У Эдварда едва хватило времени, чтобы понять, что происходит, и отклониться от файербола Беллы. Но он видел, как комок огня пролетает мимо него и врезается в стену прямо за его головой. 
Он молча смотрел на место удара. Поверхность стены покрывали серый пепел и черная сажа. Тем же самым были присыпаны его плечи. 
Восхищения, которое он испытал, хватило, чтобы проигнорировать смех Виктории. Огонь Беллы был великолепным и ужасающим одновременно. Он не мог поверить, что она так быстро научилась контролировать такую силу. 
Но его восхищение рассосалось, как только Эдвард осознал, что именно его половинка открыла ведьме. 
Он повернулся к Белле. Девушка смотрела прямо на него. Она злилась и страдала, и он не винил ее. Но эта смесь эмоций была опасна для любого Фей, особенно для того, кто только недавно осознал свою силу… 
Эдвард мог только молиться, чтобы он прожил достаточно, чтобы посмотреть, как его половинка вспыхнет и сожжет всех. 
И он мог бы поклясться, что слышал рычание, срывающееся с губ Беллы, что только подтверждало его подозрения. 
«Я сожалею» , - послал он через связь. Смиренная попытка извинения. Но с другой стороны не последовало ответа. 
Да, Эдвард видел все в ее глазах. Белла сомневалась, находится ли он внутри своего тела. Возможно, ее надежда окрепла после посланного фаейрбола. Он молился, чтобы ее надежда смогла пересилить ужас, который все еще был написан на ее лице. 
Эдвард рвался рассказать Белле, что он так же испуган, как и она, может быть, даже больше. Но его ужас превратился в панику, когда два стража заковали Беллу в цепи. 
Она сопротивлялась им, и Эдвард инстинктивно дернулся, чтобы помочь ей. Он отчаянно хотел вырвать Беллу из грязных лап фейри. 
Но ничего не получилось. Магия Виктории надежно держала его ноги. 
«Я говорила тебе, что сломаю ее», – самодовольно проговорила ведьма у него в голове. 
Эдвард ощутил, как в его животе начал расти горький комок. Ему хотелось прокричать, что ведьме придется сломать каждую частичку его тела, прежде чем она дотронется до Беллы. 
Но Виктория сможет сломать Беллу. Он не мог ни двигаться, ни говорить. Он не мог защитить свою половинку, и это было худшим чувством за всю его жизнь длиной в половину тысячелетия. 
«Кто знает, может, в процессе это сломает и тебя?» – проворковала ведьма. 
Ему хотелось свернуться в комок и закуклиться. Ведьма уже сломала его. 
Тошнота, которую он испытывал, начала распространяться как эпидемия. Достаточно было уже и того, что Эдвард не мог проговорить ничего в свое оправдание. 
Возможно, самым худшим было то, что Беллу связывали и мучили у него на глазах, а она считала, что ему все равно. 
- Эдвард! – внезапно позвала Белла. Каждый его мускул напрягся при звуках ее голоса. Стражи только крепче схватили ее. – Посмотри на меня. 
Все его инстинкты требовали подчиниться этому приказу. Но Эдвард не мог повиноваться. Виктория усмехалась, зная причину. 
Тем не менее он видел, как сражалась за него его половинка, и поклялся звездам, что будет биться за нее до самого конца. 
Узы Виктории стали еще сильнее. 
- Посмотри на меня, черт побери все! - закричала Белла. Эдвард мог бы поклясться, что его грудь физически рванулась из клетки. Но все, что девушка видела – как и все остальные в зале – что под контролем Виктории находился такой жестокий мужчина, что он даже начинал наслаждаться происходящим. 
Виктории нравилось его молчание. Она улыбнулась еще шире, видя, как борется Беллы. 
Эдвард изо всех сил напрягал свои мышцы в поисках любого способа освободиться. Любое уменьшение давления стоило даже самой сильной боли. Только бы сказать своей половинке, что Эдвард слышит ее. Он слышит ее сердце и душу. 
Но он был слишком слаб, чтобы издать хотя бы звук. 
«Ты не хочешь ответить своей возлюбленной?» – наклонила голову Виктория. Но она знала ответ. Она словно бы держала язык Эдварда своими кроваво-красными ногтями. 
