Ты преступница, Белла Свон.

Это то, о чем я думала, когда как отчаянная ехала по влажным улицам Форкса. Мои большие карие глаза параноидально посматривали в зеркало заднего вида, ища любые признаки мигающих красно-синих огней. К счастью, там не было ничего, кроме дороги.

Я сделала глубокий вдох и посмотрела на пустую дорогу впереди, постоянно говоря себе, что все в порядке. Никто не видел. Там не было никого рядом.

Кроме того, на самом деле, это не так страшно, если вы чуть-чуть задели припаркованный автомобиль ... правда?

Я имею в виду, кто, черт возьми, втискивает блестящий серебристый Вольво в маленькое пространство между двумя большими транспортными средствами? Как вы можете ожидать, что красный Шеви позади Вас, или синий микроавтобус спереди сможет выехать? Это научит тебя быть внимательным к другим, мудак.

Мое преступление довольно невинно. Это первый раз, когда я сделала то, что будет считаться нарушением закона. На самом деле, я даже не уверена, что это является нарушением закона. Я не знаю это наверняка, так как неопытна, когда речь идет о преступлениях.

Я невиновна, действительно. Я припарковалась рядом с очаровательным книжным магазином в Порт-Анджелесе. Как только я вышла, то увидела, что потрясающий Вольво втиснулся в пространство между моим красным грузовиком и жутко выглядящим фургоном. Вы знаете, такие фургоны обычно используют для похищений. Был также другой автомобиль прямо за моим.

Так что я подумала про себя: Что за черт? Как, в аду, я должна выехать, не задев что-нибудь?
Я чуть не осталась, чтобы посмотреть, кому именно принадлежал Вольво, просто чтобы сообщить ему о его глупости, но мой папа ждал меня. Облом.

Я забралась в свой грузовик и попыталась аккуратно выехать, но, в конечном итоге, нажала на газ просто немного слишком сильно, что заставило мой грузовик дернуться вперед и оставить большую вмятину в заднем бампере Вольво. Его сигнализация сработала, и у меня чуть не случился сердечный приступ.

Тогда я смылась.

Итак, ясно, что это была не моя вина. Это была ошибка водителя Вольво, что он припарковался в самом неудачном месте. Честно говоря, я рада, что оставила вмятину. Это будет уроком идиоту-водителю ...

К тому времени я подъехала к небольшому ресторану моего отца в Форксе, где он был шеф-поваром. Я чувствовала себя снова хорошо.

То есть, пока я не увидела папарацци.

Папарацци? В Форксе? Что, черт возьми ...

Я должна была проехать добрых двадцать метров от ресторана, потому что толпа папарацци с их оборудованием представляла пугающее зрелище. Это может означать только то, что там будет знаменитость, но что знаменитость делала бы в маленьком дерьмовом Форксе?

Я вышла из моего грузовика и подошла к ближайшему человеку, женщине средних лет, вытягивающей шею, чтобы увидеть больше хаоса.

- Эй, что там происходит? - спросила я ее.

- Это король, - ответила она взволнованно, выпучив глаза.

- Король? - переспросила я в недоверии. - Какого черта он здесь делает?

- Никто не знает,  - сказала она, ее взгляд был прикован к толпе у дверей. Служба безопасности пыталась держать ее под контролем. - Но он ел в ресторане.

Я потеряла дар речи, совершенно сбитая с толку, почему король Карлайл Каллен будет есть в небольшой закусочной моего отца. Это не имеет абсолютно никакого смысла.

В Соединенных Штатах Америки всегда была королевская семья, Каллены, и они являлись больше знаменитостями, чем политическими деятелями. Они не делали ничего, кроме как просиживали свои задницы или веселились на балах со всей элитой страны. Президент, Альберт Грин, как правило, принимал все политические решения, но он был действительно плох в этом. На самом деле, очень плох.

Каллены были королями с начала истории США, и с тех пор они были абсолютно бесполезны. Сейчас, в 2010 году, они так же бесполезны, как и тогда.

Карлайл и Эсме, король и королева, казались действительно хорошими людьми. Единственное, что меня бесило, это то, что они даже не пытались исправить проблемы в стране. Я на самом деле ненавидела политику. Мне это скучно до слез. Но я все еще думаю, что королевская семья, имея то влияние, что у них есть, должна вмешаться и сказать президенту отрастить яйца и использовать ту власть, что ему дала страна.

