Когда мы все были в Лагосе, обычно я кормил малыша посреди ночи, потому что я и так бодрствовал из-за работы. Я довольно нормально мог жить по Тихоокеанскому времени, при этом прибывая в другом часовом поясе. Только из-за этого я мог задержаться там на длительное время, но жил словно вампир. Бодрствовал ночью и спал днем.
Алек закончил кушать и отдал бутылочку мне, будто давая знак, что пришло время ему выпустить воздух. Неуклюже я приподнял его, чтобы он смог срыгнуть через мое плечо и так и оставил его держать столбиком. Он определенно подрос, с тех пор как я последний раз держал его. Меня поражало то, как быстро растут дети. Они определенно делали это слишком быстро. Казалось, будто только вчера Пенни помещалась у меня на ручках. Маленькая, хрупкая, невинная. Может, я и сопротивлялся взять ее в первый раз, но взяв однажды ее на руки, я стал ее навсегда.
- Сходи к малышу, пожалуйста. Ей нужно, чтобы ее подержали, а не оставляли в детской комнате, – умоляла Элис.
Я ходил из стороны в сторону в комнате ожидания, в ожидании, когда кто-нибудь выйдет и скажет, что мою жену вывезли из операционной. Я никуда не собирался уходить.
- Иди ты и Эсме; я подожду здесь новостей об Изабелле.
Уперев руки в боки, моя сестра встала у меня на пути с сердитым выражением на лице.
- Возможно, ты не сможешь увидеть Беллу в течение нескольких часов. Твоя дочь, с другой стороны, готова встретиться с тобой сейчас. – Я обошел ее, но она схватила меня за руку. – Никому не позволяют заходить в детскую комнату, Эдвард. Ты нужен малышу.
- Нужен? Не говори мне об этом. Мне нужна моя жена! Мне нужно знать, что она жива и что с ней все в порядке. Вот что мне нужно! – Это все что имело для меня значения.
- Ты нужен своей дочери. И не важно в порядке Белла или нет. Жива или нет. Она бы хотела, чтобы ты был с ребенком. Ты отец и есть вероятность того, что ты будешь единственным, кто сможет позаботиться о ней.
Есть вероятность того, что я буду вынужден заботиться о ней. Сам. По крайне мене, какое-то время. Но все, о чем я мог думать это Изабелла. Элис была права в одном, моя жена бы настаивала, чтобы я проверил ребенка. Когда она очнется (потому что она обязательно очнется) она захочет узнать о ребенке.
- Хорошо, - раздраженно сказал я, вырывая руку из ее хватки. - Я хочу, чтобы кто-нибудь сразу же пришел за мной, если появятся новости об Изабелле.
- Конечно, - Элис улыбнулась и похлопала меня по плечу.
Меня отвели в детскую комнату. Там было пол дюжины детей. Некоторые спали, некоторые плакали. После того, как медсестра проверила наличие браслета у меня на запястье, она подкатила прозрачную пластиковую колыбельку с ребенком внутри. Она была завернута в белое одеяло, а на голове у нее была бело-розовая шапочка. Ее глаза были закрыты, а крошечные губки чуть надуты. Она была не похожа ни на меня, ни на Изабеллу. Она была просто… восхитительной.
- Почему бы вам ни попробовать ее разбудить и накормить? – предложила медсестра, поднимая ребенка. Она кивнула в сторону кресла. Когда я не двинулся с места, она улыбнулась. – Вам будет гораздо удобней, если вы присядете.
Я провел рукой по волосам и сел. Не успел я и секунду подумать об этом, как она положила мне на руки ребенка. Раньше я никогда не держал кого-то такого легкого. Я никогда не держал в руках детей, кроме сына Бена и Анджелы, который родился уже девять фунтов. Эта маленькая девочка была легче перышка.
- Давайте попробуем ее разбудить, чтобы она покушала, - медсестра стала разворачивать ее и показались две крошечные ручки вместе с худенькими маленькими ножками. Десять пальчиков на руках и ногах. Она утопала в подгузнике, который выглядел гораздо меньше, чем те, что Изабелла надевала на Бена младшего, когда мы с ним нянчились. На ней была одета только простая белая маячка. Она была такой чертовски маленькой.
