Глава двадцатая. Игра в прятки

EPOV:

Это должно быть просто сон.

Просто сон.

Я немного жестче обхватил крошечную талию Беллы, чтобы опровергнуть свои подозрения, иначе я, в очередной раз проснусь, и все, что было до того момента, пока я открыл глаза – окажется лишь плодом моей гиперактивной перевозбужденной фантазии.

Обвив свои руки вокруг неё, я почувствовал её мягкую кожу своими руками, которые прокладывали дорожку от её ребер к груди. Я почувствовал, как она испустила нежный вздох, немного разворачиваясь в моих руках, в то время как её прекрасный зад потерся о мой пах.

Святое дерьмо! Она реальна!

Она была реальной, и я держал её, пока мы лежали в постели, поглаживая друг друга.

Вы слышите это? Я, черт бы вас побрал, обнимал Беллу! В своей гребаной постели!

Ах, да… и она была голая!

Жизнь не могла быть еще прекрасней, чем она была в этот момент.

Мы пролежали в моей постели еще около четырех часов, пытаясь согреться от холода в бассейне. После того, как наши ноги сплелись, а тела прижались друг к другу, в попытке заполучить хоть какое-то количество тепла, она уснула. Её дыхание было ровным и спокойным, лишь иногда она что-то тихо бормотала и стонала, и я сразу же обвивал свои руки вокруг неё.

Даже во сне она была чертовски сексуальной.

Мы занялись любовью в бассейне еще дважды, прежде чем «пришли к финалу», и тогда я заметил, что кожа на её руках и на моих стала напоминать сморщенные протухшие фрукты. Схватив полотенце со ступенек возле бассейна, мы вышли, и я обтер её, оборачивая полотенце вокруг нас обоих, прежде чем мы поспешили, смеясь и поскальзываясь, в дом. Видеть её обнаженную кожу… это просто… я даже не могу выразить словами свои чувства.

Смеяться вместе с ней было… идеально.

Когда она прошлась своими ногтями вниз по моей спине, я сразу же отреагировал, срывая с неё рубашку, которую я дал поносить ей, совершенно теряя чертов дар речи, когда увидел, что там скрывалось.

Она была проклятым совершенством. Больше чем совершенством.

Каждый изгиб, каждая линия её тела была идеальной. Прошло много времени, прежде чем ко мне вернулся дар речи. А она неподвижно сидела на бортике бассейна.

Тепло, исходившее от неё, лишь добавляло искры и без того горящее пламя, которое вспыхнуло во мне в ту минуту, когда она положила мою руку к себе на бедро. Гнев, который рос во мне, когда я смотрел на метки, которые он оставил на её хрупком теле, сию минуту ушел в никуда, когда я коснулся её тела. Мои пальцы задержались на темных синяках, растирая их аккуратно, в тщетной попытке стереть все следы того, что он когда-либо, блядь, касался её.

Но касаться её, таким образом, все это заставило хотеть меня гораздо большего. Я посмотрел на неё, наблюдая за выражением её запрокинутого лица, с открытым ртом. Она глубоко дышала, я знал, что больше и не существовало альтернативного выбора в этом вопросе.

Мне хотелось исследовать каждый сантиметр её тела.

Трогать, целовать, пробовать на вкус – снова и снова. Но я по-прежнему был обеспокоен тем, что смогу напугать её своим быстрым темпом. Я знаю, что это глупая мысль, но все же. Весь день мы провели вместе, я рассказал ей о своих самых темных сторонах, которые она приняла без осуждений и лекций о правильном поведении. Просто выслушала с чистейшим пониманием в глазах.

Она никогда не перестает удивлять меня, и я сказал ей об этом.

Даже если она спокойно приняла то, что я сказал ей, и решила для себя выбрать меня, это не освобождало меня от необходимости извиниться перед ней, прежде чем я поцелую её. Это было извинение, которое несло в себе гораздо больший смысл, чем она понимала. Я просил прощения за то, что не защитил её от Джеймса. Я просил прощения за то, что он сделал ей больно. Я просил прощения за то, что мое прошлое было чертовски далеко от звездного прошлого.

Но больше всего я извинялся за то, что больше не могу сдерживать своих чувств по отношению к ней.

Я больше не хочу сдерживать их, сдерживать себя.

