11 глава

День седьмой.

Эдвард

Я все еще не понимаю, черт возьми, что с ней происходит.

Только одно мне понятно: у нее плохой опыт!

Но я не знаю, это от ее первого и единственного раза или… все же нет.

Не думаю, что она соврала бы мне, не здесь, точно, где честность – главное требование…

Но есть что-то, что она умалчивает от меня!

Одна часть меня просто хочет прямо спросить об этом, и так как мы вчера вечером не закончили нашу исследовательскую сессию, я имел все основания для этого.

Но когда я смотрю в ее покрасневшие и опухшие от слез глаза, я решаю ее лучше оставить.

Рано или поздно она должна будет рассказать мне это, итак, я буду учиться терпению.

Наш последний овсяный завтрак проходит очень молчаливо, и также остаток дня мы едва обмениваемся друг с другом парой-тройкой слов.

Я лениво лежу в тени дома на одеяле, и если я не бренчу на своей гитаре, то думаю о вчерашнем вечере и об этом сумасшедшем чувстве, которое вызывали ее губы на моих.

Думаю, меня еще никогда так не целовали.

Черт возьми, я действительно потерял все тормоза, и бессознательно трахнул бы ее здесь на свежем воздухе, если бы она не начала плакать.

Это я, слава Богу, сразу заметил!

Внезапная дрожь, громкий всхлип, чертовы слезы…

В очередной раз я чувствовал себя так чертовски беспомощно.

И у меня снова появилось чувство, что я что-то пропустил.

Я не могу это обличить в слова, не знаю, чем, черт возьми, должно быть это «что-то», но это чувствуется по-настоящему дерьмово!

На обед маленький фруктовый салат из манго и бананов, и мы решаем вечером снова идти рыбачить.

После обеда я собираю дрова, потому что нашего запаса хватит ненадолго. Я потею как свинья, но не прекращаю, пока не собираю милую, небольшую кучу.

Белла между тем убирает в доме, а затем она садится на веранде и пытается сплести из пальмовых листьев коробы и циновки так, как она видела это в «Голубой лагуне».

Ее проклятья и ругань, когда ничего не получается, слышится далеко в джунглях, и я снова и снова смеюсь.
Моя маленькая, упрямая Белла так просто не сдастся!

Минуточку…

Моя Белла?

Откуда это взялось?

В некоторой степени ошарашенно я мотаю головой, и отправляюсь на поиски топора, чтобы разрубить большой сук, который я нашел, на маленькие и пригодные для костра части.

Я нахожу нечто ржавое, что выглядит так, как будто 40 лет назад было топором, и принимаюсь за работу.

Пот льется ручьем, и когда я, наконец, заканчиваю, и аккуратно складываю дрова у внешней стены дома, ничего я так страстно не желаю, как прекрасную, прохладную ванну.

Я бегу в дом, хватаю чистые шмотки и полотенце, а затем бегу в направлении нашей ванны на свежем воздухе.

Я уже хочу снять шорты, когда вижу, что я был не единственный, кому срочно понадобился душ…

Там, под маленьким водопадом стоит Белла…

Обнаженная…

Она не замечает меня, так как, слава Богу, у нее нет глаз на затылке.

Я просто стою без движения, пристально разглядывая обратную сторону.

Ее обнаженная попка выглядит даже еще лучше, чем я представлял себе, и когда она приятно подтягивается под прохладными струями воды, это почти моя погибель.

Но прежде чем я в очередной раз опозорюсь и здесь практически у нее под носом начну дрочить, я начинаю отступление.

На автомате я бегу назад, и при этом имею лишь одну картинку перед глазами.

Белла. Обнаженная. Ее кожа… влажно блестит…

В этот раз я запираю дверь, и заканчиваю то, о чем тоскую все время.

Все происходит чертовски быстро.

Картинки затапливают мой мозг.

Странные ощущения пульсируют по моему телу.

Громкие вздохи и стоны проникают как через вату в мои уши, и я знаю, что этот шум происходит из моего горла, но это все равно, потому что я один.

