Глава 14. Положения и поправки

BPOV

    Готовить еду для Эдварда Каллена не входило в нашу договоренность, но, будучи хорошей хозяйкой, это было меньшее, что я могла сделать для него. Толкование  контракта идет отдельно,  и я не хотела морить его голодом, он явно не ел во время пятичасовой поездки на поезде до Нью-Хейвена. Этот мужчина подверг самого себя большому риску, нас обоих, и теперь мне приходится обеспечивать ему секс, питание и проживание. К счастью для него, я не была против всего этого.

   Прямо сейчас была я очень удовлетворенной женщиной.

После признания того, что была очередь Эдварда контролировать ситуацию, я задалась вопросом, что значит быть под  его контролем таким образом. В действительности я хотела в полной мере исправить то недоразумение, что межу нами произошло. По некоторым причинам я считала необходимым дать ему трахнуть себя так, как он захочет.  Не знаю почему, но, возможно, это был мой подарок ему.

        Может быть, это было наказание за мою слишком эмоциональную реакцию сегодня днем. Кроме того, он был ужасно возмущен упоминанием о бойфрендах и того, что я оставляю такие сексуальные игры для отношений. Я должна была знать, что этот комментарий разозлит его, он гордый мужчина, а я сказала, что не буду делать для него определенных вещей. Я хотела исправить свою ошибку.

      Тем не менее он с недоверием относился ко мне, зная, что я не даюсь под контроль так быстро и легко.Это не походило на то, что он полностью доминировал надо мной, но в любом случае это было осознанное решение - отдать ему контроль. С другой стороны, я позволила себе быть поглощенной им, просто это чувствовалось так хорошо. Пожалуй, я испытала удовольствие от своего предложения, потому что знала, что ему нужно трахнуть  меня,  жестко.

          Я была удивлена, что он не выбрал более, ну, более унизительную позицию. Я имею в виду, я согласилась на его условия и была в таком положении, что не могла видеть, что он делал, но ожидала, что он захочет полной власти надо мной. На самом деле я чувствовала себя немного неловко из-за того, что так подумала вообще. К его чести, он действительно хотел, чтобы я тоже получила удовольствие. И он между моих ног…  Это так хорошо. (п.п.: не знала как еще корректно перевести это предложение, а то больно грубо  в оригинале =))

               После этого он держал меня в своих объятиях. Прошло так много времени с тех пор, как я обнималась с мужчиной таким образом. Этот  факт заставил меня немного понервничать. Мы находились в моей постели - в кровати, в которой я сплю каждую ночь. И теперь я буду вспоминать, как была прижата к нему, каждый раз, когда буду ложиться в постель…

            Я чувствовала себя нужной. Может быть, поэтому я сказала ему, что дам ему знать, когда он может поцеловать меня. Теперь он знал, что это вопрос времени, перед тем как я «отколюсь от партийной группы» и позволю ему поцеловать меня в губы. Справедливости ради, поцелуи не должны быть зарезервированы для бойфрендов. Это еще одна вещь, которую мне надо запрятать глубоко в своей голове.

                Говоря о голове… Он и вправду поставил меня на колени и засунул свой член мне в рот. Я пыталась доказать свою точку зрения – что я вполне способна контроливать его и имею власть над ним. Однако, несмотря на этот контроль, я теперь задавалась вопросом, был ли этот акт непреднамеренным с моей стороны. Я не могла сопротивляться. Это было похоже на то, что я должна была сделать это, по неважно какой причине. Оглядываясь назад,  этот простой акт - его дегустация - был особенно греховным. Это походило на то, что я встала на колени у кровати, чтобы произнести свои ночные молитвы, и обнаружила, что он был тем, о чем я просила.

          Во всяком случае, наблюдать за лицом Эдварда, когда я задела его… Это было похоже на то, что я ударила его по лицу. Я удивила саму себя, объясняя свой комментарий по поводу минета, но в последнюю очередь  я бы хотела затронуть вопрос о доверии, предпочитая держать молчание. Я научилась кое-чему сегодня. Даже если у нас ненастоящие отношения, мы должны вести себя должным образом.

              Также выяснилось, что Эдвард – человек не для отношений. Неудивительно, что он не видел никакой проблемы в том, чтобы не говорить мне о том, что он собирался поехать в Вашингтон после  Филадельфии. Я думаю, он привык звонить женщинам всякий раз, когда испытывал потребность, и они бежали  к нему без сомнения. Если они слишком сильно липли к нему, он, вероятно, шел к кому-то новому.

          С учетом новой информации, я полагаю, что должна быть польщена тем, что он наделил меня этим обязательством.

Возвращаясь к вопросу о нашей годовщине, я посмотрела на полки в моем шкафу. Интересно, что бы я могла приготовить? Нерешительно я провела ревизию в своем холодильнике и посмотрела, что там есть.

        Я могла сделать либо сэндвичи с ветчиной, либо приготовить макароны, макароны с сыром, если быть точнее. Или я могла бы приготовить немного макарон и сделать сэндвичи тоже. Я ведь не знаю, что он любит, я  просто сплю с ним.Подойдут оба варианта.

        Я начала с того, что поставила воду на плиту. В то же самое время я сделала сэндвичи, надеясь на то, что он не собирается судить меня за обслуживание. После того как я закончила с этим, я начала делать на скорую руку сырный соус.

