Изабелла резво скинула ногой плед и попыталась убрать руку Каллена, которая сжимала ее талию, как чертовы тиски. Она изнемогала от жары и, сколь бы ни было приятно ощущать припечатавшееся к ней тело Каллена, ей нужно охладиться.
Она попыталась ослабить его хватку, осторожно потянув за предплечье, но вышло обратное. Он еще крепче вцепился в нее.
— Ты чего? — бормотнул он в ее волосы, пихнув в попку своим пахом.
— Родной, мне жарко, — задыхаясь, ответила Изабелла. — Отпусти меня на минутку, ладно?
Каллен вздохнул возле ее шеи и выполнил просьбу, сонно перевернувшись на спину. Его волосы намокли от пота и стали курчавиться на лбу. Изабелла сию же секунду вскочила с кровати, стянув с себя футболку и направившись к терморегулятору, чтобы выключить эту херовину, которая нагрела комнату до температуру ебаной сауны, чтоб ее.
Включив лампу, она со всех ног понеслась в ванную, где ополоснула лицо и сняла штаны, сменив их на пару пижамных шортиков. Стоя в одном лифчике, Изабелла почувствовала, как кожа начала охлаждаться. Держа в руке стакан с водой, она побрела в спальню, где увидела спящего на спине Каллена, одетого в одни боксеры. Она улыбнулась тому, что он последовал ее примеру и тоже скинул с себя плед.
Его тело почти переливалось под хрупким светом, а упругий живот мирно вздымался и опускался.
Завораживающее зрелище.
Такой красивый. Сильный, но ранимый. Мужественный, но непреодолимо чувствительный. С виду жестокий, а в душе — до смерти напуганный.
Это ее Эдвард, ее Каллен, ее осужденный засранец. Ничто и никто не сможет этого изменить.
— Неприлично так пялиться, — промычал он, приоткрыв один глаз и потерев ладонью свою блестящую от пота грудь. Одно движение — и тело Изабеллы зачарованно откликнулось приливом теплых чувств и электрическими импульсами.
— Извини, — прошептала она, поставив стакан и забираясь обратно на еще теплые простыни. — Но ты выглядел… таким умиротворенным.
— Так и есть, — ответил Каллен, вернув руку в исходное положение. — Мне мирно.
Изабелла улыбнулась и, согнув локоть, оперлась головой на руку, смотря на него. С закрытыми глазами он повернулся к ней лицом и лениво улыбнулся, когда она провела кончиками пальцев по волосам у него на лбу.
— Тебе лучше? — ласково спросила она. Он кивнул. — Как твое сердце?
Каллен медленно открыл глаза, тут же сфокусировав на ней свой взгляд. Он потянулся к ее руке и положил ту на левую половину своей грудной клетки.
— Ты и скажи, — тихо сказал он, внимательно изучая ее лицо своими ярко-зелеными глазами.
Изабелла чуть закусила губу, чувствуя под своей ладошкой, что его сердце бьется гулко как барабан.
— Так громко стучит, — прошептала она.
— Так всегда, когда ты рядом, Персик.
Изабелла почувствовала, как теплеют щеки.
— С моим то же самое, — призналась она. — Вот.
С этими словами она взяла его правую руку и положила широкую ладонь поверх своей левой груди. Пыл от его кожи был на грани фантастики и, как ни странно, пустил мурашки по телу Изабеллы. Внезапно она перестала дышать. Каллен неторопливо оперся на левый локоть, с искренним удивлением наблюдая за своей рукой и ее лицом.
— Трепещет как, — с любящей улыбкой сказал он.
— Всегда, когда ты рядом, Каллен, — быстро добавила Изабелла.
Его взгляд прошелся по руке, неторопливо поднялся по ее шее, мгновенно и жадно замерев на ее губах, а потом решительно остановился на ее глазах. Он молчал, и оттого на затылке у Изабеллы волосы дыбом встали, в то время как обстановка вокруг них стала нагнетаться от предстоящего удовольствия.
Зрачки у Каллена нехило расширились, как только он проворно скользнул кончиками пальцев по краю кружевного лифчика Изабеллы. Она в смущении часто задышала от ощущений, которые дарили его пальцы, и против собственной воли прикрыла глаза, не в силах пережить чувственность этого мгновения. Легкими как перышко касаниями Каллен сдвинул руку к ее правой груди, обводя ее округлости, но нарочито не дотрагиваясь до тех местечек, где Изабелла отчаянно в нем нуждалась.
Его пальцы порхали и ласкали так еле ощутимо, что огрубелость его кожи практически не чувствовалась. Придвинувшись к ней поближе, Каллен стал медлительно выводить восьмерки, приближаясь к ее ключице, очерчивая контур ее тонких косточек и мягко прижимаясь к пульсирующей венке на шее. Для него проще простого было касаться ее таким способом, но Изабелла не выдержала и испустила тихий стон, с каждым движением его широкой, но нежной руки, становящийся громче.
— Ты чертовски прекрасна, — прошептал он, эротично спускаясь указательным пальцем по ее шее к ложбинке на груди и ниже, где ткань ее лифчика соприкасалась с нежной кожей живота.
Изабелла задержала дыхание, когда он коснулся ее пупка. Дважды обвел его пальцем, а потом дразняще нырнул внутрь.
