Эдвард не представлял, что делать, и бесцельно бродил по залам. Его бесполезный мозг не мог найти ни одного варианта спасти его людей, кроме как прийти и сдаться Виктории. 
Но его мысли неизменно возвращались к Белле. Возможно, ее можно использовать так, как они говорили… 
Но Эдвард быстро отгонял эти мысли. Он видел последствия принятия желаемого за действительное, и не желал вступать на этот путь. 
Но даже если бы его разочаровывало его решение, Эдвард все равно никогда бы не пошел на то, что предлагал Джаспер. Его самого уже приносили в жертву ради выгоды других. Так что он пообещал себе, что никогда не поступит так же с другой душой. 
Однако ему пришлось прервать свои размышления, столкнувшись с чем-то необыкновенно хрупким. 
Его чувства напряглись и расслабились одновременно, но каким-то образом ему удалось сдержать свои более… животные эмоции. 
Он быстро придержал тонкие плечи Беллы, но она даже не издала звука удивления. В тот же момент, когда он коснулся ее, Эдвард проанализировал каждый вдох девушки, каждый дюйм ее лица и каждую эмоцию в ее глазах. 
Волосы Беллы теперь очистились от покрывающей их грязи, личико стало менее бледным, чем раньше. Круги под глазами еще не исчезли, но щечки стали более румяными, по крайней мере, он мог это различить своими проклятыми глазами. 
Но его дыхание застряло в горле, когда Эдвард увидел ее платье. 
Он немедленно узнал дорогой шелк из Ночного Двора, расшитый узорами, используемыми на его родине. Хотя он не мог различать цвет, но знал, что платье темно-синее, цвета ночного неба. 
Странно, но платье не пахло его матерью. Запах Беллы полностью перебил любой запах фейри, который мог оставаться на ткани, и переплелся с запахом духов, создавая нечто новое… и древнее. Несмотря на то, что теперь платье было надето на человеке, Эдвард не мог не признать, что Белле оно шло больше, чем его матери. 
- Вот и ты. – Он кашлянул и отступил назад. – Я шел… забрать тебя, - не удержался он от небольшой лжи, просто чтобы посмотреть на ее реакцию после их последней стычки. И конечно, как только она осознала его слова, сразу же напряглась. Отрезвляющее воспоминание о том, как она отталкивает его. 
- В этом не было необходимости. Я и сама могу добраться. – Ее резкий ответ разогнал транс, в который его ввело платье, и Эдвард ощутил, как сам мрачнеет. 
- Как я говорил раньше, не хочу, чтобы ты зашла туда, где тебе нельзя находиться. Элис проводит тебя, если меня не будет рядом. 
- Мне не позволено уединяться? - сузила глаза Белла. 
- Позволено, но, когда ты переходишь из крыла в крыло, тебя будут сопровождать, - твердо сказал он, показывая назад, где терпеливо ждала Элис. 
- Нет, - просто сказала Белла, и монстр внутри Эдварда прорычал. Он очень, очень, очень давно не слышал такого ответа. 
- Нет? – повторил он, пробуя вкус этого слова на языке. 
- Я требую не обращаться со мной как с ребенком. – С каждым новым словом ее голос становился тверже. 
- Сейчас ты – ребенок, так что и обращаться с тобой будут соответствующим образом, - пожал он плечами. 
Эдвард родился почти половину тысячелетия назад, а Белла даже не добралась до второго десятилетия, так что для него она казалась младенцем. 
- Я достаточно взрослая, чтобы с двенадцати лет кормить свою семью. Так может делать ребенок? – ее глаза горели огнем, видимо, прочитав его мысли. 
Он внезапно почувствовал, как его желудок сжался при этих словах. Ощущение столь четкое, что Эдвард опустил взгляд, ожидая увидеть себя превратившимся в зверя. Злость, поднявшаяся в нем, была незнакомой, но при этом его собственной. Он чувствовал металлический привкус на языке, вызывающий тошноту . 
Странно. 
Он стряхнул с себя это ощущение. 
- Это то, что тебя беспокоит? – спросил он. - Ты волнуешься за семью? 
На секунду он увидел вспышку вины в ее глазах и мог поклясться, что ощутил это в своем желудке. 
- Ты ждешь, что я буду обедать с тобой, пока моя семья умирает с голоду? – с трудом выдавила она. Эдвард почувствовал, что наполнился грустью. Ее грустью. 
И, наконец, он понял, что происходит. 
Эдварда не просто тошнило. Он чувствовал каждую эмоцию Беллы. 
