Глава 33. Разговор, решение и равиоли.

Эдвард забрал Беллу в семь часов в пятницу. Она надела черное платье с спинкой из прозрачного кружева. Шелковый пояс тесно обхватывал ее талию, позволяя тонкому материалу обхватывать ее тело. Платье было коротким – на самом деле коротким. Но Элис настаивала, что Эдварду оно понравится, и Белла достаточно хорошо ее знала, чтобы не возражать. Однако была благодарна, что ей разрешили надеть ее серебристые балетки.

Элис не обрадовалась, но уступила, поворчав совсем немного.

- Я предполагаю, что это подойдет, - решила она. -  Тебе в любом случае придется ходить.

- Ходить? – переспросила Белла, но Элис отказалась выдать еще какую-нибудь информацию. Эдвард ничего не сказал о своих планах на вечер. Он сказал только, что заберет ее и отвезет на ужин в Порт-Анжелес.

Они молча сидели, пока Эдвард ехал, как всегда быстро, по шоссе 101 из Форкса. Белла смотрела, как линии разметки на хайвее сливаются в одну, длинную, желтую полосу, и рассеяннл теребила кружевной край ее платья.

- Ты сегодня замечательно выглядишь, любимая, - негромко произнес Эдвард, низким и мелодичным голосом. Он положил руку на ее ногу, забираясь под платье и лаская ее бедро большим пальцем.

Белла улыбнулась. Не имеет значения, насколько часто он говорил, что она красива, ей всегда нравилось это слышать. А когда он касался ее...

Ей было трудно понять, почему он ее хочет. Они безмерно любили друг друга, она знала это, но ее никогда не переставало это потрясать.

Он был нечеловечески прекрасен, сверхъестественно безупречен во всех отношениях. Но он выбрал ее.

Доехав до Порт-Анжелеса, Эдвард припарковался и мгновенно оказался у двери Беллы, помогая ей вылезти. Он обнял ее за талию, и они направились к входу в ресторан.

Маленький итальянский ресторанчик на набережной Порт-Анжелеса был не самым роскошным заведением. Но еда была хорошей, место было уединенным, и Эдвард знал, что Белле оно нравилось Он хотел, чтобы ей было удобно. Им о многом надо было поговорить.

Белла весело наблюдала, как при виде Эдварда челюсть хозяйки отвалилась.

- Каллен. На 7:30. – Голос Эдварда был неумышленно соблазнительным, и он сверкнул улыбкой, обнажая превосходные зубы.

Хозяйка явно разволновалась, и несколько секунд искала их заявку, но в конце концов собралась настолько, что проводила их к столу.

- Я нигде не могу с тобой появляться, - поддразнила Белла.

Эдвард улыбнулся своей кривоватой улыбкой и привлек е ближе к своему телу, наклоняясь поцеловать ее в уголок рта. Белла не могла не заметить, что он задержался губами немного дольше, чем требовалось.

- И я чувствую то же самое, любимая. Куда бы мы с тобой не выходили, все, что я хочу – это вернуть тебя домой, в мою кровать... обнаженную. – У нее от его слов перехватило дыхание, и Эдвард тихо рассмеялся, обдав ледяным дыханием ее шею. Ее сердце ускоренно забилось, и он положил руку на ее горло, ощущая под своей ладонью биение пульса под ее кожей.

Хозяйка смотрела на это, расширив глаза и раскрыв рот. Белла фыркнула в ответ, и девушка бросила на нее недоброжелательный взгляд, после чего опять сосредоточилась на Эдварде. Она открыто пялилась на него, но Эдвард не обращал на это внимания.

- Ум… Спасибо? – напомнил он через некоторое время.

Девушка покраснела и громко рассмеялась.

- Да, конечно. Пожалуйста, если вам что-нибудь потребуется, без колебаний обращайтесь ко мне. – Она еще раз сердито взглянула на Беллу и удалилась.

- Да… я не одна, кто хочет трахнуть его, - пробурчала себе под нос Белла. Хозяйка, похоже, не слышала ее, но Эдвард уловил каждое слово.

Он тоже громко рассмеялся, проведя рукой по ее спине, сжав ее попку, и выдвинул для нее стул.

- Да. На самом деле я думаю, что источник ее враждебности именно в этом, - ответил он, беря ее руку и целуя каждый пальчик.

Когда появилась хозяйка, Белла заказала Доктора Пеппера, а Эдвард попросил воды и хлеба. Девушка с трудом улыбнулась и кивнула. Белла закатила глаза, но хозяйка не отрывала взгляд от Эдварда.