Я не уверена, что это так просто, но все же. Если бы я была частью королевской семьи, я бы ударила президента в лицо, развернулась бы и ушла.

Папарацци вдруг начали сходить с ума, когда двери  ресторана открылись, и король Карлайл вышел, выглядя удивительно в своем костюме и в окружении, по меньшей мере, четырех агентов службы безопасности. Сцена была сумасшедшей, когда журналисты, большинство из них из Сиэтла, совали диктофоны и камеры ему в лицо. Он держался совершенно спокойно, подходя к блестящей черной машине с тонированными стеклами.

Даже после того, как он уехал, папарацци и журналисты задержались, некоторые из них пробрались внутрь.

Мне было любопытно, как там мой папа, и я также умирала от желания узнать детали, поэтому побежала вперед и протиснулась через толпу.

Небольшой итальянский ресторан был почти неузнаваем из-за всех людей, которые находились там и, безусловно, не принадлежали этому месту. Большинство из них были журналисты и репортеры из каналов новостей, но я прошла мимо них, направляясь на кухню.

Мой папа, Чарли, покраснел от волнения, разговаривая с несколькими журналистами.

- Это было полной неожиданностью, совершенно неожиданно, - говорил он. - В одну секунду я делаю каннеллони для миссис Торн, а следующее, что я узнаю, что служба безопасности пришла и сказала, что Король здесь!

Я наблюдала все это в шоке, когда неожиданно мне в лицо пихнули диктофон.

- Белла Свон? 

Я посмотрела на репортера, блондинистую цыпочку с пугающе белыми зубами. 

- Вы дочь Чарли Свона, да? Итак, скажи мне, каково это - знать, что ты можешь жить во дворце?

- Хм, что? – пискнула я. Я едва поняла, что она мне только что сказала, и, как только это случилось, я не хотела в это верить.

- Калены! Вы получили возможность жить с Калленами! - говорила она, очевидно, более возбужденно, чем я. - Как ты себя чувствуешь?

Моя голова закружилась. Я не вполне понимала, что происходит. Люди говорили, этот репортер охрененно раздражал меня, и все это было так хаотично, что меня затошнило.

Впервые я заметила оператора прямо передо мной.

Святой черт, меня снимают!

- Ну что? - настаивала репортерша. Она пихнула диктофон так близко ко рту, что я почти его проглотила. - Что Вы скажете?

- Я скажу ... Я скажу, что меня сейчас стошнит. 

Я посмотрела вниз на ее блестящие туфли. 

- Вы же не сильно любите эти туфли, правда? - я знаю, что мой неестественно бледный цвет лица не испугал ее.

Журналистка посмотрела на меня, а потом вдруг развернулась и ушла, оставив меня смотреть, как мой папа продолжает давать интервью другим репортерам.

- ... это удивительно,  - говорил он. - Это так много значит для меня и для моей дочери. Это изменит нашу жизнь.

Что он говорит? Я начинала волноваться, когда мой папа закончил разговаривать с четвертым каналом новостей и, наконец, развернулся ко мне.

- Белла! - сказал он, подходя ко мне. - Где ты была, малышка?

- Папа, что происходит?

- О Боже, я даже не знаю, с чего начать,  - сказал он, и его глаза засветились радостью. Он выглядел лет на десять моложе. 

- Король здесь остановился, Бог знает почему, и заказал специальное блюдо. Потом я узнал, что он заказал почти все в меню. Ты знаешь, что самое невероятное? Он пришел сюда и спросил меня, хотел бы я работать во дворце! Во дворце Калленов, Беллз!

Я не могла дышать. Я медленно начала понимать, и я не думаю, что мне это нравилось вообще.

- Что ты ему сказал? – спросила я, и, хотя мой голос был едва слышен, я знала, что он меня слышит.

- Я согласился! Мы переезжаем на следующей неделе. Разве это не здорово, Белла?

Он потянул меня в объятия, но я застыла.

Ох. Мой. Бог.
Это не происходит со мной.

Кто-нибудь, ущипните меня, чтобы я могла проснуться от этого кошмара.

