Она

6:00 утра: Хлопаю по будильнику, выключая его.

6:15 утра: Душ. Намыливаю волосы его любимым шампунем в надежде, что он почувствует его запах и улыбнется.

6:30 утра: Одеваюсь. Выбираю что-нибудь мягкое и облегающее в надежде, что он увидит меня и улыбнется.

7:00 утра: Бужу детей. Сижу с Мейсеном еще пару минут, потому что он мой мальчик. Вспоминаю, как мы вместе будили их. Думаю, они скучают по этому. Я знаю это, потому что я скучаю.

7:30 утра: Делаю любимый завтрак моего мужа. Опять же, надеясь на улыбку.

Он помогает мне накрыть на стол. Мы двигаемся рядом друг с другом, не прикасаясь. Когда-то он не мог оторвать от меня своих рук.

7:45 утра: Семейный завтрак. Улыбаюсь и претворяюсь, что мы идеальная семья.

8:00 утра: Целую детей в щеки и сажаю их в автобус.

8:10 утра: Целую его на прощание и желаю ему хорошего дня. Он уходит, не упоминая ни шампунь, ни наряд, ни завтрак.

Никогда не упоминает. Больше нет.

Каждое утро одно и то же.

Монотонное, ослепляюще печальное, холодное.

Но я люблю его, поэтому остаюсь.

Он

6:00 утра: Слушаю, как моя жена хлопает по будильнику, выключая его. Протягиваю руку в надежде, что она позволит мне обнять ее. Она не позволит. Притворяюсь, что сплю, пока она принимает душ. Представляю, каково это - присоединиться к ней. Но я этого не делаю.

6:25 утра: Душ. Я чувствую сладкий запах ее шампуня. Тянусь к ее любимому гелю для душа в надежде, что она почувствует его запах и улыбнется.

6: 30 утра: Одеваюсь. Хрустящая белая рубашка и брюки. Надеваю ее любимый галстук в надежде, что она увидит его и улыбнется.

7:00 утра: Бужу детей. Прижимаю Макенну к себе еще несколько минут, потому что она моя маленькая девочка. Вспоминаю, как мы вместе будили их. Думаю, они скучают по этому. Я знаю это, потому что я скучаю.

7:30 утра: Помогаю ей накрыть стол к завтраку. Мы двигаемся рядом друг с другом, не прикасаясь. Когда-то она не могла оторвать от меня своих рук.

7:45 утра: Семейный завтрак. Улыбаюсь и притворяюсь, что мы идеальная семья.

Я настолько потерян в воспоминаниях, что даже не чувствую вкуса еды.

8:00 утра: Целую детей в щеки и сажаю их в автобус.

8:10 утра: Целую ее на прощание и желаю ей хорошего дня. Она не упоминает гель для душа или галстук.

Никогда не упоминает. Больше нет.

Каждое утро одно и то же.

Монотонное, ослепляюще печальное, холодное.

Но я люблю ее, поэтому остаюсь.

Они

Шесть лет назад

Карнавальные огни ярко освещают нас, пока мы пробираемся через лабиринты игр и аттракционов. Сегодня на удивление холодно для летнего вечера, и мне нужно было взять с собой куртку. Мама говорила мне, но, как и большинство старшеклассников, я проигнорировала ее совет. Правда в том, что мне немного скучно, и я бы хотела просто вернуться домой. Ярмарки в нашем маленьком городке уже не кажутся такими веселыми, как раньше. Или, может быть, я просто взрослею.

Но моя лучшая подруга по-прежнему любит их, так что мы здесь.

Я заставляю себя улыбаться, пока Элис таскает меня из одной будки в другую. Я знаю, что должна хотя бы попробовать насладиться этим, потому что возможно это наше последнее совместное лето. Мы обе собираемся в университет в конце лета. Разные учебные заведения. Разные штаты. Мысли об этом печалят меня, но когда университет предлагает тебе полную стипендию, ты не отказываешься. К сожалению, полная стипендия Элис отправляет ее в Техасский технологический университет, я же остаюсь в Оклахоме и буду учиться в двух часах езды от родного города. Сказать, что я в восторге - это преуменьшение. Единственным огорчением было то, что моя лучшая подруга с первого класса не может поехать со мной.

- Смотри, Белла! Гадалка! – визжит Элис и дергает меня за руку.

