Эдвард подошел и присел возле меня на корточки, спрашивая, все ли хорошо. Я кивнула, мне было лучше, чем просто хорошо. Идеально. Я сказала ему это, и он согласился, приподнимаясь и прижимаясь к моим губам. Я откинулась на кровать, и он лег сверху, страстно меня целуя. Я ощутила, как мое желание растет, как оно берет контроль над телом, как внутри пробегают молнии. Я запуталась руками в его волосах, и он оторвался от моих губ, двигаясь к шее. Я нервничала, но мое желание принадлежать ему взяло верх над волнением, и я выговорила эти слова, прося его заняться со мной любовью. Потому что именно этого я и хотела. Я хотела заниматься с ним любовью, хотела принадлежать ему, и не только физически. Я хотела соединиться с ним всеми возможными способами, ощутить каждый дюйм его тела, его душу. Он застыл и глянул на меня, в его глазах ясно читалось удивление и нерешительность. Казалось, я застала его врасплох, но я прошептала "пожалуйста" прежде, чем он начал бы отталкивать меня. Он был мне нужен, я никогда и ничего не хотела так раньше, как его в этот момент.

Он спросил, уверена ли я, и я кивнула, и рассказала ему о своих чувствах. Так правильно, и мы поступаем верно. Я была не уверена, сразу ли он понял то, что я пыталась объяснить, но он кивнул и напряженно всматривался в меня, на его лице застыли страсть и любовь. Он наклонился и нежно поцеловал меня. Он понял. Он чувствовал то же, что и я.

Он целовал меня и ласкал, прежде чем оторваться и сесть на кровати передо мной. Он начал снимать с меня одежду, покрывая кожу маленькими поцелуями, пока обнажал мое тело. Он сказал, что я могу передумать прежде, чем он меня разденет, и я знала, что могу, и он не произнесет ни слова. Но я не хотела. Потому что не будет более подходящего момента, нежели сейчас.

Тем не менее, мое желание и тяга к нему не могли унять мою нервозность. Я понятия не имела, что делать или чего ждать. Он раздевал меня, поэтому я подняла руки и начала расстегивать его рубашку, стараясь справиться с волнением. Он остановил меня и попросил расслабиться, уверяя, что это только мы двое, просто Эдвард и Белла. Он убрал мои руки от рубашки и сказал, что хочет сам поухаживать за мной, и я улыбнулась. Со мной много чего раньше делали, но такого – никогда. Я кивнула, и он закончил раздевать меня, пробегая руками по моему телу. Когда я была, наконец, полностью обнажена, он велел мне лечь на спину и прошептал несколько слов на итальянском. Понятия не имею, что они означали, но от звука его голоса мое желание усилилось.

Я откинулась на спину, и он начал пробовать меня, посылая вспышки по всему телу. Поразительное чувство: я ощутила, как мышцы расслабляются, и тело погружается в негу, пока он лизал и покусывал меня. Он погрузил несколько пальцев в меня и ускорился, вызывая у меня оргазм. Через некоторое время я успокоилась и откинулась на кровать, дрожа и пытаясь отдышаться. Он отодвинулся и встал, снимая собственную одежду. Я снова занервничала, когда на нем ничего не осталось. Я пыталась контролировать свое тело. Он сказал, что мы можем остановиться, но я ответила, что не хочу, что я уверена в нем, как в ни в ком другом.

Я передвинулась в центр кровати, и он обнаженный лег сверху, целуя мои губы и лаская тело. Он шептал мне слова на итальянском, его голос и прикосновения пробуждали во мне вихрь желания. Он пробормотал что-то о презервативе, и я спросила, необходимо ли это, надо сказать, будучи не очень уверенной. Было видно, что он нервничает насчет этого, и я заверила, что доверяю ему, потому что так оно и было. Казалось, мой ответ расслабил его, и он начала снова целовать и ласкать мое тело, все сильнее заводя меня. Он высвободил руку и поместил ее между нами. Я заметила, что он держит себя, сердце бешено забилось. Он сказал, что будет действовать медленно и нежно, я все равно переживала, но я слишком отчаянно его хотела. Я хотела ощутить его, быть с ним, хотела, чтобы мы вдвоем разделили этот миг.