Целовать её, без сомнений, было самым захватывающим опытом в поцелуях в моей жизни. Я знал, что уже имел удовольствие почувствовать её идеальные губы на своих, но в этот раз не было никакого притворства, сценария, оговорок, за исключением того, что я был влюблен в нее, и нуждался в ней больше, чем пьяница в бутылке бурбона, чем хромой в палке для ходьбы.

Мои барьеры снижались и, как только мои губы коснулись её губ, я все еще питал надежду, что она отойдет от меня, но нет, она была здесь, со мной.

Мои губы, казалось, принадлежат полностью ей, мы так подходили друг другу, как два чертовых куска головоломки, которым суждено быть вместе. Это было уютно и тепло, мое тело оживлялось по кусочку, восполняя те пустые места, которые образовались без неё.

Мое сердце билось для неё.

Никогда раньше в своей жизни я не испытывал ничего подобного. Это было так, будто каждая капля моего желания и моей потребности в ней внезапно опускается в мой член, и он становится твердым, непоколебимым, как и мои чувства к ней.
Я ждал её согласия, прежде чем войти в неё. Мне нужно было.

Я должен был убедиться в том, что это было именно то, чего ей хотелось. Я обещал себе, что позволю ей принимать все решения, связанные с нашими отношениями.

Рассказав ей о своем «блаженном» прошлом, я надеялся, что она сама выйдет досрочно из созданной мною тюрьмы. Она могла оставить меня из-за отвращения, говоря мне, что я отвратительный ублюдок. Но она так не сделала. И мое сердце с двойной силой обогатилось любовью к этой девушке.

Я передвинул свое лицо так, что мой нос зарылся в её волосах на подушке. Она пахла клубникой хлоркой, теплом, но, прежде всего, она пахла самым сексуальным запахом в мире, который только мог исходить от неё в этот момент – она пахла мной.

Чувствуя свой запах на её теле, я становился твердым от мысли, что я снова окажусь внутри неё.

Черт…

Чувство её тела рядом со своим, пульсация вокруг моего члена, крики моего имени – всё это я буду помнить вечно. Выражение её лица, когда она кончила на мне, и та сила, с которой она это сделала – всё это было чертовски невероятным. С моим оргазмом я почувствовал все те чувства, которые я отталкивал от себя все дальше и дальше, и которые накрыли меня с головой сейчас. Выкрикнув её имя, я знал, что все, что было важно сейчас, это…

Она.

Она была всем, что я когда-либо хотел, в чем я когда-либо нуждался, о ком я когда-либо заботился. Всё остальное отходило на второй план, когда рядом со мной была она – Белла.

Моя Белла

Блядь, хорошо звучит…

Сейчас она была моей. Я заклеймил её. И я, черт бы меня побрал, собираюсь сохранить всё положение вещей именно в такой свете.

Казалось, она раскрыла во мне ту простую, пещерную сторону. И как бы все это сексуально не звучало, но я ничего не мог с собой уже поделать в тот момент. Я также извинялся за то, что не смог постоять за неё перед Джеймсом и Таней.

Я никогда не был особенно жестоким человеком, но этих двух ублюдков я бы совершенно спокойно разорвал и разрезал по кускам от головы до пят. Тане повезло, что она женщина. Меня всегда учили, что бить девушек нельзя, но можно бить её по внутреннему ЭГО, это разрешалось.

Наблюдая за тем, как Белла уходит от ядовитых слов Тани, брошенных в её адрес, меня накрыло волной нескольких чувств: смесь гнева, отвращения и гордости. Я был зол на суку Таню и на её неспособность держать свои жалкие мыслишки при себе; и она была отвратительна мне из-за её невежества по отношению к Белле и её профессии. Но я был горд. Белла могла бы спокойно отреагировать на язву Таню, жахнув её по лицу, и я бы смотрел на все это неподвижно. Или она могла бы ответить ей тем же ироничным комментарием, но она не сделала ни того, ни другого. Она была умнее, и она просто ушла. Именно за это я любил эту девушку.

Моё сердце почти разбилось, когда я увидел выражение лица Беллы в тот момент, когда я сказал ей, что мой первый инстинкт на слова Тани был - опрокинуть стакан шампанского ей в лицо.

