Глава 11. Извинение.

Белла не могла вынести еще и физкультуру. Вместо этого она ушла домой, свернулась в комочек под покрывалом и заплакала. Она чувствовала себя жалкой, но это ее не волновало. Защищенная теплым коконом в ее кровати, она даже немного расслабилась.

Ее телефон зазвонил около трех часов дня. Она скептически проверила номер, прежде чем ответить. Это была Анжела.

- Привет, Белла. Это Анжела. Я звоню проверить, все ли с тобой в порядке. Ты была расстроенной и не пришла в спортзал, и я забеспокоилась….

- Все в порядке, Анж. Я просто не очень хорошо чувствую себя. Спасибо, что позвонила.

- Я могу заехать, если хочешь – через несколько минут, еду домой из школы. Если тебе нужна компания…

- Нет, Анжела. Тебе не нужно этого делать… - Но Белла остановилась, передумав. Провести немного времени с девушкой будет прекрасной терапией – и она все равно хотела сблизиться с Анжелой.

- На самом деле, да – это будет здорово.

- Окей. – Белла практически услышала, как она улыбнулась в телефон. – Я буду через несколько минут.

Белла выползла из тепла ее постели и потащилась через коридор в ванную. Она плеснула холодной водой в лицо второй раз за этот день и протерла глаза.

Анжела приехала сразу после того, как Белле показалось, что она выглядит приемлемо, и она быстро сбежала по ступенькам встретить ее.

Анжела приветствовала Беллу широкой и сочувственной улыбкой и прошла за ней на кухню. Белла вытащила две бутылки воды из холодильника, и девушки разместились за столом.

Анжела оценивающе смотрела на Беллу. Та покраснела под изучающим взглядом и быстро глотнула воды.

- Так что случилось, Белла? Это ведь после ланча, так?

Белла неудобно поерзала на стуле, и Анжела быстро продолжила. – Я не хочу лезть в душу. Не хочешь – не говори, просто если тебе надо выговориться подруге, то я готова.

- Нет, ты права. Я объясню, и для меня реально много значит, что ты здесь.

Анжела тепло улыбнулась, размышляя, что сказать. Наконец, она решилась на прямой вопрос:

- Что происходит между тобой и Эдвардом?

Тот же самый вопрос ей уже задавала Джессика. Но Анжела интересовалась значительно большим, чем их сексуальной жизнью. Ее беспокойство было искренним. Так что Белла расслабилась и начала выкладывать ей все – исключая некоторые ключевые детали, естественно. Но она рассказала ей, какую связь чувствует к Эдварду, и что создается ощущение, что они вместе уже месяцы, а не дни. Он делает ее такой спокойной, такой заполненной. И ни одно из ее опасений или замечаний нельзя здесь применить. Это просто чувствуется правильным.

И она рассказала ей, что он делает с ней.

- Боже, Анжела… то, как он целует меня, и то, что он делает руками… Пожалуйста, не думай обо мне плохо – обычно я не веду себя так. Но когда я с ним, это просто… я не знаю, это просто очевидно, что мы предназначены друг для друга, и не могу игнорировать это чувство. Я никогда не чувствовала такого прежде. В нем что-то есть, и когда мы вместе… - Белла тоскливо оборвала предложение. Она так разозлилась, и он так сильно ранил ее, но она все еще чувствовала это…

- И что ты думаешь? – умоляюще посмотрела через стол Белла. – Я слишком остро реагирую? Разумом я знаю, что не имею права злиться на это, но…

Анжела прервала ее.

- Белла, дорогая, конечно, да. Ты волнуешься о нем, а он тебя ранит. Ты чувствовала, что могла доверять ему – и может, все еще можешь – но он не был честен с тобой. Ты абсолютно права и имеешь повод для расстройства. Но это не означает, что ты не должна дать ему шанс объясниться. Если он на самом деле нравится тебе, я имею в виду, ты любишь его, - быстро поправилась Анжела, - то это определенно будет ценно. И Белла, из того, что ты рассказала про Эдварда, я считаю, что у него есть некоторые объяснения. Как ты думаешь?