- Сколько она весит? – спросил я, держа в руках живую частичку себя и Изабеллы.
- Эээ, - она посмотрела на карту, что весела на колыбельке. - Пять фунтов две унции. (п.п.: 2 450 кг.)
- Слишком маленькая, да?
- Она крошка, – медсестра снова улыбнулась и подмигнула мне. – Нам придется побеспокоить ее, чтобы она проснулась. Потрите ее пяточку, потормошите.
Я не стал задавать ей вопросы. Я просто сделал то, что мне сказали, слишком измученный после прошедшего сверх эмоционального для. Поэтому даже задумываться я не мог. Я потер ее ножку, задаваясь вопросом, как что-то такое маленькое могло так сильно толкать мою жену, чтобы я мог почувствовать. Мы с медсестрой вместе ее тормошили, пока ребенок не стал противиться и шевелится. После очередной попытки разбудить ее, она начала плакать.
- Отлично, мистер Мейсен. Давайте посмотрим, сможет ли она набрать пару унций. – Медсестра протянула мне бутылочку, будто я знал, как, черт возьми, вообще это делается. К счастью, я был гением и все понял.
Я приложил соску от бутылки к ее губам и после нескольких попыток она начала ее посасывать. Это было… потрясающе. Ее глаза были закрыты, а веки были немного увлажнены. Нежная и розовая кожа. Кажется, она не знала куда деть свои маленькие, сжатые в комочки, кулачки. У нее был такой крошечный нос, что я не мог поверить, как она вообще может через него дышать. Все в ней было невероятным.
Моя дочь. Дочь Изабеллы. Наша дочь.
Я покормил ее, и мне потребовалось огромная помощь, чтобы дать ей выпустить воздух. Я посмотрел, как медсестра меняет ей подгузник, а затем я покачал ее, пока она не заснула, сопя. Я не знал, как долго просидел там, держа в руках и рассматривая первого и единственного ребенка, созданного мной и Изабеллой. Все эти месяцы, что я ненавидел ее, желал, чтобы она не существовала, показались такой напрасной тратой времени. Как кто-то может ненавидеть что-то такое божественное, такое совершенное, такое невинное? Реальность того, каким я был монстром, поразила меня в самое сердце. Не смотря на то, что случится с Изабеллой, я всю свою жизнь буду любить и заботиться о ней. Я дал сам себе обещание, прикоснувшись губами к ее головке, прикрытой шапочкой.
Пришел Карлайл и сообщил, что операция Изабеллы прошла успешно, и она идет на поправку. Мое облегчение было не только эмоциональным, но и физическим. Слезы полились по моим щекам, а плечи затряслись. Я прижал свою дочь ближе к груди и позволил разделить с ней свои чувства.
- Вы двое разговаривали о том, как назовете ее? - спросил мой дядя, после того, как я успокоился.
Изабелла с самого начала была права и выбрала идеальное имя.
– Фейт. Фейт Элизабет Мейсен.
- Папочка, я не могу заснуть. - Помяни дьявола. – Я совсем не могу. Я даже минуточки не поспала. Я все это время не могла заснуть, – сказала Пенни, стоя в дверях в детскую и потирая кулачком глазик, при этом в другой руке она держала своей зайчика.
Я знал, что это не правда. Я заходил к ней, после того, как Изабелла уснула.
- Ну, ты точно не заснешь, если будешь тут стоять. Тебе нужно вернуться в постель, Любимая Пенни.
- Я не могу! Я устала, и я не могу заснуть! – показались слезки.
- Шшш, не разбуди мамочку или дедушку Чарли. – Я похлопал по своему колену. – Иди сюда, посиди со мной и своим братиком.
Пенни не теряла ни секунды: она залезла мне на колени и прильнула спиной ко мне. Алек поднял головку, пытаясь сообразить, что за суета вокруг. Пенни аккуратно погладила его по спинке. Уверен, Изабелла пустила бы пару слезинок, увидев такую картину.
- Все любят Алека больше меня, - сказала Пенни вздохнув. Это была неожиданная жалоба.
- Это неправда. Все любят вас с Алеком одинаково.
