Глава 5. День первый.

Эдвард

Я слышу ее неожиданный визг, когда с бушующей яростью барабаню в чертову дверь и искорка удовлетворения разливается во мне.

Я отступаю еще очень разозленный, потому что маленькая ведьма одурачила меня, но моя голова медленно проясняется, и я решаю просто обождать.

Когда-нибудь она должна же будет выйти, и тогда я ей кое-что объясню.

Но когда из комнаты доносится резкий, пронзительный крик, внезапно внутри меня все переворачивается.

Снова я штурмую дверь и колочу по ней, пока зову Беллу.

Но она не отвечает.

- Белла, это не смешно! Открой дверь! – кричу я снова, но там внутри тишина.

- Белла, давай! Ты повеселилась! Теперь открывай! Я ничего тебе не сделаю! – прошу я ее и пытаюсь, чтобы мой голос звучал как можно спокойнее, но и это не приносит пользы.

- Белла, если ты сейчас же не откроешь эту дверь, я ее вынесу!

Моя угроза также не приносит плодов, поэтому я беру пару шагов разгона и врезаюсь плечом в чертову дверь.

Скрепит, хрустит и затем дверь срывается с петель и заваливается в комнату.

Я взял слишком большой разгон для гнилого дерева и не смог уже сдержаться.

Дверь падает, а я лежу сверху.

Слава Богу, Белла не стоит за дверью, иначе я бы убил ее.

Можно было слышать громкий раскат грома, и яркая молния сверкает на небе, на секунду освещая помещение.

Этого скудного света достаточно, чтобы увидеть, что здесь произошло.

Белла неподвижно лежит на полу. Окно, которое ранее сдерживало ветер и дождь, чтобы не залить комнату, лежит на ее миниатюрной фигуре.

Она неподвижна.

Без признаков жизни.

От ужаса я забываю дышать, когда подхватываюсь и бегу к ней.

Она же…?

Нет, ее грудная клетка поднимается и опускается с регулярными интервалами.

Я сдвигаю окно с ее нежного тела и нащупываю пульс.

В принципе пульс в норме. Возможно немного учащенный, но что я об этом знаю?

Осторожно я поднимаю маленькую ведьму и кладу ее на кровать. Плохая идея, как я понимаю, так как вздымается огромное облако пыли и окутывает нас.

Я кашляю, а Белла морщит нос.

Ну, значит не все так плохо у нее!

И затем я обнаруживаю кровь на ее руке.

Ее кровь.

Снова в полной боевой готовности я исследую ее и устанавливаю, что это маленькая ранка на ее руке, из которой течет кровь.

Только маленький порез, ничего, о чем нужно волноваться, и точно не повод, чтобы падать в обморок!

Я вспоминаю слова Карлайла о чемоданчике первой помощи и быстро его приношу.

В чемодане я нахожу все, что мне нужно, дезинфицирую рану и даже перевязываю ее. Выглядит так, как будто повязку наложил пятилетний, но, эй, по крайней мере, она теперь может не истечь кровью!

Некоторое время я просто сижу рядом с ней на кровати, и когда она начинает шевелиться и, кажется, приходить в себя, с одной стороны мне становится легче, так как мы здесь в этот момент предоставлены сами себе и собственно говоря, не можем позволить себе, таких несчастны случаев.

С другой стороны я нахожу это уже немного глупым, падать в обморок из-за такой маленькой царапины.

И я все еще раздражен, потому что она хитростью выманила меня из моей комнаты и моей сухой кровати.

Когда она окончательно открывает глаза, это как будто она просыпается от прекрасного сна. Ее карие глаза сияют мне, и маленькая улыбка играет на ее губах.

Она довольно симпатичная, когда так выглядит…

Но, к сожалению, это не продолжается долго.

Ее взгляд отрывается от моего и путешествует по комнате. Только сейчас, кажется, она понимает, где в действительности находится.

Со мной.

Она снова смотрит на меня, но теперь ее взгляд какой-то совсем другой. Шокированный. Испуганный. Все это сопровождает гневный вздох.

Я снова спрашиваю себя, в чем ее проблема, а затем отвожу от нее свой взгляд. Я не могу выносить ее молчаливых упреков.

Не моя же вина, что мы здесь так одурачены!

Прежде чем она сможет произнести хоть звук, я иду в гостиную и беру свои шмотки. Было бы смешно, если бы я позволил изгнать себя из своей собственной спальни!

Или она будет делить эту комнату, а также кровать со мной, или будет спать на погрызенном остатке мини-дивана в гостиной.

Все-таки у нее есть выбор!

И запираться от меня она теперь тоже не может, так как я превратил дверь в щепки.

~*~*~

Белла

Я едва могу поверить в то, что вижу.

