Глава 68. Одиночество

"Одиночество – это сила; зависимость от присутствия толпы является слабостью. Человек, которому нужно сборище, чтобы набраться храбрости, намного более одинокий, чем он представляет"

- Пол Брантон -

Изабелла Свон

Как только раздался громкий выстрел, все хладнокровие, которое я так пыталась сохранить, испарилось.
Я делала все, чтобы оставаться спокойной, но зрелище Джейкоба, внезапно сотрясающегося от удара, пошатнувшегося, хватающегося за грудь, сломало меня. Испугавшись, я закричала от ужаса, циркулирующего по венам, и поняла, что не ошиблась. Когда я очнулась на холодном деревянном полу в полной тишине и спокойствии, то надеялась, что это были только игры воображения; но стоило мне увидеть, как на рубашке Джейкоба появляется красное пятно и он падает на землю, я поняла, что это правда. Он был там, где-то на расстоянии, он стерег нас, как хищники стерегут свою добычу. И я не была уверена, почему он там, и чего он хочет, но, наконец, я знала, что это не странные игры моего подсознания. Это не жуткий ночной кошмар, который можно забыть, открыв глаза.

Он был там… и, очевидно, он жаждал крови.

Эдвард вылетел на крыльцо и приземлился на меня, грубо бросая на землю возле машины, когда очередной выстрел прорезал воздух. Спину пронзила боль, когда я упала на гравий; воздух вылетел из легких, и я задохнулась. Тело тряслось, я цеплялась за Эдварда, а в голове горело изображение Джейкоба, падающего на землю. Эдвард начал шептать что-то о том, чтобы досчитать до трех и забраться в машину, но я не могла сосредоточиться на его словах, от страха кровь бешено пульсировала в сосудах, в ушах шумело. Я слышала, как воздух продолжают разрезать выстрелы, и ощутила, как напряглось его тело, когда одна пуля угодила в машину, его нетерпение росло. Наконец я согласилась с инструкциями, зная, что нет иного выхода, и тогда он потянулся и открыл для меня пассажирскую дверь.

Он пытался оставаться спокойным и быть сильным, но я видела страх в выражении его лица. Он не более меня был уверен, что все будет хорошо, но стоило ему встретиться со мной взглядом, как он тут же сказал, что мы справимся. Я не знала, что случится, но должна была верить в его слова. Я должна верить, что нам остался не только один выход, и что мы не погибнем тут, на подъездной аллее. Мы не сдадимся без битвы, без попытки, и даже если проиграем – оно того стоило. Я не отрываясь смотрела на него, когда он старался придать мне уверенности, и тут вспомнила слова, услышанные от Джаспера на вечеринке в честь Хэллоуина. Слова, которые я повторяла каждый раз, когда боялась выходить из тени в реальную жизнь.

Nella vita – chi non risica – non rosica. В жизни, если не рискуешь, ничего не получишь. И, может, мы не получим тот результат, на который надеемся, но хотя бы сделаем все, что в наших силах.

Он начал считать, и внезапно мой страх резко усилился, я сказала ему подождать, на меня нахлынуло понимание, что, возможно, это наш последний миг вместе. Я сказала, что люблю его, я хотела, чтобы он знал это, и увидела непонимание и боль в его глазах от моих слов. Он велел мне прекратить вести себя, как будто я никогда больше его не увижу, а потом схватил оружие, на лице появилась решительность, когда он снимал его с предохранителя. Сердце бешено забилось, когда он жестко сказал "три" и без колебания встал, наводя прицел и нажимая на курок. Раздался выстрел, а я схватилась за дверцу машины и поднялась, проскальзывая на сидение и закрывая за собой дверь. Я содрогнулась, когда перестрелка продолжилась, пытаясь успокоиться и тихо молясь Господу, чтобы он прислушался ко мне и сохранил Эдварда. Глаза наполнились слезами, и я про себя бормотала слова Эдварда. Все будет в порядке…

Он забрался в машину и выругался, слово "блядь" успокоило меня, потому что я знала, что с ним все хорошо. Он завел автомобиль, и тут раздался другой выстрел, я услышала звон разбитого стекла, верх руки обожгло болью. Я вскрикнула, боль застала меня врасплох, и схватилась за это место, пока Эдвард в спешке отъезжал.

Он прикоснулся ко мне, чтобы проверить мою рану, и я начала кричать, что Джейкоба, наверное, подстрелили, как и меня, а мы просто оставили его у дома. Эдвард сказал, что уже слишком поздно, и меня сокрушило понимание, что Джейкоб пострадал, пытаясь мне помочь. Эдвард глянул на меня и еще раз повторил, что все будет в порядке, но я знала, что его уверенность поколебалась. Он снова закричал "блядь", когда гнал вперед, на этот раз ругательство произвело на меня противоположный эффект. Я резко развернулась, чтобы глянуть назад, и увидела, как к нам приближается черный автомобиль. Меня пронзила паника, он сказал мне пристегнуться, его голос был абсолютно серьезным, поэтому я, не колеблясь, послушалась.

Я смотрела на него, испуганная и отчаянно желающая поверить, что все, действительно, будет в порядке, но моя последняя надежда испарилась, когда он напрягся и посмотрел на меня с явным страхом.

- Эдвард, - прошептала я, пораженная его выражением.

- И я люблю тебя, - ответил он, его голос дрогнул.
Я в шоке уставилась на него, когда он пробормотал "Sempre", это звучало, как прощание. Сердце сжалось от боли, и я хотела ответить, желая сказать ему, что никогда не сдамся, но прежде чем я выдавила хоть звук, нас крепко тряхнуло, когда в нас врезался сзади огромный автомобиль. Машина вылетела на обочину, и я закричала, когда Эдвард отпустил руль и протянул руки ко мне, чтобы защитить. Я зажмурилась, когда мы понеслись на небольшую насыпь возле деревьев.

Нас бросило на нее, и машина врезалась в деревья, дыхание сорвалось, и мои крики оборвались, когда ремень удержал меня на месте. С громким хлопком открылись подушки безопасности, испугав меня, когда я вжалась в них, хватая ртом воздух. От боли в глазах помутилось, я слепо моргала, пытаясь что-то увидеть. Подушка безопасности тут же начала сдуваться, и я посмотрела на водительское место, грудь словно горела в огне. Эдвард наклонился вперед и не двигался, его сдувающаяся подушка была окрашена кровью. Он был ужасающе неподвижным, у меня остановилось сердце.

- Эдвард! – закричала я, пытаясь дотянуться до него, но ремень не позволял, удерживая меня у сидения.
Я дергала его, пока не удалось отстегнуться, откинув ремень в сторону и забыв про боль, потянулась к нему. Я схватилась за него и начала трясти, настолько сильно, насколько могла, пораженная и напуганная происходящим. Он не ответил, поэтому я начала искать пульс на его запястьях, даже не имея понятия, где он должен быть. Я искала в нем хоть какой-то признак жизни, и выдохнула с облегчением, когда заметила, как он делает неровный вдох. Я продолжала держать его, ощущая, как поднимается и опускается его грудь, продолжая повторять его имя в надежде, что он очнется.

