В пятницу перед отпуском я неважно себя почувствовала. После обеда у меня скрутило живот, но я списала это на волнение перед вылетом. На следующий день уже надо было вылетать, а я даже не начала собирать вещи. Когда я закончила с делами, меня уже подташнивало. Я надеялась, что это простое недомогание, и даже хотела сразу после работы поехать домой. Однако  потом решила, что не могу уехать, не попрощавшись с Эдвардом – ведь в следующие две недели я его не увижу.

Его приветственный поцелуй еще горел на губах, когда я быстро отпрянула, на что он удивленно выгнул бровь.

- Я плохо себя чувствую, - объяснила я. – Дай мне пару минут. Это пройдет.

Он кивнул и жестом показал мне идти за ним на кухню.

- Тебе нужно поесть.

- Я не голодна. - Я облокотилась на стол и смотрела, как он открывает духовку. Он достал оттуда большую кастрюлю, поставил ее на стол и снял крышку.

 - Аппетит приходит во время еды.

Когда я ощутила запах рыбы, желудок скрутило. Прижав ладонь ко рту, я бросилась в ванную. Когда тошнить меня перестало, я смыла за собой и простонала. Больше никакой японской кухни! По крайней мере, в ближайшем будущем. Я поднялась и подошла к раковине, чтобы прополоскать рот. Подняла голову и испугалась, увидев его отражение в зеркале.

Эдвард стоял за моей спиной, от него веяло напряжением. Господи Боже, обязательно было смотреть, как меня выворачивает? Будто мало того, что это случилось в его роскошной ванной.

- Извини, - пробормотала я.

Не говоря ни слова, он покачал головой. Но на лице застыло столь странное выражение, что внутри все сжалось: тошнота вернулась. Полночи пришлось провести в ванной, потому что я боялась, что как только выйду оттуда, мне вновь может стать плохо. Он молча принес  стакан минеральной воды, потом еще один. Мне было слишком плохо, и я сильно устала, чтобы задумываться над его странным поведением. Засыпая на ходу, я почистила зубы и легла в кровать. Эдварда там не было.

Утром меня разбудил какой-то шум. Эдвард расхаживал взад-вперед по комнате, толстый ковер приглушал звук его шагов. Я чувствовала себя намного лучше, несмотря на слабость. Но стоило мне увидеть его выражение лица сквозь полуприкрытые веки, как  меня охватила тревога.

- Теперь ты по комнате бегаешь? – Я попыталась сбросить напряжение глупой шуткой, но безрезультатно.

- Как ты? – сузив глаза, ровным голосом спросил он.

- Хорошо. Хочется под горячий душ, - улыбнулась я. – Не хочешь присоединиться? Обещаю, меня не вырвет.

Он не улыбнулся мне в ответ.

- Изабелла, послушай, - вздохнул он, садясь на край кровати. – Я хочу, чтобы ты кое-что сделала.

Я удивленно на него посмотрела. Он снова вздохнул, потянулся к тумбочке и положил что-то на кровать рядом со мной.

Я посмотрела на маленький предмет и моргнула. Дважды. Поначалу я посчитала, что это градусник. Потом почувствовала себя так, словно попала в Сумеречную Зону.

- П-постой, - сказала я. – Эт-то… - Я почему-то не могла произнести, что это, вслух.

- Я купил тебе тест на беременность.

- Но это была не утренняя тошнота, - возразила я. –  Я отравилась.

- Утренняя тошнота не обязательно возникает по утрам. - Он пристально смотрел мне в глаза. – Жена Эммета, Роуз, была дважды беременна. И ее рвало постоянно. Такое бывает.

Он это несерьезно. Правда же?

- У тебя задержка, не так ли?

Сердце на миг замерло. Формально у меня была задержка в две недели. Но в прошлом месяце я перешла с обычных таблеток на те, в которых содержание активных веществ было снижено, и гинеколог меня предупредил, что месячные могут вообще не прийти. Это распространенный побочный эффект.

