BPOV

Я услышала, как зазвонил мой мобильник, лежавший на полу рядом с кроватью Эдварда. Я изо всех сил постаралась выпутаться из его крепких объятий, дотягиваясь до телефона.

«Как там TNGUS? (п.п. TNGUS – The Naked Guy Upstairs, так наша Белла любит называть Эдварда) Ты ведь не убила его, правда?» – Э.

Я рассмеялась про себя, читая сообщение от Элис, и быстро написала ответ.

«Все хорошо. Он все еще дышит. Хотя, думаю, я сильно его вымотала :о)» – Б.

Элис ответила буквально через 10 секунд.

«Мне нравится такая новая, немного шлюшковатая версия тебя. Ты живое доказательство того, что маленький член еще никому не вредил» – Э.

Теперь я просто обязана была ей ответить.

«Поверь мне, в его боксерах нет ничего «маленького». Просто поверь. Он разрушил меня для других парней» – Б.

Смеясь немного громче положенного, я быстро выключила телефон и положила его на прикроватный столик. Эдвард немного пошевелился, поворачиваясь лицом ко мне. Его волосы были в ужасном беспорядке, а на лице – такое недовольное выражение, что, признаю, мне сразу же захотелось его поцеловать.

– Доброе утро, – прошептала я, мягко целуя его в лоб.

– М-м-м, – пробормотал он.

– Все еще спишь, а? – подразнила я, проведя руками вдоль его спины. Эдвард просто простонал в ответ. – Сделать тебе завтрак? – спросила я, надеясь, что желудок заставит его проснуться.

– Кое-что очень вкусное лежит прямо рядом со мной, – сказал он хриплым голосом, проведя рукой между моих ног, хотя его глаза были все еще закрыты.

– Эй, это совсем не весело, – легко отругала его я. – И как ты это делаешь, когда твои глаза все еще закрыты? У тебя что, какой-то «киска-GPS» или что-то вроде того?

– Мона (п.п. Помните, Эдвард так зовет киску Беллы) взывает ко мне, словно Сирена, Кареглазка.

– Эдвард, ты сейчас просто смешон.

– Но сейчас утро, и ты лежишь рядом со мной, такая теплая, и вкусно пахнущая, и красивая. Ты можешь меня винить?

– Я тебя ненавижу, – проскулила я, надувая губы.

– Что я такого сказал? – спросил Эдвард, смеясь над моими глупо надутыми губами и фальшивым признанием.

– И как с тобой бороться, когда ты так говоришь?

– Я думаю, мы как раз об этом и говорили – ты просто не можешь со мной бороться.

– Правильно. Не бороться с тобой. Просто избавиться от тебя (п.п. Игра слов – с разговорного английского последнее предложение также можно перевести как «заставить кончить»).

– Именно. Мне нравится, что ты такая умная, Кареглазка.

– Не говори мне, что ты уже возбужден.

– Видишь, мы идеально друг другу подходим.

– Эдвард, ты просто читаешь мои мысли, – я изобразила невозмутимый вид.

– Эй, это не смешно. Я уже как мог извинился за то, что читал твои твитты.

– Я знаю, но оставляю за собой право шутить на эту тему.

– Если уж мы затронули эту тему, то у меня есть вопрос. Что такое TNGUS? – спросил Эдвард, морщась и пытаясь произнести правильно никнейм, который я ему дала.

Я почувствовала, как залилось краской мое лицо. И все смущающие вещи, которые я о нем писала, сразу же всплыли в сознании. Я изо всех сил попыталась увильнуть от ответа.

– Это, м-м-м, никнейм, – пробормотала я, пытаясь спрятаться с головой под одеялом.

– Ну, это я понял, – ответил Эдвард с улыбкой, приподнимаясь и подпирая голову рукой. Он убрал одеяло подальше от моего лица. – И как он расшифровывается? – настаивал он.

– Он значит…э-м-м…thenakedguyupstairs (п.п. Голый парень сверху), – призналась я, произнося эту фразу с такой скоростью, что все слова слились в одно единое.

Я сильно зажмурилась и закусила губу, когда Эдвард громко рассмеялся.

– Я всего лишь раз прошелся по своей квартире голым, и теперь ты никогда этого не забудешь, – начал игриво жаловаться он.

– Ну, что ж… это произвело впечатление, – произнесла я с улыбкой.