Она покачала головой.
- Нет. Бабушка и дедушка купили сегодня миллион подарков ему и не одного для меня.
Три. Они купили три подарка малышу и два из них были одеждой. Моя дочь любительница преувеличивать. Ни секрет, откуда это у нее.
- Милая, когда ты родилась, бабушка с дедушкой купили тебе множество подарков. К тому же, бабушка Эсме, возможно, дала тебе уже больше, что Алеку. Ты никогда не имела нехватку в подарках.
Она пожаловалась надув губы.
- Мамочка даже не привезла мне подарка.
- А вот сейчас это точно не правда. Она привезла тебе самый важный подарок на свете.
- Нет, она сказала, что ездила не в путешествие, поэтому никаких подарков. Она только позаботилась о том, чтобы привезти сюда Алека, чтобы все могли любить его больше, чем меня.
Гены Мейсен бурлят во всей красе. Я мог даже расслышать смех моей матери на небесах, пока она наблюдала за нашим разговором. Я чувствовал ее присутствие, как и тянущую боль в моем сердце.
- О, моя Любимая Пенни. Я тебе расскажу историю.
- Какую? – спросила она, запрокидывая головку назад, чтобы увидеть мое лицо.
Снова мне пришлось перехватить Алека. Я развернул его так, чтобы он смог видеть свою старшую сестру. Мудрость моей матери, была настоящим подарком, который я смог передать своему собственному ребенку.
- Когда мне было столько лет, сколько и тебе, моя мама принесла домой твою тетю Элис и знаешь что?
- Что?
- Мне совершенно не нравилось, что всех интересовала только она, а не я.
- Тетя Элис очень хорошенькая и милая.
Я с треском попытался не закатить глаза.
- Видишь? Именно это все и говорили. Никто не говорил, что я был хорошеньким и милым.
Она захихикала.
- Ты не можешь быть хорошеньким! Ты же мальчик.
Я ухмыльнулся, приподняв правый уголок губ.
- Кто сказал? Лала? Потому что, если это сказала не Лала, я в это не верю.
- Все говорят, - ответила она, снова легонько рассмеявшись.
- Неважно, проблема была в том, что когда она оказалась дома, я думал, что все любят Элис больше, чем меня. Особенно моя мама.
- Твоя мамочка тоже не принесла тебе подарков? – она посмотрела на меня таким простодушным взглядом.
Я пытался сдержаться и не рассмеяться.
- Моя мама принесла мне такой же подарок, какой и твоя мама привезла тебе сегодня.
- Что это? Мамочка сказала, что нет никаких подарков.
- Мамочка привезла домой Алека, также как моя мама принесла домой тетю Элис. Твой братик это самый особенный подарок. Ты никогда не вырастишь из него, как он из той одежды, которую купила ему бабушка. Он никогда тебе не наскучит. С ним буде гораздо веселей играть каждый день. В большинстве своем он будет навсегда только твой. Он твой брат. Никто больше не буден достоин такого звания. Если ты спросишь меня, то это очень особенно.
Пенни нахмурила свое маленькое личико, раздумывая над моими словами.
- А еще он будет любить тебя почти также сильно, как и я. Он будет смотреть на тебя и захочет быть похожим на тебя. Он будет доверят тебе и нуждаться в тебе. И ты будешь для него самым классным человеком, из тех людей, что он будет знать.
- Класнее, чем ты?
Я искоса посмотрел и нахмурил губы.
- Возможно, но только чуть-чуть. – Внес я поправку.
Пенни развернулась к своему маленькому братику, наклонившись так, что их лица были в нескольких дюймах друг от друга. Она заговорила тем же голоском, каким общалась с Кексинкой.
- Ты слышал это, Алек? Ты будешь меня очень любить. Я твоя сестра, а ты мой братик и ты должен делать все, что я скажу, потому что сестры важнее.
Ладно, это совсем не то, что я имел ввиду. Изабелла считала важным сказать ей, как были важны сестры и братья, когда мы решились на усыновление. Пенни имела привычку выбирать из всего разговора только то, что считаем нужным. Представление не имею, откуда у нее эта избирательность.
- Я не помню, чтобы говорил о том, что бы он слушал все, что ты скажешь.