Было чертовски жаль, что у Тани была громадная башка.

Я был ошарашен.

Как она могла осуждать Беллу? И как только у неё хватило смелости сказать это дерьмо вслух, неужели она совершенно не заботится о чувствах Беллы? Все это лишь подтвердило мои догадки по отношению к Тане. Она была чертовски, дерьмово неприятной бабой. Весь этот вид «посмотрите – на – меня – разве – я – не – прекрасная – Голливудская – принцесса» уже действительно сидел у меня в печенках. Её могла бы оправдать хорошая актерская игра, но, к сожалению, в этом она тоже не была лучшей.

Таня даже не моргнула глазом на уход Беллы, вместо этого, она просто прижалась еще ближе ко мне, опаляя меня своим приторно-сладким ароматом. Где мой кляп? Боже, она прекратит свои пытки?

- Надеюсь, я не расстроила её, - улыбнулась она, поглаживая мою руку, - но я рада, что теперь мы одни, - мой желудок сжался от этой мысли.

- И почему же, Таня? – мой тон был резким и жестким, я не пытался даже скрыть этого.

- Потому что теперь у нас есть время, чтобы обсудить кое-какие вещи, - выпив свой напиток, она наблюдала за мной, словно лев на охоте на зебр.

- Что же, я даже не могу представить себе, о чем ты хочешь поговорить со мной?

Таня провела рукой по моему бедру, аккуратно потерев его. Её губы перешли к моему уху, и она захихикала, прежде чем сказать:

- О тебе и обо мне, - её голос был низким и хриплым, буквально кричащим о её желании, - и о том, когда же мы с тобой перестанем ходить вокруг да около, и, наконец, трахнем друг друга, - её глаза просто источали уверенность, будто бы она была убеждена, что то, о чем она говорит – обязательно случится. Я чуть не рассмеялся ей в лицо.

Сдержав себя, я схватил её за руку, осторожно толкая ближе к себе, желая покончить с ней и стереть улыбу с её чертового лица. Приблизившись к её уху, я знал, что она подумает, будто бы мы сейчас приступим к тому самому делу. Её дыхание сбилось, и она снова глупо захихикала.

- Таня? – я решил скопировать её уверенный тон, и это получилось настолько хорошо, что она вся задрожала в моих руках, - есть только одна вещь, которую я хочу сделать с тобой сейчас, - она прохныкала, в то время как я пытался сдержать свой смех. Отстранившись от неё, я мягко улыбнулся, прежде чем прошептать, - иди и трахни себя сама!

Её челюсть коснулась пола, глаза засверкали в замешательстве, а затем в гневе. Но прежде чем она смогла ответить, я ушел от нее. Её ЭГО и гордость были опущены, но я знал, что теперь она точно отвалит от меня и от моего несчастного члена.

Работать с ней было также быстро и легко, как и разобраться с ней из-за её отношения к Белле.

Ты забыл про Джеймса…

Я почувствовал, как все мое тело напряглось в ярости, которая начала зарождаться в моем животе, и мой контроль над Беллой начал повышаться, где она?

Блядь!

Её задница потиралась о мой пах, в то время как мой член упирался в её бедра. Сглотнув, я сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться и медленно плыть по событиям того, что еще произошло вечером в среду.

Выразив свои чувства к Тане, так тонко, как только мог, я вышел из дома в том же направлении, в котором выходила Белла, но я никак не мог её найти. Никто, казалось, не видел её вечером, словно она исчезла. Мой разум снова начал самопожирание.

Она была самой красивой женщиной на вечере, на ней было самое сексуальное платье, которое я когда-либо видел, и никто, мать твою, никто не заметил, как она ушла?!

Я придвинул свой нос ближе к её шее, вспоминая всё это словно страшное паническое кино. Паника поднялась во мне, когда после десятиминутных поисков, я понял, что никто даже и не знал, где она находится. В этот момент я даже не мог себе представить, что Белла находилась в опасности, что она не знала, где находилась. Я просто думал, что она ушла туда, где попросту нет меня. Мое сердце испустило удар и ускорилось в бешеном темпе.

Элис не видела её, даже Эммет и Эсме были в неведении. Я ходил вокруг дома, искал её везде, где только мог, думал, что она вот-вот выйдет из-за угла, и скажет, что заблудилась. Но тогда, в тот момент, я услышал её.