Эдвард зашел на кухню, в то время как я кидала макароны в кипящую воду.

         Черт, он выглядел так горячо с мокрыми волосами. Я нагло пялилась на него. Свежие боксеры и новая футболка.

  Его глаза  загорелись, когда он увидел сэндвичи на столе.

- О, мой бог! – сказал он воодушевленно. – Вселенная исправила несправедливость.

- Что? – спросила я невероятно смущенно.

Это что, связанно с той космической аналогией, что мы использовали чуть ранее?

- Один республиканец украл мой сэндвич с ветчиной сегодня в Лонгворте, - объяснил он.

Я наградила его удивленным взглядом, возвращая свое внимание сырному соусу.

- Что ты имеешь ввиду, когда говоришь, что кто-то украл твой сэндвич? – спросила я.

– Ты его уже начал есть?

- Нет, я собирался взять его, когда некий республиканец налетел на меня и украл его.

Он звучал нелепо и расстроено из-за этого сэндвича.

Я продолжала говорить с ним, в то время как приглядывала за макаронами.

- Во-первых, это не был твой сэндвич, если твоя рука не была на нем, - отметила я. – Во-вторых, откуда ты знаешь, что это был республиканец?

- Потому что он украл его у меня, - ответил он немедленно.

- Это мог  быть очень голодный демократ, - ответила я.

- Нет.

Я засмеялась:

– Нет?

Я повернулась к нему и увидела, что он взял сэндвич в руку.

- Ты самая лучшая тайная любовница, которая когда-либо существовала, - сказал он с чересчур большим энтузиазмом, чем того требовали обстоятельства.

Он начал есть сэндвич, как будто это был самый лучший сэндвич, который он когда-либо ел.

- Демократы, - пробормотала я, качая головой.

- Опчень вусно.

- Сначала прожуй, а потом говори, - упрекнула я.

Мужчины. Они говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через их желудок. Только я не пыталась завоевать его сердце, мне следовало держать этот сэндвич  вдалеке от него. Проблема была в том, что я не могла заставить себя сделать это, не тогда, когда он так обрадовался торжеству вселенской справедливости, вернувшей ему сэндвич.

Я повернулась проверить пасту.

- Ты закончил статью о церкви и государстве, которую писал? – спросила я с любопытством.

- Нет, - признался Эдвард.

- Каждый раз, когда я сажусь за неё, я думаю о тебе, а не о статье. Потому что это было то, над чем я работал, когда мы встретились с тобой в поезде.

 Я нахмурилась, хотя не была уверена, что он смотрел в мою сторону.

- Эдвард, это не очень веская  причина, чтобы ты отказался от своего исследования,- утверждала я.

- Ты  уже не был сфокусирован на ней, когда прислал мне письмо о

Салазаре?

Я услышала, как он проглотил кусок перед тем, как ответить.

- Я начал работу над статьей о внешней политике, - сказал он в защиту. – Она уже почти готова к публикации.

- Ты взял с собой свой ноутбук? – спросила я, снова посмотрев на него.

- Да. А что?

- Я могу помочь тебе с твоим исследованием о Лемоне. И исправить тот факт, что я

являюсь, по-видимому, причиной этого застоя.

- Я так понимаю,  должен смотреть на неё сегодня вечером, полагая, что это

заглавная статья, - ответил он.

- Именно. - Довольная тем, что с пастой все было прекрасно, я отошла от печи, чтобы

уделить Эдварду свое полное внимание. – Иначе нам с тобой придется изменить род

нашего прикрытия.

- Ты же не собираешься звонить в « Вашингтон Пост», не так ли? – спросил он,

ухмыляясь и подмигивая мне. – Я буду должен называть тебя «Глубокая глотка»,

 ( п.п: Deep Throat – глубокая  глотка, это прозвище было дано тайному информатору,

который предоставил информацию Бобу Вудворту из « Вашингтон Пост» о

причастности администрации Никсона в Уотергейтском скандале. П.с. - это

выражение также имеет и другое значение - фелляция (лат. fello — сосу) — самое

распространённое название орального секса в западном мире=)) если ты сделаешь это.

 Если он пустил шутку об Уотергейтском скандале, о раздутом деле, которое не

должно быть таким уж и большим делом…

   Я скрестила руки на груди и сделала вид, что задумалась.

- Ну, это, конечно, крах союза  производства  новостей штата, - пошутила я, прежде

чем задала ему более серьезный вопрос. – Ты когда-нибудь серьезно думал о том,

чтобы писать для газеты? Стать штатным корреспондентом? Или ты представитель

 нештатных журналистов? Ты предпочитаешь научно-педагогическую работу?

Он открыл рот, чтобы сказать что-то, но тут же закрыл его.

- Правда? - добавила я. – Извини. Я перешла границы. Может быть, мне следует нанять картографа, который составит план расположения войск для меня.

Эдвард колебался, но потом начал говорить.

- Мне нравится фрилансинг (п.п: работа внештатным сотрудником), - сказал он, пожав плечами. Он выдержал паузу, прежде чем продолжить. – Ты же знаешь, что я направлялся в Бостон, когда мы были в поезде?

- Да, знаю, - ответила я.