Не имея возможности больше удерживать голову, Изабелла увалилась на подушки, полностью отдавшись чувствам, пока Каллен продолжал свое потрясающее изучение ее более чем готового тела.
— У тебя здесь такая нежная кожа, — задумчиво шепнул он, водя ладонью вдоль края ее шортиков. — Очень нежная.
Изабелла охнула, почувствовав, как он осторожно прижался губами к этому самому местечку. Она запустила руки в его густые волосы и без зазрения совести ухватилась за них. Языком Каллен провел дорожку вслед за своими пальцами, и девушка довольно замурлыкала, теребя ему волосы.
— Ты такая вкусная, — прошептал он, поднявшись до ее груди. — Персиковая.
— Эдвард, — простонала она, сжимая бедра.
— Что, детка? — тихо спросил он, аккуратно приподнявшись и наклонившись над ней.
Изабелла убрала руки от его волос и положила их на его широкие плечи, которые под ее ладошками мощно напряглись. Его грудь чуть касалась ее, а свободной рукой Каллен примкнул к ее щечке.
— Я скучаю по твоим губам, — пробормотала она, открывая глаза. Господи, когда он так возвышается над ней, у нее начинает кружиться голова. Белла прильнула к его руке, как только он пальцем стал ласкать ее подбородок.
— Правда? — спросил Каллен, прожигая взглядом ее губы.
Белла высунула язычок и облизнула их, и Каллен тихо прорычал, нетерпеливо вжимаясь пахом в ее бедра.
— Хочешь, я тебя поцелую, Белла? — Его голос звучал низко, хрипло и сочился как сексом, так и вполне ощутимым желанием.
— Пожалуйста.
Слово сорвалось с губ Изабеллы полным похоти шепотом. Она чувствовала, что безумная потребность в нем пузырится под ее кожей, и понимала, что это неизбежное извержение страсти, которое неизменно присутствовало, когда она находилась рядом с Калленом, прорвется от всего лишь одного прикосновения. Черт, ей просто необходимо было ощутить снова его касания, его поцелуй, ласку — хоть что-нибудь.
Каллен наклонился к ней, прижавшись лбом к ее лбу. Ее щеку обожгло его горячее дыхание, пахнущее сигаретным дымом, тостом и сонливостью. Она жадно затянулась этим ароматом.
— Скажи, чего ты хочешь, Белла, — хриплым голосом попросил он. — Богом клянусь, я выполню любое твое желание.
— Поцелуй меня, — попросила она. — Просто поцелуй меня, Эдвард.
От ее слов по спине Каллена побежали мурашки.
Поцелуй.
Все, что она хотела. Ее рот — розовый, влажный и нежный — манил его. Каллен сглотнул. Они миллион раз целовались — совершенно разными способами, в разных местах, но эта просьба казалась настолько колоссальной в своем херовом размере, что на долю секунды он замер, не в силах отвести от нее взгляд
Казалось, годы минули с тех самых пор, как он испытал удовольствие от ее поцелуев или вкуса ее язычка. Перед глазами у него тут же пронеслась картинка с божественным видом ее рта на его члене, одновременно с тем пересохло в горле, а тело за секунды грузно опустилось на нее.
Кожа к коже, раскрасневшейся и теплой.
Он почувствовал, как она еле ощутимо заерзала под ним. Ее ноги скользнули по матрацу, а бедра продолжали приподниматься ему навстречу с каждым испускаемым ею вздохом. Как же она превосходна.
— Эдвард, пожалуйста, — взмолилась она, потянув его за шею и щелкнув язычком, чтобы попробовать его. — Поцелуй меня.
— Проклятье, Белла, — зарычал Каллен, открывая рот и прижимаясь губами к ней, и охнул, когда она повторила его действие. У него смачно затряслось тело, пока он как можно более трепетно прижимался к ней губами. Он громко рыкнул, когда она стала прижиматься к нему еще теснее, быстро углубляя поцелуй.
Еботня господня.
Ее вкус.
Он почти забыл.
Сладкий персик, сливки и ягоды.
Восхитительно.
Их языки встретились, соединились воедино, трогая друг друга, вкушая и не разделяясь — то у него во рту, то у нее. Они посасывали, облизывали, скручивались и сплетались, соединившись в теплой атмосфере гостиничного номера. Каллен одной рукой обхватил ее за талию, а другой прижался к ее лицу, пока в комнате не зашипели искры страсти.
Боженька всемилостивый, его кожа была объята пламенем, а ноющая боль, бьющая набатом между ногами, блядски его измучила. Каллен и не подозревал, что его член может быть таким охуенно твердым. Господи, он жаждал ее. Каллен толкнулся к бедру Беллы, дабы показать ей, что она творит с его телом.
Нет, конечно, она и сама это понимала. Всегда. У нее и сомнений не возникало насчет того, какой властью она над ним обладала, его телом… его сердцем.
— Бля, — выдохнула она, когда он повторил свое действо. — Ты как камень.
Каллен не стал отвечать ей, лишь спустился губами к ее подбородку, а затем и к шее. Она выгнула спину, изгибаясь под ним так, чтобы он мог получить доступ к любой части ее великолепного тела.