Он глянул вниз и шире раздвинул мои ноги, опускаясь. Он начал погружаться в меня, и я почувствовала растяжение, ощущение не болезненное, но непривычное. Он позволил себе лечь на меня сверху, и я крепко обняла его, меня пронизывали десятки эмоций. Он толкнулся глубже и замер, говоря, что будет больно, и что я должна держаться за него, и боль уйдет. Я сказала "хорошо" и сильнее сжала его, нервничая насчет следующей части. Он двинулся дальше, и острая боль пронзила меня. Это была не самая сильная боль в моей жизни, даже приблизительно, но намного сильнее, чем я ожидала. Я крикнула и напряглась, та область начала пульсировать, и Эдвард остановился. Он начал целовать мою шею и шептать слова по-итальянски. Потребовалось время, прежде чем я поняла, что это та поэма, которую я просила его рассказать, а он не смог вспомнить. Я сосредоточилась на его словах, на красивых звуках, слетающих с его губ. Это хорошо отвлекало, и я ощутила через пару минут, как тело расслабляется, и боль быстро уходит, а пульсация успокаивается.

Я сообщила ему, что все хорошо, и он снова начал двигаться.
– Это было красиво, – прошептала я, и он игриво спросил, имею ли я в виду поэму или проникновение.
Его вопрос изумил меня, но я все равно его ценила, ведь даже в такой момент Эдвард оставался собой. Он пытался забрать слова назад, начал стараться быть романтичным, но я сказала ему, что не нужно. Он не должен изображать другого человека передо мной, я хотела его настоящего, в любой ситуации. Я любила его за то, кто он есть, и не хотела, чтобы он когда-либо менялся внутри, его личность ошеломляла.

Чем больше Эдвард двигался, тем сильнее становились ощущения. Сначала было немного некомфортно, пока пульсация полностью не ушла, и не начало расти удовольствие, которое затмевало все остальное. Я ощущала, как он полностью наполняет меня, и тосковала каждый раз, когда он выходил. А пустота внутри меня, эмоциональная и физическая, снова заполнялись с каждым его толчком внутрь. Я стонала, электричество от нашего соития пронизывало каждый сантиметр моего тела. Удивительное и всеобъемлющее чувство.

– Только ты. Это всегда будешь только ты, Эдвард, – выдохнула я, желая, чтобы он знал.
Никто больше не нужен мне, и никто не принесет мне таких чувств. Это электричество между нами было новым, раньше его не существовало. Я не смогу отдать себя больше никому, только не после этих ощущений. Он застонал в ответ и продолжил свои движения вперед и назад, посылая волны удовольствия по моему телу.

– Я готов, – наконец сказал он с придыханием. – Ты такая, черт возьми, тесная, малышка, ты даже не представляешь. Ничто никогда не будет столь же хорошо, как это, никто не смог бы доставить мне большего удовольствия, чем ты!
От его слов на коже началось покалывание, внутри закипала любовь. Руками я изучала его тело, отчаянно желая чувствовать его. Поразительное ощущение – он внутри меня, его тело, прижатое к моему. Я вдыхала сладкий аромат его кожи, слышала его тяжелое дыхание, пока он толкался в меня. Он взял меня за руку и переплел наши пальцы. Я не могла сдержать звуки, которые вырывались из горла, тело реагировало на его стоны и хрипы. Он сильнее раскрыл меня и начал проникать глубже, усиливая ощущения.

– Я люблю тебя, – сказала я, чувствуя, как глаза наполняются слезами.
Было намного лучше, чем я могла представить, эйфория от того, что я с ним, и физическое блаженство пересилили все остальное. Ничто, кроме него, не имело значения, я волновалась только о нас. Он был моим миром, моей жизнью, и я отдавала ему каждый дюйм себя и надеялась всем сердцем, что он возьмет это и сохранит.

