Глава 21.

Эммет несется, как угорелый. В любой другой день это напрягало бы. Но сегодня только приветствуется. Его Харлей маневрирует между машин, подрезая их, ловко лавируя, и вслед нам несутся раздраженные гудки.

В спешке выбежав из бара, он настоял на том, чтобы мы ехали на его мотоцикле, ведь только на нем мы сможем избежать городских пробок. Если не считать того, что я выпила, я слишком нервничаю, чтобы садиться за руль, и поэтому была рада его поддержке.

Я замечаю, что мы направляемся не в аэропорт, и меня охватывает паника, когда я вижу окрестности своего дома. Из-за рева мотора он не может меня слышать, поэтому я стучу ему по плечу и указываю в противоположном направлении. Но он оставляет мои жесты без внимания и тормозит на подъездной дорожке у моего дома.

- Какого черта, Эммет! Мы его упустим.

- Мы точно его упустим, если ты сейчас же не возьмешь свой паспорт. Без него ты не пройдешь в посадочную зону. Кстати, тебе придется купить билет.

- Что? Я не собираюсь покупать билет.

- Тебе придется. Купишь самый дешевый, главное - попасть к выходу на самолет, - он улыбается как мультяшный персонаж. – Это же во имя любви, не так ли?

Я моментально поворачиваюсь и бегу к входной двери, по пути вытаскивая ключи, и плечом упираюсь в дерево так, словно оно может проломиться под моим весом. Наконец, я справляюсь с замком и несусь по лестнице, перескакивая через ступеньки, по направлению к спальне, где находится сейф. Я чертыхаюсь, ошибаясь в комбинации цифр, и заставляю себя глубоко дышать. Я пытаюсь взять себя в руки и успокоиться, параллельно думая о том, стоит ли мне переодеться. Но отказываюсь от этой мысли – это займет слишком много времени, которого у нас нет.

Наконец замок поддается, я хватаю паспорт и засовываю его в сумочку. Эммет убирает телефон в карман, когда я возвращаюсь к нему; скорее всего, он звонил Роуз, чтобы узнать номер рейса. Я улыбаюсь ему с благодарностью, а он протягивает мне шлем, заводит мотор и выезжает на дорогу, даже не дождавшись, пока я его как следует закреплю.

Я рада, что на мне нет часов, иначе я бы взглядом просверлила в них дырку. Я могу только сидеть и ждать, что Эммет доставит нас на место вовремя. Сейчас вторая половина воскресенья, поэтому дороги не должны быть переполнены транспортом, и примерно через двадцать минут мы уже можем быть в аэропорту, но дорожная ситуация в Нэшвилле всегда напряженная.

Я обхватываю талию Эммета и нервно сжимаю в ладонях его футболку, пока мы летим по улицам города, проносясь мимо домов и деревьев, сливающихся в размытую картинку. Я уже вижу знак аэропорта, а значит, нам осталось проехать всего пять миль, и мое сердцебиение начинает ускоряться. Еще немного, и брату придется вести меня в больницу.

Должно быть, я хватаюсь за Эммета слишком сильно, потому что он отдирает мою руку от своей футболки и перекладывает ее на свой бок. Я стукаю своим шлемом его, так мы делали, когда были детьми, чтобы передать друг другу ту радость, которую мы испытывали, катаясь вдвоем. В этот момент я люблю его, как никогда в жизни.

Я вижу, как мы приближаемся к въезду в аэропорт, и если бы я могла запрыгать на месте, то обязательно это бы сделала. Я быстро ищу знак «US Airways», а затем взволнованно указываю на него Эммету, который подъезжает к терминалу «B» и с визгом останавливается у дверей в кассовую зону.

Я соскакиваю с мотоцикла, сдираю шлем и ищу часы, чтобы узнать точное время. Двадцать минут. Он уже, должно быть, на посадке.

Эммет выдергивает у меня шлем, и я начинаю бежать, но тут же поворачиваю назад, чтобы сказать ему, что позвоню ему, как только освобожусь. Он кивает и кричит: «Беги», - и я снова бросаюсь к автоматическим дверям, которые не торопятся открываться. Я прыгаю на месте, ожидая, пока щелочка окажется достаточной, чтобы проскользнуть в нее, и лечу к электронному табло.

Быстро просканировав его, я нахожу рейс Манчу и номер выхода. Слово «посадка» злобно мерцает, ухмыляясь мне. Мои сникерсы издают ужасный скрип о линолеум, когда я разворачиваюсь в сторону касс. Там мне подсказывают, куда бежать, и направляют в самый конец ряда, где, слава богу, нет очереди, но и женщина, сидящая за стойкой, уже собирается уходить.

- Подождите, подождите! – люди смотрят, как я перепрыгиваю через стоящие чемоданы, спотыкаюсь и приземляюсь прямо перед стойкой. – Мне нужен билет! – умудряюсь выговорить я, и женщина улыбается мне.

- Куда бы вы хотели полететь?

- Никуда! Мне нужен билет до Италии! – у меня не было времени проверить цены, поэтому я решила взять билет туда же, куда летит он.