- Мне была предоставлена возможность... Я не буду сообщать всех подробностей, но у меня было такое ощущение, что они были заинтересованы во мне, потому что я Каллен, - объяснил он, звуча огорченно. – Я имею в виду, они действительно были милыми, и, я думаю, они видели заслугу в моей работе, но я не чувствовал, что это правильно.

- Таким образом, ты подумал, что это, возможно, было «наймем Эдварда, и будем получать  сенсационные новости прямиком из Белого дома или что-то вроде этого»? - спросила я мягко. – Или «наймем Эдварда, и потом мы всегда будем в курсе того, что вытворяет спикер».

- Да.

        Он выглядел задумчивым всего мгновение. Пожав плечами ещё раз, он вернулся к поеданию своего сэндвича.

            Я воспользовалась моментом, чтобы подумать о том, что у нас с ним есть что-то общее. Мы оба являемся членами семей, которые хорошо известны за их политические амбиции и влияние, и это не всегда легко. Я понимаю, из какой среды Эдвард происходит.

-  Я беспокоюсь о таких же вещах, ну, ты понимаешь, - сказала я ему. – Я не могу не задаваться вопросом заранее, будут ли меня оценивать должным образом, признают ли мои достижения? Будут ли люди сомневаться во мне? Будут ли они думать, что мне помог мой отец? Или, что я использовала свою фамилию, чтобы продвинуться? Это обратная сторона привилегий, я так думаю.

- Да, это то, как я себя иногда чувствую, - сказал он.

          Я сомневалась, должна ли я прекратить разговор на эту тему и перейти на другую. Честно говоря, меня немного испугал тот факт, что наши точки зрения совпадали. Поняв, что поменять тему разговора так внезапно, будет немного неудобно, я решила уделить этому вопросу ещё немного времени.

- Эта возможность нужна мне, - призналась я, сохраняя некую недосказанность в своих словах. – Я думаю, люди будут считать, что я не заработала эту возможность. Что я её не заслужила. Но я так усердно работаю тут, в Йельском университете, я действительно работаю.

Эдвард  понимающе улыбнулся:

- Что, судить?

- Что? – спросила я, изображая смущение.

 - Робертс, верно? - угадал он, тыча в меня сэндвичем.  – Я уже вижу тебя, работающей на Главного Судью США.

Ох, он понял, это очень легко.

- Я не понимаю, о чем ты говоришь, - быстро ответила я.

Эдвард захихикал.

– Я не согласен с его позициями в большинстве вопросов,  но, надеюсь, ты получишь должность секретаря.

 Я чувствовала  себя странно от того, что он желал мне удачи.

– Спасибо.

 Я думаю, сейчас было самое время сменить тему разговора или, по крайней мере, вернуться к изначальной теме.

- Ты должен быть журналистом, ты знаешь, - сказала я кокетливо. – У тебя не будет проблем с получением доступа.

- Ну что я могу сказать? Это очень просто для меня, когда дело доходит до пикантных подробностей, - ответил он самоуверенно. – Женщины открываются мне, как только я прошу их об этом, - он выгнул свои брови.

Ухмыляясь, я вернулась обратно к плите, чтобы закончить приготовление макарон с сыром. После того как макароны и соус были готовы, я положила перед Эдвардом столовые приборы и чашку.

- Ты не должен есть это сейчас, - посоветовала я. – Если ты уже наелся, мы можем оставить это на завтрак.

- Я съем ещё немного, - сказал он, убирая тарелку от сэндвича в раковину. – Иди, прими душ, я смогу развлечь себя несколько минут. Я ещё немного поем и поработаю над моим исследованием.

- Хорошо.

           Я пошла обратно  в свою комнату и зашла в гардеробную. Я задавалась вопросом, была ли связь с ним хорошей идеей.  Я думаю,  это естественно обсуждать некоторые вещи с человеком, у которого есть что-то общее с вами. Он, вероятно, чувствовал себя немного странно, потому что все наши взаимодействия были закреплены сексом. Это в первый раз, когда мы были в состоянии провести время вместе после секса.

          Я также успокаивала себя тем, что готовила для него всего один раз, и это больше не повторится. Слишком рискованно приглашать его сюда ещё раз. Я не в состоянии отмахнуться от того факта, что я приехала к нему в Сан-Франциско, в то время как он посетил оба моих родных города, и не реже чем через пару дней, мне придётся остановиться в гостиничном номере. И там будет не до готовки пищи.

          Я порылась в ящике с пижамами. Пожалуй, выбор пижамы зависел от того, хотела я заняться сексом с ним ещё раз вечером или нет. Если быть абсолютно честной, моя голова говорила мне, что одного раза достаточно;  сегодняшний день был насыщенным для нас обоих. Кроме того, мы спали друг с другом несколько дней назад.

             Как бы то ни было, я не знала, как буду себя чувствовать, когда  мы ляжем с ним в постель.

      Часть меня хотела заставить Эдварда спать на раскладном диване. Это было бы не лишним к установлению маленькой дистанции между нами. Однако это может показаться немного грубо по отношению к нему.  Я не должна его наказывать только потому, что я не привыкла спасть в своей постели с человеком, который не является моим парнем.

        Я решила надеть антисексуальную пижаму. Он всегда сможет раздеть меня, если я решу, что мне нужно немного больше от него сегодня вечером.