Каким-то образом они оказались связаны. Шутка богов или Виктории. В любом случае, Эдвард получил возможность не только читать ее чувства, но и сам переживать их. И это делало его больным. 
Он никогда не подозревал, что человеческие эмоции могут быть такими сильными… такими могущественными. 
Но Белла стояла здесь, и ее вина и злость были такими мощными, что они давили на него, вызывая тошноту. 
- Конечно, нет, - ответил Эдвард, собравшись. - Они будут обеспечены всем во время твоего отсутствия. - Он сжал губы, чтобы скрыть свои чувства. Если он мог ощущать ее эмоции, может ли она делать то же самое с ним? 
- Что? – расширила Белла глаза. 
- Мы можем уже пойти? – спросил Эдвард, стремясь избавиться от этих ощущений. - Теперь, когда ты знаешь, что твоя семья не умрет без тебя? 
Он переступил с ноги на ногу под воздействием облегчения. Технически это было облегчение Беллы, как только она поняла, что без нее ее семья не пропадет. 
- Да, - пробормотала она, вернув на лицо безразличие. 
- Хорошо, - выдохнул он, надеясь, что больше не будет чувствовать ее вину и гнев. – Теперь, если ты окажешь мне честь, я хотел бы съесть завтрак, пока он не остыл. 
- Думаю, окажу, если узнаю, где находится столовая, - внезапно резко высказала она. Его ноздри раздулись, услышав ее тон. 
Он подсознательно искал их загадочную связь, возможно, исчезнувшую, как только девушка прикусила губу. Но она пропала так же быстро, как и появлялась, оставив Эдварду знакомое ощущение пустоты. 
- Прямо перед тобой, - жестко ответил он, смущенный тем, насколько храброй была девушка. 
Большинство существ исчезало, как только Эдвард входил в комнату. Но Белла… этот человечек стоял перед ним, высоко подняв подбородок. Каким-то образом он начал медленно привязываться к ней. Наплыв ее эмоций заставил его осознать, что девушка еще более сложна, чем он ожидал. 
*** 
К счастью, Джаспер решил уйти, поскольку у Эдварда не было сил одновременно общаться и с ним, и с девушкой. 
Стол уже был накрыт, и он быстро занял свое место во главе стола, на максимальном расстоянии от Беллы. Ему нужно понять, что происходит. Возможно, это поможет им бороться с Викторией. 
Но, как только он приступил к еде, его уши уловили быстрое сердцебиение. 
Бела стояла далеко от стола, и ее взгляд был прикован к изобилию на столе. 
Он не понимал, в шоке она от еды или от того, что ей придется есть с ним за одним столом. В любом случае, она не могла скрыть голод в глазах. 
- Ешь. – Эдвард показал на стоявшие перед ними блюда, но девушка не шевельнулась. – Пей. 
Она сглотнула и посмотрела на него. 
- Нет, спасибо, я не голодна. 
- Это так? – он сжал губы. – Тогда ты не возражаешь, если я обслужу сам? 
Эдвард немного знал о людях, но понимал, что им нужно постоянно питаться. Так что, если она не хочет есть сама, то ему нужно попробовать иной вариант. 
Он начал наполнять тарелку пирожными и мясом, всем, что, как он считал, она не ела в своей лачуге. 
Он чувствовал ее взгляд, хотя Белла притворялась, что не следит за каждым его движением. Ее взгляд тяжело давил на него. 
И, когда он мельком посмотрел на девушку, она только подняла подбородок выше, как бы показывая, насколько низко он расположен в ее голове. 
Он промолчал, игнорируя ее поведение, и подошел к ней с тяжелой тарелкой в руках. 
Белла села, но все еще упорно смотрела в стену перед собой. Но, когда на стол опустилась тарелка, губы Беллы дрогнули. 
Эдвард видел, как ее жизненная сила бурлит в ее хрупком теле, как убыстрилось ее сердцебиение, когда он остановился рядом. 
Но девушка упорно смотрела вперед. 
- Ты не будешь есть, хотя я обслужил тебя? 
Белла медленно перевела на него пустой взгляд, но он увидел в ней ненависть, словно бы она хотела показать, как сильно презирает его. 
- Нет, спасибо, - ровно сказала она. 
Эдвард вернулся на свое место. 
- Чего ты боишься? – спросил он, предварительно обдумав: может быть, ответ ему не понравится? 
- Я не посмею съесть ни кусочка, пока не пойму, что от меня ожидается. Ты планируешь получить выгоду от моего содержания в замке? 