- До какого аэропорта в Италии? Какой город вы не хотите посетить? – женщина смотрит на меня, как на идиотку, что мне не нравится, но у меня нет времени ее воспитывать.

Я отчаянно пытаюсь вспомнить, что же говорил мне Эммет. Чтобы попасть в Вольтуру, где живет его семья, Манчу летит…

- Рим! – торжественно выкрикиваю я.

- Посадка на ближайший рейс уже началась.

- Да, я знаю. Но мне на него и не нужно, я просто должна попасть к выходу.

Она снова смотрит на меня так, словно у меня две головы, но, тем не менее, называет стоимость билета на рейс, на котором, слава богу, остались свободные места.

- Четыре тысячи долларов?! – шокировано вскрикиваю я.

Улыбаясь, она отвечает:

- Остался только первый класс.

Признаюсь, что, услышав стоимость билета, я начинаю сомневаться. Но потом представляю лежащего рядом со мной Манчу, как я провожу по линиям его тату, а он с любовью смотрит на меня. И больше не остается никаких вопросов. Я протягиваю свою кредитную карту.

Она распечатывает мне мой, в буквальном смысле слова, золотой билет и желает мне прекрасного неполета. Ей жутко повезло, что у меня нет времени на такой же оскорбительный ответ. Я бегу в сторону нужного терминала и прыгаю на месте в очереди на проверку ручной клади. Продвигаясь в ней метр за метром, я ставлю на ленту транспортёра пластиковый ящик, кидаю туда свою сумку и обувь. Чудом, но я все же оказываюсь по другую сторону транспортера и бегу по направлению к паспортному контролю.

Милый мужчина в окошке тепло улыбается мне, журя за то, что я так припозднилась. Я улыбаюсь ему в ответ – я должна ему понравиться, несмотря на то, что выгляжу сейчас как бомж, ведь у него в руках мои документы. Он возвращает их мне и просит парня, стоящего позади него, довезти меня до нужного мне выхода на одной из маленьких машинок. Я очень волнуюсь, смотря, как мы проезжаем мимо идущих по своим делам людей, газетных киосков, кафе, туалетов. Я уже вижу выход «B8», открытую дверь на проход в самолет и небольшое количество людей, ожидающих своей очереди.

Машинка еще не остановилась, а я уже соскакиваю с нее, чуть не опрокинув даму с коляской. Я подпрыгиваю, пытаясь разглядеть над головами людей растрепанные, дикие волосы Манчу, но не вижу их. Я встаю на стул в зоне ожидания и изучаю толпу.

Мое сердце полностью останавливается, когда я вижу, как мое любимое бронзовое безобразие выходит из мужского туалета и направляется к стойке. Я всего лишь в тридцати метрах от любви всей моей жизни и делаю то, что сделал бы любой на моем месте.

Я начинаю кричать.

- Эдвард! Эдвард! – я, как бешеная, машу руками, наблюдая за тем, как он подходит к служащему аэропорта, проверяющему посадочные талоны. Он не слышит меня, поэтому я соскакиваю с кресла и мчусь к нему, подпрыгивая и вопя. Я вижу, что он вот-вот исчезнет в дверном проеме, поэтому собираю все свои силы и кричу во все горло:

- МАНЧУУУУУУУ!

Я случайно натыкаюсь на спину какого-то высокого человека, поэтому не вижу, услышал ли он меня на этот раз. Я снова подпрыгиваю, но рост этого парня не позволяет мне ничего разглядеть, поэтому я упираюсь ему в плечи и опять подпрыгиваю.

Парень чертыхается, но мне наплевать, я вознаграждена видом Манчу, который с недоумением оглядывает толпу. Я подпрыгиваю снова и снова, выкрикивая его имя прямо в ухо парню, и наконец, наконец, на лице Манчу появляется изумление, когда он замечает, как моя голова то появляется, то исчезает в разделяющей нас толпе людей.

Я хочу взреветь от чувства облегчения, что мне удалось его поймать. Я оббегаю парня, бормоча извинения, и бросаюсь в ту сторону, где только что видела Манчу. Вдруг толпа расступается, и я резко останавливаюсь, обнаружив, что стою в полуметре от мужчины моей мечты.

- Иззи, что ты здесь делаешь? – спрашивает он с изумлением и недоумением. – Я уезжаю.

- Я знаю! Но я не могла позволить тебе уехать, не сказав, что я люблю тебя.

Я вижу его глаза; он смотрит куда угодно, только не на меня, и чувствую, как сжимается мое сердце.

- Иззи, я не…

Я быстро и отчаянно прерываю его.

- Я люблю тебя. Я люблю всего тебя, и прошу прощения, что была такой дурой и не хотела, чтобы ты любил меня, чтобы ты понял, что я люблю тебя, но я действительно тебя люблю! Люблю и приму от тебя все, что ты можешь мне дать. Я хочу встречаться с тобой, если ты этого хочешь!

