10 глава

Шестой день

Белла


Много раз я просыпаюсь за эту ночь.

История Эдварда не идет из моей головы.

Наконец, у меня есть ответ!

Наконец, я могу, по меньшей мере, представить себе, как у него шли дела и даже если это звучит глупо и эгоистично, одна часть меня даже рада, что он тогда просто исчез с горизонта.

Остаток моего жалкого я скорбит задним числом по тому, что не могло иметь и рыдает во сне.

Очень тихо, так, чтобы мужчина, лежащий рядом со мной в кровати, ничего не услышал.

Но и в этот раз ночной покой не задерживается.

Где-то ранним утром, когда солнце уже собиралось взойти, я вскочила в испуге ото сна, который был настолько ясным, как и вызывающим опасения.

Я не знаю, удастся ли мне успокоиться, поэтому я встаю и покидаю дом, чтобы, по меньшей мере, одному из нас можно было безмятежно поспать.

Придя на берег, я прохожу по причалу и сажусь на край доски. Мои ноги болтаются в теплой морской воде и, наконец, я просто отпускаю свои мысли, которые угрожают взорвать мой череп.

Карлайл Каллен.

Доктор Карлайл Каллен.

Он - решение этой загадки, о которой до вчерашнего вечера я еще не догадывалась. Конечно, все это казалось мне немного странным, но…

Он приемный отец Эдварда, и он знает мою семью.

Всю мою семью…

Если ему удалось как-то по глупой случайности сложить один плюс один, тогда он ключевая фигура в этой истории.

Он знает меня и мою семью.

Он знает Эдварда.

Может ли быть случайностью, что он лично выбрал как раз именно нас двоих?

Но откуда он тогда знает?

Откуда он вообще знает, что я знаю его сына?

Мне становится совсем не хорошо, и я свешиваюсь через край причала, давясь и сплевывая, это длиться некоторое время, пока мой желудок снова не успокаивается.

Я хотела бы, я могла бы рассказать Эдварду о своих подозрениях, но так не пойдет.

Нет, Я не могу этого! И я не хочу этого! Я просто отказываюсь!

Так я сижу здесь, размышляю и не прихожу к единому знаменателю.

Мне остается только надеяться.

Надеяться, что доктор Карлайл Каллен даже не подозревал, что он делал, когда он отправил нас сюда. Что это чистая случайность, что именно мы здесь высадились…

Это все же очень невероятно…

Я хотела бы, будь у меня телефон, по которому я смогла бы, по меньшей мере, немного наорать на него.

Думал ли он вообще о том, что причинит этим мне и моей семье?

Думал ли он при этом об Эдварде, которому, и так, достаточно сложно пришлось в жизни?

И без меня… и без…дальнейших осложнений?

После всего у меня в области желудка остается пустота и голод, поэтому я бегу назад к дому и съедаю один из бананов, которые еще вчера были зелеными, но сегодня уже поспели.

Эдвард все еще мирно спит, да и это не удивительно, в конце концов, последние ночи он спал плохо и успокаивался только после несколько поглаживаний и пары добрых слов.

Я думаю, что он ничего не заметил, но это очень даже хорошо.

Было невероятно больно видеть его таким, но еще больнее было быть такой милой с ним.

Собственно говоря, я должна была быть в чертовской ярости на него, должна была презирать его за то, что он сделал.

Я должна была ненавидеть его, но я просто не могла этого…

Наконец, я прекращаю размышлять и использую это утро, пока еще не так жарко, чтобы сделать что-то продуктивное.

Я разжигаю огонь и делаю завтрак.

На кухне я должна заметить, что наши припасы пугающе быстро исчезают. Если мы вскоре не получим снабжение, или не научимся сами себя снабжать продовольствием, может положение очень скоро стать угрожающим.

Я беру на улицу предпоследний пакет молока и маленькую порцию овсяных хлопьев, и снова варю овсянку.

Хоть это и не моя любимая еда, но она насыщает на некоторое время. Когда она готова, а Эдварда еще не видно, я сдвигаю котелок с огня и оставляю его, чтобы он оставался теплым на один из камней, которые расположены вокруг костра.

Я съедаю маленькую порцию, снова с бананом, прежде чем в очередной раз, вооружившись ножом, я отправляюсь в заросли.