– Ti amo, – сказал он. – Так сильно, Боже, я чертовски сильно люблю тебя.
Его слова послали вспышки по позвоночнику, настолько мощные, что я двинула бедрами и громко застонала. В его голосе ощущалась страсть и неприкрытая любовь. Я не сомневалась ни в одном его слове. Он любил меня, так же сильно, как и я его, и он занимался со мной любовью. Элис была права, это больше, чем физическая связь. Она духовная и эмоциональная. Я ощущала его в своей душе. Он полностью поглотил меня, забрал каждую мою частичку. Я принадлежу ему, и всегда буду принадлежать. Назад дороги нет, я не смогу от этого уйти. Он нужен мне, как воздух, и я дышу им теперь, я не выживу в мире, где не будет Эдварда Каллена. Он мой свет в темноте, мое солнце.

– Пожалуйста, никогда не покидай меня, – сказала я, слезы лились из глаз, я уже не могла сдерживать эмоции.
Я боялась потерять его, боялась утратить это чувство. Он застонал в ответ, звук был первобытно страстным.

– Никогда, – немедленно ответил он с усилием. – Я никогда не брошу тебя. Ты чувствуешь это, Белла? Мы принадлежим друг другу.

Я застонала.
– Sempre, – дрожащим голосом сказала я.
Это слово стало моим любимым с того раза, как я впервые использовала его в сообщении. Он был моим навсегда.

Он наклонился и начал гладить меня, продолжая толчки, тело воспламенилось. Каждый сантиметр моей кожи горел, душа словно попала в огонь. Удовольствие было за пределами всего, что я представляла раньше, и я ощущала, как растет напряжение.

– Sempre, – подтвердил он и хриплым голосом. – Навсегда, Изабелла. Я, нахрен, умру без тебя. Я не переживу, если ты уйдешь от меня.
Его слова ударили меня, и дыхание перехватило, тело застыло, пока напряжение возросло во стократ и взорвалось, пронизывая меня. Я закричала, оргазм был сильнее, чем когда-либо, тело будто билось в конвульсиях, и ощущение его внутри ошеломляло. Я выгнула спину, и он зашипел, выговаривая грубое слово и говоря, как приятно это было. Его слова продлили оргазм, понимание того, что я заставляю его чувствовать себя так же хорошо, как и он меня, усилило чувства еще сильнее.

Когда оргазм прошел, я расслабилась в кровати и попыталась взять себя в руки, пока он продолжал заниматься со мной любовью. Я не могла сформулировать ни одну цельную мысль, я даже не могла выровнять дыхание, каждая частичка меня была поглощена Эдвардом Калленом. Это удивительно, почти магически. Он взял вторую мою руку, переплетая наши пальцы, и сильнее прижался ко мне. Я ощущала каждый дюйм его тела, как он двигался на мне, звук его толчков, когда он погружался в меня, лишал меня остатков контроля. Он шире раздвинул мне ноги и начал погружаться глубже – чувство почти мучительное, но это была не плохая боль. Электричество еще больше усилилось, удовольствие выросло. На глазах снова появились слезы, и я боролась с рыданием, полностью поглощенная моментом. Тело дрожало от желания, и он начал толкаться сильнее, его движения еще ускорились. Дыхание срывалось, руки дрожали, пока он крепко держал меня. Было ясно, что он тоже поглощен происходящим, как и я, и мне стало интересно, чувствует ли он то же самое. Эту завершенность, целостность. Сколько себя помню, я всегда была сломана, но теперь… как будто я целая.

