Он обнаружил ее стоящей у входа в библиотеку под теплыми солнечными лучами рядом с «местом для курения». Он смотрел на нее, ждал, когда она скажет что-нибудь умное, но вместо этого она жестом велела ему не тратить время и закуривать. Он криво усмехнулся и сделал, как было велено, щедро затягиваясь. Облокотившись на стену, наблюдал, как Персик повторяет его движение, располагаясь рядом. Уловив при этом аромат ее парфюма, он прикрыл глаза от его сладости.

– В этом нет ничего страшного, знаешь, – тихо сказала она, глядя себе под ноги.

– В чем? – спросил он, стряхивая пепел.

– В том, что ты не знаешь стихотворение, – ответила Изабелла. – Это даже хорошо.

Каллен выдохнул длинную струйку дыма, а следом четыре колечка.
– И почему ты так решила?

Изабелла тихо рассмеялась и посмотрела на него. А она маленькая, подумал он. Макушкой доставала ему только до плеча. Как он не замечал этого раньше?

– Каллен, ты досконально знал каждое стихотворение или любое другое произведение, которое мы проходили с начала занятий два месяца назад. Порой ты заставляешь меня чувствовать себя некомпетентной.

Она сказала это с улыбкой, хотя в ее словах была правда. Но она не могла злиться за это. Ум Каллена и его проницательность делали ее работу стоящим делом.

Он усмехнулся и покачал головой в ответ на ее заявление.
– Вы мисс Свон, исключительно компетентны.

Изабелла почувствовала, как щеки обдало жаром от его слов и от того, как именно он их произнес. В них слышалась искренность, и это вызывало в ней странные чувства. Как он мог быть таким засранцем в одно мгновение и чертовски обаятельным в другое? Этот парень мог вскружить голову любой девушке.

– Так или иначе, – пробормотала она, отмахнувшись, – можем поработать над ним вместе. Конечно, все будет по-другому, но это не всегда плохо.

Каллен посмотрел на нее, замечая, как она провожает взглядом проходящих мимо людей и машины. Ее волосы снова попали под луч солнца, отсвечивая красным и золотым. Это, решил он, Изабелла Свон, о которой он хотел узнать больше.

– Что заставило тебя стать преподавателем? – быстро спросил он, не сдержавшись.

Она резко повернулась к нему, в больших карих глазах, казалось, виднелось потрясение и тревога. Черт, он задал неверный вопрос?

– Извини, – пробормотал он, сжимая губами сигарету. – Не хотел совать свой нос. Не мое дело, блин.

– Нет, – выдавила Изабелла, проведя рукой по волосам. – Нет, все нормально. Просто ты меня удивил, вот и все.

Каллен опустил взгляд под ноги, терпеливо дожидаясь ее ответа.

– Мой отец, – сказа она наконец.

А, вот откуда удивление…

Каллен все ждал.

– Он… эм… ну, перед его смертью, я… эм… дала ему обещание.

Он посмотрел на нее краем глаза, замечая, как она покусывает губу и смотрит в небо. Она была прекрасна.

Сделав глубокий вдох, Изабелла собралась с мыслями и воспоминаниями о той ночи, когда пообещала папочке, что заставит его гордиться ей и даст что-то взамен.

– Он всегда учил меня, что важно давать что-то взамен, ничего не принимать, как должное. Я любила читать. Любила писать и мысль стать преподавателем, казалось… пробудила что-то во мне. - Она смущенно посмотрела на него. – Звучит чертовски сентиментально, да?

Он улыбнулся и покачал головой.
– Нет ничего дурного в страсти, Персик. – Он был удивлен, как хрипло прозвучал его голос.

Она улыбнулась и снова устремила взгляд на город.

– А ты… ну, до тюрьмы… ты хотел стать… кем-то?

Каллен усмехнулся оттого, как осторожно она подбирала слова, и, скрестив ноги, вынул сигарету изо рта и стряхнул пепел.

– Было время, когда я хотел стать врачом, – неторопливо ответил он. Он никому не рассказывал об этом.

Изабелла удивленно посмотрела на него.
– Врачом?

Каллен усмехнулся, заметив выражение ее лица, и кивнул.
– Ага, хирургом.