Я качаю головой, когда она тащит меня в палатку.

- Зачем мне платить пять баксов за предсказание моей судьбы? У меня есть ты.

- Мадам Бьянка…

- Мадам Бьянка? Серьезно?

- Да, и она профессионал, - говорит Элис, пока мы стоим в очереди. - Всегда хорошо иметь подтверждение своих слов.

- Конечно. Потому что если два экстрасенса делают одно и то же предсказание, это значит, что должно быть какое-то обоснование всему этому.

Элис любит читать гороскопы и думает, что может предсказывать будущее. Она ошибается в девяноста процентах случаев, но я подыгрываю, потому что люблю ее. Именно так ей удалось затащить меня сегодня на карнавал. По словам Элис, сегодня я встречу мужчину своей мечты. Парня в черной ковбойской шляпе и с пылающими зелеными глазами.

«Пылающие зеленые» - это ее слова.

Она уверяет, что у нас будут красивые дети.

Как будто это мотивация. Кто хочет детей в восемнадцать?

- Вот увидишь, Белла. А теперь отдай человеку свои деньги.

Я делаю то, что говорит моя любящая командовать подруга, и иду за ней к столу с большим хрустальным шаром. Несколько мгновений спустя дикая на вид цыганка проходит через занавес из бисера. Большие золотые обручи украшают ее уши, и огромный фиолетовый шарф сдерживает вьющиеся волосы.

- Ах, Элис! - мадам Бьянка ярко улыбается. - Ты приходишь ко мне каждый год!

Я стараюсь не закатывать глаза из-за ее фальшивого акцента. Звучит как нечто среднее между русской мафией и моей милой итальянской бабушкой. Трудно не засмеяться, но мне удается себя контролировать.

- И кто же это с тобой? – спрашивает она, присаживаясь. - Нет, не говори мне. Это… Белла.

- Вау, это… - на долю секунды я впечатлена.

Мадам Бьянка смеется.

- Нет-нет. Я не настолько хороша. Элис часто говорит о тебе.

Ах.

- Она беспокоится о тебе.

Я смотрю на свою подругу.

- Ты беспокоишься обо мне?

Элис кивает.

- Ты просто так несчастна здесь. Но скоро все изменится. Скажите ей, мадам Бьянка.

Цыганка улыбается.

- Хм. Ты кажешься такой уверенной, малышка.

- Да.

- Давайте посмотрим, так ли это? - мадам Бьянка кладет руки на хрустальный шар.

И потому что являюсь идиоткой, я внимательно смотрю. Не знаю, на что я рассчитываю.

- Я вижу мальчика, - говорит гадалка. - Он умный. Любит читать. Играет на пианино… нет, на гитаре. И то и другое. Он играет на обоих инструментах. О, он действительно красивый. Ему не мешало бы постричься, но он определенно красивый молодой человек.

- Что насчет ковбойской шляпы? – спрашивает Элис.

Мадам Бьянка смеется.

- Это Оклахома, дорогая. Ковбойская шляпа здесь так же распространена, как синие джинсы.

Я фыркаю.

- Отлично. А что насчет его глаз? - взволнованно спрашивает Элис.

Мадам Бьянка внимательно всматривается в хрустальный шар.

- Зеленые. Яркий, смелый зеленый цвет.

Элис взволнованно вскакивает со стула. Я закатываю глаза и даже не пытаюсь скрыть это.

- Ты потеряешь свое сердце из-за этого мальчика, милая Белла, и никогда не получишь его обратно.

На мгновение я игнорирую это нелепое окружение и думаю о своих родителях. Они развелись, когда я была ребенком, и для меня всегда было важно вступить в брак, который был бы полной противоположностью их.

- Будем ли мы счастливы? – шепчу я.

На лице мадам Бьянки проскальзывает неуверенность.

- Вы будете любить сильно и страстно, но оба должны быть храбрыми. Будут допущены ошибки. Красивые, удивительные ошибки. Они навсегда изменят вашу жизнь, но потребуют отваги, Белла. Так много храбрости. Только в этих прекрасных ошибках ты найдешь истинное счастье.

- Что это значит?

Мадам Бьянка глубоко вздыхает.

- Боюсь, это все, что я вижу.

Элис берет меня за руку.