Я услышала скрип автомобильной двери и напряглась, отрываясь от Эдварда и оборачиваясь к заднему стеклу. Меня пронзил страх, когда я заметила огромный черный автомобиль у края дороги. Я начала тяжело дышать и трясти Эдварда, с паникой глядя на машину. Резко повернувшись, я заметила двух людей – один из них казался смутно знакомым, и через мгновение я узнала его – он приезжал к доктору Каллену с организацией. Его вроде бы звали Лоран.

Я услышала, как хлопнула другая дверь, с водительской стороны, и тут краем глаза что-то увидела. В ужасе я смотрела на красную машину, которая, как я знала, принадлежала Хайди. Она подъехала к черному автомобилю. Я наблюдала, как Джеймс появляется с пассажирского сидения, как он наклоняется и что-то говорит ей, после чего она уехала. Понятия не имею, что им нужно, ясно одно – я в смертельной опасности.

Я размышляла, стоит ли мне вылезти и попытаться убежать, но не хотела оставлять Эдварда. Я никак не могла бросить его тут, без сознания, неспособного постоять за себя.

- Эдвард, пожалуйста, - молила я в панике, не зная, что делать. – Господи, ты мне нужен! Пожалуйста!

Я застонала, когда он остался по-прежнему неподвижным, и услышала приглушенные голоса приближающихся мужчин, мой страх усилился. Оглянувшись на заднее сидение, я заметила черный пистолет, сердце бешено забилось от этого зрелища. Поколебавшись секунду, я потянулась к нему и взяла в руку. Кисть тряслась, когда я сомкнула пальцы вокруг металла, я поставила палец на курок, не совсем уверенная, что буду делать, но мне нужно было защититься. Я наблюдала, как силуэт приближается и запаниковала, когда рассмотрела лицо Джеймса. У него на губах застыла злобная ухмылка, он глянул на меня, в его глазах не мелькнула даже тень страха, когда он заметил оружие в моих руках.

Мои глаза расширились от ужаса, инстинктивно я подняла пистолет и нажала на курок. Раздался громкий выстрел, и я вскрикнула, вспомнив, что нужно крепко держать оружие, чтобы мне не навредила отдача. Пуля прошла через остатки стекла в водительской двери и задела лицо Джеймса. Он схватился за щеку, и я услышала крик позади него, который привлек мое внимание. Джеймс развернулся, и я увидела мужчину по имени Лоран, который упал на землю в нескольких шагах от нас. Пораженная, я поняла, что подстрелила его. Джеймс резко повернулся и вытащил пистолет из-за пояса, хватая Эдварда за волосы. Он резко приставил оружие к виску Эдварда, не сводя с меня глаз. Вдруг пассажирская дверь резко открылась, и я услышала щелчок, прежде чем что-то прижалась к моей голове, я поняла, что это дуло пистолета. Я напряглась, меня трясло, я не могла отвести глаз от руки Джеймса, указательный палец которой лежал на курке.

- Брось чертово оружие, - сказал мужчина позади меня, в его голосе была злость и странный акцент, который я прежде не слышала.
Я тут же опустила пистолет, и он упал мне на колени. Пистолет у головы убрали и забрали оружие с моих коленей. Я вскрикнула, когда меня вытащили из машины, кидая на землю. Джеймс убрал свой пистолет и ударил Эдварда головой о руль, прежде чем отпустить.

- Пожалуйста, - закричала я, ощущая тошноту. – Пожалуйста, не делайте ему больно!

- Заткнись, - сказал он обычным тоном, держа руки на весу.
Мужчина кинул ему оружие Эдварда, и Джеймс словил его, быстро проверяя и ухмыляясь.
- Мило. Твой бойфренд научил тебя, как пользоваться этой штукой?

Я просто смотрела на него и мужчина возле меня начал терять терпение, он поднял свой пистолет и снова навел на меня.
- Отвечай на гребаный вопрос.

- Да! – быстро сказала я, яростно кивая.

- Клянусь, никогда не понимал, что Аро в нем нашел, - сказал Джеймс, качая головой. - Principe della Mafia - будущее организации. У него нет для этого мозгов. Маленький тупой кусок дерьма, который учит рабыню стрелять из оружия. Это еще хуже, чем влюбиться в нее.

- Рабыня? – тут же спросил третий мужчина, обходя Джеймса и направляясь к месту, где был Лоран.
Он тоже был незнаком мне, но в нем чувствовалась грубость, которая меня тревожила.
- Я думал, она…

Джеймс быстро повернулся к мужчине и прицелился ему в голову, тот замер и поднял руки.
- Или закрой свой сраный рот, или я тебе помогу, - холодно сказал Джеймс.

- Черт, прости, мужик, - сказал он, в его голосе звучала ошеломленность, но не страх. – Я не думал. – Джеймс глянул на него еще раз, прежде чем опустить оружие и снова повернуться ко мне. Он молчал и просто меня разглядывал, гнетущая тишина окружала нас. Грудь горела, и каждый вдох отдавал болью, сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди.

- Подними ее, у нас нет времени тут ошиваться, - холодно сказал он через минуту, пряча оружие Эдварда под пальто.
Мужчина возле меня схватил меня за руку и резко поставил на ноги. Я пошатнулась и едва не упала, но он крепко держал меня. Он потащил меня к их машине, и я снова начала задыхаться, в глазах потемнело, я хаотично искала выход.

- Что с Лораном? – спросил третий мужчина, оглядываясь назад.

- Оставь его, - ответил Джеймс, пожимая плечами. – Я бы все равно однажды его убил.

- А парнишка? – спросил мужчина, глядя на машину. – Каллен?
Я напряглась от упоминания имени Эдварда, а Джеймс снова пожал плечами.

- Убей его, - безразлично сказал он.
Мое сердце остановилось, жуткая боль пронзила каждый сантиметр тела. Я закричала, пытаясь вырваться, колени подогнулись от ужаса. Я упала на землю, содрогаясь от рыданий, пока мужчина подходил к машине.

- Пожалуйста! – кричала я, дрожа.
Меня, казалось, вот-вот вырвет.
- Пожалуйста, не надо! Пожалуйста!

- Подними ее, - зло выплюнул Джеймс.

- Пожалуйста! – продолжала кричать я. – Я все сделаю, клянусь! Пожалуйста, не убивайте его! Господи, пожалуйста, я пойду с вами, я не буду сопротивляться! Просто не убивайте его!

Мои громкие рыдания сотрясали лес, голос ломался от напряжения. Весь мир замер, когда мужчина поднял пистолет и навел его на Эдварда. Я пронзительно закричала, звук родился где-то в глубине души и вырвался на свободу, столь сильный, что в ушах зазвенело, а горло обожгло. Оба мужчины напротив меня содрогнулись, и тут что-то сильно ударило меня по голове, боль пронзила череп и отдавала в позвоночник, сила удара заставила меня замолчать.

- Заткни пасть, - сказал мужчина с сильным акцентом, еще раз нанося мне удар, от чего я полетела на землю.
В защитном жесте я закрыла голову руками и заплакала.