- Что ты делаешь? – спрашиваю я Эдварда, когда он внезапно появляется в моей спальне со всеми пожитками и, судя по всему, располагается надолго.

- Я должен где-то спать, и как ты знаешь, это единственная, пригодная кровать в этой лачуге… - бормочет он и, конечно же, это логично, что он хочет здесь спать, но… так не пойдет! Он же не может…

- Так не пойдет! Ты не можешь здесь спать! – кричу я слегка истерично, но Эдвард только смотрит на меня и спрашивает с высокоподнятой бровью, в чем моя чертова проблема, и где же ему в таком случае спать.

Я бы с удовольствием сказала ему, что он должен остаться снаружи под дождем, но, по всей видимости, непогода превратилась в настоящий шторм, при котором и собаку не выгонишь за дверь.

Поэтому я молчу и лихорадочно пытаюсь найти решение проблемы.

Но его нет.

Кровать, на которой я сижу, единственное спальное место.

Проклятье! Я в ловушке! И как нарочно с ним!

Я собираюсь утонуть в жалости к себе, когда Эдвард говорит, что мы должны подготовить дом на ночь, пока на улице еще не стемнело окончательно.

Ну, отлично! Нет электричества и таким образом нет света в этой хижине.

Мысль о том, чтобы сидеть с ним в темноте, так же привлекательна, как и пугает меня.

Но потом я решаю взять себя в руки.

Он ничего не знает!

Он ничего не помнит обо мне…

Поэтому я должна быть бдительной и позаботиться о том, чтобы он не подходил ко мне, слишком близко.

Я собираюсь с силами и решаю, с чего здесь нужно начать.

Делать нужно все. Этой лачуге срочно необходимы несколько ремонтных работ, но что меня огорчает больше всего так, это пыль и грязь повсюду, поэтому я отправляюсь на поиски средств для уборки.

В ванной я нахожу ведро и изношенную тряпку. На кухне стоит старая метла, которая отслужила отведенный ей срок еще давно, но все же это лучше, чем совсем ничего.

К окну в спальне, которое Эдвард между тем временно вставил опять, я больше не притронусь. Я хватаю одеяла, подушки и энергично трясу их в открытую дверь, пока не остается больше ни единой пылинки.

В одном из шкафов я нахожу достаточно чистое белье и, избавив пол в помещении от пыли и грязи, я застилаю кровать.

Вооруженная ведром и тряпкой я чищу все поверхности, пока они не блестят.

Когда моя работа закончена, помещение выглядит совершенно по-другому.

Между тем Эдвард, гневно невнятно бормоча себя под нос, подмел ванну и гостиную и теперь распаковывает ящики для нас, которые были на борту Мигеля.

Из продуктов нам дали не много, но уже через два дня снова должна прибыть лодка, поэтому мы это сможем пережить.

У нас есть хлеб, рис, макароны, овсяные хлопья, овощи консервированные, специи, масло, пара готовых блюд и мясо, которое мы благодаря отсутствию электричества должны по возможности съесть еще сегодня, потому что работающего холодильника нет.

Я лихорадочно соображаю, как я, черт возьми, должна готовить здесь без электричества и замечаю, что Эдвард думает о том же.

Мой взгляд падает на камин в гостиной, рядом с которым лежит связка сухих дров.

Эдвард присаживается на корточки перед очагом и пытается заглянуть в дымовую трубу.

- Должно получиться… - говорит он и ищет бумагу, которой мог бы разжечь огонь.

Я оставляю его и между тем разбираю остатки наших коробок для выживания.

И я уже почти счастлива, когда на дне ящика возникает огромная упаковка туалетной бумаги. Я не избалована, но отказ от элементарных удобств не было моей сокровенной мечтой.

Вместе с гелем для душа, мылом, зубными щетками и расчёской я несу это настоящее сокровище в ванну и принимаюсь там внутри за работу.

Позаботиться о воде для уборки оказывается даже не так уж и просто, но мне приходит спасительная идея.

Я ставлю ведро в непригодной для жилья спальне в то место, где сук торчит из крыши, и не проходит много времени, когда оно наполовину наполняется.

Снаружи льет как из ведра, и ветер завывает вокруг дома так, что мне становится страшно.

Я надеюсь, это лачуга выдержит шторм, который назревает над нашими головами!

Сверкают молнии, каждую секунду грохочет гром, и не раз слышится, как барабанит град по нашей крыше.

Чтобы отвлечься, я драю до блеска ванну, пока она не начинает сверкать и сиять, и затем убираю наши средства гигиены в маленький шкаф в углу.

Также аптечка первой помощи находит здесь сухое, чистое местечко.

Когда я заканчиваю, в камине потрескивая, горит огонь, но Эдварда нет и следа.

Пожав плечами, я достаю одеяло из шкафа в спальне, расстилаю перед огнем и сажусь на него.