Он выставил руки перед собой.
– Я хорошо работаю руками.

И повилял пальцами, пока Изабелла пыталась не обращать внимания на трепет внизу живота.

– Ты поэтому работаешь в автомастерской? Потому что тебе нравится работать руками? – спросила она с любопытством.

– Не, – ответил он, поморщив нос, и засунул руки обратно в карманы. – Помимо того, что так я помогаю другу, я делаю это потому, что чертовски люблю двигатели. Люблю мощь и их работу. Разбирать их, смотреть, как они работают, а потом снова собирать – вот, что мне нравится во всем этом, Персик. - Он закрыл глаза и вздохнул. – Звуки они издают тоже потрясные.

Он улыбнулся сам себе, вспомнив, как впервые услышал Калу, когда в первый раз погнал ее в Нью-Джерси одним жарким летним днем. Ее двигатель урчал так громко, что он смог прочувствовать это до самых костей.

– Ты прав, – прошептала Изабелла, наблюдая, как расслабляется его лицо, являя прекрасное хорошо знакомое ей зрелище.

– Обычно да, – ответил Каллен, подергав бровями, и посмотрел на нее. – Но в чем конкретно?

Она улыбнулась.
– Нет ничего дурного в страсти.

Он усмехнулся и посмотрел на нее, не в состоянии сказать что-то, что не прозвучало бы глупо или банально. Ему нравилось, когда она говорила его словами. Это избавляло от чувства какой-то неполноценности, возникшего, когда он понял, что не знает стихотворение, которое они будут изучать. Персик успокоила его, заверила и дала ему то, в чем он нуждался. Словно она заботилась о его чувствах.

Пока он изучал взглядом черты лица Персика, в глубине живота внезапно возникло странное чувство. Оно было похоже на то, которое возникало, когда он был голоден, немного некомфортное, но терпимое. Но это, как он начал понимать, казалось, было чувством не из тех, с которыми он смог бы легко справиться.

Он изголодался, но не в обычном смысле, типа "дай мне пачку «орео» и я пойду".

Он изголодался по женщине, стоящей рядом с ним.

Он резко втянул воздух, когда его неожиданно накрыло всепоглощающее желание поцеловать ее.

Блядь.

– Что? – спросила Персик, заметив, как побледнело лицо Каллена, а глаза потемнели. – Ты в порядке?

Он прокашлялся и быстро отвел взгляд, сжимая переносицу. Дерьмо гребаное.

– Хочешь выкурить еще одну? – спросила она, пододвигаясь ближе, когда у него слегка подогнулись колени. У него был нездоровый вид.

– Да, – ответил он дрожащим голосом, снова доставая из кармана пачку «мальборо». Он избегал взгляда Персика, чувствуя, как желание распространяется по всему телу.

Это нехорошо. Каллен не целовался с женщинами. Он делал это, когда приходилось, но обычно женщины целовали его. Обычно они молили.

Какого. Черта?

Он хотел трахнуть Персика с тех пор, как впервые увидел ее, но целовать ее? Мысль об этом даже не приходила ему в голову.

До сих пор. Гребаное, гребаное дерьмо.

Изабелла, совсем растерявшись, прислонилась к стене, тайком наблюдая за ним краем глаза, пока он потягивал сигарету, будто от этого зависела его жизнь. Он выглядел потрясенным, даже взволнованным. Выглядел так, каким она еще никогда его не видела.

– Так что… эм… – она пожала плечами, пытаясь подобрать слова, чтобы изменить атмосферу, окружившую их на ступенях библиотеки. – Чем… эм… тебе нравится заниматься, когда ты не… ну знаешь… не возишься в масле?

Она издала тихий смешок, когда почувствовала, как лицо обдало жаром от абсурдности ее вопроса. На кой черт она его об этом спрашивает? Обхватив лицо ладонями, она обругала себя и почувствовала, как Каллен вздрогнул рядом с ней. Почему все не может происходить легко и естественно?

Каллен пристально смотрел на нее, напряженно потирающую лоб, и не смог сдержать улыбки. Он почувствовал, как успокаивается тело. Ее очевидный дискомфорт, казалось, облегчил его собственный. Но не из садистских побуждений, а просто потому, что он понимал ее чувства. Он даже не знал, нравилось ли ему это.