- Пожалуйста! – снова закричала я; мне было все равно, что со мной будет, если они не тронут Эдварда.
Я знала, что он еще жив, и я должна сохранить в нем эту жизнь, чего бы это ни стоило. Его семья достаточно страдала, они все достаточно страдали, а он был слишком важен, чтобы его жизнь оборвалась.
- Господи, пожалуйста! Я люблю его! Пожалуйста, я все сделаю! Не стреляйте в него!

Что-то врезалось в мой бок, и я задохнулась от боли, понимая, что меня ударили по ребрам. Я откашлялась, пытаясь восстановить дыхание и прекратить рыдания, пока продолжала умолять их оставить Эдварду жизнь.

- Все, достаточно, - жестко сказал Джеймс. – Она нужна нам целой. Просто оставьте мальчишку.

Я посмотрела на него, борясь с надеждой, которая вспыхнула от его слов, ведь я знала, что ему нельзя верить. Я наблюдала, как мужчина опустил оружие, и Джеймс подошел ко мне, наклоняясь и хватая меня. Он поставил меня на ноги и внимательно рассматривал, от чего по коже побежал холодок. От его близости меня пронзали волны страха, тело страшно тряслось, но я изо всех сил старалась оставаться спокойной.

Он притянул меня ближе к себе и наклонился, его нос прижался к моей щеке. Я могла слышать его запах, и от этого меня затошнило, я боролась с горечью во рту.
- Он скоро умрет, в любом случае, - тихо сказал он, его дыхание обожгло мою щеку, сама я не дышала. Наконец, он отстранился и ухмыльнулся, подмигнув мне, когда отпустил. Я упала на землю, меня скручивало от рвотных позывов, я была не в силах сдержаться.

- Двигайте своими гребаными ногами и погрузите ее в машину, - приказал Джеймс, отходя.
Я закричала, когда рука обняла меня за талию и оторвала от земли, потянув к дороге. Я резко повернула голову назад к серебряному автомобилю и с трудом различила очертания Эдварда, он был моей последней надеждой. Я начала звать его по имени, пронзительно крича, что я люблю его и надеюсь, что он слышит меня, и если это было наше последнее мгновение вместе, он будет знать.

- Заткнись, - выплюнул мужчина, закрывая мне рот, чтобы утихомирить.
Я запаниковала и непроизвольно укусила его за руку, он вскрикнул, когда мои зубы вонзились в его плоть. Он отпустил меня, и как только я ощутила, что свободна, я начала пробираться к машине, выкрикивая имя Эдварда, слезы заливали лицо и мешали видеть. Когда я уже добралась до водительской стороны, кто-то схватил меня, и я закричала от ужаса, вцепившись в дверь и отчаянно пытаясь открыть ее. Осколок разбитого зеркала вонзился мне в руку, когда они оттаскивали меня от машины.

- Я думал, ты собиралась играть по-честному? – спросил Джеймс, от звука его голоса я содрогнулась.
Он грубо потащил меня к машине, даже не дрогнув, когда я попыталась ударить его. Я закричала, когда он бросил меня на заднее сиденье, пытаясь ударить его и сбросить с себя, но неудачно. Еще один мужчина забрался, и покрышки завизжали, когда мы быстро тронулись с места, грудь разрывало от рыданий, слезы текли по моим щекам.

- Действительно стыдно, что я должен это делать, - сказал он, беря с пола маленькую сумку и открывая ее. – Мы с тобой могли бы поразвлечься.
Мои глаза расширились от ужаса, когда он достал шприц, полный прозрачной жидкости, я затрясла головой.

- Нет, пожалуйста, нет, - быстро проговорила я, зная, что мне нужно быть в сознании, чтобы найти выход. – Клянусь, я больше не буду сопротивляться.

- Ты думаешь, я тебе поверю? Теперь? – с изумлением сказал он, смеясь.
Он глянул на меня и злобно ухмыльнулся.
- Будет немного больно.

Я задохнулась, когда он схватил меня за горло. Я начала отбрыкиваться и попыталась убрать его руку, но он даже не обратил на это внимание. В глазах потемнело от дефицита кислорода, я пыталась выбить шприц из его руки, но он быстро вонзил иглу мне в бедро, жалящая боль пронзила ногу. Какое-то время он еще держал меня, и я начала проваливаться в темноту, теряя сознание.

Звуки проникали сквозь завесу хаотично, непонятные фразы и бессвязные слова… голоса я не узнавала. Все это не имело смысла, и внезапно все исчезло, так же быстро, как и пришло. Я не знала, сколько прошло времени, каждая секунда казалась вечностью в темноте. Каждый раз, когда мне казалось, что туман рассеивается, я погружалась в него с новой силой.

Возможно, прошли часы или недели, но, скорее всего, что-то посередине, прежде чем я начала возвращаться. Вместе с сознанием вернулась и боль, и я не могла пошевелиться, сколько ни пыталась. Голова сильно пульсировала; когда я смогла открыть веки, все вокруг было расплывчатым, и мне как будто насыпали в глаза крошечные песчинки. Комната была в темноте, только тонкий лучик пробивался откуда-то через окно, и явно была ночь, но я не знала, какая ее часть – солнце то ли садилось, то ли вставало.

Каждый дюйм тела нестерпимо болел, меня как будто пронзали острые иглы. Я попыталась пошевелиться и застонала, звук получился едва слышным. Рот пересох, горло горело, и я попыталась сглотнуть, озадаченная тем, что не могу двинуть губами – их что-то накрывало. Понятия не имею, что происходит, где я и что случилось, но это пугало. Я оглянулась вокруг, пытаясь различить вещи в темноте, и увидела, что помещение пустое, за исключением нескольких стульев и стола, пол, казалось, был цементным. Все это напоминало какой-то склад, и я повернула голову, стараясь разобраться получше, но жгучая боль в спине остановила меня. Все ныло, у меня было такое чувство, будто меня били и ломали. Надо мной как будто надругались.

Я чувствовала себя… мертвой.

И как только появилась эта мысль, я вспомнила об Эдварде, меня пронзила паника, и я мысленно вернулась к случившемуся. Мы оставили Эдварда в машине, одного, в крови, но все еще живого, и я надеялась, что с ним все хорошо. Я надеялась, что кто-то нашел его, или он очнулся, и было не слишком поздно, потому что я просто не могла принять даже вероятность, что этот мир его потерял. Он должен быть в порядке… Мне нужно, чтобы так было.

Внезапно я услышала хлопок двери, и глаза тут же метнулись в ту сторону, потом последовал стук каблуков по бетону. Я оставалась абсолютно неподвижной, пока они приближались, сердце бешено билось. Я была словно в тумане и дезориентирована, я пыталась привести себя в готовность, но тело так и норовило снова погрузиться в темноту.

Осторожно оглянувшись, я заметила, как мимо меня прошел человек, я изо всех сил вглядывалась в темноту. Очевидно, это была женщина с длинными, огненно-рыжими волосами, она была в облегающем коричневом платье и туфлях под цвет ему. Я никогда раньше ее не видела, но в том, как она держалась, было что-то устрашающее. Она повернула голову и посмотрела на меня, ее шаги прервались, когда мы встретились глазами. Даже в темноте я видела, что ее глаза ослепительно-зеленые, они пронизывали.