Я ощутила, как Эдвард напрягся, его мужское достоинство внутри меня начало подрагивать, изливая тепло. Он закричал мне в шею с громким рыком, звук был животным и усилил мое напряжение. Он сильно толкнулся, сильнее, чем раньше, врезаясь в меня тазом. Меня пронзила вспышка боли, которая разрешила напряжение, и меня снова накрыл оргазм. Я крепко вцепилась в Эдварда, издавая крик. Он еще несколько раз погрузился в меня, каждый толчок был слабее предыдущего, пока, наконец, не остановился. Он остался внутри меня, лежа сверху и отпуская мои руки. Я обняла его, крепко прижимая к себе, наслаждаясь теплом его тела. Я чувствовала его запах, его обычный аромат смешался со сладостью секса, и я ощущала его неровное дыхание, его грудь вибрировала. Слезы по-прежнему сочились из глаз, и я пыталась сдержать их, но никак не могла.

Наконец он зашевелился, выходя из меня. Мы оба застонали от потери контакта, и он глянул на меня, застывая.

– Ты в порядке? – спросил он обеспокоенно.
Я улыбнулась, и он прикоснулся к моей щеке кончиками пальцев, когда я кивнула.

– Идеально, – прошептала я, это слово было единственным, что я могла выдавить.
Он улыбнулся и мягко поцеловал меня, перекатываясь на спину и притягивая меня к себе. Я зарылась носом в его кожу и положила руки на грудь, пока он легонько поглаживал мою спину. Он был теплый, и я ощущала, как поднимается и опускается его грудь в такт дыханию, и биение его сердца, и пульсацию крови. Мы просто тихо лежали и касались друг друга, никто из нас не произносил ни слова, мы сделали то, после чего слова не нужны. Теперь мы единое целое.

Сердцебиение Эдварда замедлилось настолько, что я больше его не ощущала, и дыхание успокоилось. Я подняла глаза и заметила, что его глаза закрыты, на лице застыло выражение совершенного удовлетворения. Он спал. Я улыбнулась и положила голову назад, прижимаясь к нему ближе и закрывая глаза.

Я слушала легкое сопение Эдварда, он издавал такие звуки обычно, когда был истощен и быстро засыпал. Мой сон был глубоким и лишенным снов, разбудил меня яркий свет из окна. Я села и потянулась, ощущая болезненность в теле, большинство ее было сосредоточено между ногами. Я инстинктивно глянула вниз на источник дискомфорта и мои глаза расширились от шока, когда я увидела струйку крови на внутренней поверхности бедра. Я резко выдохнула и быстро вскочила, испугавшись, что сейчас подошли те дни или еще что-то, но на одеяле ничего не заметила.

– Что не так? – его хриплый голос раздался рядом со мной.
Я сразу глянула на него и увидела, что Эдвард ожидающе смотрит на меня, он выглядел еще наполовину сонным. Я просто уставилась на него в ответ, неуверенная, что это нас обоих не смутит. Он смотрел на меня с минуту, прежде чем застонать и резко сесть, протирая руками лицо.
– Что такое, Белла?

– Э-э, это просто… – начала я, глядя на внутреннюю поверхность бедра, прежде чем снова посмотреть на Эдварда.
Он сконфуженно нахмурился и глянул на мои ноги, его глаза слегка расширились.

– Оу, – тихо сказал он, пару секунд разглядывая кровь, прежде чем снова посмотреть на меня. – Я, наверное, должен был упомянуть, что девственницы обычно кровоточат в первый раз, да?

Мои глаза распахнулись от удивления.
– Да? – спросила я.
Он кивнул, его губы дрогнули в улыбке. Я улыбнулась в ответ и ощутила, как по щекам разливается румянец. Я испугалась из-за ерунды.
– Не надо смущаться, tesoro, – мягко заметил он, пододвигаясь и гладя мою грудь. – Хотя, румянец красивый.

Я покраснела еще больше от его слов, и он тихо засмеялся, покачивая головой. Он наклонился и прижался к моим губам, толкая меня назад на кровать и ложась на меня сверху. Я хихикнула ему в рот, когда он практически завалил меня. Он глубоко поцеловал меня, и я обхватила его руками, прижимая крепче, наши языки столкнулись. Он застонал, и я ощутила, как его достоинство начало затвердевать. Я издала стон, когда оно коснулось меня, посылая вспышки по телу. Он снова это повторил, и я застонала еще громче, запуская руку ему в волосы.