Эдвард был обречен оставаться в той пустоте, которую создала тишина. Пустой и бесплодный, как то место, где когда-то была его магия. 
Но Белла еще не сдалась. 
- Забудь все, что она вложила в твою голову! – Его половинка смогла вырвать сначала одну руку, потом вторую, и успеть добежать до помоста, прежде чем ее снова схватили. В ее глазах читалось такое отчаяние, что Эдвард едва мог дышать. - Ты сильнее, чем все это! 
«Я люблю тебя, и мне жаль» , - пытался уменьшить он боль в ее глазах. У него болело все тело – так сильно хотелось кричать, как ему жаль, что он втянул Беллу во все это. 
Вместо этого его голова под воздействием магии Виктории наклонилась, и Эдвард услышал, как его рот произносит непростительные слова: 
- Ты запачкала меня, человечек. – Эти слова звучали ужасно и для его собственных ушей. Но Белла не знала этого. Ее лицо исказилось от неверия. 
Эдварду страшно хотелось кинуться и утешить ее, взять Беллу на руки и никогда не отпускать. Его душа приказывала ему выполнить это. 
Но его мышцы только сжались под контролем Виктории. 
- Надо же, какая храбрая девица, - рассмеялась ведьма. - Как ты справлялся с ней? – Виктория повернулась к Эдварду, и он изо всех сил старался проглотить слова, уже висевшие у него на языке. 
«Ложь, ложь, ложь!» – кричал Эдвард через их связь – сломанную или нет. Но он слышал только молчание своей половинки. 
Ужасное, душераздирающее молчание. 
- Она была достаточно занятна. – Эдвард пытался стереть гадкую ухмылку, возникшую на его губах. Безрезультатно. - Хотя и приносила больше проблем, чем развлечения. – Его проклятые глаза осмотрели фигурку Беллы, словно бы это было правдой. Как будто такая отвратительная мысль могла прийти ему в голову. 
Брови Беллы сошлись от смеси боли и ярости. Эдвард ощутил, как Виктория практически просияла рядом с ним. 
«Очень хорошо, любимый, - проворковала она у него в голове. – Ты почти убедил меня. А теперь еще больше постарайся убедить ее.» 
«Белла, пожалуйста, услышь меня. – Эдвард пытался протянуть руку, но его плечи оставались недвижимы. Глаза Беллы только сузились еще больше. – Я слышу тебя!» – говорил он, глядя только на нее, умоляя услышать. Но даже если нет, он надеялся, что его взгляд скажет все. 
Белла сглотнула, переводя взгляд с ведьмы на Эдварда. 
- Эдвард, послушай меня. Неважно, под каким ты заклинанием, неважно, что она сделала с тобой, ты можешь бороться с этим! Не дай ей победить! – Хотя ее голос оставался сильным, в конце он сломался. 
Он моргнул один раз: да, он под заклинанием. 
Потом еще раз: нет, он не может бороться. 
Он пытался. Боги видят, он пытался каждой унцией оставшейся у него силы. Но точно знал, что энергии, полученной им, хватает только на то, чтобы оставаться в сознании, а не прорваться через выстроенный Викторией заслон. 
Ее когти как ментально, так и физически пробежались по позвоночнику. 
«Не суетись, любовь моя. Этот человечек скоро будет сломан» , - прошипела она. 
Эдвард рвался через узы, которые стягивали его еще сильнее. Магия, с помощью которой Виктория взяла над ним верх, проникла в каждый его нерв. И даже если бы не это, Эдвард сильно ослабел после долгого голодания и пыток в подземелье. 
Он мог только молиться, чтобы стать достаточно сильным, когда придет время сражаться. 
Но он ничего не мог сказать Белле. Виктория опять взяла над ним верх, вкладывая лживые слова в его губы. 
- Ты мне больше не нужна, - услышал Эдвард свои слова. Он говорил слишком натужно, чтобы быть убедительным. И вновь взгляд Беллы метнулся между ним и Викторией. Потом опять к нему. 
Она начинала понимать. 
Крохотная искорка света родилась в его груди. Да, его половинка умна. Белла всегда была умнее, чем считали окружающие. Он мог только надеяться, что у нее будет достаточно времени понять все. 