– Хорошее или плохое?

– Мерзкое. Отвратительное. Меня даже немного стошнило.

– Ты просто ужасная лгунья, Кареглазка.

– Я знаю, – ответила я, смеясь еще сильнее.

Эдвард обнял меня, и я не могла сопротивляться, когда он начал целовать меня – мое лицо, шею, плечи.

– Эй, – сказала я, стараясь немного отвлечь свой мозг от того факта, что прямо сейчас он поглаживал и посасывал меня во всех нужных местах, – послушай…Эдвард…ну же, я пытаюсь поговорить.

– М-м-м? Я слушаю, – ответил он, начиная исследовать мою грудь.

– Что ты делаешь на День Благодарения? – спросила я.

– Работаю. Ну, это – то, что я обычно делаю. Люди с удовольствием позволяют мне отработать их смены. А что?

– О… Я просто хотела узнать… может, ты поужинаешь в День Благодарения со мной и моей мамой?

– Ты не поедешь домой? – спросил он, приподнимая бровь.

– Не в этом году, – мягко сказала я, – просто… мне и моей маме все еще очень сложно находиться в нашем доме вдвоем. Я предложила ей вместо этого приехать сюда.

Эдвард кивнул и поцеловал меня в щеку, понимая, почему эти выходные будут без отца не такими, как прежде.

– Я с удовольствием. Спасибо, что пригласила.

– Ну, я не могу наготовить много еды и не предложить тебе попробовать. Я всего лишь проявляю вежливость, – подразнила я.

– Ты не хочешь, чтобы я наполнил твою птичку? (п.п. Имеется ввиду индейка на День Благодарения).

– С тебя и так достаточно «наполнения», молодой человек, – произнесла я, указывая на него пальцем и подмигивая.

– Боже, я люблю наполнять тебя.

– Эдвард… – выдохнула я, стараясь совладать с дыханием. Я, и правда, не знала, что мне с ним делать. Иногда я просто не могла ему сопротивляться. – Хватит… – умоляла я, стараясь выбраться из кровати.

– Один поцелуй, пожалуйста, – попросил он мягко, строя опять такую гримасу, которая была у него во время сна.

Чистый криптонит для моего самоконтроля…

– Хорошо, только один.

Один поцелуй занял двадцать минут, а затем еще час мы занимались любовью.

***

Я встретилась с Элис и Розали, чтобы выпить кофе в «Старбакс», следующим утром.

– Последний раз, когда мы тебя видели, ты собиралась или расплакаться, или хорошенько зарядить Эдварду в челюсть. Я не могла предположить, что ты выберешь, – проинформировала меня Розали, усмехаясь.

– И то, и то, – просто призналась я.

– Какого черта это вообще произошло? Я думала, вы, ребята, видели профили друг друга в Твиттере или хотя бы говорили о том, что оба знаете Джаспера, – сказала Элис. – Мне жаль, что я все это разворошила вчера, – добавила она, робко взглянув на меня.

– Не волнуйся об этом. Эдварду давно надо было сказать мне, что он видел мой профиль. Он просто… Я даже не могу на него злиться из-за этого. Но, Боже, я была очень смущена, – объяснила я.

– Представляю! – воскликнула Роуз. – Ты же постоянно писала безумные вещи о нем.

– Уф, не напоминай мне, – простонала я, закрывая лицо руками, – твитты, написанные по пьяни, выглядят просто по-идиотски, но что еще более глупо – так это никак не защищать свой профиль.

– Как ты объяснила ему все? – спросила Элис.

– Я сказала ему правду. Он мне нравился, – призналась я.

– Подожди. Он тебе нравился? – уточнила Роуз.

– Да. Прошедшее время. Я говорила вам, что испытываю к нему сейчас.

– Ты сказала ему, что ты чувствуешь?

– Нет. Не вербально. Наш разговор с Эдвардом был очень напряженным. Он признался, что читал мои твитты, потому что хотел знать, что я на самом деле думаю о нем. Я ведь тоже ему нравилась.

– Подожди. Ты ему нравилась? – уточнила снова Роуз.

– Роуз, ты прям как попугай, – подшутила я.

– Заткнись и ответь на вопрос, – настояла она.