Я усиленно размышляю о тропических растениях, которые также могут быть съедобными, пытаясь вспомнить хоть что-то и, почти взвизгиваю от восторга, когда обнаруживаю манговое дерево, на котором уже есть несколько спелых фруктов.

Я срываю так много плодов, сколько смогу унести и бегу обратно к дому, но, не забыв отметить, где стоит это спасающее жизнь дерево.

В нашей маленькой кухне я выкладываю фрукты, а затем направляюсь в ванну, чтобы помыть руки, но едва я распахиваю дверь, я цепенею.

~*~*~

Эдвард

Кровать пуста и даже холодная, когда я медленно прихожу в себя, но дело здесь определенно не в арктической температуре тропического ада.

Чертовски жарко, хотя еще далеко до полудня.

И не смотря на это, некоторое время я просто остаюсь лежать и еще дремлю.

Только слишком знакомый запах врывается мне в нос, и когда я поворачиваюсь на бок, виновник быстро найден.

Подушка Беллы издает невероятный интенсивный аромат, который мгновенно делает меня твердым и для этого хватает лишь этой подушки.

Я погружаю в нее свой нос и глубоко вдыхаю.

О, Боже, пахнет так чертовски хорошо, просто Беллой, что я едва могу подавить стон.

Но будет совсем не круто, если она меня поймает вот так… С ее подушкой в моих руках, погрузившим в нее лицо…

Чтобы избежать любой неловкости, я кладу ее на свое место, даже если я этого не хочу, затем медленно поднимаюсь.

Когда я тяжело прохожу по дому, не видно и следа Беллы, но снаружи догорает костер, и я вижу рядом котелок, который дает мне надежду на завтрак.

Но этому свое время.

Сначала я подтягиваюсь и топаю в ванну, где утренний стояк хочет удержать меня от того, чтобы я помочился.

Все же мне удалось облегчиться, даже если нарушитель спокойствия между моих ног сегодня решил не сотрудничать.

Ну и хорошо, что Беллы здесь не было, когда я как тигр метался по дому, иначе она бы только убежала более чем с покрасневшим лицом.

И я тоже!

Пока я моюсь последними остатками дождевой воды и чищу зубы, я позволяю своим мыслям блуждать.

Собственно я довольно удивлен, что я так чертовски хорошо спал после нашего вчерашнего опроса. Но я не хочу играть с огнем, поэтому я подавляю любую мысль о своем признании и, вместо этого концентрируюсь на уходе за собой.

Так как мы накрепко застряли в дикой местности, мне в принципе не нужно бриться. Прежде всего, здесь нет никого, кого бы это интересовало, и поэтому я довольствуюсь тем, что стягиваю потные шорты с тела и надеюсь на то, что прохладная вода немного поможет мне успокоить определенную часть тела.

Но это не приносит пользу.

Одной мысли о Беллиной подушке достаточно, чтобы сделать меня еще тверже.

Что, черт возьми, со мной такое?

С каких пор я обжимаюсь с подушками?

И вообще? С каких пор я так… чертовски возбужден, что этот простой женский запах доводит меня до грани?

Когда я заканчиваю со своим утренним туалетом, мой член снова стоит как штык и никаких улучшений в поле зрения. Я срочно должен что-то предпринять, иначе дальше будет только хуже!

Мои пальцы обхватывают мою пульсирующую, требующую внимания эрекцию и тут же начинают поглаживать ее. Моя рука взлетает вверх и вниз, в то время как другой я опираюсь о раковину.

Проклятье, это не продлится долго, но это скорее второстепенно.

Еще раз я отпускаю мысли, которые на протяжении нескольких дней я запрещаю себе и дрочу на картинки, всплывающие перед моими глазами, которые я просто не могу больше игнорировать…

Купальник… чертов купальник, с твердыми сосками в нем, которые, кажется, взбунтовались сквозь тонкую ткань, это моя погибель.

Я уже на финишной прямой и поддаю жару, когда слышу громкий вздох из только что открытой двери.

Дерьмо!

Чертово дерьмо!

Почему она не могла появиться здесь десятью минутами позже?

Почему, черт возьми, она вообще должна была ворваться в ванну, как будто она живет здесь одна?