- Ты очнулась, - мимоходом заметила она, и, поколебавшись, положила сумочку на стол и направилась ко мне.
Я напряглась, стоило ей приблизиться, и вздрогнула, когда она протянула ко мне руку. Крепко зажмурившись, я сжалась в ожидании удара, но была поражена, когда она просто провела рукой по моей щеке, а потом и по лбу.
- Я удивлена.

Открыв глаза, я с непониманием посмотрела на нее, полностью сбитая с толку происходящим. Она убрала руку и исчезла из поля зрения, сопровождаемая стуком каблуков, прежде чем через минуту вернуться с пластиковым стаканом в руке, из которого торчала соломинка. Она посмотрела мне в глаза и улыбнулась.

- Я уберу эту липкую ленту с твоего рта, если ты будешь тихой, - сказала она, приподнимая бровь. – Как думаешь, справишься?

Я нерешительно кивнула, и она схватилась за кончик ленты, быстро ее отрывая. Я поборола желание закричать, когда ее грубо сорвали с кожи, губы тут же пронзила боль. Я облизала их и поморщилась от чувства жжения, зная, что они высохли и потрескались.

Женщина поднесла соломинку к моим губам и в ожидании глянула на меня, я нерешительно замерла. Она улыбнулась и кивнула, удивленно засмеявшись.
- Это вода, - заверила она меня.

Я не была уверена, что думать о ней, но тот факт, что она не была абсолютно враждебной, почти застал меня врасплох. Я все еще была слабой и сбитой с толку, часть меня кричала не верить ей, но была и другая часть, которая отчаянно хотела пить. Горло болело, и мне нужен было глоток, обезвоживание не поможет восстановить силы и остаться в сознании. Через минуту я потянула воду из трубочки, холодная жидкость обожгла грудь.

Вдруг она забрала стакан и поставила его на пол возле меня, расправляя складки на платье.
- Я была уверена, что он отправил тебя сюда для твоего же добра, сладкая, - сказала она. – Я говорила ему, что последняя доза была слишком большой, но та маленькая шлюха заверила его, что все в порядке, что действие продлится всего несколько часов. Не знаю, почему он никогда меня не слушает. Я уже начала думать, что твой мозг умер – так долго ты не приходила в сознание.

Я смотрела на нее и пыталась вникнуть в ее слова, наблюдая, как она подошла к сумочке и начала там что-то искать. Потом она достала телефон и набрала номер, поднося трубку к уху.

- Она очнулась, - сказала она, когда на том конце ответили. – Я дала ей воды.
Потом последовала пауза, и даже отсюда я видела, как от злости она сжала руку в кулак.
- Ты хочешь, чтобы я позволила ей умереть? У нее обезвоживание. Она была без сознания несколько дней!

Я задохнулась. Дней? Сколько дней? Где я?

- Ты, может, захочешь, чтобы та шлюха теперь проверила ее, когда она очнулась. Я побуду тут, пока вы, ребята, не прибудете, - сказала она, прежде чем отключиться.
Она положила телефон на стол и посмотрела на него, я мысленно искала способ, как до него добраться. Руки были крепко связаны за спиной, поэтому я понятия не имела, как справиться с этим.

- Значит, Эдвард Каллен, да? – спросила она, звук его имени вырвал меня из размышлений.
Я с предчувствием посмотрела на нее, испугавшись и думая, почему она его вспомнила. Возможно, она знала, что с ним, и я уже хотела спросить ее, ведь она была добра ко мне, но внутренний голос говорил не показывать слабость.
- Я помню его еще с детства. Смутно, конечно, прошло много времени. Но, тем не менее, я его помню. Он был маменькиным сыночком, это я припоминаю. Всегда жался к материнской юбке, как будто от нее зависела его жизнь.

Я прищурилась, когда она засмеялась, этот звук вызвал у меня тошноту.
- Это стыд – то, что произошло, но такова жизнь. Все мы имеем правила и должны им следовать. Похоже, она забыла законы, - с сарказмом сказала она.
Мое впечатление о ее доброте пошатнулось, туман в голове мешал думать ясно. Она исчезла из моего поля зрения, прежде чем вернуться с крекерами. Она открыла их и протянула мне.
- Лучше ешь, потом тебе никто уже не предложит.

Я с опаской посмотрела на нее, не желая принимать что-либо из ее рук, но не хотела, чтобы мое упрямство помешало восстановить силы. Желудок сводило, и я ощущала знакомое чувство сильного голода, к которому привыкла за эти годы. Через секунду я взяла еду и откусила, на ее губах появилась ухмылка от моей покорности.

Она накормила меня крекерами и дала еще немного воды, веки налились тяжестью. Я боролась с сонливостью, не желая снова потерять сознание, но это было выше моих сил. Все онемело, и я ощутила головокружение, боль оставила тело, звуки исказились, и я поняла, что меня снова накачали наркотиками.

Я проснулась внезапно, когда услышала разговор, с каждой минутой окружающее становилось более ясным. Я еще не могла разобрать, о чем говорят, некоторые слова были на иностранном языке, но голоса были незнакомые. Сквозь веки пробивался свет, и я попыталась открыть их, борясь с болью, которая пронизывала тело. Я несколько раз моргнула, чтобы вернуть зрение, но по-прежнему картинка была неясной, глаза опять пекло, комната расплывалась. Я с трудом различила несколько человек и смогла увидеть уже знакомые мне рыжие волосы поблизости. Я попыталась сфокусироваться на них и сконфуженно заметила, что эта женщина уже была в другой одежде.

- Доброе утро, солнышко, - сказала она, переводя на меня взгляд.
Все вокруг замерли, и я внимательно осмотрелась, сердце бешено забилось, когда я увидела Джеймса. У него на щеке была повязка – как раз там, где его задела пуля. Он подошел к рыжеволосой женщине, и я увидела, как он положил руки ей на плечи, притягивая к себе. Ее лицо засветилось, когда она с обожанием посмотрела на него, прижалась губами к его губам, от чего меня затошнило. Он вызывал отвращение, он пытался заняться со мной сексом против моей воли, а эта женщина радуется, что он ее коснулся. Это безумие.

- А, спящая красавица проснулась? – раздался чужой голос с сильным акцентом позади меня.
Я напряглась, а Джеймс рассмеялся.

- И даже не потребовался поцелуй принца, чтобы ее разбудить, - с изумлением сказал он.
Женщина закатила глаза и толкнула его под ребра, их игривость тревожила.