Эдвард заметил вопросительный взгляд ведьмы, устремленный на него, и услышал ее мысли: «Какая часть Эдварда принадлежит ей? Весь ли он под ее контролем?» 
Но Виктория не выпустила свои подозрения слишком далеко и перевела свое внимание на жертву. 
- Я хотела узнать твое имя, но слишком очевидно, кто ты есть, - сказала Виктория. - Так что я сообщаю тебе, Белла Свон, что ты опоздала. Я видела тебя в его голове, но хочу сказать, что больше тебя там нет.
[/i] «Она лжет!» [/i] - заорал Эдвард Белле, но губы его не шевельнулись. 
Но все же часть этих слов была правдой. Возможно, их связь разрушилась, как и угрожала Виктория. 
Его половинка тоже силилась найти правду в этих словах. И Эдвард с ужасом видел сомнение в ее глазах. 
«Я все еще здесь, и я люблю тебя!» - в последний раз напряг он их связь. Глаза его половинки были устремлены на ведьму. 
- Не соглашусь, - сказала Белла, и грудь Эдварда приподнялась при этих словах. - Это еще не конец. Ты заплатишь за все, что сделала. 
Губы Эдварда сами собой растянулись в усмешке. Да, Виктория и все остальные заплатят за то, что сделали. Если бы у него была возможность, он разорвал бы на кусочки каждого присутствующего в этом зале. 
Но его улыбка исчезла, когда один из стражей ударил Беллу по щеке. Сильно и грубо, и звук от пощечины эхом отозвался от стен зала и у него в груди. 
Белла от боли вскрикнула. Эдвард зарычал. Так громко, что его уши свернулись от неприятного звука. 
Но никто не услышал его. 
Даже Виктория не обратила внимания на его внутреннее волнение. Она была слишком занята невинной жертвой перед ней. Эдвард вынужден был молча смотреть, как на его глазах мучили его половинку. 
Но, хотя он ничего не мог сделать, Эдвард поклялся всем, что у него оставалось, что разорвет Виктории горло за один стон своей половинки. 
Он только молился, чтобы Белла смогла бы убежать до того, как начнется кровавая баня. 
В Белле оставалось достаточно силы, чтобы посмотреть на Викторию, и Эдвард мог бы поклясться, что в ее глазах блеснули искры. Возможно, языки того пламени, о котором все так быстро забыли. 
Но не Эдвард. Образ магии Беллы останется с ним до конца его дней. 
Однако он быстро оттолкнул эти мысли, ощутив на себе чужое внимание. 
«Помни, кому ты принадлежишь, - тихо прорычала ведьма. – Скажи мне, чей ты?» 
«Тебе, моя королева», - легко показал Эдвард свою фальшивую преданность. Или, возможно, Виктория слишком легко поглотила его слова. 
«Тогда почему ты до сих пор смотришь на этого грязного человечка?» - выплюнула она. 
«Ты становишься параноиком в своем желании доминировать, - мысленно послал Эдвард. – Отпусти ее. Она ничего не значит в общей картине». 
Виктория не ответила, только хмуро уставилась на Беллу. Каждый дюйм его кожи зудел от протеста. Он выливался через каждую пору, когда ведьма обращала свое грязное внимание на половинку Эдварда. 
Эдвард периодически проверял когти, держащие его тело. Они медленно отступали. Медленно, но отступали. Чем больше Виктория занималась Беллой, тем меньше она сдерживала его. 
И Эдвард продолжал высвобождаться. 
- И как ты заставишь меня заплатить? Ты всего лишь фейри-полукровка, - сказала Виктория. - Теперь без силы и без защиты. Ты даже подарила мне то, что Эдвард так тщательно старался скрыть. 
- Назови свою цену, и я заплачу ее, - не колеблясь, сказала Белла. 
Нет, Белла не может заплатить, Эдвард не позволит ей. Но сейчас он мог только выбираться из невидимых когтей. 
Вдруг Виктория положила руку на его плечо. Его кожа оледенела. Взгляд на Беллу сказал ему: она считает это предательством. 
- Ты даешь обещания, не зная условий? – фыркнула ведьма. - Что подумал бы дорогой Эдвард? 
Эдвард думал, что не заслужил половинки, стремящейся освободить его любой ценой. Тем более сделкой с безумной ведьмой. 