- Спасибо, мадам…

- Подождите! Что это может означать?

- Пошли, Белла.

В оцепенении мы с Элис выходим из палатки в мерцающие огни карнавала. Она ведет меня прямо к палаткам с едой. Сахарная вата и хворост. Это была наша летняя традиция с пятого класса.

- Что она имела в виду, Эл? Красивые ошибки? Что это вообще такое?

Прежде чем она может ответить, появляется ее парень Джаспер и быстро поднимает ее на руки. Элис визжит и тает в его объятиях. А я сажусь на соседнюю скамейку и завистливо наблюдаю за ними, поедая обсыпанный пудрой хворост. После странного предсказания мадам Бьянки сахар оседает в моем желудке, как камень.

- Белла, могу я украсть мою прекрасную девушку, чтобы покататься на колесе обозрения? Я обещаю вернуть ее обратно.

Я киваю.

- Повеселитесь. Думаю, я еще раз обойду ярмарку, а потом пойду домой.

- Ты не можешь уйти! – говорит Элис. - Ты еще не встретила…

- Идите кататься на колесе. Позвони мне позже.

Она выглядит мрачной, пока Джаспер не обнимает ее и что-то шепчет ей на ухо. Элис смеется и берет его за руку, прежде чем последовать за ним на аттракцион.

Устало вздохнув, я выбрасываю хворост в ближайшую урну, беру мешок сахарной ваты и отправляюсь на прогулку. Я все еще размышляю о мадам Бьянке и ее прекрасных ошибках, когда оказываюсь на импровизированном деревянном мосту с видом на колодец желаний. Еще одна карнавальная традиция, все деньги из колодца желаний жертвуют детскому крылу нашей больницы. Посмотрев в воду, я замечаю, что она завалена монетами.

Я выуживаю из кармана всю мелочь, которая у меня есть, но прежде чем бросить все это в воду, я закрываю глаза и загадываю желание.

Я желаю мальчика с пылающими зелеными глазами, который будет любить меня, несмотря на мои прекрасные ошибки.

С закрытыми глазами я бросаю монеты, и только услышав всплеск, наконец, смотрю в воду. Серебряные монетки и четвертаки блестят среди меди.

- Вау, это действительно сработало.

Вздрогнув, я оборачиваюсь и смотрю в глаза зеленоглазому мальчику.

Не мальчику. Парню. Моего возраста.

С зелеными глазами и в ковбойской шляпе.

И ему не помешала бы стрижка.

Невероятно.

Он застенчиво улыбается и идет ко мне, не отводя от меня взгляда.

- Кто ты такой?

- Я Эдвард.

- Это Элис тебя подговорила?

- Кто такая Элис…

- Или эта сумасшедшая цыганка?

- Что за сумасшед…

Его рот захлопывается, когда я подхожу ближе.

- У тебя горящие зеленые глаза, - шепчу я.

- А у тебя лицо в форме сердца с самой красивой улыбкой, которую я когда-либо видел, - улыбается мне Эдвард. - Я не могу поверить. Этот колодец желаний действительно работает.

- Почему ты думаешь, что он работает?

- Потому что я пожелал тебя. И вот, пожалуйста.

Взяв меня за руку, он подносит ее к губам и нежно целует мою ладонь.

Мое дыхание учащается, когда желание расцветает в животе.

- Я тоже загадала тебя.

Эдвард улыбается мне, и в этот момент я потеряна. Потеряна в его глазах. Потеряна в его голосе. Потеряна в бабочках, которые порхают в моем животе.

Час спустя мы целуемся на заднем сидении его Вольво.

- Когда-нибудь ты станешь моей женой, - шепчет он мне в губы. - Скажи, что станешь, Белла.

- Да.

В ту ночь я потеряла невинность и сердце из-за этого зеленоглазого мальчика.

И уже не вернула его обратно.

Он

- Эдвард? Ты меня слушаешь?

Моя секретарша вырывает меня из моих мыслей. В последнее время она часто это делает.

- Прости, Джейн. Что ты сказала?

- Я сказала, что через пять минут у тебя встреча. А еще я сказала, что ты дерьмово выглядишь. Не хочешь, чтобы я освободила твое расписание на день? Возможно, ты заболел гриппом.

- Нет, все в порядке.

- Ты слишком много работаешь.