- Говори прямо. Что тебя беспокоит? – надавил он, желая, чтобы все, наконец, открылось. 
Она помолчала. 
- Я знаю, что в некоторых странах все еще распространено рабство… - Их взгляды встретились. Она, похоже, ждала, что ее сейчас закуют в цепи. Эдварду стоило больших трудов не сломать вилку пальцами. 
Белла считала, что ее привезли сюда как рабыню. 
- Это так ты думаешь обо мне? – хрипло спросил он. Слова почти застревали у него в горле. 
Она спокойно ответила: 
- Я не знаю тебя достаточно хорошо, чтобы придумать что-нибудь другое. Волей-неволей думается худшее. – Ее холодные слова выстреливали в него. 
- Забудь про все это. – Он провел рукой по волосам в попытке успокоиться самому. Она на самом деле думала, что он настолько жесток, что привез ее сюда как рабыню? 
- И ты можешь обвинять ее в этом? – раздался голос демона, но Эдвард быстро заглушил его. 
- Ты можешь даже пальца не поднимать, если не захочешь, - громко добавил он. 
Ее лицо искривилось от смущения. 
- Сир, я все еще думаю, что вы так или иначе хотите получить выгоду от моего содержания. 
- У меня достаточно слуг, чтобы не нуждаться в твоей помощи, - отмахнулся он. 
- Тогда что мне здесь делать? 
Этот вопрос заставил задуматься. До этой минуты Эдвард не осознавал, что понятия не имеет, чем люди занимаются в своем мире. 
- У тебя есть любимые занятия? – предложил он, но девушка непонимающе смотрела на него. - Что-то, чем ты обычно занималась дома? 
Она склонила голову. 
- У меня не было ни матери, ни гувернантки, и никто не научил меня подобным вещам. 
- Правда? – пробормотал Эдвард так тихо, чтобы она не услышала. Он был полностью убежден, что Беллу вырастила мать, по крайней мере, надеялся, что так и было, но, очевидно, она, как и Эдвард, выросла без нее. 
Но, несмотря на потерю мамы, Белла осталась сильной и решительной в стране, которая не предлагала ей ничего, кроме врагов и опасностей. И после всего того, с чем она столкнулась и выжила, Эдвард собирался принести ее в жертву Виктории. 
Его желудок опять сжался. Но теперь уже не из-за ее эмоций. Не на этот раз. Теперь повлияли его собственные чувства. 
Эдвард быстро встал, только чтобы увидеть страх в глазах Беллы. 
- Гарантирую, что еда безопасна, - сказал он, но девушка не подняла вилку, хмуро глядя в тарелку. 
Великие боги, люди не остановятся ни перед чем, только чтобы доказать свою гордость? Эдвард сказал то, что наконец-то заставит ее поесть. 
- И, если ты ослабеешь, это будет только твоя вина, - добавил он, пытаясь вызвать ее на спор. Если единственный способ восстановить связь с Беллой – это спорить с ней, то он с удовольствием поиграл бы с ней, но… 
Ее голова опустилась, показывая проигрыш, и Эдвард видел, как девушка бессознательно прячет выступающие ключицы и слишком костлявые руки. Внезапно в его голове возник образ слабого мальчика, прячущегося от всего мира, как только что сделала она. 
Его желудок сжался еще сильнее, словно бы кто-то поворачивал в нем нож. 
Эдвард попытался исправиться. 
- Кстати, - он кашлянул, чтобы остановить свои рвущиеся наружу мысли: что в них есть больше общего, чем казалось раньше, или, возможно, Эдвард не такой чужой ей, как она считала. Но Белла только жестко посмотрела на него. - Ты выглядишь… лучше, чем раньше, - закончил он свинцовым языком, потому что точно знал: все, что он чистосердечно скажет ей, только вызовет еще большую ненависть. 
Потому что он не ее друг или предполагаемая половинка. Он ее похититель. Он вырвал девушку из ее семьи, точно так же, как Эдварда вырвали из его собственной. 
Ирония была в том, что он всю жизнь ждал, что найдется кто-нибудь, кто поймет его трагедию. Но это только восстановит ее против него, прежде чем у них появится шанс. 
Эдвард понимал, что заслужил ее ненависть, и даже больше. И он исчез, прежде чем мог бы увидеть, как она сожмется под его словами. 
*** 
Он едва успел добраться до своего туалета и склониться над фарфоровым тазиком. Спазмы сжимали и сжимали его, заставляя тело содрогаться от каждой отвратительной мысли. 