Он оторвался от моих губ, его дыхание сбивалось от возбуждения.
– Тебе больно? – тихо спросил он, прижимаясь ко мне еще раз.
Я застонала, когда он дотронулся до меня там, я колебалась, прежде чем кивнуть в ответ. Мне было больно, но также было очевидно, что он возбужден и хочет меня, и мне нравилась его потребность во мне. Отсутствие нормального ответа на вопрос заставило его оторваться от меня, на лице застыло хмурое выражение.

– Никогда так не делай, слышишь? – с нажимом сказал он. – Это дерьмо серьезно, Белла. Я не хочу навредить тебе. Это уничтожит меня, если я, нахер, причиню тебе боль.

Я смотрела на него в ответ какое-то время, прежде чем кивнуть.
– Прости, – пробормотала я. – Я просто… Я знаю, что ты… что ты хочешь, – с трудом выдавливала я, не зная, как точно это назвать.
Он вздохнул и пробежался рукой по волосам.

– Ты помнишь, когда мы первый раз были вместе, и я сказал тебе, что не хочу другую девушку, кроме тебя, а ты испугалась, думая, что я жду секса? – спросил он, вопросительно глядя на меня.
Я кивнула.
– И что я тебе тогда сказал?

Я замолчала, вспоминая.
– Ты сказал, что мы сделаем это, если я захочу, что ты ничего не ждешь, – ответила я, совершенно уверенная в правильности слов.
Он кивнул.

– И?

– И… – замолчала я, снова копаясь в памяти. – Не заниматься с тобой сексом только потому, что ты просто захочешь?

Он снова кивнул.
– Да. Потому что, откровенно говоря, мы никогда не покинем спальню и не оденемся, если будем слушаться только моих желаний. Я мужчина. Я, блядь, постоянно готов и хочу. Мои глаза расширились в удивлении, и он тихо засмеялся.
– Серьезно, так и есть. И, кстати, помимо всего прочего, в тот день я сказал тебе, что однажды тебе будет достаточно комфортно, чтобы быть со мной. Ты не поверила, и посмотри на себя сейчас, уже не невинную.

Я изумленно глянула на него, и он снова засмеялся.
– Ну как, нравится быть лишенной девственности? – игриво спросил он.

Я улыбнулась и залилась румянцем еще больше, покачивая головой.
– Мы прошли долгий путь, – ответила я, довольная нашим прогрессом в этой области.
Он кивнул.

– Так и есть, – тихо сказал он. – Но серьезно, Изабелла, нет никаких обязательств. Не надо думать, будто после случившегося прошлой ночью это должно происходить теперь постоянно. Я не хочу, чтобы с нами так происходило.

Я уставилась на него, удивленная серьезностью в его голосе.
– Хорошо, – тихо сказала я.
Подняв руку, я погладила губы Эдварда, наклонилась и мягко его поцеловала.
– Между нами все дело будет не только в сексе.

Он ухмыльнулся.
– Никогда в жизни не подумал бы, что я буду офигенно рад слышать подобное от девушки, но так и есть, – тихо посмеивался он, покачивая головой. – В любом случае, тебе больно, так как насчет того, чтобы я помыл тебя, и мы чем-нибудь сегодня занялись?

Я ослепительно улыбнулась.
– Например?
Он пожал плечами.

– Не знаю. Придумаем по ходу, – сказал он, поднимаясь с кровати.
Я рассматривала его обнаженные формы, когда он стоял там, очарованная его привлекательностью. Он заметил, что я его разглядываю, и засмеялся, направляясь в ванную. Я услышала шум воды, и через несколько минут он зашел, подходя к кровати и протягивая мне руку. Я взяла ее, улыбаясь, и поднялась. Он повел меня в ванную, и я залезла в горячую воду, тело моментально начало расслабляться, и боль ушла. Он сел на краешек ванны и взял мочалку, медленно растирая мою оголенную кожу. Я просто откинулась назад и наслаждалась его движениями, они напоминали мне о другом случае, когда он мыл меня.