Но все это было уже неважно. Сейчас его единственное желание было найти способ вытащить Беллу отсюда. Смертью, или забвением, или и тем, и другим. Это – его главный приоритет. 
Он усиленно пытался сбросить заклинание. 
- Освободи его от своей магии и спроси сама, - каким-то образом услышала Белла мысли Эдварда. Она приподняла бровь, глядя на Викторию. 
Он видел, что тот же самый огонь, горящий в глазах его половинки, пропитывал ее голос. Наконец, ему удалось двинуть пальцем. Достаточно, чтобы выдохнуть в знак небольшой победы. 
Да, никто не заметил, что он медленно возвращался к жизни. Виктория наклонила голову, глядя на Беллу. 
Такой взгляд никогда не предвещал ничего хорошего. Эдвард знал, что ведьме не нравится, когда ей противостоят перед всем двором. Тем более противостоит обычный человек. 
Напряжение в глазах Беллы делало всех в помещении – и Фей, и фейри – незначительными по сравнению с окутанным гневом человеком. 
Эдвард признавал, что он - один из них. Но, если выбирать способ удрать, то он крылся в бушующем гневном огне Беллы. 
- Зачем мне это делать, если Эдвард такой, какой нравится мне? – сказала Виктория. Челюсть Беллы сжалась. А Эдвард смог пошевелить еще одним пальцем. 
И на этот раз никто ничего не заметил. 
- Вижу, ты думаешь, что очень любишь его. Люди всегда так думают. 
Эдвард пошевелил плечом. Если Белла будет продолжать диалог, то вскоре он сможет восстановить контроль над собой и совершить марш-бросок через толпу. 
Эдвард усмехнулся сам себе, пока каждый присутствующий в зале был поглощен беседой между Беллой и Викторией и не смотрел в его сторону. 
Ответ Беллы был прост: 
- Как я и сказала, назови свою цену. 
Взгляд его половинки метнулся к Эдварду, и ему потребовалась каждая унция воли, чтобы оставаться неподвижным. 
«Я слышу тебя, и я здесь» , - попытался он ответить через связь. Но взгляд Беллы не потерял решительности. Ведьма ткнула в нее пальцем. 
- Ты. – Взгляд на лицо Королевы Фей заставил Беллу немного отступить. Его половинка могла ощутить силу, но была недостаточно умна, чтобы показать небольшую слабость. 
Эдвард продолжал сражаться с невидимыми когтями. 
– Я хочу твою магию. Твой природный огонь, - уточнила Виктория. Мускулы Эдварда напряглись. Он прекратил свои попытки, так как его захватил дикий страх. 
Нет, боги, нет. Магия Беллы так непредсказуема, так сильна. Эдвард ощутил это по одному файерболу. Получив такую силу, Виктория сможет разорвать мир на части. 
Эдвард отдал бы свою душу, если бы это означало, что Беллу никто не тронет. 
Он вновь подумал, что много лет назад уже потерял себя. Когда проклятие забрало у него его естество и магию, Эдвард считал, что наступил его конец. 
Но потом в его жизни появилась Белла, и он смог частично восстановить себя, даже не осознавая этого. 
Только для того, чтобы Виктория вернулась и забрала себе то, что отдала ему его половинка. 
А потом в Белле вскипела ее магия, и точно так же в Эдварде отозвалась его сила. Ее хватило для того, чтобы остаться в сознании. 
Похоже, несмотря на старания ведьмы, все время забирающей что-то у Эдварда, Белла всегда вытаскивала его с края смертной пропасти. Неважно, как глубоко он забрался, или какой пустынной она казалась, его половинка всегда приходила и спасала его. 
Даже сейчас Белла держала последнюю нить, связывающую их. Неосознанно или нет, но держала. Последнее, что позволяло им оставаться соединенными. Связь это или нет, магия или пустота, но его сердце всегда будет принадлежать ей. 
Осознание этого вспыхнуло в его душе новой искрой. Его сердце уже и так Беллы. Факт, который злил Викторию достаточно, чтобы в первую очередь послать заклинание на него. 
На сердце Эдварда. Именно оно привело к тому, что Виктория оказалась на грани безумия из-за его отсутствия. И в том числе из-за его любви к Белле. 
Возможно, для ведьмы это нечто большее, чем простое желание. Любовь могла изменить всю игру Виктории, могла прекратить весь этот кошмар. Даже если при этом будет затронут весь мир. 