- Ты делаешь все, что говорит тетя Элис, - ответила она.
- Ерунда. - Я не делаю все, что она мне говорит.
- Помнишь, когда ты хотел подарить мамочке новый самолет на рождество, а тетя Элис сказала, чтобы ты лучше не делал этого, а то мамочка заставит тебя жить в этом самолете? Она сказал, что тебе лучше открыть в той школе библиотеку и назвать ее мамочкиным именем? И мамочка плакала множеством счастливых слезок, когда ты так и сделал.
Ладно, я иногда делал то, что говорила моя сестра.
- И помнишь, когда тетя Элис сказала, что те мамочки, там, нуждаются в лучшей больнице для своих малышей, и ты сделал одну для них?
Хорошо, часто. Я часто делал то, что говорила мне моя сестра.
- А еще помнишь, когда тетя Элис захотела сделать здесь большой праздник на дедушкин день рождения, и ты сказал «нет», но потом она назвала тебя полным именем, даже с тем, что посередине, и у нас была самая большая вечеринка?
Агх. Всегда. Я всегда дела то, что хотела моя сестра.
- О, только подожди. Быть старшей не так уж легко. Подожди, пока твой маленький брат станет умолять тебя этими черными большим глазами, чтобы ты сделала что-то для него или еще хуже: помогла спасти голодающих детей по всему миру или тех, у кого нет больниц или школ или дома с удобствами!
Пенни посмотрела на меня, определенно озадаченная моей тирадой.
Я закрыл глаза и покачал головой.
- Неважно.
Я еще немного покачал нас троих, пока мои дети улыбались друг другу. Похоже, что Алек припас свою самую большую улыбку для своей сестры. Он очарует ее. Так же как и всех нас.
- Ты любишь меня? – спросила Пенни своего братика высоким голоском. – Любишь? – он так широко улыбнулся и завертелся в моей руке. Можно было подумать, что он хотел закричать ей «Да!». – Любишь! Ты любишь меня как отсюда до луны и потом до небес, а потом до Китая и до Африки и потом вокруг всего мира беспредельное количество раз?
Он засиял, а затем громкий звук вылетел из его ротика, поразив всех нас, включая самого Алека. Я взглянул на Пенни, и мы оба рассмеялись. Алек изо всех сил пытался снова издать этот звук.
- Сделай еще раз! – подбодрила Пенни.
Я заметил движение у двери. Когда я поднял голову, моя жена стояла там, вытирая лицо.
Я махнул ей, приглашая присоединиться к нам.
- Смотрите, кто проснулся.
- Мамочка! Алек только что смеялся.
Изабелла вошла в комнату и опустила на колени перед нами.
- Вы трое хоть представляете, как сильно я вас люблю?
- Как отсюда до луны и обратно, а потом до Африки….
- Да, Фейт Элизабет, - я сжал ее, чтобы она смогла остановиться. – Ее любовь бесконечна, она не имеет конца. Беспредельна.
Изабелла положила одну руку мне на колено, а другу на щеку Любимой Пенни.
- Невозможно любить больше. – Ее взгляд переместился с дочери на меня. Я мог чувствовать это. Она излучала любовь. Она была источником любви в нашей семье. Неисчерпаемым источником, который питал нас всех.
- Давай уложим этих деток в постель, а? – сказал я, прижимаясь щекой к головке Пенни.
- Хорошая мысль, - сказал Изабелла, со знающей улыбкой на лице. – Давай, Фейт. Мамочка полежит с тобой, пока ты не уснешь.
Две мои девочки вышли из комнаты, держась за ручки. Я посмотрена на очень бодрствующего и довольного маленького малыша.
- Мы на самом деле два самых счастливых парня на земле. Люди как твоя мама – редкость. Она могла любить кого угодно, но она выбрала нас. Но мы никогда не будет принимать это как должное, хорошо?
Алек посмотрел на меня с выражением чистого счастья. Мы были самыми счастливым парнями на земле. Я положил его обратно в кроватку и включил одну из музыкальных игрушек, что висели сбоку. Он задрал ножки и потянулся ручкой к мигающим огонькам. Я выключил лампу около кресла-качалки, и встретился с моей Изабеллой в коридоре. Она практически запрыгнула на меня. Обвив свои руки вокруг моей шеи, она страстно поцеловала меня.
