24 декабря 1519 г. - Кадерра

Наступил канун Рождества. В замке все было подготовлено, и его интерьер полностью изменился. Изменился почти до неузнаваемости, так как Эдвард Каллен не пожалел денег.
Сингер-холл обильно украсили омелой, и ее же развесили в разных местах замка. Свежие ветви ели, сосны и других вечнозеленых переплели красными и золотыми лентами и развесили по замку, чтобы еще больше подчеркнуть дух Йоля. В главном зале замка поставили огромную ель, украшенную красными лентами. Все входящие в зал невольно останавливались, зачарованные зрелищем.
В углу Сингер-холла поставили большую голубую ель, наполняющую комнату свежим ароматом хвои. Ее также украсили золотыми лентами и хрустальными снежинками, которые Эдвард купил у торговцев Колдвика.
Буквой П, в типичном средневековом стиле, стояли три длинных стола. Главный, накрытый ярко-красной скатертью, располагался в коротком конце комнаты. На каждый стол поставили серебряные подсвечники с пятью горящими свечами.
За главным столом сидели самые почетные гости, включающие Эдварда, Изабеллу, Рене, Джейкоба, Карлайла и некоторых богатых дворян Хейса. За длинные столы усадили более бедных дворян и богатых простолюдинов. Приглашено было более ста двадцати гостей. Многие с большим интересом ждали праздника, чтобы увидеть нового лорда Кадерры. Слухи о нем ходили по округе уже давно, но почти никто с ним не встречался. Некоторые пришли ради вкусной еды, так как их запасы приходилось экономить из-за суровой зимы. Но были и те, кто принял приглашение только ради того, чтобы оценить пару Эдварда Каллена и Изабеллу Свон. Они надеялись, что слухи об ужасном и отвратительном Каллене оказались правдой, и Изабелла Свон теперь находится в еще более ужасной и отчаянной ситуации.
Эдварду все это пристальное внимание доставляло явное неудобство. Он не был готов оказаться под таким количеством оценивающих взглядов. Но он знал свои обязанности графа, и был готов узнать лучше жителей своего нового графства. В каком-то смысле они обеспечивали его жизнь. С ними приходилось поддерживать хорошие отношения, если не хочется иметь проблем в будущем.
В предыдущие дни, пока шло украшение замка, Эдвард прогуливался по залам, впитывая новые ароматы: омела, ель, падуб, сосна, новые специи и ароматные свечи. Он не мог перестать думать о разговоре с Изабеллой. Сейчас Эдвард едва видел ее, считая, что это к лучшему. Она стала чаще вторгаться в его мысли, до такой степени, что ему приходилось собираться с силой, чтобы сосредоточиться. Какой бы проблемой он не занимался, она уже не так, как прежде увлекала его. Единственным занятием, отвлекающим Эдварда от нежеланных мыслей, стала охота, на которую он стал выезжать все чаще и чаще.
Отношения между Изабеллой и Эдвардом не были секретом для обитателей замка. Как только все прослышали про их беседу наедине, по замку немедленно поползли слухи. Отдалась ли девушка чудовищу? Взял ли он ее силой? Никто точно не знал, что на самом деле произошло в Сингер-холле, но всем страшно хотелось это узнать.
Изабелла вторглась в мысли бодрствующего Эдварда, и в это же время Сакстон и Алан Мур заполняли его сны. И от них и неприятного предсказания уже было невозможно ускользнуть. Каждый раз, как Эдвард закрывал глаза, он видел свое будущее, разрушенное потому, что он не прислушался к словам Сакстона, или потому, что не принял во внимание слова Мура. Теперь Эдвард был уверен, что в Уэсспорте есть некто, обладающий большой властью и интересующийся им и ситуацией в Англоа. Возможно, излишне сильно интересующийся.

***
Поздним утром Эдвард, все еще в состоянии полусна, зашевелился в постели. Он лежал под кучей одеял и мехов, наваленных на кровать с балдахином. Роскошную кровать с четырьмя вертикальными столбами по углам, поддерживавших прямоугольную крышу. По краям ее свисали четыре занавеси королевского синего цвета, закрывающие спящего от света и сквозняка. Крышу украшали искусно вырезанные мотивы флоры и фауны. Во время долгих часов бессонницы Эдвард изучал их в слабом свете луны.
Сейчас, в полусне, он позволил своим мыслям уйти в прошлое. В те времена, когда он жил с Софией и был счастлив. Ни одна тревога не заботила его тогда. Он был совсем молодым и глупым. Да, Эдвард скучал по старому монастырю, в котором провел юношеские годы. Тогда он ненавидел жаркое солнце, а теперь тосковал по нему. Он скучал по простой жизни, по ненавязчивому обучению и философским беседам с учителями.