Мой оргазм такой сильный, что мои колени дрожат, и я должен опереться о раковину.

Это длиться чертовски долго, пока я снова прихожу в сознание и, наконец, смываю остатки своего маленького приключения.

Я чувствую себя легким, как перышко и свободным, как птица, когда я покидаю ванну и падаю посреди кровати, чтобы только на короткий момент закрыть глаза.

Сон, от которого я вскакиваю в испуге, снова тот самый…

Сначала оглушительный шум и много-много людей…

А затем тишина.

Со мной Белла, и даже когда я просыпаюсь, я думаю, что все еще чувствую ее губы на своих.

Ее очаровательный запах, ее гладкая кожа, ее мягкие волосы… все это я еще чувствую, как будто этот сон был реальностью.

Как будто бы это воспоминание, а не только плод моей фантазии.

~*~*~

Белла

Этот ледяной душ действительно был… освежающим, но прежде всего он позволил охладить мою ярость на эти дурацкие пальмовые листья.

Я-то думала, что это проще простого, сплести что-нибудь осмысленное, но я глубоко заблуждалась. С парой вспомогательных средств, как бечевка или проволока, это бы точно удалось, поэтому, в конце концов, я отшвырнула пальмовые листья в угол и затем пришла сюда.

Эдвард все еще был занят с дровами, и поэтому я использовала шанс, чтобы наконец-то принять душ по-настоящему и без надоедливых тряпок на теле.

Освеженная, расслабленная и в хорошем настроении я иду назад к домику и уже думаю, что я здесь одна, но когда мой взгляд падает на кровать, я забываю обо всем вокруг.

Там лежит он, одетый только в боксеры, и дремлет, но не это заставляет меня страстно вздыхать.

Он выглядит таким умиротворенным, когда спит. Его черты лица полностью расслаблены, эти сумасшедшие губы слегка приоткрыты и я не могу на него насмотреться.

Он так чертовски красив!

Как ангел, но я знаю, что он не является таковым.

Мои мысли возвращаются к тому вечеру, когда он рассказал мне практически всю свою жизнь, и если быть честной самой с собой, то я не могу злиться на него за то, что произошло четыре года назад.

Он столько прошел в юности, что я думаю, это действительно чудо, что он вообще еще жив, и он здесь со мной.

Волна благодарности прокатывается по мне.

Карлайл Каллен и его жена Эсми однозначно причина тому, что сейчас у него все хорошо, и даже если я все еще зла на этого доктора, я также рада, что он есть, так как без него я бы никогда не встретила Эдварда.

Вопрос только в том, что я сейчас делаю?

Если я честна с собой и достаточно глубоко прислушиваюсь к себе, тогда я должна признаться, что телесное влечение - не единственная моя проблема.

Хочу я этого или нет, он все еще заставляет мое сердце биться быстрее, и чем дольше мы здесь, тем хуже становиться.

Мои мысли так часто кружат вокруг него, что я уже по-настоящему чувствую себя глупо.

Если бы я только знала, что я не единственная, кто вкладывает здесь чувства…

Если бы я знала, что он чувствует ко мне больше, чем только это невероятное физическое притяжение…

Но как я должна это узнать?

Признается ли он вообще в этом?

После всего, что я узнала о нем до сих пор, я считаю его очень закрытым человеком, и если бы мы этим придурковатым проектом не были привязаны к честным ответам, то он не открыл бы мне и долю своих тайн.

Я не знаю, как быть, даже если это знание не принесет облегчение.

В какой-то момент я достаточно наразмышлялась и достаточно насмотрелась.

Солнце скоро скроется, а мы еще хотели вместе пойти порыбачить.

Поэтому я сажусь на край кровати рядом с Эдвардом и бужу его.

Собственно говоря, я хотела его разбудить, но когда моя рука касается его обнаженного плеча, мое тело больше не слушается меня, и я начинаю его нежно поглаживать.