- Как ты себя чувствуешь? – спросил незнакомый мужчина, появляясь в поле моего зрения.
Я с любопытством уставилась на него, всматриваясь в незнакомые черты. У него были светлые волосы, которые уже поседели, а голубые глаза немного косили, нос был большим и четко очерченным. Он был уже немолодым, судя по морщинам на его лице, мне показалось, что ему не меньше шестидесяти, если не больше.
- ТЫ МОЖЕШЬ ГОВОРИТЬ, ПРИНЦЕССА МАФИИ? (прим.переводчика: это было сказано на русском…)

Я нахмурилась, когда раздались слова на незнакомом языке, и он улыбнулся.
- А, мы не понимаем, да? Тебе комфортнее с итальянцами. Джейми, мальчик, какое слово мне нужно?

- Principessa, - ответил Джеймс.

- Да, именно. Ты его знаешь? – спросил он, приподнимая бровь и, очевидно, ожидая от меня ответа.
Я нерешительно кивнула через секунду, припоминая, что похожим образом люди называли Эдварда принцем мафии. Я скорчилась от боли, шея ныла даже от малейших попыток пошевелиться.
- Тебе больно, рincipessa? – спросил он.
Я просто смотрела на него, не зная, как отвечать, и он улыбнулся.
- Ты можешь свободно говорить. Мы все тут друзья.

Я наградила его скептическим взглядом, и они все рассмеялись, очевидно, удивляясь моей реакции.
- Не думаю, что она тебе поверила, - сказала рыжеволосая женщина.

- Похоже на то, - ответил мужчина, с любопытством рассматривая меня. – И я тебя не виню. Ты не должна верить людям, особенно тем, с которыми связана. То, как они обращаются со своими, иногда просто позорно. Но заверяю тебя, я никогда не буду лгать тебе, как это делали они.

Я подозрительно прищурилась.
- О чем вы говорите? – спросила я, голос был хриплым и едва слышным.

- А она говорит! Прогресс! – возбужденно сказал он. – Я говорю о том, что твои итальянцы была с тобой не совсем честны, они не были с тобой до конца откровенны. И это позор, principessa.

- Почему вы так меня называете? – спросила я, тряхнув головой.
Сознание все еще было туманным, и он сбивал меня с толку.

- Рrincipessa? – спросил он, вопросительно приподнимая брови. – А ты бы предпочла, чтобы я использовал твое рабское имя, Изабелла Свон?

- Я, э… - начала я, не уверенная, как ответить. – Я не знаю.

Он засмеялся, качая головой.
- До сих пор не могу поверить, что они тебе не сказали, - пробормотал он, больше самому себе.

- Я же говорил, - встрял Джеймс. – Она не имеет понятия.

Мужчина уставился на меня, и я отвернулась, такое внимание было неприятно. Через секунду он отошел, и я увидела, как он берет складывающийся металлический стул. Он принес его и поставил передо мной, садясь на него и наклоняясь ко мне, складывая руки перед собой. Я ощущала его взгляд и попыталась отстраниться от его глаз, несмотря на то, что была связана – его близость заставляла нервничать. Я не знала, кто он, но его присутствие угнетало.

- Тебе, наверное, интересно, кто я, и что ты тут делаешь, - сказал он через минуту неожиданно серьезным тоном. – Я объясню тебе, принцесса. Я, действительно, не имею намерения причинять тебе боль, но ты пострадаешь, если вынудишь меня. Поэтому я прошу тебя сотрудничать, хоть и не должен просить. Я знаю, ты вздорная, учитывая, что ты уже дважды испугала моего сына.

Я нахмурилась и сконфуженно посмотрела на него, не уверенная, о чем он говорит. Он ухмыльнулся, и когда наши глаза встретились, повернул голову назад, мои глаза расширились, когда я заметила, что он смотрит на Джеймса. Его СЫН?

- Наверное, я должен начать с начала, - сказал он, снова оборачиваясь ко мне. – Моя имя Стефан Волков, и я знаком с Калленами много лет. Наши семьи в одном бизнесе, и за последние годы у нас было несколько, э-э, столкновений. Кстати, Карлайл был еще ребенком, когда я впервые с ним встретился. Он был маленьким надменным уродом, как и его сын теперь.

Он засмеялся, вместе с ним и Джеймс, а я со злостью прищурилась от упоминания Эдварда.
- Задел за живое, principessa? – спросил он, приподнимая брови, на его лице было изумленное выражение. – Слышал, он влюблен в тебя. И я, действительно, надеюсь, что с ним все хорошо, кстати. Будет жаль, если с ним что-то случится. Просто надеюсь, до этого не дойдет.

Я спрятала гнев, в сознании проносились худшие сценарии.
- Не надо, - прошептала я, глаза наполнялись слезами. – Пожалуйста, не надо…

- Ах, не переживай. Я не хочу причинять principe больше вреда, чем тебе. И, если тебе это поможет, я не слышал ни о каких смертях в Форксе, так что он, наверное, в порядке. Но, кстати, я не слышал и о Лоране, и о том назойливом мальчишке из резервации, а Джеймс заверял меня, что ни один из них не мог выжить, - сказал он, пожимая плечами.
Голос был безразличным, он как будто насмехался надо мной. Я попыталась справиться со слезами, но упоминания Эдварда была достаточно. Слезы побежали по щекам, глаза жгло.

- Оу, не плачь, - сказал он, протягивая ко мне руку.
Я быстро отодвинулась и вскрикнула, когда боль пронзила тело. Он застыл и резко одернул руку, пожав плечами.
- Ну, тогда хорошо. Кстати, на чем я остановился?

- Ты говорил о том, каким куском дерьма был Карлайл, - подсказал Джеймс.

- А, точно. Карлайл. Это было до того, как он встретил свою жену-рабыню, конечно. Жаль, что с ней все так случилось. Думаю, я должен был чувствовать вину, но в свою защиту могу сказать, что я никогда не просил ее ни о чем. Довольно смешно, кстати – она, не зная, пыталась исправить мои промахи. В этом есть ирония, если подумать… - со смехом сказал он.
Я задохнулась от шока и попыталась понять, что он говорит, меня сбило с толку упоминание Элизабет.

- Вы? – спросила я, даже не зная, что спрашиваю, но он сам признавал свою вину.
Мне казалось, что во всем виноваты только Своны.

- Ты, действительно, ничего не знаешь, да? – спросил он, качая головой. – Да, principessa. Я. Я был поражен, когда она взяла моего ребенка-бастарда, но еще больше я не мог поверить, когда она взялась за твое спасение. Вот уж бывают чудаки, да?

Я уставилась на него, часто моргая и пытаясь очистить зрение. Его ребенок?!
- Эммет, - выдохнула я, пораженная.

- Да, его они назвали Эмметом, - сказал он. – Его мать… она была, э-э, моей подружкой.

Он хихикнул, от этого звука меня затошнило. Я попыталась сдержать отвращение и отвернулась, вспоминая, что говорил Эммет о своей матери, Марии, которую изнасиловали.
- Это что-то, да? Джеймс удерживал меня от встреч с ним. Я слышал, что он недалеко отсюда в Нотр-Даме со своей красавицей-девушкой. Я все думаю, может, мне заскочить туда и представиться. Он неплохое наследие, - сказал он обыденным тоном.
Сердце бешено забилось, когда я подумала, в какой опасности Эммет и Розали, а я не могу их предупредить.