Начал он с ее груди, спуская с плеч бретельки лифчика, чтобы стянуть и оставшиеся его части, освобождая ее грудь навстречу его жадным рукам и требовательному рту. С закрытыми глазами и громким гулом в ушах Каллен принялся лизать, сосать и ласкать ее правый сосок, втягивая щеки, чтобы принять в свой рот как можно больше. Он простонал, почувствовав ее руки на себе, в своих волосах. Белла царапала ноготками его спину и притягивала к себе, шепча, как он ей нужен.
Знаю, малышка. Знаю.
Едва его губы спустились ниже, как Белла села и расстегнула лифчик. Она кинула его в другой конец комнаты и с довольным вздохом снова опустилась на подушки. Каллен тем временем губами ласкал ее бедро, нежную плоть ее животика вдоль линии трусиков, которые так заманчиво выглядывали из-под ее шорт.
У него больно дернулся член.
Охуеть, как он хотел почувствовать на своем языке ее вкус. Хотел коснуться ее горячего клитора своим ртом, чтобы она испытала оргазм невероятной силы и увидела звезды. Хотел поглотить ее, зарыться ее киску лицом и днями оттуда не вылезать. Хотел, чтобы она текла и стонала.
Хотел…
— Я скучала по тебе, — прошептала Белла.
Каллен замер и медленно поднял глаза. При виде ее огорченного личика у него перехватило дыхание, и он резко остановился, положив ей на бедро свой подбородок.
— Прости, — робко добавила она, видя разочарование, столь явно читавшееся в его взгляде. — Но я должна была сказать тебе эти слова, когда ты ушел. — У нее затряслась нижняя губа. — Мне так тебя не хватало, Эдвард.
У Каллена чуть не разорвалось сердце. Каким же сраным придурком он был. Ему вообще нельзя было уходить. Никогда, блядь. Беззвучно вглядываясь в ее глаза, он подполз вверх и смачно поцеловал ее, почти не замечая, что оказался аккурат между ее ног, которые крепко и плотно его обхватили.
Она все туже и туже сжимала свои бедра, но ему это нравилось.
Каллен вообще не хотел, чтобы она выпускала его из своих объятий.
— Я скучал по тебе, — дрожащим голосом признался Каллен, приглаживая ее растрепанные волосы, прилипшие к щеке. — Мне стыдно за то, что я считал, будто могу… жить без тебя. — Он медленно покачал головой. — Каким сраным трусом я был, Белла. Мне жаль.
— Мне тоже жаль, — прошептала она, снова потянув его на себя в ожидании очередного поцелуя. — Я люблю тебя.
— Боже мой.
— Я так тебя люблю.
— Знаю.
— И хочу ужасно сильно.
— Я тоже тебя хочу, милая.
— Ты нужен мне.
— Черт, да.
— Займись со мной любовью, Эдвард.
И в ту же секунду Каллен замер как истукан.
Что, бля?
У него челюсть отвисла прямо на ее левую грудь, а мозг стал выстреливать тысячи всевозможных указаний. Его захлестнули паника и полнейшая растерянность.
Заняться любовью?
Она хотела, чтобы он с ней любовью занялся. Господи, да он знать не знает, что это вообще такое.
Раньше он никогда не занимался любовью. Ни разу.
Так откуда ему, нахрен, знать, что он не облажается?
Каллен почуял, как горят щеки от одновременного прилива смущения и раздражения, и нервно заерзал, положив ладони на матрац по обе стороны от шеи Беллы.
Белла с любопытством и любовью в глазах посмотрела на него.
— Что случилось? — спросила она, легонько коснувшись его груди.
С чего бы, еб твою мать, начать?
Он медленно и протяжно выдохнул, в упор смотря на подушку под ее головой. Без сомнений, Каллен имел отличное представление о сексе. Христа ради, за эти годы он вдоволь его познал. И трахаться он тоже умел. Уж ебаться он мог бы, даже если бы ему связали за спиной руки и надели на глаза повязку.
Кстати, такое тоже бывало. Много раз.
Но занятия любовью — совсем иная штука. Его задница только пришла к пониманию, что из себя представляет это чувство — любовь, но ни хера на свете ему не постичь, как нужно заниматься любовью.
— Каллен?
Он моргнул и в недоумении прикусил губу, а позвоночник просел от стыда и внутреннего дискомфорта.
— Родной, что не так? — решительно спросила Белла. — Ты меня пугаешь.
Эти слова вернули его к реальности. Он метнул взгляд на Беллу и в попытке извиниться постарался улыбнуться. Только вместо нормальной улыбки на роже сто пудов появилась ужасающая гримаса.
— Поговори со мной, — попросила она, обхватив ручками его шею. — Что тебя так разволновало?
Каллен опустил голову вниз, не в силах смотреть на нее, пока пытался выстроить приличный порядок слов.
— Белла, я… — вдохнул он. — Не знаю. — Не получается. Он крепко зажмурился. — Я… бля, не знаю, как.
Белла чуть нахмурилась от недоумения.
— Не знаешь чего?
В расстроенных чувствах у Каллена опустились плечи.
— Не знаю, как… заняться с тобой любовью. Я… бля, я болван. Прости.