Белла заговорила опять: 
- Зачем? Чтобы усилить и так безграничную силу? 
Виктория пожала плечами, слишком занятая собственным эго, чтобы заметить, как Эдвард занят поисками. Как он проникает глубоко внутрь себя, чтобы найти то единственное место, где нет ее. 
В его сердце. 
Любовь, которую он чувствует к Белле, выстроит мост между ними. Он вывернулся бы наизнанку, если бы после этого смог предупредить Беллу. 
- Мне незачем тебе объяснять, но я скажу, - ответила Виктория. - Только для того, чтобы увидеть выражение твоего лица, когда ты поймешь, что больше никогда не сможешь спасти его. 
Взгляд Беллы метнулся к Эдварду. Он мог только надеяться, что она видит: он борется. Все, что ему нужно – это немного времени, чтобы выстроить между ними мост. 
- Прекрати злорадствовать и скажи мне, - бросила вызов Белла. Эдвард прилагал все усилия, чтобы вернуть себе каждый нерв, сосуд и части тела . Ему потребуется все, чтобы прорваться через заклинание, которое наложила на него ведьма. 
Ему нужно крикнуть Белле, чтобы та убегала. 
Это заклинание походило на толстую и прочную стену внутри его души. Она была выстроена специально, чтобы разорвать связь между ним и Беллой. 
Но он сломает этот барьер. Голыми руками, если потребуется. 
- Очень хорошо. Достаточно, - проговорила Виктория. Белла отвлеклась от Эдварда. Но любопытство в глазах его половинки дало ему последний необходимый толчок. 
Единственной магией, которую Эдвард мог использовать, была их связь с Беллой. Поэтому он зарылся очень глубоко, но не в свой разум, а в место внутри его груди. 
Там, где когда-то билось его сердце. 
Сейчас вместо него он нашел непостижимую любовь, испытываемую к Белле. Это – его сила. Ее собственная беспредельная любовь помогла Эдварду выбраться. 
Виктория не заметила этого.

- Ты особенная, Белла Свон. Хоть мне и не нравится признавать, но ты – мой единственный шанс. Ты - ключ к снятию проклятия, которое наложили на меня примерно тысячу лет назад. Проклятие, которое не позволяет мне быть любимой или обожаемой любым существом, неважно, человеком или фейри. 
Эдвард едва прислушивался к ее словам, прорывая поставленную Викторией стену. Он знал, что за ней отыщется сердечная струна, соединяющая его с Беллой. Еще чуть-чуть – и он перешагнет черту. 
К счастью, его половинка помогала ему, продолжая раздражать ведьму. 
- И как я могу помочь снять такое проклятие? – Голос Беллы был лучом света в темноте. Эдвард концентрировался на нем, ища способ восстановить этот свет в себе. – Ты сама сказала, что я – только человек. 
Виктория прорычала в ответ: 
- На меня наложила проклятие моя дорогая сестра. Моя сестра, и мне теперь нужна ее кровь, чтобы снять заклинание. 
Эдвард знал эту историю. Виктория не умолкая говорила про нее. Но та часть, в которой упоминалась кровь, заставила его отвлечься. Это не могло привести ни к чему хорошему. 
- Как могла твоя собственная сестра сделать такое? 
Виктория только улыбнулась. 
- Потому что я убила ее любимого. Он был человеком, но она любила его так сильно, что готова была разрушить нашу семью и отказаться от бессмертия, чтобы жить с ним. 
Взгляд Эдварда метнулся к ведьме, потом вновь к его половинке. Он отчаянно пытался наладить связь до того, как произойдет нечто ужасное. 
Почему Виктория так сильно хочет заполучить Беллу? Он всегда считал, что это из-за их связи, открытой войны Виктории против него и его отказа. Но, возможно, за этим стояло нечто большее. 
Ведьма хотела Беллу, чтобы снять заклятие, наложенное на нее. 
- Это не объясняет, почему тебе нужна я, - сказала Белла. Виктория пристально посмотрела своими золотыми глазами на нее, и Эдвард не мог ничего сделать, чтобы остановить ее. 
- Терпение. Это фантастическая история, и я не хочу, чтобы ты пропустила и малейший факт из нее. 