- Я не понимаю, - сказала я, ничто из его слов не имело смысла.
Покачав головой, я быстро пыталась отсортировать информацию, желая, чтобы только этот туман убрался из головы и я могла сложить кусочки воедино.
- Как это может быть? И где мы?
Он сказал, что Нотр- Дам недалеко отсюда, но я знала также, что он в двух тысячах миль от Форкса.

- Чикаго, - просто сказал он, глядя на меня, как будто я тупая. – Что ты не понимаешь?

- Ваш сын? – просила я, мои брови нахмурились, когда я оглянулась на Джеймса.
Он с любопытством смотрел на меня, на его губах застыла ухмылка.
- Как это может быть? Я думала, он из семьи Аро.

- Этот человек не моя семья, - выплюнул Джеймс, выражение его лица тут же сменилось на злобное. – Может, твоя, но точно не моя.

- Расслабься, Джейми, - спокойно сказал Стефан.

- Что? – быстро спросила я, еще больше сбитая с толку.
Моя семья?
- О чем вы говорите?

- Мы говорим о тебе, principessa, - сказал Стефан.

- И какое я имею к этому отношение? – спросила я.

- Самое непосредственное, - сказал он с хитрой ухмылкой. – Видишь ли, Изабелла Свон, знаешь ты это, или нет, но у тебя есть власть свергнуть моего врага, и именно это ты сделаешь.

- Врага? – нерешительно спросила я, испугавшись его слов.
Он кивнул.

- Да. Видишь ли, мы всех постепенно отстраняли на задворки Чикаго, вытесняя из бизнеса. Многие уже вышли из соревнования, кроме итальянцев. Они сопротивлялись долгие годы. Люди лояльны к ним, а они сильны. Я искал отдельные пути, тут и там, как, например, много лет назад Своны, но ни у кого не хватало силы. Мне нужен кто-то побольше, кто-то повыше. Мне нужно сломить их лидера, и Джейми долгие годы пытался их расколоть, но пока они держались вместе. Но… теперь все иначе. Теперь у меня есть ты, - сказал он.

- Я? – переспросила я. – Но я просто… я никто.

Он громко рассмеялся.
- Оу, если бы только это было правдой! – сказал он. – Нет, ты не никто. Видишь ли, у тебя есть власть расколоть целую организацию, начиная с самой верхушки. Именно ты можешь скомпрометировать сразу троих моих главных противников, которые стоят у меня на пути. Я долго придерживал эту карту, до тех пор, пока Карлайл не купил тебя, и я думал, как лучше разыграть ее. Когда я узнал, что парень Калленов влюбился в тебя, я увидел идеальную возможность. Я не был до конца уверен, знает ли Карлайл о твоей родословной, но стоило исчезнуть доктору из его ассоциации в Порт-Анжелесе, как я все понял – он заметает концы. А когда вовлекли Алека, и он проголосовал за тебя, я узнал, что и он тоже замешан. Я все еще не был уверен, насколько далеко они зайдут ради тебя, потому что они могли легко бросить тебя, спасая свои задницы. Однако я знал, что Карлайл пойдет на жертвы ради своего сына, и если мальчик любит тебя, как и заявляет, они сделают все, чтобы спасти тебя.

Я с ужасом уставилась на него, услышал эти слова.
- Вы надеетесь, что Эдвард придет за мной, - сказала я.
Он кивнул.

- Я рассчитываю на это, principessa, - сказал он.

- Тогда почему вы просто не взяли его? Почему я? – спросил я, не до конца понимая их действия.
Никому из этих людей, по сути, не было до меня дела, но им был нужен Эдвард. Тогда разве не легче было просто схватить его?

- Разве ты до сих пор не видишь? Ты мой золотой билет. Если бы я похитил мальчика Каллена, они бы все пришли сюда с пушками наперевес. Они организованные и верят друг другу. Но ты… ты наша коварная соблазнительница. Нам нужен кто-нибудь из приближенных Аро, кто шепнет ему, кто ты, и, можешь быть уверена, что когда парнишка Каллен придет за тобой и предъявит обвинение, кто-нибудь непременно расколется, в противном случае Аро просто спишет тебя, как испорченную вещь, - пояснил он.

- Кто я? – нерешительно прошептала я, тут же сожалея о своем вопросе, потому что ответ уже меня пугал.

Он ухмыльнулся.
- Я пытался сказать тебе. Ты, сокровище – давно потерянная принцесса мафии. Они все наведут оружие друг на друга, когда выплывет правда. Каждый будет сам за себя, они начнут действовать в своих интересах. И когда они придут, а я тебя заверяю, так и будет однажды, мы будем готовы. Намного проще, когда они сами попадут в наше логово, чем слепо идти к ним, а когда дым рассеется, principessa, я возьму свое.

Он оттолкнул стул назад и встал, я наблюдала, как он удаляется. Происходящее глубоко впечатлило меня, я пыталась найти смысл в той информации, которую узнала. Я принцесса мафии? Это тот секрет, который скрывал от меня доктор Каллен, поэтому он брал те тесты ДНК? Я была одной из членов семьи Аро? Что это означало для моего будущего? Будет ли оно у меня?

Я боялась, что это будет означать для Эдварда и остальных Калленов, как отразится это на Алеке, ведь он поручился за меня, что будет с Эсме. Я переживала за Эммета и Розали, и даже за Джаспера и Элис, несмотря на то, что Стефан о них не упоминал. И я была совершенно поражена тем, что он назвался биологическим отцом Эммета, но он был и отцом Джеймса, так, значит, они братья?! Как такое может быть?

И я оплакивала Джейкоба, я переживала, что он, действительно, мертв, но внутри меня все равно жил маленький лучик надежды, ведь он сказал, что не было сообщения о смертях. Он мог выжить? Мог ли выжить и Лоран? Может, я все-таки его не убила? Он мог сказать Калленам, где я? Я была совершенно повержена тем, что надвигалось, все они пострадают из-за меня, сейчас их жизни на линии огня из-за моего существования.

- Дай ей воды и что-нибудь поесть, - приказал Стефан, глядя на рыжеволосую девушку и Джеймса. – А потом отнесите ее назад, чтобы ее не было видно. Пусть отдохнет.

- Оу, я с этим справлюсь, - с ухмылкой сказал Джеймс.
Мой страх усилился, сердце подскочило, казалось, я слышу, как кровь бежит по венам. Я была словно в тумане, перед глазами мерцали точки.

Стефан прошел мимо Джеймса, но через несколько шагов резко остановился. Мои глаза расширились от шока, когда он схватил Джеймса и грубо повернул к себе, на его лице застыло серьезное выражение.
- Помни, что я сказал, мальчишка, - жестко сказал он.

- Я понял, - ответил Джеймс, в защитном жесте поднимая руки. – Серьезно, я знаю.
Стефан замер на миг, прежде чем отпустить Джеймса и уйти.