Наслаждаясь этими мурашками под моими пальцами, я становлюсь все смелее и, наконец, я глажу не только его руки, но и его грудь, его шею и его щеки. Щетина на его лице уже снова довольно длинная и больше не ощущается колючей.

Медленно, но верно Эдвард приходит в себя.

Он просыпается с тихим стоном, который тут же отзывается внизу моего живота, затем он приятно подтягивается и не задолго, перед тем как открыть веки, он шепчет мое имя.

Мое глупое, полное надежд сердце, от радости делает маленькое сальто.

Эдвард прижимается к моей руке, и когда он, наконец-то, открывает глаза, он смотрит на меня.

Его взгляд снова и снова проходит по мне, даже если он и не такой голодный и похотливый, как вчера на водопаде.

Он выглядит скорее… заботливо, и я почти плавлюсь.

Я почти уверенна, что сделаю для него все, если он только будет так смотреть на меня, и это не хорошо!

Совсем не хорошо!

Мне нужна дистанция! Я должна уйти!

Поэтому я медленно встаю, и, когда моя рука покидает его щеку, он смотрит на меня как-то грустно и разочаровано.

Этот взгляд - это уже слишком, и я быстро отворачиваюсь.

Уходя, я говорю, что нам нужно идти на берег, прежде чем стемнеет.

Очень тихо мы стоим в тихой воде, но вместо того чтобы смотреть на морское дно, я глазею на Эдварда.

Я такая жалкая!

Изо всех сил я принуждаю свой взгляд смотреть на водную поверхность, и как раз в этот момент огромная рыба проплывает мимо моей ноги.

Я бросаю в нее свое копье, но промахиваюсь на пару сантиметров.

Не смотря на это, я в восторге от этой охотничьей истории, и я взволнованно тараторю, когда Эдвард, усмехаясь, указывает мне на то, что я разгоню всю рыбу, если не буду тихой.

Я быстро строю ему гримасу, показываю язык в его сторону, а затем снова затихаю и концентрируюсь на рыбалке.

Следующая большая рыба, которая проплывает мимо, не избегает моего копья, и я исполняю маленький танец радости, когда я поднимаю свою трепещущую добычу на копье из воды.

Конечно, это было совершенно глупая идея, вот так вот подпрыгивать, так как рыбина быстро снова падает в воду, и от ужаса я взвизгиваю.

Эдвард говорит: « Хватай ее, Белла!», - и так как рыба ранена, она недалеко уходит.

Но она сильнее и изворотливее, чем я думала и ее гладкая, чешуйчатая кожа снова и снова выскальзывает из моих пальцев.

Ругаясь, на чем свет стоит, я пытаюсь снова поймать свою добычу, а Эдвард стоит рядом и потешается.

- Ты бы мог и помочь мне! – взревела я на него, а затем я не могу по-другому и окатываю его водой.

Будет знать!

Конечно, я не рассчитывала на его ответный маневр…

Не прошло и десяти секунд, как я лежу в воде. Мое копье покачивается на волнах, а глупую рыбу поминай, как звали.

Зато Эдвард лежит рядом со мной в воде и усмехается мне. Его глаза по-настоящему сверкают, и я снова не могу совладать с собой.

Я бросаюсь на него, и, собственно, хочу, чтобы морская вода позаботилась о том, чтобы его злобная ухмылка исчезла, но, кажется, мое тело имеет другие намерения.

Едва я сажусь на него и держу руки Эдварда над его головой, я чувствую его возбуждение точно между своих ягодиц, и я останавливаю свой план мести.

Мое дыхание становится тяжелым, и я чувствую, как моя кровь приливает к щекам, но это все равно, пока он так смотрит на меня.

Интенсивно, горящими глазами и этот голодный взгляд, который заставляет забыть меня обо всем вокруг.

Даже не подумав, я наклоняюсь к нему и целую его.

Я прижимаю свои губы к его, и это чувствуется так безумно хорошо, но этого не достаточно.

Мой язык находит путь между его губ и в его рот, и берет то, в чем нуждается. Со стоном он жестко трется об меня, и я в очередной раз становлюсь безвольным пудингом.