- Ого, не стоило позволять тебе засыпать, не почистив зубы. Три часа сна и пицца – не лучшая комбинация, - сказал я, подшучивая.
Она стукнула меня по животу, не сильно, но я недооценил ее. Она начала уходить.
- Шучу. Ну не совсем, но если ты пойдешь почистить зубы, я сделаю так, что это будет стоить ожиданий.
Она посмотрела на меня строгим взглядом, который Пенни так похоже копировала сегодня. В ответ на ее взгляд я надул губы. Она улыбнулась и направилась обратно в спальню, оборачиваясь, чтобы убедится, иду ли я за ней.
Она почистила свои зубы, как и я, чтобы было честно. Мы легли в постель, и она положила голову мне на грудь.
- Ты замечательный отец.
- Ты всему научила меня, - прошептал я, проводя пальцами между прядями ее волос, что рассыпались по ее спине.
- Из мужчины, который ничего и никого не любил ты превратился в мужчину, чья любовь не знает границ.
Мы оба усмехнулись.
- Так что на счет того, что чистка зубов будет стоить моих ожиданий…. – сказала Изабелла, медленно поводя рукой вниз по моему животу и проникая под пояс моих штанов для сна. Ее рука была такой прохладной в сравнении с моим теплым телом.
Я тут же стал твердеть. Я улыбнулся в ее волосы.
- Мммм, да. Я определенно хочу, чтобы эти ожидания того стоили.
Она приподняла голову так, чтобы я мог поцеловать ее ротик со вкусом мяты. Я пососал кончик ее языка, а она обвила руку вокруг меня. Мы могли воспользоваться временем наедине и насладиться друг с другом. Одежда полетела на пол, а руки блуждали на ощупь. Влажные губы целовали ее длинную изящную шею. Вниз к ее груди, животу. Она хихикнула, когда мягкие волоски на моем подбородке щекотали ее кожу. Я возвысился над ней, а моя рука обхватил ее шею сзади, прижимая ближе к себе, так чтобы я мог насытиться ей.
- Кресло, - сказала она со стоном, когда я провел губами по ее скуле.
Я замер и посмотрел на нее, пока ее рука продолжала двигаться.
- Кресло?
Она повернула голову, и я проследил за ее взглядом. О, да, кресло. Им так долго пренебрегали. Сегодня, кажется, подходящий момент вернутся в игру. Первый сел я, а она забралась на меня сверху, вбирая меня в себя. Она двигалась, пока я целовал и сосал и лизал и кусал. Я прижимал ее ближе и крепче, мои пальцы определенно оставят следы на ее безупречной коже. Мое сердце билось изо всех сил. Оно увеличилось, и будто было готово взорваться. Только она могла сделать это возможным. Когда я с ней, чувства переполняли меня. Желание, потребность, удовлетворенность, забота, любовь.
Жизнь.
Изабелла вернула меня к жизни. Из черно-белого существования, в мир полный света и красок. Голубого и зеленого, красного и оранжевого. Я больше не был тем мужчиной, который сидел в пятницу в полдень в частном обеденном зале ресторана «Затмение» и жаловался на все те извинения, что получил за день. Сейчас я муж, любовник, друг, отец. Я был тем человеком, которым даже не мог представить, что могу быть.
Я и подумать не мог, что никель (или одна тысяча сто сорок никелей, если быть точным) изменит мою жизнь навсегда.
Но так оно и случилось.
Конец.
Не знаю даже что и сказать, ведь теперь мы прощаемся с Мейсенами на всегда. Безумно грустно. Спасибо вам сем огромное, что читали этот сиквел и полюбили его даже несмотря на его неожиданное и интригующее начало. Я хочу пожелать, чтобы у каждой из вас была вот такая вот настоящая, всепоглощающая, всемогущая, меняющая жизнь и мировоззрение, взаимная, нежная, трепетная, страстная, ненасытная и искренняя любовь, история, не имеющая конца.
Источник: http://robsten.ru/forum/19-867-501318-9-25
0