«Лицемер, тюремщик, трус». 
Эти слова повторялись и повторялись в нем. Он пытался вырвать их из своего разума, но они повторялись с каждым спазмом. 
- Друг, что случилось? – нахмурился появившийся в дверях Джаспер. Эдвард выпрямился и повернулся к нему. Страж укусил яблоко. Звук почти опустил Эдварда на колени опять. 
- Не знаю, - простонал он. – Я был с Беллой, а потом внезапно почувствовал тошноту. 
- Могу понять. Люди бывают отвратительными, - хмыкнул Джаспер. 
Эдвард проигнорировал его слова, вырвал у него яблоко и выкинул его в окно. 
- Ты чего? – удивился страж. – Ты знаешь, как тяжело сейчас достать яблоко? 
- Тогда больше не ешь их передо мной, - предупредил Эдвард, прошел мимо Джаспера и начал вытаскивать из шкафа чистую одежду. 
- Так что это было? – Джаспер показал на туалет. – Я не видел, чтобы тебя тошнило со времен проклятия. А я должен знать, поскольку мы провели много ночей, напиваясь до бесчувствия. 
- Сказал же, что не знаю, - проворчал Эдвард, закрывая шкаф. – Но мне кажется, что со мной что-то происходит. Я чувствую… опять, и мое тело реагирует. – Эдвард зашатался, но смог пожать плечами под чистой рубашкой. 
- Может быть, ты возвращаешься к жизни… - пошутил Джаспер. 
Эдвард не ответил, поднимая листок бумаги со стола. 
Он узнал почерк Элис. 
Эдварду 
Я хочу, чтобы вы знали: моя следующая зарплата пойдет на платье для Беллы. Я нашла несколько платьев вашей матери, но тем не менее, хочу сделать что-нибудь для нее в качестве подарка. Не трудитесь говорить, что в этом нет необходимости, это уже сделано. 
Элис 
Эдвард нахмурился. Похоже, не он один реагировал на присутствие Беллы. 
- Эдвард, ты слышишь меня? 
- Нет, - рассеянно ответил он. Его мысли были где-то далеко. 
- Что это? – Джаспер бесцеремонно выхватил листок из его рук. Он прочитал его и закатил глаза. – Правда? Ты отдал человеку платья своей матери? И ты заказываешь еще? Люди смертны, Эдвард. 
- Не говори мне то, что я и так знаю, - грубо отмахнулся Эдвард. – Только то, о чем ты говорил недавно, - добавил он через мгновение, внезапно страстно захотев сменить тему беседы. 
- Я сказал, что, похоже, твое тело возвращается к жизни, - показал Джаспер на Эдварда. – Мы все видели, как ты физически почти умер, когда Виктория вытянула из тебя силу. Но вчера ты смог дотянуться до тумана, а теперь опять начал читать мысли. Это должно что-то значить. 
Эдвард хмыкнул. 
- Возможно, Виктории надоело, что ей больше никто не может противостоять, и она позволила моей магии вернуться, чтобы уравнять шансы. 
- Нет. Ты очень хорошо знаешь, что у этой ведьмы нет милосердия, - покачал головой Джаспер. – Вопрос остается открытым: что еще могло вызвать такие перемены? 
Взгляд Эдварда метнулся к записке, а потом к Джасперу. 
- Ответ может быть ближе, чем мы думаем. 
*** 
Эдвард и Джаспер вместе двинулись в библиотеку. Оба они понимали то, что Эдвард не осмелился сказать вслух. 
- Ты правда думаешь, что твои силы возвращаются из-за присутствия человека? Как это возможно? – проговорил Джаспер, когда они вошли в просторное помещение. 
- Это я и хочу поискать, - ответил друг. Они начали выкладывать книги на стол. Они оба были настроены найти лекарство, но Эдвард больше всех. 
Восстановление его сил может дать ключ к победе над Викторией. Если они смогут найти последний кусочек головоломки, то он заплатит эту цену. Но он должен совершить все один. Эдвард решительно не хотел приносить Беллу в жертву. 
- Джаспер, - замер Эдвард через несколько минут. – Я хочу, чтобы ты собрал все книги, которые у нас есть, про магию и магические связи. Все, что есть об отношениях фейри и людей. Возможно, мы найдем что-нибудь, что сможет нам помочь. 
- Хорошо, - кивнул Джаспер. – А ты куда? 
Эдвард поправил галстук. 
- Проверить одну теорию.

Перевод:  Amberit

Форум!