– Я люблю играть на гитаре, – ответил он наконец, его голос снова звучал ровно.

Изабелла подняла взгляд, но промолчала.

– Люблю кататься на мотоцикле. Смотреть телек. Пить, – он улыбнулся ей и скромно склонил голову на бок. – Ничего особенного.

– У тебя есть мотоцикл? – спросила она, вскинув бровь, и он повторил ее жест, вызывая у нее улыбку. Конечно, внезапно вспомнила она, он сегодня пришел с мотоциклетным шлемом.

– Да, – ответил он спокойным голосом, звучавшим, как ласка. – Моя малышка.

Изабелла рассмеялась и покачала головой. Мальчишки с их игрушками.
– Любимая телепередача?

– «C.S.I. Место преступления». Нью-йоркская версия, – ответил он с ироничным смешком, который Изабелла повторила.

– Не «Побег»? – подумала она и тут же ударила себя по губам, осознав, что произнесла это вслух.

Черт!

Каллен широко распахнул глаза и фыркнул.
– Срань господня, Персик, ты что, только что отпустила шутку о моем заключении?

Она сглотнула и в панике заломила руки.

– Я чертовски извиняюсь, Каллен, – искренне попросила прощения она, опустив руку на сердце. – Я бы никогда, действительно никогда не стала шутить так, что… то есть, я не подумала и… это было совершенно неуместно… черт, мне так жа… - Она замолчала, заметив, как трясутся плечи Каллена, и что его лицо раскраснелось от попыток не расхохотаться. – Ах ты засранец, – воскликнула она, с силой толкнув его в грудь.

Каллен тут же разразился хохотом, согнувшись пополам, пока она продолжала отчитывать его.

– Это было не смешно! – закричала она, и другие курящие потрясенно и озадаченно уставились на парочку. – Я думала, ты, правда, разозлился! – продолжила Изабелла, не обращая внимания на бормотание и перешептывания.

Каллен вздохнул в перерыве между приступами смеха и вытер выступившие на глазах слезы для пущего эффекта.

– Ох, Персик, – выдохнул он, качая головой, все еще сотрясаясь от смеха. – Это, пожалуй, самая смешная хрень, что я слышал за долгое время.

– Ну рада, что повеселила тебя, – фыркнула Изабелла, скрестив руки на груди.

Каллен не стал воспринимать ее угрюмый вид всерьез, заметив, как дрогнул уголок ее губ, когда он игриво подтолкнул ее в плечо. Изабелла ничего не могла поделать. От звука его смеха все внутри нее плавилось. Увлечение…

– Нужно возвращаться, – тихо сказала она, сама того не желая. Каллен кивнул, чувствуя то же самое.

Изабелла оттолкнулась от стены и пошла к дверям библиотеки. Каллен пошел следом и увидел, как огромный парень с еще более огромной сумкой с силой врезался в Изабеллу, сбив ее маленькое тело с ног. Каллен быстро обхватил ее за талию и поставил на ноги, прижимая к себе, чтобы она не упала на землю.

– Господи, – пробормотала она со злостью, хватаясь за предплечье Каллена.

– Смотри, блядь, куда идешь, – прошипел ублюдок, и не глядя на них, забормотал дальше: – Слепая сучка.

Каллен был в бешенстве. Черта с два, мудила.

Прежде чем Изабелла смогла остановить его, Каллен в три широких шага подлетел к нему и схватил ублюдка за запястье так, что тот обернулся кругом, вздрагивая от ужасающей боли, пронзившей его массивную руку.

– Какого хера, мужик? – воскликнул он, пытаясь вырваться из хватки Каллена.

– Каллен, – вскрикнула Изабелла, подбегая к ним.

Он проигнорировал ее и скрутил запястье ублюдка еще сильнее.

– Ты вывихнешь мне чертово запястье!

– Вывихну, – прорычал Каллен, – если ты, херова жирная задница, не извинишься перед девушкой. – Низкий, ровный тембр голоса Каллена источал опасность и послал волну дрожи по спине ублюдка.

– Каллен, со мной все в порядке. Это произошло случайно, – с тревогой продолжила Изабелла. Она посмотрела на запястье мужчины в хватке Каллена, зная, что вскоре неизбежно раздастся хруст.

