Когда полчаса спустя прозвенел дверной звонок, Эдвард, который как раз заканчивал накрывать на стол, неожиданно осознал, что ему впервые не нужно заботиться о назойливых взглядах. В предвкушении встречи внутри у него все скрутило. Мужчина подвигал шеей в одну, в другую сторону, расслабил плечи и распахнул дверь.

— Привет. — Эдвард задержался взглядом на юбке, которую надела брюнетка, и ухмыльнулся: на его памяти они в первый раз оказались на одной волне. 

— Ты так и собираешься стоять столбом и глазеть? Или все-таки пригласишь меня войти? — Беллу и обрадовало, и разозлило то, с каким трудом он отвлекся от ее ног.

— Можешь входить, хотя я не собираюсь прекращать глазеть. — Он отступил в сторону, чтобы впустить брюнетку в дом, но так и не сумел отвести взгляда от ее тела. На работе девушка всегда выглядела великолепно, но за исключением того раза, когда она пыталась убить его посредством кожаных штанов, одежда ее была весьма консервативной. Сейчас же она выглядела почти обнаженной — вот какой эффект производили топ, который из-за глубокого выреза постоянно соскальзывал с плеча, и юбка длиной до середины бедер, которая задралась чуть выше положенного.

— Ух ты! Действительно милое местечко. Я удивлена, что Карлайл разрешил тебе использовать его дом для траха с какой-то девицей.

— Что? Все было совсем не так.

— Значит, ты не сказал ему, что притащишь сюда девушку, чтобы потрахаться?

— Я сказал ему… — Почувствовав, что его загнали в угол, Эдвард забеспокоился и принялся тянуть себя за волосы. — Я сказал ему, что это свидание. Он знает о тебе.

— Что, прости? — Белла не сумела скрыть то ли чрезвычайного удивления, то ли полнейшего замешательства.

— Хм, он знает. О тебе. Обо всем. 

— Ты рассказал ему обо мне? Зачем ты это сделал? — при мысли о том, что кому-то стало известно, кем она была и почему находилась здесь, у Беллы участился пульс. Одно дело — довериться Виктории: на свою лучшую подругу Белла могла полностью положиться. Но Карлайла она не знала. Ей было известно только то, что печаталось в прессе, а это рисовало Карлайла в том же свете, что и Эдварда. Что, если однажды им придется работать вместе? Вдруг Карлайл будет ожидать от нее аналогичного поведения? Подумав, а не стоит ли ей на все наплевать и попросту смыться, Белла мельком взглянула на дверь.

— Эй, что ты делаешь? Прекрати. Блядь, успокойся. — Эдвард схватил брюнетку за руку, пока та еще не успела шагнуть к двери. — Ты сводила меня с ума. Мне пришлось поговорить с ним, так как я не знал, что делать. Когда ты согласилась на свидание, он был рядом и предложил свой дом. Ничего другого.

— Значит, он не считает меня какой-то дешевой шлюхой и не думает, что у него появится шанс после того, как ты закончишь?

— Нет, — огрызнулся Эдвард. Воспоминания о намеках Карлайла все еще вызывали у него приступы необъяснимой злобы, но когда то же самое предположила Белла, гнев его вышел на совершенно новый уровень. — Блядь, я ни за что не допустил бы подобного! 

Из-за собственнических ноток в его голосе по шее Беллы побежали мурашки.

— Мне кажется, или недавно между нами уже состоялся подобный разговор? Помнишь, когда я говорила, что ты не можешь указывать, что мне делать, а что нет? — пусть Белла и не собиралась спать с Карлайлом, но будь она проклята, если позволит тому, кто не хотел от нее ничего, кроме секса, диктовать ей, что следует делать, а чего не следует.