       Душ дал мне больше времени, чтобы подумать. К сожалению, я была склонна слишком много думать. Будь проклят юридический факультет. Как только горячий поток воды омыл меня, я не могла не зациклиться на том факте, что Эдвард пользовался моим душем. Как я могла не думать о нем, голом, здесь?

        Я говорила самой себе, что необходимо ограничить его в сексе со мной.  Он заставил меня испытать такое блаженство, что я все ещё ощущала восхитительную боль в своей промежности. Он имел меня дважды в течение четырёх ночей. Мы должны закалить нашу зависимость, особенно учитывая то, что мы будем вдали друг от друга недели. Я не хочу подпускать его слишком близко. Или лучше сказать перенасытиться друг другом, когда мы видимся?

       Может, мне стоит купить вибратор?

        Нет.

        Это будет жалкая имитация.

    И по какой-то глупой причине, с тех пор как он сказал мне «покинуть место», до Филадельфии, я не могла заставить себя позаботиться о своих нуждах. Мне хотелось ощущать его право собственности.

      Так много проблем. Что произойдет, когда нам придется разорвать наше соглашение по какой-либо причине? Я что, буду сравнивать с ним  каждого мужчину, с которым буду спать? И после того блаженства, что я испытала с Эдвардом, я боюсь, что никто не будет соответствовать.

Конечно, я могу ограничить себя от занятия сексом сегодня вечером. Я же не нимфоманка. Черт, я обходилась без секса более шести месяцев.

И посмотрите, что из этого вышло…

Я вышла из душа, вытерлась и переоделась в скучную фланелевую пижаму. Я посмотрела в зеркало, мысленно убеждая себя, что Эдвард должен знать меня достаточно хорошо, чтобы понять, что я просто хочу немного отдохнуть.

Когда я вошла в гостиную, я застала Эдварда за обеденным столом со своим ноутбуком. Он, похоже, был сильно сосредоточен и не заметил, что я встала рядом и наблюдала за ним. Возле ноутбука стояла миска пасты с сыром.  Он перестал печатать, чтобы съесть немного пасты.

Джаспер обычно сидел на этом же стуле, когда бывал здесь.

- Ты выглядишь сосредоточенным, - заметила я любезно.

Эдвард подпрыгнул.

- Ты напугала меня, - сказал он, пытаясь отойти от шока.  Я села на стул рядом с ним и придвинула его миску макарон с сыром к себе.

- Это мои макароны с сыром, Изабелла.

- Я готовила их , для тебя.

Он улыбнулся и повернулся обратно к ноутбуку.  У него, похоже, были открыты более десяти документов одновременно.

- Десять документов? – спросила я.

- Я хорош в плане многозадачности, - ответил  он  без запинки. – Я очень способный.

- Да, Эдвард, ты очень способный, - сухо сказала я, посмеиваясь над ним.

Он засмеялся.

- Я изучаю несколько дел, - объяснил он.

Я быстро пробежалась глазами по его ворд-документу и поняла, что он собрал сводные заметки об Агостини vs. Фелтон - случай,  когда Верховный суд принял тест Лемона о трех критериях оценки имущества для взимания налогов.

Тот факт, что он сидел на стуле, который ранее предпочитал Джаспер, напомнил мне о книге,  которую он дал мне.

- Ты должен рассмотреть вопрос о расширении сферы деятельности в твоей статье и включить юрисдикцию, которая, возможно, имеет еще более строгое разделение между церковью и государством, и сравнить её с нашей  позицией, где мы думали, что разделение было слабым и несущественным, - предложила я. – Таким образом, тезис охватит весь диапазон. Несомненно, ты наталкивался на комментарий дэ Токвиля о французском светском обществе.

Пальцы Эдварда замерли на мгновение над клавиатурой.

- Могу я узнать, почему именно эта книга лежит на твоей прикроватной тумбочке? - спросил он.

Мне было необходимо время, чтобы осмыслить его вопрос.

- Книга не виновата в том, что Джаспер дал её мне, - ответила я, предполагая, что он обеспокоен тем, что я, возможно, соврала ему о моем интересе к бывшему. – Мне нравится практиковать свой французский, а также пересматривать комментарии.

Эдвард не сразу ответил мне. Он открыл сохраненную статью «Джэй СТОР» (п.п.: цифровая библиотека, основанная в 1995 году, первоначально содержащая оцифрованные старые номера академических журналов, теперь она также включает в себя книги и первоисточники и текущие вопросы,  которые затрагиваются в журналах. Она обеспечивает полнотекстовый поиск почти 2000 журналов, более 8000 учреждений в более чем 160 странах имеют доступ к JSTOR.), якобы в поддержку теории о «тесте равного обращения», которая возникает из решения Агостини. Идея этого теста опирается на концепцию нейтралитета, что, вероятно, проистекает из намерений пункта «о равной защите», изложенной в 14-ой Поправке Конституции США. (п.п.: равная защита по закону является основополагающим компонентом власти закона и обеспечивает одинаковое применение всех федеральных и действующих в штатах законов к гражданам Соединенных Штатов, независимо от их расы, религии, пола или статуса меньшинства. Этот принцип во многом стал катализатором социального прогресса, достигнутого в Соединенных Штатах в 20-м веке.)