Она не могла поверить, как чертовски устрашающе выглядел Каллен. Спина прямая, взгляд так напряжен, что она была удивлена, как он еще не прожег дыры в лице парня. Это был Каллен, которого она встретила впервые: лидер, сильный, смертельно опасный. Он был устрашающе прекрасен.

Ублюдок открыл рот, но не издал ни звука.

– Извинись, – процедил Каллен, едва шевеля губами.

– Прошу прощения, – выдохнул ублюдок, но Каллен не отпустил его.

Глаза Изабеллы широко распахнулись.
– Каллен, он извинился. Отпусти его.

Каллен усмехнулся, видя страх в глазах ублюдка, и, как следует сжав запястье, отпустил его. Тот отшатнулся, прижимая руку к груди. Изабелла сразу заметила, как покраснела кожа на запястье.

– Простите, – пробормотала она, когда он потянулся за сумкой, которую уронил на землю. Подхватив ее, он быстро зашагал прочь от нее и этого психопата.
Изабелла развернулась, сердито глядя на Каллена, который все еще не отводил взгляда от ублюдка, толкнувшего его Персика.

– Что это было, черт возьми? – прошипела она, тыча пальцем ему в грудь с удивившей его силой.

Не успел он ответить, как она метнулась обратно в читальный зал. К тому времени, как он нагнал ее, она с яростью швыряла свои вещи по столу.

– Что ты делаешь? – спросил он все еще низким голосом, почесывая предплечье.

Она же не могла злиться на него за то, что он вступился за нее? Или могла.

Она не ответила ему и резко опустилась в кресло.

– Ты злишься? – спросил он в изумлении, разведя руками.

– Нам надо работать, – огрызнулась она, ударив рукой по копии стихотворения. Каллен не стал сдерживать возникшее раздражение и скрестил руки на груди.

– Я задал тебе вопрос, – выплюнул он.

– Да, я злюсь, черт побери, – прошипела она, что, несмотря на ее старания говорить тише, эхом разнеслось по залу.

– Почему?

– Почему?!

– Да. Почему ты злишься? – медленно повторил Каллен, будто умственно отсталой. От ее неблагодарности по коже пошли мурашки, а от взрывного характера член стал тверже титана.

Изабелла сжала руки в кулаки и проговорила сквозь стиснутые зубы:
– Я злюсь, потому что ты чуть не сломал ему запястье посреди чертовой библиотеки, потому что ты идиот, который, кажется, забыл, что его тупая башка на режиме досрочного освобождения, и не может сдерживать свой чертов гнев.

Она видела, как в глазах Каллена снова промелькнуло адское пламя, и, прежде чем она успела вздохнуть или осознать, что он в ярости, он склонился над ней, уперевшись руками в ручки кресла, приковав ее к кожаной спинке.

Она отстранилась, но он лишь пододвинулся ближе. Его тяжелое горячее дыхание овевало ее шею. Она почувствовала, как глаза чуть закатились, когда ее коснулся запах никотина и еще какой-то запах, несомненно, Каллена.

– Закончила? – процедил он, глядя ей в глаза. Прекрасные, карие, широко распахнутые глаза, она даже не моргнула.

– Да, – ответила она, дерзко вскинув голову.

– Тогда дай-ка я скажу тебе кое-что о моей тупой башке. Мне не нравится, когда всякие жирные мудозвоны прикасаются к тому, что им, блядь, не принадлежит.

Принадлежит? Изабелла открыло было рот, но Каллен остановил ее, продолжив.

– Твоя неблагодарная задница была бы размазана по библиотечному полу, если бы я не подхватил тебя, а этот пиздабол теперь будет думать, прежде чем обращаться с женщинами подобным образом, так что не надо ебать мне мозг о том, что я должен или не должен делать. Ты мой учитель, а не херов смотритель. Пойми уже это и прямо сейчас.

Его грудь вздымалась от тяжелых вдохов и от ярости, которая все еще бежала по венам. Изабелла видела, как раздуваются его ноздри, как язык пробегает по нижней губе. Она хотела присосаться к нему. Каллен увидел вспышку в ее глазах и почувствовал, как сердце заколотилось быстрее.