Толпа вокруг захихикала, и Эдвард использовал свою последнюю нить терпения, чтобы не разорвать их всех. 
Все, что он мог сделать, чтобы помочь Белле – это бороться внутри себя. 
- Моя дорогая сестра была огнем против моего льда. Мы обе были дочерьми самого великого короля нашего континента. Мы были обречены на величие. Могли заполучить любого мужчину, которого только пожелали. Но моя сестра, слишком добрая и всепрощающая, влюбилась не просто в человека, а в бастарда. 
Последнее слово эхом отдалось в нем. 
Бастард. 
Нежеланный, нелюбимый среди своего рода и своих людей. Однако один человек хорошо знал его прошлое, и сейчас она всеми силами боролась за него. 
Но у Эдварда было нехорошее ощущение, что Виктория еще не дошла до худшей части истории. 
- Я видела, кто он был: просто коварный и эгоистичный дурачок, как и все остальные из твоего рода. Так что поставила ловушку, чтобы доказать его реальную ценность своей сестре, - с фальшивой сладостью пояснила Виктория. 
- Как? – Белла даже не посмотрела в его сторону, и Эдвард ощутил, что его конечности расслабились от облегчения. Но ему нужно было быть собранным. Ему нужно восстановить связь между ними. Только для того, чтобы крикнуть Белле: «Убегай и никогда не возвращайся!» 
- Я притворилась симпатичной крестьянской девушкой и сделала ему предложение, от которого он не смог отказаться. 
- Ты переспала с любовником своей сестры, чтобы доказать ей? – выкрикнула Белла. Стражи прорычали ей предупреждение. 
Эдвард стиснул зубы, сплетая воедино каждую нить связи. Каждая прядка, которую разорвала Виктория, медленно возвращалась на свое место. Но все происходило недостаточно быстро. 
- Чтобы доказать, дорогая Белла, что все люди одинаковы. Вы не можете любить. Думаете, что можете, но это только похоть, смешанная с другими эмоциями. В конце концов, вам становится скучно, и вы ищете кого-то другого. 
Виктория знала, что близка к победе. Эдвард посмотрел, чтобы увидеть ответ своей половинки. 
Белла только вздохнула. 
- Ты можешь думать, что хочешь, но это не изменит моих чувств, - сказала она, подняв бровь. Эдвард захотелось сделать то же самое в ответ. 
- И ты никогда не говорила про них, - фыркнула Виктория. - Он говорил тебе, что любит тебя, я видела это в его голове, но ты… - Она замолчала, переведя взгляд на Эдварда. – Ты никогда не повторяла этих слов. Но теперь убеждаешь меня в своих чувствах к нему. 
Теперь настало время Беллы застыть в оцепенении. Эдвард был обречен пройти через все это. 
- Даже сейчас ты не признаешься в своей любви? Жаль, потому что это был единственный способ освободить его. 
Эдвард готовил себя к этому моменту. Виктория должна была открыть его половинке, что Белла могла освободить всех их. 
Но страдание, промелькнувшее на лице Беллы, заставило мучиться его собственную душу. 
«Не волнуйся, я знаю правду» , - хотелось сказать Эдварду. Несмотря на то, что думала Виктория, он знал о любви Беллы, хотя, возможно, слишком долго скрывал от себя это знание. 
Все, что его половинка могла отдать Эдварду, рано, или поздно, или вообще никогда – этого всегда было бы достаточно для него. 
- Это правда, - проговорила Виктория, пока Эдвард и Белла потерялись в собственных сожалениях. – Проклятие, которое я наложила на него и его людей – или болезнь, как они ее называли – можно было снять, если бы ты произнесла эти три простых слова и по-настоящему любила его. 
Осознание этого заставило Беллу упасть на колени. Эдвард видел, как страдание исказило ее прекрасные черты. Наконец, она посмотрела на него, расширив глаза. 
«Я знал» , - умолял он ее собственными глазами. Потому что Эдвард становился прежним собой, даже когда она просто произносила его имя. 
- Эдвард, - пробормотала Белла. Так много сожаления и любви было в ее голосе, что его грудь приподнялась и сжалась одновременно. 
Эдварду никогда не хотелось, чтобы это бремя оставалось на ней. Он не ждал ничего от девушки и не хотел, чтобы на ее плечах лежал тяжелый груз. Хотя, казалось, этого никак не избежать. 