Громко выдохнув, я пытался понять, откуда исходит её голос, эхом отдававшийся в моей голове.

Развернувшись в сторону бассейна, я сузил глаза, пытаясь разглядеть две фигуры на скамейке, за магнолией Эсме. Ярость, которая бушевала во мне, как только я увидел, что она упирается в его плечи, отталкивая, а он отодвигает её руки, поднимая платье, стукнула мне в голову. Я направился к ним, краем глаза замечая Эммета, идущего сзади.

Мой мозг, кажется, видел только одну команду – убить ублюдка!

В тот момент я до конца не осознавал, что на месте парня находится Джеймс. И это, в общем-то, не имело абсолютно никакого значения. Кто-то делал Белле больно, и я должен был сделать всё, чтобы остановить его, и убедиться, что он никогда не повторит свою несчастную попытку.

Мои руки зажили собственно жизнью, как только я схватил парня за плечи, отодвигая его от Беллы, и поваливая на землю рядом. Мое сердце стучало, как бешеное, когда я осознал, что передо мной лежал Джеймс. Я сразу оценил его состояние: зрачки чертовски расширены до такой степени, что глаза казались одного цвета – черного; в них была словно дымка, - со всем этим я был прекрасно знаком.

Встав на ноги, он усмехнулся.

- Какого черта, Каллен? Я только чуть не трахнул эту сучку, а ты решил прервать…, - не дав ему договорить, я ударил своим кулаком Джеймса по носу. Звук был отвратительным и одновременно желанным, через несколько секунд он упал на колени. Я был готов выбить все дерьмо из этого засранца. Но как только я замахнулся, то сразу, же почувствовал руку Эммета на своих плечах. Его шепот «успокойся, он того не стоит» - это помогло вернуть мне самообладание.

Именно в этот момент я, наконец-то, посмотрел на Беллу.

Она сидела рядом с Элис, которая обнимала её за плечи, и смотрела на меня потрясенными и уязвимыми глазами. Всё, чего мне хотелось в этот момент – просто взять её к себе на руки, целовать, обнимать и сделать всё для нее, чтобы она была спокойна. Но я не мог. Я должен был сохранять спокойствие. Было слишком много всего, чего ей предстоит узнать обо мне. И ирония всего состоит в том, что Джеймс как раз является тем «прошлым», о котором ей нужно будет рассказать.

Нужно рассказать… да, кажется, её все-таки придется посвятить в моё неугомонное прошлое.

Что ж, я должен сказать ей.

И я рассказал ей всё.

И вот мы здесь.

Позволив своим губам коснуться её плеча, я сделал еще один глубокий вдох. Мне всегда было мало, я не мог, насыться ею. И я знал, что если бы я мог остаться здесь с ней навечно, я бы принял это решение, не задумываясь ни на секунду. Просто обнимать и целовать. Это было всё, о чем я только мог думать сейчас, но я понимал, что мне стоит подумать о другом – где мы находимся теперь? Ассистент и босс?

Вчера, прежде чем мы занялись любовью, я сказал ей, что это решение изменит всё между нами. Мне нужно было, чтобы она понимала это, прежде чем сделала свой выбор. Мало того, что это изменило наши с ней отношения, это изменит и отношения с моей семьёй. Её повседневная жизнь изменится, в большинстве своём не в лучшую сторону. Папарацци, журналисты, изобилие горячих сплетен – все это будет преследовать её на протяжении всей жизни, если она выберет дорогу со мной. Это была самая печальная и отвратительная сторона моей жизни, и я ненавидел себя за то, что не даю ей нормального выбора.

Я полюбил Беллу за такой короткий промежуток времени, да, полюбил. Полюбил так, как не мог даже себе представить, что смогу кого-то полюбить. Я любил её всю, безоговорочно, поэтому я поступил так. И буду поступать так всегда, чтобы защитить ё, даже от самого себя. Я должен буду защищать её от таблоидов, журналистов, вопросов, излишнего внимания – все это является постоянной средой моей жизни. Её уже успели заснять и разместить её фотографии вместе со мной в нескольких журналах, на которых мы ведем себя совершенно не как подчиненный – ассистент, особенно на трех фотографиях, где мы обедаем в ресторане.

