась за Эммета, ребенка насильника, потому что сама была изнасилована. Она не обращала внимания на то, как на ней это скажется, просто добавилось напряжения в ее и так полной стресса жизни. Она восприняла это как знак, что она была на углу в тот же момент, что и Мария с ребенком. Бог привел ее к ней, зная, что та замыслила. Я должен был понять, что она смотрит на Изабеллу точно так же.

Прошло долгих тринадцать лет с того полудня в Финиксе и девять – со смерти Элизабет, и не было ни единого дня, чтобы я не думал о маленькой девочке, из-за которой пострадала моя жена. Трудно было принять это, и еще труднее это будет для Эдварда.

Я никогда не говорил мальчикам, кто убил их мать и зачем. Все они поверили, что ее смерть произошла ненароком, случайность, явившаяся результатом связи с мафией. Я позволял им верить в это, и вся тяжесть упала на мои плечи, не хватало сил рассказать им, что мать убили из-за того, что она знала некие вещи, которые знать не следовало. Она задавала вопросы, а я сотни раз повторял ей, что в этом мире так делать нельзя. Задавать вопросы, совать нос в чужой бизнес – за это убивают. Она все знала и все равно делала. Я не хотел, чтобы мальчики думали, будто мать глупо пожертвовала жизнью ради незнакомца, оставила их, чтобы спасти чью-то маленькую девочку, о которой они тогда даже не знали. Я не хотел, чтобы они верили, будто для их матери дите-раб было важнее, чем они сами, не хотел, чтобы они сомневались в ее любви.

А теперь говорить было еще страшнее…. как сказать ребенку, что его мать убили у него на глазах и едва не убили его самого из-за его девушки? Как объяснить, что его сломал и собрал воедино один и тот же человек? Как я могу заставить сына увидеть, что вины Изабеллы в этом не было, если часть меня самого обвиняла ее все эти годы?

Жена так отчаянно пыталась спасти ребенка, что пострадала сама, и все, что я мог – это попытаться завершить ее дело… но это трудно, чернота внутри все еще струится под поверхностью кожи, угрожая поглотить меня.

Я слегка подпрыгнул, когда ощутил руку Эсме у себя на плече. Я так глубоко погрузился в мысли, что почти забыл о ее присутствии. Она вздохнула и нежно потерла плечо рукой.

- Она просила меня о своей матери, знаешь. Хотела узнать, видела ли я ее, - сказала Эсме. Я легко улыбнулся, кивая.

- Удивлен, что она не спросила о своей матери меня, но, догадываюсь, ей некомфортно обсуждать это со мной. Я все еще вижу предчувствие и страх в ее глазах, когда она рядом со мной, - сказал я. – Я почти проиграл с ней, в этом я хорош. Проигрыш за проигрышем.

- Эй, не надо так себя. Думаю, всегда есть место для спасения, - сказала она. – Кстати, предчувствую, что ты найдешь способ разобраться с этим, спасти ее, спасти, как хотела Элизабет, и найдешь возможность, как этим красивым детям снаружи быть вместе.

Она кивнула в сторону окна, и я оглянулся, заметив Эдварда и Изабеллу за деревьями недалеко от двора. Они оба широко улыбались и смеялись. Я застонал, покачивая головой.

- Ты всегда слишком хорошо обо мне думаешь, Эсме, - сказала я, поднимаясь. – Я не чудотворец. Когда они зайдут внутрь, скажи Изабелле подняться ко мне в офис, я хочу с ней поговорить.

Я вышел из комнаты, игнорируя пронизывающий взгляд Эсме. Я быстро поднялся по ступенькам и подошел к офису. Открыв дверь, я скользнул внутрь и закрыл за собой. Включив свет, я приблизился к столу и сел на свое кресло. Я вздохнул и включил ноутбук. Потом открыл нижний ящик стола и достал некоторые таблицы, просматривая их и делая заметки.

Сейчас работа в организации вновь стала тяжелой, куча дел постоянно требовали внимания и проблемы возникали словно из ниоткуда. Работа в госпитале была дополнительной нагрузкой, я не мог уделять ей столько внимания, как другие врачи. Я всегда хотел быть доктором и помогать людям исцеляться, что кажется очень странным, есть учесть, сколько жизней я отобрал. Когда мой отец был боссом, это было невозможно, он полагал на меня большие надежды. Он считал, что медицинская школа бесполезна, просто трата времени, и я отдавал всего себя организации. Он умер где-то через год после нашей с Элизабет поездки в Финикс, сердечный приступ во сне. Аро встал на его место, стал боссом. Аро давно взял меня под свое крылышко, и я довольно быстро поднялся по служебной лестнице под его чутким руководством. После всего, что случилось с Элизабет, я с мальчиками переехал в Вашингтон, и Аро благословил меня на медицинскую практику. Он был снисходительным человеком, и я был благодарен за это. Он понимал, что значит для меня семья, он тоже крепко держался семьи, которая может быть и благословением, и проклятием. В последнее время я ощущал и то, и другое, хоть проклятие становилось мне по понятию все ближе.