– О чем ты думаешь? – спросил он, вопросительно приподнимая брови.
Я пожала плечами и отрицательно покачала головой.

– Просто о том, как ты меня защищаешь, как заботишься обо мне, когда я даже едва поранюсь, – сказала я. – Это напоминает мне о том дне, когда ты ухаживал за мной после наказания.

Он застыл и смотрел на меня с секунду.
– Я не люблю это слово – наказание. Из твоих уст оно звучит, как будто родитель просто наказал ребенка за сворованную конфетку или прочее дерьмо, как моя мать постоянно поступала с Эмметом в детстве. Маленький засранец-воришка. Но то, что сделал с тобой мой отец, не было наказанием, Изабелла. Это было насилие, несомненно.

Он снова начал двигать губкой, и я вздохнула.
– Хорошо, тогда не наказание. Насилие. Если забыть о слове, мне это напоминает о том дне, когда ты собирал меня в единое целое.

Он легко засмеялся.
– Да. Я проделал офигенно хорошую работу, – шутливо сказал он.

– Так и есть. Ты хорошо лечишь раны. Может, однажды ты сможешь стать доктором, как и твой отец, – предложила я.
После нашего разговора о том, что я не хочу, чтобы Эдвард становился убийцей, я часто предлагала ему варианты – кем он может быть в жизни. Я подумала, что это не навредит и даже поможет доктору Каллену осуществить его желание, чтобы Эдвард пошел по другому пути. Он глянул на меня и улыбнулся.

– Может. Не знаю, хватит ли у меня терпения. Увидим, думаю. В одном я уверен – я надеюсь, что мне больше никогда, мать вашу, не придется собирать тебя в единое целое, как в тот день. Не хочу, чтобы тебе было больно, и, клянусь Богом, если кто-то обидит тебя, я его убью, – с силой сказал он.
Я уставилась на него, прежде чем кивнуть.

– Я тоже надеюсь, что тебе не придется, – тихо сказала я, делая паузу. – Что-то подсказывает мне, что ты просто выкинешь нечто такое же глупое, как и измельчение бумаги.

Он тихо засмеялся, кивая.
– Правильно, черт возьми. Нарезка бумаги может быть жестокой, tesoro.

Я засмеялась и встала, Эдвард обернул вокруг меня полотенце, когда я вылезла. Он легко вытер мои руки, нежно поцеловал меня и сказал, что в спальне есть большая сумка с нашей одеждой. Я направилась в спальню и взяла сумку, пока Эдвард принимал душ, открыла ее и доставала для нас одежду. Я вытянула его джинсы, футболку, боксеры, разложила их на кровати, и тогда начала надевать собственные джинсы и футболку с длинными рукавами, которая была упакована для меня. Эдвард вскоре вернулся и начал собирать вещи, чтобы ехать домой.

– Ты готова? – спросил он, когда мы собрались.
Я кивнула, и мы пошли к «Вольво», готовые уезжать. Когда мы загрузились, он завел машину и выехал из гостиницы. Я обернулась и наблюдала, как здание становится все меньше и меньше, пока, наконец, не исчезло. Мы вернулись в реальный мир. В реальность, где мы должны скрывать свои чувства и играть роли – я буду служанкой и чужой собственностью, а он – послушным сыном и принцем мафии.

Мы перебрасывались общими фразами в машине, и я нахмурилась, когда мы заехали в Форкс, и он проехал мимо высшей школы. Я глянула на часы и заметила, что уже 11 утра. – Почему ты не сказал, что тебе сегодня в школу? – сконфуженно спросила я.
Он глянул на меня и пожал плечами.