- Даже не знаю, что мне делать – злиться или веселиться, - шепнула Белла, втянув нижнюю губу в рот и оглядываясь назад через плечо на удаляющуюся хозяйку.

- Да, временами я чувствую то же самое, но мы здесь вместе, и это все, что имеет значение.

Белла отпила воды, глядя на него. Его красивые глаза сегодня вечером были теплыми и сияли дикой энергией, возбуждением и чем-то, что она не могла точно определить.

Она для начала заказала суп из лобстера, засмеявшись, когда Эдвард заказал себе кальмаров. Он пожал плечами, кривовато улыбнувшись.

- Что? – поинтересовался он. – Кажется, это вкусно. И кое-что у них в меню явно странно. Жареный сыр? Кто это будет есть?

Белла покраснела.

- Я буду, Это на самом деле фантастично.

Он не мог скрыть отвращения.

- Сыр и сам по себе, ну, отвратительная штука.

Белла засмеялась.

- Каждому свое.

- Да. Но его еще и жарить? Это нелепо и совсем ненужно, - он передернулся при этой мысли.

Она тряхнула головой, улыбнувшись от абсурдности этой ситуации.

- Ну, возможно, ты не заезжал на юг достаточно далеко. Но даже в Финиксе мы знали, что лучше все прожарить. А  персонально я не могу понять, почему тебе так тяжело думать о моей крови.

- Среди всего прочего... - пробормотал он, наматывая ее хвостик из волос на руку и дергая за него, обнажая изгиб ее шеи. Мурашки побежали по ее коже, но не от холода.

Она неровно вздохнула и уставилась на его рот. Он медленно проводил языком по зубам. Он опустил ладонь к ее горлу, чувствуя, как ее пульс бьется между подушечками его пальцев.

- Прости, любимая. Я не хотел отвлекать тебя.

- Ммм… да, - заикалась она, пока его пальцы легко ласкали ее ключицы. – Некоторые люди наслаждаются... сыром.

Он музыкально рассмеялся, проведя указательным пальцем вдоль выреза ее платья, доходя до ложбинки. Рука Беллы дрожала, когда она зачерпывала ею суп. Эдвард весело наблюдал за ней. Он точно знал, что делает с ней.

Это будет длинный ужин.

Но она отчаянно хотела знать, что он имел в виду, говоря, что им есть что обсудить. Они наконец поговорят о том, что произошло между ними, когда он спасал ее жизнь? Или это касается ее будущего?

Она ковырялась в своих равиоли, замечая каждое движение, каждый вдох Эдварда. Они сидели вместе, близко, но не касаясь друг друга. Но она все еще чувствовала электрические искры на ее коже, которые перетекали с его тела на нее.

Это успокаивало и возбуждало ее, и думать о чем-то кроме него было невозможно.

Он заказал пиццу Маргарита, и с интересом наблюдал, как она пробовала ее, стирая с подбородка расплавленный сыр.

Но он понимал, что не может дольше откладывать их разговор.

- Я люблю тебя, - шепнул он. Она улыбнулась и кивнула, потому что она тоже любила его. Он взял ее руку, проводя ледяные линии по ее ладони, размышляя над тем, что ему необходимо было сказать ей.

- Белла, я хотел поговорить с тобой о той ночи.

Ей не нужно было уточнять, о какой ночи идет речь. Ночь, которая почти изменила все.

Она кивнула, и, осознав, что затаила дыхание, резко выдохнула.

- Нам надо было обсудить это еще недели назад, но, если честно, Белла, я волновался по поводу того, к чему это приведет, когда мы наконец сделаем это.

Она ничего не сказала и ждала, пока он продолжит.

- Белла, я не могу думать о том, что случилось с тобой той ночью… что я допустил.

- Эдвард, пожалуйста, - прервала она его. Но он покачал головой.

- Нет. Дай мне закончить. Не думаю, что смогу когда-нибудь простить себя за то, что с тобой произошло. И я определенно не забуду этого. Но это заставило меня понять некоторые вещи. И это то, о чем нам надо поговорить сегодня вечером.

Она кивнула и нервно съела кусочек пасты. На самом деле она уже не хотела есть. Ее желудок дернулся, и она внезапно очень встревожилась.