К сожалению, я не проснулась. Еще больше камер сунули мне в лицо, больше журналистов обратились ко мне, и меня сильнее стало тошнить.

Никто не оставлял меня в покое, пока меня не стошнило в прямом эфире.
________________________________________
Я не закатывала истерику с тех пор, как мне было восемь лет, и, если бы кто-то сказал мне, что я устрою ее в возрасте восемнадцати лет, я бы не поверила им.

Мой папа и я никогда не ругались. Мы были очень близки, и так было с тех пор, как моя мать умерла, когда мне было три года. Он моя опора, мой отец и мой друг.

Так что почти все рухнуло между нами, когда он решил, что мы переезжаем во дворец Калленов. Сначала я думала, что он сказал «да», потому что он был взволнован. В конце концов, люди делают глупое дерьмо, когда они взвинчены чем-то.

Ребята, я была не права.

Мы спорили. Мы кричали друг на друга. Я говорила ему, что я ненавижу его, а затем начала плакать, потому что это ложь. Мы говорили, и он объяснил, что это будет хорошо для нас. Мы  получим деньги за наши услуги, и как только  получим достаточно, мы  уедем.

Кого я обманываю? Чарли не захочет уехать. Из этого дворца. От королевской семьи. Короли и королевы, принцы и принцессы и все остальные в сказках просто чушь. За исключением того, что мы действительно не будем их частью. Мы будем рабами.

Ладно, на самом деле, это не так, Каллены, вроде, относятся к персоналу очень хорошо. Предположительно.

Но у меня нет выбора, кроме как присоединиться к нему. Я выпускница средней школы, и у меня недостаточно денег, чтобы позволить себе колледж. Оправдание моего отца в том, что деньги, которые получают один из поваров замка и горничная, кем я и буду, пойдут на мое образование.
Как я могу сказать «нет» на это?

Прежде чем я это поняла, я складывала багаж в заднюю часть моего грузовика и вытирала слезы, прощаясь с Форксом.

________________________________________
С тяжелым сердцем я выходила из моего грузовика перед дворцом Калленов. Я не могла расстаться с моим верным старым Шеви.

Дворец  / особняк / усадьба Калленов … был гигантским.

Выбравшись из своей машины, я замерла на месте. Это оказалось еще более пугающе вживую, потому что, конечно, я видела его фотографии во всех журналах и газетах.

Он был абсолютно древним, но его отремонтировали несколько лет назад, так что он не рухнет, когда подует ветер. Он выглядел как нечто среднее между замком и особняком, недостаточно большой, чтобы быть замком, но и не меньше, чем любой старый особняк. Это прямо как в каком -то английском романе, с  высокими кирпичными стенами, узкими окнами, остроконечными крышами и массивными деревьями. Дороги через деревья переплетались и тянулись к передней двери. Были не только прекрасные деревья и живые изгороди, но также и массивный фонтан со статуями, где струя воды льется из одной или другой.

Так как здание находилось непонятно где, то я не чувствовала больше, что нахожусь в штате Вашингтон. Я думала, что я в Англии или Франции, или в другом месте, которое описывалось в старых романах.

Это не похоже на реальность.

Я слышала ржание лошадей, правда, не видела ни одной из них. Сотрудники службы безопасности стояли у двери, в солнцезащитных очках  даже в пасмурную погоду, с прямыми спинами и в черных костюмах.

- Мисс, ключи?

Я повернулась, чтобы рассмотреть  человека, который, кроме темно-фиолетовой рубашки и кепки, ничем не отличался от посыльного в каком-то необычном отеле.

- Мои ключи? – запутавшись, спросила я.

Он кивнул с серьезным лицом. 

- Да.

- Могу ли я спросить, зачем?

Он поднял бровь, удивленно. 

- Чтобы я мог припарковать ее, мисс.

- Где припарковать?

- Белла, просто отдай человеку ключи, – устало сказал Чарли. Он поправил одежду, один из лучших своих костюмов, почему он его одел, я не знаю.

Я была так очарована дворцом / особняком / усадьбой, что даже не заметила, что все больше мужчин посыльного вида выгружают наш минимальный багаж из задней части моего грузовика.

Я нерешительно протянула мужчине ключи. 