- Хорошо, - согласилась я, желая покончить с этим сумасшествием. Как можно быстрее. – Я сделаю это. Нет ничего проще.

Я встала с кровати, не глядя на него, взяла палочку и отправилась в ванную. Он пошел за мной следом и поставил ногу на порог, помешав захлопнуть дверь перед его носом.

- Что теперь? – резко спросила я. – Собираешься смотреть, как я писаю?

Он не ответил, но его лицо заметно напряглось.

- Черта. С. Два. – Я закрыла дверь, и на этот раз он не стал мешать.

Мне было не впервой писать на палочку, да и кто не проделывал такое хотя бы раз? Я умылась, почистила зубы и приступила к тесту. Пописав, положила палочку на туалетный столик и открыла дверь. Он стоял неподвижно на том же месте, что и до моего ухода в ванную.

- Ждем десять минут, - пробормотала я, шагнула назад и присела на унитаз.

Он кивнул, взглянув на часы, и громко хлопнул рукой по косяку двери. Я была уверена, что не беременна. Абсолютно. Мы постоянно пользовались презервативами, к тому же я принимала таблетки – о чем он не догадывался, – но его паника передалась и мне. С каждой секундой я все больше теряла над собой контроль. Всякое случается.

Я вспомнила, что ни один метод контрацепции не дает стопроцентной гарантии от беременности, и мне в голову начали лезть разные мысли. Начинались они со слов: «а что, если?». Что скажут мои родители? Как отреагирует начальник? Какова будет реакция Элис? Готова ли я стать матерью? А Эдвард отцом?

Я не сводила глаз с его обычно спокойного, идеального, словно вырезанного из мрамора лица. Теперь оно скривилось, будто от боли, и я легко прочла на нем ответ на последний вопрос.

Он бросил взгляд на часы и произнес:

- Время вышло.

На меня даже не взглянул.

Я потянулась к тесту, мои руки дрожали. Я задержала дыхание и закрыла на мгновение глаза, а уже потом посмотрела на тест.

- Отрицательный. - Я бросила в Эдварда палочкой и вышла из ванной. С трудом дыша, покидала вещи на кровать и принялась одеваться. Мне нужно было уйти. В комнате, наверное, было как всегда прохладно, но мне казалось, что воздух раскалился. Легкие горели. С каждой секундой оставаться там было все невыносимей.

Он встал в дверях позади меня. Я его не видела, но чувствовала на себе его взгляд. И молилась, чтобы он помалкивал, поскольку не ручалась за то, что сотворю, если он откроет рот.

Но, само собой, смолчать он не мог.

- Процент неудач при использовании презерватива составляет двадцать процентов. - Его голос звучал ровно, как обычно. – Я узнавал.

Неудач.

Я резко повернулась и встретилась с ним взглядом.

- Я на таблетках, - бросила я, кипя от злости, схватила сумочку и проскочила мимо него в коридор. Что, черт возьми, так вывело меня из себя?

- Почему ты не сказала мне? – Теперь он обвинял меня. – Я обязан знать такие вещи!

- Потому что не хотела заниматься с тобой сексом без защиты! – Слова еще звенели у меня в ушах, когда я поняла, как грубо они прозвучали, и тут же прикрыла рот ладонью.

У него округлились глаза. Его рука словно по своей собственной воле поднялась, а затем упала обратно. Он издал странный звук - как будто начал задыхаться, -  потом  круто развернулся, зашел в свой кабинет и захлопнул дверь.

- Черт, - простонала я. Я не это имела в виду. По правде говоря, я не знала, хочу ли той близости, которую нам обеспечит секс без презерватива. Я считала плохой идеей избавиться от последнего барьера, разделяющего наши тела и принять его всего без остатка… Мне казалось, это будет слишком для наших отношений, и боялась, что после такого не смогу с ним расстаться.