Глаза Беллы становятся огромными, и она пару раз хватает воздух, прежде чем она разворачивается на каблуках и захлопывает за собой дверь с громким треском.

И это, в конце концов, знак.

Этот треск двери действует как холодный душ и, в то время как я все еще судорожно сжимаю свой член, он сокращается в оригинальную величину и ложиться спать.

Ну, отлично!

Все действие было за зря, и теперь я должен еще подумать, как загладить этот тупой инцидент.

Но постойте!

Это даже не моя вина, что она так просто сюда ворвалась!

Белла могла бы и постучать, прежде чем она просто распахнула дверь!

Мысль о том, как это может мне помочь восстановить мою уверенность в себе, я быстро проскальзываю в пару удобных шорт и направляюсь наружу, где, надеюсь, для меня стоит уже готовый завтрак.

Белла сидит на корточках у небольшого огня и прячет лицо в ладонях.

На какой-то момент, нечистая совесть вновь вспыхивает во мне, но я борюсь с ней изо всех сил.

- Не моя вина! – говорю я в тишине и совершенно без стеснения сажусь рядом с ней.

Когда она слышит меня, она слегка приподнимает голову и быстро сверкает на меня глазами из-за пальцев.

Но когда она видит, что я тоже смотрю, она снова быстро отворачивается.

Это выглядит так весело, что я должен громко рассмеяться!

Господь на небесах, в принципе же ничего не случилось! И если кому-то и должно быть неловко, то тогда именно мне!

Хотя я за свой… размер, действительно, тоже не должен стыдиться…

- Эй, ты можешь спокойно смотреть мне в глаза! – говорю я, все еще смеясь, и пытаюсь неловкую ситуацию сделать как-то более выносимой для Беллы.

При этом я открываю новые свои стороны.

Раньше мне было бы все равно на то, что кто чувствует при этом, но с Беллой как-то все по-другому.

В очередной раз она доказывает мне, какая она другая, когда она очень сухо произносит:

- Хорошо, если только ты воздержишься от применения одноглазого…

Я громко прыскаю, и при этом любую неловкость между нами как ветром сдуло…

- Как давно ты уже встала? – спрашиваю я ее, так как моя овсянка тем временем холодная, и жар нашего огня уже покрыт толстым, белым слоем пепла.

- С восходом солнца… - говорит Белла и снова упрямо смотрит перед собой.

Твою мать, что только с ней происходит?

Только что мы маневрировали с гораздо неловкой темы дня, а теперь простой вопрос уже слишком?

Я клянусь Богом, ее смена настроения доведет меня когда-нибудь до инфаркта.

- Я бродила и нашла дерево манго… - говорит Белла следующее, и я действительно благодарен, что она в этот раз сама увильнула от темы.

- Но, не смотря на это, мы должны попытаться поймать рыбу… наших запасов не хватит надолго, - говорит она, и уже вместе мы замолкаем и сидим с серьезными лицами у костра.

Когда с меня довольно этого гнетущего настроения, я встаю, хватаю свое копье, которое я вчера вырезал и бегу к берегу.

Но предостерегаю Беллу оставаться в тени.

Ее кожа еще довольно красная, и я не хочу рисковать, чтобы она еще больше сгорела.

Я стою на мелководье и пристально смотрю на водную гладь, но никакая существенная рыба не подплывает ко мне.

После кажущегося прошедшего целого дня, я прекращаю и тяжело тащусь домой.

Копье летит в ближайший угол, и я прохожу в ванну, чтобы охладиться, но последнюю воду я использовал еще сегодня утром.

Одного только взгляда на нашу ванну достаточно, чтобы знать, что время текущей воды прошло.

Кроме остатка, который покрывает дно огромный котла.

Размышляя, я почесываю голову, в то время как Белла понимает проблему, а я роюсь в вещах, которые мы спасли с лодки Мигеля.

Торжествуя, она пихает мне под нос самонадувающийся жилет, и сначала я сомневаюсь в ее рассудке.

Пока Белла не извлекает клапан, и вещь с громким щелчком надувается. Затем она выдавливает воздух через вентиль, но это длится довольно долго.

Только теперь мне становится ясно, что она предлагает, и я снова удивляюсь ее сообразительности.