Спустя ещё несколько минут он снова заговорил.

- Продолжай, - призывал он меня, звуча ещё веселее.

- Я думаю, что это усилит значимость твоего аргумента. Если ты пишешь с точки зрения управления, ты опередишь тех, кто ссылается на позицию Франции в качестве доказательства того, что ситуация может быть более тяжёлой, - утверждала я. Не это ли обилие информации в СМИ и комментариев о том, какой бескомпромиссной их политика была в последнее время, показатель того, что ситуация реальна тяжелая?

- Саркози сам высказался по поводу того, что им необходима  реформа, - размышлял Эдвард. – Точно не уверен, было это в прошлом или позапрошлом году.

- Если ты думаешь, что комментарий дэ Токвиля про избыток секуляризма ( п.п: секуляризм — концепция, согласно которой правительство и другие источники права должны существовать отдельно от любого типа религий и религиозной веры) слишком устарел, то  можешь посмотреть на высказывания Жака Маритена, который также заявил, что наша версия разделения определенно актуальнее. Ты должен его знать, ведь он один из авторов «Всеобщей декларации прав человека».

- М-м-м…

- Надеюсь, ты не думаешь, что я читаю тебе лекцию, не так ли? – спросила я, вдруг осознав, насколько прямолинейной была, высказывая свое мнение. Я зевнула, прежде чем продолжить. – Я не хочу, чтобы ты так думал.

- Не говори глупостей, Изабелла. - Он продолжил печатать без остановки. - Это на самом деле хорошо, что мы вернулись к этому вопросу. Ты не огорчишься, если я в течение следующего часа поработаю над этим вопросом без твоей помощи? Мне необходимо закончить работу над некоторыми заметками. Может быть, я посмотрю на позицию Франции позднее в течение недели.

Я захихикала.

– О, так ты способен держать свои руки подальше от меня? Хорошо. Я все равно устала.

Он оценивающе на меня посмотрел.

- Для этого всегда есть утро.

- Кстати говоря, во сколько ты уедешь завтра? – спросила я, переводя тему.

- Я возьму билет на десятичасовой поезд. Это будет правдоподобно. Если кто-то спросит, я скажу, что зарегистрировался в Марриотт и позавтракал с другом. Или ты хочешь, чтобы я уехал отсюда пораньше?

-  Если ты уедешь слишком рано, и тебя увидят, то твое прикрытие не будет иметь смысла. Ты должен быть очень осторожным при построении своего алиби. Я пропущу свою пару по гражданскому правонарушению, чтобы выпустить тебя из квартиры.  Может быть, тебе придется пройти квартал или даже два, прежде чем ты поймаешь такси,  хотя так ты будешь ещё более уязвимым…

- Мы разберемся с этим завтра, - сказал он очень уверенно.

Я кивнула в знак согласия.

- Приходи в постель, когда будешь готов.

- Я всегда готов для тебя, - язвительно заметил он.

- Знаю, знаю.

- Угу.

- Спасибо за то, что обеспечила провизией, - сказал он с благодарностью в тот момент, когда я встала.

Я на минуту замялась, не понимая, о чем он.

- О, ты имеешь в виду еду и напитки, - наконец-то до меня дошло.

- Всегда  остаешься студентом юридического факультета, - язвительно заметил он.

Я улыбнулась и пошла в сторону  коридора.

- Спокойной ночи, Каллен. И спасибо за примирительный секс.

- Не за что, - ответил он, пошевелив своими бровями. – Ты уверена, что не являешься  24-х часовым магазином?

Я фыркнула.

– Я не «Квик-Э-Март» (п.п:  вымышленная сеть небольших магазинов из мультсериала «Симпсоны», являющаяся пародией на сеть реально существующих магазинов «7-Eleven» и «Circle K») .

Он разразился в приступе смеха.

- «Спасибо, приходите ещё», - сказал он самодовольно, процитировав крылатую фразу магазина.

- Возвращайся к своему исследованию, -  упрекнула я, развернувшись на пятках.

- Изабелла? – позвал он меня, после того как я сделала пару шагов.

- Что? – спросила я, повернувшись.

Его губы расползлись в широкой ухмылке.

- Почистите четвертый проход.

Дерзкий ублюдок.

- Вообще-то, это твоя вина, что там беспорядок, ну, ты знаешь, - указала я, стараясь не слишком ухмыляться.

Он махнул мне рукой.

- Теперь ты можешь идти.  Я приступлю к… - он сделал паузу, чтобы бегло осмотреть меня, -

 контракту, когда буду готов.

- Мне кажется, ты сказал, что «всегда готов»? - спросила я.

- Мне помнится, ты сказала, что будешь «закрыта» на ночь.

- Так и есть, - сказала я с гордостью. – Теперь давай возвращайся к своему исследованию.

Его ухмылка превратилась в счастливую улыбку.

- Да, мне действительно нужно поработать над этими заметками, - сказал он, понижая голос до дразнящих ноток.

Я тоже счастливо улыбнулась, радуясь, что он в состоянии сосредоточиться на работе.

- Спокойной ночи, Каллен.

- Спокойной ночи, Изабелла. Я поработаю еще час. Не жди меня.

- Как я уже говорила, ложись в постель, когда будешь готов.