И это было потому что она больше, чем работа. Она была гораздо больше, чем всё это вместе взятое.

Мне хотелось, чтобы она была частью моей жизни, делила со мной постель, позволила мне быть частицей её сердца – сейчас, кажется, у меня есть все три пункта, дабы развеять все сомнения, я должен убедиться, что она рядом и что это не очередной сон. Внезапно я осознал, что единственный способ защитить её от моей необузданной общественной жизни – держать наши отношения в секрете. Держать наши чувства «под охраной», в безопасном режиме. Я не уверен, примет ли она подобное решение, но я не хочу, чтобы весь мир узнал о Белле, а я просто отойду на второй план, позволяя какому-нибудь «второму мачо Голливуда» увести её. Они все буду пожирать её, и у неё совершенно не останется на меня времени.

Я не могу позволить случиться этому дерьму. И не позволю.

Белла снова заерзала в моих руках, немного отодвигаясь от меня, прежде чем её руки начали своё путешествие по моей спине, предплечьям. Её ногти мягко ласкали мою кожу. Прикосновения Беллы были невероятными, я немного двинул бедрами вперед так, что мой твердый член упирался в её спину. Я снова был тверд. Мы совсем недавно занимались любовью, и этого было более чем достаточно, чтобы продержаться как минимум ночи две, но на меня и это не подействовало. И я не мог отрицать того, что в данный момент я хотел лишь одного – глубоко войти в неё, срывая с её губ стоны удовольствия и крики моего имени.

Белла склонила голову немного назад так, чтобы я смог положить свой подбородок на её плечо.

- Ты проснулась? – шепнул я возле её уха.

Я наблюдал, как уголки её рта медленно поднимаются, образуя сексуальную ухмылку. Она медленно кивнула, испуская вздох изо рта. Поцеловав её в шею, я позволил себе осторожно прикоснуться своим языком к вене её шеи.

Блядь, она чертовски хороша на вкус…

Стон удовольствия сорвался с её губ, и она повернула голову, чтобы предоставить лучший доступ к своей шее. Еще раз, поцеловав её туда, мои губы скользнули вниз, оставляя за собой мокрой след прямо до её плеча, после чего я снова вернулся наверх, прикусив мочку её уха.

Рука Беллы вцепилась в мое плечо, а вторая запуталась в волосах, притягивая меня ближе к ней. Тот факт, что она не только хотела меня, но и хотела, чтобы я прикоснулся к ней, заставил мой член сделать кульбит, вжимаясь в её спину. Медленно толкнув бедра вперед, я потерся своим членом об её попу, и она ответила мне тем же, прогибаясь назад.

Твою мать…

Мой рот продолжал атаковать её нежную шею, а руки начали свое путешествие от живота к бедрам, которые осторожно покачивались то назад, то вперед, сводя меня с ума. Схватив Беллу за бедра, я резко толкнул их на себя. Очередной стон сорвался с её алых губ, заставляя меня повторить мои движения. Её голова откинулась на мое левое плечо. Подняв левую руку вверх, я провел ею по голой шее Беллы, захватывая между пальцами её подбородок, и поднимая лицо вверх.

- Белла, - прошептал я в её ухо, - что же ты делаешь со мной…

Она должна была знать, что она сводила меня, мать вашу, с ума! Заставляя испытывать безумную потребность в ней настолько остро, что я едва смог сдержать себя.

Белла снова двинулась бедрами назад, и я застонал, как только её тело коснулось моего, посылая, волну тепла от кончиков пальцев до макушки. Она простонала в ответ, а я прошипел сквозь зубы, когда её рука накрыла мой стоячий член. Её ладонь была настолько мягкой, и она будто бы знала, как именно нужно держать меня, чтобы мне понравилось.

- Господи, - простонал я, целуя её в шею, потом мочку уха. Она снова простонала, шепча моё имя.

Да, так, детка, звук моего имени на твоих губах…

Моя правая рука покинула её груди, продвигаясь вниз, минуя бедро. Добравшись до колена, я медленно и аккуратно закинул его себе на бедро так, чтобы я мог прикоснуться к внутренней части её бедер. Она испустила легкий вздох, как только мои руки приблизились к самому горячему месту на её теле, туда, где я хотел быть больше всего сейчас. Я остановился, как только мой палец коснулся её кожи, глубоко дыша через нос, как только почувствовал, насколько влажной она была. Она не позволила мне медлить, схватив меня за запястье левой рукой, Белла подтолкнула мою руку еще ближе к своей киске.