Эдвард заметил, как в глазах брюнетки разгорается пламя, и понял: она начинает закипать. И как бы ему ни хотелось опровергнуть ее слова, он понимал: девушка абсолютно права. Он не имел никакого права указывать ей, что делать, а что нет. Нужно было отступиться. В который раз. Мужчина покачал головой и, невесело рассмеявшись, притянул девушку к себе. Свидание не успев толком начаться, уже катилось ко всем чертям. Требовалось срочно все наладить. Тогда он мог бы наконец трахнуть брюнетку, а потом раз и навсегда выкинуть ее из головы.

— Можем мы просто начать все сначала? Пожалуйста!

Белла, совершенно не заинтересованная в том, чтобы тратить время на споры, кивнула.

— Так что, едим? 

— Надо же! Теперь ты согласна поговорить о еде, — пошутил Эдвард, ладонью скользнул вниз по девичьей руке и, переплетя их пальцы, потянул брюнетку за собой на кухню. — Просто для того, чтобы ты знала: именно на тебе лежит вина за все, что здесь произошло.

— Что произошло и где? — резко остановившись, Белла выпучила глаза. — Охренеть! Что ты натворил?

Эдвард посмотрел на Беллу и, невольно прищурившись, рассмеялся: выражением лица — широко распахнутыми глазами и ртом — она напомнила ему мультяшку. 

— Ты наотрез отказалась рассказывать, какая кухня тебе нравится, поэтому я сделал заказ во всех своих любимых ресторанах. 

— Эдвард, здесь хватит на целую армию. Мы не сумеем все это съесть. — Стоило Белле посмотреть на блюда с лазаньей, свиными ребрышками, стейком, картофелем и другими шедеврами, названия которым она даже не могла придумать, как рот ее наполнился слюной. — Тебе понадобится автопогрузчик, чтобы вытащить меня отсюда.

Эдвард подошел к девушке со спины, обнял за талию и ненадолго поднял в воздух, а когда поставил на место, то слегка присел и опустил голову так, чтобы щекой прикоснуться к ее волосам, а губами — к уху.

— Не-а, я поднимал тебя раньше, помнишь? Так что я и сам смогу о тебе позаботиться. 

Белла вцепилась в предплечья мужчины: из-за того, как он грудью прижался к ее спине, приятно пахнул и теплым дыханьем щекотал кожу, она почти забыла о еде.

— Ага, помню, — надрывным шепотом прозвучали ее слова.

Не пожелавший разворачиваться Эдвард немного неловко переместил их ближе к столу.

— Хочешь вина? — таким же тихим, едва слышным голосом поинтересовался он. Казалось, оба они опасались, что стоит заговорить чуть громче, как хрупкое перемирие будет разрушено.

— Красное?

Положив голову ей на плечо, он кивнул и, сжав талию, с неохотой отпустил. Потеря контакта позволила мужчине прочистить мозги, но он сразу же заскучал по теплу девичьего тела.

— Хочешь или нет, но я, похоже, сумею выяснить о тебе кое-какие подробности. — Ухмыльнулся Эдвард, пока выкручивал пробку из бутылки вина.

— Ты просто невыносим, — выдохнула она, потянулась к столу, и схватив креветку, отправила ее в рот.

— Ты ведь дразнишь меня, так? — Эдвард передал ей наполненный вином бокал, потом налил себе. — Кажется, будто ты работаешь на ЦРУ или на что-то подобное. Все под грифом «совершенно секретно».

— Как скажешь. Хотелось бы объяснить, но у нас только-только получилось прожить пять минут и при этом не поубивать друг друга. Давай просто насладимся ситуацией.

— Вот за это я и выпью.

Спустя час и вторую бутылку вина неожиданно выяснилось, что на пару они умудрились проделать заметную брешь в заказанной прорве съестного. Из-за алкоголя каждый ослабил оборону, и, хотя по большому счету разговор так и остался поверхностным, в нем стали проскальзывать кое-какие любопытные детали, что, как выяснилось, нравилось обоим.

— Думаю, что больше не смогу съесть ни кусочка, — простонала Белла и сползла в кресле.

— Разве что-то осталось? Я еще ни разу не видел, чтобы кто-то ел так, как ты.