Не дожидаясь ответа и чувствуя себя полным херовым неудачником, Каллен привстал с нее, свалился на кровать и перекатился на спину, ложась рядом с Беллой. Он накрыл лицо руками и до кучи прорычал в ладони несколько бранных словцов.
Каков абсурд, будь он проклят. Даже с любимой женщиной не может заняться любовью.
Ни разу в жизни Каллен не находился в такой растерянности из-за интима и никогда не чувствовал себя таким чертовски униженным. Ради бога, какое же он позорище.
Он ощутил, как зашевелилась рядом Белла, но не хотел смотреть на нее из страха увидеть разочарование на ее прелестном личике. Гнев на самого себя становился все сильнее при мысли о только что найденной собственной неполноценности, и оттого мозг начал гудеть от начинающейся головной боли нехилых масштабов.
Он заскрежетал зубами, почувствовав, как ладошка Беллы ложится ему на бедро, и глубоко вздохнул, когда она начала выводить небольшие круги, пытаясь его утешить. Отлично, вот только ее жалости ему и не хватало. Он заерзал, пытаясь отодвинуться от нее, и крепко зажмурился, как только она встала и направилась в противоположную сторону. Каллен услышал, как она зашагала по ковру, а потом наступила тишина.
Господи, такого ебаного говнюка еще поискать надо.
— Эдвард.
Каллен вздохнул. Он старался не обращать внимания на покалывания, пробегающие вдоль хребта всякий раз, как она звала его по имени, но эта лажа была слишком сильной.
— Эдвард, посмотри на меня.
Резко затянувшись воздухом, отчего у него начали раздуваться крылья носа, Каллен виновато опустил руку на матрац и повернулся на звук ее голоса, чтобы увидеть…
Мать честная!
Рядом с кроватью, положив руки на пояс, стояла Белла в чем мать родила и смотрела на него с выражением, ни капли не стоявшей рядом с разочарованием или гневом. Судя по ее виду, она испытывала весьма похотливые, страстные чувства, да и вообще казалась настроенной довольно решительно. Черт побери, да она совершенна.
Каллен очень часто видал Беллу обнаженной, но каждый раз будто впервые. Пока он жадно осматривал ее тело, кровь в венах начала поджариваться, член встал, отчаянно желая оказаться внутри ее тела, а сердце пропустило несколько ударов, а после стало колотиться со скоростью гадской гоночной машины.
— Белла, — охнул он, протягивая к ней руку.
Сердце ухнуло в пятки, когда девушка вырвалась из его хватки.
— Ты меня любишь? — нежно спросила она без намека на шутки или игры.
— Что?
— Любишь меня?
Каллен вздохнул и кивнул:
— Ты же знаешь, что люблю, Белла. Ты — всё для меня.
Она понимающе улыбнулась.
— Вот и покажи.
Каллен недоуменно заморгал и внимательно посмотрел на нее в поисках ответов. Он продолжал молчать, снова потеряв дар речи, пока Белла не взяла его за руку, положив ее себе на живот.
— Покажи мне, — прошептала она. — Как раньше. Покажи, как сильно ты меня любишь.
Понимание ударило Каллена как вспышка молнии. Как раньше. Ну конечно. Мысли тут же вернулись к тем временам, когда они были вместе, и он вспомнил, как касался ее, целовал, проникал в ее тело.
Хэллоуин. В тот день он впервые попробовал ее на вкус и впервые ласкал пальцами. В пляжном домике. Утро, когда она разрешила ему оставить на ее безукоризненном теле метку.
Или самый первый раз, когда они, промокшие от дождя, отчаянно утешали друг друга в его постели.
У него екнуло сердце. Черт, даже тогда он уже безумно любил ее.
Боже, сам того не понимая, он занимался с ней любовью, показывал языком тела, как много она для него значит — и все это без использования дерьмовых неполноценных слов. Когда он проникал в ее тело, чувство это было таким ошеломительным, что не получалось сквозь толстую завесу страсти найти нужный ритм, он просто вдыхал ее аромат, медленно целовал и ласкал так, что она начинала стонать его имя.
Эти мгновения наедине с ней были самым любимым его переживанием.
Вместе, но застыв. Без буйства. Просто… вместе. В эти минуты Каллен обретал полную умиротворенность.
Он снова посмотрел на Беллу, увидев, как просветлело и засияло ее лицо. Она поняла. Он улыбнулся.
— Иди ко мне, — прошептал он, протягивая ей руку. — Позволь любить тебя, Персик.
Лицо Беллы озарилось румянцем цвета итальянского вина, но удивленной она не выглядела. Каллен ухмыльнулся. Она знала его лучше, чем он сам.
Она потянулась к нему, вложив в его ладошку свою, и разряд тока — вспышка энергии, которая неизменно присутствовала между ними — полыхнул от его тела к ней и обратно. Каллен нежно притянул ее к себе, и Белла, эта восхитительная женщина, выжидающе встала на колени рядом.
Он обхватил ее лицо ладонями, откинув ее волосы за спину и наклонившись с поцелуем. Эдвард не спешил, лишь на мгновение коснулся ее рта, чувственно и любяще языком лаская ее губы.
«Ты прекрасна, — говорил он своим поцелуем. — Ты все».
Стон, вырвавшийся из груди Беллы, дал понять, что она услышала его и почувствовала все, что он хочет ей сказать.