Я немного сопротивлялся, наслаждаясь мыслью о том, что она отчаянно нуждается в моих прикосновениях.

Она повернула голову так, что её рот оказался напротив моего, а горячее дыхание оставляло влажный след на моей шее.

- Пожалуйста, Эдвард, - прошептала она, еще ближе прижимая свою задницу к моему члену, - прикоснись ко мне, пожалуйста.

Как я могу отказать ей?

Я сделал бы все для этой женщины. Все, чего бы она только не пожелала. Я бы согнулся в три коробки, черт возьми, но я бы сделал все, чтобы удовлетворить её.

Медленно и целенаправленно я продвигался рукой вверх по её бедру, едва касаясь её там кончиками пальцев. Она откинула голову назад, выгибаясь, и застонала, как только мои пальцы скользнули по её складкам.

- Блядь.

Глаза Беллы были все еще закрыты, но её тело было весьма «открыто». Она словно заклинала меня быть ближе своим дыханием. Её рука оставалась на моем запястье, контролируя движения моего среднего и указательного пальца по её клитору. Мои пальцы скользнули в её, и я сразу же почувствовал пелену влажности, которая обволакивала меня. Её власть над моим членом набирала обороты, как только она начала медленно, но уверенно, двигать своей рукой то вверх, то вниз.

Толкнув в неё пальцы, я услышал громкий стон Беллы. Я проделывал толчки медленно, но глубоко чувствуя её напряжение вокруг своих пальцев каждый раз, когда я входил в неё. Её дыхание начало сбиваться, а пальцы запутались в моих волосах, дергая их и царапая кожу головы. Я громко застонал, чувствуя, как боль смешивается с удовольствием. Мне это чертовски понравилось. Чувствовать то, что она также сильно желает меня – это невероятно льстит.

Наклонившись к ней, я скользнул в неё еще одним пальцем, простонав в плечо, как только она потянула мой член к себе, прося входа.

- Аа, Эдвард, - простонала она, продолжая двигать своей рукой, - это так… ааа… так хорошо, - она развернулась лицом ко мне, лизнув мои губы своим маленьким язычком. Я снова скользнул в неё пальцами так, что она выгнула спину, прижимаясь ко мне всем своим телом. Перейдя на медленный темп, я сделал несколько круговых движений вокруг её клитора.

Её рука начала буквально скакать по моему члену, заставляя мои яйца стянуться в приближении оргазма. Волна наслаждения поднималась по моему телу к вершинам бедер, которые двигались синхронно с её рукой. Толкнув нос обратно в её волосы, я вдохнул аромат Беллы, пытаясь быть к ней еще ближе, если это вообще было возможно.

Мое сердце колотилось в груди, дыхание ускорилось, и она снова выгнулась, продолжая шептать моё имя.

- Эдвард, - простонала она, - черт… мне нужно, - прикусив нижнюю губу, она лихорадочно задвигала бедрами, сильнее прижимаясь к моему члену.

- Что, Белла? – простонал я около её уха, - скажи мне… что… я… ах…

Большой палец Беллы надавил на головку моего члена, и я почувствовал, как сам становлюсь мокрым от ожидания и вожделения наконец-то оказаться внутри неё.

- Мне нужно, чтобы ты оказался внутри меня, Эдвард, - задыхалась она.

Твою мать…

Она снова простонала, как только я грубо вошел в неё пальцами, приходя в полный восторг от её слов.

Вытащив пальцы из неё, я закинул ногу Беллы подальше на бедро, держа её открытой для меня, чтобы я спокойно смог маневрировать сзади неё. Мой член медленно скользнул внутри неё между складок, дразня её. Я ахнул, когда она схватила меня и потянула к себе.

- Сейчас, Эдвард, - простонала она, - ты нужен мне прямо сейчас.

Меня не нужно просить дважды.

Толкнув свои бедра назад, чтобы убедиться, что я был в правильном положении, я одним движением вошел в неё.