Он посмотрел на ее губы, на линию между ними, и задумался, каково было бы ощутить их на вкус.

– Боишься? – тихо спросил он голосом, в котором слышалась опасность.

Изабелла сглотнула. Боялась ли она его? Возможно. Думала ли она, что он тронет ее? Нет.

Она помотала головой, и Каллен усмехнулся. Легкое чувство, подозрительно похожее на облегчение, прошлось по телу.

– А должна бы, – сказал он, снова глядя на ее губы, чем неведомо для себя самого возбуждал ее. – Ты даже не представляешь, на что я способен.

Его член дернулся от мысли о том, что он мог с ней сделать. Его взгляд чуть было не привлек стол, стоящий рядом с ними, но, иронично подумал он, это было бы слишком.

Изабелла тихо ахнула, услышав двойное значение его слов, но смогла сохранить контроль. Она не могла позволить себе лебезить перед ним и вести себя, как шлюха. Это она знала точно.

– Когда закончишь со своими… угрозами, – пробормотала она сквозь ком в горле, – нас ждет работа.

Каллен усмехнулся и, неторопливо отпустив подлокотники, выпрямился. Заметив красные пятна на груди Персика, он тут же забеспокоился, что напугал ее. Но не дал себе переживать из-за этого слишком долго. Черт, может, и хорошо, что напугал? Он не мог позволить ей забывать, что он плохой человек, даже если он хотел – ради нее – чтобы он им не был.

Он занял свое место, сделал вдох и потянулся за листом со стихотворением, пока Изабелла поправляла джемпер и прическу. Ее сердце бешено стучало.

– Прочти, – велела она профессиональным тоном.

Игривость пропала, и Каллен не мог не злиться на себя за то, что стал тому причиной.

– Выдели строчки, фразы, слова, которые тебе нравятся, обсудим, когда закончишь.
Он не подал виду, что слышал ее, но приступил к заданию.

Изабелла позволила себе снова пройтись по нему взглядом. Он был прекрасен, но подо всем этим крылось что-то темное и опасное, ей нужно было об этом помнить. Она была совершенно потрясена сидящим перед ней мужчиной. Как он мог из такого очаровательного веселого парня превращаться в того, что вел себя как животное и чуть не вывихнул мужчине запястье?

Она была сбита с толку и раздосадована ощущениями, охватывавшими ее тело, когда она смотрела на него. Она никогда не испытывала такого сильного желания. Горячую, яростную страсть, которая, казалось, мчалась по ее венам, как лава, и чем сильнее она старалась загасить ее, тем жарче она горела.

Она посмотрела на его губы. Какую-то долю секунды она думала, что он поцелует ее, и, Боже, она бы позволила ему.

И даже больше.

– Дура, – снова пробормотала она самой себе.

Спустя пятнадцать минут напряженной тишины, прерываемой только скрипом, с которым ручка Каллена скользила по бумаге, он сел прямо и посмотрел на Персика.

– Закончил? – спросила она, в ответ на что он кивнул. – Ну, какие мысли?

Каллен выдохнул и щелкнул костяшкой среднего пальца левой руки, прижав его большим.

– Оно о страсти, – ответил он, глядя на страницу. И доверяй ей выбирать эту хрень…

– Хорошо, – ответила Изабелла, пододвигая свой стул ближе. – Что со страстью?

– Страсти к его любовнице, – объяснил он. – Он использует метафоры и сравнивает тело своей любовницы с открытием новых земель, – он высказал свое мнение, неохотно ткнув пальцем в страницу.

– Он использует… эм… гиперболу… религиозные образы, сравнивая секс с «ангелами» и «раем». – Каллен чуть закатил глаза.

И когда, вообще, секс бывал таким, блядь?

– Он хочет завоевать ее девственное тело, как мужчины завоевывают новые земли. – Он посмотрел на Персика и медленно моргнул. – Он хочет познать ее.

Сквозь туман собственной страсти Изабелла улыбнулась его умным мыслям и оттого, что он так быстро все понял. Такого Каллена она хотела узнать. О таком Каллене она мечтала, такой Каллен ей нравился.

Ласковое выражение ее лица застало Каллена врасплох. Он снова моргнул и выдохнул. Чувство легкости вернулось, и он улыбнулся ей в ответ.

