11 февраля, дворец в Уэсспорте
- Самое безопасное для него – все что угодно, кроме меча, - задумчиво сказал Раджак, поглаживая подбородок. Генерал Фоукс, Саймон Раджак и Джейкоб Блек сидели в гостиной Раджака во дворце – впечатляющей комнате, отделанной в бежевых и кофейных тонах, чуть более потрепанной и древней, чем та, что досталась Изабелле и Эдварду. Троим мужчинам, сидевшим в ней, она напоминала о прошлом: днях настоящего рыцарства, чести и достоинства. Через окна проникал яркий свет. В слишком большом камине, в котором можно было бы зажарить двух или даже трех кабанов, трещал огонь. Этот камин вполне мог располагаться на кухне. Но Раджак просил именно такую комнату. Он хотел, чтобы его жена Амалия не мерзла, и ей всегда было тепло и комфортно. Выцветшие старые гобелены закрывали стены. Раджак даже не представлял, сколько им могло быть лент, но не меньше двух веков.
Они сидели за отполированным столом красного дерева, элегантным предметом мебели. Который, как и мягкие стулья, сильно контрастировал с обстановкой в комнате.
Они обсуждали стратегию поединка. Эдвард, как они и ожидали, не пришел. «Он занят», - все, что удалось от него добиться. Тем не менее он обещал подойти во второй половине дня, так как Фоукс хотел сразиться с ним. На самом деле Эдвард не хотел задумываться о дуэли. Ему не хотелось быть в тесном контакте с Фоуксом после того, как узнал об Атаре.
- Эдвард может защитить себя мечом, - пылко настаивал Джейкоб. После долгого сна и хорошей еды ему стало лучше. К нему вернулся прежний цвет лица, а круги под глазами почти исчезли.
- Ему все равно не дадут выбрать оружие, поскольку вызов исходил от него, - вздохнул Фоукс, облокотившись на стол.
- Но он может, по крайней мере, отправить предложение. Уверен, что Алистер выслушает его, - начал было Раджак, но его прервал фыркнувший Фоукс.
- Мой мальчик, если бы тебя кто-то вызвал на дуэль, и ты знаешь, что у тебя есть превосходство в одной области – ты бы пренебрег им? – выплюнул он, мрачно сведя брови и сжав зубы.
Джейкоб ничего не сказал. Вчера он отправил надежного посланника Карлайлу, приказав ему ехать без отдыха, останавливаясь только на определенных путевых станциях для смены лошадей. Если все пойдет как надо, то через несколько дней он доберется до Карлайла и передаст ему сообщение от Эдварда. Карлайл, наконец, приедет и поможет разобраться с тем хаосом, в котором они все оказались.
- Но Каллен вел людей в бой на севере, - заметил Раджак. – Солдаты всегда говорили о его храбрости. Он первым кидался в бой. – Наступила долгая пауза. Никто не говорил. Казалось, в комнате стало темнее, потому что все беспокоились о судьбе Эдварда. Казалось, только он сам совершенно не думал о дуэли, по крайней мере, открыто. – В любом случае, он не может позволить своим нервам взять над собой верх в таком вопросе, - пробормотал Раджак. Фоукс тоже выглядел встревоженным.
- Я слышал, что он превосходный стратег, но ничего о том, каков он в реальном бою. – Генерал с обеспокоенным видом повернулся к Джейкобу. – Он же умеет размахивать мечом, правда? – Тот факт, что Фоукс сомневался в Эдварде, вызвал у Блека более неприятие, чем следовало бы. Если Эдварда что-то и беспокоило, то на это были веские причины. После того, что он узнал об Атаре, и увидел документы, подтверждающие планы по захвату дворца, было понятно, с чем связаны размышления друга.
- Я видел, как он выстоял один против пятерых и убил их за считанные минуты, - пробормотал он.
- Но это были простые солдаты. Пехотинцы, которых никто не учил владеть мечом. Лорд Алистер, напротив, тренировался много лет. – Раджак убрал с лица упавшую прядь волос.
- Он победил Эммета Сакстона в Роще Ворона, когда мы приехали в Кадерру, - сказал Джейкоб. – Я не сомневаюсь в способностях своего лорда. Если он и думает о чем-то, то на это есть причины. Полагаю, он совершенно не нервничает по поводу поединка с Алистером, - добавил он, прекращая сомнения других.
- Блек прав, Раджак. Мы должны доверять лорду Каллену, если не хотим потерять его доверие. – Фоукс встал и прошелся по комнате, стыдясь своего сомнения. – Кажется, мы всегда сомневаемся в нем. А потом он доказывает, что мы настолько неправы, что даже непонятно, как мы вообще могли такое думать? – засмеялся он и посмотрел на вздохнувшего Саймона.