- Я знаю, знаю. И я отчаянно надеюсь, что да. Но я была так открыта с ним – так честна – а он нет. Я просто реально не знаю, что теперь думать.

- Просто дай ему время объясниться первым, дорогая.

Анжела осталась еще на немного. Их разговор ушел в сторону от Эдварда, и Белла наслаждалась таким необходимым уходом от реальности. С Анжелой было так легко разговаривать, и она заставила ее забыть, моментально, весь остальной мир (который, без сомнения, наполовину заполнен парнями, большинство из которых, безусловно, задницы). Но Эдвард… ну, он оставался в поле зрения.

Бен был актуальным объектом обожания Анжелы.

- Ты же видишь, он поистине прекрасен. И его каштановые волосы, и голубые глаза… - она вздохнула.

Белла засмеялась, когда Анжела объяснила общепринятый странный фактор людей с каштановыми волосами и голубыми глазами. Не полностью естественно, но так, бля, сексуально.

Она сказала, что по уши влюблена в него, но, если честно, они решили, что, наверно, будет более приемлемо назвать это «безответной любовью». Потому что, кроме всего прочего, разве вы можете быть полностью влюблены в кого-то, с кем никогда не разговаривали? Исключая, конечно, те случаи, когда вы пробегаете мимо него в коридоре, или когда он подходит к вашему столу и просит листок бумаги или ластик, или карандаш? Не так уж много.

- Но потом, однажды, - продолжила Анжела, - он на ланче сказал мне что-то вроде «клеевая кофточка», и я провела остаток дня, тайно обожествляя Майка Несса (гитарист и вокалист, Social Distortion – его альбом) и вспоминая, почему Social Distortion показалась мне долбано подходящей. Но конечно, тогда наступили пятнадцать секунд неловкой тишины. Потом он сказал что-то вроде «Похоже, мы встречались», и думаю, я бессвязно что-то пробормотала. Так неубедительно. Но я была так неправдоподобно и нелепо счастлива от трехминутной беседы, и он, похоже, тоже.

Обе девушки смеялись до тех пор, пока их животы не заболели.

- У меня тоже проблемы со связной речью рядом с Эдвардом. Ты не единственная в своем роде.

Анжела уехала вскоре после приезда Чарли. Было уже поздно, и ей нужно было делать домашнюю работу. Белла не позаботилась приготовить обед, так что просто сделала пару сандвичей для себя и ее отца. Она опять оценила неразговорчивую натуру отца – он с большим удовольствием ел молча. А она действительно не хотела говорить с ним, как прошел ее день.

Вымыв посуду, она поцеловала его на ночь и поднялась по лестнице готовиться ко сну.

-----------------------------

EPOV


Я пришел на парковку после уроков первым. Я ждал, опираясь на дверь моего серебристого «вольво», пробегая пальцами через мои волосы и, возможно, выглядел таким же чертовски встревоженным, как и чувствовал себя. Что говорило о многом, учитывая нашу природную склонность к спокойствию.

Но я видел ее. Она так разозлилась и так расстроилась из-за меня. Я, в общем-то, подозревал, что ее чувства будут немного затронуты, когда она выяснит о… Но я не предвидел такую реакцию.

Она должна была понять. Мы поговорим об этом, и она увидит, что весь мой прошлый опыт только подтверждает, полностью и абсолютно, что мы предназначены друг для друга.

Белла означала для меня все.

Но теперь она так обижена. Я ранил ее. Я ранил мою Беллу. И я видел, как она плачет… Боже, она с таким усердием пыталась продемонстрировать, что злится на меня, но так и не смогла скрыть этих гребаных слез. И вся эта боль – вся та боль, что я причинил – только вытесняла их наружу.