– Слушай, – тихо сказал он, наклонившись вперед. – Мы можем начать сначала? Просто забудем о том, что случилось и просто… ну знаешь, будем собой?

То, как он это сказал, заставило ее тело гореть. Она неторопливо кивнула.
– Конечно, – шепотом ответила она.

– Хорошо, – пробормотал он.

На секунду он позволил себе порадоваться тому, что напряжение спало. Тяжесть злости между ними была гнетущей. Ссоры с ней, как бы горячи они ни были, очень выматывали. Он был убежден в том, что она станет его смертью.

Он снова откинулся на спинку стула, когда атмосфера перестала быть такой накаленной, и они принялись обсуждать стихотворение. Сколь бы ни совпадало его содержание с истинными чувствами Изабеллы по отношению к Каллену и наоборот, они сумели проанализировать его без неловких пауз и молчания. Они даже посмеялись, когда Каллен заявил, что Донн попросту был «похотливым мудаком, которому очень нужно было трахнуться».

Изабелла слушала его размышления, теряясь в звуке его голоса, когда он зачитывал отрывки. Она была вполне уверена, что прочти он ей меню из китайской закусочной на вынос, она бы слушала с таким же упоением. Она знала, что вторгалась сейчас на очень опасную территорию, но в этот момент ей было наплевать.

Час спустя они нехотя стали собираться уходить. Изабелла собирала сумку, а Каллен наблюдал за ней, делая вид, что копается в телефоне. Чертова штуковина зазвонила в его руках, перепугав его до смерти. Кашлянув со смешком над собственной глупостью, он ответил.

– Что такое, Джи? – спросил он с улыбкой. Изабелла посмотрела на него, замечая, как он закатил глаза. – Ага, я сейчас с мисс Свон… – он улыбнулся ей. – Ага, она, то есть, все хорошо…

Изабелла продолжила убирать вещи, просматривая заметки, которые Каллен сделал к стихотворению. Даже почерк его был красивым. Он был четким и плавно перетекал от завитка к завитку. Она тряхнула головой и убрала его работу в папку.

– Ага, я позвоню, – сказал Каллен, и она снова вернулась мыслями в настоящее. – До скорого, – он закончил разговор и убрал телефон в карман джинсов.

– Мисс Свон, значит? – спросила она со знающей улыбкой.

Он пожал плечами.
– Ты Персик только для меня. И больше ни для кого.

– Я так и поняла, – ответила она, не обращая внимания на собственнические нотки в его голосе, пусть они и вызвали теплую волну трепета в ее груди.

Каллен внимательно посмотрел на нее.
– Ты ни разу не спросила, почему я так тебя называю, – пробормотал он, глядя под ноги. Может, пора признаться?

Изабелла посмотрела на него, дожидаясь, когда он встретится с ней взглядом.
– Хочешь, чтобы я спросила? – поинтересовалась она.

Каллен замолчал на мгновение, обдумывая ее вопрос и варианты ответа. Он помотал головой.
– Нет.

– Тогда не буду, – просто ответила она. Как бы ей ни хотелось это узнать, в этот момент она была рада просто позволить ему называть ее так. Ей это нравилось. Ей нравилось, что это принадлежало только им двоим.

– Так, эм… наше занятие в пятницу, – начал Каллен, поморщившись, и натянул шапку до ушей. – Я не смогу прийти.

Изабелла посмотрела на него, чувствуя разочарование и в то же время ненавидя себя за то, что позволила себе это чувствовать.

– У меня первая встреча с надзирателями, и Гарретт придет, – монотонно проговорил он. Он был чертовски зол из-за того, что это сказывалось на его времени с Персиком, но он не мог отказаться. – Мне жаль.

– Это не твоя вина, – сказала Изабелла, чуть улыбнувшись. – Это лишь означает, что нам придется куда-то перенести эти два часа.

Она достала органайзер из сумки и пролистала страницы до нужной даты. Каллен взял свой шлем и подошел к ней.

Изабелла раздраженно простонала.
– Завтра ничего не получится. У меня рабочая встреча, и библиотека закрывается в шесть, а я не заказала… – она замолчала, чувствуя себя до смешного опустошенной.