Он заслуживал правды, но как я могла ему все объяснить? Единственным слабым оправданием служило то, что он никогда не поднимал эту тему, поэтому технически я не лгала. Я много лет принимала таблетки и, ложась к Эдварду в постель, решила, что разумно воспользоваться презервативом, – мы ведь только познакомились, в конце концов. Нет ничего дурного в том, что девушка заботится о собственном теле.

Вернувшись домой, я постаралась прекратить думать о произошедшем. В любом случае, я была не в том состоянии, чтобы его анализировать –  усталость и слабость никуда не делись, и мне нужно было не забыть ничего из вещей. Я ненавидела собирать чемоданы, но сегодня это занятие хорошо меня отвлекало. Я даже включила радио, чтобы прогнать назойливые мысли.

В субботу после обеда я отнесла кота Джейку и спустилась вниз, чтобы проверить, не пришли ли новые счета. К моему удивлению, я нашла в почтовом ящике желто-коричневый конверт. Он не был подписан, поэтому я пожала плечами и вскрыла его.

Внутри лежали какие-то бумаги. Пролистывая их, я ничего не поняла. Потом до меня дошло: это были результаты анализов Эдварда на различные венерические заболевания.

Элис права – мне нужно взглянуть на ситуацию свежим взглядом. Очень нужно.

Моя мать и ее муж Сальваторе владели маленькой виллой в тихом престижном жилом районе Рима. Она преподавала английский в местной школе, поэтому летом находилась в отпуске, а значит, мы могли проводить все свободное время вместе.

Первые несколько дней я даже не вспоминала о жизни в Нью-Йорке. Поздно ложилась спать, готовила завтрак, ела, болтала с мамой, готовила обед, ела, дремала, готовила ужин, ела, пила и дивилась красоте вечного города по вечерам, когда спадала жара – вот и весь мой распорядок дня. Приходила домой, еле волоча ноги от усталости и засыпала, как только голова касалась подушки. Мама еще не заводила разговор о бойфренде, за что я была ей очень благодарна.

Оказалось, что я ее недооценила.

- Хочу тебя кое-с-кем познакомить, - заявила она в четверг, когда мы ужинали.

Я прекратила жевать и посмотрела на нее.

- Его зовут Алессандро. Сын одного из наших прихожан. Очень приятный молодой человек.

Я на секунду взглянула в глаза Сэлу. Он прятал улыбку.

- С чего бы мне знакомиться с ним? – спросила я.

- Ну, - мама отложила вилку и подлила мне вина, – ты не говорила, что с кем-то встречаешься, cara mia. Поэтому, смею предположить, с тех пор, как я навещала тебя в последний раз, никаких отношений ты не завела. Я права?

Напряжение, покинувшее меня, когда я прилетела в Рим, вернулось. Я вся сжалась, аппетит внезапно пропал.

- Нет, - выдавила я. Она нисколько не ошиблась.

- Он из Монтепульчано, - продолжила мама, теперь с большим воодушевлением. – Здесь  у него виноградники, и он приезжает сюда завтра по делам. Его мать рассказала ему о тебе, и теперь ему не терпится с тобой познакомиться. И еще он очень хочет жениться.

Я мысленно простонала.

- И насколько он молод?

- Ему сорок два. Но не позволяй разнице в возрасте повлиять на твое решение. – Она потянулась и, улыбаясь, взяла Сальваторе за руку. – У вас все сложится, уж поверь мне.

Сэл подмигнул мне. Я фыркнула.

- И ты, Брут?

Он пожал плечами.

- Вынужден согласиться с твоей матерью. Алессандро замечательный парень. И к тому же привлекательный.

- Ну же, Белла, соглашайся, - сказала мама. – О чем тут думать? Ради Бога, я же не прошу тебя переспать с ним. Просто поужинайте как друзья.

- Мама. - Я закатила глаза.