Когда я отпускаю его руки, они тут же приземляются на мои бедра и прижимают меня еще более тесно к своей мужественности.

Боже, думаю, я умираю!

Да, я, должно быть, умерла и нахожусь на небесах, так как это чувство захватывает дух и такое подавляющее, что я позволяю себе поддаться и просто только наслаждаюсь.

Слишком долго я отказывалась от этого, и даже если я знаю, как я могу доставить удовольствие своему телу, это не то же самое.

Ничего не сравниться с тем, что происходит сейчас!

Только один единственный раз до сих пор я чувствовала подобное!

Четыре года назад…

Мысль об этом настоящая убийца желания, так как она заставляет думать меня о неприятных вещах.

О моем отчаянии после… о чувстве пустоты в моей груди, когда он просто исчез… о вещах, которые я не могла разделить с ним…

И вот мое тело замирает. Я едва могу дышать, в то время как смотрю на него с широко раскрытыми глазами.

Эти зеленые глаза так доверительны ко мне, что это делает больно.

- Я не могу… Я не могу так… - заикаюсь я и сползаю с него, с трудом ища свое самообладание.

- Что случилось, Белла? Почему ты делаешь это? – спрашивает Эдвард, и я могу видеть, что он в недоумении.

Мной и моей выраженной способностью обламывать.

Но по-другому не будет! Я должна быть благоразумной!

Я должна подумать о самой себе, прежде чем он снова так поступит, и по окончании я буду одна.

Кроме того это было бы не корректно по отношению к Эдварду, если бы я теперь просто с ним…

О, Боже, где эта знаменитая дыра в земле, когда она так нужна?

Я чувствую себя такой жалкой, даже если я знаю, что поступаю правильно.

Для себя, для Эдварда, для всех нас.

~*~*~

Эдвард

И вот она снова убегает. Она убегает от этого.

От меня и, вероятно, от этого напряжения, от этого потрескивания, которое присутствует между нами, когда я только касаюсь ее.

Не смотря на это, я недоволен и разочарован и как-то… чувствую себя просто плохо.

Причем это она была той, кто начал!

Все, что произошло здесь в мелкой, тропической теплой воде, было ее желанием, но почему я тогда чувствую себя так жалко? Так, как будто я пытался посягать на ее невинность, что, конечно же, полная глупость!

Хоть у Беллы и нет много опыта, но такой невинной, как она ведет себя, она не является.

Я снова спрашиваю себя, в чем ее проблема, и я решаю, что узнаю это сегодня вечером.

Так больше не может дальше продолжаться!

Конечно, я хочу ее! Она самая горячая из тех, кто когда-либо попадался мне на глаза, и даже сейчас, когда я уже пол вечности сижу здесь в воде и размышляю про себя, мое тело более чем ясно показывает, что оно хочет Беллу.

В каждой мыслимой позе, во всех возможных и невозможных местах.

Я хотел чувствовать ее, черт возьми, под собой, на себе, рядом с собой, перед собой и, если это возможно, даже позади себя!

Проклятье!

Мои руки дрожат, и я все еще тяжело дышу как паровоз.

И это все ее вина!

Если бы она не была так чертовски сексуальна, я бы теперь не сидел здесь с самой болезненной эрекцией всех времен.

Это чудо, что мой лучший друг вообще еще ложится спать!

Боже, я сойду с ума! Что она только делает?

Я никогда не вел монашеский образ жизни, у меня было больше женщин в кровати или еще где, чем я могу сосчитать, и, несмотря на это, никогда на моем пути не попадалась такая как Белла.

При этом на первый взгляд она была такая неприметная…

А сейчас она все, о чем я могу думать, все, что я хочу…

Я быстро закрываю глаза и уже вижу ее перед собой, покрасневшую, смеющуюся, плачущую, размышляющую или ужасно разъяренную.