— Ой, да ладно! Ты просто злишься, потому что я съела последний яичный ролл.

— Ты обещала поделиться.

— Я... ну, я солгала. Засуди меня, — пожала плечами Белла. Остекленевшие глаза, раскрасневшиеся щеки и игривая улыбка говорили о чем угодно, но только не о сожалении.

Эдвард цыкнул зубом.

— Похоже, десерты придется есть самому.

— Что? — Белла выпрямилась в кресле, при этом глаза ее раскрылись до смешного широко. — Ты ничего не говорил насчет десертов. Что у тебя есть? Что ты скрываешь от меня, Эдвард Каллен?

— Как ты вообще можешь думать о еде?

— Легко. «Запасное отделение» и алкоголь. 

— Что? — Эдвард рассмеялся, рывком поднялся на ноги и схватил Беллу за руку. Он не представлял, каким образом у девушки получится запихнуть в себя хотя бы еще крошку, но если из-за этого она будет улыбаться, он не прекратит кормить ее до тех пор, пока ей действительно не понадобится автопогрузчик.

— «Запасное отделение». Особая часть желудка, исключительно для десертов.

— Как у коровы? 

— Ты только что сравнил меня с коровой? — ахнула Белла и свободной рукой хлопнула его по плечу. Эдвард поймал ее ладонь и, поднеся ко рту, стал ласково покусывать пальцы.

— Нет-нет, остановись.

Он развернул брюнетку лицом к себе, и, когда ее грудь оказалась прижатой к его груди, широко улыбнулся, потом, оставив в покое ее ладонь, обеими руками взял за плечи и повел обратно на кухню.

— Что насчет выпивки?

— С закуской? — пробормотала Белла. От вина и ощущений, связанных с чрезмерной близостью мужчины, у девушки кружилась голова. Кончиками пальцев она пробежалась по его бедрам и талии, затем просунула их ему под рубашку и, нежно проведя по спине, обняла. 

Эдвард закрыл глаза. Из-за того, как она царапнула ногтями по коже, мышцы сжались, заныли. Мужчина ждал этого почти два месяца, с тех пор, как столкнулся с брюнеткой в студии, но теперь, когда момент настал, не хотел торопиться. Причины этому он не понимал и, если бы захотел разобраться, то, скорее всего, стал бы злиться. Наверное, все дело было в том, сколько ему пришлось вкалывать, чтобы девушка очутилась тут, сдалась, и он наконец мог бы ее трахнуть. Как и обещал. Вот в чем крылась причина.

Он подвел девушку к кухонной стойке и, как только ее спина прикоснулась к каменной столешнице, остановился.

— Какой торт тебе нравится?

— Что-что? — Белла сильно сморгнула: вино в сочетании с Эдвардом мешало ей думать.

— Торт. Какой тебе нравится?

— Эдвард! Разве мы этим будет заниматься прямо сейчас? Ты станешь задавать мне вопросы? — Белла прижала руки к его спине и провела ими вверх-вниз. Каллен стиснул зубы, не понимая, что сейчас пытается контролировать: то ли свою реакцию на ее пальцы, то ли свою реакцию на это бесконечное противостояние. 

— Я заказал уйму тортиков. Самых разных. Крошечных. Мне хотелось угостить тебя таким, который точно нравится. 

По его тихому, сдержанному голосу Белла сумела догадаться, что ей следует просто ответить на этот гребаный вопрос, иначе они снова разругаются. Хотя торт, конечно, был самой последней вещью, о которой она могла сейчас думать.

— Хм, белый?

Эдвард прищурился, отошел к холодильнику и, вытащив оттуда блюдо с парой дюжин птифуров, поставил его на кухонную стойку. [Птифур — печенье, пирожное размерами примерно в ⅓ от обычного, на один укус.]

— Если честно, я даже не знаю, что в них. Просто заказал по парочке из всего, что предлагалось.

— Эдвард, я не смогу все это съесть.