- Белла, той ночью я понял, раз и навсегда, что ты со мной не в безопасности. Ты не подходишь для моего мира. И хотя я должен был всегда защищать тебя, грустно, но сейчас мне ясно, что это была не случайность. Я сильно ошибся, Белла. Эта ночь доказала, что я не могу всегда защитить тебя, и я ненавижу себя за это.

- Эдвард, пожалуйста... - попросила она опять, и в ее голосе звучали слезы.

Но он улыбнулся и прижал к ее губам указательный палец, и в его глазах не было той грусти, которую чувствовала она. Там было только явное плохо контролируемое, возбуждение и что-то непонятное.

Но его присутствие, как всегда, слегка успокоило ее. И хотя она знала, что должна быть встревожена, его прикосновение странно успокоило ее.

- Послушай меня, любимая, - продолжил он, спокойным медовым голосом. – Я раздумывал, что, может быть, я должен тебя бросить. Что я могу уйти, если я абсолютно... если это будет... – Его голос затих, и он с по-настоящему больным выражением лица посмотрел на нее. – Если это будет для тебя лучше всего.

Она резко втянула воздух и закрыла глаза, пытаясь загнать назад слезы, которые уже появились. Ее грудь сжалась, горло пересохло. Глаза жгло от слез, и внезапно ее голова стала тяжелой и туманной. Но она не хотела плакать. Не здесь, в ресторане, под изучающими взглядами остальных посетителей. Не перед Эдвардом.

- Белла, любимая, - заверил он, низким и бархатным голосом. Он нежно обхватил ее подбородок ледяной рукой, поднимая ее лицо к себе.

- Пожалуйста, просто послушай меня. Я всегда думал,  что смогу быть для тебя достаточно сильным, если это потребуется. Потому что ты для меня все. Причина моего существования. Моей жизни. Моего бытия. И каким бы мужчиной я был, если бы не поставил твою жизнь, твое счастье, твое будущее на первое место? Но каждый раз, как с тобой что-то случалось, и ты оказывалась в опасности, я находил для себя извинения – причины, по которым я не делал то, что должен был сделать уже давно. И я убеждал себя, что больше ничего не случится. Что, в конце концов, ты будешь в безопасности – в безопасности со мной. И что я правильно поступаю, оставаясь с тобой.

- Но Эдвард! – громко закричала Белла. Она больше не могла контролировать панику в своем голосе, и, если откровенно, ее это не волновало. Ничто больше не имело значения, если у нее не будет Эдварда. – Ты… мы... мы будем вместе. И только так. Ты знаешь это, Эдвард. Пожалуйста, скажи мне, что ты это знаешь. – Ее голос был отчаянным и умоляющим. Эдвард провел пальцем по ее горячей щеке, продолжая.

- Так что я искал предлоги, причины для того, чтобы остаться, потому что мне нужно… необходимо было быть с тобой. И я не был достаточно силен, чтобы уйти. Но потом была та ночь, и все мои самые темные страхи осуществились. Ты почти умерла, Белла. Он… он убил бы тебя, и я не смог бы тебя защитить. Я почти потерял тебя, и это была полностью моя ошибка.

Она слышала страдания и ненависть к себе в каждом его слове, и тряхнула головой, стирая тыльной стороной руки слезы с лица. Но он продолжал говорить.

- И я понимал, Белла, что это именно так. Я не мог найти себе извинений. Не имеет значения, что я мог оправдывать предшествующие события… мои прежние ошибки.  Я не мог разубедить себя. Ничто, что я мог сказать себе, не могло изменить обстоятельства. То, что случилось с Джеймсом, никогда не произошло бы, если бы ты не была со мной, если бы мы не были вместе, если бы я силой не пытался приладить тебя под свой мир.

Белла больше не могла смотреть на него. Она сидела, оцепеневшая, уставясь на свои колени, слушая, но не слыша. Она не плакала, но слезы стекали по ее щекам. Она уже не контролировала это. Она,  словно полностью пассивный наблюдатель, смотрела за всем происходящим со стороны через запотевшее стекло.

Я не здесь... этого не происходит. Но это было.