Я напечатал письмо коллеге с работы, когда раздался деликатный стук в дверь. – Входите, - крикнул я, зная, что это была Изабелла. Дверь медленно открылась и она сделала шаг внутрь, закрывая за собой. Я глянул на нее и заметил страх, страх глубоко внутри, он прямо сочился из глаз. Изабелла была сильной девушкой, одной из тех, которые крепко хранят секреты. Так похожа на мою жену. Но она плохо меня знала; она не понимала, как хорошо я умею разбираться в людях.

И она, и мой сын были свято уверены, что они отлично укрываются, но они оба совершали ошибки. Слава Богу, не так много, как я ожидал, учитывая ситуацию. Она допустила оплошность и фактически призналась, что умеет читать. В самый первый день тут она прочитала название на бутылке с жидкостью для окон, так как на ней была инструкция по применению. Она знала, что там говорилось, что это было для стекол, и позже она признала это, когда я спросил.

Они оба прямо светились, когда я отключил камеры в доме, хоть и были на расстоянии друг от друга, но связь между ними была очевидна. Как будто магнетизм, который окутывал их. Я видел, как они краснеют, когда находятся рядом, как обмениваются взглядами. И они забыли о камерах на улице, которые следили за владениями, я видел, как он целовал ее в машине буквально несколько дней назад, но все же – не так много промахов, как я ожидал.

- Присядь, Изабелла, - сказала я, кивая на кресло напротив меня. Она согласно кивнула и подошла ближе, аккуратно присаживаясь. И смотрела на меня в ожидании, хоть ее выражение лица и было пустым, глаза ее выдавали. Я закрыл ноутбук и перевел на нее взгляд. – Хороший был день, dolcezza? – спросил я. Она легко улыбнулась и кивнула.

- Да, сэр. Спасибо вам, - вежливо ответила она. Она всегда была учтивой, всегда придерживалась хороших манер рядом со мной.

- Хорошо, - кивнул я. – Не возражаешь, если я задам тебе вопрос?

Я увидел вспышку паники у нее во взгляде, но все же она согласилась: – Конечно, я не возражаю, - сказала она.

- До того, как ты увидела меня в тот полдень, когда я забирал тебя от отца, ты помнишь, что мы встречались? – спросил я. Она нахмурилась, лицо вытянулось от удивления. Я невольно улыбнулся, это напомнило мне о том взгляде, который она бросила на Элизабет, когда та сказала Изабелле, что она грязная.

- Нет, сэр, - нерешительно ответила она, подозрительно глядя на меня. Я кивнул, вздыхая. Мой визит в Финикс на нашу годовщину не был единственным разом, когда я контактировал с Изабеллой. Через несколько месяцев отец послал меня обратно, и Элизабет умоляла меня поехать самому. Я сначала сопротивлялся, но потом согласился, ведь обычно жены сопровождали нас в деловых поездках, и в этом не было ничего страшного. В третий раз мы поехали туда через два месяца и взяли с собой Эдварда. Думаю, раз она не могла вспомнить меня, как она могла помнить Эдварда. Эдварду тогда исполнилось пять, а Изабелле было по-прежнему три, поэтому неудивительно, что у нее не осталось воспоминаний о встрече, но я подумал, может, эта встреча в детстве заставила их ощутить подсознательное родство друг к другу. Также я часто размышлял, может ли тот факт, что Эдвард похож на Элизабет, на неосознанном уровне влиять на Изабеллу, даже если она этого не осознает. Я обманул ее на День Благодарения, и чувствую себя ужасно из-за этого, но она избегала меня всеми способами, а я хотел найти причину провести с ней время и не вызвать подозрений. Поэтому я выбросил яйца, зная, что без них она не сможет приготовить обед, и мы поехали с ней в магазин. Я расспрашивал ее во время поездки, почему ей так легко с Эдвардом, желая выяснить, что, может, она чувствует это родство, но она избегала прямых ответов.

- Когда я впервые встретил тебя, Изабелла, тебе было три года, - сказал я, зная, что от этого открытия вреда не будет. – Хорошо, ты сказала моей жене и мне, что тебе три, но показала только два пальца, - она улыбнулась, и я тоже заулыбался. – В любом случае, кажется странным, что ты помнишь мою сестру, а не меня, хотя я видел тебя не раз за эти годы.