Она всегда говорит, что я слишком много работаю. Но она просто не понимает, что это единственное, в чем я хорош. В отличие от дома, где у меня не очень хорошо получается. Дома я полный провал.

Я поправляю галстук.

- Проводи клиента.

Джейн кивает и выходит в вестибюль. Через секунду она возвращается, и я еле сдерживаю стон, когда вижу, кто идет следом за ней. Несмотря на мое нежелание, я вежливо встаю и предлагаю свою руку.

- Мисс Денали, приятно видеть вас снова.

- Эдвард, я уже говорила тебе. Я настаиваю, чтобы ты звал меня Таня.

- Таня. Мне не терпится услышать вашу презентацию.

Таня Денали олицетворяет искушение. Длинные сливочные ножки на высоких шпильках. Когда она стоит перед экраном и пытается убедить меня инвестировать в ее многоэтажный жилой комплекс, мой разум блуждает к моей жене. Эта женщина, которая так старательно флиртует со мной на протяжении всей своей презентации, хлопает ресницами и сексуально улыбается, даже не может сравниться с Беллой.

Позже Таня кажется удивленной, когда я отказываюсь от приглашения на обед в ее гостиничном номере. Она несомненно красива и несомненно готова, но она не моя жена.

Я могу быть паршивым мужем, но я все еще верен.

После того, как она уходит, я смотрю в окно своего офиса, любуясь видом на город. Сегодня прекрасный день, и счастливые пары пользуются хорошей погодой.

Через дорогу есть небольшой парк, поэтому я решаю пропустить обед и прогуляться там. Мощеная дорожка усеяна людьми и домашними животными, но их легко игнорировать. Только когда я сажусь на скамейку и замечаю маленькую свадьбу, которая проходит на пирсе, я вспоминаю, что моя жизнь - и мой брак - полный отстой.

Издали я наблюдаю, как счастливый жених целует свою невесту.

Раньше это были мы.

Мы с Беллой быстро и сильно влюбились друг в друга. Через восемь недель после нашего знакомства мы узнали, что она беременна.

Близнецами.

У нас не было возможности узнать, случилось ли это в ночь карнавала или в одну из многих и многих ночей после. Ее отец угрожал застрелить меня, если я не женюсь на ней, но он не знал, что мне не нужна мотивация, чтобы надеть кольцо на палец его дочери. Я любил ее. Она любила меня. Самое простое и счастливое решение, которое я когда-либо принимал, это женитьба на девушке моей мечты в маленькой сельской часовне. Мы поженились за три месяца до того, как стало видно ее положение.

Благодаря сплоченности наших семей, Белла все же пошла в университет и бо́льшую часть обучения закончила в онлайн режиме, пока я работал днем и ходил на учебу вечером. Мы оба закончили университеты, я начал оплачиваемую стажировку в инвестиционной компании, пока она работала неполный рабочий день литературным агентом. В течение года меня повысили до шестизначной зарплаты, и Белла приняла решение остаться дома с близнецами. Мы купили двухэтажный дом с большим задним двором на полпути между нашими семьями и моим офисом. В течение дня Белла воспитывала наших детей, а вечером мы ужинали всей семьей, прежде чем уложить детей в постель. Затем мы укрывались в нашей спальне, где разговаривали и занимались любовью до самого утра.

Мы были влюблены и безумно счастливы.

Каждое утро я вытаскивал свою уставшую, но счастливую задницу из постели, целовал свою семью и отправлялся подниматься по карьерной лестнице.

Годами это была наша жизнь. И это был настоящий рай.

Затем мои часы на работе стали хаотичными и негибкими, и я начал возвращаться домой позже и позже. В конце концов, я перестал оправдываться, и большинство ночей проводил в одиночестве, поедая остывший ужин, когда часы уже показывали полночь. Жертвы окупились, и теперь я генеральный директор с бо́льшим количеством денег, чем мы когда-либо сможем потратить.

Но моим детям семь лет. А моя жена незнакомка.

Мы никогда не спорим. Мы никогда не ссоримся.

Мы не разговариваем. И не прикасаемся.

И ее глаза – теплые шоколадные глаза, о которых я мечтал – теперь стали холодными и твердыми, а улыбка давно исчезла.