Вместе мы бежим вниз к ручью и, благодаря душной полуденной жаре, мы мигом в воде.

В этот раз без милого купальника, но в шортах и футболке, которые, став мокрыми, прилипают к ее телу, как вторая кожа.

Боже на небесах, чем только я это заслужил?

Я просто не могу отвернуться, и пристально смотрю на твердые Беллины соски, которые в этот раз даже через два слоя ткани – ее лифчик и ее футболку – заметны.

Конечно, мое разглядывание не остается не замеченным. Я не особо чуток или нерешителен, когда об этом идет дело. Так как я более очевидный тип, но, кажется, Белле это не нравится.

- Может быть ты сообразишь мне помочь, вместо того чтобы тупо пялиться! – ругается она на меня, бросая мне спасательный жилет, в котором все еще не находится ни единой капли воды.

Итак, я проделываю быстрый процесс. Достаю свой карманный нож и незамедлительно отрезаю вентиль. И, смотри-ка, теперь гораздо легче наполнять, и мы можем теперь удобно транспортировать воду на теле и, при этом имеем две свободные руки.

Белла хотела запротестовать в первый момент, но честно, для чего нам на этом чертовом острове функционирующий спасательный жилет?

Я полагаю, что у нее возникают такие же мысли, и она коротко кивает, а затем выходит из воды.

Собственно теперь я за ней следую, но в очередной раз это невозможно… По меньшей мере я не могу выйти из воды, пока в моих штанах эта предательская выпуклость.

С глуповатой и извиняющейся ухмылкой на лице, я говорю ей, что я еще ненадолго останусь здесь, потому что на рыбалке я перегрелся.

Белла, нахмурившись, смотрит на меня, но затем она хватает туго наполненный жилет, поднимает его на себя и выходит, тяжело ступая.

Остаток дня я держусь от нее подальше.

Вечером, когда солнце на горизонте медленно погружается в океан, я еще раз бегу к берегу.

С копьем в руках я стою на мелководье. Тихо и неподвижно, как чертова статуя, и в этот раз мне везет.

Кажется, рыба здесь активна по ночам, ведь чем темнее становится, тем чаще любопытные бестии подходят ко мне.

Большинство из них довольно маленькие, но иногда и большие экземпляры подплывают ко мне, и у меня честно сказать текут слюнки.

В конце концов, я хочу съесть что-нибудь существенное, поэтому я пытаю счастье, и уже первая попытка - прямое попадание.

Большая, серая рыбина висит на моем самодельном трезубце и еще трепыхается несколько секунд, прежде чем находит свой покой.

Тот час я бегу назад к берегу и уже по дороге домой я зову Беллу.

Она сидит у потрескивающего огня и неразборчиво пишет в своем блокноте.

За мгновение мое сердце проскальзывает в штаны, потому что, кто знает, что она спросит меня в этот раз?

Но я отодвигаю все неприятные мысли в сторону и представляю ей с широкой ухмылкой на лице мою добычу.

Белла небрежно отбрасывает в сторону свой блокнот и ухмыляется в ответ.

Она так чертовски красива, когда делает так.

Но у меня сейчас нет времени на эти глупости!

С трудом мне удается выпотрошить рыбу, удалить кости и снять кожу, когда Белла возвращается назад со сковородкой, бутылкой масла, котелком, рисом и полными руками всевозможных специй к костру.

Полчаса спустя я сижу в свете пламени с полной тарелкой на своих коленях, вилкой и ножом в руках.

Это просто невероятно, что только Белла наколдовала из простых компонентов!

Рис рассыпчатый и невообразимо вкусный, но рыба… она заставила меня стонать, так хороша! Превосходно приготовлена и приправлена специями, думаю, я еще никогда так хорошо не ел.

Ладно, в последние дни я действительно не ем нормально, но, не смотря на это, Беллина еда могла бы подаваться в лучших ресторанах Сиэтла.

Когда я говорю ей это, она отмахивается и еще больше краснеет.

Кажется, она не любит комплименты, и я решаю отметить этот пункт в записях.

На десерт Белла сервирует манго и то, как она почистила фрукт, освободила от косточки и нарезала на кусочки, так чертовски вкусно и фантастично!