С ее лица сползла улыбка, в глазах снова зажглась паника. – Простите, сэр, - быстро проговорила она. Я нахмурился от удивления.

- Не надо извиняться, дитя. Мне просто интересно, вот и все. В любом случае, причина, по которой я попросил тебя зайти другая, я хочу тебе кое-что дать. Я думал, следует ли мне это делать, но потом решил, что держать это у себя жестоко и нечестно, - ответил я. Она сконфуженно уставилась на меня.

- Хорошо, - мягко ответила она. Я легко улыбнулся и открыл верхний ящик стола, доставая фотографию. У меня она была уже несколько недель, с моего первого визита в Финикс с Алеком. Он поехал туда по делам, в резиденцию сестры, а я – по личным причинам. Он отчасти понимал, почему я там – чтобы сделать эту фотографию, но остальное я ему не говорил. Я не хотел вовлекать его в то, что ему не нужно, поэтому и не сказал, что отправился за ДНК Рене.

Я положил фотографию лицом вверх на стол и пододвинул ее к Белле. Она нерешительно подобрала снимок, ее руки подрагивали, и глянула на него. Ее глаза расширились от шока, когда она увидела фотографию, и слезы побежали по щекам.

- Несколько недель назад я был там по делам и видел твою мать, тогда я и сделал снимок. Подумал, что ты должна знать, что с ней все в порядке. Она спрашивала о тебе, и я сказал, что ты хорошо обжилась. Она просила передать, что любит тебя, - сказал я.

Изабелла пристально рассматривала фото, на ее лице вместо пустого выражения появилась целая гамма эмоций. Слезы продолжали бежать, и она подняла руку, пальцем вычерчивая свою мать на фотографии. Наконец, она подняла свои глаза на меня, лицо было все мокрым от слез.

- Спасибо вам, - хрипло произнесла она напряженным голосом. Я улыбнулся, а она прочистила горло, заливаясь краской. – Спасибо, что показали мне ее, сэр.

Я кивнул. – Пожалуйста. Это все, что я хотел, можешь пойти присоединиться к детям, - сказал я, вставая из-за стола и направляясь к двери. Она кивнула и встала, бросая взгляды на фотографию. Через секунду она протянула мне ее дрожащей рукой, а я отрицательно покачал головой. – Можешь оставить себе.

Ее глаза удивленно расширились. Я открыл дверь, чтобы она могла выйти, зная, что ей, наверное, некомфортно наедине со мной, и она сделала несколько шагов вперед. Через миг она резко развернулась ко мне лицом. Я нахмурился, а она быстро подлетела ко мне. Я замер, когда она обхватила меня руками, обнимая. Я засмеялся, ошеломленный таким проявлением эмоций, и легко обнял ее в ответ, поглаживая по спине.

- Огромное вам спасибо, доктор Каллен, - с энтузиазмом сказала она. Я кивнул, и она отпустила меня, сделав шаг назад.

- Пожалуйста, дитя. Ты знаешь, когда я встретил тебя в первый раз, ты едва доставала мне до колена, - сказал я, вспоминая то странное объятие, которым она одарила меня во время моего ухода. Изабелла выглядела шокированной этой информацией, и я тихо засмеялся, пожимая плечами. – Ты так не смущалась тогда.

Она слегка улыбнулась и развернулась, выходя из кабинета. Я услышал ее шаги, направляющиеся на третий этаж, и закрыл дверь, садясь снова за стол. Я начал перебирать бумаги и прошло еще около пятнадцати минут, прежде чем раздался еще один стук в дверь, более громкий. Я открыл рот, чтобы разрешить войти, но не успел сказать и слова, как дверь отворилась. Я вздохнул и покачал головой.

- Ты вообще-то не должен входить в комнату без разрешения, Эдвард, - сказал я, закрывая ящик и поднимая глаза на сына. Он замер на пороге, в руках держал длинную коробку.

- Почему, ты что-то пытаешь скрыть? Не думал, что у нас тут есть секреты, - сказал он, усмехаясь. Я закатил глаза, но улыбнулся в ответ на его невинную попытку выведать информацию.

- Думаю, у меня не меньше секретов, чем у тебя сын, - свободно ответил я. Он просто стоял на месте и смотрел на меня, я увидел, как на его лице промелькнула паника. Позже я не раз ее замечал, думаю, он боялся, что я их раскусил. – Ты собираешься сесть? – наконец спросил я. Он пожал плечами и подошел к столу, опуская коробку сверху на папки. Я сконфуженно глянул на нее и его улыбка выросла.