Женщина подошла ко мне и начала развязывать веревки, которые привязывали меня к стулу, ослабляя те, которые были на запястьях. Кисти горели, когда руки освободили, запястья были оцарапаны и кровоточили. Она начала развязывать веревки и на ногах и через секунду застонала.
- Джеймс, мне нужна твоя помощь, - сказала она.
Джеймс уставился на нее, прежде чем раздраженно вздохнуть и подойти к нам. Я с опаской наблюдала за ним и напряглась, когда он достал из кармана нож, задержав дыхание, когда он его открывал. Он засунул лезвие между моей кожей и веревками, разрезая их.

- Иди принеси что-нибудь поесть, Вики, - сказал Джеймс, глядя на женщину. – А я присмотрю за ней.

Она ухмыльнулась и согласилась, звук стука ее каблуков по бетону заставил меня запаниковать еще сильнее. Я услышала хлопок двери и Джеймс ухмыльнулся.
- Наконец-то, одни, - прошептал он.

Я неподвижно сидела, пока он медленно разрезал веревки, глаза хаотично бегали по комнате в поисках выхода. Он разрезал последнюю веревку, и его руки начала медленно скользить по моим ногам. Я подавила крик, сердце бешено забилось. Он замер, а потом, глянув на меня, крепко сжал мои бедра, его пальцы впились в плоть. Я съежилась от внезапной боли, а он поднялся, наклоняясь ртом к моему уху.

- Ты заплатишь мне за отметину, - прошептал он. – Я убью твоего бойфренда, как только у меня будет шанс, и я прослежу, чтобы ты видела, как я это делаю.

Меня пронзила вспышка страха, когда он высунул язык и обвел им мочку моего уха, я ощутила резкое отвращение. Инстинктивно закричав от ужаса, я пыталась избавиться от него. Я подняла руки и толкнула его, застав врасплох. Он отшатнулся назад на несколько шагов, и прежде чем он успел отреагировать, я замахнулась ногой и ударила его в промежность со всей силой, на которую была способна. Он заорал, его руки взметнулись в воздух, когда он бросился на меня. Я подскочила и быстро увернулась, зрение на миг затуманилось, но краем глаза я заметила металлическую дверь в нескольких шагах. Я понеслась к ней, но ноги запутались в веревке. Каким-то чудом я удержалась в вертикальном положении и вздохнула с облегчением, когда смогла из нее выпутаться. Я резко дернула ручку двери и уже начала открывать ее, когда меня схватили сзади.

- Мне нравится, когда пытаются бороться, - еле слышно сказал он.
Я дернула плечами и закричала, пытаясь вырваться из его хватки, пока он тянул меня через комнату к другой двери, открывая ее плечом. Он затащил меня внутрь и грубо толкнул к маленькой металлической кровати с одним матрасом. Я развернулась, чтобы видеть его, не зная, что он собирается делать, и напряглась, когда он схватил моток липкой ленты, лежащей на столике возле двери. Он начал приближаться ко мне, и я яростно закачала головой, делая шаг назад.

- Нет, - сказала я.
Он ухмыльнулся.

- Да, - просто ответил он.

Я быстро повернулась, замечая, что это просто была кладовая для разных вещей с небольшой ванной на той стороне комнаты. Я попыталась прорваться мимо него к двери, но он схватил меня за запястье, грубо притягивая к себе. Руку обожгла боль, такая сильная, что в глазах потемнело, и я закричала. Он кинул меня на кровать и перешагнул через меня, пока я кричала, от страха и ужаса меня тошнило. Я начала отбиваться от него, но мое правое плечо болело, поэтому рука совсем не слушалась. Я резко выдохнула, когда он завалил меня на спину, пытаясь оттолкнуть его, мои тонкие пальцы впивались в его кожу, царапая его. Я содрала его повязку и вспорола швы под ней, от чего он содрогнулся и отвернул от меня лицо, из раны потекла кровь. Он отстранился от меня и поднял кулак, ударяя меня по лицу. Я громко взвизгнула, слезы заливали глаза, нос жгло.

Он схватил липкую ленту и быстро оторвал кусок, накрывая мой рот и частично ноздри. Я с ужасом уставилась на него, когда он приготовил еще ленту, и, забравшись на меня, перевернул меня на живот. Он грубо схватил меня за руки и скрутил их за спиной, мне было больно. Я стонала в ленту, накрывающую рот, пока он связывал мне руки и лодыжки. Я истерично всхлипывала и пыталась нормализовать дыхание, не в силах дышать через нос. Через секунду он встал и со злостью кинул в меня моток ленты, она врезалась мне в голову. Я вздрогнула, а он вытер щеку, поднося руку к глазам.

- Теперь уже в третий раз, сука, - с ненавистью выплюнул он, разворачиваясь и уходя.
Он хлопнул дверью, внезапно свет в комнате погас, и я очутилась в полнейшей темноте.

Не знаю, как долго я лежала там, стараясь игнорировать боль, хотя каждая минута казалась вечностью. Однажды зашла рыжеволосая девушка по имени Виктория, принесла сумку с едой и бутылку воды. Она оторвала ленту от моих губ, в ее движениях начисто исчезла былая аккуратность. Она со злостью всунула мне еду, накормив меня несколькими кусочками, прежде чем уйти и вновь оставить меня в темноте.

Через какое-то время я отключилась, а когда очнулась, возле кровати стоял силуэт. Несколько раз слепо моргнув в темноте, я пыталась привыкнуть, и, наконец, различила знакомые черты Стефана.

- Я думал, ты собиралась сотрудничать, principessa, - бесстрастно сказал он.

- Я, э-э… я не хотела… он собирался, - бормотала я, но голос ломался, я не могла выговорить.
Я даже не была уверена, что хочу сказать, наверняка этому мужчине наплевать, что собирался со мной делать Джеймс.

- Мне не нужны оправдания, - жестко сказал он. – Мне нужно сотрудничество.

Я было открыла рот, чтобы снова заговорить, как вдруг он вогнал мне в бедро шприц, острая боль добавилась к той, которая уже мучила мое тело. Я содрогнулась.

- Так будет проще, - объяснил он, убирая шприц в сторону и снимая липкую ленту с моих рук и ног.
Я закричала, когда он коснулся моей правой руки, и он вздохнул.
- Вывихнута, - просто сказал он, прежде чем уйти.
Он исчез, закрывая за собой дверь, а я лежала в полной темноте, прежде чем попыталась сесть. Меня мучила жажда, желудок скрутило, мне казалось, соляная кислота разъедает меня изнутри. Не могу вспомнить, когда еще мне так хотелось есть, даже в Финиксе, поэтому я заинтересовалась, сколько уже я тут.

Схватив бутылку воды, которую оставила Виктория, я попыталась открыть ее раненой рукой. Вода была теплой, но я быстро выпила ее, утоляя жажду. Я несколько раз откусила сэндвич, но меня начало тошнить, в голове снова был туман. Я откинулась на кровать и закрыла глаза, желая, чтобы это прекратилось, а потом темнота вновь поглотила меня.