Я пошла в ванную, чтобы почистить зубы перед сном. После я легла в постель и накрылась одеялом. Я поставила будильник, выключила лампу и вскоре заснула.

Было семь пятьдесят пять утра, и мне кажется, у меня было учащённое сердцебиение. Ну, вы знаете, такое же, как в ночь выборов, когда вы не уверены в победе вашей партии. Ведь кто-то должен проиграть в ночь выборов. И проблема была в том, что проснувшись в объятиях Эдварда, я не знала, означало это победу или поражение. Может быть, ни то и ни другое?

В любом случае мне необходимо успокоиться.

Эдвард прижимался ко мне всю ночь, я была не только в кольце его рук на моей талии, его  голова покоилась на моем плече, и ко всему этому добавим эрекцию, которую было очень трудно игнорировать в настоящее время. Я была удивлена, что не проснулась раньше от его настойчиво подергивающейся плоти.

Я сосредоточилась на дыхании, и через минуту или две мой пульс вернулся в нормальное состояние.

Честно говоря, вся эта паника действовала мне на нервы. Я хотела быть более беззаботной; меня раздражало то, что я читала о тех вещах, о которых не должна была.  Мне также было интересно узнать, было ли это нормальным для людей, которые иногда спят друг с другом, проводить ночь таким  вот образом, проснувшись в таком вот положении. Наверное, это нормально. Если бы имелось  «Руководство для чайников, которые в статусе друзей по сексу» или книга для таких договоренностей, тогда у меня было бы лучшее представление о том, как себя вести с такого рода вещами.  Но, по иронии судьбы,  если бы я попросила такого рода учебник,  я, по сути, призналась бы в том, что я идиотка в первую очередь.

Я не каждый день просыпаюсь, оскорбляя свой собственный интеллект.

Эдвард начал просыпаться, сильнее уткнувшись в мое плечо. Его хватка на моей талии усилилась, и я задохнулась, когда его твердая и возбужденная плоть ткнулась в заднюю часть моего бедра. Я почувствовала, что тепло его тела заставило разжечь костер у меня между ног.

Мне было очень жарко в этой дурацкой несексуальной  пижаме.  Я почувствовала себя лучше, когда сбросила с себя одеяло.

- Ты говорила во сне, - пробормотал Эдвард, звуча не совсем проснувшимся.

- Я что? – спросила я, не глядя на него.

О, мой бог! Что я сказала ему?

Пожалуйста, скажите мне, что я не умоляла его во сне. Я не против чего-то вроде  декламации национального гимна Канады или выкрикиваний Говарда Дин,  или, того хуже,  песни Джастина Бибера, просто ничего ошеломляюще сексуального.

Примечание для себя: термины «Джастин Бибер» и «ошеломляюще сексуальный» неправильно использовать в одном предложении.

Воу, кажется, моё  IQ упало на двадцать пунктов за ночь.

- Ты упомянула что-то о Четырнадцатой поправке, - наконец-то заговорил Эдвард.

Добро пожаловать обратно,  IQ.

- Я, вероятно,  думала о твоем исследовании, - объяснила я, зевая.

Эдвард застонал, его рука пропутешествовала вверх и обхватила мою грудь. Даже через пижаму это действие вызывало возбуждение.

- Ты так же назвала мое имя во сне, - добавил он, звуча очень самодовольно.

Ох, Канада меня дери.

Черт. Нет.

– Ни в коем случае, – спорила я. –  Ты, наверное, что-то сделал до этого.

– Ты разбудила меня в четыре часа своими разговорами во сне, – дразнил он. – Между Эдвардом-мечтой  и Беллой-мечтой происходило что-то интересное?

–Ты мне скажи, – я бросила ему я вызов. – Господин–У–Меня–Неистовая–Эрекция.

Он засмеялся, обнимая меня еще крепче.

– Я чувствую немного другую позицию «там», мисс Я–Ношу–Самую–Скучную–Пижаму–На–Свете–В–Безнадежной–Попытке–Отвадить–Моего–Возбужденного–Любовника.

Я фыркнула. 

– Прежде всего, такое изменение имени будет признано «несерьезным» или «аморальным» любым судьей, осуществляющим свои дирекционные полномочия по этому вопросу.

Он прервал меня, издеваясь:

– А  У–Меня–Неистовая–Эрекция не является «несерьезным» и «аморальным»?

– Во–вторых, длина имени очень непрактична, – я проигнорировала его слова. – Это займет вечность, чтобы записать это имя, и понадобится удача в попытках уместить его в водительском удостоверении или паспорте, или на любом бланке, если на то пошло.

Рука Эдварда двинулась к моему животу, он толкнулся своим пахом против меня.  Я захныкала, между моими бедрами все начало увлажняться.

– Хорошо, что я не из непрактичной длины, – сказал он нахально. – Я думаю, что моя длина подходит к твоей общей форме в самый раз. Нам, вероятно, следует все же перепроверить.

– Моя форма далека от общего, – сказала я раздраженно, и в это время он начал целовать мою шею. – Она не может заполняться любым, кто заинтересован в этом.

– Знаю, детка. Я знаю. Только мной.

Отлично. Теперь «Детка» Джастина Бибера крутится у меня в голове. Вступительные ритмы гимна Канады не намного лучше.