- Ой, брось. Ты что действительно думал, что я подарю тебе только гребаный медицинский журнал на Рождество? Я думал, ты лучше меня знаешь, - сказал он, падая в кресло около стола. Я улыбнулся и покачал головой, не ожидая такой сюрприз.

- Я знаю тебя сын, и достаточно хорошо, кстати, - сказал я. Когда я открыл коробку, мои глаза слегка расширились, когда я обнаружил M1 Garand . Я достал ее из коробки, моя улыбка стала шире. Это была красивая винтовка, на мой взгляд, шедевр, одна из моих любимых. Я сильно разозлился, когда государство конфисковало мою после тех событий в Чикаго и не вернуло, после того, как сняли все обвинения, объяснив, что она "затерялась". Каждый раз, когда я пытался получить другую, государство давало отказ, хоть мою запись в полиции и стерли, теперь они точно знали, что я состою в мафии, хоть и не могли доказать. Иногда такие винтовки можно купить на черном рынке, но каждый раз я находил такие только в непригодном состоянии и за них хотели море денег. – Отличная вещь, сын, чем заслужил такую? – спросил я, оглядываясь на него. Он пожал плечами.

- А никто и не говорит, что ты ее заслужил, - шутливо сказал он. Я засмеялся, покачивая головой.

- В любом случае спасибо. Но должен спросить, где, черт возьми, ты ее достал? – спросил я. Он снова пожал плечами, криво усмехаясь. Мне было жутко любопытно, какие у сына были связи, он никогда не действовал через меня, чтобы покупать себе оружие. Я не мог на него злиться, но все равно пугало, что мой младший уже ведет такой образ жизни, когда ты можешь легко получить M1 Garand в семнадцать лет без особых проблем. Я хотел для него большего, он был слишком одаренным, чтобы похоронить себя в незаконном бизнесе. У нас было полно денег; он мог не вовлекать себя в это только ради состояния. Я не хотел, чтобы он повторял мои ошибки, чтобы он шел в организацию, не понимая, чем ему это грозит. Я знал, что у Аро на Эдварда большие надежды, и я знаю, что лицемерно говорить, будто я этого не хочу, но все равно – идея, что мой сын последует по моим стопам, пугала.

- Странная штука. Иду я вниз по улице и вдруг, черт возьми, нахожу винтовку. И это правда, - игриво заявил он. Я снова засмеялся.

- Да уж, боюсь об заклад, - ответил я, покачивая головой. – И серьезно, спасибо тебе.

Он кивнул. – Пожалуйста, - серьезно ответил он. – Будем считать, что это мой способ ответить за все это дерьмо, которое я совершал последние годы.

Я засмеялся и покачал головой. – О, нет, потребуется намного больше, чем винтовка, чтобы загладить это, - сказал я. – Ты едва не убил Джейкоба, едва не спалил дом Билли Блэка. Ты раздраконил весь Индейский клан Америки. Ты не можешь подкупить меня винтовкой и ждать, что я тебя прощу.

Он пожал плечами, пробегаясь рукой по волосам. – А ты отослал мою задницу в частную школу на несколько проклятых месяцев, полную чокнутых дегенератов. Думаю, я сполна заплатил за преступление.

Я кивнул. – Думаю да. Никаких девочек целые месяцы, самое страшное наказание, да? – сказал я. Он безразлично пожал плечами и я улыбнулся. Мой сын долгое время был довольно высокомерным плейбоем, именно из-за этого он тогда попал в неприятности, и я рад, что он через это уже перешагнул. Я знал, почему, все благодаря Изабелле и я был благодарен ей за это, даже если их отношения меня не радовали. Я не уверен, были ли у них интимные отношения, я надеялся, что нет, но часть меня признавала такую возможность. Мне не нравилась идея, что я понятия не имею, что творится под крышей моего дома, но я сам не хотел углубляться в это, выбирая просто надежду. Я просто пытался верить, что он на это не пошел. Она хотя бы была в безопасности, я заставил ее принимать контрацептивы, просто как случайную защиту, так что можно не заботиться о вероятных потомках.

Я знал, что они спали вместе. Я случайно это узнал.

- Я выжил, - наконец сказал он через минуту. Я кивнул.

- Я рад, что ты дома, сын, действительно рад, - сказал я. – И надеюсь, что тебе больше не нужно будет уезжать. – Он улыбнулся.

- Да, я тоже. Хорошо быть дома.

-------------------------------------------------

Редактура: Нотик