- Ты уже ошибался в нем раньше? – удивился Раджак.
- Да. Джейкоб, тебя еще не было с нами на севере, а ты, Саймон, был тогда в Колдвике, когда мы сражались против англичан. Но я помню тот день, когда я увидел Эдварда Каллена, словно это было вчера. – Фоукс посмотрел вдаль, и в его глазах блеснула гордость и печаль.
Джейкоб и Саймон выпрямились. Никто из них не знал, как встретились генерал и человек в маске.
- Вы были там, когда он приехал? – уточнил Джейкоб.
- Конечно, да. Тогда я командовал северными армиями. Никогда в жизни бы не подумал, что он сможет занять мое место. И тем более никогда не думал, что сам передам ему мой пост. – Когда ни Джейкоб, ни Саймон не ответили, Фоукс принял это за согласие продолжать.
- В первый момент мы посчитали его странным безумцем, - сказал он. – Мы проиграли битву на Хейвен-Бич, потеряв тысячу человек, а сами убили едва ли вдвое меньше. Каллен спорил со своим командиром, утверждая, что потерь можно было избежать, если бы мы заняли нужную высоту и напали первыми. – Фоукс тяжело сел. – Мне показалось, что это злой демон, потому что Каллен был одет в черные лохмотья и с кожаной маской на голове.
- Лохмотья? – удивился Джейкоб.
- Ну да. Словно бы он прошел через заросли терновника. Хотя он выглядел еще хуже, если вы сможете это представить. И маска на нем смотрелась ужасно. – Фоукс содрогнулся от воспоминаний, посмеиваясь над собственной реакцией. – Он едва мог что-нибудь видеть через нее. – Джейкоб и Саймон удивленно посмотрели на генерала.
- Каллен никогда не рассказывал тебе об этом? – спросил Фоукс, видя их удивление.
- Он никогда не говорит о личном, - признался Джейкоб.
- Единственным, кто прислушался к нему, был генерал Мелкир. Он взял его под свое покровительство. И с того момента, как он начал слушать Каллена, ход войны изменился. – Фоукс замолчал под наплывом воспоминаний, принесших с собой боль и радость.
- Маркус Мелкир был хорошим человеком, - пробурчал Раджак, который сам был с ним знаком. – Ему не повезло в жизни.
- Он на самом деле был хорошим, - перевел взгляд Фоукс на камин.
Джейкоб посмотрел на свои руки.
- У Эдварда есть причины бороться за выживание. Он знает, что делает, - серьезно сказал он, показывая важность своих слов.

***

- Благословите меня, отец, ибо я согрешила. Прошло уже три месяца после последней моей исповеди. – В небольшой римской церкви было холоднее, чем снаружи. Огромные каменные глыбы, из которых сложили стены, задерживали холодный зимний воздух.
Здание в виде креста находилось в среднем районе, в тихой части, вдали от посторонних глаз. Это была скромная церковь с недорогим убранством. Большая часть пожертвований шла на бедных. То немногое, что оставалось, шло на прокорм трех священников, которые оставались в церкви, одной из старейших церквей в Уэсспорте, основанная еще при римлянах. Строители не захотели разрушать полностью римский храм, который когда-то стоял на этом месте. Поэтому от него остались мраморные колонны, поддерживающие купол. Часть пола тоже осталась от прежних времен и демонстрировала красивую мозаику солнца. Это напоминало прихожанам о древних мастерах.
На все остальное, включая ладан и свечи, не хватало денег. Впечатляющее круглое окно высоко над алтарем пропускало солнечный свет и освещало помещение, поскольку свечи не могли разогнать темноту в доме Божьем.
Элис настояла на исповеди Изабеллы. Девушка никогда не была набожной, но знала, что даже близкая подруга не может помочь с внутренними проблемами, терзающими душу. Молодая горничная обегала весь город, чтобы Изабелла могла уйти в тихое и уединенное место, где за ней не будут шпионить. Она отдала хозяйке свою одежду и проводила ее туда. Может быть, Изабелле после молитвы удастся обрести хоть какой-то мир в своей душе. Служанка стояла возле входа, а Изабелла ушла в исповедальню к священнику.
- Каковы твои грехи, дитя мое? – спросил кругленький священник. Казалось, даже при нехватке денег ему все равно удастся сохранить свой живот наполненным. Но его доброе лицо и расслабленное поведение успокоило Изабеллу.