— Ложись, детка, — сказал Каллен, положив ей на шею руку и помогая опуститься на простыни. Белла поражала своей покорностью. Ее послушность и готовность выполнять его приказы доставляли Каллену такое удовольствие, что у него закружилась голова.
Стянув с себя боксеры, он замер над ней, разместившись между ее ногами, и снова поцеловал.
Ты идеальна.
Спустился вниз, целуя шею и полизывая ее грудь.
Ты — моя ожившая мечта.
Он куснул зубами ее живот.
Ты — волшебство.
Его руки поползли вверх по ее бедрам, медленно и осторожно их раздвигая.
Я хотел бы тебя навечно.
Он увидел, как она сжимает кулачками простыни, и прошелся легкими поцелуями от одного бедра к другому.
Обожаю, что ты так сильно меня хочешь.
Когда его руки начали ласкать ее промежность, Белла тут же согнула колени и подалась бедрами навстречу, намекая придвинуться ближе. Каждый участок ее кожи внизу живота жаждал не только его рук, но и губ. Каллен поцеловал ее складочки, обратив внимание на скопившуюся на них влагу.
Ты для меня изумительна.
Белла вздохнула и пробежалась руками по его волосам. Он поднял на нее глаза и улыбнулся, увидев, что она сдерживает дыхание.
Из-за тебя у меня спирает в груди дыхание.
— Я начну заниматься с тобой любовью ртом, — он затянулся, вдыхая ее аромат персикового мыла. — Мой язык соскучился по тебе, детка.
Нежно раздвинув ртом ее половые губы, он высунул язык, пробуя ее горячий припухший клитор, и стал медленно выводить на нем круги, заставляя ее закатить глаза и выгнуть спину дугой.
— О Господи.
Ты самое вкусное, что я пробовал в своей жизни.
Он опустил пальцы к ее киске и с легкостью скользнул по ее мокрой коже, дразня Беллу и прося о большем с каждым нырком, лаской и поворотом кончиков своих пальцев.
Я тебя обожаю.
— Эдвард.
Люблю, когда ты зовешь меня по имени.
Каллен потихоньку вошел в нее двумя своими длинными пальцами и довольно хмыкнул ей в киску, когда Белла простонала, завертев бедрами напротив его лица. Она чертовски теплая.
Ты меня изумляешь.
Он вытащил пальцы и ритмично повторил обратное движение, посасывая и полизывая ее красивый клитор.
Больше я никогда тебя не обижу.
— Еще.
Я подарю тебе весь этот херов мир.
Он вжался в нее лицом, закидывая ее голени себе на плечи, и издавая довольные стоны, громко зарычал, когда Белла стала с силой царапать коготками ему скальп.
Оставь на мне свою метку.
Он задвигал языком еще резче, а пальцы скользнули глубже, пока звуки, которые Каллен и в темноте бы узнал, не начали вырываться из ее бездыханной и молящей груди.
Если это значит, что ты останешься моей, я буду ласкать тебя так всю оставшуюся жизнь.
— Ты… черт… Я сейчас кончу, малыш.
Я живу для того, чтобы слышать и видеть, как ты кончаешь, Белла.
Она потянула его за волосы, дергаясь и толкаясь бедрами напротив его лица, намочив ему подбородок. Белла шептала и взывала к нему, а когда ее тело начало сотрясаться в пике удовольствия, с губ ее стали срываться рваные фразы. Каллен ухватился за ее бедра, которые плотно сомкнулись вокруг его головы, и упивался всем, что она давала ему, умоляя остановиться.
Я не могу остановиться. Хочу, чтобы так было всегда.
Наконец Каллен приподнял голову и посмотрел на нее, ухмыльнувшись при виде румянца, покрывшего ее прозрачную кожу, и резких движений ее грудной клетки, пока она пыталась перевести дух.
— Ты как? — спросил он, вытирая рукой рот.
— М-м-м, — ответила она с довольной улыбкой, и Каллен хохотнул.
С тобой я чувствую себя родившимся заново.
Каллен крадучись стал подниматься вверх по ее телу, покрывая кожу поцелуями и нуждаясь в тепле, от которого чувствовал себя увереннее. Он понимал, что стоит быть нежнее, ласковее. Понимал, что должен доказать ей свое умение заниматься любовью. Он чуял, как его начала окутывать дымка страсти — горячая, страстная и неуемная, но стряхнул ее.
Натрахаться они еще успеют. Хрень господня, он хорошенько ее оттрахает.
Ну а сейчас, пока его грудь упиралась в ее грудь, пока ее руки обхватывали его за плечи, а хрупкие бедра лежали у него на поясе, ему удастся держать себя в руках.
— Ты нужна мне, — прохрипел Каллен ей в рот, и Белла поцеловала его, пробуя на его губах свой вкус. Он уперся руками в кровать по обе стороны от ее тела, разместив свой толстый и готовый член между ними.
Чувствуй, что ты со мной творишь, детка.
С каждым движением Белла сильнее терлась по всей длине его достоинства, сводя Каллена с ума и заставляя его яростнее двигать и крутить тазом.
— Пожалуйста, — прокряхтел он, когда она прикусила его за шею. — Позволь войти в тебя. Бля, Белла, мне так нужно тебя почувствовать.
