Глава 8
2001

- Давайте вспомним все еще раз.

Громко простонав, Эдвард с глухим стуком ударился головой о твердую поверхность деревянного стола. Но едва ли почувствовал это. Его глаза медленно закрылись, усталость заполнила каждую клеточку его молодого тела.

В последний раз, когда он смотрел время, было около восьми утра, но, казалось, что с тех пор прошли часы. Он думал, что сейчас около девяти часов или даже десяти.

Он взглянул на свои часы. Одиннадцать часов утра восемь минут.

Вот дерьмо.

Они уже дважды повторили всю историю, а может трижды… или, может быть, четыре раза? Он был настолько чертовски изнурен, что ни в чем не был уверен. Глаза горели, тело ныло и отчаянно нуждалось в отдыхе… отчаянно нуждалось в том, чтобы все это закончилось поскорее.

- В последний раз вы видели Изабеллу Свон…

- Около трех, - пробормотал он. – Она плавала.

- В три часа утра?

- Да. Именно тогда она вышла из бассейна и захотела сыграть в игру.

- В прятки?

Осуждение и скептицизм прозвучали в голосе следователя. Эдвард раздраженно выдохнул, осознавая, насколько нелепо это звучало.

- Да, как я уже говорил… она сказала, что собирается где-нибудь спрятаться, и попросила меня найти её.

- А вы этого не сделали?

- Не сделал чего?

- Не нашли её?

Эдвард резко поднял голову вверх и сузил глаза. Что еще за вопрос такой?

- Это очевидно, черт возьми! Если бы я её нашел, неужели вы думаете, что мы бы находились сейчас здесь?

Следователь просто кивнул и что-то записал в своем желтом блокноте.

- Во что она была одета в то время?

- Как я уже говорил несколько минут назад, лишь в розовое бикини. Оно… ну, оно розовое. Не знаю, как еще его описать. Оно просто чертовски розовое. Она все еще была мокрой после купания и не успела одеться.

- Потому что хотела сыграть в игру.

Эдвард провел руками по растрепанным волосам, сцепил руки в замок за головой и откинулся на спинку неудобного пластикового стула.

- Точно.

Он сказал правду… так или иначе, большую её часть, опустив лишь некоторые моменты. Он признал, что они выпивали… (это было очевидно, ведь по всему дому валялись пустые банки и бутылки), но не упомянул, насколько далеко они зашли. Эдвард не видел в этом никакого смысла – это принесло бы им лишние неприятности. Ведь когда они найдут Изабеллу (а он был уверен, что совсем скоро они её найдут), ему придется спасать свою репутацию, чтобы Чарли позволил им быть вместе.

«Что маловероятно», - подумал он. – «Этот ублюдок меня ненавидит».

Следователь откинулся на спинку стула и пристально посмотрел на Эдварда.

- Как ты думаешь, куда отправилась Изабелла?

- Я не знаю, где она.

- Интуитивно ты знаешь, где она, - уточнил он. - Ты знаешь Изабеллу лучше, чем кто-либо другой. Лучше, чем её друзья, лучше, чем её отец и, разумеется, лучше, чем я. Поэтому, как ты думаешь, куда она бы пошла? Где, по твоему мнению, она бы спряталась?

Эдвард медленно пожал плечами.

- Я везде искал.

Следователь заговорил было снова, но в дверь тихонько постучали. Он жестом попросил Эдварда подождать немного и вышел из кабинета для допросов. Они сидели в нем, потому что здесь было тихо и уединенно, в то время как весь участок был погружен в полный хаос. Но в этой проклятой крохотной комнатушке Эдвард начинал чувствовать себя загнанным в ловушку.

Расстроенный, Эдвард тяжело вздохнул и заглянул в записную книжку следователя. Наклонившись вперед, он разглядел последнюю фразу, что тот записал:

«Свидетель занял оборонительную позицию, временами враждебную. Скрывает что-то? Может знать намного больше об «исчезновении» Изабеллы, чем рассказывает мне».

Эдвард простонал.

- Вот дерьмо.

Он сел обратно на свое место в тот момент, когда в комнату вернулся следователь. Он прочистил горло и начал говорить что-то, как Эдвард вдруг прервал его.

- Мы закончили с этим? – спросил он. – Я рассказал вам все, что мне известно.

- Ну что ж, э-э…

- Я бы хотел вернуться домой, если можно. Я просто… я хочу домой. Можно я пойду?

- Да, конечно. – Следователь убрал свою записную книжку. – Ты свободен.

Эдвард встал и сделал пару шагов, прежде чем остановиться. Как, черт возьми, он доберется домой?

- Не могли бы вы подвезти меня?

- В этом нет необходимости, - сказал следователь, отмахиваясь от него. – Твой отец ждет тебя прямо за этой дверью.

Доктор Карлайл Каллен стоически ждал, сидя на темно-сером офисном стуле перед столом следователя, всего в пятнадцати шагах от дверей допросной. Когда усталый Эдвард, щурясь от яркого света флюоресцентных ламп, переступил порог, его взгляд встретился с отцовским, все еще осуждающим взором темно-синих глаз.