Каллен раздраженно цокнул языком.
– Да не проблема, – равнодушно пробормотал он.

– Вообще-то проблема, – возразила она. – Мы должны заниматься по шесть часов в неделю по условиям досрочного освобождения.

Каллен переступил на левую ногу и задумался над этой проблемой, глядя под ноги. Его взгляд метнулся к Персику, которая, очевидно, думала о том же, покусывая нижнюю губу. Черт побери. Он пододвинулся ближе к ней, когда у него возникла идея.

– Ну, эм… что ты делаешь в субботу? – спросил он.

Его до одури раздражало, как прозвучал его голос. Как у четырнадцатилетнего молокососа, приглашающего девчонку на свидание. Чего он уж точно не делал. Он не ходил на свидания.

Изабелла удивленно посмотрела на него.
– В субботу? – осторожно повторила она.

Каллен кивнул и снова переступил с ноги на ногу.
– Д… ну да. – У него вдруг возникло ощущение, будто его душит собственная одежда.

– Я не заказывала зал на субботу, – продолжила Изабелла. Каллен фыркнул от ее внезапной рассеянности.

– Ты, блин, специально тупишь? – огрызнулся он, ударив себя по бедру.

– Что? – громко воскликнула она, широко распахнув глаза.

Каллен поджал губы и сосчитал до десяти.
– Мы могли бы встретиться в субботу… если у тебя нет никаких планов. Пойти в парк и позаниматься там. Не знаю.

Парк не был у него в мыслях, но теперь, когда он озвучил этот вариант, он ему даже понравился.

– В парк? – снова повторила Изабелла, чувствуя себя такой же тупой, как, несомненно, звучали ее слова.

– Срань господня, женщина, – раздраженно простонал Каллен. – Я сдаюсь!

Изабелла не смогла сдержать улыбки, что Каллен тут же заметил.

– Ты играешь со мной, Персик? – прорычал он, что прозвучало чертовски сексуально.

Как бы ей ни хотелось сказать «да», чтобы посмотреть, что он будет делать, она ответила, отрицательно помотав головой.

– Прости, – сказала она, хихикнув. – Просто я удивилась, что ты это предложил, вот и все. Я думала, что последнее, чего ты захочешь, так это учиться в субботу.

Каллен прикусил язык, с которого была готова сорваться мысль «Но я проведу время с тобой…». Он очень этого хотел. Как бы она ни сводила его с ума, он не возражал против того, чтобы провести пару часов наедине с ней субботним вечером в парке.

Вместо этого он пожал плечами.
– Ну, я хороший студент, блин, что я могу сказать?

Изабелла фыркнула и опустила голову, чтобы спрятать румянец, заливший щеки.

– Так что, – подтолкнул Каллен, – занята в субботу?

А что если у нее свидание? Каллен мысленно усмехнулся. Он зарубит ублюдка, и ей придется прийти.

Изабелла посмотрела на него с тревогой. Его лицо выражало нетерпение, тревогу и казалось таким юным. Ей не нужно было заглядывать в ежедневник. Она и так знала, что свободна. Вопрос был в том, нужно ли говорить об этом Каллену…

– Нет, я не занята, – ответила она, мельком задумавшись, не пожалеет ли она о словах, так легко слетевших с языка.

Улыбка, расплывшаяся на лице Каллена, была ослепительна. Он даже не попытался это скрыть.

– Ну… хорошо, – выдавил он сквозь широкую улыбку. Чертов четырнадцатилетний молокосос. – Значит, в субботу. Во сколько?

– В час?

– Отлично. У входа со стороны пятой авеню?

Изабелла кивнула.

– Прекрасно.

– Ну ладно. – Каллен взял шлем под мышку и жестом пропустил Персика вперед.

Они вдвоем прошли по практически опустившей библиотеке и вышли на улицу в теплый нью-йоркский вечер. Изабелла сделала глубокий вдох и спустилась по ступенькам на тротуар.

– Мне нравится запах города в сумерки, – тихо пробормотала она, когда они вышли на улицу.

Каллен и сам вдохнул вечерний воздух, чтобы понять, о чем она говорила. Запах был теплым, туманным, но почему-то успокаивающим. Домашним.