Я в совершенном нокауте от тяжелой работы, но это окупилось, и эта лачуга теперь больше не выглядит так плохо.

Собственно говоря, здесь даже уютно…

Только сейчас я замечаю, как голодна и отправляюсь на поиски чего-нибудь съестного.

Я делаю нам сэндвичи и мариную мясо, чтобы иметь возможность приготовить его на открытом огне.

Где же Эдвард?

Ах, все равно, у меня просто зверский аппетит, поэтому я перерываю кухонный шкаф и нахожу пару металлических шампуров. Вероятно, последние жильцы использовали их для гриля, так как концы сильно закопчены, и как бы я не полировала их, они не становятся чище.

В конце концов, я отказываюсь от этой затеи, хватаю свой трофей и снова сажусь перед огнем.

В то время как я ставлю первый кусок мяса поджариваться на огне и при этом, медленно поворачивая его, я откусываю сэндвич и после всех сегодняшних усилий у меня чувство, что ни один сэндвич не был таким вкусным.

Жуя с полным ртом, я оборачиваюсь, когда слышу, как открывается дверь.

Насквозь промокший Эдвард входит и удивленно смотрит на меня.

Затем он, рыча, бросает на пол две длинные, острые палки и спрашивает меня, откуда у меня эти шампуры.

Усмехаясь, я указала на кухонный шкаф.

Тогда он совершенно зря был на улице…

Идиот!

Но смех тут же застревает в моем горле, когда он снимает свою абсолютно промокшую майку, которая просто приклеена к его телу, и вешает ее сушиться на спинку стула…

О, Боже!

Он выглядит все еще так же, как и четыре года назад, и я просто не могу по-другому и пристально разглядываю его.

~*~*~

Эдвард

Ее взгляд говорит обо всем, и ее рот открывается, когда она совершенно бесцеремонно таращит на меня глаза.

Да, она также увлечена этим телом, поэтому она все же кажется нормальнее, чем я думал.

Я вешаю свою футболку для того, чтобы она высохла и на мгновение подумываю, не снять ли так же и штаны здесь перед ее носом, но я не хочу ее перегружать.

Вместо этого я прохожу в спальню, но прежде чем исчезнуть за углом, я ненадолго останавливаюсь и разок демонстративно качаю задницей.

Затем я оборачиваюсь через плечо, и когда она, наконец, отрывает взгляд от моего зада и смотрит мне в глаза, подмигиваю ей.

Белла краснеет как пожарная машина, моргает раз, другой и затем упрямо смотрит на огонь перед собой.

Я так и знал!

Малышка запала на меня! И теперь ей неловко, что она пялилась на мою задницу, но с этим я смогу жить.
Конечно, не то, чтобы со мной такого никогда не случалось.

На самом деле, по-другому и быть не может.

Когда каждый вечер я стоял со своими парнями на сцене, у меня было много поклонниц и последние шесть месяцев, которые я провел под крышей Эсми и Карлайла, были не без поклонниц.

Во время похода за покупками в супермаркет Джессика Стенли, любопытная, назойливая кассирша, открыто раздевала меня взглядом, и самый тупой психотерапевт, к которой Эсми возила меня каждую неделю, не могла порой оторвать от меня своего взгляда.

В сущности, у меня не было с этим проблем, но когда она во время одного сеанса терапии серьезно покусилась на мое белье, я нашел себе другого врачевателя души.

Доктор Джаспер Уитлок вполне хорош, но самое важное в том, что он не заглядывается на мою задницу.

Он также был тем, кто разъяснил мне, что я больше, чем отличное тело, сексуальный объект, который, так или иначе, используют женщины.

Раньше я не ломал голову над такими вещами, а просто наслаждался всем, что предлагала мне жизнь, но сегодня…

Но сегодня я порой желаю, чтобы во мне любили меня самого, а не то, как прекрасно выглядит моя задница в джинсах.

Для разнообразия было бы весьма мило, если бы эта Белла не реагировала так очевидно на меня…

А как все должно быть? Она не кажется моей большой фанаткой, все под контролем и она не пытается наброситься на меня.

Хотя уже прошло чертовски много времени, когда в последний раз подо мной было обнаженное женское тело…

Одна только мысль об этом делает меня твердым, поэтому я увожу свои мысли в другом направлении.

Шампуры снова приходят мне на ум…

Я бегаю там снаружи по дикой местности как последний пещерный человек и ищу палки для гриля, а мисс я-даже-не-запала-на-тебя находит на кухне то, что нам нужно!

Проклятье! Мысль, к которой я мог бы прийти сам!

Разозленный на себя я проскальзываю в удобные спортивные штаны и возвращаюсь в гостиную.

Моя маленькая, большая проблема – благодаря моему гневу на самого себя – растворилась в воздухе.

Но было и хорошее в этой прогулке по природе. Я нашел питьевую воду.