Я скучаю по своей жене. Она этого не знает, но бывают ночи, когда я не сплю и наблюдаю за ее сном. Так много раз я хотел разбудить ее, чтобы просто увидеть ее глаза и услышать ее голос, но она выглядит такой умиротворенной, и мне всегда не хватает духу.

Я так боюсь, что уже слишком поздно. Я боюсь, что мои дети не любят своего отца, потому что они его не знают, что моя жена не любит своего мужа, потому что он слишком долго пренебрегал ею.

Мои глаза наполняются слезами, и я опускаю взгляд на скамейку. Там лежит свернутая газета. Чтобы как-то отвлечься, я хватаю ее и открываю случайный раздел. Ярко-красная реклама напоминает мне, что сейчас лето, и что в городе карнавал.

Дети когда-нибудь были на ярмарке? Им бы это понравилось.

Чувствуя вдохновение, я достаю телефон из кармана и пишу секретарше.

Освободи мое расписание на сегодня и завтра. Я веду свою семью на карнавал.

Она

Я в панике, когда автобус не останавливается возле нашего дома.

Дрожащими пальцами я набираю номер школы.

- Миссис Каллен, ваш муж забрал детей сегодня, - мягко говорит школьный секретарь.

Эдвард забрал их? Он никогда их не забирает.

- Вы… вы уверены?

- Да, мэм.

Именно тогда дверь гаража открывается, и меня накрывает облегчение, когда я слышу сладкий смех своих детей, эхом доносящийся с порога.

- Привет, мам! – ярко улыбается Мейсен.

- Привет, Мейс, - шепчу я с дрожью в голосе.

В этот момент заходит Эдвард с нашей дочерью на плечах.

- Папочка забрал нас! – хихикает Макенна.

- Я вижу это, - пытаюсь улыбаться, несмотря на то, что я совершенно обалдевшая. Сейчас четыре часа дня пятницы, и Эдвард здесь. В нашем доме. И он забрал детей.

- Что… что-то не так?

Он опускает нашу дочь на пол.

- Да, - говорит он, и я задыхаюсь, когда он мягко проводит костяшками пальцев по моей щеке. - Но я очень постараюсь сделать все правильно.

Его зеленые глаза светятся искренностью, пока он продолжает гладить мое лицо.

- Папа везет нас на карнавал!

- Правильно. Почему бы вам не переодеться?

Близнецы хватают друг друга за руки и бегут наверх.

- Ты везешь их на карнавал?

- Мы везем их на карнавал.

Я ошеломлена. Не могу вспомнить, когда мы в последний раз выходили все вместе.

Несмотря на мой шок, я улыбаюсь.

- Я не была на карнавале с тех пор…

- Я знаю.

Сейчас его тело так близко, как не было месяцами. Может, годами. Но электричество, которое всегда пульсировало между нами, все еще здесь.

Я хочу в нем утонуть.

- Я люблю тебя, Белла. Я не достаточно часто говорю тебе, но я это чувствую. Всегда чувствовал. Больше всего на свете я люблю тебя и наших детей.

- Я знаю это.

- Знаешь?

Конечно. Хотя мы уже не так близки, как раньше. И даже если мы не прикасаемся друг к другу, как раньше, я знаю, что любовь существует. Если бы я в это не верила, то давно бы ушла.

- И я тоже тебя очень люблю.

Его глаза пылают, когда он наклоняется и прислоняется лбом к моему. Мой пульс учащается, и я тяну его за галстук. Мой самый любимый.

- Позже, - шепчет он, и это обещание разжигает мою кровь.

***

Воспоминания наводняют меня, когда мы проходим через паутину карнавальных аттракционов и игр. Эта ярмарка огромна по сравнению с теми, что мы любили в детстве, но запахи точно такие же. Я понимаю, что тоскую по Элис, мне хочется купить хворост и сахарную вату и вернуться в то время, когда жизнь была сладкой и невинной.

Но тогда я бы скучала по этому.

Эдвард сжимает мою руку, возвращая меня обратно в этот чудесный день с нашей семьей. Наши дети играют в игры и катаются на аттракционах, а их улыбающиеся лица согревают мое сердце.

- Они прекрасны, - шепчу я.

Эдвард прижимает меня к своей груди, пока мы смотрим на них на карусели.