И это, блять, убивало меня. Ее боль разрывала меня на части. Это воздаяние за все мои грехи? Эта жестокая, необузданная ненависть к самому себе вольется в меня, пропитывая все мое существование?

Но еще хуже было то, что я не мог ее понять. Она сказала, что я ей соврал. Конечно, я никогда не намеревался причинять ей боль. Но соврать? Я точно не врал. Я всегда был с ней открытым и честным.

Блять. Я сказал ей, кто я такой.

Кроме моей семьи и других таких же существ, я никогда никому не раскрывал мой секрет. И я и не собирался. Но рассказал ей.

И когда она убежала с биологии, почти споткнувшись о свои чертовы шнурки, я не пошел за ней. Я не мог сдвинуться с места. Я просто остолбенел от ее слов, ее обвинений. Я даже не знал, что сказать – если бы я мог заставить ее выслушать – чтобы исправить все. Чтобы сделать ее счастливой.

Так что я ждал ее сейчас – гребано обеспокоенный, встревоженный и страдающий из-за того, что я сделал с ней. Я стоял рядом с моей машиной, пристально вглядываясь в дверь спортзала, ожидая ее появления. Но ее все не было.

Должно быть, она ушла пораньше. Я быстро осмотрел стоянку, разыскивая ее кошмарную машину. Грузовика Беллы не было. Она на самом деле, бля, не хотела видеть меня. В видениях Элис такой реакции не было. Что хорошего в долбаных способностях, если она не видит всех возможностей?

Я быстро поехал домой, набирая скорость сорок, когда выезжал со стоянки, и шестьдесят, когда поворачивал за угол. Я хотел видеть Элис.

------------------------

Она отправилась домой с Роуз, Эмметом и Джасом, когда я оптимистически надеялся, что смогу поговорить с Беллой наедине. Теперь Элис ждала меня, сидя на ступеньках парадного крыльца.

Ты должен все исправить.

- Да. Но как?

Я пока не знаю. Она расстроена. Подумай, где ты ей соврал. Что ты ей сказал, Эдвард?

- Думаю, она считает, что я был нечестен, скрывая свое прошлое, Таню.

Таню? Ты имеешь в виду, что ты не рассказал ей об этом, Эдвард? Но должен был, ты же знаешь… Образ Беллы и меня, лежащих в ее кровати, возник в голове Элис. Она была обнажена, одетая лишь в черные трусики, распростертая на мне, и я проводил своими руками по ее нежной коже, прослеживал пальцами ее ребра, сжимал ее грудь в своих руках, всасывал ее язык в свой рот…

Мой живот невольно сжался от возбуждения, но одновременно я почувствовал и смущение. Очевидно, в нашей семье невозможно было хранить секреты. Элис видела все, в мельчайших деталях, что я делал с Беллой еще до того, как я насладился этим. Хотя мои отношения с Беллой были такими… экстраординарными, что часть меня чувствовала, что Элис должна была за этим следить.

Эдвард. Мысли Элис ворвались в мои молчаливые размышления.

Ты должен рассказать ей. Она должна понять. Да, она, возможно, притворялась, что ее это не заботит – и она верила в это первые десять секунд. Но сейчас она думает, что ты скрываешь что-то от нее. И, учитывая особенности ваших отношений, эти… уникальные обстоятельства, она должна знать, что ты всегда на сто процентов открыт ей.


- Да. Я понимаю это. Но я был с ней честен. Я ей сказал, что никогда не испытывал такого раньше. Для меня было очень важно, что она знает это. Элис, я никогда такого не чувствовал. Я даже не понимал, что можно любить кого-то так глубоко, и реально, и полностью, как я люблю Беллу. Я никогда даже не мечтал об этом. И я думал, она поняла.