Манго должно расти на солнце! В нужном климате! Или не знаю что еще, но в любом случае я ем, пока почти не лопаюсь.

Когда я поел, я выгляжу как свинья, но один взгляд на Беллу показывает мне, что я не единственный, у кого сок манго бежит по подбородку.

Также мои пальцы липкие, сладкие, и я чувствую себя за долгие годы маленьким ребенком.

Белла выглядит также глупо, как и я, мы одновременно встаем и уже в который раз бежим к ручью.

К нашей новой ванной на свежем воздухе.

Слава Богу, в последнее посещение я подумал и оставил здесь бутылку геля для душа, так как это липкое дерьмо может быть несмываемым. Кроме того мне не нужно будет тащить большое количество воды в дом, только чтобы умыться холодной водой там.

У Беллы, кажется, такие же мысли, так как она полностью погружается и затем моет волосы. Под небольшим водопадом она смывает шампунь, а я при этом снова наблюдаю за ней.

Медленно, но верно я чувствую себя как пружина, но я просто не могу не смотреть.

Кажется, комбинации Беллы с водой я просто не мог противостоять.

Чтобы самому отвлечься, я делаю тоже, что и Белла и с силой намыливаюсь, прежде чем встаю рядом с ней под падающие струи воды. Даже если чертовски холодно, для меня это даже хорошо. Я закрываю глаза и фыркаю, в то время как смываю шампунь с волос.

Когда я открываю глаза, я смотрю прямо в шоколадные глаза Беллы.

Она чертовски близко ко мне, намного ближе, чем я думал, но это совершенно не мешает мне.

Как два безмозглых идиота мы стоим здесь под ледяным водопадом и пристально смотрим друг на друга.

Если я не ошибаюсь, ее дыхание такое же быстрое, как и мое.

Снова и снова мой взгляд путешествует от ее глаз к ее полным губам, и я думаю, что теперь она понимает, какой голод меня еще так мучает.

К сожалению, момент быстро проходит, так как Белла вздрагивает, а затем разворачивается, и молча, выходит из воды.

В этот раз я иду за ней, и мне все равно как оттопыриваются мои штаны!

Я знаю, что она тоже меня хочет, даже если она, кажется, никогда в жизни не признает это.

Наш маленький момент под водопадом показывает мне, что, по меньшей мере, она реагирует на меня также сильно, как и я на нее!

Когда я думаю о ее дрожащем дыхании, ее темных глазах, которые в тот момент казались еще более
темными…

Я хочу, наконец, знать, в чем ее проблема и в моей голове уже зреют вопросы, которые я задам ей позже.

~*~*~

Белла

Боже, проклинаю свое тело, которое просто такое слабое, чтобы противостоять этой силе притяжения, которую он имеет надо мной.

Черт его знает, как ему это удается, но вместе с моим телом попрощался и мой разум, хотя он всего лишь близко стоял ко мне.

В будущем я должна быть просто более внимательна!

Он не может больше подходить ко мне так близко, но это легче сказать, чем сделать, так как ночь за ночью мы делим постель.

Одна только мысль о матрасе, который мне с каждым днем кажется все уже и уже, заставляет меня почти отчаяться.

Почему он должен выглядеть также чертовски хорошо?

И еще этот запах!

Я клянусь, кто-то там, на небесах, должно быть ненавидит меня!

Иначе как еще я могла оказаться в таком положении?

Ах, да… Карлайл Каллен был ну совершенно непричастен, и я бы с удовольствием хотела отвернуть ему шею за то, что я должна так мучиться здесь.

Я знаю, что Эдвард тоже хочет меня. Ну, или, по крайней мере, мое тело, потому что на него он реагирует как стрелка компаса на север.

И это не только в переносном смысле.

Будто мало того, что я и так вся на нервах, так объект моего желания ещё и регулярно возникает передо мной.

То через его шорты, в форме огромной выпуклости, которая одна перехватывала у меня весь воздух, то полностью обнаженный и… радостно возбужденный, как сегодня утром.

Боже, если бы я не была так шокирована, то я бы ничего не могла гарантировать!

В конце концов, я знала, как хорошо он ощущается…

И снова эти мысли заставляют меня образумиться.