- Как и их мать, - бормочет он мне на ухо. Я закрываю глаза, когда его губы скользят по моей шее. - Ты так вкусно пахнешь, детка.

Как давно он меня так не называл? Я даже не могу вспомнить.

- Я не могу поверить, как много я пропустил. Они такие большие, - говорит он. - Когда это произошло?

Я не отвечаю. Мне и не нужно этого делать.

- Они скучают по тебе, Эдвард.

Я скучаю по тебе.

- Я тоже по ним скучаю. И по тебе. Я собираюсь быть с вами чаще.

- Каким образом?

- Я что-нибудь придумаю.

- Эдвард, ты глава компании.

- Верно. Это значит, что мне больше не нужно жить в офисе, - Эдвард вздыхает и целует мою шею, заставляя меня дрожать. - Думаю, что достаточно долго позволял работе быть приоритетом, не так ли?

Прежде чем я могу ответить, наши дети спрыгивают с карусели и ведут нас за руку к колесу обозрения.

Я качаю головой.

- О, нет. Ни за что.

- Пошли, мам!

- Неа. Ни единого шанса, – я хихикаю над надутым личиком нашего сына. - Но папа любит колесо обозрения.

Эдвард смеется.

- С удовольствием. Ты будешь в порядке?

- У меня все будет замечательно. Повеселитесь.

Он наклоняется ближе и целует меня в щеку, прежде чем вручить дежурному билеты.

Затаив дыхание, я машу своей прекрасной семье, наблюдая, как они поднимаются в небо.

- Позвольте мадам Бьянке предсказать ваше будущее! – раздается голос из соседней палатки.

Нет. Этого не может быть.

Я подхожу к палатке и задыхаюсь, когда вижу ее имя, сверкающее на фиолетовой табличке. Ошеломленная, я плачу мужчине и пробираюсь внутрь, занимая место за столом, на котором ждет хрустальный шар.

- Белла.

Я смотрю на занавес из бисера, и это действительно она. Большие золотые серьги в ушах и фиолетовый шарф завязан на ее седых, кудрявых волосах. Акцент такой же фальшивый и сильный, как и всегда.

- Мадам Бьянка… Не могу поверить, что это вы. И что вы помните меня.

- Я помню всех моих особенных клиентов. Твоя подруга не с тобой?

- Нет, – улыбаюсь я. – Элис живет в Остине со своим мужем. У них собственное ранчо.

- Прекрасная девушка. И такая одаренная.

- Да, - слезы наполняют мои глаза.

Почему я такая эмоциональная?

Она кладет руки на хрустальный шар.

- А что насчет тебя? Ты нашла своего зеленоглазого ковбоя?

Я смеюсь.

- Ну, у него зеленые глаза. И он был одет в ковбойскую шляпу тем вечером. Но он инвестиционный банкир.

- И такой же красивый, как я обещала?

- Даже лучше. Мы женаты уже почти восемь лет, у нас двое прекрасных детей. Мальчик и девочка. Близнецы.

Она мягко улыбается.

- А ты проявила храбрость?

- Я не уверена, - признаюсь я со вздохом.

- Вы были счастливы?

Улыбка сходит с моего лица.

- Нет, не совсем. Уже довольно давно. Мы были счастливы в самом начале. Безумно счастливы. Мы узнали, что беременны, примерно через восемь недель после той ночи на карнавале.

- Ах. Итак, вы совершили две прекрасные ошибки той ночью.

- Мои дети - не ошибки.

Мадам Бьянка хмурится.

- Конечно, нет. Прошу прощения, плохая формулировка. Неужели все было так сложно?

- На самом деле, все было очень легко. Может, даже слишком просто.

- Но не сейчас?

- Не сейчас.

- Ваш брак не прочен.

Слезы текут по моим щекам.

- Я люблю его, а он любит меня. Но наш брак трещит по швам. Уже очень давно. Сегодня мы здесь с нашими детьми, но это первое, что мы сделали всей семьей за очень долгое время.

- Любовь - сильное чувство, - мягко говорит мадам Бьянка. - Она может ослепить тебя. Может заставить испытывать то, о чем ты и не мечтала. А так же… она может сделать тебя услужливой.

Я была услужливой. Последние семь лет я играла роль пассивной жены. Мне было одиноко, но разве я рассказала ему? Я пыталась исправить наш брак? Я пыталась вытащить себя из депрессии и страданий?