- Что? Как ты намереваешься найти вторую половинку, если не хочешь ни с кем знакомиться?

Я опустила взгляд. Из-за договоренности с Эдвардом мне запрещалось встречаться с другими мужчинами, но и помимо этого я люто ненавидела свидания вслепую – на них я чувствовала себя так, словно нахожусь на собеседовании. И в то же время, я могла попрактиковать итальянский. Все равно у меня не было ни малейшего представления, как выпутаться из этой ситуации.

- Ладно. Хорошо, - сдалась я.

Мамино лицо просияло, и она схватила телефон.

- Я звоню Карле.

Той ночью я долго не могла уснуть. Читала. Смотрела телевизор. Сидела в фейсбуке. Делала все, что угодно, лишь бы не думать. В три часа я встала на колени и шепотом помолилась Богу, потом легла в кровать. В четыре я все еще бодрствовала.

Я лишилась покоя вовсе не из-за предстоящей встречи с Алессандро. Она не имела для меня значения – я согласилась на нее исключительно ради матери. Голова была забита мыслями об Эдварде.

То, как он отреагировал на мое отравление… Как будто до смерти испугался… Словно произошла катастрофа… Незапланированная беременность не приводила меня в восторг, но, несмотря на шок, я не стала бы так сильно сходить с ума, если бы выяснилось, что я и правда ношу его ребенка. Подумать только, я была разочарована, что не беременна.

Я ведь всегда хотела семью. Детей. В том-то между нами и разница. Каковы шансы, что он поменяет свое отношение? Что однажды ему захочется семью и детей? И, самое главное, как долго придется ждать, когда он этого захочет? Десять лет? Пять? Или я надоем ему еще раньше?

Голова раскалывалась. В пять я пошла на кухню и нашла пачку обезболивающих. В шесть я наконец забылась сном.

Не знаю, чего я себе навоображала, но Алессандро оказался совсем не таким, как я себе представляла. Первое, что вызвало у меня удивление – черное Порше, припаркованное у наших ворот. С пассажирской стороны стоял высокий загорелый мужчина с короткими темными колючими волосами. Завидев меня, он широко улыбнулся и снял очки Ray-Ban. На вид ему было не больше тридцати пяти.

- Должно быть, ты Белла, - произнес он по-английски. Значит, мама показала ему мое фото.

- Да, - сказала я. – Это я.

- Рад встрече. - Он протянул мне руку. Никаких поцелуев в обе щеки – он вообще итальянец?

- Отличная машина, - сказала я по-итальянски, как только мы сели.

- Спасибо. - Он выжал педаль газа, и машина тронулась с места. – Люблю проехаться по шоссе с ветерком.

С этой темы и завязался наш разговор. С Алессандро было легко общаться. С ним вообще все было легко. Мы посмеялись над нашими родителями, которые задумали нас свести. Он рассказал мне о своей семье, поделился забавными случаями из жизни каждого родственника. Поведал мне о своем бизнесе и бывших девушках, и все это за двадцать минут, пока мы добирались до ресторана. Когда подали первое блюдо, у меня уже болели щеки – так сильно я смеялась.

- Хочу признаться, - сказал он, выражение его лица стало серьезным. – Я готов остепениться и завести собственную семью.

Его прервал звонок телефона. Он извинился и отошел в патио ресторана. Я наблюдала, как он оживленно с кем-то беседует, и потом меня вдруг посетило нечто вроде видения. Я оказалась на освещенном солнцем крыльце красивого дома, окруженного кипарисами. Увидела двух детей – мальчика и девочку, с темными кудрявыми волосами, они играли в саду. Я испуганно моргнула.

В моих силах было получить то, чего я всегда желала. Я могла выйти замуж за Алессандро и  переехать в Италию. Найти работу переводчика или учить детей английскому, как моя мама. Они с Сальваторе жили бы неподалеку от нас. Никакой больше зимы и холодов.