Не слишком далеко от дома журчит маленький ручей, поэтому мы не умрем от жажды.

Когда я рассказываю об этом Белле, она не смотрит на меня, но слегка кивает, и я понимаю, что она меня слышала.

Молча, она передает мне тарелку с сэндвичем, и после первого гигантского укуса, я стону как…

Чертовски хорош этот сэндвич!

А мясо!

Я не думал, что несколько специй и открытый огонь сделают такое.

После, по ощущениям, двадцатого куска мяса я наконец-то сыт и откидываюсь назад. Опираясь на руки, я наслаждаюсь теплом огня и по-настоящему обмяк.

Проходит немного времени и огонь догорает. Снаружи, слава Богу, действительно не холодно, поэтому я позволяю ему потухнуть.

Темнота и непривычная работа по дому делают свое дело, и я уже усталый как собака, когда вторгается ночь.

Без слов я встаю, иду в ванну и пользуюсь туалетом. Ведро с водой после уборки стоит рядом, поэтому я также могу смыть.

В ванне тоже вода, и я спрашиваю себя, откуда она у Беллы, так как кран по-прежнему сух.

После того, как я закончил, то спрашиваю ее об этом, она указывает на продырявленную спальню, где теперь прямо под дырой в крыше стоит деревянный ушат и собирает стекающую воду.

«Очень даже не дурно, малышка!» - думаю я и иду в кровать.

Проходит целая вечность, когда Белла входит в спальню и ложится ко мне.

У меня такое чувство, что она немного напугана…

Но это меня устраивает.

Я желаю ей спокойной ночи и отворачиваюсь.

Вот на что я не рассчитывал, так это на то, что непогода снаружи создает столько шума.

Ветер воет вокруг дома, дождь и град чередуются и барабанят со страшной силой по крыше.

Со всех сторон слышится, как скрепят деревянные стены дома, которые пытаются противостоять шторму снаружи.

Спустя пару часов я все еще лежу без сна, хотя действительно устал как собака.

Но я не единственный, у кого дела обстоят так же.

Белла рядом со мной ворочается, и я могу слышать, что она не спит.

В какой-то момент для меня это стало слишком, и я встал.

Чертова непогода!

Почему здесь нет света, черт возьми?

В ярости я перерываю ящик с вещами первой необходимости, так как знаю, что фонарики являются стандартными предметами, и я их найду.

Звук шагов позади меня выдал Беллу, которая теперь тоже искала какое-нибудь освещение.

- Как думаешь? Если мы все равно не можем уснуть, давай сделаем полезное для Карлайла и начнем исследовательскую работу? – спрашиваю я скучающе, так как ничего лучше мне в этот момент не приходит на ум.

Белла кивает, и вместе мы возвращаемся в спальню с проектными документами в руках.

Я смотрю заготовленные вопросы, и думаю, это может быть отличным снотворным средством.

Я уже почти радуюсь тому, что после этого первого сеанса с вопросами, привнесу собственные идеи и спрошу Беллу, о чем хочу.

Это будет определенно весело! Могу уже себе представить, как она снова и снова краснеет…

Но сначала я должен отдать предпочтение листу номер один.

В какой-то степени скучающе я начинаю задавать скучные вопросы Карлайла и выясняю, что ее полное имя Изабелла Мари Свон, что ей двадцать четыре и день рождение в сентябре.

Ее родителей зовут Чарли и Рене, и все они счастливо живут в Сиэтле.

Она училась в университете Сиэтла, и любит читать книги.

Я уже начал дремать, когда зафиксировал последний ответ в своем опросном листе, но это, ни капли не интересует мисс Свон, так как уже она начинает задавать мне такие же вопросы.

Тем временем по-настоящему раздраженный я отвечаю правдиво, но уже первый ответ полностью выбивает ее из колеи.

- Каллен? Ты Каллен? – спрашивает она меня и очень удивленно смотрит на меня.

Да, немногие знают то, что я в родственных отношениях с хорошим доктором… даже если не в кровных…

Карлайл тысячу раз призывал меня быть честным, поэтому я рассказываю Белле, что привело к тому, что в нежном возрасте четырнадцати лет я стал Эдвард Энтони Мэйсон Каллен.

Я ненавижу признаваться в этом, и, слава Богу, Белла слишком потрясена, чтобы анализировать факт, что Карлайл и Эсми меня усыновили.

Вместо этого она пару раз сглатывает, и дальше следует по тексту.

Может быть, она не такая уж плохая…

От автора:
Тааааак… С этим все ясно или как? LOL
Неее, конечно нет, но в этих сеансах с вопросами будет даваться все больше и больше информации. Для нас и для любопытной Беллы! ;)

перевод: pollli
редакция: ms_olga




Источник: http://robsten.ru/forum/19-1396-1