— Блядь, я надеюсь, что ты не сможешь! В противном случае мне придется вернуться к версии с коровой.

Белла потянулась и ущипнула мужчину за бок — тот от неожиданности вздрогнул.

— Айви, разве мама не объясняла тебе, что щипаться нехорошо?

— А тебе мама не объясняла, как нехорошо сравнивать девушку с коровой?

Эдвард покосился на брюнетку, поизучал ее какое-то время и расплылся в улыбке: у него появилась идея. 

— Ну-ка! — он схватил один из птифуров и поднес ей ко рту.

Белла изогнула бровь, но стоило сладкой глазури коснуться ее нижней губы, смягчилась, открыла рот и, укусив, зажмурилась. Откуда взялись эти пирожные, она не знала, но захотела скупить там все подчистую.

— Боже мой!

— Давай сыграем.

Девушка слизнула глазурь с нижней губы, распахнула веки и взглядом встретилась с полуозорными, полусерьезными глазами Эдварда.

— Во что?

— В игру, которая заканчивается тем, что оба будем голыми.

— Ну, мне уже нравится эта игра. Каковы ее правила?

— Я кое-что говорю. Ты отвечаешь: правда это или нет. Если угадываешь, то я снимаю какой-нибудь предмет одежды, если ошибаешься, то ты.

— Эдвард, — опуская глаза, выдохнула Белла.

Он пальцем приподнял ей подбородок.

— Уступи мне? Пожалуйста? 

— Ладно. Но ты первый. Я ем пирожное. — Это была самая нелепая и детская идея, какую когда-либо слышала Белла. Почему Каллен продолжал вести себя так, словно все еще добивается ее внимания, находилось выше понимания девушки. Им не нужно было играть, чтобы раздеться. Оба знали, чем закончится вечер.

Эдвард облокотился на столешницу и тяжело вздохнул: он не доверял девушке настолько, чтобы раскрывать свои самые темные секреты. В конце концов, его целью было разузнать что-нибудь о Белле, а не выдать ей собственные сокровенные тайны.

— До того как начать сниматься, я подумывал стать геологом.

Белла рассмеялась и покачала головой.

— Не может быть. Туфта.

Уголки губ Эдварда тронула лукавая улыбка. Мужчина скрестил руки на груди и поинтересовался:

— Что ты предполагала снять в первую очередь, Айви?

— Что? Ты серьезно? Ты хотел целыми днями вертеть в руках камни? — когда Эдвард напыщенно кивнул, она издала неопределенный звук отвращения и скинула туфли. — Это в корне неправильно.

— Твоя очередь.

Белла бросила взгляд на пирожные, улыбнулась про себя и с ничего не выражающей физиономией повернулась к Эдварду.

— Мне нравится готовить.

— Ни капельки, — сразу же ответил он.

— Что? Почему?

— Судя по твоей манере есть, рискну предположить, что так ты питаешься далеко не каждый день. Иначе не пребывала бы в таком восторге.

— Чтобы ты знал, мой брат — повар, поэтому у меня есть возможность питаться так, когда угодно.

Эдвард, довольный тем, что сумел выудить из нее немного информации и при этом ничего не рассказать о себе, кивнул.

— Значит, я ошибся? — схватившись за край рубашки, спросил он. — Тебе нравится готовить?

— Блядь, — стоном она невольно выдала, насколько сильно расстроилась, — нет. Я ненавижу готовить. Если бы не Джеймс, я, наверное, умерла бы с голоду.

— Ну, похоже, что ты проспорила еще один предмет одежды.

В ответ на самодовольное выражение, которое появилось на лице Эдварда, Белла прищурилась. Очевидно, вынудив ее поделиться незначительными подробностями личной жизни, он решил, что победа не за горами. Однако еще пара-тройка неверных ответов, и единственное, что он сможет произнести, — так это слово «пожалуйста». Брюнетка завела руки за спину и, ухватившись за молнию, потянула ее вниз. Юбка упала на пол. Девушка нагнулась за ней, но, прежде чем поднять и бросить на кухонную стойку, глазами нашла взгляд Эдварда.