У меня могло все получиться. Решать мне.

В ту самую секунду я услышала знакомый рингтон – Let`s Get It On Марвина Гэя. У меня внутри все оборвалось.

- Да, - выдохнула я в телефон.

- Изабелла. - У меня было такое ощущение, что он стоял рядом, горячо дыша мне в ухо. По коже побежали мурашки.

- Привет, - ответила я, изо всех сил пытаясь казаться невозмутимой. – Как твои дела?

- Плохо. Сегодня пятница, но я тебя не увижу. Я соскучился.

Я резко втянула воздух ртом, собираясь с мыслями. Куда подевалась решительная Белла? Я справлюсь – скажу ему, что хочу разорвать соглашение, и между нами все будет кончено. Да и не было никаких нас. Скажи, приказала я себе. Говори уже.

- Ты получила письмо, которое я оставил тебе в прошлую субботу? – внезапно спросил он, прервав мою борьбу с самой собой.

- Д-да, - ответила я срывающимся голосом.

- Пожалуй, мой сексуальный опыт – не то, чем стоит гордиться. Но я чист. Чтоб ты знала. И хочу, чтобы ты доверяла мне.

- Д-дело не в этом.

- О чем ты? – Похоже, я привела его в замешательство.

- Я не хотела тебя обидеть. Просто я к такому пока не готова. – И никогда не буду. Скажи ему, бездыханно простонала моя решительная сторона.

- Ничего, - спокойно произнес он. – Я не стану на тебя давить. Подожду, когда ты будешь готова.

Алессандро вернулся за столик.

- Погоди, - сказала я в телефон, пробормотала слова извинения и убежала в патио. – Прости. Искала уединенное место.

- Где ты? – спросил меня Эдвард.

- Ужинаю.

- Одна?

И я осознала, что это последняя возможность все высказать. Рассказать ему всю правду, и на этом все закончится. Я могла сделать это. Но не вышло.

- Да, - солгала я.

- Сегодня я тоже буду ужинать в одиночестве, - произнес он, и я ему поверила. Может, у него и были недостатки, но он никогда не лгал мне. – Я соскучился. Изабелла, возвращайся ко мне.

Его голос был пронизан таким сильным желанием, что от моей былой решительности не осталось и следа.

- Я тоже соскучилась, - прошептала я, на глаза набежали слезы. Я ненавидела себя за проявленную слабость и ненавидела его за то, что имел надо мной такую власть.

- Сделаешь кое-что для меня? Прошу, - выдохнул он.

- Да. Что угодно.

- Помни, где бы ты ни была, твои пятничные ночи принадлежат мне. Езжай домой, ляг в кровать и ласкай себя. Представляй, что это я. Думай обо мне. Кричи мое имя, когда кончишь, - мягко сказал он, но тон толоса был командным. Я принадлежала ему, душой и телом, и ему было прекрасно это известно. – Сделаешь?

- Да, - выдохнула я.

- Так приступай. Немедленно.

Руки дрожали, пока я шла обратно к столику. Алессандро с беспокойством взглянул на меня.

- Что с тобой? – спросил он.

Я тряхнула головой.

- Извини, но я хочу поехать домой.

- Что тебя расстроило? Несколько минут назад ты была так беззаботна.

- Это мой… - Я не знала, как закончить предложение. Кем мы с Эдвардом друг другу приходились? – Не бери в голову, - пробормотала я.

Он кивнул и попросил принести счет. Может, он и был разочарован, но не подал виду. Я расплатилась за себя, хоть Алессандро и настаивал на том, чтобы самому заплатить за ужин. Он был идеальным мужчиной, но мне был нужен другой.

Когда я вернулась, мамы и Сэла дома не оказалось. Я сразу направилась к себе, приняла душ и исполнила свое обещание Эдварду.