Худшие саундтреки для спальни.

Убрать музыку из головы. Сосредоточься на Эдварде.

Под простынями Эдвард с легкостью расстегнул две верхние пуговицы моей пижамы. После того как он расстегнул третью, он отдернул ткань в сторону, чтобы пробежаться своими  пальцами по моему животу, перед тем как уделить свое внимание моим грудям, лаская их.  Я застонала в знак признательности и откинулась назад, прижимаясь к его телу.

– Это хороший способ проснуться, – прокомментировала я его действия.

– М-м-м-м...

Эдвард расстегнул оставшуюся часть пуговиц на рубашке, что позволило мне снять её.  Я стянула свои пижамные штаны и выбралась из них. Потом я развернулась и положила свою ногу на Эдварда, прижавшись к нему своим телом и поместив руки на его плечи. Он тотчас обнял меня, соприкосновение  его голых рук с моей кожей вызвало электрический разряд. На нем до сих пор была его футболка, тонкий барьер из хлопка стоял между нашими телами. Я прижалась своей грудью к его, что заставило его застонать в одобрении.

Это смотрелось невероятно правильно.

Его волосы перепутались за ночь. Так невероятно горячо.

– Доброе утро, Каллен, – сказала я с усмешкой.

В ответ он толкнулся своей эрекцией в меня. Я извивалась на нем, становясь более влажной.

– Тебе, вероятно, следует трахнуть меня на прощание, – предложил он соблазнительно.

Я наклонилась, чтобы шепнуть ему на ухо:

– Ты хотел меня сверху, не так ли? – поддразнила я.

Он провел рукой по моим волосам и шепнул мне на ухо в ответ:

– Ты и вправду не помнишь, как назвала мое имя во сне? – насмехался он.

Я села на него, расставив бедра. Простыня упала, позволяя рассмотреть меня топлесс.

– Ты сделал что-то до, – твердо ответила я, извиваясь на нем так, что он стал еще тверже.

Он продолжил свои насмешки, но на этот раз, он имитировал  меня.

– Эдвард, – стонал он тихо. – О, Эдвард!

Смущенная, я свирепо посмотрела на него.

–  Я так не говорила.

– Конечно, ты этого не делала, – ответил он, поднимая брови. Он скрестил руки за головой,  выглядя ещё более самоуверенно. – Ты говорила с большим отчаянием.

В тот момент, как я открыла рот, чтобы ответить, в течение десяти секунд произошли две вещи. Во–первых, моя тревога ушла, а во–вторых,  мой блэкберри, который лежал на тумбочке, начал звонить.

– Черт, – чертыхнулась я, карабкаясь через Эдварда, чтобы отключить звук.

– Как смеет кто-то звонить тебе, когда ты на мне, – сказал  Эдвард с притворным возмущением. – Так грубо.

Стоя на коленях на кровати, я притянула к себе телефон, чтобы посмотреть, кто звонил.

Мое сердце замерло, когда я увидела, кто звонит.

– Это мой отец, – заявила я.

Брови Эдварда взметнулись вверх.

– Ты можешь перезвонить ему позже, – ответил он, звуча нормально и действительно повеселевшим. – После того, как мы займемся сексом.

В конце концов звон прекратился.

Я вздохнула.

– Я такая плохая дочь, – полусерьезно пожаловалась я. – Не ответить на звонок отца, потому что я сижу на Каллене в трусиках.

– Если говорить о твоих трусиках, сними их, – приказал Эдвард, соблазнительно улыбаясь.

Прежде чем сделать это, я немного переместилась, чтобы достать презерватив из моего ящика.

И в этот самый момент начинает звонить мой домашний телефон.

– Нет! – воскликнула я, тем самым ругая телефон. – Я занята, очень занята. – Я бросила презерватив на грудь Эдварда. – Поспеши, надевай его скорей.

Телефон продолжил звонить.

Я сняла свои мокрые трусики и бросила их на пол в спешке. Эдвард сел и потянул вниз свои боксеры так, чтобы он мог надеть на себя презерватив.

О, бог мой, его член. Я так сильно люблю его член.

А потом я услышала щелчок.

Мой автоответчик.

Нет.

Пожалуйста, не говорите мне, что мой отец оставляет мне сообщение.

– Привет, Белла…

Я зафиксировала глаза на Эдварде. Его челюсть упала, как только голос моего отца разлетелся по комнате.

– …это твой отец.  Слушай, когда у тебя будет возможность проверить свой график, посмотри, можешь ли ты вернуться в Филадельфию на следующей неделе? Эммет хочет пригласить Розали на официальный семейный ужин. Я знаю, что это немного странно, учитывая, что Джаспер не на сто процентов с тобой, но, я думаю, что это много значит для твоего брата, если ты забудешь об этом на некоторое время, чтобы приехать домой. И не садись в поезд, милая. Я знаю, что у вас с Эмметом есть склонность ездить на поездах, но самолеты намного быстрее. Ладно, позвони мне, когда сможешь. Если  у меня будет занято, то, вероятно, кто-то звонит мне, чтобы дать совет о том, как запихать законодательную повестку дня Эсме  Каллен в её задницу. Пока!

Я. Была. Убита.

Эдвард выглядел контуженным.