- Не трогайте ее, она старая.

Человек не отреагировал на мои замечания, так что он явно не имел чувства юмора.

Когда грузовик отогнали и наш багаж отправили незнамо куда, мой папа и я увидели женщину, направляющуюся к нам.

Она носила черные брюки и белую рубашку под темно-фиолетовым пиджаком с серебряной эмблемой на правом кармане. Ее черные короткие волосы были подстрижены в стиле Евы Гартен, и лицо у нее было очень серьезное.
Боже, кто-нибудь здесь знает, как улыбаться?

- Здравствуйте, - сказала она отрывисто. – Вы, должно быть, Чарльз и Изабелла Свон. Я Кейт, руководитель персонала дворца.

Тьфу, она назвала меня Изабелла ... совершенно отвратительно.

- Я предпочитаю Белла, - ответила я, пожимая протянутую руку. Ее хватка была твердой, и мне стало интересно, качается ли она.

- Привыкайте к Изабелле. Мы не используем случайные прозвища.

Что с тобой, женщина?

- Пожалуйста, следуйте за мной,  - сказала она и повернулась спиной к нам, быстро возвращаясь назад к зданию. Чарли и я обменялись взглядом и последовали за ней.

Кейт шла быстро, и это раздражало меня, так как мои ноги не были очень длинными, и  я не понимала, как она может ходить так быстро с такими короткими ногами.

Вместо того чтобы впустить нас через передние двери, где стояла служба безопасности, она повела нас вокруг изгороди к черному входу, который был скрыт от посторонних глаз. Во время этой длительной прогулки я восхищалась возвышающимся зданием и деревьями, живыми изгородями и газоном, так что я почти врезалась прямо в Kейт, когда она остановилась.

Она подошла прямо к массивной двери с обратной стороны здания и потянула ее с удивительной силой, открывая и пропуская нас вперед.

Мы прошли в небольшую прихожую с блестящими деревянными перекрытиями и бархатной отделкой на стенах.

Видимо, простые обои или краска слишком скромны для королевской семьи.

- Это вход для персонала, - сказала она, продолжая идти. - Это единственный вход, который разрешен для работников, будь то горничные, дворецкие или разнорабочие. Если вы были назначены, чтобы работать в палисадниках, конечно, то вы можете выйти из передней двери.

- Почему? – спросила я.

Мне не нравилось это правило, касающееся только одной двери. А если будет пожар, и все работники должны будут выходить через один выход, то  они должны наступать друг на друга в борьбе за выживание?

На самом деле, я не уверена, что мне нравилась идея прислуживать богатым, особенно, если они самые известные знаменитости в стране. Я не знаю Калленов очень хорошо, но я знаю, что они все испорченные и гнилые. Кто знает, как они будут относиться к кому-то, как я?

Я знаю, что моя задница должна была работать. Я работала с тех пор, как мне исполнилось 15, чтобы помочь моему папе платить по счетам. Даже когда я была моложе, то у меня был небольшой заработок, например, от продажи лимонада или печенья, ходя от двери до двери. Все деньги, которые у меня были, я всегда отдавала моему отцу, чтобы он мог содержать нас.

То, что меня будут называть «слуга» и разговаривать со мной, как будто я - дерьмо, абсолютно меня не устраивало.

- Потому что это так,  - ответила Кейт в качестве объяснения. - Сюда, пожалуйста.

Она провела нас еще немного по цокольному этажу - оказывается, это то, где мы находились, несмотря на стены, обитые бархатом, и показала моему папе кухню. Кейт представила его шеф-повару и увела меня от них, так что мы остались только вдвоем.

- Здесь горничные собираются каждое утро, - сообщила она мне, когда мы вошли в большую комнату, которая выглядела как простенькая гостиная. Тут были диваны,  разбросанные по всей комнате, и они выглядели не очень удобно. Хотя окна были большие, так что яркий свет создавал приятную атмосферу.

- В 7 утра ровно ты должна явиться сюда, - сказала Кейт,  звуча, как крестная фея из «Золушки», за минусом английского акцента. 

- Сначала будет перекличка, а затем всем будет назначена работа по дому в течение дня. Здесь же каждую субботу ты будешь получать заработную плату.