Я еще помню, я могу еще вспомнить каждую деталь… но Эдвард забыл меня.

Вдруг я ощущаю прохладу воды, которая льется на меня сверху, и я замечаю, что я уже на грани того, чтобы все мои добрые намерения послать к черту и броситься к нему на шею.

Я быстро выхожу из воды и бегу назад к дому.

В сухих, чистых вещах я чувствую себя гораздо лучше, и я хватаю в мудром предвидении блокнот и выхожу наружу в теплую ночь.

Хоть Эдвард и следовал за мной в дом, но с того момента как я исчезла в ванной, я его больше не видела. Тем больше я удивляюсь, когда обнаруживаю его сидящего у костра. На нем только пара сухих шорт.

Его грудь голая, и когда я вижу его спину, я снова не далека от того, чтобы пустить слюни.

У парня есть нервы!

- Ты не мог больше одеться? – спрашиваю я его в некоторой степени раздраженно, но он только ухмыляется мне и качает головой.

Я быстро закатываю глаза, и затем сажусь к нему, но на безопасном расстоянии и так, что я смотрю в огонь, а не на его обнаженную кожу.

Эдвард настаивает на том, чтобы он сегодня начинал опрос, и я напрягаюсь, почему он настолько жаждет этого.

Но уже его первый вопрос заставляет меня онеметь.

Он хочет знать, нравится ли мне то, что я вижу, и имеет в виду свой обнаженный торс. Сначала я краснею, а затем прихожу в ярость.

Во-первых, это более чем очевидно!

Во-вторых, он слишком высокомерен…

Уверена, я не первая женщина, которая так реагирует на него, и также не буду последняя.

В-третьих, я посчитала его вопрос слабоумным, о чем и говорю ему.

И что тогда делать, если я нахожу его привлекательным?

Что он хочет добиться этим дурацким вопросом?

Но Эдвард настаивает на честном ответе, все равно, сколько бы отговорок я не приводила, и как бы сильно я не хотела противиться этому.

С самодовольной улыбкой он, наконец, получает мой честный ответ, который состоит из простого рычащего «Да!».

Он получает ответ, но не более!

Сопя, я смотрю в свой блокнот, где ожидают 10 аккуратно сформулированных вопросов, которые собираюсь задать, но я игнорирую их все, и ставлю единственный вопрос, который сейчас возникает у меня в голове.

- А меня ты находишь привлекательной? – Хочу я знать от него, и честно рада, что я нашла мужество задать именно этот вопрос, так как Эдвард Каллен действительно покраснел!

Это слишком прекрасно, чтобы быть правдой, и я начинаю смеяться, когда его озадаченный взгляд встречается с моим.

Это злит его, что я ударила его же собственным оружием, но, эй, это же честно, если он ответит на этот же дерьмовый вопрос.

Он смотрит на меня невероятно интенсивным взглядом, придвигается ко мне еще ближе, что я замечаю, как мой разум уже снова почти прощается со мной, а затем он шепчет:

- Ну… ты неплохо выглядишь, Белла. Я бы переспал с тобой!

Крошечная часть меня знает, что он говорит это только, чтобы отомстить за то, что я высмеяла его, но остаток… просто растерян.

Это чувствуется как удар в лицо!

Сначала он забывает меня, а потом говорит мне такое!

Я закрываю глаза и подавляю глупые слезы, которые собираются внутри.

Этот мудак не заслуживает этого, чтобы я снова плакала из-за него!

Я глубоко вдыхаю, и когда я снова открываю глаза, я смотрю прямо в зеленые изумруды Эдварда.

В некоторой степени он смотрит на меня обеспокоено, и я понимаю, что он знает, что зашел слишком далеко, но на это я больше не могу и не хочу обращать внимание.

Что умеет он, я умею и подавно!

И кроме того… если ударил, будь готов к ответному удару.

Посмотрим, кто будет смеяться последним!

Я задумчиво киваю, и мне стоит большого труда произнести следующее предложение громко.

- Знаешь,… я бы тоже не отказалась переспать с тобой, Эдвард... – говорю я и придвигаюсь еще немного ближе к нему.

Я смотрю на него сквозь ресницы по-настоящему дерзким взглядом, для которого мне нужно было бы иметь право на оружие.