- У меня больше не было оправданий. И я всегда убеждал себя, что я смогу уйти, если это будет необходимо… если пребывание со мной станет для тебя слишком опасно. Вот почему я всегда позволял себе оставаться с тобой с самого начала, хотя понимал, что это неправильно. Это было нечестно с моей стороны, Белла - тянуть тебя  в мой мир…мою жизнь. Предъявлять на тебя права, хотя у меня не было на это права. Но я такое эгоистичное существо, любимая. И я влюбился в тебя, и не мог заставить себя оставаться в стороне… хотя знал, что должен. А потом, что уж совсем невозможно, я обнаружил, что ты тоже любишь меня. И я позволил себе надеяться, что может, просто может быть, есть какая-то необъяснимая причина, что мы предназначены друг для друга. Так что я продолжал ждать. И я боялся, зная, что может прийти время, когда все изменится. Моя рациональная сторона всегда знала, что наши миры, наши жизни, наше будущее не совместимы. Я не мог заслужить кого-то вроде тебя. И мое единственное оправдание того, что ты была моей все это время… того, что я заслуживаю тебя – пусть ненадолго – это осознание того, что я могу быть достаточно сильным, чтобы когда-нибудь оставить тебя. Однако даже тогда я позволял себе надеяться. Надеяться, что я смогу тебя удержать. Но потом произошло это – что-то, чего я всегда ждал, хотя не имел представления, в какой форме это будет или насколько серьезно это будет в действительности. И ничто, что я мог сказать себе, не могло оправдать то, что я оставался рядом с тобой... не после этого... – Он тряхнул головой и закрыл глаза, и его прекрасное лицо исказилось от страдания.

- Эдвард, прекрати. Пожалуйста, остановись, - выдавила Белла едва слышным шепотом. Он опять поднял голову, и теперь его медовые глаза были странно спокойными.

- Но я еще здесь, с тобой.

Белла втянула нижнюю губу в рот, прикусывая ее зубами. Его утверждение смутило... лишило ее сил. Да. Он был здесь, но он только что сказал, что уходит?

Он взял ее за руку, поглаживая большим пальцем костяшки ее пальцев.

- Я должен уйти, Белла. Я не подхожу тебе. Ты со мной не в безопасности, и твое будущее будет неизбежно и безвозвратно изменено, если ты останешься со мной. Но я не могу уйти. Я эгоистичен и явно не так силен, как думал. И я понимаю, что просто не могу сделать это. И  если я не могу уйти сейчас, когда у меня полно разумных причин, чтобы сделать это, то понимаю, что никогда не смогу сделать это.

Она опять заплакала. Ее грудь болела, и она не могла думать, не могла дышать, не могла понять, что он говорит.

Он взял ее лицо в руки и прижался к ней ртом, жестко целуя ее, пробуя ее соленые, горячие слезы ртом и языком.

Она глубоко вдохнула, ощутив его дыхание своим ртом, и обняла его за шею, запустив горячие пальцы в спутанные волосы.

Он через несколько секунд оторвался, оставляя ее задыхающейся и дезориентированной. Его глаза сияли от безрассудного возбуждения. Но он с любопытством смотрел на нее, ожидая, пока она что-нибудь скажет.

- Так ты не бросаешь меня? – наконец спросила она. Она дрожала, у нее кружилась голова, и внезапно в помещении стало очень жарко. На ее лбу выступил пот, и она закрыла глаза, глубоко вдыхая.

- Нет. Я не уйду, - выдохнул он, прижимая свою холодную руку к ее щеке.  – Если я тебе еще нужен.

- Да, Эдвард. Боже, да.

Он опять сильно поцеловал ее. Она ощутила, как удовлетворение, возбуждение и волнение перетекает от его тела к ней. Но он оторвался, усмехнувшись, когда Белла зарычала от разочарования.

- Ты на меня рычишь, любимая, - поддразнил он.

Он в ответ сузила глаза, поджав розовые губы.

- Терпение, любовь моя. Сейчас, как не грустно, не самое лучшее время. Кроме того, мы заставляем официанток ревновать. – Он пожал плечами, и Белла огляделась. Примерно половина официанток злобно смотрели на нее.

- Я не подумала, - шепнула она, приблизив к нему губы.

- Конечно, ты не подумала. Все это весело и забавно, пока не начинают дергать за волосы.

- Я воспользуюсь своим шансом.

Он улыбнулся.

- Да, конечно. Но сначала нам надо еще кое-что обсудить.

Она вопросительно подняла брови, но откинулась на спинку стула, побуждая его продолжать. Она не имела понятия, что он еще хочет сказать. Но он не уходит, и это все, что имеет значение.

- Белла, - начал он, опять посерьезнев.  – Я продолжаю считать, что ты не принадлежишь моему миру.

- Но ты… - она быстро прервала его, смущенная и обеспокоенная опять.