- Помедленней, - сказала я, пытаясь осознать все. - Сколько дней я буду работать, и кто я точно, горничная? Я действительно не понимаю, что происходит ...

- У тебя нет определенной позиции,  - сообщила мне Кейт. - Ты не горничная или повар, или кто-нибудь еще. У нас не было позиции для тебя, поскольку ты и твой отец были наняты в последнюю минуту, по желанию Короля. Ты будешь получать задания от меня каждый день и будешь выполнять работу за тех, кто отсутствует, не может или не хочет что-то делать.

- Так что, если кто-то не захочет чистить туалет, я окажусь на коленях с туалетной щеткой?

Кейт посмотрела на меня, поджав губы, и я знала, что она не в восторге. Ни в малейшей степени.

- Не совсем так, - ответила она. - Каждый человек имеет свои проблемы, однако, мы стараемся войти в их положение.

Хм ... Хорошо. Что бы это ни значило.

Затем она показала мне другие комнаты здесь, в том числе комнату отдыха и небольшую библиотеку только для служащих. Она была маленькой, и я была разочарована тем, что это небольшая коллекция того, что, вероятно, дерьмо.

В принципе, цокольный этаж дворца/ особняка / усадьбы, в основном, был для слуг. Он не был в плохом состоянии, но здесь все еще было темно ... и это все еще был подвал.

Это очень давило на меня, так что, когда Кейт вывела меня из подвала на первый этаж, я почувствовала себя лучше.

Первый этаж дворца -  как остров сокровищ по сравнению с трущобами Индии, расположенными в подвале. Это говорило о многом, учитывая, что подвал был далек от трущоб.

Мы поднялись, как я предполагаю, в главный зал, огромную комнату с мрамором повсюду. Здесь было так много всего, начиная с высоких резных мраморных колонн, ведущих к массивной лестнице, которая устремлялась вверх ... это было слишком, и я вдруг запаниковала.

- Это главный зал, здесь проходит большинство мероприятий, - говорила Кейт, и ее голос отражался от стен. - Существует так же бальный зал, но он для более крупных торжеств, так что этой комнаты хватает.

- Почему ты говоришь мне это? - мой тон не был грубым, хотя это было трудно, когда Кейт смотрела на меня безучастно.
- Ты будешь работать здесь время от времени, - сказала она.
- На балу?
- Да. Сейчас идем сюда.

Она показывала мне основные части дворца, и я уверена, что ее тур даже не охватил и половину здания. Она катала меня вверх и вниз в лифтах, показывая мне комнаты, которые, скорее всего, я буду убирать. Одной из этих комнат была огромнейшая библиотека, и я не могла дождаться назначения на уборку там, только чтобы  пробежаться пальцами по книгам. Это гораздо более впечатляюще, чем библиотека для слуг.

Она вывела меня на улицу снова, показывая мне  сады. На самом деле, «сады» - неправильное слово. Это больше похоже на поля.

Я назвала это «Гарфилд».
Гарфилд еще более массивный, чем перед домом, потому что здесь гораздо больше всего. Я увидела  беседки и фонтаны, а также конюшни с лошадьми недалеко. Здесь был пруд и розы, что вместе выглядело невероятно красиво.

- Буду ли я работать здесь? - с надеждой спросила я Кейт.
- Может быть, - ответила она. - Эта область, как правило, закрыта для служащих, если это не для работы, так как и Каллены, и Хейлы любят проводить время на открытом воздухе.

Хейлы – это леди Розали и сэр Джаспер, племянница и племянник Карлайла и Эсме. Они брат и сестра, и они живут во дворце, потому что у них королевская кровь.

Каждый штат в США имеет какое-то родство с Калленами, самыми главными в рейтинге знати. Эта знать не имеет такого престижа, как Каллены, конечно, но они все еще элита. Обычно элитой каждого штата является семья мэра, так как  мэр любого штата очень богат. Их дети  вынуждены проводить много времени с Калленами и Хейлами в надежде, что один из них выйдет замуж за члена королевской семьи, будь то леди Розали или сэр Джаспер, или чванливый Принц Эдвард.

С  момента образования правительства появилась традиция, что принц или принцесса из семьи Калленов могут вступить в брак с сэром или леди из любого слоя общества.