Все это я произношу на одном дыхании, стараясь сделать это как можно быстрее. Я и так потратила кучу времени впустую. А потом смотрю на его лицо. Кажется, проходит вечность, а он ничего не говорит и опускает хмурый взгляд.

- Слишком поздно, Иззи.

- Нет! Этого не может быть, я запрещаю тебе так говорить, - я хватаю его за рубашку, пытаясь вцепиться в него и никуда не отпускать. Страх и мучительная боль уже начинают заполнять мое сердце. Я закрываю глаза и прижимаюсь лбом к покрытой хлопком груди. – Мне очень-очень жаль, что я была такой эгоисткой, что я никогда не думала о твоих чувствах.

Он вздыхает.

- О моих чувствах? Слишком поздно для свиданий, Из.

Даже сквозь ноющую боль в сердце я слышу улыбку в его тоне и резко поднимаю на него взгляд, ненавидя его за то, что он получает удовольствие оттого, что отталкивает меня.

Его губы начинают расползаться в усмешке; вновь отращенные усы подрагивают и искривляются, и наконец на его лице появляется самая доброжелательная улыбка, которую я когда-либо видела.

- Я встречался с тобой несколько месяцев, Коротышка, ты просто об этом не знала.

Я моргаю и перекручиваю в кулаке его рубашку, когда начинаю понимать значение его слов.

- Правда?

- Да. И теперь этого недостаточно.

Мои брови сходятся на переносице. Что это должно означать? Он кидается словами, будто играет в пинг-понг, а у меня голова идет кругом.

- Переезжай ко мне, - его огромная добрая улыбка становится еще больше, когда он обхватывает ладонями мое лицо. – Переезжай ко мне. Начни жить со мной. Я знаю, это слишком быстро, но я люблю тебя. И хочу провести всю свою жизнь с тобой, такой сумасшедшей, глупой, сексуальной девчонкой. Скажи, что ты попробуешь.

С моих губ тут же срывается самый правильный ответ на все его просьбы.

- Да.

Манчу быстро притягивает мое лицо к своему, приостанавливаясь лишь для того, чтобы взглянуть мне в глаза, а затем нежно целует меня. Мы двигаемся в унисон, скрепляя нашу новую договоренность.

Все, что я хочу сказать ему, показать ему, сокрыто в этом поцелуе. Через некоторое время я отстраняюсь, чтобы потеряться в его взгляде, в том, как он смотрит на меня.

- Но я не хочу пытаться, я хочу преуспеть, - я снова целую его, чувствуя на его губах улыбку.

Нехотя, мы прерываем поцелуй, когда обстановка вокруг нас меняется.

- Сэр, сэр! – служащая аэропорта похлопывает Манчу по плечу. – Если вы хотите попасть на самолет, то должны немедленно проследовать на посадку.

Он смотрит на нее, потом на меня.

- Иди, - говорю я, толкая его в живот. – Я буду ждать тебя.

Он опускает взгляд на мои руки и хватает ту, в которой я все еще держу паспорт и посадочный талон. Он начинает улыбаться, когда читает номер рейса и конечный пункт его назначения.

- Похоже, ты летишь со мной.

- Что? Я не могу. У меня нет с собой ни одежды, ни зубной щетки, ни расчески, - я провожу рукой по волосам, мои глаза округляются, когда я вспоминаю, в каком виде я предстала перед ним. – О боже, я такое чучело, прости за это! – я указываю на свою грязную майку и одновременно пытаюсь стереть голенью масляные пятна с другой ноги.

- Ты никогда не выглядела прекрасней. Мы можем купить все необходимое по приезде в Италию.

- Я не могу себе этого позволить. Я только что истратила четыре тысячи долларов, чтобы сказать тебе, что я тебя люблю, - я улыбаюсь ему, но мысль о том, чтобы рвануть с ним в Италию, уже не кажется такой уж невозможной.

- Четыре тысячи? Вау. Первый класс! Хорошо, что я летаю только им, - улыбается он в ответ и начинает подталкивать меня к стойке.

- Ну конечно же, - ухмыляюсь я. – Подожди, я не могу просто улететь. Эммет ждет меня у выхода. У меня есть кот, его надо кормить…

- Все это неважно. Эммету ты позвонишь из самолета, уверен, он позаботится о твоем коте, - он притягивает меня к себе, и когда я прижимаюсь к нему, то понимаю, здесь мое место.

- Хорошо, - отвечаю я, мои мозги растекаются от ощущения его рядом с собой. – Я сошла с ума от любви к тебе. И мне нужно, чтобы ты в это поверил.

- Боже, Коротышка, неужели ты действительно думала, что я считал возможным то, что ты меня не любишь?

Я улыбаюсь и закатываю глаза, когда он целует меня еще раз перед тем, как пойти на посадку. Усаживаясь в свое дорогущее, но безумно удобное кресло первого класса, я достаю телефон, чтобы позвонить Эммету, и вижу сообщение, которое он послал мне двадцать минут назад, как раз, когда я покупала билет.

«Поезжай со своей любовью в Италию. Я позабочусь о Фендере».

Перевод: mened
Редакция: Maria77