– Ну… я только сейчас все осознала, понимаете? Как Эдвард менялся… знаете… как он относился ко мне и вел себя со мной. Он всегда был милым – настоящий джентльмен. Но сейчас все по-другому. Он становится… я не знаю. Вы подумаете, что я схожу с ума…

– Э-м-м, нет. Просто скажи это, Прунелла, – настаивала Элис.

– Хорошо, – произнесла я, вздохнув. – Эдвард иногда ведет себя так странно. Я точно знаю, что он начинает ревновать, когда я разговариваю с другими парнями. Он хочет встретиться с каждым, кто меня куда-то пригласил.

– Черт, – произнесла Роуз, несколько раз быстро моргнув.

– Это еще не все, не так ли? – предположила Элис, понимая меня сейчас лучше, чем кто-либо.

– Да, – ответила я, краснея. – Эдвард, э-м-м, становится дерганым, когда мы не говорим или не видимся несколько дней.

– Дерганым? В каком смысле?

– Он просто хочет обнять меня и быть милым, но в то же время он бывает очень возбужден, – сказала я с улыбкой.

– Вы же не встречаетесь с другими, правильно?

– Нет, Эдвард сказал, что не хочет больше быть со своими обычными шлюхами на одну ночь.

– Ч-е-е-рт, – воскликнула Роуз, – этот мальчик полностью в твоей власти, Прунелла. Твоя киска взяла его в крепкие тиски.

Они с Элис рассмеялись от последних слов.

– Ха-ха. Да. Слишком грубо, но думаю, что это так. Думаю, он влюблен в меня так же сильно, как и я в него, – ответила я, изобразив обиду на их глупые подколки.

– Почему тогда вы просто не признаетесь друг другу? – спросила Элис.

– Потому что они фрики, поехавшие на всю голову, – объяснила Роуз, откидывая назад свои платиновые волосы.

– Если бы вы знали… У Эдварда есть проблемы, – призналась я, пожимая плечами.

Они обе просто посмотрели на меня, но так, что их взгляды требовали немедленного объяснения моих предыдущих слов.

– У него было сложное детство. На самом деле, очень сложное. Я думаю, поэтому у него никогда не было серьезных отношений. Эдвард держал людей на расстоянии вытянутой руки, потому что не мог справиться с эмоциональными привязанностями, – объяснила я.

– Я могу это понять, – прошептала Элис. – Просто будь осторожна. Не навреди себе, хорошо? – попросила она серьезно.

– Да, просто позволь всему идти своим чередом. Только ты могла ввязаться во что-то подобное, – посетовала Роуз.

– Спасибо, Розали, – ответила я саркастично, – и я пытаюсь изо всех сил, – обратилась я к Элис, – и именно поэтому я не сказала ему, что на самом деле чувствую. Я не хочу, чтобы Эдвард снова сошел с ума. Я подожду, пока он будет готов к этому признанию, – мягко объяснила я.

– Хорошо. Я вообще-то люблю истории о настоящей любви. Больше них я люблю только грязные истории и разговоры, – сказала Элис мечтательно.

– К черту любовь! Нет ничего лучше грязных историй, – воскликнула Роуз, гримасничая.

– Да ладно вам! Вы обе просто отвратительны! Я видела вас с Джаспером и Эмметом, вы были такими милыми и до ужаса глупыми, – обвинила их я, гримасничая в ответ.

– Я ничего не могу поделать. Джас такой милый. Как-то раз он позвонил мне и сказал, что мой голос очень грустный. Я была расстроена из-за работы, которую тогда писала. Спустя двадцать минут он появился с цветами и DVD-диском, – призналась Элис, буквально излучая любовь.

Это было отчасти даже отвратительно.

– С Эмметом та же история. Мы чатились, болтая о машинах, и он сказал, что никогда еще не был так заведен от одного только разговора о карбюраторах. И он всегда такой милый, – не смогла не добавить Роуз.

Вот сейчас это действительно отвратительно.

– О. Мой. Бог. Я не думала, что этот день когда-нибудь настанет, – вздохнула я, качая головой.

– Да-да. Мы все полны дерьма. Но, по крайней мере, у нас всех есть хороший трах, – объявила Роуз, заставляя нас всех громко рассмеяться.

Уважаемые читатели! Благодаря замечательному и самоотверженному переводчику Justine (Александре) возобновлён перевод многострадальной истории. Мы очень надеемся дойти до финала вместе с вами. Располагайтесь поудобнее и приятного прочтения!