- Так много, что я не знаю, с чего начать, отец мой. – Она говорила правду. Внутренние демоны Изабеллы не давали ей жить. Но она не хотела говорить о них с незнакомцем. При этом девушка не понимала, с кем ей вообще можно о них поговорить. Элис и так знала все, или почти все. Ее матери, даже понимающей женщине, не стоит слушать о проблемах и неприятностях дочери. О разговоре с Эдвардом не могло быть и речи. И она сомневалась, что божественное существо, сам Господь, захочет ее выслушать.
- Ты можешь говорить свободно. Никто не осудит тебя в доме Божьем, - любезно сказал священник. Он был кругленьким и невысоким, с короткой стрижкой, большими карими и добрыми глазами, напомнившими Изабелле оленя. Он пах медом и свежеиспеченным хлебом, а его пухлые пальцы сжимали крест, висящий на шее. Она посчитала его лучшим исповедником, чем любой священник во дворце. Изабелла не доверяла им, потому что не знала, как они отнесутся к ее признанию и не откроют ли ее секрет еще кому-нибудь.
- Я солгала. И эта ложь обидела важного для меня человека. Я была гордой, - призналась она. Небольшие грехи, но и их приятно снять с души. Священник задумался.
- Вижу. – Он выпрямился на стуле, и его лицо смягчилось. Он усмехнулся. – Ты пришла сюда, чтобы освободить свой разум, дитя мое. Но я вижу, что не только эти грехи беспокоят тебя. – Изабелла знала, что священник видит ее насквозь, но еще не была готова поделиться всем, что прожигало ее душу.
- Я еще не готова снять с себя это бремя, отец мой.
- Мы все несем свою ношу, жизнь бросает нам вызовы, и мы должны как можно лучше справляться с ними. Если ты продолжишь нести свое бремя одна, то рано или поздно обнаружишь, что оно стало слишком тяжелым для тебя, - отстраненно сказал священник.
- Я хочу только получить покаяние, отец, - ответила Изабелла, не желая открывать истинную причину своего прихода сюда. Священник вздохнул, но не стал настаивать. Он дал Изабелле покаяние и освободил ее от грехов. Но, прежде чем девушка ушла, положил на ее руку свою.
- Я буду здесь и всегда готов выслушать тебя, снять бремя, отягощающее твою душу, - любезно улыбнулся он. Сердце Изабеллы словно бы согрелось от его улыбки.
- Спасибо.
На ее душе остался лежать все тот же камень, но теперь она знала правду, о которой сказал священник. Он дал ей понять, что нельзя все время игнорировать появившиеся проблемы. Изабелла подумала, что все ее страхи и печали исчезли в тот момент, когда она отправилась искать прощения для своего отца.
- Все, миледи? – спросила Элис, увидев хозяйку. Слова эхом отдались от стен церкви. Священник повернул голову.
- Не называй меня миледи, - прошептала Изабелла, выводя служанку из церкви. Снаружи она сделала вдох и пожалела об этом. Вонь города заполнила ее ноздри, вызвав приступ кашля.
- Мы должны вернуться во внутренний район и дворец, мисс Свон, - сказала Элис, все еще отказываясь называть ее другим именем.
- Нет, еще нет. Дай мне еще погулять, - попросила Изабелла. Ей хотелось еще насладиться той небольшой свободой, которая у нее появилась. Она хотела беззаботно бродить по улицам, ходить на рынки и смотреть на те изящные вещи, которые там продают. Она хотела потеряться в городе и избегать своего жениха. Изабелла еще не хотела с ним встречаться. Прошлой ночью ее мучили кошмары про дуэль.
Изабелла не сомневалась, что Эдвард – отличный воин. Она хорошо знала о его победах в сражениях и не сомневалась, что он умеет обращаться с мечом. Но в то же время она знала, что Алистер – отличный фехтовальщик. Как-то раз она видела его на дуэли. Не прошло и пяти минут, как его соперник упал на землю. Она видела, как Алистер использовал грязные уловки. Общепринятых правил дуэли не существовало, обычно дрались до первой крови, но это можно было интерпретировать по-разному. И соперник Алистера умер еще до того, как упал. Он был хорошим бойцом, возможно, даже лучше, чем Мэттью Алистер. Но лорд Алистер играл грязно, не придерживаясь понятий чести на поле боя. Изабелла знала Эдварда. Он гордился тем, что всегда был честен. Он никогда не будет драться грязно, даже если от этого зависит его жизнь. Он был слишком горд, и девушка беспокоилась, что гордость убьет его.
- Если мы еще не возвращаемся, то давайте зайдем в пекарню. Я чувствую запах свежей выпечки, - предложила Элис, пытаясь подбодрить свою хозяйку. Изабелла покорно пошла сквозь толпу, ориентируясь на сладкий аромат в воздухе.