По меньшей мере, мне так уже говорили.

Он сам говорил… тогда…

Я еще ближе придвигаюсь к нему. Так близко, что наши руки касаются, а затем я кладу ладонь ему на щеку и позволяю кончику носа путешествовать по его великолепному подбородку.

Эдвард тяжело дышит и издает звук как паровоз.

Это именно тот результат, который я хочу видеть, но мне этого не достаточно.

Я придвигаюсь еще ближе, и затем делаю то, чего я собственно хотела избежать.

Я целую его удивительные, мягкие губы, и мой мозг прощается со мной.

Прежде чем я могу досчитать до трёх, я сижу у Эдварда на коленях, и мои руки обвиваются вокруг его затылка. Я чувствую его руки на своих бедрах, моей спине, моих руках, и это чувствуется просто фантастически.

Я вздыхаю, и думаю, начинаю стонать, когда кончик его языка очерчивает мою нижнюю губу и нежно просит о вторжении, которое я, глупая корова, ему, конечно, предоставляю. Бабочек в моем животе становится все больше и больше и, наконец, тепло разливается по всему моему телу.

Конечно, это от того, что я забываю, как дышать, но в какой-то момент мне становится совершенно все равно.
Все, что имеет значение - это рот Эдварда на моем и его руки на моем теле.

Боже, как же я скучала по нему!

Я не хочу, чтобы это прекращалось, но так не получается, потому что Эдвард прерывает поцелуй, и делает он это только для того, чтобы поменять нашу позу.

Вдруг я нахожусь под ним, на мягком, теплом песке.

Мужчина моей мечты между моих ног, я едва могу вынести это, так как я возбуждена. Я чувствую, как становлюсь влажной, и как между моих ног пульсирует.

Это потребность в нем так чертовски сильна! Как я смогу когда-нибудь подавить это? Как я должна переносить это здесь, чтобы снова не разбить свое сердце?

Но сейчас все это не важно! Важно только то, что я чувствую между своих ног.

Он трется об меня нежно, но требовательно, и стон вырывается в его рот.

Его губы покидают мои, и в то время как он целует мою шею, а его рука ложится на мою грудь, он шепчет мое имя.

- Белла…

Это звучит также как и четыре года назад и его хриплый голос на мгновение возвращает меня в прошлое.

Я закрываю глаза и вижу его перед собой, как будто это было вчера.

Его горящие глаза, когда он стягивает с моего тела одежду.

Много раз, когда он говорит, какая я красивая и как сильно он меня хочет.

Его губы на моей обнаженной коже.

Мурашки, электрические импульсы, которые проскальзывают по моему телу лишь от его прикосновений.

И, наконец, мы оба… обнажены… и в полном согласии.

Прекрасно…

Но мои воспоминания не останавливаются на этом!

Они бегут дальше, к утру, которое означало для меня конец света.

Громкий всхлип возвращает меня в действительность, мне нужно лишь мгновение, чтобы понять, что это я плачу.

Эдвард все еще лежит на мне, но смотрит на меня в полном шоке.

Он спрашивает меня, что случилось и, возможно, он сделал что-то неправильно, но я не могу и не хочу об этом говорить.

С последними силами я отпихиваю его от себя, говорю ему, он не должен касаться меня, когда он пытается остановить меня.

Затем я бегу к берегу в надежде, что звук волн и ветра хоть как-то успокоят меня.

Уже полночь, когда, наконец, совершенно исчерпанная я заползаю в кровать.

Эдвард спокойно спит рядом со мной, и я бы с удовольствием сильно пнула его, чтобы он упал с кровати.

Почему он именно тот, какого это вообще никак не касается?

Чем я заработала все это?

Несколько часов я думала об этом, когда сидела внизу на берегу, но ответ найти я не могла.

И также сейчас мне ничего не приходит на ум.

Поэтому я наконец-то закрываю глаза и проваливаюсь в глубокий сон без сновидений.

От автора:

Тааааааак… вот еще кое-что из лагеря в джунглях, ну как???
Какой момент ваш любимый??? *ухмыляется*

От Беты: вот блин обломали… )))

Перевод:pollli
Редактура: LoreleiKaa



Источник: http://robsten.ru/forum/19-1396-1