- Даже если это ничего уже не означает, даже если я уже опоздала. И даже если… - она не могла позволить себе закончить мысль и пробормотала: - Я хочу, чтобы ты знал, чтобы услышал: не имеет значения, что они думают, я… 
Но дыхание Беллы прервалось, и она не смогла вымолвить ни слова. Эдвард словно бы получил пощечину, видя, как ее лицо искажается от страданий. Но его ноги все еще не могли сдвинуться. 
Однако его злость вырвалась наружу, когда Виктория рядом с ним мерзко расхохоталась. «Отпусти ее», - мысленно приказал Эдвард, и его голос был пропитан темной силой. 
Виктория даже не посмотрела на него. 
- Ах, ах, ах, - зацокала Виктория. – Ты думаешь, что можешь сказать это сейчас? У тебя был шанс, и ты упустила его. 
Эдвард внутренне прорычал, и Белла тоже на последнем выдохе рявкнула на Викторию. Ее голос пропитался свирепостью, от которой побагровело лицо девушки. 
«Отпусти ее, тошнотворная сучка!» - ревел мысленно Эдвард, наконец, прекращая свои попытки и сдаваясь. Он усиленно старался перевести внимание Виктории на себя. Он даже унизился бы до того, чтобы лечь с ней в постель, надеясь, что Виктория отвлечется и забудет про Беллу. 
Но все его надежды растворились, когда его половинка поднялась в воздух. 
Виктория и виду не подала, что слышит его. Щелчком пальцев она швырнула Беллу в стену. Эдвард вынужден был видеть, как его половинка рухнула на пол. 
Его ноги все еще словно бы притягивались магнитом к камню. 
- И последнее, - выплюнула Виктория. - Ты ключ не только к его проклятию, но и к моему. Потому что Белла Свон не просто полукровка-фейри, но и кровь по линии моей сестры. И, как только прольется твоя кровь, мое проклятие будет снято. Я смогу вновь быть желанной и любимой, и тогда Высший лорд Ночного двора будет полностью моим. 
Как только все карты были раскрыты, Эдвард осознал, что время вышло. 
Следующую вечность добра и света не будет. 
Он мертвыми глазами смотрел, как защелкивались цепи на запястьях Беллы. 
- Подождите, подождите! – его половинка рвалась из цепей. Эдвард ощутил язычок силы, который она пыталась выпустить наружу. Но железо глушило ее магию. 
Он хотел бы развоплотить цепи за то, что они не давали вырасти пламени его половинки. 
Но мог только смотреть, как она простирает руки, чтобы дотянуться и обнять его. Как два стража уволакивали ее от него все дальше и дальше. 
Зрение Эдварда затуманилось черным. Он ощутил на языке вкус страха. Беллу убьют. Это было настолько ошеломляюще, что угрожало его собственной жизни. 
В его жизни было много страха. Он боялся не стать достаточно хорошим, чтобы его приняли в роду. Он боялся, что не сможет защитить своих людей, если они разглядят в нем монстра. Этот монстр был большим проклятием, чем то, что наложила на них ведьма. 
Наконец, он боялся, что его половинка не будет с ним в безопасности. Или, что еще хуже, никогда не сможет полюбить мужчину, не разглядев его за чудовищем. 
Но Эдвард никогда еще так не боялся, как в тот момент, когда видел, как Белла пинается и царапается, только бы еще один раз взглянуть на него. 
- Почему я должна ждать, когда получила все, что хотела? – проговорила Виктория. - Самый сильный Высший лорд в истории, наконец, будет моим, а наследник моего злейшего врага – убит! 
Его ужас еще больше возрос, когда Виктория обнажила кинжал. Стражи начали подтаскивать его половинку к тому месту, где ждала ухмыляющаяся ведьма. 
Нет. Белле не перережут горло, как поросенку. Эдвард выбросил руку, чтобы блокировать стражей, но ничего не произошло. 
В этот момент он скорее услышал, чем почувствовал, как зарубцевалась ткань его сердца. Мягкий шепот, который для него был все равно что грохот сталкивающихся камней, оповещающий, что его связь с Беллой восстановилась. 
Как будто бы срослись разорванные души. 