***
- Хорошо, еще раз! – крикнул Фоукс, парируя один из блоков Эдварда. Казалось, что они сражаются уже несколько часов, хотя на самом деле прошло совсем немного времени. По просьбе Фоукса им предоставили один из залов, где обычно тренировались солдаты. Генерал хотел посмотреть, из чего сделан Эдвард, и пока не разочаровался.
Каллену дали длинный тяжелый меч, который Эдвард не любил использовать. Он считал это оружие древним, средневековым и варварским, предпочитая изящество классического меча или рукопашную борьбу. Но он хорошо сражался и этим. Правда, этого было недостаточно, чтобы уменьшить сомнения Фоукса.
- Я слышал, ты победил Эммета Сакстона?
- Да, в сражении один на один.
- Этой тонкой штучкой, которую ты называешь мечом? – спросил генерал, показывая на стену, возле которой было выставлено или висело на крюках оружие. Там висело несколько легких коротких мечей и рапир.
- Именно. Сила – это еще не все, милорд.
- Если Алистер обезоружит тебя, ты проиграл. Если он сломает твой меч, ты проиграл. Он не закончит дуэль, пока ты не ляжешь мертвым на траве, - серьезно сказал Фоукс.
- Я так и подозревал, - пробормотал Эдвард.
- Но есть еще кое-что. Он захочет удовлетворить свое любопытство, наплевав при этом на любые твои желания относительно личной жизни, - Фоукс показал острием меча на маску.
- Этого никогда не случится, - прорычал Эдвард, делая выпад. Фоукс вновь заблокировал его, шагнув влево и отбив удар своим клинком.
- Надеюсь, нет.
Они вернулись к бою, нападая и блокируя удары. Но мысли Эдварда находились в другом месте. Его не заботила дуэль, потому что он знал, что победит. Неважно, какое оружие выберет Алистер, у Каллена всегда будет преимущество. Он тренировался с юности и умел убивать, с тяжелым мечом или без. Но его беспокоили дата и место проведения поединка. Почему Алистер настаивал на том, чтобы отложить дуэль? Бой состоится через четыре дня, хотя обычно дуэль проводилась на следующий день после вызова, чтобы как можно быстрее разобраться с этим. Но Алистер настаивал на том, чтобы отложить ее. Эдвард размышлял, не связано ли это с планами Атара? Разве не будет дуэль прекрасным поводом для того, чтобы дворец полностью опустел, и в него легко вошла вооруженная армия? Эдвард снова и снова размышлял над этим. Как мог быть Алистер связан с Атаром, если они открыто спорили на людях? Оба мужчины открыто ненавидели друг друга, это невозможно скрыть или притвориться.
Меч Эдварда выскользнул из его руки. Фоукс разочарованно вздохнул.
- Не позволяй своему разуму отвлекаться, Каллен. Возможно, это будет последним, что ты сделаешь, - хмыкнул он, отходя за мечом.
Они тренировались еще несколько часов, пока их пот не образовал лужу на полу тренировочного зала. Фоукс уже чувствовал, что с трудом может ходить – возраст брал свое.
Эдвард распрощался с ним и ушел, одетый только в белую рубашку, черные штаны и сапоги, желая согреться у огня в своей гостиной. Он шел по внешней галерее дворца.
Эта часть дворца никак не отгораживалась от города. Вместо стены были высокие незастекленные арки. Несмотря на холод, Эдвард остановился, чтобы полюбоваться видом. Он не шел ни в какое сравнение с видом из окон замка Кадерры, но тоже впечатлял. Уэсспорт стоял во всей своей красе. Из тысяч труб в небо поднимался дым, словно бы город создавал облака, закрывающие синее небо. Белый снег падал на землю, таял и вновь падал на следующий день. Под ним коварно скрывался слой льда. Ночью прошел очередной снегопад, но леса за городскими стенами стояли голыми и тощими, совсем не похожими на роскошную растительность Рощи Ворона.