Принц Эдвард, например, как говорили, имел тесные связи с леди Таней Денали из  Вермонта. Он также познакомился с леди Марией Гринберг из Мичигана и леди Кэрол Фрэнсис из Кентукки, хотя он был ближе к Тане.

Дело в том, что он должен был  выбрать себе жену в одной из правящих семей любого из пятидесяти штатов. Это всегда было так, и от него не ждали ничего меньшего.

Кейт продолжала водить меня по Гарфилду, как будто  дразня меня, а потом привела  обратно, чтобы показать мне мою комнату и заставить подписать какой-то контракт.

Моя спальня, на удивление, не была в подвале, как и у других служащих.  Она, на самом деле, находилась  на втором этаже, том же этаже, что и библиотека, только в конце коридора.

Спальня не была такой, как, я ожидала, должна выглядеть комната слуги. Это больше, чем моя спальня в Форксе, но здесь были две кровати, так что, похоже, у меня будет сосед. Обе кровати застелены толстым пледом и пушистыми простынями. Была также ванная комната.

- Все спальни рабочих такие? – спросила я Кейт удивленно, касаясь пальцем мягких простыней.

- Да, - ответила она. - Твоя соседка по комнате, Элис, поехала навестить семью сегодня, так как в воскресенье выходной. Каждый работник имеет соседа по комнате и собственную ванную комнату.

- Ничего себе. Я ожидала матрас в холодной комнате совместно с пятью другими людьми, – я фыркнула, и снова Кейт не выглядела удивленной.

- Я вижу, ты очень высокого мнения о Калленах, - проговорила она монотонно.

- Уж очень высокого, - ответила я с сарказмом. - Я думаю о них так же высоко, как и о коммунистах в Азии.

Рот Кейт открылся, и у меня ушла секунда, чтобы понять, что я только что сказала.

- Я не называю Калленов коммунистами, – добавила я быстро. - Черт, я имею в виду, я просто хотела сказать ... Боже, не бери в голову.

Она закрыла глаза и покачала головой. Когда она открыла их, то выглядела уставшей.

- Неужели у Вас нет фильтра, мисс Свон?
Я улыбнулась робко. - Не всегда.
- Это должно измениться, – отрезала она.

- Что, ты хочешь наложить цензуру на мои уста – типа «бип» вместо каждого слова проклятия, или что?
В первый раз губы Кейт дернулись, когда она пыталась сдержать улыбку.

- Будьте готовы к семи завтра, мисс Свон. Вы знаете, куда идти, и ваша униформа будет доставлена утром. Вы свободны на остальную часть дня.

Она вышла из комнаты, а я стояла там, чувствуя себя подавленной снова.

Я подошла к блестящему деревянному комоду и открыла ящики. Моя одежда уже была сложена туда, и меня передернуло при мысли о том, что какой-то мужчина трогал мои бюстгальтеры и трусики.

Была по-прежнему середина дня, но я выяснила, куда делась моя пижама,  и вытащила ее. Розовые брюки с персонажами мультфильма «Ох, уж эти детки». Это был мой любимый мультфильм с тех пор, как я была ребенком, и я носила эту пижаму с гордостью. Я натянула майку более светлого оттенка розового, перед тем как задернуть занавески, так что свет в комнате потускнел.

Я плюхнулась на кровать, наслаждаясь ее мягкостью, ощущая себя обессиленной; мне было любопытно, что мой папа сейчас делает, и как он себя чувствует. Я поняла, что я даже не знаю, где его комната, или как часто я смогу видеть его.

Чем больше я думала о моей новой жизни, тем более удрученной и несчастной становилась.

В тот день впервые я позволила себе поплакать.

________________________________________
Я плакала так сильно, что после этого сразу заснула. Обычно после плача  моя голова  начинает болеть, что заставляет меня закрыть глаза и не открывать их.

Когда я проснулась в темноте, то понятия не имела, сколько сейчас времени. Мне потребовалась минутка, чтобы вспомнить, что я не у себя дома. Кровать не пахла мной, и было слишком холодно.

Вдруг я осознала, что мой мочевой пузырь вот-вот взорвется.  Застонав, я слезла с постели, моя потребность сходить в туалет отдавалась болью с каждым проклятым шагом.