Неважно, инстинктивно это произошло, или же под действием ярости, связь появилась заново, и любой след страха у Эдварда пропал, как только он встретился взглядом с карими глазами. 
Глазами Беллы. Он впервые за пять столетий видел их удивительный цвет. 
- Потому что я не хочу, чтобы ты пропустила вот это, - усмехнулась его половинка. Эдвард ощутил, как его ярость скользит по его руке к плечу, приказывая мускулам вернуться под контроль его разума. 
Он выхватил у Виктории кинжал и ткнул им прямо в сердце ведьмы. 
Шок. 
Единственное, что он увидел в дьявольских серых глазах. Эдвард смотрел, как сила вытекает из мертвого тела Виктории. 
Ведьма забрала у него почти все. Семью и друзей, магию и силы. Она почти забрала его душу. Но не его любовь. Нет, в этом случае она потерпела поражение. 
Он просто смотрел, как Виктория оседает на собственный железный трон. Его зрение внезапно размылось. Нет, не просто размылось. Казалось, словно мир закружился вокруг него. 
Эдвард падал. 
Его сердце опять остановилось. Он едва мог видеть кинжал в собственной груди. Но вдруг понял, кто его бросил. 
Джеймс. 
Скользкий гад наблюдал за Эдвардом, в отличие от всех остальных. Ему стоило бы помнить, что жалкий червь всегда ревновал его к Виктории. 
В этот момент Эдвард услышал душераздирающий крик, эхом отлетевший от стен. Его глаза закрылись. 
Мускулы, только что перешедшие под его контроль, сделали последнее движение, перерезав горло ведьмы. Эдвард выполнил свой обет. Он вырвал горло Виктории за то, что она напала на его Беллу. 
А потом тело Эдварда обмякло. 
Это бессознательное состояние отличалось от прежних. Ему было тепло и хорошо. Его тело нежилось под странным светом. 
Он не понимал, куда его занесло. Возможно, та тьма, куда отправляла его Виктория, была адом, а это место – раем. 
Как бы то ни было, Эдвард слабо улыбнулся, когда тепло коснулось его лба и правой щеки. Он инстинктивно потянулся к этому фантомному прикосновению. 
Но потом тепло стало жаром и перешло на грудь. Хотя его тело оставалось неподвижным, он слышал голос, проникший в его бессознательное состояние. 
«Ты не можешь уйти, потому что я люблю тебя, и потому что ты мой». 
Люблю. 
Мой. 
Эдвард промычал в ответ. Эти два слова он готов был слушать вечно. Он всегда хотел быть любимым и привязанным к кому-то еще. Вместе с его монстром. 
Возможно, это и есть рай. 
Но следующие слова, которые он услышал, были гораздо менее добрыми. 
«Слышишь меня, бастард!» 
Его разум таял от этих слов… от этого голоса. 
«Я люблю тебя!» 
Белла. 
Она была здесь. Где бы ни находился Эдвард, она была на другой стороне и отчаянно пыталась вернуть его назад. 
А потом он ощутил это. Сначала словно бы что-то замерцало. Он не был уверен, что понимает, что именно потекло по его венам. 
Но оно продолжало течь, стирая холод и бесчувствие, заменяя серость проклятия жизнью и счастьем. 
Тепло текло по его телу и через его душу непереставаемым потоком огня. Таким сильным, что Эдвард закашлялся. 
Он вдруг ощутил, что ему не хватает воздуха. Его грудь, казалось, расплавилась от чистой силы пламени.
И он открыл глаза. Серость исчезла. Темнота и тени, в которые он был погружен столько времени, теперь растворились. 
Цвет. 
Все оттенки цвета, которые он изучал, глядя на горящие факелы на каменных стенах. Тепло золотых язычков – первое, что он увидел. А потом перевел внимание на каштановые волосы, касающиеся его щеки. 
Нет, не каштановые. Смесь полированной бронзы и цвета плодородной земли. 
Тепло. Убрав локоны, Эдвард затаил дыхание, встретившись взглядом с самыми потрясающими глазами. 
Они были наполнены слезами и восхищением. Глаза, которые мечтал увидеть Эдвард в ту самую ночь, когда держал свою половинку в объятиях. 
Глаза Беллы.

Перевод:  Amberit

Форум