- Я имею в виду именно то, что сказал, Белла. И я не оставлю тебя, если я тебе нужен. Но это не делает ... - он показал на них обоих – наши взаимоотношения правильными или безопасными.

- Но…

- Пожалуйста, Белла. Ты не подходишь моему миру, моей жизни. И ничто не изменит того факта, что мы не можем быть вместе, как сейчас... как вампир и человеческая девушка.

Ох. Вещи начали становиться на свои места.

Ее горло пересохло, она не могла сглотнуть. Ее рот делал что-то странное с воздухом в ее горле, и Эдвард с тревогой посмотрел на нее, но силой заставил себя продолжать. Им нужно было поговорить об этом прямо сейчас.

- Белла, я не могу от тебя уйти. И, если ты позволишь мне, я хочу провести мою жизнь, мое существование с тобой. Но мне нужно... нам нужно сделать тебя частью моего мира.

Белла моргнула и взглянула на него, раскрыв от недоверия глаза.

- Действительно?

Он взял ее за руку и кивнул.

- Да.

- Ты хочешь, чтобы я… была как ты? Ты хочешь сделать меня такой же?

- Да, Белла. Я хочу. И два месяца назад, я не поверил бы, если ты сказала мне, что у нас будет подобный разговор... что мы примем такое решение. Но с тех пор столько всего произошло, и я поверил, что это очевидная возможность нашего будущего. Но я также поверил, что эти события доказали, что мы не можем продолжать то, что есть у нас сейчас. Мы не можем просто скрестить пальцы и надеяться на лучшее. Это слишком опасно. И я отказываюсь подвергать тебя такому риску еще раз.

Белла слушала, полностью уверенная, что это просто сон, и она проснется в любой момент.

- Пожалуйста, - выдохнула она. – Я хочу тебя. Я хочу такого будущего.

- Послушай меня, Белла. теперь ты знаешь, что я чувствую, и я не изменю своего мнения. Но ты, но мы не должны принимать решения сегодня ночью – или на этой неделе, даже в этом месяце. Ты узнала, что я чувствую, и это важно. Но мне нужно дать тебе время решить, что чувствуешь ты. Это решение нелегко принять. Поверь мне. И это может разрушить все. Как только ты пересечешь эту линию, назад дороги не будет. И ты должна серьезно подумать над всем, что ты теряешь.

Тень упала на его лицо, когда он подумал обо всем, что он просит ее бросить. Ее жизнь, ее семья, ее друзья, ее будущее…

И для чего? Для его счастья? Его глаза потемнели, когда он взглянул на ее красивое, невинное лицо. Как он мог надеяться, что она бросит из-за него все? И совсем непростительно, что он вообще надеется на это.

- Белла, тебе придется бросить свою семью и своих друзей. Хотя есть шанс, что после всего...после того, как ты привыкнешь к новой жизни, ты будешь способна увидеть их опять. Но это никогда не будет прежним. То, что я прошу тебя сделать, бросить все, на самом деле непростительно, но я позволяю себе быть таким эгоистичным, потому что я верю, что для нас это стоит того. Но только если ты тоже хочешь этого. Полностью и абсолютно. И без любых сомнений, больших или маленьких.

Эдвард наклонил к ней стул и раздвинул колени, ставя ее ноги между своими. Белла слегка подвинулась, выдвинув ступни вперед так, что их ноги соприкасались от лодыжек до коленей. Он провел холодными пальцами по ее бедрам, и она закрыла глаза, концентрируясь на наслаждении от его прикосновений и всего, что раскрылось этим вечером между ними.

Она осознала всю серьезность того, что он сказал ей – на самом деле. Она поняла, что изменится после обращения, от чего ей придется отказаться.

Но глубоко внутри она уже приняла это.

Ей не нужно было раздумывать или решать. Это уже было ее частью, даже если она только сейчас обнаружила это.

И она все равно понимала, что Эдвард был прав. Она сможет увидеть свою семью, своих родителей, своих друзей после...

И да, все изменится. Но ничего жизненно важного не будет потеряно. Нет, они могут  никогда не узнать о ее решении, их секрет, ее выбранном пути. Но ее мать, Фил и Чарли, особенно Чарли, поймут, что они должны идти по собственному пути.

И еще были ее друзья. Джессика и Майк (да, Майк), Тайлер и Лорен, Лекси, Бен и Анжела. Они всегда должны были быть ее друзьями. Но все меняется, и люди сходятся и расходятся. Несмотря на решение Беллы, дружба должна следовать нормальному курсу событий.