Подожди. Ты сказал ей, что никогда не испытывал ничего подобного? Когда, Эдди? Когда вы, блять, трахали друг друга?
- А почему это имеет такое значение? – резко спросил я. Элис взглянула на меня как на долбанного идиота, и, если честно, я им и был.

Эдвард. Элис недоверчиво покачала головой. Она считает, что ты имел в виду, что никогда раньше не занимался этим. Она думает, что ты сказал ей, что никогда до этого не был ни с одной девушкой.

Теперь все становилось ясным, но, раз уж я был очевидным идиотом, я продолжил защищаться.

- Да, может, я немного нечетко выразился.

Немного?

- Но на самом деле это правда. Я никогда и ни с кем такого не испытывал, только с Беллой. И я даже не мог представить себе таких ощущений, какие испытываю с ней. Таня не идет ни в какое сравнение! Только один взгляд на Беллу возбуждает меня больше, чем все, что делала со мной Таня.

Вау. Больше не надо никаких деталей. Я уже полностью очистила голову от образов Таня/Эдвард. И я не хочу, чтобы они опять появились.

Но подумай обо всем логически, Эдвард. Мозг Беллы работает не так, как твой. И она определенно не видит, как ты различаешь то, что делал раньше, и то, что ты делаешь с ней сейчас. Все, что она понимает – это то, что ты сказал ей, что никогда не испытывал ничего похожего до того, как начал кувыркаться с ней в постели. И потом она обнаруживает, в заполненной народом долбаной комнате для ланча, что ты занимался сексом с другой цыпочкой. Не хорошо, Эдвард. Не хорошо.

- Дерьмо. Я реально облажался.

Похоже на то, брат. Похоже на то. Но в конце концов это исправится. Поверь мне. Элис подмигнула, и в ее голове появился новый образ. В этом видении Белла опять была обнаженной, но на этот раз в моей спальне. И я делал намного большее, чем просто ласкал ее грудь….

- Когда?

Понятия не имею. Но я уже хочу, чтобы вы двое поцеловались наконец и помирились, так, чтобы вы могли трахнуться друг с другом. Меня уже тошнит от порнофильмов с участием Беллы/Эдварда. И ты знаешь, что Джас типа ревнует, когда я смотрю сексуальные видения, что, если честно, не красит ни его, ни вас. Элис неискренне улыбнулась и плавно поднялась на ноги. Дай ей время успокоиться и иди к ней, Эдвард. Поговори с ней. Все будет в порядке. Она любит тебя.

---------------------------

От разговора с Элис я почувствовал себя чуточку лучше. По крайней мере я видел в ее видении, что Белла и я в конце концов будем вместе и счастливы. Но теперь мне нужно было справиться с непосредственными выводами. Как мне теперь объяснить ей свое поведение? Блять. Я был идиотом. Как я мог не предвидеть, что Белла неправильно поймет меня? Боже… я был долбаным придурком. И теперь мне нужно придумать, как примириться с ней.

------------------------------

Я сидел в ее комнате, ожидая, когда она поднимется по ступенькам. Ее глаза мгновенно расширились, когда она увидела меня, но сделала глубокий вдох и кивнула. Она ждала меня. Я внутренне улыбнулся ее реакции. Она не собиралась выбрасывать меня пинком под зад. Она выслушает, что я скажу.

Она села на край кровати и вытащила заколки из волос, массируя макушку там, где они удерживали ее локоны весь день. Ее восхитительный аромат закружился вокруг меня, затуманивая мои мысли и заставляя меня моментально забыть, почему я здесь. Но она вопросительно взглянула на меня, ожидая моих слов.

- Белла, пожалуйста, послушай меня. Я сожалею… - я пытался связно высказаться – найти способ сказать то, что мне необходимо было сказать, чтобы она поняла меня. Но мой голос был хриплым, и это звучало неправильно.

Так что я подошел к ней и встал на колени перед ее кроватью. Я взял ее маленькие ручки в свою, положив другую ей на колено. Она слегка дернулась, но не отодвинулась, и взглянула на меня своими карими глазами.