Мое сердце все быстрее бьется в груди и вдруг неясная мысль проскакивает через мой разгоряченный мозг, которая окончательно выбила бы почву у меня из под ног, если бы я и так уже не сидел.

Мурашки в животе, глубоко в моих внутренностях? Да, это так…

Сердцебиение, когда она поблизости или когда я думаю о ней? Да, это тоже…

Убийственный стояк, которого у меня ранее никогда не было, даже когда Белла не обнажена, и я также не был глубоко погружен в нее? Да, определенно!

Моя рука подтверждает это, и когда я осторожно глажу по своим шортам, странный шипящий звук вырывается из моего рта.

Боже, я так нуждаюсь в сексе, как еще никогда в своей жизни, при этом я знаю Беллу приблизительно неделю!

Как я только должен перенести 4 недели, чтобы не овладеть ею?

Полагаю, я не совершу этого!

Нет, я больше не могу держаться от нее подальше!

Я хочу быть рядом с ней!

Я хочу разговаривать с ней, пытаться поймать с ней рыбу, лезть через джунгли в поисках чего-нибудь съестного и по необходимости я бы даже хотел попытаться плести с ней корзины из пальмовых листьев.

Но это не все, что я хочу…

Я хочу касаться ее, целовать ее до беспамятства и быть так близко к ней, как я только смогу.

Я хочу ее трахать, пока она не закричит мое имя. Я хочу показать ей своим телом, что она значит для меня, и я хочу… держать ее в руках, хочу засыпать рядом с ней, а по утрам просыпаться рядом с ней.

Я хочу все! С ней!

О, Боже, когда же это случилось?

Как, черт возьми, ей удалось, настолько влезть мне под кожу?

Я не должен быть нормальным, не так ли?

Это же не может быть нормальным?

Нет! Этого же не может быть!

Я должен что-то срочно в этом изменить и попытаться принудить свое грохочущее сердце успокоиться, и, в конце концов, мне удается это.

Но только до тех пор, пока я не возвращаюсь домой и не вижу Беллу, сидящую у костра.

Тем временем стемнело. В свете огня она даже еще красивее. Настолько красива, что захватывает дух. Мое глупое сердце видит это также и уже снова бьется в диком такте, который так непривычен и нов для меня.

Как она делает это?

Я больше сам ничего не понимаю, не знаю, как могло зайти так далеко, что я собираюсь все свои хорошие намерения выбросить за борт и больше не хочу провести остаток своей жизни один.

Это же клиника!

Не удостаивая ее взглядом, я прохожу в дом.

Я бросаюсь на кровать и пытаюсь держать некоторое безопасное расстояние от ее подушки, но это теперь все равно, так как я не могу думать ни о чем другом больше.

В ярости на самого себя, на Беллу и на гребанную вселенную, которая, кажется, ополчилась против меня и именно ее привела сюда ко мне, я просто лежу здесь и смотрю в одеяло.

Когда позже Белла входит в дом, я претворяюсь спящим, так как могу представить, какие вопросы сегодня будут обращены ко мне, и я просто не готов к тому, чтобы отвечать на них.

Я жалкий трус, но здесь… это просто слишком много для меня!

В какой-то момент я слышу тихое шлепанье ног, и затем прогибается матрас, но я не разворачиваюсь к ней. Я не могу ее видеть, хотя, собственно говоря, не хочу ничего другого.

Ночь не спокойная. Поднимается ветер и свистит, завывая, вокруг домика. Затем идет дождь, который барабанит по крыше и не дает мне спать.

Белла рядом со мной спит скорее плохо, чем хорошо. Она вертится и иногда говорит во сне, но, к сожалению, так нечетко, что я ничего не понимаю.

Только свое имя могу я распознать несколько раз, и каждый раз мое сердце, глупая штука, пускается в волнительный галоп.

От автора:

Тааааааааааак… *кусает ногти*

Что скажете? ЭТО было достаточно важно???

От беты: да уж… второй облом… )))

Перевод: pollli
Редакция: LoreleiKaa



Источник: http://robsten.ru/forum/19-1396-1