Я все еще была полусонной, когда, спотыкаясь, шла туда, где, как мне казалось, была ванная. Добравшись до двери, я открыла ее и слепо начала шарить рукой вдоль стены, ища выключатель.

Мои пальцы наткнулись на что-то твердое, и меня неожиданно ослепил яркий свет.
- Черт, – прошипела я, щурясь на ванную комнату.

Мне нужно было пописать настолько сильно, что я даже не потрудилась осмотреть причудливую ванную, с ее блестящей плиткой и металлическими золотыми накладками.

Дойдя до туалета, я уже собиралась стянуть штаны, когда заметила знак на закрытой крышке туалета: «Не работает».

Ебать мою жизнь.
Я мысленно проклинала Кейт, что она не сказала мне о сломанном туалете, спотыкаясь и выходя из ванной в коридор.

В коридоре на стенах горели светильники, тускло освещая его. Я понятия не имела, где была ближайшая ванная, но я отчаянно проверяла каждую дверную ручку в надежде найти одну из них, прежде чем произойдет авария.

Большинство дверей на моем этаже были заперты, поэтому я быстро пошла к лестнице в конце коридора.
Когда я добралась до третьего этажа, то почти закричала.

В конце длинного коридора был человек. Он просто стоял, сложив руки перед собой.
- Мисс? – спросил он, и я обернулась, немного взволнованно.

В тусклом свете я увидела его костюм и поняла, что он из службы безопасности.

Боже, его работа заключается в том, чтобы просто стоять там всю ночь? Интересно, может быть, они хорошо платят, и поэтому он это делает ...

- Хм, мне нужно в ванную, - сказала я, озвучив  вслух свое желание, и давление на мой мочевой пузырь увеличилось. Я скрестила ноги в тщетной попытке контролировать свои потребности.

Охранник поднял брови и затем указал в мою сторону, но немного влево. - Четвертая дверь слева от вас.

- Спасибо, - пробормотала я, смущаясь, прежде чем поспешить в ванную.

Как только я села на унитаз, ко мне медленно вернулось чувство сонливости. К тому времени, как я вышла из ванной, я снова была полусонной.

Неожиданно я заблудилась. Я не знала, куда я иду, и не было никакой охраны в поле зрения, так что я почувствовала большое облегчение, когда достигла коридора, который выглядел точно так же, как мой.

В спальне было темно, и я не могла дождаться, чтобы закутаться в эти мягкие одеяла снова.

Сонно, я заползла в кровать и накрылась.

Простыни были очень теплые и пахли по-другому, лучше, и я устроилась поудобней. Сон быстро догонял меня.

Я была уже на грани бессознательного состояния, когда услышала храп.
Прямо радом с моим правым ухом.

Мои глаза распахнулись, а голова дернулась в сторону, где я увидела контуры мужского лица в темноте.

Что это, черт возьми!

Тогда я закричала.

Начав быстро  откидывать одеяло, я запуталась в простынях, в то время как парень испустил испуганный крик и вскочил с кровати.

Запутавшись,  я упала на пол и, с трудом поднявшись на четвереньки, поползла к двери.

- Стоять, - приказал он, и звук его голоса заставил меня замереть.

Загорелся свет, когда я встала, и мне пришлось зажмуриться, с тревогой пытаясь разглядеть, что, черт возьми, происходит.
Я осматривала комнату, понимая, наконец, что она не моя.

При виде парня в постели меня охватил абсолютный ужас.
Это был Принц Эдвард.

Его зеленые глаза были сонными, но они проникали глубоко в душу, когда  смотрели на меня с недоумением. Его бронзовые волосы были в полном беспорядке, а голая грудь и широкие плечи привлекли мое внимание.

И эта челюсть.
Эта охрененная челюсть.

Что-то глубоко в моем животе затянулось, когда я посмотрела на его губы, полные и ...

И вдруг что-то щелкнуло у меня в голове.

О. Мой. Бог.
Я случайно попала в постель принца!
Срань…

Как правило, мне никогда не приходилось лезть за словом в карман, но только одно его присутствие  лишило меня способности говорить.

Когда я открыла рот,  единственное, что я смогла сказать:
- Я просто хотела в туалет!
Затем я развернулась и выбежала из комнаты.