Ты никогда не поймешь, как сильно ты мне нужна. Иногда это пугает меня до усрачки.
— Да, — ахнула она, приподняв ноги и положив пятки ему на задницу. — Ты тоже мне нужен.
Они схватились за его член, отчаяние заполнило их обоих. Каллен сдался первым, смотря, как Белла берет на себя главную роль, водя кончиком его члена вдоль своей влажной плоти.
— Чувствуй, что ты делаешь со мной, — прошептала она, проделывая свой трюк снова.
Он простонал и нахмурил брови, видя зрелище, от которого пришел в восторг. Их самые интимные части тела соприкасались так, что кости Каллена размякли как губка. Белла была такой мягкой и нежной, что Каллен не удержался, подавшись бедрами чуть вперед и чуть сильнее. Он внимательно следил за выражением лица Беллы, когда она обвела кончиком члена свой клитор, и простонал вместе с ней, когда она несколько раз повторила это действо.
Я принадлежу тебе. Я твой.
Каллен притянул к себе ее лицо и яростно поцеловал, стараясь передать весь спектр эмоций, вкушая ее рот, язык и покусывая за припухшую нижнюю губу.
Благодаря тебе я хочу быть хорошим человеком.
— О, — хрипло вымолвил он, только на один незабываемый момент Белла ручкой подтолкнула его к себе, и вошел в нее. Мимолетная эйфория, охватившая его в момент их единения, быстро рассеялась, и Каллен с чертовым безумством ворвался в ее тело.
— Пожалуйста, — взмолился он, уткнувшись ей в шею, пока Белла продолжала сводить его с ума.
— Позволь. Разреши заняться с тобой любовью.
Позволь доказать, что я достоин тебя.
— Боже, Эдвард, — простонала девушка, подводя его туда, где он больше всего желал оказаться. — Господи, как я хочу тебя.
— Я здесь, милая, — прошептал он, начиная медленно входить в ее узкое тепло. — Я здесь. Вот так. — Еще чуть-чуть. — Ох ты ж, черт меня побери.
Он поднял голову и вгляделся в ее глаза, потихоньку входя в нее, пока его полностью не обхватила ее пылающая жаром плоть.
Ты — мой дом.
Из ее рта вырвался легкий стон, но Каллен тут же поймал его губами, нежно вдавливаясь в нее. Стремительное желание ворваться в ее тело с большей силой и глубиной охватило его, а колени дернулись вперед, побуждая Беллу шире раздвинуть бедра, давая ему пространство для дальнейших движений.
— Дыши, — тихо сказала Белла возле его щеки, явственно ощущая напряжение, пульсирующее по его венам. — Дыши и покажи мне.
Каллен сглотнул, переплетая свои пальцы с ее по обе стороны от ее головы, и залюбовался тем, как идеально помещаются в его ладонях ее маленькие ручки. Девушка приподняла бедра, приглашая его, и он рыкнул.
Без тебя я никто.
Каллен постепенно подался назад, испуская протяжный выдох. Мельком бросил взгляд на то, как соединяются их тела, и простонал, видя, как она, блестящая от пота и прекрасная, принимает его в себя.
— Господи, — шептал он, снова входя в нее. Жарко. Узко. — Господи.
— О, — простонала Белла, когда их бедра вновь соединились. Она сжала его руки и поцеловала в шею, спрятав лицо у него на плече. — Родной, так хорошо.
Ты чертовски идеальна, когда лежишь подо мной вот так.
Каллен крутанул бедрами, вновь и вновь исчезая в ней, глотая ее стоны и делясь с ней своими. Они прижимались друг к другу лбами, и он затерялся в ее затуманившихся от страсти глазах. Белла улыбнулась ему и поцеловала в уголок губ, с которых вновь слетел рык, как только она туже обхватила его ногой за талию. Он продолжал движения — медленные, но напористые, делая выпады, чтобы между ними не оставалось ни одного свободного пространства, и оттого у Беллы перехватывало дыхание.
Когда он обрел нужный ему ритм, она яростно вцепилась в него.
— О.
— Да? — задыхаясь, спросил он.
Белла прикусила губу, закрыла глаза и кивнула. Она выглядела ослепительно, лежа на подушках с растрепавшимися волосами.
Ты — самое драгоценное, что есть в моей жизни.
Каллен начал чувствовать, как внизу живота начинает нарастать напряжение, когда она спросила:
— Ты чувствуешь это?
На один короткий миг Каллен был совершенно озадачен ее вопросом. Он чувствовал ее. Чувствовал ее горячую, мокрую потрясную киску и ее нежное тело. Чувствовал, как она подталкивает его пятками, чувствовал в своих ладонях ее руки, которые сжимали его и обхватывали всякий раз, как он двигался в желанном для нее темпе. Чувствовал херов жар в своих бедрах и резкое ощущение в мошонке, подсказывающее ему, что он на пути к мощнейшему в его жизни оргазму.
Но что-то еще намекало, что совсем не то она имеет в виду.
— Ты чувствуешь? — с хриплым стоном тихо повторила она, выпустив его правую руку и обхватив его за шею, зарывшись пальцами у него в волосне.