– Есть намного более важные вещи, чем школа сегодня, – сказал он.
Я впилась в него взглядом.

– Что может быть важнее школы? – спросила, думая, почему он прогуливает два дня подряд.
Он слегка нахмурился и удивленно глянул на меня.

– Что за вопрос? Ты важнее школы, – ответил он.

– Оу, – сказала я, странно, но я не ожидала такого ответа, хоть Элис и говорила что-то подобное день назад.
Он засмеялся и игриво толкнул меня локтем.

– Глупенькая Белла, – мягко сказал он. – Ты голодна? Мы можем остановиться и поесть.

Я улыбнулась.
– Звучит хорошо, – сказала я.
Он кивнул и поехал через город, подъезжая к кафе, где мы раньше ели с Элис. Он помог мне выбраться из машины и взял меня за руку, переплетая наши пальцы, пока мы заходили внутрь. Люди приветствовали его по имени, когда он вошел, очевидно, тут не было ни одного человека, кто бы не знал Эдварда Каллена.

Нас усадили, и официантка, та же, что и тогда, подошла к нам. Она казалась сегодня намного приятней, широко улыбалась и охотно болтала. Эдвард едва замечал ее присутствие.
– Я хочу колу, – сказал он, глядя на меня и ожидая моего выбора напитка.
Я улыбнулась и заказала то же самое, официантка ушла за газировкой. Мы немного поболтали, и я просмотрела меню, пока женщина принесла нам колу, снова пытаясь завязать разговор. Эдвард игнорировал ее болтовню и сразу начал заказывать, несмотря на то, что она даже не спросила, готовы ли мы. Он сказал, что хочет стейк с сыром и жареный картофель, прежде чем ожидающе посмотреть на меня. Я улыбнулась и попросила сэндвич с курицей и картофелем. Официантка вздохнула и взяла наши меню, говоря, что скоро вернется. Эдвард застонал, когда она ушла, покачивая головой.

– Гребаные люди, лишенные чувства уважения, – с раздражением сказал он.
Я нахмурилась от смущения и глянула на него.

– Она отнеслась к тебе неуважительно? – спросила я, не понимая, о чем он говорит.
Он покачал головой и взъерошил волосы.

– Не особо, более неуважительно она отнеслась к тебе, – сказал он.

– Как? – удивленно спросила я.
Он вздохнул.

– Пытаясь со мной флиртовать, – сказал он.
Мои глаза пораженно расширились.

– Она пыталась флиртовать? – спросила я.
Он кивнул.
– Вау, я не знала. Даже не сказала бы. Похоже, у нее плохо получается.

Он расхохотался, и я робко улыбнулась. Он провел кончиками пальцев по моим губам.
– Я люблю тебя, amore mio, – сказал он, приподнимая мой подбородок и перегибаясь через стол.
Я тоже наклонилась, и он прижался к моим губами, целуя меня нежно и сладко. Я прикрыла глаза и наслаждалась ощущением его мягких влажных губ на моих, позволяя себе забыть, что вокруг нас толпа людей, чувствуя лишь любовь Эдварда. Он, наконец, оторвался от меня, и я открыла глаза, глядя на него и улыбаясь. Краем глаза я что-то заметила позади него, и, глянув через его плечо, увидела Джейкоба Блэка. Он уставился на наш столик со странным выражением на лице. Я попыталась быстро от него отвернуться, чтобы не привлекать внимания, но недостаточно быстро. Эдвард нахмурился и повернул голову, застывая, когда встретился с Джейкобом глазами. Они недолго смотрели друг на друга, обмениваясь недружелюбными взглядами.

– Эдвард? – тихо позвала я.
Он повернулся ко мне, на его лице застыл гнев.
– Ты в порядке?

Он смотрел на меня пару секунд, прежде чем кивнуть.
– Ага, – пробормотал он, взъерошивая рукой волосы.
Я кивнула и подняла глаза, наблюдая, как Джейкоб подходит к нам с офицером полиции. Я немного напряглась, когда они приблизились, сердце бешено забилось, стоило им остановиться.