— Твоя очередь.

Эдвард с трудом сглотнул вставший в горле ком. Он не ожидал, что она снимет юбку и окажется перед ним в крошечных трусиках и коротком топе, который почти полностью оголял одно плечо, а потому задумался, а так ли хороша была затея с игрой?

— Хм. Я играл в бейсбол, пока колено не полетело к чертям.

Белла улыбнулась.

— Ложь. Ты же надеялся возиться с камнями. Спортсмен бы на такое не сподобился.

— Принимается. — Эдвард не стал тратить время на поддразнивания: любое промедление означало бы лишить себя зрелища ее полуобнаженного тела, и стянул через голову рубашку.

— Вперед!

— Спешишь? — Белла согнула ногу в колене, босой ступней уперлась в шкафчик позади себя и, засунув в рот еще один птифур, стала не торопясь жевать, одновременно размышляя над тем, каким станет ее следующее откровение.

— Белла, — напомнил о себе Эдвард, терпение которого балансировало на самом краю.

Она слизала глазурь с пальцев, что-то промямлила, но тут ее взгляд случайно переместился с груди Эдварда в область ширинки — туда, где все туже и туже натягивалась ткань. И отчего-то девушке тоже перехотелось дразниться.

— Я еще ни разу не влюблялась.

— Ложь, — прошептал он.

Она помотала головой.

— Нет.

От недоверия у Эдварда приоткрылся рот. В ответ на ее признание у него почему-то стиснуло грудь, а сердце забилось так, словно было готово выскочить из грудной клетки. Он сбросил ботинки и, прежде чем заговорить, облизал губы.

— Мне никого не хотелось поцеловать так, как тебя.

— Сейчас?

— Вообще ни разу, — четко и внятно прозвучавшие слова не оставляли сомнений: мужчина имел в виду именно то, что и сказал. Но девушке все-таки потребовалось подтверждение.

— Ложь.

— Снимай майку, Белла.

— Блядь, — выдохнула она и стянула топ. На ней не осталось ничего, кроме бра и трусиков, однако она не намеревалась больше проигрывать, поэтому нанесла смертельный удар.

— Ты был моим первым и единственным партнером на одну ночь.

— Ложь.

Вцепившись в кухонную стойку так, что побелели костяшки пальцев, она едва сумела перевести дыхание.

— Нет, не ложь. Я так сильно хотела тебя, Эдвард. Снимай брюки!

Не успела Белла сделать вдох, как брюки Каллена оказались на полу, а сам он впился пальцами в ее талию, после чего, приподняв, усадил на кухонную стойку и жадно впился в губы поцелуем. Между бедрами у девушки полыхнуло пламя — ноги непроизвольно обвились вокруг мужчины, а пальцы скользнули в его шевелюру. Слегка присев, Эдвард толкнул бедра вперед — оба застонали. 

Одной рукой он скользнул к груди Беллы, другой ухватился за задницу и, прижавшись плотнее, потерся о брюнетку всем телом. Потом прервал поцелуй и, проведя губами по девичьей шее, стал облизывать и посасывать каждый доступный дюйм ее кожи, а когда, рванув в сторону кружево бра, втянул ртом сосок, Белла со стоном запрокинула голову и сильнее потянула его за волосы.

— Господи.

— Блядь, Белла. — Эдвард сделал шаг назад, схватил брюнетку за руки и, вынудив ее опереться на стойку, упал на колени. Белла — веки ее потяжелели, резкое дыхание вырывалось через полуоткрытые губы — откинулась назад на локти. Он поставил ступню девушки себе на плечо, наклонился вперед и, повернув голову в бок, сначала поцеловал, а затем сразу же прикусил кожу на ее бедре. Белла дернулась всем телом, и пока Каллен, продвигаясь все выше и выше, продолжал пытать брюнетку поцелуями, ноги ее не прекращали дрожать. В конце концов он добрался до трусиков и поддел их пальцами.