Каллен ответил резким толчком и жёстче, чем следовало, схватился за ее бедро. Он прорычал, когда она потянула его за волосы и облизнула ему подбородок, заодно куснув за кадык.
— Белла, я… я…
Ты нужна мне. Ты нужна мне так сильно, что это больно.
Но не успел он ей ответить, как Белла закинула ему на бедро левую ногу и с невиданной им ранее силой толкнула его в грудь, перевернулась навзничь и властно уселась верхом во всем своем великолепии.
— Охренеть, — изумленно буркнул Каллен, пока она с явной решимостью в глазах глядела на него.
Она нежно улыбнулась и медленно завертелась на нем, вынуждая Каллена закатить глаза.
— Это ты чувствуешь?
Каллен заохал, вцепившись в ее попу, безудержно желая дернуться бедрами вверх — глубже, сильнее и быстрее.
— Ш-ш-ш, — поцокала она язычком, взяв его за руку и поцеловав в ладошку. — Просто чувствуй, любимый. Пусть я займусь любовью с тобой.
— Бля, Белла, — сквозь зубы ответил Каллен, — двигайся. Пожалуйста, во имя всего святого, двигайся.
— Иди сюда, — мурлыкнула она, и Каллен распахнул глаза.
Я пойду с тобой куда угодно.
Она осторожно потянула его за руку, без слов прося сесть, как он и поступил — очень медленно и с гортанным стоном. Каллен сию же секунду обхватил ее руками за плечи и потянул на себя, пригвождая к своему телу. Он издал рычание ей в грудь и стал целовать ее шею, а она в ответ откинула голову назад. Ее красивые волосы щекотали ему бедра и посылали заряды в каждый дюйм его естества.
Вдали от тебя я страдаю. Без тебя я развалина.
Она прижала его к себе, обернув руку вокруг плеч, пальцы погрузив в волосы, и крепче обняла. Никогда еще Каллен не был так близко к своей Белле. Они соприкасались каждой клеточкой своих тел. Он находился в ней, ну а она во всех отношениях его не выпускала. Он чувствовал себя поглощенным ею, находящимся в ее полной власти, поверженным, но точно победившим. Ну а помимо необходимости кончить и погрузиться в безмятежный экстаз Каллен чувствовал себя полностью и безоговорочно любимым.
Сердце сильно и уверенно спотыкнулось у него в груди. Это ощущение обволокло его также, как обволакивала Белла — теплая и надежная; оно повергло его совершенно фантастическим образом, которое даже описать не представлялось возможности.
— Боже мой, — прошептал он ей в шею, пока она двигалась на нем.
Затянулся воздухом.
— О господи.
— Чувствуешь? — прошептала Белла, целуя его в висок, приподнимаясь и опускаясь на нем в мучительно медленном темпе.
Внезапно ощущение ее рук что-то в нем всколыхнуло, и вдруг Каллен принялся в очередной раз с жадностью пробовать ее на вкус. Он упивался кожей на ее груди, плечах, лице и чувствовал, что с каждым поцелуем, укусом и щипком все крепче хватается за ее талию.
Я мог бы утонуть в этом чувстве, но знаю, что ты всегда меня спасешь.
— Белла, — рычал он, когда их занятие любовью стало превращаться во что-то непостижимое. — Черт, я чувствую.
— Я тоже, — со вздохом ответила она, пока их тела двигались в совершенном унисоне. — О, Эдвард.
— Это… блин, как чертовски хорошо, Белла. — Каллен задрал голову вверх и попытался взглядом передать ей все свои ощущения. — Не останавливайся. Пожалуйста. Не останавливайся.
— Никогда, — ответила она, обхватив ладошками его лицо, и поцеловала, вталкивая ему в рот свой язык и продолжая двигаться на нем вверх-вниз, утягивая его все ближе и ближе к пику удовольствия.
Срань господня, ему нужно кончить.
Когда тяжесть стала томительно нарастать внизу живота, Каллен понял, что с каждым движением бедер Беллы и каждым его ответным толчком они наконец-то выразили силу своей взаимной любви. Такого странного и невероятного переживания в его жизни еще не бывало, но он осознавал происходящее с каждым стоном и касанием.
По факту они не просто занимались любовью.
Нет. Здесь было намного больше, черт побери.
Это эротичное, страстное обнажение души — то, что полгода назад испугало бы Каллена до смерти.
Но не сейчас.
Не с женщиной, находящейся в его объятиях. С Беллой он мог бы покорить весь этот хуев мир.
Он ускорил движения, перехватив сорвавшийся с ее губ стон.
Моя.
Никогда Каллен не чувствовал себя таким уязвимым, но находящимся вдали от опасности.
Белла крутанула бедрами и с силой опустилась на него.
Твоя.
Никогда он не отдавался так свободно, ничего не ожидая взамен.
Мое сердце бьется ради тебя.
Никого он не любил так сильно, как любил Изабеллу Свон.
Персик.
Одной рукой обхватив ее талию и другой прижавшись к ее щеке, он принялся входить в нее еще глубже.
Снова. Дерьмо. Снова. Будь все проклято.
— Сейчас кончу, — застонал он, прижавшись к ее щеке. — Бля. Бля.
— Пожалуйста, — ответила она, сцепив руки в замок у него на шее. — Кончи ради меня. Кончи в меня, Эдвард.