Эдвард, глядя на город, почувствовал нечто, удивившее его. Он не чувствовал себя здесь дома и подозревал, что никогда не почувствует. Он вспоминал Кадерру, могучие горы Дурун и бесконечные леса, твердо цеплявшиеся за землю. Адельтон-холл был для него домом больше, чем любое другое место в мире, хотя Эдвард прожил там всего несколько месяцев. Глядя на зимний пейзаж, он понял одну вещь: Эдвард больше не колебался, не сомневался и нашел уверенность. Он считал, что после окончания войны может покинуть эти земли навсегда. Но нашлось что-то, заставившее его вернуться. Сначала он считал, что это чувство долга перед королем. Но потом осознал, что это не так. Он понял, что за чувство заставило его остаться, но он никогда бы не стал руководствоваться им для себя. Он хотел построить страну Англоа, в которой было бы безопасно для Изабеллы. Если это означало, что ему придется раскрыть заговор, что ему придется носить маску до конца жизни – он так и поступит. Но было еще что-то, не имеющее отношения к девушке. Он полюбил эту страну. Для большинства жителей это был небольшой остров, но для него он стал настоящим домом. И Эдвард проклинал себя за улыбку, появившуюся на его губах. Он больше никогда не сможет уехать отсюда, зная, что глубоко в своей душе он всегда будет хотеть сюда вернуться.
- По сравнению с просторами Кадерры Уэсспорт должен казаться маленьким и незначительным, - раздался позади него грудной голос. Эдвард ощутил, как холодная рука провела по его спине и опустилась ему на плечо. За ним стояла улыбающаяся леди Виктория, глядя на город вместе с ним.
- Красота Кадерры естественна, - согласился он, не показывая своих истинных мыслей в присутствии дамы.
- Хорошо, что ты полюбил свои земли. Но подожди до лета, и Уэсспорт покажется тебе не менее прекрасным, - заспорила она, показывая свободной рукой на город. Леди Виктория была одета в темно-синее платье с подкладкой из синего меха, капюшон прикрывал ее волосы цвета огня. Золотые глаза пристально посмотрели на Эдварда.
- Почему вы здесь, ваше высочество? – Эдвард не собирался играть с ней в игры. Он стряхнул ее руку со своего плеча. Принцесса слегка нахмурилась, сжав пухлые губы в тонкую линию.
- Я слышала о дуэли.
- Полагаю, об этом знает весь дворец, - сухо заметил он, не подозревая, сколько всего видит перед собой Виктория. Она с удовольствием наблюдала, как тонкая рубашка под воздействием ветра прилипла к мускулистому телу, и не могла отвести взгляда от лица Каллена, изо всех сил стараясь увидеть его глаза.
- Алистер великий боец.
- Тогда это единственное, в чем он хорош, - возразил Эдвард, уходя от леди. Но стук каблуков позади дал понять, что Виктория старается не отстать от него. Эдвард почувствовал озноб, но не от холода в галерее.
- Я хочу дать тебе совет, лорд Каллен, - кинула вслед ему Виктория.
- Я могу обойтись без него. – Он остановился и обернулся. Леди Виктории пришлось встать, чтобы не врезаться в его грудь. – Я вполне могу обойтись без вашего присутствия, миледи, - мрачно пробормотал он, вспоминая ту ночь, когда она пришла соблазнить его.
- Высокомерие привело к падению многих мужчин, - напряженно парировала она. Ее глаза цвета меда блеснули. – И гордость тоже, - добавила она. Эдвард только кивнул. Казалось, почти все считали, что он проиграет на дуэли.
- Я никогда не делаю ничего, что не шло бы мне на пользу. – Он завел руки за спину и посмотрел на нее сверху вниз. Виктория смело смотрела ему в глаза.
- Интересно, а что думает по поводу дуэли леди Изабелла? – проворковала она, хорошо зная, как действует на Эдварда имя Изабеллы. Но на этот раз оно не произвело нужного эффекта.
- Она понимает, почему я иду на поединок.
- Ты уверен? Мы, женщины, всегда лжем, чтобы защитить тех, о ком заботимся, - искренне сказала Виктория. Эдвард почувствовал нетерпение.
- Если я умру на дуэли, то, по крайней мере, по уважительной причине. – Эдвард помедлил, но продолжил: - Я не сомневаюсь, что вы – умная женщина, и буду считать, что ночью ничего не происходило. Но попрошу больше не делать так, ваше высочество, - вежливо сказал он. Он не хотел больше иметь дело с плохой стороной леди Виктории. Она только усмехнулась.
- Если вы так хотите, милорд. – Он был уверен, что принцесса не сдастся так быстро, но, по крайней мере, словесное подтверждение лучше, чем ничего. Эдвард поклонился и оставил ее одну в галерее, уходя к теплу камина и еде, которая ждала его в его гостиной.
Солнце уже низко зависло над горизонтом. День подходил к концу. Эдварду стало ясно, что большая часть его окружения не верит в его способности. Казалось, он словно бы вернулся на много лет назад, когда только что прибыл в Англоа и появился на поле сражения с англичанами. Единственный, кто тогда доверился ему, был генерал Мелкер. Похоже, сейчас ему уже не верил никто.

Переводчик: Amberit
Хозяюшка форума Алиса