Необъяснимым образом мне полегчало. Я провалилась в сон и проснулась наутро такой спокойной, словно пробыла в отпуске целую вечность. Впервые в жизни мне хотелось так рано уехать домой, но поскольку у меня оставалась еще неделя в Риме, я решила позагорать. Мама с удовольствием присоединилась ко мне, и мы пошли на пляж. Ее разбирало любопытство, как вчера прошло мое свидание с Алессандро. Я рассказала, что он очень хороший, и мы будем переписываться по электронной почте.

Я становилась профессиональной лгуньей – еще немного попрактикуюсь и можно попытать счастья в покере.

Оставшиеся дни пролетели быстро – время в отпуске всегда бежит незаметно. Эдвард звонил мне каждый день. Наши разговоры были непринужденными, но вместе с тем заполнены сексуальным напряжением.

В среду после полудня мама ушла на еженедельное собрание прихожан. Сэл рано приехал домой, чем приятно меня удивил. Когда я вошла в гостиную, чтобы спросить, чего бы ему хотелось на ужин, он наигрывал на гитаре Адажио Альбинони. Я остановилась в дверях и слушала его игру. Звуки музыки прерывались сухим кашлем, какой бывает у курильщиков. В последнее время он сильно кашлял.

Сэл резко прекратил играть и, улыбаясь, посмотрел на меня.

- Я тут подумал, что мы могли бы сегодня сходить куда-нибудь поужинать, - предложил он прежде чем я успела открыть рот, словно прочел мои мысли. С Сэлом всегда так.

- Думаю, это отличная идея, - кивнула я.

Мы доехали на его скутере к центру города и нашли столик в одном из кафе на Пьяцца Навона, выходящий на Фонтан Четырех Рек. Мой взгляд упал на страстно целующуюся молодую парочку, которая опиралась на парапет фонтана. В Риме всегда целуются.

- Ты скучаешь по нему, - внезапно произнес Сэл.

Я быстро взглянула ему в глаза, у меня приоткрылся рот.

- О чем это ты?

Он прикурил сигарету.

- Я не хотел подслушивать, но услышал, как ты смеешься, и во мне зажглось любопытство. Потом я пожалел, что не выучил английский.

Наверное, я покраснела как рак.

- Извини.

Он рассмеялся сквозь кашель.

- Почему ты держишь его в секрете от матери?

- Все запутано, - нахмурилась я и сделала большой глоток белого вина. Это было Верментино, и я сразу вспомнила, как пила его в Милане и потом, когда впервые оказалась у Эдварда в квартире.

К счастью, Сэл прервал мой ход мыслей.

- Помочь тебе разобраться? – спросил он.

Мне бы не помешала помощь, но я не могла попросить ее у мамы или папы. У Леи или Элис. И уж точно не у Джейка. Но поняла, что по какой-то необъяснимой причине могу обратиться за ней к отчиму. Я знала, он человек широких взглядов и никогда меня не осудит. Я доверю ему свой секрет так же, как сделала это в четырнадцать лет. Тогда я разбила мамину любимую вазу, а Сэл взял вину на себя. Что случилось на самом деле, мама так и не узнала. Когда я спорила с ней, Сэл всегда был на моей стороне.

Поэтому я рассказала ему все с самого начала – как впервые увидела Эдварда в кофейне, как мы стали вместе работать над проектом, как он пригласил меня на ужин и о нашем договоре. Поведала ему об игре в твистер и откуда взялись мои бриллиантовые серьги. Не забыла упомянуть и про поврежденную лодыжку, про стены, что Эдвард выстроил вокруг себя, и, наконец-таки, про наш последний выходной.

Когда официант принес наш заказ, я даже не взглянула на еду.

- Не знаю, как быть, - подвела итог я. – Мне хочется большего, а тут это соглашение. Я  ведь надеялась,  что изменю его условия. Какая же я дура!

- Не вини себя, - мягко произнес Сэл. – Люди меняются. С тех пор, как вы познакомились, ты изменилась. Тебе не приходило в голову, что и он тоже?