Карлайл встал, поправляя несуществующие складки на своей накрахмаленной и застегнутой на все пуговицы рубашке, и повернулся к офицеру. Он мягко улыбнулся и кивнул ему.

- Детектив.

Следователь слабо кивнул в ответ.

- Доктор Каллен.

После того, как офицер, все еще держа в руках свой блокнот, удалился, Карлайл повернулся к сыну. Улыбка тотчас сошла с его лица, а брови приподнялись в немом вопросе.

О чем, черт возьми, он спрашивал? Эдвард не знал.

- Что ты здесь делаешь? – спросил Эдвард, делая несколько шагов вперед.

- Твоя мать волнуется о тебе, - ответил он. – Я сказал ей, что все выясню. Тебя долго не было, поэтому она подумала… э-э, мы подумали…

- Что я в беде? – пробормотал Эдвард.

- Что ж, откровенно говоря, да, - признался Карлайл. – Я подумал, что, возможно, тебя арестовали.

- Арестовали? – Раздражение пронеслось по телу Эдварда. Он сжал руки в кулаки. – Я ничего не сделал.

Та же ярость, что бурлила внутри Эдварда, отразилась в глазах его отца. В синем спокойствии глаз Карлайла вспыхнул гнев, его губы подрагивали, как у взбешенного животного, но ему удавалось сдерживать себя.

- Ты ничего не сделал? – процедил он сквозь зубы так тихо, что только Эдвард мог его слышать. – Ты устроил вечеринку в моем доме - доме, который я построил для твоей матери на деньги, заработанные потом и кровью, - и даже не потрудился спросить нас об этом. Думаешь, это было разумно? Ты хотя бы подумал о том, как это может отразиться на мне?

- Я не…

- Ты пригласил в дом людей, чтобы напиться и накачаться наркотиками, - выплюнул он. – Наркотиками, Эдвард.

- Мы не употребляли наркотики.

Карлайл сделал шаг в его сторону, и это движение заставило Эдварда вздрогнуть.

- Не морочь мне голову! Я врач. Думаешь, я не могу определить, когда кто-то под кайфом? Думаешь, эти копы тоже не могут? Вы все были обдолбаны. Весь дом провонял травкой.

Эдвард притих, не зная, что сказать.

- Твои друзья-отморозки превратили мой дом в руины, а твоя чертова подружка…

Глаза Эдварда сузились.

- А что с ней?

- Я предупреждал, что она тебе не подходит, - сухо ответил Карлайл. – Тебе следовало прислушаться ко мне, и тогда ничего бы не случилось.

Это было словно пощечина: жестокость и враждебность произнесенных вполголоса слов выбили воздух из легких Эдварда. Он шумно выдохнул, в груди горело. Он изо всех сил пытался успокоиться. Слезы обжигали его уставшие глаза.

- Как ты можешь так говорить? – спросил Эдвард, моргнув, чтобы загнать слезы обратно. - Моя девушка пропала. Она просто… она, черт возьми, испарилась.

- И кто виноват в этом?

- Не я.

Карлайл молча уставился на него, выражение его лица говорило само за себя: он не был с этим согласен.

- Ты обвиняешь в этом меня? – выплюнул Эдвард. – Серьезно? Ты говоришь, что это моя вина? Ты в самом деле… черт, ты обвиняешь меня в том, что случилось? Ты думаешь, что все это из-за меня?

Эдвард говорил на повышенных тонах, в неверии глядя на отца. Проведя рукой по волосам, он проворчал что-то себе под нос и нехотя направился за ним.

Они вышли из полицейского участка. Небо было затянуто серыми тучами, солнца не было видно, несмотря на то, что уже было около полудня.

«Девять часов», - подумал Эдвард. – «Ее нет уже девять часов».

Они сели в Мерседес Карлайла, припаркованный неподалеку от центрального входа в участок. Воздух внутри автомобиля был удушающим – густой, наполненный обвинениями и подозрениями, непроизнесенными словами и невысказанными обидами. Карлайл уже начал заводить машину, как неожиданно несколько капель дождя ударились о лобовое стекло. Он включил стеклоочистители, и Эдвард поежился от этого пронзительного звука – они двигались по сухому стеклу.

- Не хочу показаться жестоким, - сказал Карлайл. Его голос был тихим, его мимика и жесты изменились – теперь они были наедине с Эдвардом. Его плечи опустились, а в глазах появился намек на беспокойство, когда он посмотрел на сына. – Я просто озвучил то, что каждый здесь думает.

- Я ничего ей не сделал. Я бы не смог. Я бы никогда не навредил ей.

- Я знаю. И ты знаешь. Но сомневаюсь, что все думают так же.

Карлайл едва уловимо кивнул в сторону полицейского участка. Эдвард посмотрел туда, и в то же мгновение встретился взглядом со следователем. Офицер стоял там и курил. Его лоб был нахмурен, под мышкой зажат блокнот.

Может знать намного больше об «исчезновении» Изабеллы, чем рассказывает мне.

В мыслях Эдварда опять пронеслись эти слова, и сердце его упало, как только до него дошел их истинный смысл.