В дверь постучали. Эдвард едва заметил это, поскольку сон еще обнимал его, создавая уютную пелену, закрывающую от повседневных проблем. В дверь еще раз постучали, на этот раз громче. Даже он не пробудил Эдварда окончательно, но все же лорд пошевелился. Дверь приоткрылась, сначала чуть-чуть, потом, когда входящие никого не обнаружили в комнате – полностью.
- Милорд? – послышался негромкий голос миссис Хаммонд. Эдвард окончательно проснулся и раскрыл глаза. Он быстро сел и был рад тому, что занавеси задернуты.
Потому что его лицо было голым.
Он пошарил руками вокруг в поисках маски, закрывающей его от посторонних глаз.
- Может быть, он поехал на охоту? – раздался другой голос. Говорила молодая женщина, возможно, другая служанка.
- Вряд ли. Наверное, где-то бродит. Я часто вижу его в разных частях замка. Бедный мальчик никогда не признается, но зачастую он кажется совсем потерянным, - вздохнула старушка. В ее высоком голосе звучали материнские нотки. На губах Эдварда выступила улыбка. Ему нравилось злить и раздражать миссис Хаммонд. Невысокая женщина была похожа на маленькую, но очень храбрую собачку. Он уже хотел сказать им, что находится в спальне, когда вновь заговорила вторая служанка.
- Спасибо, миссис Хаммонд, что вы всегда приходите со мной убирать спальню его милости. Бог знает, что сама я бы сюда не зашла. – Эдвард нахмурился. Неужели они думают, что он настолько бесчестен, что возьмет силой любую зашедшую к нему служанку? Он знал, что, как лорд, имеет на это право. Но это не означало, что будет им пользоваться. Единственной женщиной, которая разжигала в нем огонь, была Изабелла. Эдвард не замечал больше ни одну женщину.
- Не оценивай себя слишком высоко, Джоанна. Он найдет себе кого-то получше, чем ты, почти ребенок! – воскликнула миссис Хаммонд.
- Я не знаю, как леди Изабелла может разговаривать с ним. У меня не хватило бы смелости сказать ему и одного слова. Но, конечно, она, наверное, готова пойти на все ради себя, даже выйти замуж за дьявола, - вздохнула служанка, обходя комнату. В животе Эдварда завязался узел. Ну да, как может кто-то такой, как Изабелла, находиться с ним в одной комнате? Узел завязывался все туже по мере того, как Эдвард слышал злословия по поводу его невесты. Его челюсть сжалась.
- Он же чудовище, - сказала девушка еще тише. Она напомнила Эдварду кое-что, о чем он хорошо знал, но постарался забыть. Как он мог надеяться, что Изабелла заинтересуется им? Как мог быть таким наивным?
- Тише! Такие глупые слова могут стать твоими последними словами, девочка! – со злостью отозвалась миссис Хаммонд.
Эдвард совсем расстроился. Он сидел на своей кровати, уставившись в темноту, и сжимал руками маску. Почему он должен терпеть все это? Он столько раз повторял себе это. Ему не стоило возвращаться в Англоа, София была права. Внезапно его затопила злость. Если его не хотят принимать, тогда пусть боятся. Он откинул занавесь и вышел из своего безопасного убежища.
Эдвард был едва одет, только в тонкие коричневые штаны и белую рубашку с длинными рукавами, прикрывающими руки. В комнате стояла тишина, в которой можно было бы услышать падение капли. Миссис Хаммонд и Джоанна обернулись к Эдварду.
Они никогда еще не видели его настолько раздетым. Под плотной одеждой и доспехами Эдвард казался слишком мускулистым, слишком крепким, даже неуклюжим. Но женщины увидели перед собой худую, но мускулистую мужскую фигуру. Солнце, проникающее сквозь окно, высветило точную копию античной статуи. Рот молодой служанки приоткрылся. Чувства и мысли, которых она еще не испытывала, пронеслись через ее невинный разум, вызвав румянец на щеках. Но, когда она и миссис Хаммонд заметили ярость, скрывающуюся в мужчине, девушка быстро пришла в чувство.
- Я бы хотел сказать пару слов мисс Джоанне, - проговорил Эдвард. Слова ядом стекали с его языка. Раздражение на языке миссис Хаммонд быстро сменилось тревогой. Она встала между девушкой и разъяренным мужчиной. По какой-то причине она не боялась его.
- Девушка уйдет со мной, милорд, - выговорила она, глядя ему в глаза. В них пылала ярость, невиданная ею прежде, и это старушке очень не понравилось.
- Девушка останется, миссис Хаммонд, или я лично выброшу вас обеих на снег, - уже спокойно проговорил Эдвард. Теперь он полностью контролировал свой гнев, но не другие эмоции. После некоторой молчаливой паузы миссис Хаммонд повернулась к двери, понимая, что сейчас спорить с лордом не стоит. Но она решила не оставлять это так. Если до этого момента она просто не любила лорда, то теперь ненавидела его. Миссис Хаммонд бросила через плечо взгляд на Джоанну, глаза которой наполнились слезами, и послала ей утешительную улыбку.