Нет.

Когда дети пошли в школу, почему я не вернулась на работу? Почему я решила проводить дни в доме, который был слишком велик для меня одной? Почему я позволила своему браку слиться с фоном вместо того, чтобы сосредоточиться на нем. Сосредоточиться на нас. Легко винить работу Эдварда и долгие часы его отсутствия, но правда в том, что я виновата не меньше, потому что не пыталась ничего изменить.

- Хрустальный шар завораживает, - говорит мадам Бьянка. - Конечно, он не показывает мне всего. Я лишь получаю небольшие проблески и из них делаю свои прогнозы. Если присмотреться, то можно увидеть в кристалле трещины. Эти трещины означают тяжелые времена. Страдания. Каждая жизнь наполнена ими. Мы все хотим жить долго и счастливо, и большинство людей могут сделать это. Но для того, чтобы выдержать эти неизбежные бури, требуется большая храбрость. Это требует много сил. Много любви. Мы все совершаем ошибки, и мы должны найти способы их пережить. Учиться на них. Расти, несмотря ни на что. Вот что делает наши ошибки такими прекрасными.

Я вытираю свои слезы.

- Вы сказали мне, что я потеряю свое сердце и никогда не получу его обратно.

- И ты его потеряла?

- Да.

- Оно все еще есть у него?

Я улыбаюсь.

- Конечно.

- Ты должна сказать ему об этом, - тихо говорит она. - Потому что он тоже скучает по тебе.

Я не могу удержаться и обнимаю ее перед уходом. Когда я выхожу из палатки, вижу, как мой муж и наши дети идут ко мне. Их улыбки заразительны, и то, как мои дети держат руку своего отца, почти разрывает мое сердце.

- Вы хорошо провели время?

- Никого не стошнило, - улыбается Эдвард.

- Определенный успех.

- Согласен. Но я думаю, что мы устали.

Конечно, глаза близнецов практически слипаются.

Я улыбаюсь.

- Давай отвезем их домой.

Когда мы подходит к выходу, Эдвард внезапно останавливается.

- Посмотри, детка. Это колодец желаний.

Не в силах сопротивляться, мы подходим к нему. Он лезет в карман и достает несколько монет для каждого из нас. Детям все равно, но они всего лишь дети. Они понятия не имеют, насколько эпичен этот момент.

Я закрываю глаза и бросаю монеты.

Когда я открываю их, мой муж смотрит на меня таким тлеющим взглядом, что мои колени почти подгибаются.

И я знаю, что мы загадали одно и то же.

Мы

- Как ты думаешь, они счастливы? – спрашиваю я свою жену, когда мы смотрим, как спят близнецы. Впервые за долгое время я дома, чтобы уложить наших детей в постель.

- Думаю, да. Сегодня был счастливый день.

Белла осторожно закрывает дверь и идет на кухню.

Нервничая, я следую за ней. Я так много всего должен сказать, но не совсем уверен, откуда начать.

- Хочешь немного вина? – спрашивает Белла. Когда она тянется к фужерам, я не могу игнорировать то, как ее рубашка обнажает крошечный кусочек кожи на пояснице. Такая невинная картинка, но желание поражает меня, как молния, когда я смотрю, как моя жена наливает нам вино.

Я так сильно ее люблю.

Я так сильно ее хочу.

Она понятия не имеет.

Моя вина.

- Белла, - шепчу я, подходя ближе. - Спасибо за сегодняшний день.

- Тебе спасибо. Это был замечательный вечер. Детям это было необходимо.

- Нам это было необходимо. Я так скучал по тебе, Белла.

Она кивает и делает небольшой глоток вина. Она не доверяет ему. Она не доверяет мне.

Моя вина.

- А ты скучала по мне? – с тревогой спрашиваю я, прекрасно осознавая, что она может сказать «нет».

Должно быть, она слышит страх в моем голосе, потому что ставит бокал на столешницу и поворачивается ко мне.

- Я скучаю по тебе каждый день.

Как магниты, наши тела дрейфуют друг к другу до тех пор, пока между нами не остается пространства.

- Я был ужасным мужем. Сегодня это закончится.

Ее глаза закрываются, когда кончиками пальцев я скольжу по ее щеке.