Я покачала головой.

- Не знаю. Иногда я чувствую, что совсем его не знаю, и это причиняет мне ужасную боль.

Он закурил вторую сигарету.

- Позволь рассказать тебе кое-что. Мы с твоей мамой… Знаешь, почему у нас нет детей?

Я снова покачала головой. На самом деле, я никогда и не интересовалась. Да и к чему, ведь у них была я. Или, если быть точной, у мамы была я.

- Глупо-то как, - засмеялся он, но глаза были грустными. – Я решил, что она не хочет детей, а она подумала, что я не хочу. Когда мы, в конце концов, заговорили об этом, было слишком поздно.

- Мне жаль, - прошептала я, пытаясь вспомнить, сколько лет Сэлу. Шестьдесят? Шестьдесят один? Он был в отличной форме, если не брать в расчет кашель.

- Не надо. Я всегда относился к тебе, как к дочери, - сказал он. – Пожалуйста, не повторяй моих ошибок. Не бойся сделать первый шаг. Если любишь его, скажи, чего ты хочешь, прежде чем станет слишком поздно.

Одно-единственное слово поразило меня до глубины души.

Любовь. Я люблю Эдварда. Я повторила предложение про себя, словно пробуя его на вкус. Я люблю Эдварда. Оно не казалось мне неправильным – как раз наоборот, от него у меня закружилась голова. Мне хотелось без конца повторять эту фразу.

Я позвонила ему, как только самолет приземлился в Нью-Йорке. Было два часа дня, и я надеялась, что не отрываю его от встречи или чего-нибудь еще не менее важного.

- Привет, - ответил он после первого гудка. Первого! Он ждал, когда я приземлюсь? – Детка, добро пожаловать домой.

Сердце забилось как сумасшедшее. Никогда в жизни не была так рада вернуться домой.

- Не могу дождаться, когда увижу тебя, - прошептала я.

- Я тоже,  - мягко рассмеялся он. – Я тоже. У меня еще остались некоторые дела, но я приеду, как только смогу. Можешь поехать ко мне и подождать там? Швейцар впустит тебя.

Я широко улыбнулась.

- Конечно.

Он уйдет с работы пораньше – ради меня! Я чувствовала себя так, словно выиграла в Олимпийских играх, не меньше.

Когда такси подъехало к дому Эдварда, меня накрыло беспокойство. Я приняла душ, купаясь в его запахе – никогда не замечала, какой он насыщенный в ванной, – и собралась немного вздремнуть. Бросила полотенце у кровати и залезла под одеяло, не потрудившись распаковать вещи или что-нибудь надеть. Постель пахла им, и я погрузилась в сон с глупой улыбкой на лице.

Проснулась я от прикосновения его губ к своей шее. Все еще балансируя на грани сна и реальности, я придвинулась к Эдварду. Он лежал рядом со мной - настоящий и обнаженный.

- Прости, что разбудил, но я не мог просто стоять и смотреть на тебя. Я не настолько силен, - прошептал он, касаясь губами моей кожи.

- Рада это слышать. - Я провела рукой по его груди, умирая от желания прикоснуться к нему.

Он зашевелился и навис надо мной, его горящие глаза встретились с моими.

- Рад, что ты вернулась ко мне.

Никто прежде не смотрел на меня с таким неприкрытым восхищением. Ни один мой бойфренд. В том числе Алессандро.

Может, Эдвард и не хотел жену и детей. Но он хотел меня.

И я не смогла сказать ему, что хочу большего, поскольку на тот момент все было идеально. И потому что я трусиха, боявшаяся потерять его. Вместо этого я обняла его за шею, а когда он ответил на мое страстное объятие, шепча нежности и одаривая меня поцелуями, переросшими в стоны и покусывания, я загадала желание - чтобы он никогда-никогда меня не отпускал.