- Блядь… Белла… аа…

Она была такой теплой и влажной, и её стеночки обволакивали всю мою длину так тесно, что я грубо вцепился в её плечо зубами, погружаясь снова внутрь неё. Она подтолкнула свои бедра навстречу, поднимая их вверх ко мне, чтобы я смог войти глубже. Я был чертовски близок. То, как она стремилась бедрами ко мне, встречая каждый мой толчок, сводило меня с ума, доводя до черты безумия.

Я нуждался в том, чтобы она была настолько же близка к кульминации, как и я сам. Мне хотелось слышать её стоны, чувствовать её вокруг себя, как это было прошлой ночью. Я никогда не видел ничего такого же сексуального, как Белла, испытывающая оргазм…

… на моём члене…

… Я вернул свои пальцы обратно к её клитору, начиная потирать его, покрываясь испариной от приближения к кульминации. Увеличив скорость, я стал входить в неё все жестче и жестче. В то время как её стоны становились все громче и громче, она сильнее теребила меня за волосы, толкаясь бедрами назад в меня.

- Я близко, Белла…. пожалуйста, кончай, малышка, пожалуйста…, - мои слова, как будто, стали своего рода переключателем. Тем, в чем она нуждалась. Откинув голову назад, она прижалась вплотную ко мне, выкрикивая мое имя, в то время как её киска сжималась плотнее вокруг меня, обильно увлажняя мой член.

Вот так… моё… имя… на её… губах…

Я вонзился в неё еще два раза, два жестких и глубоких раза, взрываясь внутри неё.

- Ааа… Господи… аааа… блядь!

Я не мог ни то, что правильно сформулировать предложение, я не смог мыслить правильно. Все, что я смог сделать – это прижаться ближе к ней, пока мы оба спускались с высот наслаждения, которое мы оба испытали. Я всегда знал, что никогда больше не прикоснусь к наркотикам, но теперь я был уверен, что Белла стала моим личным наркотиком. И, знаете, она дала мне самую лучшую дозу наслаждения, которое я когда-либо испытывал. Наше дыхание замедлилось, и я почувствовал, как она расслабляется в моих руках, возвращая голову на подушку.

Нависнув сверху неё, я осторожно поцеловал её в щеку.

- Вот это я называю хорошим пробуждением, - она хихикнула, как только я схватил влажные салфетки с тумбочки, чтобы протереть себя, - думаю, во всех отелях по всему миру должен быть подобный сервис, как стандартное дополнение к отдыху, - развернувшись ко мне, она потерлась о мою руку, словно кошка.

Я не смог сдержать улыбку, как у гребаного идиота.

Она такая красивая…

Я наклонился и мягко поцеловал ее в губы, чувствуя, как она не может привести в норму дыхание.

- Доброе утро, - усмехнулся я, целуя ее в лоб. – Как себя чувствуешь? – я надеялся, она понимала, что я подразумеваю под этим простым вопросом.

Как она себя чувствовала после произошедшего между нами? Не напугал ли я ее своими желаниями? Ей стало лучше? Болели ли ее синяки?

Она повернулась на бочок лицом ко мне и уютно прижалась к моему плечу. Я обнял ее за плечи и подтянул к себе ближе.

- Честно? – спросила она, потершись носиком о мою грудь. В ответ я кивнул – меня начала обуять паника.

Она приподняла голову и посмотрела мне прямо в глаза.

- Не думаю, что была когда-либо такой счастливой, как сейчас.

Она нежно улыбнулась, отчего мое сердце взволновано подпрыгнуло в груди. Она была счастлива. Я сделал ее счастливой. Я прикоснулся к ее щеке и приник к ее губам в медленном долгом поцелуе – всё происходило будто не со мной. Она обняла мое лицо ладошками, отвечая на поцелуй и мягко лаская мой язык своим.

Господи, я снова возбужден…

Я сделал глубокий вдох и выдохнул, когда она оторвалась от моих губ и поцеловала в самый центр моей груди. Опустив голову на мой живот, она взглянула вверх на меня – жар от ее щек приятно согревал кожу. Я посмотрел на нее, запрокидывая руки за голову. Маленькая улыбка появилась на ее губах.

- Что? – улыбнулся я в ответ.