Все, что я смог прохрипеть, это:

- Я сожалею, Белла. Я люблю тебя. Я так сильно люблю тебя.

И я понял, что я впервые действительно сказал ей эти три слова. Но конечно, это было правдой. Это всегда было правдой. И она, должно быть, осознала это, потому что я услышал, как ее пульс ускорился, и Белла глотнула воздух. Но ничего не сказала.

И я вздрогнул и попытался объяснить ей, что никогда не хотел ранить ее, и если бы только она могла слышать, то поняла бы. Но я мог сказать, что на самом деле она не слушала. И я не мог прочитать ее мысли, но знал, что она на самом деле не верит мне. Она определенно хотела бы, но я предал ее доверие, и теперь будет тяжело вернуть его назад. Гребаный боже, Эдвард. Я ругал себя, гадая, как я мог быть такой задницей, чтобы допустить, чтобы это все произошло, и гадая, как мне теперь исправить это… вернуть все назад.

Если бы я мог плакать, я бы уже рыдал. Но вместо этого я прошипел и стиснул зубы. И мои плечи неконтролируемо опустились, когда я прижался холодной щекой к ее мягким рукам. Я не смотрел в ее лицо, потому что знал, что это только заставит меня растеряться, и я уже чувствовал отчаяние, пустоту внутри, и был больным, таким больным.

- Боже, Эдвард, Эдвард, - шепнула она. В ее глазах, как днем, собрались слезы, и я хотел привлечь ее ко мне, и удержать ее, и обнять ее, и сцеловать все ее слезы, и погладить ее волосы, и сказать, что все будет хорошо, и что я сожалею… Боже, как я сожалею.

Но все, что я мог – это поднять глаза и осторожно поглаживать моим большим пальцем тыльную сторону ее маленькой руки. И я боялся, что она заберет ее от меня. Я хотел просто схватить ее и вцепиться в нее на всю жизнь, потому что я не могу потерять ее. Она для меня была всем, и я ранил ее. И я чувствовал себя, словно тону.

Но она обняла меня за плечи и положила подбородок на мою голову. Это было любящее движение – конечно, моя Белла была теплой и великодушной, и доброй, и любящей. Но она больше не смотрела на меня – она просто уставилась в пространство. И я мог сказать, что не мог закончить разговор с ней. Не сейчас.

И я опустил голову, всхлипывая в ее колени и рыдая без слез. Я растирал одной рукой ее ногу. Здесь моя рука чувствовала тепло и защиту. Это чувство я никогда не хотел забывать.

Она пыталась поднять меня, говоря что-то о Чарли. Но я не хотел двигаться. Я боялся, что, если я это сделаю, я не смогу заставить ее понять.

Но она опустилась на колени рядом со мной и зарылась лицом в мою грудь. Я обхватил ее руками, дыша ею, наслаждаясь ощущениями моих рук на ее теле.

- Эдвард. Я думаю, я тоже люблю тебя. Больше, чем ты думаешь. Но я не могу – мне просто нужно время все обдумать. Ты так сильно ранил меня. Я просто не могу притворяться, что ничего не случилось…

Я знал, что сегодня ночью не смогу ни сделать ничего больше, ни сказать. Видения Элис чуть успокоили меня, но было достаточно тяжело уменьшить мое отчаяние или расстройство. Надеюсь, Белле просто нужно время. Время понять, что я имею в виду. Время увидеть, что мы должны быть вместе. Время вернуть любовь.

Я оторвался от нее и встал. Она не сдвинулась с места. Она осталась сидеть там, поджав под себя колени, проводя пальцем по линиям на деревянном полу. Я сделал глубокий вдох, омывая ее ароматом свои внутренности, ощущая тепло крови ее тела.

- Я увижу тебя завтра. Пожалуйста, помни, что я люблю тебя.