Когда дверь за миссис Хаммонд закрылась, Джоанна повернулась к чудовищу в образе мужчины перед ней. Она ожидала худшего и нервно скомкала юбку в руках, так же, как делала Изабелла, когда нервничала. Это движение заставило Эдварда отступить на шаг. Если бы это была Изабелла, то он просто пропустил бы глупые слова мимо ушей, оставаясь за занавесями в постели. Но перед ним стояла служанка, на голову ниже его, одетая в форменное темно-синее платье, как и все остальные служанки в замке, и белый передник. Ее светлые волосы были заколоты в тугой пучок. Эдвард медленно пошел вперед, словно хищник, подкрадывающийся к жертве.
- Ты нанесла мне большое оскорбление, - начал он. Слова были настолько тихими, что Джоанне пришлось сосредоточиться, чтобы расслышать их. Она пыталась успокоить колотящееся сердце, готовое вырваться из груди.
- Простите, милорд, это больше не повторится!
- Тебе никто не разрешал говорить, - процедил Эдвард. Девушка замолчала и сжалась под его взглядом. Он медленно обходил ее по кругу. – Так я дьявол?
- Нет, милорд! Я никогда… - отчаянно начала она. Один взгляд Эдварда вновь превратил ее в молчащую и дрожащую массу. Он встал в нескольких дюймах перед служанкой. Очевидно, что все ее силы уходили на то, чтобы не сорваться с места и не убежать. Дрожащая девушка изучала ковер у себя под ногами.
- Я пропускаю мимо ушей любые оскорбления в мою сторону. Но я не допущу, чтобы имя моей невесты обдавали грязью. Говоря, что она выходит замуж за дьявола, ты сравнила ее с ведьмой. – Джоанна в шоке подняла голову. Она-то считала, что Каллен оскорбился за себя, но не предполагала, что он будет защищать леди Свон.
- Занешь ли ты, что делают с теми, кто ложно обвиняет в ведовстве? – Джоанна продолжала молчать, но горький комок поднялся к ее горлу. – Оскорблениям леди Свон в замке пришел конец. Ты станешь примером тем, кто посмеет вновь говорить плохо о ней или обо мне, - прошипел Эдвард на ухо девушке. По спине Джоанны пробежала дрожь от ужаса близости Каллена. Ее эмоции достигли такого накала, что она могла только смотреть перед собой, захлебываясь слезами. Она не представляла, что ждет ее впереди, но чувствовала, что ничего хорошего.
- Что вы сделаете со мной? – послышался ее тихий робкий голос. Она с трудом отвела взгляд от Эдварда. В ее голове проигрывались ужасные сцены: лорд пытает ее, насилует или вообще убивает. Она стиснула руки в кулаки и ощутила, что ногти вонзились в ладони до крови.
Эдвард немного помолчал. Его не волновала судьба девушки, но он не хотел пугать ее. Он понимал, что больше не может рисковать своей репутацией. Ему требовалось что-то предпринять, показать, что, если кто-нибудь будет оскорблять его или его близких, то за это придется платить.
- Уходи, - с отвращением посмотрел Эдвард на служанку. – Никогда не возвращайся в Адельтон-холл. – Глаза девушки расширились от шока. Она никогда не думала, что ей придется уйти.
- Нет, милорд, пожалуйста! Не отсылайте меня! – Она упала на колени и схватилась за подол его рубашки, изо всех сил умоляя его. – Побейте меня, сделайте меня своей любовницей, все, что угодно! Но не отправляйте меня из замка! У меня никого нет за этими стенами, я умоляю вас! – сквозь слезы просила она. Ее лицо исказилось от страха и боли. Эдвард смотрел на нее, конфликтуя со своими эмоциями, но непоколебимый в своем решении. Для нее он был грубым чудовищем. Хорошо, он таким и станет.
- Миссис Хаммонд! – позвал он, отлично зная, что старушка стоит снаружи и подслушивает. – Проводите эту молодую леди в ее комнату. Пусть она соберет вещи и завтра утром уйдет из замка, - насколько мог равнодушно сказал он. Миссис Хаммонд уставилась на него, шокированная жестокостью.
- Но милорд, у нее нико…
- Пусть кто-нибудь проводит ее до деревни или куда она захочет, только подальше от замка, - пробормотал он. Девушка была сломлена такими изменениями в ее жизни. Из-за нескольких неосторожных слов она потеряла все. Ей больше нечего было терять. Миссис Хаммонд помогла ей встать. Джоанна повернулась к Эдварду, скорбь и боль горели в ее глазах.
- Вы на самом деле монстр, Эдвард Каллен! Вы такое же эгоистичное и бесчувственное чудовище!
- Тише, - шепнула ей миссис Хаммонд. – Это еще не конец. Я поговорю с ним, когда милорд успокоится, - говорила она, уводя девушку. Джоанна отчаянно рыдала, идя по коридору.

Переводчик: Amberit
Хозяюшка форума Алиса