Как заставить член упасть?Может быть, если бы мой отец оставил короткое сообщение, я была бы в состоянии отшутиться. Но он не сделал этого. Он даже упомянул то, что у нас не все закончено с Джаспером, а затем бросил комментарий о Эсме Каллен.

Тем не менее, сидя на коленях рядом с Эдвардом, я, качая головой, смотрела на него умоляюще.

– Скажи мне, что этого не было. Скажи мне, пожалуйста, что мы по–прежнему намерены заняться сексом, – умоляла я в отчаянии.

– Изабелла… мы не можем. Не после того, что мы услышали, – вздохнул он разочарованно.

– Не смотри вниз…

Я посмотрела вниз и увидела, что член Эдварда начал медленно «падать духом».

Так грустно.

Я чувствовала себя абсолютно смущенной. И виноватой. Моя лояльность была настолько противоречива в этот момент.

Эдвард  натянул боксеры и рухнул обратно на кровать.

– Я же просил тебя не смотреть, – сказал он разочарованно.

- Мне очень жаль, – извинилась я, признав, что сообщение полностью разрушило настроение.  – И я не знаю, почему звук на автоответчике такой громкий.

Он потер лоб и застонал.

– Я чувствовал присутствие твоего отца в этой комнате.

– Я знаю, мне очень жаль…

Это не совсем моя вина, но это произошло из-за меня.

– И Джаспер все еще хочет тебя? – спросил Эдвард с недоверием. Он повернулся назад.

– Я не знал этого.

– Не раздражайся, – защищалась я. – Он это переживет. Он должен. Все кончено.

Мы оба вздохнули. Это ужасно, предвкушать секс и закончить чем-то вроде этого. Но мы действительно не можем трахнуться сейчас. Я знала, что мы в отдельной комнате, но стоит открыть занавески, и мы увидим там Нью–Хэйвен. Реальный мир.  Голос  отца стал напоминанием того, что мы с Эдвардом не живем в вакууме. Наши действия могут  влиять на других людей.

– Мне, вероятно, следует позавтракать и одеться, – сказал  он обреченно. – Собери мои вещи.

Я притянула колени к груди, обхватила их.

– Я закажу билет на Сан–Франциско. Я обещаю. В эти выходные, очевидно, слишком рано, а в следующие выходные я поеду домой…  Как насчет выходных после этого?

– Я должен буду встретиться с мамой в округе Колумбия в эти выходные или по возвращении домой, – ответил он. – Было бы лучше, если бы она находилась на другом конце страны. Но из всего предложенного, это звучит хорошо.

Я наградила его маленькой улыбкой.

– Я не смогу продержаться дольше этого срока.

Он  мягко засмеялся.

– Ты всегда можешь позвонить мне.

Я захохотала.

– Секс по телефону? Нет, это недостаточно хорошо.

Это то, что он имел в виду, когда сказал позвонить ему, не так ли?

– Это не то, что я имел в виду, – исправил он.

– Да?

Он пожал плечами.

– Ты должна будешь позвонить мне, во всяком случае. Таким образом, мы сможем поговорить о Сан–Франциско, организовать там все.

– Да, это правда…

Я задумалась. Эдвард выгнул брови.

– Ты можешь позвонить мне, ты же знаешь, – добавила я, немного обороняясь. – Почему я должна быть единственной,  кто звонит тебе?

– Не лучше ли мне подождать, пока ты не присмотришь рейсы и гостиницу? – спросил он.

– Думаю, да, – согласилась я.

Я должна успокоиться. Но это так неловко все.

– Так… – начала я. – Какой у нас сейчас план?

Эдвард ткнул пальцем мне в бок.

– Завтрак?

– Да, да, – ответила я, встав, чтобы взять свою пижаму.

– Собираешься ли ты готовить для меня снова? – спросил он с надеждой.

Я закатила глаза.

– Да, Эдвард, ты получишь свой приготовленный завтрак вместо утреннего секса.

Я его испорчу.

После того как мы оделись, Эдвард последовал за мной из комнаты по направлению к обеденному столу. Он зевнул, садясь за стол, и открыл свой ноутбук.  Я пошла на кухню, решив сделать яичницу для нас обоих.

Я действительно надеялась, что его семья не будет слишком глубоко совать свой нос в его легенду. Он должен вернуться в Вашингтон, не выглядя при этом подозрительным, он должен действовать так, чтобы поездка выглядела совершенно законной. Люди предпочитают летать, но вы не знаете, что люди, подобные мне, выбирают путешествие на поезде то и дело. На самом деле выбраться из этого здания является сложной задачей, и это напрямую связано со мной. Мы обсудим план игры за завтраком.

Я смотрела на календарь, который висел на холодильнике, думая о Сан–Франциско: ни в эти выходные, ни в ближайшие - это будут выходные дни после.

Подождите.

13 или 14 февраля?

День святого Валентина будет четырнадцатого.

Я, возможно, и не была сегодня утром оттрахана, но чувствую, что в конечном итоге буду.

Я думаю, что проведу День святого Валентина с Эдвардом Калленом в этом году.

____________________________________________________________________________

от переводчика: Спешу сообщить о возобновлении перевода. Главы будут выходить раз в 2 недели. У нас новая бэта, Нея благодарности ей за быструю редакцию