— Это нужно снять.

— Ага.

Но как только он потянул трусики вниз, послышались громкие звуки и хохот.

— Какого хрена?

Голоса приближались. Эдвард вскочил на ноги и взглянул на Беллу — та замерла на месте, от ужаса глаза ее широко распахнулись. Он поднял с пола майку и бросил ей на колени.

— Блядь, надень это.

Белла спрыгнула со стойки и с грехом пополам натянула на себя топ, потом схватилась за юбку, надела ее и трясущимися руками застегнула молнию. Эдварду тоже удалось управиться с брюками до того, как из-за угла в компании с двумя девицами показался ухмыляющийся Карлайл. При виде Эдварда его ухмылка испарилась без следа. 

— Вот дерьмо! — взглядом скользнув по Белле, Карлайл невольно понял, почему Эдвард не пожалел сил, чтобы трахнуть ее снова.

— Какого хрена, Карлайл? — рявкнул Эдвард и, толкнув Беллу себе за спину, загородил ее телом. Частично потому, что ему не понравилось, как на нее пялится Карлайл, частично потому, что одна из девиц показалась ему знакомой. Каллен опознал ее как модель, которая вращалась в том же кругу, что и он, хотя имени так и не вспомнил.

— Я забыл. Черт, Эдвард, прости.

— Да, я понимаю, почему это вылетело у тебя из головы, — посмотрев на модель, отрезал он.

— Эдвард Каллен! — девица, взгляд которой сосредоточился на торсе Эдварда, улыбнулась. — Итак, кто твоя подруга?

Эдвард внутренне напрягся, и все его тело одеревенело. Единственное, чего он боялся, единственное, чего пытался избежать, — чтобы кто-нибудь узнал насчет Беллы. Но как он ни старался, это все равно происходило прямо у него на глазах.

— Не твое собачье дело!

Белла поспешила сделать шаг в сторону: из-за резкого голоса Эдварда у нее по спине пробежал холодок.

— Ого! Не нужно так злиться, мне стало любопытно, по какой причине она заслужила все это, — модель обвела рукой кухню, заполненную лотками из-под еды и пустыми винными бутылками.

— Ты не настолько важная персона, чтобы задавать подобные вопросы. Так что, как я и сказал, займись своими гребаными делами.

— Мне пора, — прошептала Белла. Она отошла в противоположный конец кухни и, стараясь избегать пристальных взглядов обеих девушек, схватилась за сумочку.

Эдвард моментально обернулся. 

— Что? Нет. Подожди.

Белла помотала головой, в животе у нее появился комок. То ли из-за того, как упорно Эдвард отказывался отвечать на вопросы о ней, то ли из-за того, как он разговаривал с девушкой, но внезапно ей захотелось выбраться отсюда, оказаться подальше от всех присутствующих.

— Мы можем уйти, — переводя взгляд с Эдварда на Беллу, предложил Карлайл.

— Не стоит. — Она посмотрела на Эдварда. — Еще увидимся.

Эдвард прищурился и, раздувая ноздри, уставился на нее: между его душой и телом шел спор. Ему хотелось броситься за девушкой, не дать ей уйти, выяснить, почему она стала выглядеть так, словно увидела привидение. Но в глубине души Каллен понимал, что должен оставаться безразличным, а потому сопротивлялся любой попытке сдвинуться с места. Он не мог побежать за девушкой, не мог выказать слабость. Не мог допустить, чтобы у остальных сложилось впечатление, что ему будет не все равно, если она уйдет. Потому что ему будет все равно. И он не пошевелился.

Мини-тизер к главе восьмой

Немного успокоившись, Эдвард согласно покивал, но потом его поразила новая мысль.

— А Белла едет?

— Кто?

— Белла. Мисс Свон. — Получив от Джексона вместо ответа ничего не выражающий взгляд, Эдвард разочарованно скрипнул зубами. — Главный художник по костюмам, Джейсон. Она едет?

Что думаете?