- Пожалуйста, поверь мне, когда я говорю, что любил тебя каждую секунду нашей совместной жизни. Ты завладела мной, моим сердцем и душой с того вечера, когда мы встретились. Та ночь была самой удивительной в моей жизни, и не только потому, что мы впервые занялись любовью. Потому что я загадал тебя, и ты рядом со мной. Как будто тебя послали с небес только для меня.

Я обнимаю ее за талию. Потянув ее ближе, я нежно прижимаю губы к ее уху.

- С тех пор мы были вместе тысячи раз, и каждый раз было невероятно. Но я никогда не забуду ту ночь. То, как ты выглядела. То, как ты ощущалась. Как ты стонала мое имя.

Белла задыхается, когда я поднимаю ее на кухонный стол. В ее глазах плещется нужда, когда я подталкиваю ее юбку к бедрам, позволяя моим пальцам исследовать ее сливочную кожу. Я расстёгиваю пуговицы ее рубашки, она развязывает мой галстук.

- Я люблю этот галстук, - говорит она задыхаясь.

- Я знаю это. Как ты думаешь, почему я так часто его ношу?

Она расстёгивает молнию на моих брюках и толкает их вниз по ногам.

Отчаянно желая, я подтягиваю ее к краю столешницы и встаю между ее ног, которые она тут же оборачивает вокруг моей талии. Мы оба стонем, когда наши рты встречаются. Это не мягкие, сладкие поцелуи. Они неистовые, настойчивые и обжигающие… так похожие на наши поцелуи с той самой первой ночи.

Я знаю, что должен отнести жену в постель, но желание поглотить ее слишком велико, и, содрогнувшись, наши тела соединяются. Мы оба задыхаемся от интенсивности, и я не могу насытиться ею.

Внезапно мягкая улыбка облегчения расцветает на ее лице.

- Я скучала по этому. Я скучала по тебе, - тихо шепчет она.

- Ты больше не должна скучать по этому – или по мне. Я здесь. И я люблю тебя.

Моя жена крепче сжимает ноги вокруг моей талии, и мы начинаем двигаться.

***

Мы лежим близко друг к другу, наши тела обернуты как плющ. Скудные солнечные лучи пробиваются сквозь занавески, заставляя свет мерцать на ее обнаженной коже.

- Дети скоро проснутся, - бормочет она.

Я знаю, что она права. Но ведь сегодня суббота. Может быть, они поспят… хотя бы немного подольше.

- Лучшая бессонная ночь на свете.

Она улыбается и прижимается к моей груди.

После секса на столешнице, который, как мы оба признали, был самым горячим в нашей жизни, я отнес свою прекрасную жену в нашу спальню. Мы разговаривали, извинялись, занимались любовью, вновь разговаривали, поплакали и снова любили друг друга. Она призналась, что были моменты, когда она сомневалась, люблю ли я ее, и я признался, что у меня были такие же страхи. Мы оба слишком боялись задавать вопросы друг другу, довольствуясь тем, что жили в нашем неудобном молчании, потому что не могли представить себе жизнь друг без друга. Извинения смешались с нежными поцелуями и обещаниями, когда мы вновь открывали потаенные места на телах друг друга, которые сводили нас обоих с ума. Затем мы вновь разговаривали, поклявшись больше никогда не отдаляться друг от друга.

Звук будильника нарушает нашу идеальную тишину.

- Реальный мир ждет, - с грустью говорит она.

- Но ведь сегодня суббота.

- Верно. Может, они будут спать допоздна?

Внезапно наши имена эхом разносятся по коридору.

- Не повезло, - бормочет она.

Я улыбаюсь и целую ее в лоб.

- Не стоит расстраиваться. Сегодня прекрасный день. Прекрасная жизнь. Давай позавтракаем и посмотрим мультики с нашими прекрасными детьми.

- А потом мы позвоним их прекрасным бабушкам и дедушкам и попросим их понянчиться?

- Договорились.

Как Муж и Жена, мы спускаемся вниз. Как Мама и Папа, мы завтракаем и часами смотрим Netflix с нашими детьми, прижатыми между нами.

И как Родственные души, мы проводим остаток дня в постели.

Обещая. Перешептываясь.

Любя.

(1*1+2*0+3*2+4*15+5*62)/80=4,712