Она слегка покачала головой и пожала плечами.

- Ничего, - усмехнулась она, а я закатил глаза в притворном разочаровании – она тихонько засмеялась.

- А конкретнее? – спросил я, легонько погладив кончик ее носика.

- Ты снова сказал это, - улыбнулась она. Я недоуменно на нее посмотрел.

Что я снова сказал? Я сел, вопросительно подняв брови ожидая, когда же она меня просветит на этот счет.

Великолепный румянец окрасил ее лицо, спустился вниз по шее и немного на ее декольте.

- Малышка, - пробормотала она. – Ты снова это сказал.

Я попытался вспомнить, что говорил, пока мы занимались любовью, но, по правде говоря, не мог припомнить ни слова, которое вылетело из моего рта. Я был больше, чем увлечен этой невероятной женщиной и совершенно не контролировал словарный фильтр – мой мозг просто плавился рядом с ней. Однако я вспомнил, как назвал ее так, найдя у бассейна в доме моих родителей. Она попросила отвезти ее домой, а я был так рад, что с ней все в порядке, что она в безопасности, что мой язык сболтнул это раньше, чем я мог вообще подумать о чем-то. ЧЕРТ! Я выдохнул через нос, и посмотрел на ее волосы.

- Ааа, - пробурчал я.

Я не знал, нравится ли ей, когда я ее так называю или же я слишком поторопился, но просто в тот момент, когда я обнимал ее на скамейке – все казалось таким правильным. Я хотел защитить ее, заботиться о ней, а это слово как нельзя, кстати, отождествляло мои чувства.

- Прости, - выдохнул я. Ее голова резко взмыла вверх, она нахмурилась.

- Ну и за что, скажи мне, ты извиняешься? – спросила она, на ее глаза упали несколько прядей – она была такой очаровательной.

- Эм… я… ну… ты не возражаешь? – волна облегчения прошлась по моему телу, когда ее лицо осветила улыбка.

- Эдвард. – Она медленно скользнула вверх по моему телу, прижимаясь ко мне мягкой, идеальной грудью. – Ты можешь называть меня, как хочешь. – Затем она поцеловала меня – томно, нежно, отчего ускорилось биение моего сердца.

Отстранившись, она потерлась своим носиком о мой. – Малыш, - прошептала она.

Я зарычал и опрокинул ее на спину, а сам умостился между ее ножек, придерживая свой вес на руках. Она рассмеялась и стрельнула в меня глазами. Я же благоговейно ее рассматривал – она была такой изящной, ослепительной – я просто не мог отвести взгляда.

- Черт, ты такая красивая, - еле слышно прошептал я.

Она перестала смеяться и коснулась ладошкой моей щеки, к которой я тут же прижался. Ее ноги погладили мои бедра, а затем мне стало труднее дышать, когда эти самые ножки сомкнулись за моей спиной и прижали мою плоть к ее центру.

- Мисс Свон, - произнес я в ее губы. – Вы пытаетесь меня соблазнить?

Она улыбнулась и приподняла бедра, тем самым трясь о мою жаждущую и возбужденную длину. Я со свистом втянул воздух и ответил ей, устремившись бедрами навстречу – она мягко простонала.

- Эдвард, - прошептала она, обнимая меня за шею.

Слова были не нужны. Я пристроился у ее входа и медленно вошел, непроизвольно застонав от нашего соития.

Мое имя на ее губах…

Мы еще дважды занялись любовью – один раз в моей постели, второй – в душе.

Это было невероятно – насколько ненасытным я был до нее – и при каждом движении в ней и прикосновении к ней, от чего она стонала или вздыхала, мне хотелось еще больше. Еще, еще и еще. Теперь, когда мне было все это дозволено, я метал лишь о том, чтобы мне не было нужды останавливаться. И что еще больше заводило – так это факт того, что она хотела всего этого так же, как и я.

Пока она одевалась, я спустился сделать ей немудреный завтрак, и тут меня осенила следующая мысль - как тяжело будет мне не касаться ее на людях. Я понимал, что для нас же лучше оставить наши отношения в секрете, но я не вполне был уверен в том, как мое тело, а особенно мой младший друг собирается со всем этим справляться.


Перевод: Леся (Belchonok)
Редакция:Алена (Djkya)