— А-а, — вскрикнул он, и от ее слов и действий у него запульсировал член.
И его тело приподнялось вверх.
Выше и выше, сильнее и сильнее, сцепив зубы, он издавал звуки, совершенно ему несвойственные.
Я хочу быть еще ближе к тебе.
— Белла, — взмолился он, чувствуя, как его утягивает удовольствие. — Я… а… я…
Его хватка стала сильнее.
— Знаю, родной, — охнула она ему в волосы. — Знаю. Господи, как приятно чувствовать тебя.
— Белл…
— Люби меня.
— БЕЛЛА!
Каллен резко дернул головой, воплями издавая проклятия в потолок гостиничного номера. Из его члена с ослепляющей силой вырвался поток спермы, а оргазм рикошетом пробил его тело с такой пульсирующей, страстной и неуклонной мощью, что его ослепило, а в ушах зазвенело.
— Господи, — низким голосом пробормотал он ей в плечо, пока все его тело сотрясалось, содрогалось и корчилось. — Господи, я люблю тебя.
— И я тебя люблю, — с улыбкой ответила Белла, постепенно замирая и оседая, но не разъединяя их тела. Он любил, когда она была так близко. Даже кожа мурашками покрывалась.
Дышалось легче. Чувствовал себя свободным. Чувствовал себя… хорошим. Осмеливался ли он поверить в то, что достоин ее?
Каллен крепко зажмурился, борясь с соленой влагой, которая вот-вот — и потекла бы из глаз. Он снова был поглощен хрупким созданием в его руках, тем, что только что разделил с ней вместе.
Он поцеловал ее в ключицу и тут же выдохнул.
— Бля, я… я так тебя люблю, Белла.
И всегда буду любить.
— Скажи, что ты и сама это знаешь, — прошептал он, изо всех чертовых сил пытаясь унять саднящее ощущение в глотке. — Скажи, что я достоин тебя.
— Что? — в легком недоумении спросила Белла. — Ты о чем?
Каллен встретился с ней взглядом, зная, что она заметит слезы беспомощности, и испугался, что это побеспокоит темные глубины его души.
— Я достоин тебя? Я достаточно хорош для тебя?
Белла печально вздохнула и покачала головой. Когда ее ладошки коснулись его щек, Каллен закрыл глаза и слезы все-таки пролились.
— Эдвард Каллен, — выдохнула она, — клянусь всем, что мне дорого: ты самый чудесный, нежный, страстный, красивый и любящий мужчина.
Каллен сглотнул и посмотрел на нее, когда ее голос дрогнул. Увидев обожание у нее на лице, он понял, что она отвечает за каждое слово.
— Я люблю тебя всем своим естеством и всегда буду любить. — Она поцеловала его так трепетно, что Каллен почти не ощутил поцелуя. — Ты хороший. Ты достоин меня. Милый, ты намного лучше, чем думаешь. И я проведу остаток жизни, повторяя это снова и снова…
Каллен затрясся всем телом и спрятал у нее под подбородком лицо. Притянул к себе, выходя из ее теплого тела и уютно устроившись рядом с ней в постели.
Я достоин ее. Пошло все нахер. Я достаточно для нее хорош. Я могу. И я буду.
— Спасибо, — спустя пару минут прошептал он, разрушив тишину, наполняемую лишь стуком сердца Беллы.
— За что? — сонно спросила она, водя пальцами по его волосам.
— За всё, — тихо ответил он. — За то, что простила меня. За твое доверие. За любовь ко мне… Знаю… блин, я ничего из этого не стою, Персик. Но… — Каллен вздохнул и прижал ее к себе. — Спасибо.
Ты никогда не узнаешь, насколько я благодарен за то, что ты появилась в моей жизни.
— Ну, — прошептала Белла, — полагаю, мы квиты.
Каллен улыбнулся и закрыл глаза.
— Да, — согласился он. — Думаю, да.
Но едва он произнес эти слова, как тут же осознал, что это не правда. Ему еще столько всего предстоит сделать, чтобы они действительно могли быть вместе, действительно жили в мире и покое. Как бы блядски трудно ни было находиться вдали от Беллы, Каллен много времени провел в размышлениях над своими дальнейшими действиями, и только один вариант событий, который на первый взгляд казался нереальным в претворении в жизнь, оставался верным.
Он подавлено выдохнул. Черт, он эгоистичный урод, конечно, но иного пути нет. Он не станет сбегать. Один раз попытался и это его чуть не убило. Он ее любит, а это уже все безвозвратно меняет.
Она его сердце, его Персик, его все. Он на что угодно пойдет, чтобы быть с ней.
Так что остается только один вариант.
— Белла, — прошептал он. Каллен приподнял голову и нежно убрал с ее сонного личика волосы. — Персик.
— М?
Он прочертил невидимый круг под ее ресницами и розовинке на щеке, задумавшись над следующей фразой.
— Нам нужно кое-что сделать… кое-что… очень важное, перед завтрашним возвращением в Нью-Йорк. Милая, и этим должен заняться я.
Она прильнула к нему.
— Да?
— Да, — ответил Каллен и прочистил горло. — Мне нужно… встретиться с твоей мамой.

Перевела Sensuous
Жду вас на ФОРУМЕ