– Это твой мотоцикл? – Персик прервала его размышления, подойдя к Кале.

Он улыбнулся и кивнул.
– Это самая главная женщина в моей жизни, – ответил он со страстью. – Кала.

– Кала? – переспросила заинтригованная Изабелла.

Каллен кивнул.
– Это означает огонь. И искусство тоже, но мне больше понравился вариант с огнем.

Изабелла улыбнулась.
– Красивая, – пробормотала она.

– Спасибо.

– Мне всегда нравился Sportster 2005, – продолжила она. – Тот был более гладким, чем модель 2004-го. И двигатель быстрее, верно?

Звук, с которым отпала челюсть Каллена, а член уперся в ширинку, можно было услышать до самой Филадельфии.

Мать. Твою. Так.

Он наблюдал, как ее маленькая ладошка прошлась по кожаному сидению Калы, понимая вдруг, что это было самое сексуальное зрелище, которое он когда-либо видел, и он еще никогда в жизни не был так сильно возбужден, как в этот момент.

Обнаженная Персик распростерта на Кале. Персик катается со мной на Кале. Персик, блядь, прикасается к Кале.

Из его горла вырвался тихий низкий стон.

Обычно Каллен приходил в ярость, когда женщина прикасалась к его мотоциклу, но почему-то от вида того, как это делает Персик, у него пересохло во рту и задергалось в промежности.

Он прокашлялся, но его голос все равно прозвучал пискляво.
– Ты… эм… разбираешься в мотоциклах?

– Не особо, – ответила она, пожав плечами, и провела рукой по рулю. Каллен облизал губы. Боже милостивый. – Мой отец в молодости любил мотоциклы, – продолжила она. – Иногда я ездила с ним, когда мы отправлялись на пляж на выходные дважды в год. Это как-то осталось со мной, понимаешь?

Каллен кивнул, лишившись дара речи и пыхтя, как чертов кобель.

– Ну... если когда-нибудь… ну знаешь, – он указал жестом на мотоцикл, молясь, чтобы его язык начал нормально работать. – Мы могли бы… пляж не так уж и далеко?

Он повел плечами, будто это объяснило бы, что за хрень он так неясно пытался выразить. Он никогда не был косноязычен.

Изабелла улыбнулась ему, наслаждаясь прикосновением к мотоциклу.
– Возможно, когда-нибудь, – пробормотала она лишь отчасти самой себе.

– Ловлю тебя на слове, – тут же ответил Каллен совершенно серьезно.

Чертовски верно, он заставит ее сдержать слово. Персик и Кала вместе? Эта хрень, блядь, способствует преждевременной эякуляции.

Телефон Изабеллы зазвонил в кармане, разрушая момент и заставляя их разорвать зрительный контакт.

– Эм… увидимся в субботу, – пообещала она, начиная отступать спиной вперед.

Каллен кивнул и изогнул губы в кривой улыбке.
– Не сомневайся.

Он смотрел ей вслед, когда зазвонил и его телефон. Перекинув ногу через сидение мотоцикла, он ответил.

– Здорóво.

– Привет. Каллен? Это Эмили.

Эмили, Эмили, Эмили… Он пробежался по списку девичьих имен в голове. А, Эмили…

– О, привет, – вздохнул он, глядя, как Персик перешла дорогу с телефоном у уха. – Че как?

И главное, где ты, бля, взяла мой номер?

– Ой, да все хорошо. Я звоню сказать, что мы с Ребеккой здорово провели время на прошлой неделе… – Ну конечно, вы его здорово провели. – …И мы тут подумали, не захочешь ли ты как-нибудь повторить?

Каллен задумался над предложением. Ну, по крайней мере, его член.

– Ты занят в субботу? – с надеждой спросил приторно сладкий голосок на другом конце провода.

Каллен прищурился, наблюдая, как фигура Персика становится все меньше и меньше, пока она совсем не скрылась в толпе.

Он улыбнулся сам себе и поднес телефон ближе к губам.

– Не могу, – решительно ответил он, поднеся большой палец к кнопке сброса. – Я занят.

Примечания к тексту:
Сонет Дж. Донна

Перевод: RebelQueen  
Редактура: gazelle

С впечатлениями скачем на форум (кликаем на баннер) :D