- Эдвард, - тихо сказала Белла, контролируя свой голос. – Я понимаю, что должна буду отказаться от многого. Поверь мне, я понимаю. Но это не сравнится с тем, что я приобретаю. Моя жизнь с тобой – вот то, что должно быть. Это не конец, а великолепное начало.

Эдвард глубоко выдохнул и улыбнулся, ярко и нежно. Он слышал искренность и любовь в ее голосе, и это наполняло его чувством удовлетворения и счастья… счастья, граничащего с экстазом, которого он  никогда раньше не испытывал. Ни в тот день, когда он понял, что может быть рядом с ней, не убив ее. Ни в тот день, когда она впервые сказала, что любит его. Ни в тот день, когда он впервые попробовал ее кровь на лугу, когда он впервые рассказал ей о Джейкобе Блеке и неустойчивом договоре его семьи с квилетами. И ни в тот день, когда он впервые получил ее в своей спальне после вечера встречи выпускников. Когда она стала его, полностью и абсолютно, и она впервые кончила на его член, полностью потерявшись в нем.

Маленькая улыбка играла на его губах, но там было что-то еще – что-то новое, полностью осветившее его лицо. Белла не могла определить это, но она поняла, что это связано с их решением, с тем, что они решили сделать.

При всем его огромном жизненном опыте он никогда не чувствовал себя так, как в этот момент.

-Но, Белла, - опять начал он. Было еще одно, более важное.  – Твое будущее…у тебя никогда не будет настоящего, законченного будущего. – Он остановился и посмотрел вниз, переполненный стыдом и виной. Как он мог быть таким эгоистичным? Как он мог просить ее отказаться от всего? И для чего? Жить полу-жизнью, проклиная нечеловеческую вечность, гулять в тени вместе с ним? Боже, он на самом деле был монстром, желая… надеясь получить ее.

Она теплой рукой взяла его за подбородок, касаясь большим пальцем его челюсти, силой заставляя его взглянуть на нее.

- Белла, у тебя… никогда не будет детей, внуков. Мы никогда не состаримся вместе. У нас не будет нормальной жизни.

Она фыркнула, и ее реакция немного успокоила его. Он с любопытством взглянул на нее, и в его глазах отражалось его удивление.

- Эдвард, конечно, у нас не будет нормальной жизни. Слава богу за это. Мы – не нормальная пара, и никогда не будем ею. И что касается моего будущего, то да, есть кое-что, что  я не смогу сделать. Но я никогда и не собиралась сделать абсолютно все. Не с тобой. Так что, пожалуйста, поверь мне, когда я говорю, что не буду по этому скучать. Мне это не нужно. Я никогда не хотела чего-нибудь, если при этом у меня не будет тебя. Ты – мое будущее. Полностью и безвозвратно.

Второй раз за вечер Эдвард онемел. Для этого не существовало слов. Так что он поцеловал ее. Нежно и плавно, сахарно сладко. Холодное дыхание на ее губах. Он запустил руку в ее волосы, и она наклонила голову, открывая рот к нему, пробуя его язык на своем.

Он опять оторвался, оставляя ее задыхаться, с кривоватой улыбкой на губах.

- Когда? – прошептала она.

- Я поговорил с Карлайлом. Если честно, я не хотел ждать еще дольше. Но он прикинул, что лучше, если мы закончим учебный год, и я согласился с ним. Иначе возникнет много ненужных вопросов, если мы сделаем это в ближайшее время… если ты внезапно исчезнешь из класса и не вернешься.

Белла нахмурилась, но поняла.

- Да, думаю, возникнет много подозрений. Но разве Карлайл и Эсме не могут просто сказать, что мы сбежали? Как постоянно делают тинейджеры?

- Да, любимая, это вариант. Но ты не думаешь, что шериф Свон просто воспользуется всеми доступными возможностями полиции Вашингтона, чтобы разыскать нас?

- Ну, если ты собираешься быть таким рациональным... - надулась она. – Но, откровенно, я представляю, что Чарли будет разыскивать меня независимо от того, когда я исчезну. Я сомневаюсь, что он откажется послать за нами кавалерию только потому, что мы подождем до окончания учебного года.

- Верно, - согласился Эдвард. – Но мы с Карлайлом обсудили и это, и мы решили, что нашли приемлемое объяснение для нашего исчезновения летом.

Белла в ожидании подняла брови.