И снова прошло время. Разговоры пробивались сквозь завесу и исчезали так же быстро, как и приходили. Я иногда просыпалась, чтобы найти еду или воду, ела то, что могла, пила, потом вновь погружалась в бессознательность. Иногда появлялась Хайди, ее присутствие удивило меня, она проверяла пульс и быстро осматривала меня, но без единого слова. Вики заходила и дала мне чистую одежду, подняв с пола, куда я упала, возвращаясь из ванной. Я не была уверена, сколько уже нахожусь в этой комнате в полной темноте, сколько времени я провела без сознания. Могли пройти дни или недели, но с каждым разом становилось все хуже. Мне начали сниться кошмары и появились галлюцинации; когда я была на краю бессознательности, я слышала голоса и видела лица, хотя тут их не могло быть. Я была возбуждена и сбита с толку, не в силах отличить, где сон, а где явь.

В краткий миг просветления я услышала разговор, который доносился через дверь, я попыталась сфокусироваться и понять, что происходит.
- Это лучше, чем мы предвкушали, - раздался знакомый голос, он, как я вспомнила, принадлежал мужчине, приставлявшему оружие к моей голове в Форксе.

- Да. Теперь Карлайл и Алек не при делах, осталось ждать, как отреагирует мальчишка Каллен, - еле слышно ответил Стефан.

Я боролась, чтобы открыть глаза и остаться в сознании, ведь мне нужно было знать, что это значит. Что произошло с доктором Калленом и Алеком? Это значило, что Эдвард в порядке, хотя бы сейчас? Его слова напугали и озадачили меня, и не имеет значения, как отчаянно я боролась, надвигалось необратимое. Мужчины снова заговорили на иностранном языке, их голоса слились, и я опять погрузилась в сон.

Ночные кошмары были напряженные, в голове вспыхивали воспоминания. Я видела измученное лицо матери, слышала ее тихий голос. "У тебя великая судьба, Изабелла. Не теряй надежду", - повторяла она. Я видела мать Эдварда, она кружилась и сияла, она выглядела как ангел-хранитель, который пришел спасти меня. "Это судьба", - говорила она с улыбкой. Я не знала, был ли это просто продукт моего больного воображения, или это была моя потерянная память, но я все равно верила. Эдвард тоже иногда приходил, его очаровательная улыбка и мелодичный смех успокаивали. "La mia bella ragazza", - шептал он на итальянском, по коже бегали мурашки. Я почти ощущала его дыхание на своей щеке, его тепло и пьянящий аромат. "Ti amo. Non potrò mai rinunciare" (Я люблю тебя. Я никогда не сдамся)

Видения уходили, как и приходили, они только становились хуже. Я видела лицо Джеймса, его злобную ухмылку, видела его сосредоточенность, когда он дышал мне в шею и пытался раздвинуть колени. Я страдала от жестокости Чарльза и Джейн, которую они проявляли в Финиксе, я снова переживала все побои, которые получила ребенком от Чарльза Старшего, как будто это было сейчас. Джейкоб проникал в мои мысли, я видела, как он падает от пули и мучается на моих глазах. Это была моя вина, что он был там; моя вина, что его неподвижное тело истекало кровью на земле. Выражение лица Эдварда, когда он говорил мне о смерти своей матери, заполнило сознание, я чувствовала опустошение. Я вспоминала его слова и его рыдания, то разбитое выражение его лица, когда я ударила его на футбольной площадке, а потом он очутился в машине, где я видела его в последний раз. Он молчал и был неподвижен, жизнь едва теплилась в нем. "Убей его", - кричал голос Джеймса в моих мыслях. "Он умрет в любом случае".

Меня преследовали ненавидящие глаза доктора Каллена, тот пронзительный взгляд, который я увидела в один из дней предыдущего октября, когда дотронулась до его оружия. Я почти ощущала, как оно было прижато к моей глотке, а я хватала ртом воздух, как гнев пронзал его. Видение появлялось снова и снова, тело превращалось в пепел, я снова переживала ту ночь, привязанная к кровати. Напряженная, реальная боль, каждая частичка меня горела адским пламенем. Это было невыносимо, я слышала свой крик в темноте, грудь вибрировала от визгов.

Моменты просветления появлялись все реже, и даже когда я просыпалась, я не всегда это осознавала. Возле меня стояли незнакомые люди, они говорили о вещах, которые не имели смысла. Я часто видела одно и то же лицо, страшно выглядевшего мужчину со смуглой кожей и родинкой под правым глазом. Левая половина его лица безумно пугала, оно как будто обгорело в огне. Он выглядел как монстр из моих кошмаров, и я ощущала каждый раз, когда он был рядом, как мое тело трясется от страха.

Однажды я проснулась и увидела, как Стефан садится на кровать около меня, внимательно вглядываясь в мое лицо.
- Какой код от дома Калленов? – спросил он, его голос был приглушенным, как будто у меня заложило уши.
- Что? – выдавила я, но не раздалось ни единого звука.
Грудь разрывала боль. Я попыталась прочистить горло и содрогнулась.
- Код от дома, - жестко повторил он.
Я не ответила, и он застонал от раздражения.
- Если не хочешь умереть от обезвоживания, просто скажи мне то, что я хочу знать.
Я смотрела на него, размышляя, я отчаянно нуждалась в воде. Поколебавшись, я отвернулась от него, просто желая, чтобы он исчез.
- Уходите, - прошептала я.
Мое неповиновение разозлило его, он быстро встал и, вытянув из-за пояса пистолет, прицелился в меня. Он грубо приставил дуло к моему горлу, прекращая поток воздуха.
- Скажи мне код, - заорал он.
Я хватала ртом кислород, каждый дюйм тела молил об облегчении, но я знала, что не могу сказать ему то, что он хотел знать. Я никогда не предам Калленов таким образом, и не только потому, что доктор Каллен говорил о моей преданности, когда несколько месяцев назад забирал меня из Финикса, но и потому, что они уже достаточно жертвовали ради меня. Я не могу причинить им еще больше вреда, и не имеет значения, какие для меня будут последствия.
Я крепко зажмурилась, и перед глазами промелькнуло лицо доктора Каллена, когда я пыталась вдохнуть, но пистолет делал это невозможным. Я почти видела гнев и ненависть в выражении его лица, но больше я не ощущала страха. Наконец, я поняла, что он чувствовал, осуждение и вина, которые поглотили его в тот момент, и пока я лежала тут в агонии, я желала, чтобы он, наконец, нажал на курок, ведь я тоже это ощущала.
Наконец, давление исчезло, и я сделала глубокий вдох, легкие расправлялись, и я ощутила бешеное облегчение, как вдруг что-то тяжелое ударило меня по голове. Боль снова пронзила меня, и я закричала, ощущая, как туман и темнота вновь поглощают меня, и круг замыкается.
Я не знала, сколько еще смогу продержаться, сколько смогу вынести, но я крепко держалась за надежду, что Эдвард спасет меня. Как-то он сможет меня найти и сможет решить эту ситуацию. И я не знаю, где он и что делает, и как он собирается справиться с этим, но я просто не могла отпустить надежду.
Однажды он пообещал мне, что не сдастся, что бы ни случилось, и пока он не сдается, я тоже никогда не оставлю его.

Редактура: Нотик

Источник: http://robsten.ru/forum/19-1061-1