– Эдвард, – сказал офицер, кивая в знак приветствия.

– Шеф, – сказал Эдвард, стараясь быть вежливым, но я ощутила в его словах неискренность.
Очевидно, что Эдварду он не нравился по какой-то причине.

– Как поживаешь, сынок? – спросил он.
Эдвард вздохнул.

– Хорошо, сэр. А вы? – спросил Эдвард.
Мужчина натянуто улыбнулся, и тут я поняла, что ему тоже, очевидно, не нравится Эдвард. Обоюдная неприязнь.

– Замечательно. Жизнь стала намного менее хлопотной со времени твоего последнего инцидента, – сказал он.
Эдвард и Джейкоб оба напряглись, и я заметила, как у Эдварда раздуваются крылья носа, руки сжимаются в кулаки, и он старается бороться с гневом.
– Приятно видеть, что ты теперь не ввязываешься в неприятности.

– Да, сэр, – выплюнул Эдвард с ощутимым презрением в голосе.
Я вздохнула и, потянувшись через стол, взяла Эдварда за руку. Он коротко глянул на меня, удивленный моим движением, но расслабил руку. Я переплела наши пальцы и слегка улыбнулась. Уголки его губ приподнялись, и он сжал мою кисть.
– У меня теперь есть причина не ввязываться в неприятности.

Его слова заставили меня улыбнуться, щеки залились румянцем. Он тихо засмеялся и снова перевел взгляд на офицера полиции.
– Что ж, это прекрасно. Прими мои поздравления.

Эдвард поблагодарил его, и офицер коротко поздоровался со мной, прежде чем уйти. Джейкоб задержался на мгновение, глядя на наши с Эдвардом сплетенные руки с выражением гнева на лице.
– Ты что-то хочешь, Джейкоб? – резко спросил Эдвард.
Джейкоб глянул на Эдварда, прищурив глаза. Он посмотрел в моем направлении и разглядывал меня пару секунд, прежде чем отрицательно покачать головой и удалиться.

Девушка, наконец, вернулась с нашей едой, атмосфера немного разрядилась. Когда мы оба закончили есть, Эдвард заказал клубничный молочный коктейль, и мы выпили его вдвоем, весело болтая и смеясь. Он игриво говорил со мной и время от времени перегибался через стол, чтобы поцеловать меня или погладить рукой мою щеку или губы. Удивительно, как мило и открыто он вел себя со мной на публике, в кафе, полном людей, знающих его и его отца. Очевидно, что Эдварду было все равно, что теперь окружающий нас мир отошел на задний план по сравнению с тем, что мы чувствовали.

Не могу этого объяснить, но даже в воздухе ощущалась перемена. Казалось, что Эдвард, занимаясь со мной любовью, изменил нас обоих. Теперь между нами была связь, которой не было до прошлой ночи, связь между нашими душами. Занятие любовью изменило все, что я ощущала, сделало мои чувства крепче и сильнее. Как будто мы оба могли столкнуться с чем угодно, пережить любое испытание, пока мы вместе. Он поклялся мне, что никогда меня не бросит, и я ему верила, потому что верила в него и нашу любовь.
Я просто чувствую это – чувствую его привязанность и преданность. Между нами ничто не сможет встать, я, действительно, в это верю.

Однако какими бы сильными не были наши чувства и моя вера, они не могли победить это странное ощущение, которое гуляло по моей коже. Ощущение, к которому я привыкла, ощущение, которое преследовало меню всю жизнь. Ощущение, что за мной наблюдают.

Потому что я чувствовала, как сверлил меня взглядом Джейкоб Блэк за обедом, и я не знала, что он от меня хочет и почему так интересуется мной, но была уверена, что добром это не кончится. Ни для меня, ни для Эдварда.

Редактура: Lersha

Источник: http://robsten.ru/forum/19-1061-1